Форум

Встреча Касперовской иконы Богородицы

Утро. Солнечные лучи мягко скользят по куполу старинного храма. Громко поет многоголосый птичий хор. Легкий ветерок разносит аромат цветущих роз. А к храму все идут и идут нарядно одетые верующие. Они дружно становятся по обе стороны от украшенной цветами дорожки из трав.

Слова молитвы вместе с кадильным дымом поднимаются в чистое небо. В сердцах людей царит щемящее ожидание.

Внезапно возле ворот церковного двора останавливается автомобиль. Всё замолкает. Медленно открываются двери, и двое монахов выносят на руках Касперовский образ Богородицы.

Архиерей осторожно принимает у них эту великую святыню. Объятый радостью, поворачивается к народу, и благословение Божьей Матери невидимым покровом простирается на встречающих. Всё приходит в движение.

Звонят колокола, развеваются ризы священников, кружатся лепестки цветов, которыми Царице Небесной осыпают путь дети.

Улыбки, слезы умиления и торжественное пение хора сопровождают икону до аналоя в центре храма. Алтарники украшают образ Пречистой Девы венком из белых цветов.

Мгновения тишины, и нарастающее волнение успокаивает радостный возглас священника: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святого Духа»!

Начинается Божественная Литургия.

       Чудак Иванович

    Большой город жил своей обыденной жизнью. Шумел тысячами разноцветных автомобилей, мигал огнями бесчисленных реклам, заполнял тротуары ручьями куда-то несущихся людей.

      Николаю, приехавшему в мегаполис из провинции, было трудно привыкнуть к его стремительному ритму. Здесь многое было не так, как в маленьком городке. С соседями виделся редко. Они всегда спешили и были чем-то заняты. Поговорить с ними удавалось нечасто и немного. Разве только с уже немолодым Ивановичем, который жил этажом выше. Он всегда спрашивал у Николая о его здоровье и делах. Добрый взгляд, негромкий голос и всегда опрятный вид Ивановича располагали к беседе с ним. Но соседи считали его чудаком и за глаза шутливо называли Шатуном за необычную походку.

   Иванович всегда ходил с чуть опущенной головой и мог внезапно остановиться или сделать шаг в сторону, а потом как ни в чем не бывало продолжить путь.

     Однажды, летним вечером, Николай вышел немного прогуляться вокруг дома. Солнце уже начало окрашивать мир в розовые тона. Николай неторопливо шел, любуясь красотой готовящейся к ночному отдыху природы. Внезапно он увидел впереди идущего Ивановича. Тот тихо шел, глядя себе под ноги, но вдруг остановился и медленно опустился на корточки, одной рукой опершись о землю. Николай подумал, что Ивановичу стало плохо, и поспешил к нему, чтобы помочь, но тот, улыбнувшись, остановил его и сказал: «Осторожней, осторожней, не наступите на жука». И Николай увидел, как Иванович бережно поставил большого черного жука на лапки, прошептав: «Бедняга не рассчитал сил, перевернулся на спинку и своими короткими лапками не смог дотянуться до земли, чтобы подняться. Он бы пропал, а теперь, - со светящимся лицом радостно воскликнул Иванович, - жук сможет ползти по своим делам».

     Удивленный Николай ничего не смог сказать. Только подумал: «Вот вам и чудак Иванович. Это ж надо так всех любить».

Февраль на трубах водосточных исполняет...

Февраль на трубах водосточных исполняет

Концерт органный модерато си-мажор,

Грачей, пронзительно кричащих, заглушает

Холодной вьюги бесконечный снежный хор.

Сей бесконечный снежный хор скрывает звезды,

Февраль о вечности грядущей говорит.

В перчатках руки стынут на ветру морозном –

В душе, молящейся Христу, огонь горит.

Огонь горит, восторг и трепет вызывая,

Февраль орган меняет на виолончель,

Душа, грехи перед Христом осознавая,

Для покаянья отверзает сердца дверь.

И в сердца дверь Христос тихонько входит,

В светильник гаснущий вливает благодать;

Весна березовым душистым соком бродит,

На небе радуется ангельская рать.

Вся ангельская рать и Божии угодники

Поют «осанна» милосердному Христу,

С толпой уверовавших вместе с римским сотником

Из Галилеи в мир благую весть несу.

       Лень

       Дождливое утро белыми пятнами света просачивается сквозь складки задернутых штор, вдохновенно рисует на стене свои прекрасные картины.

       Мужчина просыпается, решительно встает, открывает окно, и тихий шелест дождя наполняет комнату. Прохладный воздух бодрит и вызывает желание поскорее взяться за свои дела. Вдруг кто-то невидимый осторожно касается плеча. Легкое тепло проникает внутрь, и мысли незаметно меняют свое направление.

       Немного смущенная Лень игриво приглашает разделить с ней новый день, обещая много приятного.

   Мужчина захлопывает окно, музыкадождя стихает, капли с грустью скатываются по мокрому стеклу.

       Осмелевшая Лень, все сильнее сжимает человека в своих цепких объятиях и незаметно гасит желание что-либо делать.

     Она сладким голосом советует не торопиться, и человек, усыпляемый ее речами, начинает соглашаться. Заступиться за слабую душу решает время. Оно направляет взор пленника на часы. Стрелки молнией озаряют дремлющее сознание. Душа приходит в себя и, поднатужившись, разрывает губительные объятия. Но коварная Лень не желает расставаться со своей жертвой и бросается на нее с мечом лжи. Слабеющая душа взывает о помощи к Богу, и Господь дарует ей крепкий щит веры, который отраждает наносимые Ленью удары, а благодать светлым лучом поражает могущественную искусительницу. Израненная Леньс опущенной главойпокидает поле битвы.

   Мужчина собирается, выходит на улицу и, как дитя, подставляет разгоряченное лицо под прохладные капли дождя. Молитва с каждым шагом все обильней наполняет душу неизреченной радостью.

Окрасилось небо в рубиновый цвет...

Окрасилось небо в рубиновый цвет,

И солнце склонилось над чистой водой.

На влажном песке отпечатался след

И тут же растаял, накрытый волной.

Роса заблестела в прохладной тени,

На флейте своей соловей заиграл.

Душа созерцала дарованный миг,

Который таинственно вечностью стал.

Цветы закрывали свои лепестки,

Пчелиные семьи спешили домой,

Пленял красотой удивительный мир,

На сердце ложился небесный покой.

Природа безмолвно молилась Творцу,

И Бог ей любовью всегда отвечал:

Прохладу земле даровал Он в жару

И в холод дыханьем Своим согревал.

Красив бесконечно Творец красоты

И славы достоин везде и всегда,

С природой в объятьях ночной тишины

Молилась и славила Бога душа.

Заря разлила аметистовый цвет,

И звезды склонились над темной водой,

На влажном песке отпечатался след,

Оставшись нетронутым тихой волной.

       Проповедь

       Вьюга постепенно набирает силу. Пушистые снежинки совершают в воздухе свой неповторимый танец. Шаловливо касаются лица и весело отлетают в сторону.

    Больничный священник торопится на консультацию к доктору, на ходу обдумывая детали будущей воскресной проповеди.

     Он быстро входит в корпус, минует буфет и на лифте поднимается на нужный этаж. Получив назначение врача, неторопливо возвращается обратно.

    В вестибюле батюшка замечает грязного нищего, тихо стоящего у замерзшего окна. Мимо спешат доктора и больные. Некоторые из них ненадолго подходят к буфету, чем-то закусывают, запивая еду горячим ароматным чаем или кофе.

    Беспризорный мужчина время от времени бросает грустный взгляд на богатую витрину и быстро отводит его в сторону. Видно, что он голоден, но никого не желает обременять своими просьбами о помощи.

   Священник слышит этот кричащий взгляд. Подходит к незнакомцу и с теплотой в голосе предлагает ему выбрать что-то поесть.

     Мужчина медленно начинает идти к буфету, но каждый шаг его больным ногам дается с трудом. Тогда духовный отец просит нищего сказать ему, что он желает покушать и попить. Тот сухими опухшими губами тихо произносит: «Пиццу и кофе».

    Батюшка приносит угощение бездомному, заботливо ставит его на подоконник и неожиданно ловит взгляд этого человека. Глаза его излучают свет и несказанную благодарность.

     Священник выходит на улицу. Метель крупными снежинками нежно касается его губ, свежим ветром ласкает уставшее лицо.

       Размышления о предстоящей проповеди растворяются в морозном воздухе. Откуда-то приходит в сердце тихая радость, а душа наполняется беспредельным желанием служить Иисусу Христу.

Дождь. Стучится дождь в мое намокшее остывшее окно.

Дождь. Стучится дождь в мое намокшее остывшее окно.

Дождь. Холодный дождь, а на душе моей так тихо и тепло.

Дождь. Бежит вода, ручьи смывают листья и следы.

Свет. Твои глаза. В них столько кроткой бесконечной доброты.

Да, конечно, да. Хочу тебе так много нужных слов сказать.

Да, конечно, жаль, что я ищу и не могу их отыскать.

Дар. Бесценный дар Господь весной цветущей мне благословил

В день, когда тебя впервые встретил и навеки полюбил.

Миг. Счастливый миг, длиною с череду ушедших долгих лет.

Миг. Желанный миг, хотя уж на виски ложится белый снег.

Ты и только ты. Сердца слились в одно большое на двоих.

Мы, есть только мы и этот дышащий любовью чудный миг.

Ночь. Спустилась ночь. Стекает воск росой горячей по свечам.

Ночь. Святая ночь. Слова молитвы чистой вдруг приходят к нам.

Ночь. Стучится дождь. Ручьи с дорог смывают листья и следы.

Свет. Струится свет в сердца с небесной, ставшей ближе высоты.

       Осенний дождь

       Постепенно ночное небо бледнеет. Из влажной темноты все ясней и ясней проступают светлые контуры плывущих облаков.

       Крупные капли драгоценным жемчугом рассыпаются по сухой траве и желтым листьям деревьев. То громче, то тише они стучат по стеклам, создавая неповторимую, проникновенную музыку дождя. И она вместе с воздухом из приоткрытого окна вливается в комнату, наполняя ее звуками и ароматами уходящей осени.

       Просыпаются птицы и радостно присоединяются к оркестру дождя. Их многоголосый хор начинает петь и славить Благого Бога, даровавшего новый день.

       Душа приходит в умиление от этой дивной красоты, и в ней рождаются слова простой и искренней молитвы.

       Неутомимые капли все рисуют и рисуют бесчисленные круги на поверхности глубоких луж. Дождь продолжается. Новый день дарит новую радость.

Уснул уставший мир. Ночная тишина...


Уснул уставший мир. Ночная тишина

Зовет к молитве, словно звон колоколов.

Вокруг лампады растворилась темнота,

И воздух пахнет лесом от смолистых дров.

За окнами метель, а в доме так тепло,

И на душе какой-то неземной покой.

Соленой пеленой глаза заволокло.

Услыши, Господи, негромкий голос мой.

Пока заснеженный рассвет не вышел в путь

И не подкралась незаметно суета,

Прошу, не дай без покаяния уснуть.

Помилуй, Господи, отверзтые уста.

Слова пустые, и печаль не о грехах,

И гнев неправедный на ближнего прости.

Теплеют взоры всех святых на образах,

Помощников в молитве кротких и простых.

Открою тихо дверь и выйду на крыльцо,

Метель оденет незаметно в белый цвет.

Умою снегом я горячее лицо,

И среди ночи засияет в сердце свет.

На миг Господь Святое Небо распахнет,

И тонкой струйкой благодать вольется в кровь.

Душа продолжит нескончаемый полет

В страну желанную с названием Любовь.

       Снегопад

     Густой крупный снег засыпает город. Под трубную музыку ветра в белую мглу погружаются разноцветные крыши домов, темные ветви старых деревьев и медленно ползущие машины.

    Продрогшие прохожие торопятся завершить свои дела, чтобы поскорее вернуться в теплые дома и наблюдать за вьюгой из окон, попивая горячий ароматный чай.

     У витрины роскошного магазина в старой затертой одежде молча стоит бездомный и просит милостыню на пропитание. Снег обильно покрывает его бороду и неприкрытую голову. Время от времени он бросает взгляд вниз, и лицо его озаряется мягкой улыбкой.

      На куске картона, который служил мужчине ковриком, чтобы не сидеть на холодном асфальте, свернувшись колечком, под заснеженной шапкой его мирно дремлет рыжий песик.

      Густой крупный снег засыпает город, убеляет бороду и голову бездомного и тает на груди, в которой бьется горячее сердце доброго человека.

Лепестки облаков разбросала заря...

Лепестки облаков разбросала заря

По прохладному куполу спящего неба.

Тихо в сердце своем я слова повторял:

«Даруй, Господи, кроху духовного хлеба».

Ангел Божий всю ночь у постели стоял

И за грешную душу смиренно молился,

Чтобы воином храбрым Христовым я стал

И бесстрашно за правду с врагом Его бился.

Первый солнечный луч преломился в окне

И разлился по комнате дивною радугой.

Засияла икона на белой стене.

«Богородице Дево Пречистая, радуйся».

Ощущаю любовь Иисуса Христа

Утром ранним, и в полдень, и вечером поздним.

Господин виноградника щедро раба

Угощает созревшими сладкими гроздьями.

Словно капля росы, на ладони Твоей

Жизнь лежит, благодатью от смерти хранима.

Сколько, Господи, грешнику даруешь дней,

Чтоб душа его плод покаянья взрастила?

Парусами трепещет листва на ветру,

С детской радостью день разгоревшийся встречу.

В меру сил уподоблюсь святому Петру:

На любовь Твою кротко любовью отвечу.

          Разбитое окно

       Школьный звонок весело позвал всех на большую перемену. Мальчики и девочки с шумом высыпали из классов в коридор. Друзья из 7-г, прихватив старенький футбольный мяч, побежали на спортивную площадку. Там их уже ждали соперники из 7-а. Прокричав приветствия, сразу же стали играть. Получив пас, Витя изо всей силы ударил по мячу. Но тот, стремительно пролетев над верхней перекладиной ворот, неожиданно отклонился в сторону и попал в окно их класса, находящегося на первом этаже. Послышался звон разбитого стекла и, вспыхнув разноцветными огоньками в лучах осеннего солнца, осколки упали на землю. Матч, так интересноначавшийся, внезапно прекратился.

       Дежурные ученики тут же, как полагалось, сообщили о происшествии классному руководителю. Осмотрев разбитое окно, Галина Петровна подозвала к себе Витю и строго отчитала его. Размашистым почерком она поставила в дневнике жирную двойку по поведению и сказала, чтобы отец вечером обязательно был на классном собрании. Она всем расскажет о проступке, совершенным Виктором в конце четверти, в канун праздника Великой Октябрьской социалистической революции.

       После уроков печальный Витя медленно побрел домой. Маме, работавшей учителем в соседней школе, он ничего не сказал, чтобы не расстраивать ее. Когда с заводской смены пришел папа, Витя тихонько признался ему, что, играя на перемене в футбол, промахнулся по воротам и мячом попал в окно класса. “Промахнулся? Значит надо потренироваться”, - посоветовал отец. Мама стала накрывать на стол, но папа поблагодарил ее и сказал, что хочет немного пройтись по свежему воздуху, а потом они все вместе пообедают. Он на ушко шепнул Вите, чтобы тот ждал его во дворе школы, а сам собрался и вышел. Взял в сарайчике велосипед и быстро поехал в магазин, где продавались оконные стекла. Купив нужный размер, аккуратно прикрепил лист к раме и покатил велосипед.

       Витя незаметно выскользнул из дома и побежал в школу. Взял у сторожа лестницу и приставил ее к стене под разбитым окном. Вскоре папа подвез новенькое стекло. Он спокойно поднялся по скрипучим перекладинкам лестницы, аккуратно снял деревянные крепежные реечки и вставил стекло в раму. Сын сбегал в класс за веником и тщательно подмел осколки. Довольные, они сели на велосипед и поехали домой.

       В назначенное время папа был на собрании. Классный руководитель похвалила отличников, пожурила неуспевающих, а потом, обратившись ко всем родителям, сказала, что показатели по классу ухудшил Витя, который мячом разбил окно. Теперь ему будет снижена четвертная оценка по поведению, и он не будет на параде идти среди отличников школы. А папа пусть посмотрит на “работу” сына и подумает о том, как вставить стекло. После этих слов она подошла к окну, чтобы всем показать, что натворил Витя, и замерла. “Но оно же было разбитым. Я видела, видела,”- упавшим голосом произнесла учительница, развернулась и, обескураженная, зашагала к учительскому столу. Быстро напомнила родителям, чтобы их дети не забыли надеть пионерские галстуки на праздничную демонстрацию и захватили с собой бумажные цветы для приветствия руководителей города на трибуне. И завершила собрание.

       Футболистом Витя не стал, но на всю жизнь запомнил урок любви, который преподал ему отец.

Луч снимает с неба ночи бремя...

Луч снимает с неба ночи бремя,

Птицы вновь заводят разговор.

В дом крадется, чтоб похитить время,

Суета - коварный, дерзкий вор.

Встали утром и не помолились,

Собрались поспешно и ушли.

С ангельскою музыкой простились,

Чтобы слушать громкий шум земли.

Ум и сердце мы не освящали

Мыслями о вечной красоте,

Целый день наш разум посещали

Помыслы о злате и еде.

Много слов ненужных говорили,

Гневались на ближних без причин,

Мимо нищих молча проходили,

Безразличьем души омрачив.

Незаметно вечер задымился

Редкими кострами наших грез,

И усталый взор остановился

На дрожащих листиках берез.

Ветер пробежал по струнам скрипки,

Заиграл мелодию любви.

Птицы с радостным, победным криком

Суету из дома унесли.

       Фиалка

    Тонкие лучи восходящего солнца ласково коснулись дремлющей фиалки. Она проснулась и радостно приветствовала своими листиками утренний свет. Руки цветочницы заботливо подняли горшочек с нежным созданием и протянули покупателю, который подарил его любимой женщине в день ее рождения.

     Фиалка долго цвела, создавая хорошее настроение всем, кто на нее смотрел. Она быстро росла, и скоро маленький горшочек стал для нее тесным. Муж и жена переселили ее в новый просторный домик и щедро поили чистой водой. Но маленькая фиалка не успевала впитывать всю влагу и из-за сырости стала болеть. Нежные листочки пожелтели. Мужчина тихо провел по ним ладонью, желая утешить ее, и обнаружил, что корень ее истлел. Фиалка жалобно смотрела на него.

    Чувство вины перед беззащитным растением сжало доброе сердце, и оно обратилось за помощью к Богу. Господь услышал молитву и научил.

     Мужчина взял стеклянный сосуд с родниковой водой и заботливо поставил в него фиалку. Через несколько дней цветочек осторожно выпустил маленькие беленькие корешки, а потом осмелел и начал расти.

     Бережно посадили спасенную фиалку в новый горшочек и стали давать ей понемногу воды из святого источника. Она повеселела, быстро покрылась яркими изумрудными листьями и пышно зацвела.

     Немного отдохнула, а потом вновь стала радовать добрые души супругов яркими бело-розовыми цветами.

       Благодать Божья почила на доме.

Мне кажется, что я устал...

Мне кажется, что я устал,

Устал бежать, не отдыхая.

Лицо все ветер исхлестал,

И борода уже седая.

Я вглядываюсь в призму лет,

В сверканье дней своих и вижу,

Как удаляется рассвет –

Закат становится все ближе.

И хочется остановить

Потока времени теченье,

Но не дано, - спешу прожить

Подаренное мне мгновенье.

До наступленья темноты

Хотя б немного пред ответом

Успеть бы вспыхнуть с высоты

Ниспосланным фаворским светом.

А после можно, помолясь

В безмолвной тишине вселенной,

Прийти на суд Христа, прося

О избавленье от геенны.

С левого берега на правый

    Яркие блики горячего солнца лениво покачивались на пологих волнах теплого моря. Тишина обнимала за плечи пристально смотрящего на неподвижный поплавок отца Даниила. Ни одной рыбы за все утро так и не удалось поймать. Посидев на пустынном причале еще несколько минут, батюшка решительно собрался и отправился домой.

     В сельском храме треб не было, и можно было не спешить, но ноги почему-то сами быстро крутили педали старенького велосипеда. Матушка Анна с младшей дочерью на руках встретила батюшку прямо у калитки. Она сказала, что звонил секретарь епархии отец Николай и благословил отцу Даниилу срочно приехать в епархиальное управление. О причине вызова он не сообщил.

    Отказавшись от завтрака, отец Даниил одел новую рясу и пошел на автобусную остановку.

    В епархиальном управлении отец секретарь, увидев батюшку, неторопливо поднялся со своего большого кресла и после теплого приветствия сказал, что правящий архиерей желает его видеть.

   Владыка, благословив отца Даниила, сообщил ему, что считает возможным перевести его с сельского прихода в город и назначить настоятелем одного из старинных храмов, вместо попросившегося на покой отца Луки.

     Радостный и исполненный множества планов, возвратился в село отец Даниил.

    Переехали на новое место жительства быстро, и с невиданной энергией батюшка взялся за ремонт и украшение храма. При этом не забывал и о росте своего благосостояния. При храме открыл продуктовый магазин, где стала работать его матушка Анна. Часть поступавших в храм денег начал вкладывать, как сейчас говорят, в бизнес. Однако не всем, трудившимся в храме, это понравилось. Особенно раздражалась казначей Татьяна. До прихода отца Даниила, при прежнем настоятеле, средствами полностью распоряжалась она. Детям приобрела квартиры, себе модную одежду, съездила на отдых за границу. Жить же на одно жалование, даже совсем немаленькое, Татьяна не хотела и стала искать возможность избавиться от неугодного ей священника. Нашлись и помощники.

    Через пару лет отец Даниил был смещен и направлен на служение простым клириком в другой городской храм. Мечты батюшки о богатстве и славе развеялись, как легкий утренний туман.

    Служить приходилось много, а жалование настоятель выдавал скромное, объясняя это необходимостью выполнения дорогостоящего ремонта. Отец Даниил старался улучшить свое материальное положение, как мог. Иногда удавалось скрыть часть денег, которые прихожане жертвовали за требы или освящение воды, зелени, плодов, пасок и куличей. Но настоятель об этом удивительным образом узнавал, после чего батюшке становилось неловко, и он просил прощения. Потом срывался снова и, вспоминая былые возможности, все больше и больше печалился, частенько утоляя свою печаль вином. Однажды летом прямо в храме, опьянев от большого количества выпитого кагора, батюшка прилег на полу, и служащему священнику пришлось немало потрудиться, чтобы перенести его в такое место, где бы его не смогли увидеть прихожане.

     Вскоре отец Даниил сильно заболел, долго и упорно лечился, но болезнь не ушла, и он вынужден был попроситься за штат.

     Врачи посоветовали уехать из города, и батюшка вместе с семьей перебрался в близлежащий районный центр. Иногда, когда позволяло здоровье, служил в местной церкви да горячо молился дома. И через некоторое время к нему потянулись люди и встал вопрос о строительстве нового храма. Конечно, начинать было страшновато, но отец Даниил, ощутив приток сил, решился, и дело пошло.

  Однажды, посещая интернат, батюшка задумался об усыновлении ребенка. Матушка Анна его поддержала, и, кроме своих двух девочек, они стали воспитывать и принятого мальчика. Узнав об этом, люди еще больше всячески стали помогать отцу Даниилу. Батюшка же усыновил и удочерил еще семерых детей, но в маленьком старом доме для большой семьи стало мало места. И тогда нашлись помощники, которые начали строить семье священника новый большой дом.

    В канун Пасхи Христовой отцу Даниилу на мобильный телефон позвонил новый секретарь епархии отец Антоний и передал ему благословение правящего архиерея быть на Преждеосвященной Литургии. Владыка тепло поздравил отца Даниила с высокой церковной наградой и вручил ему митру, получать которую священник приехал на новом автомобиле, подаренном ему любящими духовными чадами.

     Прошли праздники, и батюшка, оставив старших детей дома и взяв с собой младших, решил побывать в селе, где он когда-то служил. Захватил и рыболовные снасти. На причале было людно, но отец Даниил забросил удочку. Клёв был такой, что он едва успевал вытаскивать рыбу.

Сверкает радугой негаснущей над нами...

Сверкает радугой негаснущей над нами

Венец Божественных чудесных дарований,

Но в нем не каждому становится заметным

Жемчужный бисер тишины новозаветной.

Умы и прежде посещало вдохновенье,

И в тишине являлись дивные творенья.

До Рождества Христова тишина молчала,

А с Вифлеемскою звездою зазвучала.

Когда Спаситель наш молиться удалялся,

Весь мир таинственно за миг преображался.

Росою травы на закате умывались,

И отблески зари к стопам Его склонялись.

Душа коварная лобзаньем предавала

Учителя врагам. Безмолвно ночь стекала

С оливковых ветвей на плачущую землю,

И скорбь нежданная была по всей вселенной.

Когда рука солдата гвозди в Крест вбивала,

От боли тишина неистово кричала.

Спешила смерть победу праздновать особо,

Но просчиталась: Иисус воскрес из гроба.

Рассвет вершины неба озарил покоем,

И воздух радостью Божественной напоен.

Грядущий день стучит лучами в стекла окон

И возвещает миру о любви святой, высокой.

Помидор

   Рассвет легкой волной прокатился по небу, заглянул в комнату через неплотно задернутые шторы.Розовый солнечный луч мягко коснулся ресниц спящего Алексея и осторожно разбудил его. Тихо, чтобы не потревожить жену, он выбрался из постели. Быстро собрался и отправился на ближайший рынок за покупками. Еще с вечера он решил приятно удивить свою любимую Женечку.

    Воздух рынка благоухал ароматами свежих фруктов и овощей. Алексей остановил свой взор на роскошных абрикосах и помидорах. Купив их, довольный, поспешил домой. По пути зашел в знакомый с детства парк. А в нем уже кипела жизнь. Весело пели птицы, играл радугой фонтан, переговаривались между собой волонтеры, собиравшие оставленный посетителями мусор.

     Пакет с покупками источал душистый аромат, и Алексей, не раздумывая, достал из него большой сочный помидор. Ладонью стер пыль, с удовольствием съел и бросил огрызок под ноги. Представив, как обрадуется вкусному подарку его Женечка, он улыбнулся и зашагал домой. И вдруг путь ему преградил работающий неподалеку волонтер, который попросил поднять остатки помидора и положить в урну.

     Веселое настроение Алексея тут же испортилось, и он с раздражением отказался делать это, но юноша не отступал. Тогда мужчина, бросив пакет на скамейку, вплотную подошел к парню и изо всей силы толкнул его. Тот, едва удержавшись на ногах, отлетел назад.

     Разгоряченный Алексей вернулся за пакетом и неожиданно заметил двух бегущих к нему волонтеров крепкого телосложения. Испугавшись скорого возмездия, недавний смельчак бросился наутек, но расстояние между ним и преследователями стремительно сокращалось. Тогда убегавший, не раздумывая, забрался на крышу попавшегося на пути киоска, выдернул из кармана мобильный телефон, чтобы позвать друзей, но, поняв, что они не успеют помочь, от этой затеи отказался.

     Крепкие парни быстро приближались. Алексей, не зная, что делать, стал растерянно бродить по скрипучей крыше и вдруг обнаружил на ней большую сухую ветку, упавшую со старого дерева. Он с радостью схватил ее и начал готовиться к обороне.

     Подбежавшие ребята хотели с ним поговорить, и один из них стал ловко карабкаться вверх, уверяя, что не будет драться. Но дрожащий смельчак вместо ответа замахнулся на него тяжелой веткой.Тот не стал дожидаться удара и спрыгнул вниз.

     Готовый к худшему, Алексей в воинственной позе застыл со своей корягой и вдруг заметил девочек из команды волонтеров, заботливо несущих его пакет.От неожиданности ладони его разжались, и ветка со стуком упала на крышу.

     Задумчивый, с покрасневшим лицом, он медленно спустился с киоска.

Светоносное слово «люблю» прошептали уста...

Светоносное слово «люблю» прошептали уста,

И далекая чья-то душа стала ближе.

Раскаленною лавой скатилась по сердцу слеза,

Когда кто-то сказал: «Я тебя ненавижу».

Улыбнулся немного кому-то один человек,

И согрелось озябшее сердце другого.

Посмеялся над горем чужим и изранил навек

Кто-то злой, не сказав ни единого слова.

Как подснежник весной на проталине первой цветет,

Облаченная в плач покаянный душа.

И холодная вьюга из гордого сердца метет,

Добродетель грехами укутать спеша.

По зеленой лозе разливается солнечный свет.

В винограднике Божьем плоды созревают.

А сухую лозу, на которой плодов уже нет,

Собирают работники всю и сжигают.

Светоносное слово «люблю» повторяли уста,

И заря невечерняя в сердце зарделась.

Собирала на небе нетленное злато душа,

Добротой победившая тленную серость.

Диаконские штаны

     Стоял июль. На бледно-голубом небе не было ни единого облачка. Яркое солнце без устали поливало землю горячими лучами. От стен храма веяло жаром, словно от хорошо протопленной печи.

   Диакон Антоний подошел к распахнутой двери, перекрестился и нырнул в притвор. Теплый липкий воздух со всех сторон обдал его, и пот тонкими струйками побежал по полному лицу.

   Он приложился к иконам, вошел в алтарь, а затем неторопливо зашагал в пономарку. Несколько секунд постоял, задумчиво поглядывая на вешалку, а потом поднял подол подрясника и решительно снял с себя штаны, расправил их и повесил на крючок, улыбнувшись, довольный, стал готовить облачение к службе.

   Пономарь Саша, худощавый парень лет двадцати, выбрал ладан и начал разжигать уголек для кадила. Вскоре пришел священник Дионисий. Быстро облачился и благословил начало вечернего Богослужения.

     В середине службы в пономарку через наружную дверь зашел отец Павел, настоятель храма, и с удивлением обнаружил на видном месте торжественно висящие немалые штаны отца-диакона. Он снял их с крючка, аккуратно свернул и положил на широкую полку вешалки. Затем, взяв требный чемоданчик, тихо удалился.

     Незаметно служба приблизилась к концу. Отец Дионисий, готовясь к утренней Литургии, просматривал Евангелие, а Саша, поправив фитильки, стал доливать масло в лампадки.

    Диакон Антоний, что-то весело себе напевая, отправился переодеваться. Приблизился к вешалке и неожиданно замолчал. Крючок, где он оставил свои штанишки, был пуст! Тревожным взлядом отец Антоний быстро осмотрел все вокруг, но нигде их не обнаружил. Махнув рукой, решил поехать домой в одном подряснике, но вдруг пред ним в уме ясно предстало удивленное лицо матушки Екатерины. Посмотрев на себя и глубоко вздохнув, отец-диакон решил продолжить поиски своей пропажи.

    “Саша, ану иди сюда”, - громко позвал он пономаря. Исполнительный Александр тут же прибежал. “Где штаны?” - грозно вопросил отец Антоний. Не знающий, что случилось, Саша отвернул полу своего подрясника и произнес: “Вот”. “Я тебя спрашиваю, где мои штаны? - с покрасневшим лицом крикнул на пономаря диакон. - “На вас”, - простодушно ответил тот. - “Что?- басом прорычал отец Антоний. Издеваешься надо мной? Ну, я тебя сейчас проучу!” - пригрозил пономарю уже не на шутку разошедшийся диакон. Тот втянул голову в плечи и зажмурился. Разгоряченный диакон размахнулся своим тяжелым кулаком и... вдруг увидел лежащие на полке штаны. От неожиданности пальцы его разжались, и рука медленно опустилась вниз. Он подскочил к вешалке, остановился, не веря своим глазам, и обеими руками схватил свое сокровище.

     С тех пор крючку на вешалке пришлось коротать время в одиночестве.