270. Бурлеск. Королева червей
Королева червей, средь чумазых чертей
Восседая на троне бумажном,
Обучает червивых своих сыновей:
"Что написано в книгах - не важно!"
Королева червей не зажжет фонарей,
Не прославит того, кто отважный.
И, купаясь в потоке лукавых речей,
Прославляет свой трон трехэтажный.
"Не пытайся прочесть, а старайся поесть",-
Снова учит детей королева,-
"И тогда тебе выпадет главная честь-
Быть трусливым, коварным, не смелым!"
Королева теперь для своих сыновей
Не жалеет классической книжки,
Достоевский, Толстой - все на корм для червей,
Лишь бы сытыми были мальчишки.
В книжном замке бурлеск, яркий глянцевый блеск
От красивой манящей обложки.
Каждый червь, что захочет, то с радостью съест.
И у трона подъедены ножки...
271. Пятиэтажки
Позвольте-ка признаться:
Боюсь я реноваций,
Боюсь переселяться
В поля для аэраций.
И пусть меня осудит
Активный гражданин,
Но против сноса будет
Мой голос – плюс один.
Не сказано доселе,
Куда нас переселят,
Освобождая земли
Для знатного жилья.
И справит новоселье
В неведомом селении
Обычная, приличная
Московская семья.
Вот так и перероют
Останкинский район,
Ведь в мире новостроек
Мой голос не учтен.
И все пятиэтажки
На фоне телебашни
Впитают промокашкой
Строительных машин.
И теми же машинами
Воздвигнут исполинами,
Высокими и длинными,
Что выше всех вершин,
Строения элитные,
Бетонами залитые,
Шлагбаумом закрытые
От тех, кто – плюс один.
272. Питерский апрель 2017.
Я сегодня сдалась ,
Всласть тобой упилась
и немного мы выпили гадкого виски.
(Там был кот у парадной... и теперь я сюда не приду без сосиски.)
Остается одно,
Ухожу по Сенной, каблуком на поребрик, режим переписки.
Ты хотел бы пуститься вдогонку за мной,
Но ты смотришь в окно...ты мне ближе, чем близкий.
Я спустилась в метро,
Мне на встречу с ведром
пробежала какая-то странная бабка.
От чего она так, ведь не сильная вроде бы давка.
Мне сегодня везет.
Я подумала: как мне приятен твой утренний плен, остальное - лишь тлен. И вот...
Искорёженный поезд достал до моих колен.
Это взрыв, я рыдаю навзрыд.
И вот ...исковеркана дверь,
до души мне достала теперь.
Впредь ничего мне не надо терпеть.
Ты уж купи себе самого лучшего виски.
И знаешь, там кот...я ему обещала сосиски...
Может, купишь ему пару вкусных кошачьих штучек.
И к себе забирай, он был явно когда-то к порядку приучен.
А вот рай...
(и с котом ты почаще играй,
Он безумно тебе будет рад.)
А вот ад...
Мне все равно, куда... лишь бы не в поезда!
Ты стоишь у окна, вспоминая мой утренний шлейф...
Вскоре новости жуткие будешь смотреть...
И картинки, где свечи, цветы и траур
Мне не надобно больше терпеть.
Сделай памятник - белый мрамор.
273. Август вьет золотистые гнезда
Август вьет золотистые гнезда,
Прячет в зарослях камыша,
Чтобы в них опадали звезды,
Дабы сон твой не нарушать.
В бриллиантовые росинки
Превращает их ранняя тишь.
Ты босая бежишь по тропинке
И серебряным смехом звенишь.
274. Двадцать первое, пятница, утро
Двадцать первое, пятница, утро,
Растворилась в провинции тень,
Я - бездельник, но в эту минуту
О любви сочинять мне не лень.
О, Простите же, Анна Ахматова,
Я коверкаю Ваш главный стих,
Перед Вами побыть виноватою
Это часть испытаний моих.
Мне открылась та самая тайна,
Я навеки любовью больна,
Мне бы всех заразить специально,
Чтоб почила на них тишина.
275. Козел и Лошадь (басня)
Спросила Лошадь у Козла:
-Кому ты, друг, желаешь зла?
Козел ответил: Никому... А ты спросила почему?
-Козел, ну как тебе сказать? Ответить правду иль соврать...
И Лошадь думать начала, хотела обмануть Козла. Она ведь знала наперёд, что ей Козел опять наврет. Ведь тот Козел на Лошадь зол, за то, что носит та камзол.
А это в общем-то не то, должна носить она пальто.
Итак,- сказала Лошадь вдруг,- тебе скажу я правду, друг:
Я-Лошадь, милый, я не Конь! Мой Конь сказал "Пальто не тронь!"
И чтобы мне Коня не злить, приходится камзол носить.
Вот я прекрасно вижу зло в твоём козлином взгляде! Ты злишься, что не ты, не ты, а я в таком наряде.
Внутри Козла пылала злость и зависть вознеслась, тряслось козлиное нутро и борода тряслась.
Но он ответил: Я не зол!
Лишь Лошадь отвернулась, он бросил грязь в ее камзол. Такую сделал глупость!
Так Лошадь шла к Коню домой, стирать камзол и гладить.
Но вывод сделала такой: Козел умеет гадить!
А он, Козел, стоял один и злился, и стонал. Своих мимических морщин он получил сполна.
Мне больше нечего сказать
И нечего убавить.
Ведь врать-себя не уважать,
И ни к чему лукавить.
276. Волк, Лиса, Сорока и Медведь (басня)
Однажды рыжая Лиса решила басню написать.
Но Волк ее за телеса могучей пастью ловко – хвать!
- Чего ж ты, Кумонька, творишь? На что позарилась, подруга?
-Ах ты, Волчара, ну ка кыш! Я чуть не сдохла от испуга!
К чему тут долго объяснять, Волк тоже начал сочинять.
-Ты, Лисонька, не знаешь толк ни в баснях, ни в судьбе людской.
-Ты сам не знаешь, милый Волк, так что в стороночке постой,
Не лезь ко мне, на луны вой!
-Ах, ты, противная Лиса!
-Ты, Волк, еще противней сам!
-Ведь Лисы тоже любят выть. Ишь, басню хочет сочинить!
Сорока на суку сидит, не лезет в гущу, но трещит:
«Лиса умней! И Волк умней! Пишите, звери, про людей!»
Медведь, заслышав шум и гам, решил тут разобраться сам:
«Чего бранитесь, как собаки? Уже не далеко до драки.
А ты, Сорока, вон отсюда! И замолчи, иль будет худо!
Коль не умеешь говорить спокойно, чинно, с уважением, из нор прошу не выходить и тихо выть. Мое почтение».
И, уходя, добавил так, взглянув на этих бедолаг:
«И в лапы брать перо не стоит тому, кто так отменно воет».
Мы в соцсетях: