Форум

ТЕСЕЙ И ПЕЙРИФОН

Когда бродяга или нищий
Украл, чтоб голод утолить,
Ну, это ясно, что с них взыщешь,
Им, так сказать, сам Зевс велит.
А если чин довольно крупный —
Вагоном прёт себе домой,
Он, просто, поступает круто,
Его поступок не дрянной?
Царь Пейрифон похитил стадо,
Тесею нанеся урон…
Царю ли поступать так надо,
Оголодал неужто он?
За ним Тесей бегом в погоню,
Как был — без тапок и погон.
А тот — спокойно стадо гонит 
С лугов Тесея в свой загон.
Догнал. Схватились за оружие,
Сейчас прольётся чья-то кровь,
Злость так и плещется наружу,
И тот — и тот — бык, будь здоров!
Не ясно — кто воткнётся носом
В дороги пыль, в сплошную тишь.
Короче, под большим вопросом:
Тебе лаврушка или шиш.
По мифу — чисто — чики-брики —
Не плачь, моя родная мать.
Понравились друг другу дико,
Не захотели воевать.
И тот атлет, и этот тоже,
Не просто для битья чурбак.
Атлет понять атлета может,
РавнО как рыбака рыбак.
Обнялись и друзьями стали -
Старинный миф внушает так.
Но мифу верить мы не станем,
Всё было, думаю, не так.
Тот был ворюга, этот — тоже,
И ксива не по месту там:
Написано у них на роже:
“Да всё нормально, слышь, братан.
Ты спрячь подальше щучку-ножик.
Раскинем стадо на двоих…”
Другие версии возможны,
Но не исследовал я их.

* * *

 Издревле людей волновало –

 Что? Где? И, при этом куда?

 Но небо яснее не стало,

 Вопросов всё выше гряда.

 Уйдут за детьми наши внуки,

 И внуков детишки  уйдут…

 Ворвутся упрямо науки

 В другие галактики. Брут

 Познания будет он дерзким,

 Как в тесном ущелье вода…

 Останутся камни и фрески –

 А мы удалимся, куда?

* * *

 Отклик не слышится сверху,

 Блещут, молчат небеса;

 Звёзды далёкие плещут,

 Словно гирлянды висят.

Время, несётся как время.

Будто свивается нить         

Было что – ты не отменишь

Будет что - не отменить.

Хочется большего света,

Где он невиданный свет?

 Бог не даёт нам ответа,

Раньше давать - смысла нет.

* * *

 Мечемся внутри пустого

 Оболочку не прорвав.

 Думаем, мы что-то стоим,

 Создавая свой устав.         

 Отдаём себя планете,

 Поднимая гвалт и грай.

 А, по сути, все мы дети, -

 Достижения – игра.

* * *

 Зима. Заиндевели ели.

 Не пробуй след найти в логу.

 Сугробы лесом овладели,

 И тропы спрятались в снегу.

 В природе властвует двуцветье,  

 Оно сейчас главнейший чин,

 Для пестроты нет междометий,

 Для птичьих песен нет причин.

 Ну, да, не время незабудок,

 Не слётком вылетов парад…

 Над чувством высится рассудок,

 Рассудка царствует пора.

* * *

 Быстро сверкнуло, как шалость,

 Словно у глаз мимо длань.

 Может быть и  показалось,

 Может, случилось так впрямь.     

 Вновь темнота давит сонная –

 Ночи молчащая клеть…

 Можно гореть ярким солнцем,

 Можно и спичкой гореть.

 * * *

Строгости не отменяются,

 Чтобы не попёрла блажь.

 Сами передохнут пьяницы,

 Спирт возьмёт на абордаж.

 С голоду потухнут лодыри 

 Даже слова не сказав.

 Пахата нужна до одури,

 До искрения в глазах.

 От напряги воют жилы,

 Нет слюны – Сахары зной…

 Труд – вот это символ жизни.

 В труд ныряем с головой.

* * *

 Эти гейши и гетеры -

 Их мы грязью из ушата…

 Можно называть их стервами,

 О морали сладко шамкая.

 Наши души густо  серые,

 Обратите-ка внимание…

 Все мы гейши, все гетеры мы

 При любом существовании.

* * *

 Иглы осеннего солнца

 Через рванину туч.

 Неторопливой походкой

 Через подлесок кручу.

 А за полосочкой леса –      

 Поля широкий простор.     

 Сколки – опушек довески,

Ветра с травинками спор.

 Мчат паутинки крылато,

Дятла о дерево стук…

 Край мой простором богатый,

 И на улыбку не скуп.

* * *

 Горы изумрудов –

 На другой планете.

 Далеко до туда,

 Только долететь бы.

 Долететь, насыпать,

 Привезти на Землю.

 Заживётся сытно,   

 Мягко и безбедно;

 В золотистых тканях

 И по будням лазить…

 Только тварь мечта ведь,

 Подлая зараза.

* * *

 Земля - это  радость, и горе.

 Земля - это – биосреда,

 Земля – это суша и море,

 И горы, и города.    

 И глядя на звёздную россыпь,

 Ты веришь хорошим мечтам...

 Невольно сознание ропщет,

 А вдруг нет покоя и там…

* * *

 Вот, гибли цивилизации,

 Народы великие гибли.

 Стихии – они не грации.

 Грубы и жестоки стихии.

 Не только теряются здания,         

 Не только стираются горы;

 И звёзды взрываются дальние.

 А пламя живущему горе.

 Планеты бывают  холодные,

 Горячие. Всякие ростом.

 И вот ничего в том  особенного –

 Ну, были, не стало их просто.

* * *

 Император – за толстыми стенами,

 Лик его на монетах выбит.

 Он плюёт на голодных стенания.

 Он ухожен и  чисто выбрит.  

 Казней море, галер экватор.

 И доверия разложение…

 Только внешне похож император

 На монетное изображение.

* * *

 До тучи нужна им гробница,

 До тучи и будет она.

 Бесправный народ копошится;

 Раб – в этом их скрыта вина.

 Повсюду песок раскалённый,

 Кнут там или  здесь засвистит.

 Раб вытешет рёбра колонны,

 И он отшлифует гранит.    

 Он падает и умирает –

 И тут же зароют в песок.

 Рабов всевозможных хватает -

 Рабочего мяса кусок.

 До тучи взметнулась гробница,

 Закончен насилий парад.

 Владыке в историю влиться,

 При жизни рассеется раб.

* * *

 А Пушкин! – альфа и омега!

 Он кукареку и куку!

 Ты понимаешь без разбега

 Любую гения строку.         

 Он есть наш светоч и отрада.

 Он всех живущих вечный хит…

 Но главное – ему не надо

 Платить за славные стихи.

* * *

 Не пригласили нас на раут,

 Не лорды мы с тобой, видать.

 Ну, что ж — не будем мы ораут —          

 То бишь, оральню разевать.

 Закроем на ростбифы ставни,

 Питейных чаш по нам ли бряк.

 А станем там, где нас поставят:

 Ляпух коровьих рядом, в ряд.

* * *

 Это так просто –

 Сбить птицу в полёте.

 Это так просто -

 Всё в мире из плоти.

 Это так просто

 Прошить в листьях белку:

 Это так просто –      

 Дробинкою мелкой.

 Это так просто –

 Крюком -  в осетрину;

 Это так просто

 Изрезать ей спину.

 Это так просто,

 Убить человека.

 Это так просто -

 Душой коль калека.

* * *

 Лучше уйти незаметно –

 В травах исчезнут следы.

 Будут качаться от ветра     

 Заросли  лебеды.

Будет цвести повилика,

Не поднимаясь с земли...

Лучше, конечно, без крика,

Только получится ли?

* * *

 Обида - сестрица болезни,

 Которую всяк переносит;

 Ладони так резать лезвием,

 Ступать на стальную кОсу.

 Обида на всех бросается –

 И малая, и великая.

 И все её опасаются,

 По-разному только

              вскрикивая.

* * *

 Нежные объятья,

 Поцелуи были…

 Облака куда-то

 Белой пеной плыли.

 Ветерок стал свежим,

 Туч пора настала.   

Где ты, где ты нежность,

Что с тобою стало?

Лужи на дорогах,

Цвет их – цвет металла…

Как обиды много,

Как прощения  мало. 

* * *
Мы вовсе не уродцы,
Живём себе тишком.
И хуть на "Жопорожце",
Однако, не пешком.

вот с тем, что спастись можно, в труд ныряя, согласна на все 100.

день добрый!

Цитата от ЛеонидОлюнин (2017-02-13 21:30):

* * *
Душа была, душа цвела,
И неожиданно исчезла…
Её к себе забрала бездна?
Или вскрылили небеса?

* * *
Орбиты для любых планет,
Для звёзд любых свои орбиты,
Галактики не позабыты
И орбитален лёт комет.
Орбитам миллиарды лет,
Они Всевышним нашим свиты…
Свободы нету на земле,
У правды нет своей орбиты.

* * *
Тело не может быть целью.
Как же мгновенен, брат, ты.
В небо другие, знай, цены
Цены большой высоты.
Наша планета - кусочек, –
Вечности крошечный миг –
Нас захватить страстно хочет,
И заслонить высший мир.

* * *
В подвале концерт ладят кошки,
А если вернее – коты;
Свои порасширили плошки.
Совсем, совершенно тупы.
Царапаются и кусаются,
Дерутся себя не щадя,
И как леопарды бросают
Свой дикий аффект бередя.
Они не жалеют и шерсти,
Отступит кто более слаб.
И всё это не из-за мести,
Всё проще куда, из-за баб.

ПЯТАЯ РОТА

Вот лету конец. Болотина.
Вкруг кочки. Подтопленный лес.
Фронт рваный и пятая рота...
Грибов понасыпал сам бес!
Нет хлеба, жиров тоже нету,
Но только грибы и грибы.
Такую, простите, диету
Не выдержат даже столбы.
Грибами питались неделю,
Была поначалу им честь,
Но после от них обалдели,
Уж лучше подохнуть чем есть.
Вот ящик открыли тротила,
А он так похож на халву.
Но Петьку ЩурА не смутило,
Стал лопать тротил только - у-у-у!
А можно ли есть эту штуку? –
Сам ротный про это не знал.
Всех голода мучила мука –
Взрывчатку никто и не жрал.
А Петьку к костру не пускали
Четыре, наверное, дня –
А вдруг он взорвётся гад, каин,
Теперь ему бомба родня.
В расстройстве вся пятая рота,
Да, полный. Полнейший афронт.
Вновь низкая туча. Болото.
И страшный тот Волховский фронт.

* * *
Я глазею на прилавки,
Что товаром залиты,
На приколки, на булавки,
На стеклянные цветы,
На галантности наряды,
Парфюмерии полёт.
Это всё кому-то надо,
Это кто-то всё берёт…
............................
Шёл из Серпухова пешем
По асфальту, по пескам.
Нет, не прятался, не грешен –
Впечатления искал.
По краям шоссе картинно,
Не давал приют тоске.
Я истёр шнурки ботинок -
Утром, подойдя к Москве.
А в Москве собрав весь пыл я,
Пыл собрав и был таков, -
На вокзале прикупил я
Пару новеньких шнурков.
Вот такие трали-вали,
Откровенно говоря,
За шнурки с меня содрали,
Стоимость ботинок, мля.
...............................
Лоснятся старые штаны,
На пиджаке дыра.
В карманах пристань тишины.
Бесхлебию - ура!
Что говорить про башмаки –
Они прошли всю Русь;
Продеты новые шнурки,
Вот ими и горжусь.
А кто-то пальцем тычет вслед,
Насмешек явный взбрык.
Да этого мне дела нет,
Я к этому привык.

* * *
Шёл куда-то прокурор,
Был он сильно твердокор.
Есть другие прокуроры,
Не настолько твердокоры.

        ВАСЬКА И ГРЕЙ
(После небольшой переделки)

Ваське она доверяла
Твёрдо, открыто, сполна,
Так же как он бомжевала,
В грязном подвале спала.
Ваське немного за тридцать,
Пройдено много пути,
Время бы остепениться,
Дело какое найти.
Выбрать себе разведёнку –
Рожей чернее пусть шпал.
Ел бы сгущёнку, тушёнку,
И на постели бы спал.
Лазит по мусорным бакам
(Жизнь примитивна, проста),
До недопитого лаком,
И до объедков мастак.
Псина всегда с Васькой рядом -
Сучка, а кличку дал Грей.
К мусорному обряду
Склонна, и нравится ей.
Много лет Васька без мамки,
С мамкой-то было житьё.
Ахнул, ну, как из берданки
Как-то инсульт гад её.
С мамкой не робил он, Васька –
Не приучила она.
Вечна ли мамкина ласка?
В десять – отведал вина.
В двадцать вовсю дебоширил,
Крепким он стал пугачом.
Даже однажды он шилом
Мамке поранил плечо:
Денег ему не давала,
Злость закипела его,
Да и просил очень мало,
Так, на бутылку всего.
Мамка – техничкою в ЖЭКе,
Тряпкой елозить мастак,
Женщине денежки эти,
Ох, доставались там как!
И выдавали их мало,
Слабый - тот пашет за грош.
Тратила не как попало –
Комната, хавка, хорош.
Ваське везде колотушки
От мужиков, от мамаш…
Васька – не Блок, и не Пушкин,
Васька – обычный алкаш.
Быстро квартиру он пропил,
Пропил её, прогудел.
Стал он помоешным профи,
В смысле маг мусорных дел.
Крепкая сбита команда,
Женщины в ней тоже есть.
Жить-то всем хочется, надо,
Надо хоть плохо, но есть.
Васька бугром здесь считался,
Честным считался бугром:
Вместе с другими шатался –
Нос загорелый багром.
Васька всегда рядом с Греем...
Год подгонял быстро год.
Грей Ваську в холод погреет,
Если ночлег тот найдёт.
Как-то, собаки не стало,
Нету собаки нигде.
Этого так не бывало
Чтобы сбежал верный Грей.
С Васькой всегда грязным рядом.
Встал утром, Греюшки нет.
Может быть слопали гады –
Невосполним сердцу вред.
Васька и занялся сыском,
Васька зверюга уже, -
Бешено всюду обрыскал,
На уши ставя бомжей.
Вот, наконец, прояснилось –
Есть стукачары везде:
Петька по прозвищу Силос
Грея сманил и раздел;
Шкуру подлец вырвал с Грея,
Как чешую снял с леща, -
Мясо он хряпал балдея,
Мясом друзей угощал.
Васька бил Петьку и долго,
Череп ни сплющился чуть.
Бил из чувств личного долга,
Так же из прочих там чувств…

Васька валялся за свалкой
Те же бомжи, яко бы,
То ли уделали палкой,
То ли обрезком трубы.
Может быть – месть там, а может, -
Кара за бедную мать.
Как бы там… Только негоже
Жить так вот и умирать.

* * *
Всё оставлю когда-нибудь здесь я,
Упаду словно осенью плод;
Хорошо коль туда, в поднебесье,
Плохо – ежели наоборот.
Позабудут папашу детишки
И внучатки - детишек мальки,
Но обидно одно если книжки
Бабка Нюрка пошлет на кульки.
Походил по земле я, полазил,
Надоело мне всё наповал;
От Европы тошнило, от Азии,
Правда в Африке я не бывал.
Да и что мне от Африке этой,
Крокодилы где прут по пятам,
Это тоже ведь край не конфетный,
Дурят нашего брата и там.
Для чего, вы мне скажете, нюни,
Чип под кожу тоски на фиг вшил?..
Вот немного ещё поиюню,
Но, а там – как Всевышний решит.

* * *
Глянь, спеют как ягоды вишни,
А мимо гарцует народ;
И куст этот вовсе не лишний –
Кто хочет - с успехом дерёт.
У вишни в наличке хозяин,
И стать вмиг защитой готов?
Но нет, он хлебало раззявил
На вишни соседских кустов.

* * *
Я не верю случайным удачам,
Не добраться бы мне до сумы;
На реку не поеду я Вачу
Золотишко сибирское мыть.
Мир стремлениями переполнен -
Засверкать, удивить,покорить.
Кто-то смело бросается в волны,
На вершину вползёт горы.
И погибнет в пути их немало,
Не осилив обещенных дней...
О своём говорит мне усталость,
Я теперь верю искренне ей.

* * *
В двадцать лет – какие клятвы! –
Подвернулось – засвистел.
В тридцать лет – сплошные кляксы
На эротовом листе:
Словно завтра четвертуют,
Лишь волос оставят клок;
Три недели, на шестую
До постели поволок.
Эта тоже водкой дышит –
По боку ей кто здесь с ней –
Разгрузиться бы на вышиб,
Поактивней, пошустрей.
Как сказал поэт однажды:
«Зелень» - чувствовать спешит –
Накопила море жажды,
Комплексы сняла с души.
Похоть свирепеет львицей:
Ветер, волны, глохнет гладь.
Молодым чего стыдиться?
Главное быстрее взять.

* * *
Кто-то торгует здесь телом,
Если наличности ёк.
Следует бодро и смело –
Толстый,тугой кошелёк.
Жирность надёжно ликует,
Всё в подходящем ключе...
Да, как умеют торгуют.
Чем? Да неважно там чем.

* * *
Рабы живота мы, вассалы жилища,
Вещей пресловутых желаем подвоза...
Понятно, на улице воет и свищет,
И всё стекленеет от батьки мороза.
Беда - не уважить нам бренное тело,
Беда, коль живём мы ему не в угоду.
К Парнасу стремиться, всё время,не в тему,
Не в тему - стремиться в прозрачную в воду.

* * *
Мне жалко тех недолюбивших,
Усы не бреющих ребят,
в войны горнило угодивших.
И там оставивших себя.
Они надеялись, мечтали
Не так построить жизнь свою,
Да вот не в ту струю попали,
Попали в жуткую струю.

* * *
Пьём и пиво, и этил,
Печень - в дохлом байте...
Лысый дядька намутил,
Мы, блин, разгребайте.

* * *

Гриб никем не найденный

Простоял до наледи.

Лист хрустит коричневый,

Дни в предзимье ввинчены.        

Лес стоит непраздничный.

На душе не прянично.

Гриб никем не найденный…

Туча сыплет градины.

* * *

А стволов понапАдало

И лежат под откосами.

Сверху солнце лампадою -

Над упавшими соснами.

Паль едва ли обрадует,     

Место стало уродиной…

А стволов понападало.

Ничего в том особенного.

* * *

Бедного Йорика

Не забыли след,

Вон дома и дворикам,

Даже счета нет.       

Президенты, дворники

И служивый люд…

Бедные Йорики

В тех домах живут.

* * *

Времени достаточно на ссоры,

Далеко ли спрятаны примеры:

Как фаянсом битым всюду сорим,          

Как мы рвём красивые портьеры.

Этот шторм уляжется ли? Скоро?

Или больше этого нагрянет?

А из-за чего возникла ссора? -

Кто-то раскрошил в прихожей

Пряник.

* * *

Ветер безУдержно рвётся,

Ветер ломает ветки;

Бедным что остается? –

Гнутся они под ветром.      

К тучам бросаются брассом,

Будто бы сил излишки.

Стоит ли в стороны рвался?

Кончится всё затишьем.

* * *

Некогда глядеть под ноги, -

Ноги мчатся вскачь.

И дано совсем немногим

Варево удач.

На кого-то да наступишь,   

Радость истребя,

Но зато под носом кукиш

Будет для тебя.

Ради выгод и оваций

Создан индивид.

Бить, толкать и добиваться,

Так нам жизнь велит.

* * *

Были такие слезы,

Были такие восторги.

Все это краской слезло,

С этим давно расторгли .

Были такие проблемы,

Были такие споры.

Всё это нынче кажется

Жалким таким и бедным. 

Дней улетели шарики

Свар развалились сваи.

Старое уменьшается,

Новое нависает.

* * *

Горят росы живые свечи

На все лады, на все лады.

Травинкам хочется воды,

Травинкам наплевать

На вечность. 

Порыв желания их прав

И устремления их правы.

Но это травы, только травы.

Есть и другие кроме трав.

* * *

Снега белый шёпот.

Чёрная река.

Черноту  заштопать

Не дано пока.

Худенькие прутья

Бывших пышных ив,          

По безлистью путь их,

До весенних див.

Всё во власти снега,

Свежестью день пьян…

Осени телега,

Уступи саням.

* * *

 Завтра же, завтра уеду.

 Всё надоело мне здесь.

 Тёща пусть правит победу,

 Водкой пусть балует тесть.

 Жёнка глядит исподлобья

 Солнечный день затеня.

 Что я себя здесь, блин, гроблю,

 Что здесь пришили меня?

 Да, получаю я мало,

 И невезухи прыщи.

 Только  бы мне до вокзала,

 Вещи свои дотащить.        

 Плешь переела всю  бабка –

 Главная тёщи родня.

 Ихняя даже собака

Волком глядит на меня.

 Прямо сейчас и уеду.

 Лай мне квартирный не впрок

  Ну, не сегодня, так в среду,

 Крайний, я думаю, срок.

 По боку мне их ограда,

 Ихних угроз лабуда…

 Паспорт запрятали гады,

 А без него я куда?

* * *

Голодная прибежала собака.

Кусок пирога вытащила у бомжа из сумки.

Это неприлично И не эстетично.

Так я считаю лично.

Бомж – человек тоже, между прочим.    

Видно по его роже – жрать хочет.

Стыд по лицу пробежал собаки,

Вернула украденный кусок без драки.

Бомж с куска стер слюну и мусор 

И с большим аппетитом кусок пирога скушал.

* * *

Шурику свои проблемы

Шарику – свои:

На фиг фары, свечи, клемы

Связи и рубли.

И от мысли, где брать скаты,

Не полезет шерсть, -           

Он свою тележку катит, -

Что б найти и съесть,

Как бы облохматить даму

Рыжую с хвостом.

Не найдёт – не видит сраму,

Драмы нету в том.

И в житейской этой толще,

Он не видит пут…

Шарику гораздо проще,

Шурику – отнюдь.

* * *
Переменчивость в лице
Ни к чему, мамаше, -
Сильно не пугайтесь цен, 
Это цены наши.

* * *

Снежное кипение

Бьет в лицо крупой,

На душе смятение –

Полный не покой.   

Своему отчаянию

Не кричи «К ноге!»…

Где покой случается –

Место и пурге.

* * *

Трудно идти пустыней,

Здесь не отыщешь нег,

Сердце живое стынет,

Ночь и безмолвный снег.  

Тундра, да шут с нею,

С ней не крестить ребят…

Только пустыни страшнее, -

Дом, где всё против тебя.

* * *

Деревья борются за свет,

За воду и за место,

И мира у деревьев нет,

Всё потому - что тесно.

Одно не обхватить двумя,

Другое - как жердинка.

И оба в небо взгляд стремят,

А шли одной тропинкой.    

Слабей кто - валится на мох -

Для сильных станет пищей.

Так и у нас, кто слаб, кто лох -

И должное просвищет.

Лесной ли, городской народ -

Для войн рождён, для бдения.

Короче так - людоворот,

Природное явление.

* * *

Печка солнца нагрета до красна,

И завтра повторится всё это снова.

Орда сугробов не исчезла вся,

Всё же исчезнет, даю вам слово.

Шишки ледяные с асфальта уйдут -

Помчится по небу белогривая конница

Грусти осталось всего-то на руб,

Радостью скоро душа переполнится.

Зима своё слово сказала, ушла,

Реснички сосульки утрами на крышах.

Пусть всё плохое удаляется в шлак

Пусть всё весной наступающей дышит.

* * *

В ночИ Луна замерзшая,

Застылая Луна.

И ей не надо морщится -

Всё вынесет она.

У лавки в наст приклеенный -

Из снега мужичок,  

Ребятами затеянный,

Изъеден как сморчок.

Луне - что те влюблённые,

Что вшивый грязный бомж,

Что олигархи скромные -

Так, взглянешь и пройдёшь.

Всё к полдню отогреются -

Своё подскажет юг.

А снеговик,что кренится -

Придёт  ему каюк.

* * *

Глохнут где деревья -

Вырастет  трава.

Правде часто верю -

Всё-таки права.        

Где заглохли травы

Рябь царит песка…

Видно с этой правдой

Беды всем таскать.