«Магия не в самих вещах, а в отношениях между обыкновенными вещами»Сальвадор Дали
День был плох, не начавшись. С трудом разлепив ресницы, Алина еще чувствовала на них тяжелые комья туши, которую она поленились уничтожить с вечера. Тупо уставившись в потолок непроснувшимися глазами и разумом, она чувствовала в груди противную тяжесть чего-то противно-плохого, и пыталась понять –случилось ли оно уже вчера, или опять что-то произойдет.
Медленно заставляя себя двигаться в сторону ванной, Алина поняла причину столь нерадостного утра: всю ночь снился ей уродливый тип черноволосый, почему-то одноглазый – явно от рождения, ибо само место правого глаза было гладким, как щека, и ничем не намекало на присутствие органа зрения там раньше. Выше гладкого глазоотсутствия лоб его был почему-то- заштепан, как делали это прабабушки с носками – стяжками, переплетением ниток, торчащими в разные стороны в местах, где их обкусывали. Неправдоподобный, мерзостью своей, тип все время хохотал, глядя на нее – Алину, пока не прогромкоголосил свой приговор: «Первый день «рака»...» и заставил зачем-то – напуганную ее – прыгать куда-то вниз, в какие-то железно-огромные контейнеры вымазанные в черное, с белыми номерами на стенках. И Алина, вместо протеста и вопросов, почему –то – прыгала, выбиралась непонятным способом назад - наверх и прыгала опять, пока уродливый не промямлил неожиданно тихо: «вылечена....».
Выплескивая на лицо, из онемевших от холода ладоней, порцию воды, Алина пыталась вспомнить, что случилось потом,куда делся невероятного уродства лекарь,и вообще – чем кончилась история столь пугающая, но – не вспоминалось больше ничего...совершенно...только уродливость черноволосого, торчащие во все стороны нитки, «первый день «рака» и «вылечена».
День был плох, не начавшись. Открыв компьютер с надеждой, Алина не обнаружила в почте ни одного нового, и так ожидаемого письма, и медленно, с трудом избегая стен – слезы уже наполнили глаза и мешали двигаться по столь знакомому дому – побрела варить кофе. Сахар, и тот – вместо чашки, разлетелся крошечными бусинками по столу, и Алине захотелось кричать – от досадной обиды на жизнь, - за то, что даже сахар не сыпется в чашки и уродливые штопаные мужики, пугая, преследуют во сне.За что еще она так обижена на жизнь, Алина не додумала, - ей стало стыдно: перед собой и судьбой, - реветь да жалеть себя, живя в доме с видом на залив представилось ей в секунду – почти гротеском.С чашкой кофе, обжигающей пальцы и напоминающей, что все еще – жива и -в мире реальном, Алина вернулась к компьютеру, перевела взгляд с пустующего новостями почтового ящика на рояль. Музыка ее превратилась в удовольствие неоплачиваемое: все клиенты – певцы - певицы - реальные и таковыми себя вообразившие, пропали, - исчезая по одному – постепенно, по мере заглатывания и их самих – ни то – кризисом и невозможностью – все так же любящих их, но подразорившихся,- зрителей – оплачивать походы на концерты, ни то – интернетом, дающим возможность все тем же влюбленным в творчество иных – поклонникам – иметь в любом варианте и аранжировке все творения кумиров по стоимости бесплатной.
Черная лаковость рояля больше не влекла Алину: делавшая ее жизнь годами беззаботной, шумной компаниями голосистых и не очень, но – исполнителями ее творений, дарившая славу, теперь блестела на нее, словно, - свысока, словно шепча: «продай меня настоящим, успешным, незабытым...». Слезинка шлепнулась в кофе и заставила Алину поморщиться: теперь еще и кофе соленым....Ей очень захотелось нырнуть обратно в постель, накрыться тяжелым одеялом, и спать, спать, пока все не образуется, не вернется в то, как было: в благополучие, - без страха перед завтра, нет, - перед сегодня, - она покосилась на стопку конвертов, набитых неоплаченными счетами, пока не вернется жизнь...ее, так неожиданно растерянная, жизнь.Путаясь мыслями между обидой и попыткой вспомнить кого-то, кому можно еще позвонить, предложить, Алине, никогда так и не принявшей ни одного предложения выйти замуж, подумалось, что она, наконец, поняла, зачем люди создают семьи: будь она замужем сейчас, возможно, и не нужно было бы ей беспокоиться о конвертах со счетами, своем сегодня-завтра и вообще, продолжалась бы жизнь ее до наступления времен,прежних своим благополучием. Но догадку Алина тут же отвергла, представив, что и муж может иметь проблемы и тогда решать их, возможно, пришлось бы и ей, а делать это – как ее сегодня доказало – она не умеет совершенно.
День был плох, не начавшись. Алине невыносимо захотелось воздуха – свежего, разрывающего легкие, наполняющего весной, но, приоткрыв балконную дверь, она почувствовала, как ветер нападет на нее порывом, и вынуждена была отказаться и от затеи выветрить весной все дурное. Стоя у балконной двери, она наблюдала, как небольшой кораблик непонятного происхождения, смешно пыхтевший черным дымом трубы – что для морских судов сегодняшних явление весьма редкое, - остановился почти посредине залива. Алине подумалось, что суденышко может быть из Африки, как то, что встало почти на этом же месте месяц назад: несчастные темнокожие матросы толпились вокруг отбуксированного, в итоге, - в городской портжелезного монстра – без еды и денег на обратную дорогу, пока не исчезли, оставив многотонную железяку ржаветь и уродовать городской пейзаж. Она почти почувствовала себя на месте несчастных матросов – в середине залива посредине чужей страны, без запасов в холодильниках и какого-либо будущего и в стране собственной. И Алина уже не могла разобрать слов мысли собственной – жалеет ли она людей на застрявшем в голубизне напротив судне, поняла ли- что сама не отличается от них совершенно ничем, живя в так и не ставшей родной - стране, лишившись доходов и возможностей выжить, только нарочито ржавым гвоздем нудело сердце: «выход, ищи выход, выход есть всегда».На этот раз, его, похоже, не было... Какую бы дверь не пыталась открыть память Алины, дабы, проникнув за нее – избавиться от неудач,- замки на всех были слишком тяжелы и замочные скважины совершенно отсутствовали, лишая Алину даже возможности заглянуть внутрь и понять – есть ли там, внутри, - что-то, или все та же – пустота. Без всяких чувств и уже – надежд Алина листала ежедневник, зло ухмыляясь записанному в нем: даты отправки, названия- она никогда не считала, скольким она отправила свою душу в музыке,пытаясь ускользнуть из липких рук катастрофы, только число ответивших и то – отказом - она знала точно – трое, остальные, в мире сегодняшне-странном, не посчитали достойным себя поставить известного, но с проблемами, - автора в известность о факте даже получения ими ее предложения.Сознание Алины- строих ответивших неожиданно окатило противным, наспех кем-то заштопанным черноволосым уродцем и железными ящиками с номерами, дурацким, но так ее напугавшим «первым днем «рака» и шепотливым «вылечена». Алина не помнила номеров на стенках посудин, в которые прыгала во сне, лишь неожиданно и стыдно перед собой – в сны она не верила – всем существом измученным поисками того самого выхода, которого так просило сердце,она поняла какую-то странную связь, почувствовала, как тяжелый камнь в груди, уменьшаясь, почти позволяет дышать, а странное безглазое чучело из сна улыбается, - почему то – откуда то из ее собственной души. Алинатоже улыбнулась убогому существу: она поняла, что прыгала в свои собственные воспоминания, пытаясь найти спасение в прошлом и его героях, как и поняла – что там его – не обрести,что «первым днем «рака» было умирание жизни ее – если не поймет она задумки хитрого безглазого, и что «спасена» она именно пониманием ненужности имен и дат отправок, ожиданий звонков, да ответов.
День был плох, не начавшись, а начавшись, обрел покой. Алина провела рукой по холодным клавишам, улыбнувшись отражению в зеркальности рояля, и, подмигнув одноглазому, несчастно-плохо заштопанному другу, начала играть. Это новое, льющееся переливами, струящееся благодарностью, весной и любовью – Алина посвящала ему, вылечившему от привычки к себе, от привычки творить- по всегдашнему шаблону, называемому ей раньше – стилем, от самогордости и непонимания других, которым, как и ей – нужен воздух, обжигающий свежестью, не дающий возможности забыть его весеннесть.
Автор: juliatoth
Дата: 09.07.2014 13:48
Сообщение №: 47913 Оффлайн
Хозяин опять ругался: ему, почему-то, совсем не нравилось, что она залезла на пианино. Как он не может понять, что там хорошо – оттуда видно всю комнату, а лежать на больших тетрадках, которые он ставит перед собой, когда нажимает на странные белые и черные кнопки, и пианино издает звуки, от которых она видит только хорошие сны – совсем тепло и приятно...Однажды она тоже попробовала понажимать на эти странные кнопки, походив по ним, но, по причине совсем ей непонятной – звуки получились громкие, и - противно жужжащие во всем ее теле, когда она нажимала на следующую, и, подумав тогда, что, наверное, хозяин не такой сильный, как она, поэтому под его звуки так удобно спать, бросила затею ...
Поднявшись на призыв хозяина спрыгнуть вниз, чтобы он не подумал, что она послушалась, а понял – что ей и самой надоело там, наверху, она махнула два раза в воздухе лапкой с выпущенными коготками и спрыгнула вниз..Хозяин что-то еще говорил, но она уже не слушала: было у нее дело поважнее – она вспомнила, что еще не видела себя сегодня в странной штуковине, висящей на стене, в которую можно было увидеть и всю комнату.Штуковина опять заставила ее радостно замурлыкать: она была упитанна, длиная шерсть стояла во все стороны разными цветами, хвост был пушист, вообщем – она была совершенно красива, в отличие от своих уличных подруг, - тощих, с большими головами и ушами, тонкими мышиными хвостами – совершенно непонятного назначения – такими следов не замести.
- Мяу!..... Мяууууу! – услышала она голосхозяина, и, отвернувшись от любимого видения в штуковине, со злостью, в который раз подумала: «одно у подруг моих хорошо в жизни: у них имена, хотя и почти у всех одинаковые, - все – таки хорошие». Подобное возмущение она чувствовала каждый раз, когда ее звали по имени: никак она не могла понять, почему хозяин назвал ее – такую красивую и умную не именем, а мяуканьем, ведь так ее и звали: Мяу.. Расстроившись в очередной раз некрасивости своего имени, она гордо прошла мимо хозяина и улеглась, отвернувшись от него, на огромный пуф, стоящий перед камином.
Закрыв глаза и изображая уставший сон, она грустно размышляла над странностью людей. Сама она не помнила, кто ее выкинул на улицу, и, главное – за что, но слышала много раз, что нашел ее хозяин у себя в саду. Он часто показывал другим людям, набивавшим время от времени его и ее дом и ужасно зачем-то шумевшим, - две странные картинки. На одной была она – как в странной штуковине на стене – красивая, пушистая и очень гордая, на другой было что-то маленькое,на очень длинныххудых лапках, и с волосками вместо шерсти. Хозяин говорил, что и это маленькое – она, какой он ее нашел, и что назвал он ее Мяу – потому, что она громко и без перерывамяукала в саду.
В историю эту она никогда не верила – очень уж странное, длинноногое, маленькое существо было на нее непохоже, да и помнила она свое детство очень хорошо: как прыгала она с разбега на спину хозяина, сидевшего на ступеньках крыльца, и, с удовольствием, впивала маленькие – тогда еще – коготки в его одежду – тогда он, почему-то, на ее игры не злился.. А теперь – стоит выпустить когти или впиться зубами в его одежду или руку – кричит...Странные они – люди..Лениво приоткрыв глаза, она повернула пушистую голову, остужая ее немного от жара камина, оглядела комнату. По правде говоря, хозяев у нее было двое. Вернее, второй была хозяйка. Посмотрев на сидящую на диване женщину, Мяу отвернулась к огню, и, закрыв глаза, продолжила размышления..Хозяйку она не любила совсем...Или почти совсем..Иногда ей самой казалось, что и ее она любит, но – только до тех пор, пока та не начинала сгонять ее со стола или не чистила - уже готовую для нее рыбу - слишком долго, заставляя ее ждать и требовательно мяукать. Единственно- хорошее, за что она могла хозяйку любить – та уговорила хозяина оставить ее спать в доме.
До этого спала Мяу на балконе, где для нее соорудили домик, но он ей не нравился – не было в нем ничего интересного, чем можно было занять себя. Она долго делала вид, что мерзнет и валялась в воде, которую находила после дождя, приходила несчастной и мокрой. Нелюбимая хозяйка жалела ее и все чаще пробовала уговорить хозяина оставлять Мяу спать в доме, - пока тот не сдался. Так она зажила в доме с пианино, жарким камином, странной штуковиной на стене и множеством всего, что можно было погрызть, стащив, погреметь по всему дому, свалить, и, услышав крики, умчаться под кровать и прятаться там долго. Все кошки в округе завидовали ее дому, но, часто не верили, что вещицы, о которых она рассказывала, существуют на свете, а иногда – и вовсе поднимали насмех.
Неожиданно Мяу вспомнила, что и смотреть на себя в странную штуковину на стене научила ее нелюбимая хозяйка, и подумалось ей, что, может быть, - это еще одна причина относиться к женщине получше, не кусать ее так сильно и не царапать, когда та пробует, схватив, убрать с кровати..Странные они – люди... Сами спят на кровати, а ее не оставляют поваляться в ее мягкости и минутки. Ругаются, переносят – если поймают – взяв в охапку, как магазинный кулек – на диван. Мяу поежилась, вспомнив, за что она так не любит хозяйку - на самом деле и зажмурила глаза еще сильнее: никогда ей не понять, почему странная эта женщина думает, что Мяу должна любить, когда ее гладят и начинать мурлыкать, почему так она удивляется, когда на надоедливые поглаживания ее царапают и кусают, ведь сама она, когда Мяу пробует играть с ее волосами лапкой начинает смешно пищать и потом прогоняет ее. Совершенно запутавшись – любит она хозяйку или – больше - не любит, Мяу привстала, потянувшись, размяла лапки, и спинку – выгнув ее полукругом, и, спрыгнув, с теплого пуфа, отправилась к балконной двери. Хозяин тут же вскочил со своего удобного кресла и открыл перед ней тяжелую стеклянную дверь.
Часто, недовольная хозяевами, Мяу думала, что раз так им не нравиться, что она валяется в кровати, прыгает на стол, сидит на пианино и прячет все маленькое и гремящее, что они раскладывают по дому – ушли бы из него сами и оставили ее жить спокойно. Но, каждый раз, когда хозяин подбегал открыть ей дверь, чтобы она вышла на балкон или, наоборот, - вбежала в теплый дом, она решала, что лучше все-таки жить с ними – самой ей не отворить балконную дверь – она пробовала много раз, скребя лапками, но та не поддалась, не засунуть ей самой рыбку в блестящую огромную посудину с водой и не почистить потом. Хозяйка, хоть и чистит рыбу очень медленно и потом не дает ее еще много-много минут, - все-таки кладет ее на смешно звенящие – если их подвигать лапкой – тарелочки, приносит их прямо под нос и Мяу остается только, наконец, начать счастливо урчать и радоваться приятному обеду.
Спускаясь по дереву с балкона, кошка по имени Мяу все еще ворчала о том, что люди слишком странные, но, уже – в который раз, думая при этом – как хорошо, что у нее они есть...
Автор: juliatoth
Дата: 11.07.2014 14:50
Сообщение №: 48418 Оффлайн
Странный сон Мне приснился очень странный сон: про жизнь, в которой не было обид и слез, в которой счастьем мармеладным небосвод светился, плакал сахаром из грез... Но – телефон земной столь беспощаден в руках того, бессоницей кто мучим до утра – в секунду поглотив всю сладость счастья, вернул сюда – где – утро, где - зима... без снега, серостью унылая дождливой, где телефон – без смысла, без конца – рассказывает обо всем – таком постылом – без мармелада, сахара...и волшебства из сна...
Автор: juliatoth
Дата: 08.11.2014 15:03
Сообщение №: 72057 Оффлайн
Женское Ошибка — от Бога. Поэтому не старайтесь исправить ошибку. Напротив, попробуйте понять её, проникнуться её смыслом, притерпеться к ней. И наступит освобождение. Сальвадор Дали
Как ненавижу вас, порой, мои причуды – уж слишком часто правили судьбой моей, и, делая ее такой паскудной, не оставляли и к побегу маленьких щелей, через которые цветком, травинкой, светом – я выбраться могла бы из тюрьмы, той, что создав однажды вы, мои причуды, всё больше укрепляли чувствами – подобием стены: ненастоящими, ненужными, пустыми..., но, - по привычке глупой ошибаться – непостижимо – ставшими родными... Как ненавижу вас, мои причуды! За что? – сама не знаю, ведь ошибки принято любить, любя – скрывать, оберегая, но, почему-то хочется не завтра, а – сегодня...сейчас – мне вас кому-то просто подарить....
Автор: juliatoth
Дата: 08.11.2014 15:04
Сообщение №: 72058 Оффлайн
*** Боль... Её нам не потрогать, и не прогнать, как бывшую жену, - она – всего лишь – есть, и – просто – мучит, то – заставляя ненавидеть жизнь, то – уронив слезу Отчаяния – что не стихнет, не оставит, не пропадет в неведомой нам пустоте, не оставляя след.. Боль – просто – есть, её нам не потрогать.. И не забыть её... И не простить...
Автор: juliatoth
Дата: 08.11.2014 15:06
Сообщение №: 72059 Оффлайн
Осень Всё....- лето кончилось: не выйти на балкон, не погрустить с закатом, не поныть о дне прошедшем, что в прошлого бездонное ничто, - проваливается, усыпляя нежно, но, - навсегда...всё, что случилось, и – что подумалось, а, может быть – забылось... о чём мечталось, плакалось, смеялось, - всё то, что днём умершим жизнью называлось....
Автор: juliatoth
Дата: 08.11.2014 15:07
Сообщение №: 72060 Оффлайн
*** Напишу три строчки о любви: большего о ней не знаю... строчек пять – о жизни да молве, той, что кружевами лжи причудливой, годами жить «как все» не позволяла мне... Строчек восемь подарю мечтам – тем, что исполняться не желая, оставляли сладкий вкус надежды, - пусть - всего на час, - но – потерянное – верой заменяя... Строчек десять, по одной, раздам друзьям, пожелаю дней иных и просто счастья... остальное... остальное ветру я отдам: видит больше он и сложит в строки будущее - без дождливых грустью слез ненастья...
Автор: juliatoth
Дата: 08.11.2014 15:08
Сообщение №: 72061 Оффлайн
Мы в соцсетях: