НЕПУТЁВЫЙ

Не построить дачу мне, не купить корову,
Потому что я вполне сильно непутёвый;
Про каких уж там коров, про какие дачи,
Если наломал я дров - стороной удачи.
Жил в какой-то кутерьме, словно на пожаре.
Сколько баб досталось мне, быстро убежали.
Ну, зачем им штырь такой, на коленях дыры,
Рваный рубль за душой и нема квартиры.
Изменял не только я, к черту сантименты...
Кто был верен мне всегда, это алименты.
Жизнь дремучий, тёмный лес, мы в ней лесорубы;
В кучу, да повыше лез – выщелкали зубы.
Непонятен этот свет, где урчат желудки.
Сочинял стихи сто лет, напечатать – дудки.
Я не долго тосковал, обошли инсульты,
И с работы вылетал, как из катапульты.
И во многих городах бывшего союза
Промелькнула борода жидкая и пузо.
Меньше стоили тогда чёрный хлеб и сало,
Только денег, как всегда, вечно не хватало.
Снова ехал и бежал долго без заправки,
На вокзалах обтирал и полы и лавки.
Пролетел застой, звеня, как стекляшки с крыши.
А Л.Брежнев про меня даже и не слышал.
Выпить был я не дурак. С самого порога
Не пошли пути никак, зуботычин много.
Все нормально, как кто пнул, в месяц раз оладьи…
И Черненко промелькнул, даже не погладил.
Но зачем его винить бедолагу пылко? –
Он уже не мог ходить – только на носилках.
И затем чеканя шаг, а не так протопав,
Распугав лягух и жаб, прошагал Андропов.
Знаю, и его клеймят, словно по заказу;
На Лубянку он меня не таскал, ни разу.
Мало шёл, но наверху было горячо вам…
В гроб, сходя, благословил Мишу Горбачёва;
Тот по-крупному хватил, поступил центристски :
Сразу водку запретил, перешли на виски.
Мы поверили ему, он с экранов бился,
Внёс такую кутерьму, в ней и заблудился.
Заходили ходуном и земля и суша,
Перестроился Союз по проекту Буша:
Цены полетели вверх, словно перепёлки,
Облысели, как Хрущёв в магазинах полки,
Прогорели без огня вклады на сберкнижках.
Слава Богу, у меня в ней одна отрыжка.
А потом – ГКЧП, а потом тусовка...
Горбачёва хвать за чуб Елцин очень ловко.
И Раиса с этих пор не глядит с экрана:
Море, Фароса забор снится непрестанно.
Государство, стыд и срам, лапая, где гуще,
Растащили по кускам в Беловежской Пуще.
Вот не стало СССР, стало СНГово…
Про политику, пардон, больше я не слова.
Хоть какой прибудет строй, хоть на что готовый,
Остаюсь самим собой – в доску непутёвый.
Не построить дачу мне – не из той породы…
И на этом Вам привет, всей земли народы!

СКАЗКА «ГУСИ-ЛЕБЕДИ»

   (на новый лад)

 Жил старичок со старушкой,

 Внучек у них был — Ванюшка

 (ну, просто — душка).

 И внучка (постарше) — Манюшка —

 Резвушка и хохотушка,

 И вовсе (надо заметить) не простушка.

 Жили они дружно,

 Надежно и ненатужно

 (как, впрочем, и нужно).

 Однажды, чтобы  разрядиться,

 Решили старички прокатиться

 (и старичкам иногда дома не сидится). 

 Позвали они Манюшку,

 Позвали они Ванюшку,

 И наказ им дали, больше чем на понюшку:

 «Детки, мы едем в город,

 Наверно, приедем не скоро,

 Гостинцев привезем короб.

 Вы со двора не ходите,

 Друг за другом зорко смотрите,

 Да избу не подпалите.

 Если все будет ладно —

 Всем будет ненакладно

 (вот как старички говорили складно).

 Манюшке привезем платочки,

 Ванюшке шнурок для сорочки.

 Ждите до наступления ночки».

 Уехали бабушка с дедом,

 А за ними и пыль следом

 (ведь пыли без них путь неведом).

 Не выдержала первой Манюшка,

 И говорит: «Послушай, Ванюшка, —

 Вот тебе прошлогодняя сушка:

 Сиди здесь у порожка,

 Откусывай понемножку,

 Гляди со двора на дорожку.

 А я побегу к подружкам».

 К таким же, как она хохотушкам.

 Ну, это, извиняюсь, слишком!

 И тут прилетели гуси, —

 Гуси — от бабки Ягуси

 (такие бабуси — не в нашем вкусе).

 Подхватили они Ванятку,

 Помяв  Ваняткину шапку

 (да я  их,  бескультурных, за это всмятку б!)

 Принесли Ваню к бабке Ёжке,

 Бабка пообедала и отмывала ложки,

 От перловки и от картошки.

 Обрадовалась бабка Ёжка,

 Оторвала свой зад от порожка,

 Размяла спину немножко,

 Закричала: «Ах,  гуси вы гуси!

 Угодили вы бабке Ягусе,

 Такие мальчики в моем вкусе!

 Запеку я Ванюшку в тесте,

 А съедим его разом вместе,

 Пока оставьте его на нашесте.

 И начал тут Ваня плакать,

 Развел Ваня такую слякоть,

 Подмочил у бабки Ёжки лапоть.

 Бабка лишилась покоя.

 Кричит: «Это что такое?!»

 Никак не может Ванюшку успокоить.

 Наконец, Ванюшка нарыдался,

 На бабкины уговоры поддался,

 Короче говоря, сдался.

 И такую наплел ей историю,

 Про Машутку, а не про Евпаторию,

 Натрусив туда перца с цикорием:

 «Машутка бабушку с дедушкой не слушает,

 Кашу манную и под колотушками не кушает,

 Сливы подавай да груши ей.

 Дома по хозяйству не помогает.

 «И без меня обойдутся» — полагает.

 На ее месте со стыда бы сгорела другая.

 Мальчикам «строит глазки»,

 В лес с ними ходит без опаски,

 Как должное принимает их ласки.

 В школе учиться не хочет,

 Какие-то странные речи бормочет,

 То и гляди — кого-нибудь «замочит».

 Часами стоит у колодца, —

 Туда ходят взрослые парни ширяться-колоться,

 И ей, наверное, ширнуться  хотца.

 А как-то, не вру, в нос мне крагу,

 У дедушки выпила всю «бардамагу»,

 И такую сочинила лагу:

 Мол, мышка бежала-бежала,

 Дороги ей стало мало,

 Бортом и задела флягу,

 И вылила всю «бардамагу».

 Однажды придя из сортира,

 Уставилась на карту мира,

 Смотрит, а под глазами сыро.

 Прокралось в меня подозрение:

 Не случайное это совпадение, —

 Зачем ей американские

 территориальные владения?

 Не любовница ли она Билла Клинтона,

 Или в мозгах у нее что-то заклинило,

 А глаза кровавые, как у киллера.

 На Монику Левински смотрит косо,

 Нарисовала ей усы под носом,

 И не подходи к ней ни с каким вопросом.

 У телика сидит часами,

 С распущенными волосами,

 Приходите — убедитесь сами.

 Передачи смотрит про политику —

 «Рассуждения политических аналитиков»,

 И, вроде Радзинского, нытиков.

 Ей нравятся репортажи с Ближнего Востока,

 Мусульман она осуждает жестоко,

 Вот такая она «сорока».

 Короче говоря, очень скользкая «клизма»,

 Уж не сторонница ли она мирового

 сионизма?

 И вообще — от нее попахивает

 троцкизмом».

 Наслушалась этого бабка,

 Стало бабке очень несладко.

 Довел ее Ванюшка до припадка.

 «Не потерплю! – возмутилась бабка  Ёжка –

 Ты погляди — какая сороконожка!

 Ну-ка оставь мне ее адрес, Ванюшка!»

 И кличет она своих гусей:

 «Гуси мои, наряжайтесь  побассей,

 Да послужите мне своей натурой усей.

 Берите Ванятку за донышко,

 А то он расстроен вон уж как,

 Унесите его на родную сторонушку.

 Машку, эту проказницу,

 Сразу берите за задницу,

 Несите сюда, нам нет разницы —

 Из кого делать мясное блюдо.

 Что встали? Валите отсюда!»

 Взлетели гуси, закричали: «Покуда!»

 Машутка все еще шастает на лугу.

 Тощая — такую только на рагу.

 Вы согласны со мной? — «Угу».

 Собирает она с подружками цветочки,

 И не знает про Ванюшкины «наворочки».

 А гуси, тем временем, садятся на

 луговые кочки.

 И спрашивают они Ванютку:

 «Укажи-ка нам на свою сестру Машутку, –

 Все они одинаково тощие жутко».

 Отвечает Ванятка, как дразнится:

 «А какая вам, собственно, разница?

 Любая из них безобразница».

 «Ну, нет, – возразили гуси, – Господи

 нас прости,

 Всех разом нам не сгрести,

 И, тем более, не унести».

 Снялись, покружили над лугом,

 И улетели цугом,

 Оставив Ванюшку Машке и ее подругам.

 Но к бабке Ёжке они не полетели,

 Сами на рагу угодить не захотели,

 Короче, обожглись на машкином теле.

 А Баба Яга долго еще возмущалась:

 «И зачем я с этими лебедями связалась,

 Вот без мясного блюда осталась!

 Придется варить лавку,

 Потом — лавкину лапку,

 А потом — дырявую тапку...»

 Безграмотная бабка: не тапку, а тапок,

 Да и у лавки нет совсем лапок,

 У лавки не лапки, а ножки, так вот.

 Хорошо закончилась  сказка:

 Прошвырнулся дед с бабкою в городе баско,

 Не внакладе остались и Ванятка с Машкой:

 Машке купили новую заколку,

 Ванятке — плееер и бейсболку,

 Ну, и по мелочам: «Тайоту» и кофемолку.

 И никто не узнал, что там молол Ванятка

 перед Бабкой Ёжкой,

 Ну, наколол он Бабку Ёжку немножко.

 А кто бы не соврал, чтобы спасти свою

 шкуру-рогожку?

ОБЛАПОШИЛИ

 Сижу в своей я Папуасии,

 Мне радостно и не темно,

 От лба до пяток разукрашенный,

 Ну, так у нас заведено.

 А выполняю я задание,

 Мне некогда живот скрести;

 Должны откуда-то из Дании

 Цветные бусы привезти.

 Мы пьяной мухой не покусаны,

 Стрелой не ранены в бедро;

 Меняем золото на бусы мы,

 Ведро, короче, на ведро.                                 

 Довольно выгодное дельце,        

 Мы не привыкли отступать.

 Ну и глупцы же европейцы,

 Мы облапошим их опять.

 Сверх бус возьмём и бочку рома,

 Копчёности большой кусок;

 И пусть плывут они до дома,

 С металлом жёлтым как песок.

КОВБОЙ

 У каждой зад пронумерован:

 «Четыре», «Двадцать восемь», «Шесть», –

 Не очень весело коровам,

 В навозе многолетнем шерсть.

 Верхом «ковбой» на рыхлой кляче,

 В армейской фляжке — не вода.

 На крепком языке собачит:

 «Туда... вас твари, растуда!»

 И без того коровы в мыле.

 «А ну... быстрее, тра-та-та...»       

 Да и ковбойской-то кобыле

 Такая спешка на черта.

 Бегут коровы как из Трои

 Разграбленной (наверняка),

 Несут рекордные удои,

 Бидоны в вымях молока.

 И нет поступков криминальных

 Перед скотиной — посмотри...

 «Ковбой» отхватит премиальных

 И «загудит» дня так на три.

ВСТРЕЧА

Посреди полумрака
(Мне на холод везёт)
Вижу, что-то собака
У дороги грызёт.
«Что грызёшь ты, родная?
С виду вроде тулуп…»
А собака больная,
А мороз сильно крут.
Время дикой простуды,
Всё отмёрзнет, поди…
Вон оскалила зубы:
Близко не подходи.
Я и сам голоднющий,
Рваный, словно прохарь,
И последний расплющил
Накануне сухарь;
Ночевать мне в подъезде,
Углублённым в тоску.
Лучше б я и не ездил
В этот город-Москву.
Вот болтаюсь, как падаль,
У дворов на виду.
Больше сотни раз падал,
И ещё упаду…
«Что ты рвёшь с потрохами
Этот гнусный тулуп?..»
Лезу я со стихами,
Отовсюду отлуп.
Здесь своих стиходеев
Хоть лопатой греби.
Все равно я надеюсь
Миг восторга срубить,-
Мол, «Малец образцовый. —
Строки есть — ничего…»
Повезло же Рубцову —
Оценили его, —
Очень поздно, однако,
Раньше б на полчаса...
Что там грызла собака?
Да замёрзшего пса.

РЯД  РЕПЛИК  ОДНОМУ  АВТОРУ

 СГИНУ

 «Зеница ока — Родина моя,

 Что без тебя на белом свете я?

 Без белых рощ, без пушкинской строки».

 Я не жилец, я сгину от тоски.

                        ( А. Р.)

И в Африке, ты слышишь, Лёшь? —

 Ещё лет сорок проживёшь.

 А вот подобные куплеты

 Необходимы для газеты.

 ОТВЕТСТВЕННЫЙ

 ЗА МИРОЗДАНИЕ

 «Мать поэта. Печальнее нету на свете

 Никого: у других-то ведь дети как дети.

 Но и сыну её не избегнуть страдания,

 Ибо он отвечает за все мироздание).

                                             (А. Р.)

 И опять эти, ибо да дабы,

 За себя бы ответил хотя бы.

 Патетично выходит не в меру признание,

 Ты не Бог отвечать за все мироздание.

 ЧЕМ ПИШУТСЯ СТИХИ?

« Поэты погибают не от пуль,

 Поэтов сокрушают не наветы...

 И чистой кровью пишутся стихи...»

                                 (А. Р.)

 Поэты погибают и от пуль,

 Поэтов сокрушают и наветы,

 А если сами в речку и... буль-буль,

 И здесь вины не чувствуют поэты?

 Обычной ручкой пишутся стихи,

 Хоть вечно словотворчество людское.

 Иные пишут много чепухи

 И правою и левою рукою.

 Из-под пера иных — не ерунда,

 Подобное осилить многим нам бы.

 Портвейном тоже пишут иногда,

 Чтоб лучше получались дифирамбы?

 ОСИНКИНЫ СУКИ

« А я хотел бы, в мир уйдя иной,

 Вернуться к вам зелёною осинкой...

 А эти вот надёжные суки —

 Для тех, кто предал правду или друга».

                                        (А. Р.)

 Надо быть не осинкой, осиной,

 И иметь не сучочки, суки,

 Чтобы вешать на оных «скотину»,

 Всепрощению вопреки.

* * *

 Зачем кого-то пяткой в нос?

 Решится может вежливо вопрос, 

 Не назидать, морали не читать,

 А взять, и у прилавка обсчитать.

 ПТИЦЫ, ЧЕЛОВЕК И ХЛЕБ

« Человек нёс хлеб — и пел...

 Да и как не петь, когда

 Хлеба каждому хватает,

 Даже птицам иногда

 Кое-что перепадает».

                (А. Р.)

Птички, эй к нам по одной:

 Ешьте хлеб и пейте воду...

 Слава партии родной

 За хорошую погоду,

 За порывы ветерка,

 За навозный дух из сада...

 Есть кусок у мужика,

 Больше ничего не надо.                                  

ЗАМАЛИВАНИЕ СТИХОВ

«Пора замаливать стихи,

 Стихи замаливать пора мне,

 Встав за кузнечные мехи

 Или обтёсывая камни.

 Откуда знать в конце концов,

 Быть может, я ценою муки

 И отыскал своё лицо,

 Но потерял при этом руки».

                        (А. Р.)

 Зачем замаливать стихи?

 Зачем себя напрасно мучить? —

 Встань за кузнечные мехи,

 Обтёсывай каменьев кучи,

 Полей капусту на гряде,

 Ощупай куриц на нашесте...

 И будут руки при себе,

 А так же и лицо на месте.

 ХАРОН С ЛЕТЫ

 « Не станет перевозчика на Лете.

 Пускай же вечно дышит человек!»

                               ( А. Р.)

Как ни крутись а смерти не попрать,

 Всему соткётся саван-покрывало,

 Для вечности нас не родила мать...

 А перевозчика на Лете не бывало.

 СЕНСАЦИЯ

«Я изучил вселенские законы.

 Я в глубь вещей проник на склоне лет».

                                       (А. Р.)

 Ты изучил вселенские законы,

 Ты в глубь вещей проник на склоне лет,

 Зачем тебе улыбочка Джоконды? —

 Плевка твого не стоящий предмет.

 Да ты же Богу равен, это точно,

 Уверен я,  хоть задолби дубьём.

 Пусть лик твой богомаз напишет срочно,

 А уж куда повесить мы найдём.

 * * *

 Раньше было время пушек,

 Было нам не до частушек.

 Стало пусто в огороде,       

 И частушка стала в моде.

 * * *

 О светлом будущем мечтали,      

 Но в тёмный коридор попали.

 ЖЕНЩИНА И БРЕВНО

« В окна пахнуло душистой смолой.

 Выглянул — вот тебе на! —

 Женщина пилит двуручной пилой

 Толстые бревна одна...»

                                  (А. Р.)

Медленно пилит, наверно, тавой,

 Выдохлась баба до дна,

 Но все равно пилит ржавой пилой

 Толстые бревна одна;

 И напилила не меньше горы,

 Вьётся над нею парок;

 Вместо того, чтобы пялить шары,

 Взял бы бедняге помог.

 Есть ли нужда хоть кого убеждать?

 Право, наивный вопрос.

 Ясно любому — легко рассуждать

 Высунув в форточку нос.

МНОГОТЫСЯЧЕЛЕТНИЙ

 «Ты молода, мой друг, а я поэт,

 И, стало быть, мне много тысяч лет».

                                   (А. Р.)

Как старый пень я мхом седым покрылся,

 Прёт от меня порою сивый бред,

 И шифер с крыши шумно покатился:

 Ещё бы — поживи сто тысяч лет.

 ХЛЕБУШКО

«Случилось, чего опасался:

 На сорок четвёртом году

 Я выдохся. Я исписался —

 Двух слов по душе не найду.

 Как будто опущенный в воду

 Хожу — ни стихов, ни поэм.

 Чем буду полезен народу?

 Не даром ли хлебушко ем?»

                            (А. Р.)

 Видать исписался вчистую

 На сорок четвёртом году,

 Но жизнь проводить вхолостую,

 Хоть гром разрази, не могу.

 Писать я по-прежнему стану,

 Узоры из строчек чтоб вить,

 Покуда совсем не устану,

 Пока не забыл алфавит.

 Расстроен и пью «Ерофеича»

 Я с Митькой-дружком у ворот.

 Что будет с народом тепереча,

 Без строк моих, верно помрёт.

 МУЗЫКА ПОД НОГТЯМИ

 «...Кому не музыка рояля

 Вошла под ногти, а земля,

 О нет, вы так и не узнали,

 Как жалит зависти змея!»

                      (А. Р.)

Тебе завидует полсвета,

 А может даже целый свет,

 Не очень-то сердись за это

 На злых завистников, поэт;

 Не ввязывайся в свару с ними,

 Плевком ты их старайся влёт...

 Пусть под ногтями под твоими

 Рояля музыка живёт.

К БЕЗРАБОТНЫМ АМЕРИКИ

 Америка – богатая страна.

 Но как вам там,

 Несчастным безработным?

 Слоняетесь с рассвета до темна,

 Без доллара в кармане, без работы.

 Права есть и у вас, зачем скрывать,

 И это отрицать, конечно, глупо.

 В пустой коробке можно ночевать

 И получить бесплатно миску супа.

 Бесплатна после дождика вода,

 Бесплатен смог, предвыборные речи.

 Да плюньте вы на все, айда сюда.

 Мы вас работой быстро обеспечим.      

 У нас в почёте труд и все равны.

 Вас уравняют вместе с нами кстати.

 Трудитесь только честно, на штаны

 И на тарелку супа с хлебом хватит.

ИЗ  ПРОШЛОГО

* * *

 Дядя с кляксою на лысине,

 Гениальный, не иначе,

 Проявил высокомыслие:

 Перестройку зафигачил.

 Разговоров было море, -

 Мол, костьми за правду лягут.

 Перестройка эта вскоре

 Превратилась в передрягу.

 Латыши, Литва, Эстонцы.

 Мал народ, но всё не лапоть,

 Вычислили вдруг по солнцу:

 Из союза надо драпать.    

 И теперь под крышей НАТО

 Новая для них беседа;

 Им живётся не помято:

 Можно лаять на соседа.

 Стали русские врагами -

 «Натерпелись с Ваней пыток»,

 Мол, рогами нас бодали,

 Мол, топтали нас копытом.

 Дескать,  впроголодь мы жили,

 Не видали шоколада...

 Много денег в них вложили.

 Довложились до распада…

СПОРТ ВМЕСТО КОММУНИЗМА 1980 год

 Вечно что-то мешает

 Нам коммунизм строить,

 То недостаток шаек,

 В бане лежащих строем.

 То не растёт кукуруза,

 То рок-эн-рол, то буги,

 Или дожди у французов,

 Засуха в Люксембурге.

 Ладно, олимпиаду

 Мы провели классно.

 Всё население радо -

 С полок исчезло масло.

 С этими холестеринами

 Маются пусть буржуи.       

 Хлебушко наш не мякина,

 Солью посыплем жирно.

 Вновь подвели толстосумы,

 Давят их наши успехи:

 Подлость и гадость подсунули –

 Взяли и не приехали.

 Мы извели денег…

 Даже обидно до жжения.

 Это куда теперь  денешь –

 Спортивные сооружения.

 Слава спортсменам тёртым!

 Сила ликует и грация…

 А с коммунизмом потерпим

 Лет этак тридцать-двадцать.

ЖЕНСКИЙ  ДЕНЬ

 День милых женщин раз в году,

 Известно всем, бывает,

 И я решил что проведу

 Его как подобает.

 Я приглашу друзей своих

 И будет все культурно,

 Не литр это на троих

 У лавочка где урна.

 А за столом без пьяных драк

 И дикого дурмана,

 Но чтоб приятный полумрак

 И гость с телеэкрана.

 Чтоб ярко встретить этот день,

 Как говорит пословица,-

 Дня на три нужен бюллетень,

 Чтоб лучше подготовиться:

 Достать стерляжий балычок,

 Немного, так  -  с пол-тачки,

 Парной телятины бочок,

 Пельмени и шпикачки,

 А на десерт вина, конфет,

 Побольше лимонада.

 А водку?  Что вы!  Водку нет,

 Вот этого не надо.

 "Не упадём мы в грязь лицом",-

 Как в песенке поётся.        

 Короче  так  -  на пять пятьсот

 День женский обойдётся.

 Взял бюллетень  и  все три дня

 По магазинам шастал.

 Такой взрыв страсти у меня

 Не так бывает часто.

 Коробки три припёр вина,

 А закуси не густо, -

 Привычка, так сказать, сильна –

 Придавим и капустой.

 Гудел с друзьями до утра

 И по боку  нам дождик.

 С утра решили у Петра

 Занятие продолжить.

 Ну, словом, день жены родной

 Прошёл не вполнакала,

 Но не было её самой –

 У мамы ночевала.

 Жаль… вот о чем я речь веду,

 Лжи не пряду куделю.

 Жаль – женский день лишь раз в году,

 А надо раз в неделю.

Я  ХОРОШИЙ

                                       «И вот живу,

                                       чудесный образ мой

                                       скрываю под личиной

                                       низкой и ехидной...»

                                                         (Вл. Х.)

 А я-то знаю: я — хороший,

 Мой образ хоть под образа,

 Хоть морда у меня калошей,

 И брови лезут на глаза.

 Шарахается всяк прохожий,

 Хватается за пистолет;

 И он понять никак не может —

 Во мне и доли зверя нет.

 Во мне сам Авель, а не Каин,

 Во мне кларнет, свирели звук.

 Ну, внешность у меня такая,

 И рваный в двух местах сюртук.

ЛЮБОВЬ

                         «Я сам себе целую руки,

                         Сам на себя не нагляжусь...»

                                     ( Вл. Х. )

 Я сам себе целую уши,

 Когда  до губ их дотяну,

 При этом радость дико душит,

 А кто-то скажет: «Ну и ну!»

 Я сам себе целую пятки

 Со вдохновением бодро;

 Коленей чашечки, лопатки,

 И, разумеется, бедро;

 Ключицы обе — слева, справа,

 И копчика родного дно...

 И рассуждаю  слишком  здраво:

 Люблю себя, люблю давно.

 В чем я не прав? — скажите, люди.

 Я человек или доска?

 А нынче кто себя не любит? —

 Такого надо поискать.

РАССКАЗЫ  ДЯДИ  ВАСИ

ОХ, НЕСРАВНИМАЯ КАРТОШКА!

 Инфляция, твердят, спадает.

 А цены? цены — не совсем.

 Наш горожанин обладает

 Иммунитетом к росту цен.

 Они растут, а он не злится.

 Пускай растут себе во вред.

 И не поедет он в столицу,

 Чтобы купить там пистолет.

 Цена квартиры лезет в гору,

 Как в приазовье тихий Дон.

 И не полезет на «Аврору»,

 Чтобы бабахнуть в Белый Дом.

 И мой сосед совсем не тужит,

 Хоть и метёлкой борода.

 Он говорит: «Живали хуже

 В послевоенные года».

 Но по его не скажешь роже:

 Наглючий, чистый аморал.

 Ну, вспомнил бы ещё Поволжье,

 Когда Деникин удирал.

 Ох, несравнимая картошка!

 Печёный запах твой хорош.

 Не уходи, побудь немножко,

 Нас при безденежье спасёшь.

 Живалось нам и раньше скверно,

 Ну, вспомни сорок первый, брат.

 И если б не она, наверно,

 Не удержался б Ленинград.

 А пятый год припомнить если,

 Как вспомнишь тяжело в груди.

 Видать картошки мало ели,

 Японцы нас и подвели.

 Политика — большая лужа,

 В которой мутная вода.

 И все же раньше было лучше —

 Инфляций не было тогда.

А НА РЫНКЕ ТАК КРАСИВО

На прилавках нынче ярко,

 Вот хожу, любуюсь я,

 Возле них крутые парни —

 Охраняют от ворья.

 И зовутся парни — «крыша»,

 Сходу в порошок сотрут.

 Лица их здоровьем пышут.

 Охранять — их главный труд.

 Все буквально продаётся

 От машины до ведра.

 И откуда все берётся?

 Говорят — из-за «бугра».

 Раньше не дурнее были,

 Не рычали на забор,

 Даже денежки водились,

 Вот бы нам тогда «бугор»!

 Только про него узнали

 От Степана и Петра —

 Сразу денежки пропали —

 Экономика хитра.

 Ходит горожанин тонкий

 Лишней сотней не шурша,

 Смотрит на цветные полки,

 Не скупает ни шиша.

 Эх, блестящие наклейки

 По душе вам рынка клеть.

 Кто сегодня без копейки

 Может завтра озвереть.

 Потерять лицо и память,

 Показать свою красу.

 И тогда крутые парни

 Ярких полок не спасут.

 Похожу среди товара

 Головою покручу.

 Вроде бы и легче стало,

 Вроде бы и жить хочу.

 Всякого товара кучи,

 И виссон есть, и глазет...

 Но жилось нам раньше лучше —

 Было не на что глазеть.

ОПЯТЬ НЕ СПИТСЯ

 Что-то мне опять не спится —

 В ужин съел не то, поди.

 Разболелась поясница,

 Колотьба стоит в груди.

 Гулко тикает в затылке,

 За какой мне это грех?

 А на донышке бутылки

 Таракан — копыта вверх.

 До сих пор жена в больнице.

 Старость: жизнь — металлолом.

 Ну, нисколечко не спится,

 Лезут мысли о былом.

 Молод был, чуб вился, фикса

 Дополняла скромный вид:

 На день десять раз влюбиться

 Мог, и десять — разлюбить.

 Как пройдусь по танцплощадке —

 Было их тогда не счесть,

 Девки зарятся украдкой —

 Можно по глазам прочесть.

 Звонко звякают тарелки,

 А труба звучней того.

 Я пойду сегодня с Ленкой,

 Ленка — девка ничего!

 Провожал вчера Марусю,

 Тоже чуча высший класс,

 Но сегодня — не берусь я:

 У подъезда дали в глаз…

 Вот какие штуки были,

 Вспомнишь — пропадает мгла.

 А женился на «мобыле»,

 И меня же запрягла.

 Тридцать лет грызёт нещадно,

 Так и жил — сплошная нудь.

 Раньше было... Ну да ладно...

 Есть желание вздремнуть.

ХОРОШО ПЕНСИОНЕРАМ

 На «двенадцатом», на «первом»,

 Хоть в «восьмёрке», хоть в «пяти».

 Нынче нам пенсионерам

 За автобус не плати.

 Доползёшь до остановки,

 Там народу — легион!

 «Двойка» едет, как корова,

 Как беременный бизон.

 Подошла, рыкнули двери,

 Выпало два мужика.

 Вот и все, залазь теперя —

 Хвост прижмут наверняка.

 Лезут парни молодые —

 Вредно им ходить пешком.

 Бабку чуть не раздавили

 С трехпудовым вещмешком.

 Молодое поколение —

 На автобусе гурьбой.

 Мы — подгнившие коренья

 Молча стали ждать другой.

 И другой не садит, кстати,

 Нагло мимо нас сквозит.

 Мы же за проезд не платим,

 Значит не фиг нас возить.

 Увезла автокабыла

 Все же нас. Ох, тяжек крест!

 Раньше все же лучше было —

 Хоть платили за проезд.

СНОВА ДЕНЕГ НЕ ХВАТАЕТ

 Говорят, что денег мало,

 Ежели ещё семья.

 А когда их нам хватало,

 Что-то не припомню я.

 Деньги, брат, такие штучки,

 Учат жить, наверняка:

 От получки до получки —

 Вот закон на все века.

 Были и у нас детишки,

 Куча, так сказать, мала.

 Не было зато сберкнижки.

 Нет, соврал, одна была.

 Пусть не сбер..., а книжка только,

 Но важна, не стану врать:

 Алексей Максимыч Горький,

 Под названием кратким — «Мать».

 Ох, уж, дали без медали,

 Все заботы, да дела!

 Яблок вдосталь не едали,

 А картошка, та была.

 Нам её земля растила,

 Скрашивала наш не рай.

 Благо много кильки было,

 Хоть бочонок забирай.

 Даже самый бедный лапоть

 (и здоровью не во вред)

 Кильку сутками мог лопать

 Без отрыва на обед.

 Рыбы не было живучей,

 В те года тогда у нас.

 Раньше все же было лучше,

 Мне жена соврать не даст.

 РАБОТЯГИ НЕ ЛЕНТЯИ

 Мол, в России все лентяи

 Были прежде, говорят;

 И, мол, деньги получали

 Как подачку все подряд.

 Кто же этот вывод вывел?

 Кто все это сочинил? —

 Тот, кто с жиру пухнет ныне,

 Кто свой цвет переменил.

 Это лодыри давали

 Магний — крылья высоты?

 Мокли на лесоповале,

 Отправляли вниз плоты?

 Работяги не лентяи,

 Не говядины кусок,

 Родину они подняли

 До космических высот.

 Не того вы обвинили,

 Взялись не за тот конец.

 И заводы развалили

 Ни монтажник, ни кузнец.

 Всяко проходили годы

 Это ясно и без вас,

 Только фабрики, заводы

 Не смолкали ни на час.

 Мол, от запада отстали!

 Киснем  в собственной стране!

 Да! — бездельниками стали.

 Стали. А по чьей вине?

 УДИВИТЕЛЬНЫЙ НАРОД

 Большая загазованность,

 Горючих свалок пыл.

 И лысыми газонами

 Я горд не очень был.

 Страдали наши тополи,

 Скучали яко пёс.

 И мы нитраты лопали,

 Как лошади овёс.

 Дышали дружно свалкою,

 И хлором во весь дых.

 И ничего, не каркали.

 И все нам — «либе дих».

 И ничего — не карлики,

 Как раз наоборот.

 А наши горожаночки —

 Особенный народ!

 Пусть дым гуляет тучею,

 Кислоты с неба льют.

 Мы ничего — живучие,

 Нас беды не пробьют.

 Сдавать не будем в мощности

 Всем пакостям во вред.

 В нас наберётся прочности

 Ещё на пару лет.

 ПИВНУШКИ

 Эй, дедули! Эй, старушки!

 Вас ещё хоть пруд пруди,

 Вы же помните пивнушки

 Наши бойкие, поди?

 Боевая Боровая

 и Зелёный Городок

 В пиво водку подливают...

 Замечательный видок.

 А потом цвели разборки,

 Вспоминали чьих-то мам,

 Кто совсем — тех на закорки,

 Кто не очень — по зубам.

 Обходились и без власти.

 Нахватали синяков,

 Охладив хмельные страсти,

 По домам, и был таков.

 Эй, дедули! Эй, старушки!

 Хватит места за столом.

 Выпьем с горя, где же кружки?

 Денег нет? Тогда облом.

* * *

 Везут руду тяжёлые составы,

 Из труб фабричных в небо рвётся дым.

 Люблю читать указы и уставы,

 И слышать каждый день: «Мы победим!»

 Люблю перед трибуной в дружном строе

 Энтузиазм поставить в неуём,

 И верить: «Одолеем!», «Перестроим!», 

 «Догоним!», «Перегоним!», «Изживём!».

 Что мы достигли – лучшего предбанник.

 Пусть недруги кривят от злобы рот…

 Люблю,  когда грохочут барабаны

 И «К лучшей жизни партия ведёт!»

* * *

Вот хожу я по базару,

 И ни с кем я не базарю.

 Наволочено здесь дара,

 Только это всё недаром.

 Здесь арбузы и селедка,

 Всяких фруктов канонада,

 Из тефаля сковородки

 (Из тефаля мне не надо).

 Мельтешит в глазах от яблок,

 Балычка приятный  вырез;           

 Ну, с подгузниками ясно, —

 Из подгузников я вырос.

 С надписями много маек,

 Зелень прямо с огорода,

 И бутылки принимают,

 Пива я не пил сегодня.

 И цыганки ходят кучей,

 К Машке пристают и к Дашке:

 Покупать они отучат —

 Сунут чертика в бумажке.

 Я же выступаю гордо —

 В сапогах и телогрейке.

 Без покупки я сегодня —

 Купишь что на три копейки?

* * *

 Да, брошу я писать стихи,

 Как многие писать бросали,

 И стану помышлять о сале,          

 Для ненасытной требухи.

 И никогда я не был в ссоре

 С подлунностью - не чудеса.

 Да, брошу я стихи писать...

 Когда придет мамзель с косою.

* * *

 « Это что ты за мужик! —

 Снова пилит  Маша. —

 В доме, как колун ножи,

 И утюг не пашет,

 Выключатель подзавис,

 Шандарахнет скоро.

 Головой с балкона вниз

 Мужика такого!»

 Понимаю и молчу,

 Да — мужик не очень,

 Я не этого хочу

 В жизни, между прочим.  

 Заношу в тетрадь стихи,

 На фиг с Машей спор мне.

 А стихи для требухи

 Слабое подспорье.

* * *

«Ты переменишь их, и изменятся»

(101 молитва страждущего)

…на всё, на всё Всевышний волен:

Крутой – пологим станет склон,

И будет ливень лить, доколе

Его ни остановит Он.

И упадёт мир как поленница,

Покинет солнце небеса.

Вот только Сам не переменится,

Неизменим поскольку Сам.

* * *

«Благослови душа моя Господа»

(102 псалом Давида)

…благослови душа моя

Того, кто нам дарует пищу.

Кто нас, заблудших, в чаще ищет,

Лучи рассветные даря.

Благослови душа моя.

* * *

«Ты дивно велик»

(103 псалом Давида)

…Он создал хлеб для нашей плоти,

Чтобы нас голод не томил.

И если в мир иной сойдётё,

Там тоже создано всё Им…

* * *

«Ищите Господа»

(104 псалом Давида)

…ищите Бога и найдёте

Свой не переступив порог

(Не доверяйте слишком плоти).

Ищите, чтоб он вам помог.

* * *

«Славьте Господа»

(105 псалом Давида)

…славьте Господа покуда

Не расстались мы с землёй.

Славьте Господа покуда

Плоть не встретилась с золой.

Человека слава тленна,

Как бы ни был он велик, -

Непременно, непременно

Потускнеет тщетный лик.

* * *

«Да славят Господа за милость Его

и за чудные дела его»

(106 псалом Давида)

…стоит ли собой гордиться

Нам, гостящим на земле?

Вот одна гордилась птица

Да пропала на заре.

Глупый скажет: «Сам сумею»,

Умный – просто промолчит.

В сердце Господа имеешь –

Есть к спасению ключи.

* * *

«Ибо защита человеческая суетна»

(107 псалом Давида)

…вот она приходит старость

Через шесть десятков лет.

Силы с горсточку осталось

И желания взлёта нет.

Редко кто не вспомнит Бога –

Прежде чем уйти впотай.

Вот и кончилась дорога –

В синий сумрак улетай…

* * *

«И я громко буду устами своими

славить Господа»

(108 псалом Давида)

…пусть сгинет нечестивцев лава,

И будет так наверняка.

А Господу Вселенной Слава! –

На все века,

На все века!

* * *

«Он в день гнева Своего поразит царей;

свершит суд над народами»

* * *

(109 псалом Давида)

Побойтесь, не гневите Бога –

И человек , и весь народ.

И помните свою убогость –

Пусть даже и велик ваш взлёт.

Все ваши чудо-достижения,

Вставания ваши на дыбы,

Не с волей Господа сражение –

Его уступки. Вы слабы.

* * *

«Начало мудрости – страх Господен»

(110 псалом Давида)

Под Господа желания правьте,

И это будет естество,

И лишь Его всем сердцем славьте.

Нам, людям, слава – баловство.

Господь в веках неиссякаем,

Не старятся его пути.

Стремящийся к Нему узнает,

Как в храм спасения войти…

* * *

«Блажен муж, боящийся Бога»

(111 псалом Давида)

…щедры должны мы быть душою,

И это вовсе не игра.

Окупится горой большою

Песчинка нашего добра.

Любите Бога! Прибегайте

К Нему в любое время дня.

И никогда не забывайте:

Добро и Небеса – родня.

* * *

«Да будет имя Господне благословенно

отныне и вовек»

(112 псалом Давида)

У человеческого века,

Увы, лачуга, не дворец.

И пусть не будет человека,

А он останется – Творец.

Земное наше сверхучастие

Пойдёт ли Господу в ларец?

Земля рассыплется на части,

Но Он останется – Творец.

Всё это осознать не поздно,

Все мы не камни, наконец.

Исчезнуть могут даже звёзды,

Но Он останется – Творец.

* * *

«Бог на небесах; творит всё, что хочет»

(113 псалом Давида)

Он зиму сотворил и лето,

Им послан вдаль метеорит…

Ни в чём нет Господу запрета,

Он знает что, зачем творит.

Планета солнцем обогрета,

Но за светилом Он стоит.

Ни в чём нет Господу запрета,

Он знает что, зачем творит.

Не требуй главного ответа,

Вопрос твой в тишине сгорит.

Ни в чём нет Господу запрета,

Он знает что, зачем творит.

* * *

«Милостив Господь и праведен»

(114 псалом Давида)

Всё небо тучами обложит

И превратится мир в тюрьму.

Господь всегда тебе поможет,

Одно лишь только – верь Ему.

Тебе твоя семья дороже,

Но время отберёт семью.

Господь всегда тебе поможет,

Одно лишь только – верь Ему.

К себе старайся быть построже,

Хоть нищенства несёшь суму.

Господь всегда тебе поможет,

Одно лишь только - верь Ему.

* * *

«Чашу спасения приму и имя Господне призову»

(115 псалом Давида)

Хватает в жизни потрясений,

От них не скрыться никуда.

Лишь в чаше Господа спасение,

Пусть не вино там, а вода.

Нас потрясает день весенний,

Но мы придём до кромки льда.

Лишь в чаше Господа спасение,

Пусть не вино там, а вода.

Грехи чертополох посеет,

Чтоб наши засорить года.

Лишь в чаше Господа спасение,

Пусть не вино там, а вода.

* * *

«Ибо велика милость Его к нам, и истина

Господня вовек»

(116 псалом Давида)

Идём мы средь цветов и терний

Хозяева своей тропы.

А как грехи Он наши терпит?

И как мы глубоко глупы.

Всяк личных выгод виночерпий,

Пьём кровь – завидуют клопы.

И как грехи Он наши терпит?

И как мы глубоко глупы.

На нас, смотря смеются черти,

Царапают свои пупы.

И как грехи он наши терпит?

И как мы глубоко глупы.

* * *

«Камень, который отвергли строители,

сделался главой угла»

(117 псалом Давида)

Ожиреваем понемногу

Мутя житейский водоём.

Доверились тому ли богу?

Того ль в спасители зовём?

Тропы нет к нашему порогу,

Богатствами забит наш дом.

Доверились тому ли богу?

Того ль в спасители зовём?

Ружью мы доверяем, догу,

Все наши мысли – о своём.

Доверились тому ли богу?

Того ль в спасители зовём?

* * *

«Знаю, Господи, что суды Твои праведны

и по справедливости Ты наказывал меня»

(118 псалом Давида)

Пока наш путь незавершаем,

Пока покой нам не трубят.

О, как легко мы согрешаем,

Легко прощаем мы себя.

И цедим из хмельной мы чаши,

Живём с успехом для мошны.

Мы думаем: поступки наши

По истине не так страшны.

Зря размышляем мы игриво:

Всё прожитое нами – дым.

Господь нас судит справедливо,

Его вердикт неотвратим.

* * *

«Господи! Избавь душу мою от уст лживых,

От языка лукавого».

(119 псалом Давида)

О Господи! Избавь от лжи,

Избавь меня Ты от лукавства,

Дорогу к правде укажи,

В Твоё незыблемое царство.

На свете много разных троп,

Что от путей Твоих уводят,

И я бываю слеп, как крот,

И мною страсти хороводят.

* * *

«Господь – хранитель твой»

(120 псалом Давида)

Нет, ты не сам себе хранитель –

Самохранение обманно,

Как и рассудок твой туманно –

В другую сторону глядишь ты.

Без Господа ты не придёшь

И не уйдёшь из жизни этой.

Изруганный людьми, воспетый.

Ты прошумишь, как летний дождь.

* * *

«Пойдём в дом Господень, чтобы не смотреть,

как мы проводим пустое время взаперти»

(121 псалом Давида)

…склонилась ива, как в молитве,

На травах иней, что слюда,

Тревогу бы свою пролить ей,

Как пролиты её года.

Пойдём с тобою в дом Господень,

Нам больше некуда идти,

«Чтоб не смотреть, как мы проводим

Пустое время взаперти».

* * *

«Помилуй нас, Господи!»

(122 псалом Давида)

…помилуй, Господи, рабов,

За неразборчивость шагов.

Любой из нас, душа в ком есть,

Воздаст Тебе хвалу и честь.

Помилуй, Господи, прости,

Дай нашим мыслям подрасти,

Позволь нам твой познать закон,

Что существует испокон.

* * *

«Господь был с нами»

(123 псалом Давида)

Скажи ты Господу спасибо

За каждый миг, за каждый шаг,

И знай, Его заслуга, ибо

Ещё способен ты дышать…

* * *

«Надеющийся на Господа, как гора Сион,

не подвигнется»

(124 псалом Давида)

…надейся на Бога и веруй,

К нему одному ты спеши.

Не надо дышать скверной серой,

Цветов ароматом дыши.

* * *

«Господь над нами»

(125 псалом Давида)

Никто не спасёт кроме Бога,

Никто не вернёт  благодать.

Была бы прямая дорога –

И чтоб далеко нам видать.

Исчезло народов так много,

В забвения попали  струю.

А тот, кто уходит от Бога –

Он душу теряет свою…

* * *

«Как возлюбленному своему Он даёт»

(126 псалом)

…прочь – отрава в чаше,

Прочь – беды настой.

Вспоминай почаще,

Что Господь с тобой.

* * *

«Блажен всякий боящийся Господа,»

ходящий путями Его»

(127 псалом )

…туда земной нет грязи входа –

Не протечёт через порог,

Там вечная лучей свобода,

Лучей источник вечный – Бог.

* * *

«Но Господь праведен»

(128 псалом )

…ты Господа иди дорогой

И пусть горланит вороньё –

Оно боится правды строгой,

Ей больше нравится вранье…

* * *

«Надеюсь на Господа»

(129 псалом. Песнь восхождения)

…но милосерден наш Господь,

Он не карает заблуждение,

Надеясь на перерождение

И просветление вешних вод…

* * *

«Господи! Не надмевалось сердце моё»

(130 псалом Давида)

…да все мы к Господу придём

С опущенною головою,

Расстанемся с полынь-травою,

Приобретём зазвёздный дом.

* * *

«Поклонимся подножию ног Его»

(131 псалом Давида)

…к погибели дорог так много,

И топей множество без дна.

Трудна к Всевышнему дорога,

В погибель только не трудна.

* * *

«Как хорошо и приятно жить братьям вместе»

(132 псалом Давида)

…я доверяю этой песне

И откровенности нагой:

Как хорошо жить братьям вместе

И верить в Бога одного.

По духу братья и по плоти –

Им восхищение испокон.

Где твёрже крепи обретёте

Чем вера в Господа закон.

* * *

«Благословите ныне Господа»

(133 псалом Давида)

Благословен благословляющий,

Ему в рассвет назначен путь,

Он радость вечную обрящет,

В топь не дано ему свернуть…

* * *

«Хвалите имя Господне»

(134 псалом Давида)

…Его, Его хвалите имя,

И вам известно почему:

Вы восхвалениями своими

Тропу проложите к Нему.

* * *

«Славьте Господа, ибо он благ, ибо вовек милость Его»

(135 псалом Давида)

…а милость Господа во всём,

Славь Бога на земле за всё,

Ни в чём Он зла не пожелает,

Что Он творит – один лишь знает,

И этим благо нам несёт.

* * *

«Припомни, Господи»

(136 псалом Давида)

В любой беде я буду славить

Тебя – Господь моей души,

Не из боязни, как отравы,

Иного просто нет пути…

* * *

«Славлю Тебя всем сердцем моим»

(137 псалом Давида)

Ты лишь на Господа надейся,

Спасения другого нет,

Дождём сверкающим пролейся,

Чтоб радуги остался след…

* * *

«Ещё слова нет на языке моём, Ты,

Господи, уже знаешь его совершенно»

(138 псалом Давида)

…пылинки от Него не скроешь,

Не заслонишь себя стеной,

И лишь посмешище устроишь

Прилюдно над самим собой.

* * *

«Знаю, что Господь сотворит суд

Угнетённым и справедливость бедным»

(139 псалом Давида)

…Господь всегда по правде судит,

К Нему ль с монетами в горсти.

И странно если верят люди,

Что можно Бога провести…

* * *

«Господи! К Тебе взываю!..»

(140 псалом Давида)

Не дай устам моим свободу –

Для оправдания грешных дел,

Уж лучше сразу камнем в воду,

Чем этот грязный беспредел…

* * *

«Выводи из темницы душу мою,

Чтобы мне славить имя Твоё»

(141 псалом Давида)

…о, Господи! Я изнываю,

Сил тёмных обступила рать.

Лишь на Тебя я уповаю,

А на кого мне уповать?

Ты справедлив, хоть судишь строго,

С надменного Ты снимешь блажь.

На свете подсудимых много,

Ты каждому своё воздашь…

* * *

«Простираю к Тебе руки мои»

(142 псалом Давида)

От сына ль ждать тебе напасти,

Давно ль сын отнят от сосца.

Ради недолгой царской власти

Он поднял руку на отца.

Поверил сын своим химерам,

На зов корысти поспешил.

Земная  плоть –

Вот смысл и вера

Авессоломовой души…

* * *

«Что есть человек?»

(143 псалом Давида)

Что такое человек?

Это только горстка пыли –

Обозрели и забыли.

Что такое человек?

Что такое человек?

Это тень короткой тени,

Краткосрочное смятение.

Что такое человек?..

* * *

«Род роду будет восхвалять дела Твои»

(144 псалом Давида)

Хвалить Всевышнего – удел наш –

За всё буквально на земле:

За стройность гор, за фруктов свежесть,

И за тепло в печной золе…

* * *

«Не надейся на князей, или человеческого сына»

(145 псалом )

Не надейся на сына земного,

На князей не надейся. Вот.

А надейся на Божье слово –

Божье слово не подведёт…

* * *

«Хвалите Бога, ибо благо петь Богу нашему»

(146 псалом )

…и до могильного порога,

Покуда жизни вьётся нить.

Друзья мои, хвалите Бога,

Нам больше некого хвалить.

* * *

«Хвали, Иерусалим, Господа»

(147 псалом )

… всё Господа земное хвалит

Вкушая ветер, тишину.

Господь в печали не оставит

Того, кто тянется к нему.

* * *

«Да хвалят Имя Господа»

(148 псалом )

…нет, кроме Господа иного,

Его не заменить никем.

Не только дети мы земного,

Не только буквы мы в строке.

* * *

«Господь прославляет смиренных спасением»

(149 псалом )

Спасётся кроткий и смиренный,

Господь не даст погибнуть им,

Исчезнет гордый и надменный –

Довольный именем своим…

* * *

«И кто возвестил бы Господу моему»

(150 псалом)

Он бардом был времён тех дальних,

Он пас овец по склонам гор,

В псалмах Давида изначально

Блистала высь, звенел простор.

Хвалил он Господа стихами,

Его заоблачность любил.

И эти песни не стихали,

Отцом всего услышан был.

Господь певца до звёзд возвысил,

И возвышение до конца.

Нет на земле призвания выше –

Хвалить и прославлять Отца.

УВОКЗАЛЬНИК

 Опять я выдворен с вокзала,

 Билета нет — вали покуда...

 Я не ворочал долго задом,

 Покинул лавку оборудованную.

 Пальто облезлого покроя —

 Реглан, таких теперь не носят,

 Мента вслух ласково не крою,

 А то еще на нары бросят.

 Дрожу замурзанным листочком

 В осеннем сквере привокзальном,

 А ветер утренний — по почкам,

 По почкам бедным не базаря.

 И вроде б сон уже отпрянул,

 Век пухлых приоткрылись ставни.                                                      

 Гляжу — на лавке кто-то пряник

 Чуть-чуть надкусанный оставил.

 Ещё живут  на свете люди,

 Не только тигры и шакалы,

 С такими в коммунизме будем... —

 Ворочать рельсы, двигать шпалы.

 Мы переменим этот выгон,

 Мы в пустошь вытурим уродин,

 А мент, меня который выгнал,

 Для коммунизма непригоден...

 Я этот пряник — сходу, залпом,

 Теперь водицы бы напиться...

 Совковые супервокзалы

 И на том свете будут сниться.

ЧАСТУШКА

 Птичка-невеличка где-то

 Гнездышко себе совьет...

 Очень часто врет газета,

 А частушка редко врет.

 Почему на нашем дубе

 До сих пор не вянет лист?..

 А частушку тот не любит,

 Кто душой не очень чист.

 На болоте топкои, душка,

 Выстелить решил я гать...

 Коль взялась хвалить частушка,

 Значит, начинает лгать.

 На востоке, как котенок

 Рыжий, солнышко встает...

 А частушка, как ребенок,

 Что увидит, то поет.

 Мой миленок в путь пустился —

 Мне подарочек купить...

 Кто частушки устыдился,

 Значит,  хочет честным быть.

РЕПЛИКИ

* * *

 «Прими меня, матушка Волга,

 Царица великая рек».

                          (В. Б)

 ФАБРИЧНАЯ

 Умерла подруга Дуся

 Да в фабричном городке.

 Вот пойду и утоплюсь я

 В Волге-матушке реке.

 Надо мною пароходы

 Будут плицами шпынять.

 Пароходчику доходы,

 Мне на это наплевать.

 Рядом плавают рыбёшки,

 Мне какой в них интерес,

 Не печёт меня ни крошки,

 Не для этого залез.

 Ветер под водой не свищет,

 Шмель лохматый не жужжу.        

 Краля Дуся на кладбище,

 Я здесь под водой лежу.

 Не погаснет солнца лучик

 На колхозной борозде.

 Дусе, думаю, там лучше,

 Потому как не в воде.

 Ни фига теперь не надо,

 Для других цветёт балдёж…

 Вышла грустная баллада

 Про меня и Дусю всё  ж.

* * *

 «Любовь проникает в душу,

 делает её сильной, доброй,

 отзывчивой».

                         (Феликс Дзержинский)

 ПРОНИКНОВЕНИЕ

 Пуля проникает в плоть

 (Всяк из нас не вечен),

 Чтоб аорту пропороть

 Или впиться в печень.

 Арестованный молчит –

 Суньте пальцы в двери,

 Не свои. Он закричит,

 Значит, он вам верит.

 Взрослый контрик –           

 Не пострел,

 Не играть с ним в фантики,

 Назначай ему расстрел,

 Так, для профилактики.

 Станет доброю душа,

Хлынет сердобольность.

 Вражьей силе не дышать,

 И в ЧК довольны.

* * *

 «Где есть любовь, там нет страдания…»

                (Феликс Дзержинский)

 ЛЮБОВЬ

 Страдания мы против –

 Там кулаком, локтём;

 В делах раскрытий профи

 Идёт другим путём.

 И раскалённый уголь –     

 При деле перекос.

 Поставим жертву в угол

 И лампочку под нос.

 Стоит под светом контрик

 Без сна, без пойла.  Вот.

 Всё разболтает котик,

 Всё на себя возьмёт.

* * *

 «…догоним и перегоним».

                                                                                  (В. М.)

 ДОГОНИМ

 Когда я был кучерявой крохою,

 Ещё не знакомый с пелёночной сушею.

 Эти слова многотонно грохали,

 Заполняли уши не привыкшие слушать…

 В цехе склонялся когда над станиною,

 Порою круто, порою покато,

 Они коллективы собою щетинили,

 Глядя на нас со стенного плаката.

 Их выдавали бисквитным тортом…

 Кончился час медовый, урочный.

 Стали они кисловатым торфом

 Под толщей  заметной воды не проточной.

* * *

«…аж за Байкал отброшенная

попятится  тайга».

                                    (В. М.)

 ПОПЯТИЛАСЬ

 Попятилась голуба –

 Порубок бешен зуд;

 Где не сгорела – рубят,

 Безвылазно везут.

 Ствол деловой открыжат,

 Вершинник, сучья, на…

 Лови теперь их рыжий –

 Дорог-то до хрена.

 Сосновый бор красавец

 Вовсю торжествовал;

 Пришёл с пилой засланец

 И учинил завал.

 Какие собирались

 Во мху боровички.

 Теперь их нет, остались

 Кудлатые сморчки.

 Дадим ей по-хорошему –

 Поотшибём рога…

 Аж за Байкал отброшенная

 Попятится тайга.

* * *

«Граждане – я сегодня бросил курить».

                                                   (В. М.)

 БРОСИЛ  ПИТЬ

 Бросил я ходить налево!

 Ах, какая благодать!

 Волосы как листья с древа

 Перестали выпадать.

 Пью я сок и газировку.

 Шиш вам -  поднесу к губам

 «Солнцедар» или «Зубровку»,     

 А тем более «Агдам».

 На работе – точка в точку –

 Опозданий кончен слой;

 Полюбил с раствором тачку

 И лопат совковых строй.

 На окрошку пусть покрошат,

 Поедят, как моль пальто,

 Только курево не брошу,

 Что я шизик или кто?

* * *

 «И слышит шёпот гордый вода…»

                  (В. М.)

 Сидим мы под телегой

 Уже который час.

 Дождь так и хлещет с неба

 Естественно на нас.

 Начальник на картошку

 Отправил нас с Васьком.

 Ему бы дождь на бошку

 Холодным обушком.

 Он обещал «УАЗик»,          

 И я поверил лох.

 А где «УАЗик» лазит,

 Наверное,  подох.

 Ваську шепчу я гордо

 У бездны на краю:

 «Начальнику я морду,

 Увидишь, Вась, набью!»

* * *                                                                                    

   «В лесу раздавался топор дровосека…»

                                                    (Н.Н.)

« В лесу раздавался топор дровосека»,

 А щепки летели да так, мати святЫ!

 Где чаща шумела – теперь лесосека;

 Порубщики – сволочи, свиньи, скоты!

 За хворостом, яко бы, лазили гады,

 И всё чики-чики, на полных правах.       

 Прикрыли  лесины подонки и рады, -

 Мы хворост везём, мол, ребята, в санях.

 Мальчонок лошадку стегнул что есть силы,

 Домой поспешил, где жуют калачи.

 «Ты вечером всё же скажи папе, милый,

 Доходит по лесу он и достучит».

* * *

 «Любить – это значит бороться за любимого человека».

                                   (М. П.)

Боролись мы за урожай,

За газ, за нефть, за мыло.

 Ну, хоть ты швабра не рожай.

 Всё засуха спалила.

 Боролись за прекрасный вид,

 Лишь победить осталось;

 Гудроном весь фасад облит –

 Так крыша заливалась.

 Боролись твёрдо с пьянствам. Да.

 Но алкаши, да, твари…      

 И довела их не  вода,

Покрепче что-то шпарят.

 И с никотином бились мы,

 Блин, собирали съезды;

 Плакатами забиты СМИ,

 Окурками - подъезды.

 Мы биться будем за любовь.

 Хоть разобьёмся в доску,

 За мясо, за  большой улов,

 За яйце (значит) носкость.

* * *

 «…все, кого ты вправду любила,

 Живыми останутся для тебя».

             (А.А.)                                                          

 Я любила Васю –

 Бросила – он «квасил».

 Я любила Федю –

 Картами он бредил.

 Я любила  Степу –

 Он задал мне трёпу.

 А потом – Егора,

 Он зажрался скоро.

 А потом Ивана –

 Ваньку наркомана.

 А за Ванькой Гришу –

 Нос  отгрызли мыши.        

 Дальше - Сашу Спехова –

 «Волга» переехала.

 После - Валентина –

 Изменял скотина.

 Год любилась с Генкой,

 Дал под зад коленкой.

 После - Николая –

 Он  сбежал от лая.

 А потом - Филиппа –

 Поломал  копыта.

 Стану всех перечислять –

 Трое суток вам не спать.

 Сильно я  любила,

 Всех не позабыла.

888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888888

* * *

 «Здесь дом дадут хороший нам»

                   (В. М.)

 Здесь дом дадут хороший нам,

 Которому сто лет,

 Мхом потолки обросшие,

 Подгнивших рам скелет.

 Под полом крысы бегают,

 Ночами шорох лих.

 Под старою телегою          

 Едва ли встретишь  их.

 Обои виснут клочьями

 Жуть обнажив стены.

 Попасть стремились оченно

 В хоромы эти мы?

 Достойны этой выси мы:

 Я и друган Илья…

 За неуплату выселены

 Из прежнего жилья.

* * *

 Корова кушает траву,

 Мы кушаем корову.

 Все это прямо, наяву,

 А не к пустому слову.

 Мурашки, мушки, комары,

 Букашки-чечевички,

 Вы суетитесь до поры,

 Вас задолбают птички.

 Вот так и лупим кто кого,

 Почти без принуждения.

 И в этом нету ничего,

 Что стоит осуждения.

 Хомяк картошку и буряк

 Ест, как бифштексы Вильсон.

 А нас сожрёт простой червяк,

 Да чтоб он подавился.