Форум

КНИГА ЖИЗНИ
(из памяти навынос)

С начала и, буквально, до конца
Я жизнь свою, увы, прочёл запоем –
Осталось только пот стереть с лица,
Когда мы содержание откроем.

Пересказать мне жизнь свою с листа?
Зачем? Когда она прошла. Не стОит.
Быть может, избранные лишь места,
Что самолюбие немного успокоит.

И стоит ли над текстом мне тужить –
Не обойти прокравшихся ошибок.
Но как же можно было не грешить,
Когда ещё ты молод был и гибок.

Что делать, ведь на то он и пролог,
Чтоб колее твоей дать направленье.
Под зад коленом – этим и помог,
Чтоб в тексте наступило просветленье.

Что дальше? Отрезвление ума,
Не только у тебя, но и повыше.
Немножко отряхнувшись от дерьма,
Навстречу жизни праведной ты вышел.

Тобою так закрученный сюжет,
Тебя всё ближе двигает к развязке.
Но ты хитёр... и продолженья нет.
Ты не спешишь придать его огласке.

У содержанья нет пока конца,
К другим томам души твоей стремленье.
Жизнь книги вся в руках её творца:
Пока что есть одно лишь оглавленье.

Ты весь в одном желании писать.
Трещит чердак порою от задумок.
Успел свою обойму исстрелять,
Патронами же полон твой подсумок.

Уставший, хочешь только отдохнуть.
Тебя всё чаще тянет к эпилогу.
Но сердце снова предлагает путь,
И стремя принимает твою ногу.

Ты, смело продолжающий творить,
Исполни до конца предначертанье.
Когда и чем всё сможешь завершить?
Когда своё допишешь содержанье?

Так не хватает мне последних слов.
О, Боже, ты к трудам меня подвинь.
Как жаль, что я, увы, не богослов.
Продолжу книгу жизни я.
Аминь!

ДЕКАБРЬ - ДОЖДЬ.

Декабрь месяц на дворе -
Пора бы зимней быть поре,
А небо вздумало дождить,
Решив нас ливнями залить.
Мы ждали снега и лыжни -
Но где снежинки? Где они?
Нам ветер каплями в лицо -
Разорвано зимы кольцо.
Вот под зонтом сидим и ждём
Мы хлопьев снега под дождём.
Не внемлет нам Природа-мать
И продолжает поливать!

Декабрь месяц за окном,
А мы всё мокнем под дождём!
******

ВОЗВРАЩЕНИЕ СВЕТЛАНЫ.
(сказка в стихах)
Часть вторая

(ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ВРЕМЕНИ)
7.

А как же обойтись без иностранцев?
Ещё один указ провозглашён*,
Дающий иноземцам больше шансов
Свою жар-птицу захватить в полон.
Прописано в нём много обещаний,
Большое жалованье и почёт,
И уважение… лишь проявляй старанье,
И будешь ты… но кто? Богач? Банкрот?
И ехали сюда на ловлю счастья,
И ехали сюда искать чины.
Богатство находили и напасти,
Теряясь за пределами страны.

А кто-то , всё закончив по контракту,
Его и продлевал, и продлевал…
Уже переходя к второму акту –
Здесь Родину вторую обретал.
Они женились, заводили семьи,
И вера им не ставилась в упрёк,
Врастали в землю здесь корнями всеми –
И бесконечным становился срок.

Просторы нескончаемы для дела,
Возможности себя обогатить.
Карьера? Мог мечтать об этом смело!
Без приключений? Как без них прожить!
И привыкали все сыны Европы,
Покинув как-то Родину свою,
И став у новой Родины холопом,
К столице, что «у бездны на краю».
Чудовище пронизывает страхом?
Но сладкая у жизни острота.
Все предрассудки, собранные, махом
Низвергнуты. Здесь жизнь совсем не та.

И он один, другого нет такого,
Пройди всю Русь ты из конца в конец.
А на челе у града молодого
Уже сияет царственный венец.

Прислушайтесь! И мы, конечно, слышим –
История не кончена, шаги
Её Россию поднимают выше,
А судьи у истории строги.

Россию кто заставил всколыхнуться?
Зачем пошли мы возвращать моря?
Да, стоило России лишь проснуться –
И началась такая сразу пря!

Кто бросил камень в озеро России,
Что до сих пор расходятся круги?
Спасибо, что начало Он осилил,
А так хотели всё вернуть враги,
Привыкшие к старинному укладу,
Привыкшие пролёживать бока.
И первый камень бросить было надо,
Взглянуть на всё, взлетевши, свысока.

Но – сразу ВСЁ! Какую надо волю?
И веру, и терпение. А сил?
Когда один вопрос стоял: «Доколе?».
К ответу Он дорогу замостил.
И мы идём дорогой этой трудной,
Что никогда и не была прямой,
И каждый день мы ждём, как новый судный,
За Родину готовые на бой!

К ответу всех!.. Ответы получили.
Вопросы есть? Один вопрос в глазах.
Живём той жизнью, что и заслужили.
Что делать? А ответ на небесах.
==================

*- указ 1702г. об иностранцах, продержавшийся всё время правления Петра I.

Вечное желание

Не лучше ль пуле розу предпочесть,
Любовью жить, уже ль не быть богатым.
Гонцом примчаться, приносящим весть
О том, что мне не надо быть солдатом.

Пусть в нашем мире будет только мир,
Пусть в плен его возьмут лишь наши дети,
Пусть будет чьим-то папой командир,
Который за чужих детей в ответе.

Пусть мы увидим слёзы матерей
Счастливые, без боли и без муки,
Когда они, встречают сыновей,
Навстречу им протягивая руки.

Младенца голос мир оповестит,
Что он один – венец его творенья,
Что он не будет на войне убит
И не дождётся участи забвенья.

Как скот не будет послан на убой –
Не хватит ли нам пушечного мяса?
Пусть радуется лучше мать тобой,
А плацы все трещат от перепляса.

Должно над миром солнце восходить
Одно для всех. Зачем беситься с жиру?
Его уже никак не поделить.
Давайте же любовь подарим миру!
******

ИН ВИНА ВЕРИТАС-1

Монолог двух передовиков с/х "Заветы Ильича"

Двойной первач, да, с Толиком в придачу!
Вас умоляю! Я шотландцев озадачу.
А чёрного ломоть, ещё борща полмиски –
Да, свой первач тогда запью я ихним виски.

А Толик подтвердит: «Скажи им, Толик!»
Он – истины истец, какой он алкоголик.
Ин вино веритас – он знает по латыни.
За это продают бутыль нам по полтине.

Шотландцам с первачом сходиться приводилось?
Вот где они попробуют, скажи, его на милость –
Наш русский эксклюзив? Махорочки туда –
Так это ж вообще волшебная вода.

Вот, Толик подтвердит, речуху им задвинет,
Шотландцам он ответит по латыни:
Ин вино веритас! Пущай что возразят.
Да, наш первач, как детская слеза.

Советска власть, заветы Ильича –
Платформа, базис, крепость первача.
Их виски всё за прибылью в погоне –
У нас страна стоит на самогоне.

Вот, Толик подтвердит. Его когда заклинит,
Тогда он чешет только на латыни:
Ин вино веритас и далее по списку,
Что толку, мол, шотландцам от их виски.

Наш автопром заводят с толкача,
А сельское хозяйство – с первача.
Про мир не знаю, но у нас в стране –
Ин вино веритас – вся истина в вине.

Вот, Толик подтвердит, он верит и поныне
Тому, что мозг его усвоил по латыни.
Двойной первач, да, с Толиком в придачу -
Тогда любая будет решена задача.
******

ИН ВИНА ВЕРИТАС-3.

Монолог двух передовиков с/х «Заветы Ильича»-3

У нас в совхозе нынче все судачат,
Что с Толиком мы не решим задачи,
Где А, И, Б сидели на трубе –
И что мы скажем о её судьбе?

Когда заходит речь об Украине,
То Толик чешет только на латыни:
Ин вина веритас, что может он сказать –
Нельзя трубу им было доверять.
Особенно, когда течёт в ней газ –
Тут третий лишний, как всегда у нас.

У нас в задаче: он – как раз, тот третий,
Как Толик сразу правильно заметил,
И оседлал заветную трубу.
Придётся закатать ему губу.

Двойного первача нагнав запас,
Мы за задачку принялись про газ.
Ин вина веритас – и Толику всё ясно,
Что «лишнему» довериться опасно.

Когда имеешь дело с первачом,
То, знамо дело, третий здесь причём.
Но дело в том, не знаешь, где там пыхнет –
Раз вход есть, значит должен быть и выход.

Кипящий разум Толика остынет,
Когда найдёт он выход на латыни:
Ин вина веритас, стаканом утвердить –
Трубу нам эту надо перекрыть.

Не может быть у нас двух разных мнений:
Наш Толик в математике-то гений!
Где А, И, Б сидели на трубе –
Труба осталась – газа фиг тебе.

Двух разных мнений быть не может тут –
Изыщем новый для трубы маршрут.
Вы заезжайте к нам в «Заветы Ильича»,
Мы вам нальём двойного первача,
И сможете вы всем твердить отныне:
Ин вина веритас, и только на латыни.
******

УХОДЯЩАЯ В НЕБЫТИЕ ДОРОГА.

Уходящая в небытие дорога –
Перед ней нет зала ожиданий;
И обрыв у пропасти порока –
Перед ним нет знаков препинаний.
Не присядешь, не вздохнёшь глубоко
И, не представляя расстояний,
Не уйдёшь на запад, чтоб с востока
Возвратиться в дом с зарёю ранней.
Разъедает жизнь любая склока,
Рассыпаясь тленом причитаний.
Если хорошо, пусть будет плохо –
И других не будет указаний.
Кто-то проследит, чтоб было строго
Исполнение предначертаний;
И лишит судьбу её порога,
И преподнесёт букет страданий.
Часто зуб неймёт, что видит око –
Все мы: просто Фили, просто Вани.
В жизни нашей счастья так немного,
Столько в нашей жизни расставаний…
Уходящая в небытие дорога,
Картой добрых снабжена деяний;
И обрыв у пропасти порока
Ограждён стеною покаяний.
******

СЛОВА ПЕРЕСТАВЛЯЯ ТАК И ЭДАК...

Слова переставляя так и эдак,
Пытаясь подогнать их под размер,
Выдавливаю рифму напоследок,
Доставшуюся трудно, не в пример,
Слетавшим перед нею предыдущим,
Как птицы с веток, вскормленные мной,
И под пером, туда, сюда снующим,
Строка ложилась следом за строкой.
А эта изворотливою кошкой
Выскальзывает всё из-под пера,
И на свободу мчит через окошко,
И ночь проводит где-то до утра.
******

СКОЛЬЗИТ НОГА НА ЛЕДЯНОЙ ДОРОГЕ... 

Скользит нога на ледяной дороге,
Пытаясь равновесье удержать.
Задерживаюсь на последнем слоге,
Ему стараясь рифму подобрать.

Из уст слова летят и замерзают –
Я их ловлю, пытаясь отогреть.
Они ж из рук капелью вытекают
И льдинками стремятся замереть.

Из дома выбежав в одной сорочке,
Я задержу свой бег на запятой;
Остановлюсь, как вкопанный, на точке,
И тут застыну глыбой ледяной.

Я, как одно единственное слово,
Невысказанное мною до сих пор,
Что рифмою последней стать готово
И вырваться в синеющий простор.
******

ГУЛЯЛ, ГУЛЯЛ Я, ДА НЕ РАЗГУЛЯЛСЯ...

Гулял, гулял я, да не разгулялся.
Шагая, шаркал, каблуки стирал.
Опавших листьев вдоволь начитался,
Ногами их, шурша, перебирал.

Гулять ушёл осеннею строкою –
Я вышел в дверь открытого листа,
А дома свет свечою восковою
Обратную дорогу мне листал.

По Маяковке брёл я Триумфальной
Походкой. По изведанным местам
Дорога шла строкою идеальной,
Но рифма разбежалась по кустам.

Гулял я в настроеньи непонятном,
Теряясь и в догадках, и в словах,
Строку терял в блокноте неопрятном
Московских улиц, в проходных дворах.

Всё так переплелось и разгулялось,
Всё завертелось: строки и слова.
А память от флагштока отрывалась
И ветром уносилась, как листва.

Вернусь ли я сегодня из загула?
Дойду ли я по острым крышам букв?
Страницу жизнь уже перевернула.
Шагаю в темноте под сердца стук.

Но чувствую стучится аритмия,
И, чтобы темп не сбить на запятой,
Заполню вены улиц я пустые
Своей любовью вечной и святой.

Гулял, гулял я, да не разгулялся.
Как точки ставить я уже устал.
А ветер всё сильнее поднимался
И листьев кипы мне в лицо кидал.
******

ВОЗВРАЩЕНИЕ СВЕТЛАНЫ.
(сказка в стихах)
Чать вторая.
Присказка 8.

(ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ВРЕМЕНИ)

Должны «рождать здесь добрые порядки»,
А «непотребное житьё прочь отгонять»,
Всех тех, кто до чужого слишком падки,
Всех тех, кого неисчислима рать.
Санкт-Петербург храним был гарнизоном,
Лежали функции полиции на нём –
И он был здесь таким порядка лоном,
Но жизнь вновь настояла на своём.
Здесь именно, впервые, появилось
И полицмейстерство с Девьером во главе.
Какие полномочия! – не снилось,
И не могло вместиться в голове.
Но надобно и целый воз инструкций
Везти, пыхтя, за всё держать ответ,
А потому, придерживаясь функций,
Употреблялось чаще слово «нет».

И горожане кипами указов
Держались в строгих рамках посему:
Как строить, как копать, куда заразу,
Как возводить, чем красить и кому.

Вы помните Петра: «Париж воняет!».
Так может ли вонять мой «Парадиз»?
Во всё вникали полицейских «стаи» -
Сверкает верх, так мы почистим низ.
Простой пример: ты заложил за ворот,
На свежем воздухе желудок испражнил.
За что нещадно кошками* был порот
И место «излиянья» отскоблил.

Да, выбивали и рублём, и плетью
Из жителей привычку засорять
Скаредствами и тронутыми смертью
Харчами реки и каналы, выливать
На улицу помои пред домами –
На улицах должна быть чистота,
Порядок и опрятность – вы же сами
Живёте здесь – и будет так всегда.

«Для прекращения воров и протчих
Людишек непотребных возвести
Шлахболы** и при них в теченье ночи
Во всех дворов же караул блюсти».
И жители ходили в караулы,
И тишину ночную стерегли,
Чтоб не орали, песен не тянули
По-пьяни и шататься не могли.

Как армии прожить без маркитантов,
Без них, увы, никак не обойтись,
И в городе людей таких талантов
Хватало, как советовала жизнь.
Где нам ещё избавиться от денег?
Вкусить запретных где ещё плодов?
И человек уже притонов пленник,
И он уже на всё идти готов.
Притонов петербургских список длинен,
С лихвой хватало вольных, злачных мест.
Что человек? Он сам в страстях повинен,
Сам на себе, бывает, ставит крест.
И мы встречаем спившихся субъектов,
Безвылазно живущих в кабаках.
Был человек – теперь же это некто.
А, впрочем, было так во всех веках.

И как ни сторожи, а безобразий,
Краж с грабежами нам не избежать.
Пусть царь с чиновников с живых не слазил,
Но беглых-то неисчислима рать.

Должно быть «государство регулярным»,
Столица же, как город-образец.
Начала разума, закона популярны,
А царь был в этом всём известный спец.

И был единым волевым решеньем
Верховной власти город заложён.
И не должно уже здесь быть сомнений –
В веках стать образцовым должен он.

====================
*- кошки (морские) – многохвостая плётка.
**- шлахболы – шлагбаумы.

БЕЛЫЙ СНЕГ И НА НЁМ - СИНЕВОЮ СЛЕДЫ...

Белый снег и на нём - синевою следы,
Уходящие в чёрный, заснеженный лес.
Над твоей головою созвездье беды -
Непосильный, к земле пригибающий, крест.

Отдыхая, лежишь, провалившись в сугроб,
В снег уткнувшись обветренным белым лицом,
Воздух, стылый и жёсткий, глотая взахлёб.
Тело стало чужим, налитое свинцом.

Ты увидел следы, кто-то шёл впереди.
Не доверясь глазам, их потрогал рукой.
Может быть, это лишь середина пути,
Но надежду в тебя он вселил тот - другой.

Оступаясь, и падая, делаешь шаг,
Каждым метром мучений своих дорожа.
Имя матери стонет в дрожащих устах,
От погибели сонной тебя сторожа.

Поле белых снегов, без краёв и границ,
Отступало, сдавалось желанию жить.
Ты смотрел лишь вперёд через иней ресниц
И надежду там видел свой путь завершить.

Свежий ветер порошей следы заносил,
И до боли в глаза бил сверкающий снег.
Каждый шаг всё трудней, выбиваясь из сил,
Но вперёд и вперёд шёл живой человек.
******

ПОСЛЕДНЕЙ ПЕСНЕЙ ЗАВЕРШИЛАСЬ ТРИЗНА... из шкаликов 

Последней песней завершилась тризна,
Душа твоя успела отлететь.
Чтобы услышать, что ты всё же признан,
Как мало надо - взять и умереть!
******

БУДИ В СЕБЕ ЗАСНУВШУЮ СТРУНУ... 

Буди в себе заснувшую струну,
Напиться дай душе хмельного мёда
И верь – на огонёк я загляну,
С парадного к тебе подъеду входа.

Дай мёда мне хмельного пригубить,
Затронь во мне струну воспоминаний,
Душе моей позволь себя излить –
Поведаю тебе роман скитаний.

Мы трубки свои старые набьём
И друг напротив друга в кресла сядем,
По полному стаканчику нальём
И вспомним от чего седели пряди.

Мы вспомним всё минувшее, мой друг.
К нам из друзей уже никто не выйдет –
До нас с тобою сузился наш круг,
Но мы на жизнь за это не в обиде.

Хотя, бывали лучшие года;
Бывало, что и кулаки сжимали.
Но жизнь была глупа и молода…
Мы этого тогда не понимали.

Всему есть объяснение своё,
Но упрекнуть себя ни в чём не можем.
С могил мы прогоняли вороньё,
Для них же кормом вскоре станем тоже.

Волками выть не станем на луну;
И нам не испугаться гололёда –
Буди в себе уснувшую струну,
Напиться дай душе хмельного мёда.

Чтоб чувство одиночества не злить,
Избавиться от горьких причитаний,
Дай мёда мне хмельного пригубить,
Затронь в душе струну воспоминаний.

С тобой мы не застигнуты врасплох
И не от сладкой жизни поседели.
Мы столько разных видели дорог
И столько раз мы были чьи-то цели.

Как хорошо, что мы такие есть –
Привстанем на локте на смертном одре
Пред памятью, ей отдавая честь,
Вся наша жизнь пройдёт в парадном смотре.

Мы грузом тяжким не уйдём ко дну,
Другого не потребуем исхода –
Буди в себе уснувшую струну,
Напиться дай душе хмельного мёда.

Чтоб перед смертью рук не опустить
И заглушить в с себе пору страданий,
Дай мёда мне хмельного пригубить,
Затронь в душе струну воспоминаний.
******