Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
ВОЗВРАЩЕНИЕ СВЕТЛАНЫ. (сказка в стихах) Часть вторая.
9.
И снова будет Ораниенбаум В какой-то мере уголком родным. Князь Меншиков поселит здесь Светлану – Он не хотел показывать другим Жемчужину, доставшуюся странно. Он до сих пор и сам не мог понять: Княгиня-то негаданно, нежданно Ему себя решила навязать?
Ходил не замечал порой Ван Гога, А тот ходил и руки потирал – Он понимал – проложена дорога: Теперь ждём действа, а за ним финал.
Безмерно занят Александр Данилыч – Бывает дома чаще, как в гостях – На «Парадиз» его уходят силы, И редко видишь их с женой вместях.
Винсент, даря «Светлану в будуаре», Тогда ещё, конечно, понимал – Светлейший, человек пока не старый, Захочет заиметь оригинал. Однажды уж отдал Екатерину, Естественно, попробуй, откажи. Сейчас, когда увидел он картину, Тут по-другому действовать решил. Привыкший брать всё то, что засверкает, К себе гребущий всё, что заблестит, Отказа просто он не понимает. И только царь особняком стоит.
Не должен Пётр видеть ни картины, Тем более – живой оригинал. И в Ораниенбаум на смотрины, Светлану прихватив, он ускакал. Дворец его, уже почти готовый – Красавец, просто месяц молодой. Не просто даже высказать всё словом – Здесь молодеешь телом и душой.
«Аллею померанцевых деревьев, Свою задумку, ей и посвящу. Она – одно из непокорных звеньев… Вот почему пред нею трепещу? Сидит, глядит зелёными глазами. Глазищами… И я вот – не юнец – Пыль целовать готовый под ногами, Как вор везу, чтоб спрятать во дворец. Она же ведьма! Мне сама сказала. Но не смогу её отдать Петру!..».
Светлана мысли все его читала: «Готов ли князь? Красна смерть на миру! Довольно лишь шепнуть мне государю… Хотя зачем? Я просто веселюсь… Глядит-то как! Ишь, все мозги распарил».
«В себя уйду. Пока что затаюсь! Не должен царь проведать про Светлану. Для одного сей лакомый кусок! Я даже намекать ему не стану. И без того отдал я всё, что мог».
- Княгиня, Вас пока не понимаю. Скажите, я сторицей всё верну!
- Хочу побыть немножечко я с краю. Я нахожусь у времени в плену. Вы интересны очень мне, Светлейший – Как действует на человека власть!
- Вы тоже интересны мне не меньше – Как можете разжечь Вы сразу страсть! Ужели это действие картины? Она, как на реке водоворот: Попробуешь – не рассчитаешь силы – Тебя уже ничто и не спасёт. И здесь – гляжу и слышу запах кожи. А взгляд? А зубы? Я же – человек! Мужчина с этим справиться не может. А тут и Вы на голову, как снег. У Вас весьма продуманное действо, Что возымело надо мною верх: Хотите Вы разбить моё семейство? Моей всей жизни в грязь втоптать успех?
- Я ж говорю: быть умным человеком, Над сердцем чувствам не дающим власть, Всегда Вы были, действуя с успехом И потому-то жизнь Вам удалась! Вы влюблены? Скорее Вам поверю. Себя могу ли недооценить? Не надо никакой от Вас потери. Вы только рядом дайте мне пожить. Мне интересно Ваше окруженье – Ну, где ещё такой найдёте двор, Где правит бал царёво самомненье? Ему не ставлю это я в укор. Наоборот. Тащить страну такую Из старины – mon cher, сизифов труд? Примером взяв себе страну другую. Не в чистом поле созидает тут. Корчует он устои вековые. А что творится за его спиной? С каким трудом боярские гнёт выи – Давно уже всё бросил бы другой. А он себе помощников из «грязи», Простите за нелестный оборот, Находит, выдвигает смело в князи, Но двигает страну свою вперёд.
- Княгиня, Вы подкованы изрядно, Гляжу я, в государственных делах!
- Да бросьте, князь! Пытаюсь Вам наглядно Я показать: за совесть – не за страх Вы тянете Россию из болота. А, главное, что верите ЕМУ, Что не пропала до сих пор охота Историю творить. А посему Решила Вас предостеречь немного, Совсем чуть-чуть. Умерьте Вы свой пыл. Я Вас ценю, как друга дорогого, Который мне дорогу приоткрыл.
- Умерить что?
- Стяжательство, гордыня. Я знаю, что Вы преданы Петру…
- Я не встречал ещё такой княгини. Вы не боитесь? В порошок сотру!
- Всю жизнь Вы, князь, так ищущий признанья Посредством титулов, чинов… ах, да – наград, Карабкались на гору мирозданья… УЖЕЛЬ КОРОНЕ БУДЕШЬ ТЫ НЕ РАД?
Зелёный взгляд тут князя припечатал, Слова застряли на его устах: «Что это? За грехи мои расплата?». Впервые в жизни испытал он страх.
А взгляд Светланы всё его буравил И ковырялся где-то там в мозгу – Стирал ли что он, то ли мысли правил: «Поспите, князь, Ваш сон постерегу».
«Куда я лезу? Не хотела ж трогать Истории, а лишь себя вплести! А стоит лишь попробовать немного И начинает нас уже нести. Корона. Меншиков. Княгиня, не смешите! На троне – и неграмотный мужик? Нет, всё-таки, что там ни говорите, Но только подчиняться он привык. А вот детей – уже другое дело. И, думаю, не будет против он. Но действовать здесь надо нам умело – Поставлены на карту: ЖИЗНЬ и ТРОН! Ах, эта власть! Стоит венцом желаний. Стремятся все её приобрести: Предательств столько, столько же страданий, А сколько жертв готовы поднести! Всё для неё! Я властью обладаю! Зачем тогда корона МНЕ нужна? Мне? Ни зачем! Я князю помогаю. Что ж, буду я Светлейшему верна. Хотела всё отдать Елизавете – Та оказалась ветреной весьма Особою. Как было не заметить: Там, где она – всегда там кутерьма. Всё впереди, ещё мы к ней вернёмся. Сначала бы войти нам в ближний круг. А там с Елизаветою сойдёмся. Здесь, при дворе нет звания подруг. Светлейший спит. Мы скоро подъезжаем. Посмотрим, чем он удивит меня. Сравним всё с тем, каким дворец мы знаем… Вот только жаль – нам не хватило дня».
На улице и , правда, вечерело, Тюль сумерек по небу разошлась, А впереди строение чернело – К нему неслись, разбрызгивая грязь. Вот Ораниенбаум показался, Почти уже законченный дворец.
Глаз Меншикова тоже открывался – С прибытием, проснулся, наконец:
- Прошу меня, княгиня, извините, Не знаю сам, как впал я в забытьё. Уже и вечер? Только поглядите, Чуть не проспал прибытие своё!
И то ли он забыл о разговоре, А, может, просто он его заспал. Светлана что-то прятала во взоре, А алый ротик жемчугом блистал – Светлана улыбалась: - Я в надежде Найти для сердца здесь земной покой. Есть ощущение – бывала я здесь прежде. Оно всё время, впрочем, здесь со мной.
Глядел Светлейший взором удивлённым: - Бывали? Здесь? Княгиня, но когда?
Та, как умела, сделала бездонным Свой вздох: - Ах, князь, в грядущие года!
Как хорошо – Светлейший слушал сидя. Глаза свои ещё он округлил. Глядел в упор, а словно и не видел, Круги рукою в воздухе чертил:
- Бывали здесь?
- Частенько я по парку Прохаживалась. Девицей ещё! В пруду купалась, если было жарко.
И взгляд её уже раскрепощён.
- Пойдёмте на любимое мной место… А, впрочем, нет. Найду ли я его? Оно мне было в будущем известно… Князь, всё у Вас в порядке с головой?
- И всё-таки Вы ведьма, дорогая!
- А я и не старалась это скрыть.
Они шли рядом. Даме помогая, Решился князь ей руку предложить.
- А этот… Ваш Ван Гог… он тоже с Вами?
- А что он сделал?
- Вроде ничего. Единственно, скажу я между нами, Что дьявольщиной пахнет мастерство. Они с женою вроде бы открыты, Но взгляды их недоброе сулят.
- Вы правы – они входят в мою свиту. А делает нам свита – короля!
- Гляжу, меня, как зверя обложили… Прошу сюда, здесь есть уже камин. Хочу, чтоб Вы немного здесь пожили.
- КОНЕЧНО! Я СОГЛАСНА, ГОСПОДИН! – И выученный реверанс, как чудо, И груди рвутся вон из декольте, Колье в ложбинке прячет изумруды, Всё белой кожей светит в темноте. Изгиб спины, а дальше…. Эти юбки!!! Приходится всё до воображать… Князь бантиком вдруг складывает губки И, развернувшись, хочет уж бежать, Но, спохватившись, за спиною руки, Он делает неверный первый шаг… Выходит из дворца и слышит звуки Он смеха, что не держится никак. Вот именно – смех был неудержимый. Светлана отдавалась вся ему – Присутствовала фрау здесь незримо… Бежал Светлейший, судя по всему.
Доставлена сюда была картина «Светлана в будуаре». Ей одной Здесь выделили комнату-витрину За спальней, прям у Светы за стеной. Вернуть сюда ещё, в родное лоно, «Купание Светланы»*. Поглядим Каким же раньше было место оно. И что теперь ещё нас свяжет с ним?
Гуляла ночь по парку чёрной кошкой, И кто-то звёзды нА небо втыкал, Стучалась мошкарой она в окошко, Над елью полумесяц засверкал. Была ещё природа полудикой, Где звёзды волчьих глаз в лесу горят. А то вдруг кто-то заходился криком – Ватаги-то вокруг ещё шалят! =================== *- «Светлана в будуаре», «Купание Светланы» - картины, написанные Лешим (Ван Гогом) в сказке «Светлана».
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 22.12.2015 10:05
Сообщение №: 132983 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
ВОЗВРАЩЕНИЕ СВЕТЛАНЫ. (сказка в стихах) Часть вторая.
10. КОКЕТСТВУ БЫТЬ! Или ГЕРЦБРУДЕР.
Произнесла Светлана как-то сухо:
- Мне Анна Иоанновна близка Скорей судьбою, нежели по духу. По духу от неё я далека. А разница вся в том – она принцесса. Я родилась в губернском городке. А толку что? Женой побывши месяц, С кольцом остались только на руке. А у неё, наверно, были чувства И нежное волнение в груди. А у меня не чувства, а – искусство. Я знала, что там будет впереди. Вся правда в том – я шла к заветной цели. Без титула какой же высший свет? Картинами мы чувства подогрели – И вот уже ни в чём отказа нет. Да я-то что? – пробила я дорогу. Не обо мне сейчас ведём мы речь. Россию укрепляя понемногу, Чтоб в будущем та не давала течь, Племянниц царь разменною монетой, Крепить себе престиж и рубежи, Стал делать. Женихов искал не где-то – Немецкие понравились мужи. Курляндии он Анну и сосватал. Ушла та, первой ласточкою став. А Анна только в том и виновата, Что родилась царевной. Весь анклав Немецкой знати жаждал породниться С теперь уже великою страной, Под сенью её крыльев очутиться – Возьмём царевну русскую женой! Тем более, больна уже Европа, Где близкородственными связями грешат. Здесь от рождения бывает и до гроба Путь близок, иль болезнями чреват. И к вырожденью близится «старушка» - Необходима свежая струя. Так вот же – Русь. Есть матушка-несушка, Пускай и не совсем ещё своя. Красавиц русских, русских цесаревен В Европе возжелали женихи. Да, знаем мы, что царь чрезмерно гневен – Ему не скажем про свои грехи. Зато поможет он своей монетой. Дырявый сможем подлатать бюджет. Невеста будет песней недопетой, С рождения не знавшей слова «нет». И полетели русские принцессы На запад, став Европу покорять. Но начались «обсчёты» и «обвесы», Пришлось им сразу там слезу пускать. И с красотою было всё непросто. Лицо своё припудри как-нибудь – Оно могло изъедено быть оспой, Но мы свой взгляд переведём на грудь. В то время женщины гордились бюстом – Был атрибутом подлинной красы, Как требовала мода, а не чувство. И девы бюст свой клали на весы. А оспа что? – её не замечали. Она была, как насморк вот сейчас. С той разницей, что много умирали. Что делать? Всё равно ждёт смертный час.
- Вот слушаю я Вас и удивляюсь. Вам надо в Академию наук. Зачем сюда, скажите, приезжаю? – Разглядывал князь пальцы своих рук. Сидел он в кресле. Занялся ногтями. Поднял глаза: - Скажите мне – зачем? Здесь наслаждаться Вашими речами? Мне делать больше нечего совсем? Сюда стал ездить даже слишком часто, – Поправил он манжеты рукавов: - Скажите мне, какой же прок от Вас-то? Хоть раз бы пригласили в свой альков!
- Отдельного Вы ждёте приглашенья? А мне казалось – это Ваш дворец! И Вы хозяин своего решенья! Мужчина, чёрт возьми, Вы, наконец!
Светлана злою страстью вся сверкала, Горели изумруды её глаз. И платье вдруг к ногам её упало, Преподнеся всё тело напоказ.
Прозрачный шёлк чуть загорелой кожи, Над левой грудью виден сердца стук. И обе грУди он слегка тревожит, Как на картине видим этот звук. Стоит она, слегка расставив ноги, Не девою, не девкой – божеством. «Сам дьявол мне давал любви уроки». (А князь-то лично не был с ним знаком). И видно как, под кожей оставаясь, Но трепетна, чувствительна, душа Из члена в член легко переливаясь, В груди вся соберётся не спеша. В одном глазу уже слеза мелькнула, Оставила полоску на щеке, И по груди к соску вдруг повернула – Осталась же жемчужиной в руке. Меж пальцев её взявшая Светлана, Протягивает князю – сувенир…
Про князя вам рассказывать я стану. Забыли про него. Старо, как мир: Что тело женщины – творенья совершенство, Природой в нём закончен каждый штрих, Любой изгиб – уже черта блаженства, Всё целиком – уже великий стих. Князь устоял, когда упало платье; Он устоял под натиском души. Ах, этот взгляд – иди в мои объятья! А в голове пульс бьётся – не спеши! И чувствует он запах женской кожи, И лёгкий аромат её волос. Чего ты ждёшь? Ты сам хотел! И всё же – Пульсирует, пульсирует вопрос: «Увидел я сошедшую богиню? Как странно изменилось всё вокруг? Во рту всё пересохло. Я княгиню Сейчас и здесь лишаю чести вдруг? Какая честь? Когда она мужчину Пушинкой сдует со своей руки. Вот дёрнул чёрт принять меня картину! Как сердце бьётся! Давит как виски! Нет, не пройти мне мимо этой встречи. Поглотит здесь меня водоворот».
И вот камзол уж сбрасывают плечи – КНЯЗЬ МЕНШИКОВ ЖЕМЧУЖИНУ БЕРЁТ!..
…Кокетству быть! Лежат они в алькове. Светлана пальцем водит по груди: - Так есть хочу! И князь на первом слове: - Всё сам! Прошу, лежи, не уходи!
Лежит Светлана сверху покрывала, Её ласкает солнце. И лучам Она то грудь, то спину подставляла, Пока ей князь готовил завтрак сам.
Кокетству быть! И села по-турецки, Когда Светлейший столик прикатил. Конечно, вид её совсем не светский, Но так прекрасен и домашне мил. Светлейший бегал, суетясь, в халате, Она ещё сидела нагишом. Он к ней подсел: - Светлана, фруктов хватит? А, может быть, взбодримся кофейком?
Кокетству быть! Кормила виноградом, Держа губами ягоды его. А он сидел, помолодевший, рядом, И не соображавший ничего. Он положил ей голову на бёдра, Она к нему склонила свою грудь. Глаза в глаза Светлана смотрит бодро: - Хочу ещё расслабиться чуть-чуть!..
Кокетству быть! Ужели быть кокетству? Конечно, быть, когда всё не во вред. Как молодость вернуть? Я знаю средство! И лучше, чем оно на свете нет!
«Князь Меншиков! Ах, Александр Данилыч! Светлейший князь и дерзкий человек! Сегодня было нам с тобой так мило! Как сладок этот первородный грех!».
Такие дни Светлану окрыляют, Она светлеет кажется душой. А иногда про фрау вспоминает – Как хорошо, не стала я такой! Светлейший спит, зарывшийся в подушках. Светлана смотрит прямо, в потолок:
«Ну вот и покорила ты верхушку. Паук тебя принёс в свой уголок. А он не прост! Иначе б не был князем. Сумел добыть привязанность царя. Высок, напорист и не безобразен – Наш экземпляр, короче говоря. Сам возведёт на трон Екатерину – Вот, кстати, и пример совсем простой: Четвёртого нашла себе мужчину – Смогла на трон вскочить из портомой! И это будет! А что будет дальше? Конечно же, на трон есть претендент – Внучок Петра, пока что ещё мальчик, А для меня ещё эксперимент».
Через гардины наглый луч пробился И точно лёг Светлане на глаза. Один из них легонько заслезился. Прищурилась, сбежала вниз слеза. Светлейший спит. Его дыханье ровно – Когда ещё он сможет отдохнуть?
«Теперь он мой отныне безусловно. И наш тандем вершит совместный путь»
Мужчины! Как бояться нужно женщин! Ведь всё равно круг пальца обведут. Как тараканов выманят из трещин И на закланье души отдадут!
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 22.12.2015 23:03
Сообщение №: 133058 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
РАЗМЫШЛЕНИЯ О ВАРКЕ.
Опустить на сидение зад нетяжёлый, Ожидая, что всё-таки стул заскрипит. И о жизни своей написать невесёлой, Как она меня варит, всё круче кипит. За столом поскрипеть старым, опытным стулом, Заодно с ним ещё и пером поскрипеть. И пускай жизнь кипит - значит, что не уснула. Пусть и я в ней варюсь, можно и потерпеть. Рассказать за столом мне о приготовленьи Своей жизни простой не сочту я за труд. О засолке, о варке, ещё о томленьи. Жалко, в жизни моей нет изысканных блюд. Впрочем, что мне жалеть? Я доволен и хлебу, Что руками своими на стол положил. Разносолы же в пору лишь тем на потребу, Кто меня в моей жизни так круто сварил. И не то, чтобы я для себя мало значу – Не хочу выставлять своё «я» на показ. Но от жизни своей взгляда долу не прячу. Каждый день говорю я себе: «В добрый час!» Посидеть, поскрипеть мне о жизни весёлой, Пусть она хоть немного ещё покипит. Оторвать от сидения зад нетяжёлый И прислушаться в то, как мой стул заскрипит. ******
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 23.12.2015 12:13
Сообщение №: 133146 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
ВОЗВРАЩЕНИЕ СВЕТЛАНЫ. (сказка в стихах) Часть третья.
Как нам известно, не стоит на месте, А двигается время наперёд. Бывает, что нам и финал известен, И знаем, что ещё произойдёт. НО! История капризна и беспечна – Теряет часто, много не хранит, И память у людей не бесконечна. У времени же волчий аппетит. Оно года глотает за годами, Бывает, оглянуться не даёт – И мы вперёд летим, не зная сами: А что же с нами там произойдёт? Вот так вот: знаем – но ещё не знаем! Что будет? Будет то, что совершим! Поэтому и место оставляем: Когда произойдёт – оповестим! Вплела себя в историю Светлана – Её с пути уже я не сверну: Произойдёт всё – поздно, или рано: Светлана же у времени в плену!
1.
Светлейший князь. Сам. В золотой карете, На дверцах золотые же гербы. И не поймёшь – карета? солнце? светит. А может это блеск его судьбы? Империал под княжеской короной, А впереди шестёрка лошадей Под бархатной малиновой попоной. Короче говоря, как у людей. Дорогу расчищали скороходы С лакеями – те тоже впереди – О князе сообщавшие народу: - Брысь в сторону, оттудова гляди! Тут музыканты и пажи верхами, В кафтанах синих бархатных – что там? Описывать приходится словами – С златыми позументами по швам. Шесть камер-юнкеров шагали у кареты, Всё это заключал драгун отряд. Сверкало всё, всё было разодето. А вдоль дороги зрители стоят.
Винсент, стоявший у окна, томился, За выездом Светлейшего следя. Подумал, постоял он и спустился К мадам своей, немного погодя: «Недавно отмечали годовщину Полтавской битвы. Это, вам скажу, Не абы что! Решил писать картину – Не зря ж себя в художниках держу.
Немного с краю, где идёт сраженье, С небес навис над этим всем орёл. Он взглядом провожает продвиженье, И конницу, что сам Светлейший вёл. Картину делит тут, посередине Широкое течение Днепра, Где шведы тонут сотнями в стремнине… Над этим вижу я штандарт Петра! А за рекой, уже с другого края, Блестят Москвы на солнце купола, Встречает войско арка золотая, И – перспектива дальняя светла. И ангелы трубят Петру победу. Его фигуру вижу на коне… К Светлане я писать её уеду. Она ещё чего подскажет мне».
- Мадам! Вы где? Хоть напоите чаем! Себе у князя выпросил заказ. Мы в Ораниенбаум уезжаем, – И хитро он прищурил левый глаз.
Мадам взвилась и звонит в колокольчик: - Пусть нам в оранжерею подадут. Винсент, тебе не надобен рассольчик?
- Мадам, пускай графинчик принесут! Ах, как давно не видел я Светлану!
- И я уже соскучилась по ней.
- Надеюсь, всё идёт пока по плану? Давно не присылала новостей. Ну что, мадам, прошу в оранжерею. Пускай ещё и кофе принесут. Ах, с коньячком! Я душу этим грею. Мадам, пускай и трубку мне набьют.
А та в ответ Винсенту с укоризной: - Ты что это командуешь, мой друг? Какой-то ты весёлый и капризный.
- Да что-то вот всё валится из рук.
- Я думаю, от ожиданья встречи. Вот ты сказал сейчас мне про отъезд… Мне кажется, что мы здесь жили вечно… Для багажа нам сколько нужно мест?
- Мадам, Вы не волнуйтесь, право слово. Сначала завтрак, – Он придвинул стул. И на столе уж было всё готово. Винсент к бутылке руку протянул:
- Ну что, мадам, давайте для затравки? Пока мы с Вами вроде бы одни. Хотел бы знать, где шастают козявки, Зелёные душонки. Где они?
И в тот же миг на всю оранжерею Раздался звонкий и весёлый смех – Кикиморы всей шайкою своею Решили разделить с ним винный грех.
Кикиморы: - Ах, вы уединились! - Забыли? Или спрятались от нас? - А мы воспоминаньями делились. - Надеемся, что пьёте вы не квас?
Винсент сидел с, у рта застывшей, рюмкой, Мадам – и со стола не подняла. Вот так всегда с компанией сей юркой. Кикиморы уже все у стола. Винсент махнул: - Какое ваше дело? Здесь даже квас – напиток от Богов!
Компания присесть уже успела: - Мы будем что-нибудь из коньяков!
- Ну, наливайте. Тостом обозначу, Так в пору ваш случившийся, визит. К Светлейшему поедем мы на дачу – Нас Ораниенбаум поглотит. Как вам известно, там живёт Светлана. Компанию составим с вами ей. Ждал этой встречи, поздно или рано, С моделью, может, главною моей.
Мадам косила на него глазами. Кикиморы – и те удивлены. Светлана с Лешим были лишь друзьями, Лишь дружбой были их сердца полны.
- А что вы на меня все так воззрились? Да – Света моя главная модель! (А у мадам глаза вдруг увлажнились) И только! А вы думали – постель? Ха-ха, мадам. Она важна, как образ, Как оболочка. Главное в душе. А Вы глядели на меня, как кобра. Пора давно поверить мне уже! Душа Светланы несопоставима С любой другой, обычною душой. В любом мазке, присутствуя незримо, Она моею двигает рукой. Вы думаете – это я рисую? Да разве можно ТАК нарисовать? Я не пишу – живу, люблю, тоскую… И только так могу её писать! Возможно ль на холсте представить душу? Какие краски будут тут нужны? Не так дыхнёшь и всё… уже разрушил. Движенья сами по себе верны. Рука сама как будто понимает, Куда ей нужно класть какой мазок. Души кусочки след свой оставляют… Хотелось бы ещё один разок.
Кикиморы скульптурами сидели, Мадам забыла про открытый рот. Слова Винсента в воздухе висели И ждали – чья душа их позовёт. Стоял Художник… и чесал в затылке: - Ещё разок… Что думает она?
Глотнул коньяк он прямо из бутылки: - Меня тут посетила мысль одна!
Мадам закрыла рот и улыбнулась, Кикиморы оттаяли, вздохнув. А у Винсента заходили скулы. Пылинку с рукава как будто сдув, Он сел, а то стоял всё это время – Эмоции плескали через край:
- С сигарами коробка… ну да, с теми… Не помните, мадам, Вы невзначай? Она была тогда у нас в избушке. Слетали бы за ними как-нибудь! Приветик передали бы старушке. Горыныча б сумели лобызнуть. Змеюка мой, как по нему скучаю. Нет, надо как-нибудь и самому. Вот жалко мне – как Вы я не летаю. Вопрос перед Светланой подниму. Мадам, а как там, кстати, виконтесса? Ну да, Латур… и это – Лануа? Она не проявляет интереса?
- Винсент, оставь. Нормально там дела! Я по болезни только подменяла Её. Царевны слушались меня. Себе другими их я представляла. Хватило подружиться с ними дня.
И начала мадам тут тараторить, Как Анну с Лизанькой учила языку. И напоследок, после всех историй, Они сказали ей «мерси боку».
Кикиморы: - Учили Вы царевен? - Ах, да, ведь Вы француженка у нас. - А Вы успели рассказать о древе? - Откуда плод был сорван в первый раз.
- Цыц, пьявки! Это вовсе не по теме. Позавтракали? Собирайтесь в путь. Винсент, ты разберись у них в гареме. Молотят языками, просто жуть!
Мадам полна вся праведного гнева. Винсент улыбку прикрывал рукой:
- Я б всыпал розог той, красивой, слева. Шпицрутенов добавил бы другой. Ну, рвать ноздрей, конечно же, не стал бы. Но всех – для исправления – в Сибирь. Мадам, что сделать я могу? Ну – бабы! А, может быть, отправить в монастырь?
Уже мадам сидела и смеялась:
- Ага, себе ты в рясе их представь. Ну, ладно, закусите ещё малость.
- А может их туда отправить вплавь?
Кикиморы: - Ну, хватит издеваться! - Мадам, простите, если что не так! - Ну, захотелось нам покрасоваться. - И, как всегда, попали мы впросак.
Винсент сидел, раскуривая трубку: - Нет, трубка не заменит мне сигар! Хотел бы я представить на минутку Светлейшего, когда получит в дар Он от меня сигару. Что с ним будет? Хотя он, не привыкший отступать, Наверное, и правильно рассудит. Но надо будет всё же показать!
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 25.12.2015 10:19
Сообщение №: 133340 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
КОНЧАЕТСЯ ЛЕТО. (из "Возвращение Светланы")
Подкрадывалось лето незаметно К порогу осени, легонько шелестя Листвою изумрудною заветной, Желтеть чьи лепесточки не хотят.
Из изумруда превращаясь в злато, То сразу, то степенно, но леса В любом наряде выглядят богато – Кому какая нравится краса!
Кто осень любит, кто-то любит лето, Кому безбрежье нравится снегов – Пусть нравится любое время цвета, У нас четыре времени цветов.
Ещё тепло и осень не вступила В свои права, ещё не моросит; Достаточно ещё у солнца силы, И не пропал у лета аппетит. ******
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 26.12.2015 18:59
Сообщение №: 133456 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
ВОЗВРАЩЕНИЕ СВЕТЛАНЫ. (сказка в стихах) Часть третья.
2. И СНОВА ВСТРЕЧА.
Подкрадывалось лето незаметно К порогу осени, легонько шелестя Листвою изумрудною заветной, Желтеть чьи лепесточки не хотят. Из изумруда превращаясь в злато, То сразу, то степенно, но леса В любом наряде выглядят богато – Кому какая нравится краса! Кто осень любит, кто-то любит лето, Кому безбрежье нравится снегов – Пусть нравится любое время цвета, У нас четыре времени цветов. Ещё тепло и осень не вступила В свои права, ещё не моросит; Достаточно ещё у солнца силы, И не пропал у лета аппетит.
Светлана в Верхнем парке подставляет Лицо под солнца яркие лучи. Она гуляет и ещё не знает – Винсент уже дорогою ворчит. К Светлане едет в Ораниенбаум – Светлейший отпустил его сюда. Здесь полотно напишет он во славу Оружия российского труда. Князь год Винсенту обозначил сроком, Чтоб к следующей годовщине быть! Следить, сказал, он будет строгим оком. (Следить – следи, не забывай платить).
Винсент и здесь уж многим стал известен, Единственно, он избегал Петра. Предмет писанья был бы очень лестен, Но говорит, что не пришла пора. У князя ж, как домашний живописец. Что хорошо, живёт в его дворце На полном пансионе и не мыслит Пока что о содружества конце. Вот побывал на празднестве Полтавы – Ум живописца сразу подсказал: Оружия российского во славу, Чтоб он картину ону рисовал. И общий план тут встал перед глазами – Он князю рассказал про свой каприз. Вцепился тот в него двумя руками – Для государя сделаем сюрприз!
И вот трясётся Леший на дороге. Неразрешим его с дорогой спор. Сбивая речь чуть не на каждом слоге, С мадам ведёт неспешный разговор:
- И это называется дорогой? Я мог бы лучше отыскать в лесу.
- По-моему, ты хочешь очень много.
- Рессоры даже нас здесь не спасут! Эх, надо было нам доплыть по морю.
- Чтоб наизнанку вывернулась я?
- Так потому я с ветром и не спорю, Супругу свою посуху везя!
Весь путь погряз в пучине замечаний, Слова ложились от версты к версте. Всё высказал по поводу страданий, Вдогонку слов и руку он простёр. Подъехали к дворцу. Винсент слезает:
- Мадам, как целый день был на коне. Мой зад один меня, наверно, понимает.
- Винсент, мой дорогой, забыли обо мне! Пусть я не зад, но полностью согласна. Сейчас модели тоже подтвердят.
Кикиморы: - Как ездить здесь опасно! - У нас у всех, ну… эти… все… болят!
- Весомый аргумент и бесполезно Нам спорить, когда сами таковы.
Пока багаж носили их прилежно, Они упали на ковёр травы.
- Эх, благодать! А воздух! А пейзажи!.. Мадам, пойдёмте! Девочки, за мной! Сейчас Светлане мы себя покажем. Любезный, проводи-ка нас домой.
- Прошу, – лакей, их приглашая жестом, Проследовать до двери за собой.
- Как хорошо вернуться в это место. Мадам, Вы помните, гуляли здесь со мной?
- Да, только жалко нет ещё беседок.
- Светлана познакомит нас со всем.
Они неспешно, за лакеем следом, Навстречу шли решению проблем. Терзало их отсутствие Светланы, И не хватало им поводыря. Впустую время капало из крана И уходило в прошлое зазря. Винсент – привыкший к городу, и всё же, Как не хватало близости лесной! Мадам – с ним полюбившая всё то же, Что ей мог обеспечить дорогой. Кикиморы – те за Винсентом вьются, Как нитки за иголкой. Как без них? Мадам с Винсентом разве обойдутся? Не можем мы оставить их одних.
- Друзья мои! – стоит, раскрыв объятья, Светлана, чуть навстречу не бежит: - Вот только что ходила погулять я… Ведь чувствовала – встреча предстоит. Винсент! Мадам! Кикиморки! Родные! С приездом! Как решились вы? Ужель Дела свои закончил расписные? Стрелу пустил – опять попала в цель?
Зелёных глаз слегка слеза коснулась. Размазав по щеке её рукой, Светлана к ним душою всей метнулась, И закружились общею гурьбой. И – встрече быть! Такое впечатленье – Не виделись, как минимум, века. И, наконец, им дарит единенье Судьбы самой дающая рука.
- Картину, посвящённую Полтаве, Для государя князю обещал, С условием, что он меня отправит Сюда, где я спокойно бы писал. К пятнадцатой Полтавы годовщине Петру сюрприз устроить хочет князь. Художнику, тем более мужчине, Лицом ударить не престало в грязь.
- Винсент, следить в веках приучен. Искусству быть – не будем отступать. И далее наш путь не будет скучен.
- Чем дальше в лес… - Тем дольше вылезать!
Винсент не понял: - Вылезать откуда?
- Оттуда же, куда сумел залезть! Винсент, ужели ты такой зануда? Ведь чувство юмора пора и приобресть. Ах, мой Ван Гог! Играюсь я словами! Ну, хватит! Проходите же, прошу!
Пошли, вертя своими головами.
- Я вам потом сама всё покажу. Идёмте, ваши покажу покои (Она хозяйкой тут уже была?). Надеюсь, это вас должно устроить, – Рукой Светлана спальню обвела: - В себя придите. Жду в гостиной зале. Зайдут за вами где-то через час. Кикиморки, гляжу, вы не устали. Пожалуйте, вот комната для вас.
Кикиморы: - А здесь всё так интимно! - Присутствует какой-то даже вкус! - Как жаль, что раньше проходили мимо! - Дворец, как месяц… ожерелье бус!
- Вы отдохните тоже, тараторки. Расслабьтесь. Вас отсюда заберут. – Светлана за собой закрыла створки: - Ну, наконец-то, собрались все тут.
И был банкет. И было угощенье, И, как всегда, вино лилось рекой. Не забывали гости про общенье, Делились радостью и прошлою слезой. Тосты сменялись, так же, как и блюда. Дворец сегодня им принадлежал. Когда ещё уйдут они отсюда? Не раз ещё послужит этот зал. И исподволь Светлана наблюдала – Такими же остались все друзья, Какими и в двадцатом веке знала – Её друзья, по времени скользя.
К окну, как раньше, подошла хозяйка. Стоять она любила у окна. Кикиморы смеялись дружной стайкой, Винсент сидел, цедил бокал вина. Она стояла и в окно смотрела. И тут к ней сзади подошёл Ван Гог:
- Сюда приехать – это лишь полдела. Какой-то надо выбрать нам итог.
Она, не оглянувшись, протянула К нему ладонь и сжала в ней бокал. Губами к ободку стекла прильнула – Язык чуть-чуть напиток обжигал.
- Я здесь, Винсент. Но этого не знают. Просил Светлейший мне помочь ему. Стараюсь я, его оберегаю. Он обо мне ни слова САМОМУ. Он – умный человек, но очень жадный. Но – се ля ви! Таков уж человек! Инстинкт низам присущ, конечно, стадный, Но если ты уж выбрался наверх – Всё мне, всё мало – руки загребают. И я его никак не отучу. Ворует миллионами – все знают, А я, как оберег его торчу. Привязанность Петрову охраняю, Внушаю императору любовь К Светлейшему. И он всё доверяет. А так – давно бы пролилась уж кровь. Ведь умный человек. Беречься надо. Тем более осталось-то чуть-чуть. Ему я говорю: «Помочь Вам рада. Но сами-то не усложняйте путь!». Хочу я дочь Светлейшего – Марию, Впоследствии сосватать за Петра. - ? - За внука! И я, думаю, осилю – Друг другу не противна детвора. Хотя внучок и обделён вниманьем, Травою на обочине растёт. Светлейший тоже: «Торопить не станем, А то мне Пётр голову снесёт». Сам, втихаря, подсовывает Монса Екатерине. Мало ей утех! Сам, как Икар, всё ближе, ближе к солнцу. А как же, тоже близкий человек! Сам провоцирует и тут же сам боится. Он не Горыныч – голова одна. А ежели тот Монс проговорится – Светлейшего и будет в том вина.
Винсент стоял, через плечо Светланы Глядел в окно, в открывшуюся даль. Он впитывал, как губка, эти планы, Над ними он приподнимал вуаль.
И солнце вскоре сядет на верхушки Деревьев. Те его проткнут. Сдуваться, как воздушная подушка Начнёт светило. Это быстро тут. Пора придёт, и скоро будут свечи Здесь зажжены. Но время есть у нас. И скоро мы вернёмся в этот вечер. Пока же точкой завершим сейчас.
3. ПОХМЕЛЬЕ.
Глядели на Винсента изумруды – Светлана отвернулась от окна.
- Всё, я про князя продолжать не буду. И так, надеюсь, линия ясна.
- Да ясности пока я и не вижу. Под, что услышал – подведу итог. К решенью мы не дальше и не ближе. Князь Меншиков по сущности – игрок. Всю жизнь себя противопоставляет Он обстоятельствам. Натура такова. Всему наперекор. Хотя и знает, Что ставка во всём этом – голова! Привязанность Петра его спасает? Что ж, поглядим, доколе. Поглядим. В тебе же тоже дьявол обитает…
- Но мы же и не хвастаемся им! Могла бы натворить я здесь такого!.. Однако, в рамках я себя держу. Лишь лёгкий флирт с историей. С былого Срывать не буду тайны паранджу… Гляди, Винсент, мадам совсем закисла! А, ну-ка тост за дружный коллектив! Победы есть, пусть я не помню числа, Которые мы занесём в актив.
- Виват, мадам! Я Вас люблю, заметьте, Не просто по призванию души, А потому, что нет другой на свете, Которая судьбу мою вершит!
Мадам воззрилась на него, сияя, Роняя слёзы прямо в свой бокал. А кто слезу свою с вином мешает, Любви всю силу тот уже познал. Светлана, наклонясь к мадам, ей в ухо:
- Вы скажете, что он – не человек? Где Вам найти ещё такого друга? Завидую я Вам… который век!
И залилась она задорным смехом:
- Виват, Винсент! – и об пол свой бокал: - Судьба меня связала с ЧЕЛОВЕКОМ, Которого свет никогда не знал!
Винсент опешил. Даже прослезился. Утёр рукой янтарную слезу – Однако же, и вечер получился! Кикиморы, как бабы на возу:
- Ты видела – лесная нежить плачет! - А видела ли ты глаза мадам? - Светлана кого хочешь озадачит! - Как хороша! Перепадёт и нам!
Допив вино, на круг все поспешили – Неудержимой пляске отдались: - Как хорошо! Вот так всегда бы жили! - Нечиста сила, пей и веселись!
И праздник был, неся неудержимо По кругу нечисти весёлый хоровод. Забыто всё, века летели мимо, И время потеряло ходу счёт.
Но не совсем. Когда-то всё проходит. Всему на свете тоже есть предел. И солнце вот будильник свой заводит, Напомнить чтобы – ждёт их много дел.
Лежит мадам, в глаз лезет луч настырно, Пытается сквозь веко сунуть свет. Открыть сумела лишь наполовину Рукою глаз, а дальше силы нет. Ну почему – безудержно веселье? Провальный и беспамятен твой сон! А утром – это жуткое похмелье! Пытаешься сказать, а слышишь стон! «А где Винсент? Пуста его подушка… Ага, вот вижу – просто не дошёл… Зачем так много выпила старушка? Я помню… нужен мне сейчас… рассол!».
Обводит комнату, держа рукою веко, Она тем взглядом, что так просит пить.
«Ах, кто бы был тем добрым человеком…» – Опять теряет рассуждений нить. Вдруг на столе – шампанского бутылка, Початая, а рядом и коньяк:
«Ах, Светочка, родная! Света, милка! Ну кто же позаботится вот так!».
Дрожащая рука неотвратимо К заветному напитку держит путь. Пытается схватить – два раза мимо: «Чуть-чуть правей… ещё… ещё… чуть-чуть».
Бальзам на душу… в рот вливая влагу, Мадам немного и приподнялась: «Нет, надо встать. А то я, если лягу…».
А влага в рот лилась всё и лилась.
«Поди же ты… а я в ночной сорочке! А кто меня в неё переодел? Не помню… я вчера дошла до точки! Но кто-то обо мне ведь порадел? Ну вот, как будто голова светлеет, И сами открываются глаза. Вот интересно, кто же пить умеет? И где же отыскать те тормоза?..».
- Винсент, подъём! – слегка потормошила. Вот Леший – ну лежит бревном бревно. Со столика бутылку прихватила: - Сейчас посмотрим – будет всё равно?
Открыв коньяк, ему смочила губы. Естественно, что он их облизал. Она ему слегка разжала зубы – Чуть-чуть влила. Рукой тот шарить стал.
- Открой глаза, моё лесное чудо, – И голову приподняла ему: - Пить будешь? - Кто?.. Естественно… да, буду! Брысь, женщина, бутылку сам возьму!
И, ухватив её двумя руками, Откинув свою голову назад, Коньяк вливал огромными глотками.
- Я жив, мадам! Как этому я рад! На славу мы вчера повеселились. Не звали ещё к завтраку, мадам? А как мы с Вами в спальне очутились?
- Тебе вопрос я этот же задам!
- И хорошо! Вот так вот в это время Всех император заставляет пить. Сам по чуть-чуть. Зато следит за всеми – Попробуй только тост ты пропустить! А, впрочем, нет. Вчера перестарались… Я, как мужчина это говорю. Как будто мы два века не видались! Но я Светлану отблагодарю.
Винсент уже собою занял кресло, Мадам он на колени усадил:
- Жить без любви, скажу, мадам, я – пресно. Вот Вы, к примеру, придаёте сил Художнику, то есть мне, и вдохновенья. Блуждал бы я в лесу один, без Вас. А так – творю! И пусть мои творенья Порадуют чуть-чуть хоть чей-то глаз. Да, всем мужчина женщине обязан. Светлана понимает лучше всех. Для нас ваш образ вечно недосказан, А высшая награда нам – ваш смех. Хотя уже улыбки нам довольно. Скажите мне, не поднимая глаз, Вы раните нас вольно, иль невольно, Но мы всегда страдаем из-за вас. Скажу я даже больше: вы те души, Что скрыты где-то там, у нас внутри. Боимся эту тайну мы нарушить. Как не любить вас, чёрт меня дери? Как не любить нам то, что нами движет, Любому действу придаёт толчок. Когда не знаешь человека ближе… Когда услышишь этот голосок…
Винсент творил. Пускай пока словами. Он – как забылся, а глаза горят! Что у него сейчас перед глазами? Слова текли, как непрерывный ряд. Мадам сидела на его коленях, Уткнувшись головой в его плечо, И мыслями гуляла во Вселенных, И всё сейчас ей было нипочём. Один лишь он. Один лишь этот голос. Его ладонь застряла в волосах, От бороды, его, щекочет волос.
«Как мы сейчас похожи на двух птах. Щебечет он мне о своей Вселенной, В которой я заполнила всю суть… Светлане расскажу всё непременно. Немного позже… ладно, как-нибудь».
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 27.12.2015 22:31
Сообщение №: 133527 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
И НЕ УБАВИТЬ, НЕ ПРИБАВИТЬ...
И не убавить, не прибавить, Слова ложатся, как им должно. Придётся всё так и оставить, Бумаге вверив осторожно.
И не посетовать на почерк - Ну почему же так небрежно! Не ставить запятых и точек. Потом переписать прилежно.
Ни строчки можно не убавить, И не добавить слово можно. А препинания расставить - Всё станет противоположно.
Искать слова, за мыслью гнаться, Ломая голову и перья. Слова любви под нас ложатся, К судьбе исполненны доверья.
Бумаге вверить осторожно, И препинания расставить. Слова ложатся, как им должно - И не убавить, не прибавить. ******
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 30.12.2015 22:40
Сообщение №: 133753 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
С НОВЫМ ГОДОМ, ЛЮДИ!
Летит планета где-то во Вселенной, Круги мотает и считает дни. Навстречу время - поступью степенной, И Новый год-мальчишка семенит.
Очередная завершилась фаза - Планета точно счёт ведёт виткам - И не было пока ещё ни разу, Чтоб Новый год не повстречался нам.
Мы разрываем финишную ленту, И тут же начинаем новый старт. Поём Осанну этому моменту, И снова в нас рождается азарт.
Ну, что за год? Каким он - этот - будет? На лучшее надеемся всегда. Вершителем людских счастливых судеб, Где всех нас ждёт заветная звезда.
Довольно скучно так летать планете По заданной орбите, день за днём. Давайте счастьем этот год отметим, Осанну миру, радости споём.
Пусть дети этот мир разнообразят, Несут в него надежду и добро, И даже пусть немножечко проказят, И в детство погружают нас порой.
А то года прошедшие считаем - Вести всему привыкли люди счёт. Мы где-то в невесомости летаем, И каждый год встречаем Новый год.
Летит планета! Люди! С Новым годом! Пусть будет Новым годом он во всём! И за спиной оставим все невзгоды. Вы помните - один лишь раз живём! ******
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 31.12.2015 17:19
Сообщение №: 133822 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
ВОЗВРАЩЕНИЕ СВЕТЛАНЫ. (сказка в стихах) Часть вторая. Присказки. (Начало Санкт-Петербурга)
(ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ОТ ВРЕМЕНИ) 1.
В историю мы с вами окунулись… Исполнилось царю уж тридцать лет, Когда стопы Петра земли коснулись, Ступив на топкий берег. Спору нет – У возраста в то время мерки были Совсем другие – Пётр возмужал: Его войска уже и турка били, И по Европе сколько проскакал, Россию вдоль и поперёк объехал, И нА море в шторма он попадал, Сколь беспрестанно он кутил в утехах, В Преображенском – пыточный подвал… Нельзя ничем уж удивить, казалось, Царя. Когда на берег он сошёл, Спокойным сердце мало оставалось – Нежданно Пётр здесь родину обрёл.
Любовь решающую роль сыграла? Царь быстро к Петербургу прикипел, Обрёл здесь то, чего не доставало – Ведь дома своего он не имел. Да, жизни ветер человека носит, Его кидает из конца в конец. Пристанища душа и тело просят – Так мало верных, любящих сердец.
В Москве, увы, не мог он развернуться, – Дышала ненавистной стариной – Здесь в грязь и лень лишь можно окунуться. Душа искала пристани иной.
Царь грозен был, а между тем нуждался, Как люди все – в семейном очаге. Прочь из Москвы своей душою рвался И думал о Москве, как о враге.
«Болел» он морем, но не только это Подвигло это место полюбить, И он, уже прошед чуть не полсвета, Решил здесь «Парадиз» свой заложить. И всё на новом месте получилось: Над шведами был первый вкус побед, С семейной жизнью тоже всё сложилось – И больше неприкаянности нет. Большим семейством свою жизнь украсит – Семь лет Невою смыто в море вниз – Царь, где бы ни был, думает о часе, Когда же он вернётся в «Парадиз». ******
(ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ОТ ВРЕМЕНИ) 2.
Мы с вами забрались в медвежий угол – Окраина селения-Руси. Понятно дело, со снабженьем туго – Сначала-то попробуй, довези.
Доставка производит впечатленье – По непролазью вдоль дороги всей, Особенно весенней и осенней, Сколь много видим мёртвых лошадей, Которые в упряжке и задохлись.
Любые мы здесь трудности найдём: Воды переизбыток, чтобы мокли; А климат, а болота. Дело в том, Что царь в него вцепился, как зубами, Как он сказал: «на вечное житьё». А место это, если между нами, Так неудачно, что одно нытьё.
Ну, ладно, – крепость. А ему – столица! Себе втемяшил строить «парадиз». Он – царь, что скажет – по его творится. «Я всё могу!» - таков его девиз.
Какой ценой? – вопрос лишь остаётся. Что здесь сказать? Но для мечты своей, Которая в сравненьях познаётся, Он не жалел ни денег, ни людей.
За тем, чтоб делалось, всегда следили строго: Кто умерли – работать не хотят. Людей всегда в России было много: Умрут ли эти – бабы народят!
Попробуйте всего лишь вы представить, Что надо было преодолевать? Ведь взялся царь природу здесь подправить, Своё упорство сваей забивать: «Пусть почва эта и не благодатна, Насыплем, значит, сверху новый пласт. Отсюда не уйду уже обратно, Природа это место мне отдаст».
И с жертвами, идя, он не считался Во имя цели – так как велика. И пусть гром битвы здесь не раздавался, И не в атаку шли его войска.
В фундамент града залагались кости, Не можно было время упустить. Зато и город прибавлялся в росте, Как на дрожжах, стал быстро подходить. Мы землю человечиной разбавим, Перемешаем, сверху замостим, На сваях рядом уже дом поставим, И то – по плану, а не как хотим.
И вот стремятся в небо пики-шпили, Ветра дают работу флюгерам, Канав, каналов и прудов нарыли – Здесь видится любимый Амстердам. Вон целые семейства мельниц-пилен, А вон с противовесами мосты, Как Амстердам, водою град обилен – Царь воплощал голландские мечты.
А как царю, наверное, хотелось, И хочется сейчас ещё взглянуть На то, что сотворила его смелость, На «парадиз», что он отправил в путь. Которому, презря свою усталость, Отдал всего себя и навсегда, Взглянуть на то, что с «парадизом» сталось; Течёт ли ещё невская вода? ******
(ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ОТ ВРЕМЕНИ) 3.
Представить тяжело, но постарайтесь, Взлетев на Петропавловский собор, В мечтах лишь глубоко не зарывайтесь, Вы Петербург тех отдалённых пор. Такая живописная картина Открылась бы пред нами, господа, – Уже довольно выросший детина, Вам красоту бы город всю отдал.
Вот за Невой парадною «фасадой» По набережной знатные дома, Царицын луг с двором Почтовым взгляду Левей открылись. Не сойти ль с ума? Ещё левей деревья «огорода» - Конечно же, узнали – Летний сад. Пусть и сурова матушка Природа, Но царь любил здесь свой потешить взгляд.
Ещё подале верфи у Фонтанки. Да, здесь с Партикулярного двора, Хоть малые, но и не без осанки, Спускали нА воду любые буера. Литейный двор ещё дымил печами.
А вот уже на правом берегу: Слобод солдатских крыши. Меж домами Зелёные фигурки на бегу. На Троицкой, у портовЫх причалов Всегда царило скопище людей, И множество здесь кораблей стояло, В Неву пришедших аж с Европы всей.
Васильевский направо пред глазами – Здесь Стрелка и за нею полоса Обжиты были. Дале видим с вами Сплошной массив – леса, леса, леса. Лишь видно просек несколько пробитых Сквозь толщу леса. Дальше мир ветров – Вода залива. Взору лишь открыты Пред нами там Кронштадт и Петергоф.
Адмиралтейство. Просека прямая Идёт, деля всё надвое окрест. Вот вам и «Прешпектива» та большая – У города она, как главный въезд. Мы в длинную, широкую аллею Въезжаем и конца ей не видать, И вымощенную уже каменьем – Пришлось здесь пленным шведам пострадать.
За Мойкой город сразу и кончался – Леса, болота пролегали там. А вдоль Фонтанки дачный простирался, Охотились на уток по брегам.
Обзор прощальным взглядом завершили. Оставим ангела на шпиле в небесах. Во времени фундамент заложили – Пусть Петербург теперь стоит в глазах. Теперь нам легче будет и представить Себе то место славное, где мы За Светой следом будем строчки править Среди блестящей этой кутерьмы. ******
(ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ВРЕМЕНИ) 4.
Давайте Петербург окинем взором. Не только же усильями царя Здесь жизнь кипела и бурлила споро – Соратникам его благодаря.
Один из них – он из «гнезда Петрова» – Князь Меншиков, уже Светлейший князь. Из грязи вырван был он царским словом, И снова должен погрузиться в грязь. Всё впереди, сейчас же он – Светлейший, Живым умом и смелостью всё брал. Рукою правой, друг царя первейший, С Петром России славу добывал. Шитьём златым, одеждами блистает, Кафтан все не вмещает ордена, С младых ногтей в друзьях царя шагает, На гребень поднимается со дна. Каракули фамилию выводят – Всё восполняет живостью ума, Он смелостью чины себе находит. Близ трона укрепился и весьма…
«А Меншиков был в беззаконьи зачат И во «гресех» он матерью рождён, И в плутовстве живот скончает, значит, Неисправим, безглавым кончит он. Не малая вина, но и заслуги, Что прежде были, более ея! – Дубинкой «позаботился» о друге. – Смотри, Лександра, голова твоя На волоске, – глазами царь стреляет, – В последний раз скажу я: берегись! – И кулачище к носу подставляет. – Ты чуешь ли, где заключилась жизнь?»…
Царь походил на бег привычных буден, Но серости других не привечал. Доволен был, когда его герцбрудер В своём дворце что-либо отмечал.
- Глядите, как Данилыч веселится! – Из домика поглядывал в окно. Сам не любил на торжествах чиниться, Лились: гром музыки и кубками вино. Сам щеголял в поношенной одежде, Но требовал он пышности других – Не чопорной московской, той, что прежде, А «людскости» в нарядах дорогих. Жить здесь! – строги царя Петра указы. Расправы страх срывал с родимых мест. Лечил он Русь от старины проказы И на былом царь ставил жирный крест.
«Художества, науки у французов, Скажу вам, хорошо перенимать – Заметно торжество хороших вкусов. Хотел бы это у себя видать. Да, так! А в прочем-то Париж воняет – Не надо их порядки восхвалять. Европа нас к себе не допускает – Не станем мы Европе подражать. Пусть иностранцы всячески старались До света разума-от нас не допустить, Ан, проглядели – с носом и остались – Сияет он, уже не погасить. Европа ещё может быть потребна На несколько десятков только лет, А там мы зад к ней повернём победно – В старушке этой нУжды больше нет».
А время шло, столица коренилась. Пока жил царь – держал её в горсти, И под пятой болото осушилось, Он продолжал строительство вести. Метался ум, всё новые решенья Из края в край, но милый «парадиз» Во град переходил из поселенья, Входил всё глубже в сердце сей каприз.
В Неву царь бросил крепости песчинку, И вот уже на свет явился перл – Всё было в этом городе в новинку, Но «жемчуг» рос, как царь того хотел.
- Ах, Катенька, плывут и к нам голландцы. И пусть глядят они – учителя, На мастерство ученика дивятся, И, думаю, меня не похулят! ******
(ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ВРЕМЕНИ) 5.
Когда ещё всё только начиналось, В мечтах всплывало слово «благодать». Другого ничего не оставалось, Как только в дневнике нам записать:
«Сегодня день был пасморен и мразен. Промозглый ветер с норда сильно дул. Дорогами был город непролазен – В болоте как ещё не утонул?».
Как финны говорят, здесь всё тонуло, Но вот явился русский богатырь. Его смекалка всё перевернула: Построил град велик он вдаль и вширь, И целым град поставил на болото – Оно и не сумело поглотить Град целиком. Отличная работа, Сумел болото он перехитрить.
Наверняка, завидовали шведы, Увидев петербургский результат, Досады чувство странное отведав, Вперяли в город удивлённый взгляд. Их пленные здесь тоже воплощали В явь дерзкую петровскую мечту. В фундамент свои кости тоже клали. И сколько их на каждую версту?
Русь-матушка просторами известна, Но как соединить их меж собой – Дорогами «болели» повсеместно – Они нам удлиняли путь любой. То – вследствие же невозможной грязи, Естественно, ломался экипаж; Удобств, гостиниц нет, а безобразий Хоть через край. Гляди, и жизнь отдашь. А сколько лошадей ждать приходилось? – Бывало дело и по восемь дён. Здесь можно жить? Скажи-ка мне на милость – Лишь русский для таких дорог рождён…
…И к вечеру уже благополучно До Петербурга всё же добрались. Скажу, дорогой было нам не скучно – Сюда по бездорожью продрались. Со времени былого посещенья, Когда я отъезжала – не узнать. Так изменилось это поселенье, Что можно и столицею назвать.
Конечно же, тогда ещё боялись, И постоянство было не в чести – Из дерева всё возводить старались, Чтоб можно было сжечь или снести.
Когда ещё и Пётр колебался, Не зная толком, где же граду быть: Меж Котлиным с Васильевским метался, И начинал каналы даже рыть. Но не избыть естественных условий: А посему – на левом берегу, Вдоль першпективы центр будет новый. Я про неё вам рассказать могу.
Мы въехали в широкую аллею, Что вымощена камнем уж была. Проспектом я назвать её посмею – Прямой струною в город пролегла. Проложена руками пленных шведов Лет несколько тому она назад, Что русского оружия изведав, Теперь в сей город свой вносили вклад. По вдоль неё посажены деревья, Пускай они ещё невелики, Зато на всём огромном протяженье Здесь всё трудом заботливой руки: И красота, и чистота, в которой Содержат, делает чудесный вид, И кажется она такой просторной – Всё о хозяине само здесь говорит. А видели бы вы Адмиралтейство, – В него и упирается ваш путь – Где корабельное сокрыто действо, Что шпицем хочет небеса проткнуть.
Закончилась «Большая першпектива» – Светлана начинает новый путь. Перо бежит вперёд довольно живо, Выхватывая свежей жизни суть. ******
(ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ВРЕМЕНИ) 6.
Переселенцев прямо на болото Обычно привозили – стройся сам. Всё дорого, как и сама работа. Ещё привыкни к этим-то местам. Холодный климат был и непривычный, Но не был же он адом на земле. И постепенно стала жизнь приличной, И горизонты у неё светлей.
Лишь Первому, конечно, безусловно Здесь петербуржцу хорошо жилось. Был у него и Зимний дом удобный, Да и ждала хозяюшка, небось, Заботливо супруга поджидая, Что у камина штопала чулки. Вокруг же детки бегали, играя, А за окном и красота реки.
Царь поутру, проснувшийся, на буер, Переплывёт Неву, где, помолясь, Себе там цель он выбирал любую, И одноколка резвая неслась. А город знал он, как свои пять пальцев, И сам бывал повсюду и везде – Узнаете дубинки вес, страдальцы, – Расслабитесь чуть-чуть – и быть беде.
Пусть скромно было у Петра жилище – Известно, что он роскошь не любил. И без него, но на него летели тыщи – И ел он хорошо, и сладко пил. Да и дворцы Петра все: Летний, Зимний. Про них не скажешь, что они бедны: Всё в бархате, парче, сафьяне. Ныне Так не ваяют. Ах, былого сны!
Но с Меншиковым, впрочем, не сравнится. Царь выглядит пред князем бедняком. А вечером? Дворец начнёт светиться, И каждым, над Невой, сиял окном. Он, как и Пётр, к этому болоту, Нашедши здесь родимый уголок, Как прикипел. И как же без заботы – Обставил для себя его, как мог. А мог он всё. Для выходца из низа Должно быть лучшим, а не как у всех. И жил наш губернатор «Парадиза», Забыв, что есть такое слово – «грех».
Богато жили, впрочем, и другие – Приказано, так, значит, будем жить. Кой чёрт принёс сюда, в места глухие, Но царь прикажет – так тому и быть!
Дворцы, дворцы сподвижников петровых, А вон стоят дворянские дома, Курные избы для народа. Словом, Всё, как везде. Здесь Русь жила сама! Сначала, может быть, и выживала, Но люди привыкают ко всему. Болото «Парадизом» скоро стало. Расти же, град! Мир дому твоему! ******
(ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ВРЕМЕНИ) 7.
А как же обойтись без иностранцев? Ещё один указ провозглашён*, Дающий иноземцам больше шансов Свою жар-птицу захватить в полон. Прописано в нём много обещаний, Большое жалованье и почёт, И уважение… лишь проявляй старанье, И будешь ты… но кто? Богач? Банкрот? И ехали сюда на ловлю счастья, И ехали сюда искать чины. Богатство находили и напасти, Теряясь за пределами страны.
А кто-то , всё закончив по контракту, Его и продлевал, и продлевал… Уже переходя к второму акту – Здесь Родину вторую обретал. Они женились, заводили семьи, И вера им не ставилась в упрёк, Врастали в землю здесь корнями всеми – И бесконечным становился срок.
Просторы нескончаемы для дела, Возможности себя обогатить. Карьера? Мог мечтать об этом смело! Без приключений? Как без них прожить! И привыкали все сыны Европы, Покинув как-то Родину свою, И став у новой Родины холопом, К столице, что «у бездны на краю». Чудовище пронизывает страхом? Но сладкая у жизни острота. Все предрассудки, собранные, махом Низвергнуты. Здесь жизнь совсем не та.
И он один, другого нет такого, Пройди всю Русь ты из конца в конец. А на челе у града молодого Уже сияет царственный венец.
Прислушайтесь! И мы, конечно, слышим – История не кончена, шаги Её Россию поднимают выше, А судьи у истории строги.
Россию кто заставил всколыхнуться? Зачем пошли мы возвращать моря? Да, стоило России лишь проснуться – И началась такая сразу пря!
Кто бросил камень в озеро России, Что до сих пор расходятся круги? Спасибо, что начало Он осилил, А так хотели всё вернуть враги, Привыкшие к старинному укладу, Привыкшие пролёживать бока. И первый камень бросить было надо, Взглянуть на всё, взлетевши, свысока.
Но – сразу ВСЁ! Какую надо волю? И веру, и терпение. А сил? Когда один вопрос стоял: «Доколе?». К ответу Он дорогу замостил. И мы идём дорогой этой трудной, Что никогда и не была прямой, И каждый день мы ждём, как новый судный, За Родину готовые на бой!
К ответу всех!.. Ответы получили. Вопросы есть? Один вопрос в глазах. Живём той жизнью, что и заслужили. Что делать? А ответ на небесах. ==================
*- указ 1702г. об иностранцах, продержавшийся всё время правления Петра I. ******
(ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ ВРЕМЕНИ) 8.
Должны «рождать здесь добрые порядки», А «непотребное житьё прочь отгонять», Всех тех, кто до чужого слишком падки, Всех тех, кого неисчислима рать. Санкт-Петербург храним был гарнизоном, Лежали функции полиции на нём – И он был здесь таким порядка лоном, Но жизнь вновь настояла на своём. Здесь именно, впервые, появилось И полицмейстерство с Девьером во главе. Какие полномочия! – не снилось, И не могло вместиться в голове. Но надобно и целый воз инструкций Везти, пыхтя, за всё держать ответ, А потому, придерживаясь функций, Употреблялось чаще слово «нет».
И горожане кипами указов Держались в строгих рамках посему: Как строить, как копать, куда заразу, Как возводить, чем красить и кому.
Вы помните Петра: «Париж воняет!». Так может ли вонять мой «Парадиз»? Во всё вникали полицейских «стаи» - Сверкает верх, так мы почистим низ. Простой пример: ты заложил за ворот, На свежем воздухе желудок испражнил. За что нещадно кошками* был порот И место «излиянья» отскоблил.
Да, выбивали и рублём, и плетью Из жителей привычку засорять Скаредствами и тронутыми смертью Харчами реки и каналы, выливать На улицу помои пред домами – На улицах должна быть чистота, Порядок и опрятность – вы же сами Живёте здесь – и будет так всегда.
«Для прекращения воров и протчих Людишек непотребных возвести Шлахболы** и при них в теченье ночи Во всех дворов же караул блюсти». И жители ходили в караулы, И тишину ночную стерегли, Чтоб не орали, песен не тянули По-пьяни и шататься не могли.
Как армии прожить без маркитантов, Без них, увы, никак не обойтись, И в городе людей таких талантов Хватало, как советовала жизнь. Где нам ещё избавиться от денег? Вкусить запретных где ещё плодов? И человек уже притонов пленник, И он уже на всё идти готов. Притонов петербургских список длинен, С лихвой хватало вольных, злачных мест. Что человек? Он сам в страстях повинен, Сам на себе, бывает, ставит крест. И мы встречаем спившихся субъектов, Безвылазно живущих в кабаках. Был человек – теперь же это некто. А, впрочем, было так во всех веках.
И как ни сторожи, а безобразий, Краж с грабежами нам не избежать. Пусть царь с чиновников с живых не слазил, Но беглых-то неисчислима рать.
Должно быть «государство регулярным», Столица же, как город-образец. Начала разума, закона популярны, А царь был в этом всём известный спец.
И был единым волевым решеньем Верховной власти город заложён. И не должно уже здесь быть сомнений – В веках стать образцовым должен он.
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
ВОЗВРАЩЕНИЕ СВЕТЛАНЫ. (сказка в стихах) Часть вторая.
Паломниками времени уплыли Винсент с мадам, Светлана и Яга, Кикиморы, Горыныч. Мы спросили: Кого найдут там – друга ли? врага? Ответ придёт со временем, а время, Известно нам, на месте не стоит. И строчкою перо летит за теми, Кто иногда историю творит.
1. Прощай XX век.
Светлана с Лешим по лесу бродила. Винсент ей лесу дифирамбы пел, – Восторженность в его словах сквозила – Он говорить, как рисовать умел. Показывая Свете буреломы, Стихии силу тоже воспевал. В лесу себя он чувствовал, как дома, Естественно, раз здесь он обитал. Но тягою к искусству он гордился, На всё теперь по-новому глядел, По-новому всё видеть научился – Да, наш пострел уже везде поспел. Показывал Светлане исполинов – Столь необъятны, сколь и высоки. Стволы в следах их жизни бурной, длинной, Сыновьи рядом высятся полки. Дубы и сосны, клёны и берёзы – Деревья все не лишены красы, Деревья тоже проливают слёзы – Деревья наши средней полосы.
И ягодами он кормил с ладони Светлану, по дороге их набрав. И птичьи гнёзда, спрятанные в кроне, Они искали, головы задрав. Она бродила и запоминала. Зачем? – спроси, не знала и сама. Природа эта силы ей давала, Душой оттаивала и весьма.
Три дня они по лесу прокружили, По множеству заветных уголков, Вояжей столько с Лешим совершили, И посвежели оба – будь здоров.
В избушке собирались вечерами И обсуждали предстоящий путь: - Яге, как самой старшей между нами, Дадим себя немножко обмануть.
- А что – Яга? – Горыныч тоже бился С охотниками до его голов. И Леший тоже пО лесу кружился… Любой из нас из глубины веков. Но мы – всего природы порожденье. Точнее даже будет мне сказать, Людского мы плоды воображенья. И что вообще о людях можем знать? У нас всё ясно и про нас известно – Открой заветных сказок только том. Внимание к персонам нашим лестно, Но мы же говорим тут о другом. Мы с вами у Светланы только свита – И вот она пусть за собой ведёт. А в этом веке мы полузабыты, А дальше нас вообще никто не ждёт.
Вот, как-то так беседы проходили – Все согласились двинуться назад. Теперь они судили и рядили, Какой Яга придумает обряд.
Кикиморы: - А мы назад вернёмся? - А мы там потанцуем на балах? - А мы не упадём, не разобьёмся? И далее по списку: «ох» и «ах»!
Мадам: - Винсент, я тоже не готова! Привыкла я Светлане доверять, Но боязно…. Скажи же мне хоть слово!
Винсент в ответ: - Мадам, ну, что опять? Я знаю, что Светлана всё решила. Об этом я не раз с ней говорил. Она же с детства всё читать любила, Великий князь историю любил. А за его отсутствием в столице, Она в Ликани чуть ли не жила В его библиотеке. Положиться Ты на Светлану полностью б могла.
- Я доверяю, но одновременно Боюсь сама, не знаю почему.
- Боязнь, мадам, твоя, скажу, чрезмерна И мне бы не хотелось одному Пускаться в путь. И правду мне скажите: Уже ль меня не любите, мадам? А любите, то лучше помолчите – Вы ж знаете, что Вас я не предам!
То «Вы», то «ты» - Винсент разволновался. Он полностью Светлане доверял, Но, глядя на мадам, подрастерялся, И с «Вы» на «ты» поэтому скакал.
Горыныч лишь наливкой баловался: - Индифферентным Леший обозвал. Вот я индифферентным и остался. В каких веках я только не бывал. Мне как-то всё равно, где очутиться – Востребован везде мой персонаж. Мне скажут: - Бейся! – значит, буду биться. Я не теряю никогда кураж!
И день настал. Все собрались в избушке, Со всеми вместе тишина зашла. Глаза остановились на старушке – Яга Светлану зА руку взяла:
- Всё делай так, как говорить я стану – Звено цепи нам нужно разомкнуть. Сядь посередь, прикрой глаза, Светлана, И думай, куда хочешь заглянуть.
В кругу друзей Светлана очутилась, Сквозь щёлки глаз огонь печи мелькал, И голова всё явственней кружилась, А мозг душе команды отдавал. Как тяжело сдвигать пространства плиты И создавать тоннель в пластах времён. Глаза у Светы были приоткрыты, Она с Ягой шептала в унисон:
- Готова я со временем проститься, Его готова я отправить вспять, И, зная, где желаю очутиться, На этом месте остаюсь стоять. Два века, для меня назад вернитесь. Природа-мать, прошу, а не велю, Вы перед взором только покажитесь – Где надо будет, я остановлю.
Сначала небо чёрною воронкой Выстраивает тучи над землёй, Из леса вытекает струйкой тонкой Туман и заполняет всё собой. Туман обычно время поедает, Из одного в другое унося, Когда реальность тихо пропадает, Минуты в невесомости висят. Но ты не видишь то, что происходит – Пространство скрыто влажной пеленой. И всё на месте остаётся вроде, Но что-то совершается с тобой.
Зажмурившись, Светлана вдруг кивает, Пытается руками ухватить То, что перед глазами проплывает, И начинает потихоньку выть. Яга её подмышки подхватила, Пересадила девушку за стол, Та голову на руки уронила: Всё – истины момент произошёл.
И пусть пока Светлана отдыхает. Друзья её расселись за столом. Пока чернила наши подсыхают, В порядок свои мысли приведём. ******
2. Здравствуй век XVIII.
Светлана постепенно приходила В сознание, уже осмыслен взор. Яга, виски массируя, твердила Светлане непонятный наговор. Склонившись к уху, что-то ей шептала, Скорей пытаясь в чувство привести. Светлана ей в ответ уже кивала, Лицо румянцем начало цвести.
Мадам с Винсентом рядышком сидела, А тот руками на неё махал – Мадам, пардон, немножечко взопрела, Пот капельками по лицу стекал.
Кикиморы: - А что, уже случилось? - На воздух можно выйти, подышать? - Перед глазами что-то так кружилось! - Но почему-то мы не можем встать!
Горыныч головами друг на друга Глазами удивлёнными смотрел. Считал себя поставленным он в угол, И лапой шарил – выпить он хотел.
Яга Винсенту: - Надобно лекарство, Ты знаешь где, компании налить, А то с тобою мы, как в сонном царстве. Пора бы нам уже их разбудить.
Легко на редкость Лешему удался Весь этот неспокойный перелёт. С Ягою адекватным он остался: - Сейчас, друзья, налью, и всё пройдёт!
Настойки всем налил он по стакану И подождал, пока все замолчат: - Виват, Яга! – и, глядя на Светлану: - Княгине троекратное ВИВАТ!
И принялись все сразу суетиться, На стол хозяйки стали накрывать: Сначала надо было подкрепиться – Дела пока могли и подождать.
Но всё-таки Светлане не терпелось – И на крыльцо с Винсентом подалась: Поляна пред избой куда-то делась, Тропинка в лес от дома не вилась. Избушку между сосен кто-то втиснул, Едва ей место среди них нашлось. Винсент стоял, лицом всё больше киснул.
Светлана на него взглянула: - Брось! Конечно, ты – хозяин, понимаю! Но ты же здесь порядок наведёшь? Поверь, раз говорю я это – знаю! Горыныча в помощники возьмёшь.
- Да, вижу я, здесь Лешим и не пахло, И, сразу видно, - дикая страна: Где – вон, как прёт, а где – всё и зачахло. Рука хозяина здесь не видна.
- Ну вот, как раз ты этим и займёшься. Пошли-ка в дом, отметим свой приход.
- Ты оптимисткой, Света, остаёшься! Мне с женщинами всё-таки везёт!
И стол готов, и все расположились: - Пока не знаю я который год Там, за окном! Но мы в нём очутились, И он теперь в историю войдёт! – Светлана, стоя, свой бокал держала, И вдумчиво, негромко речь вела, И каждым словом в душу залезала: - Яге спасибо, что мне помогла!
Все выпили и разговор завёлся.
Кикиморы: - Куда ж нас занесло? - А мир за дверью, там, не раскололся? - Какой сегодня год? Что за число?
- Пиявки, цыц! Вот вам-то, что за дело? – В их сторону Яга, махнув рукой. – Узнать пока Светлана не успела.
- Нам интересно – месяц, хоть какой?
Кикиморам Светлана подмигнула: - Всё тот же – пока лето за окном. На двести лет я нас назад вернула, – И облизала губы языком.
- Здесь, значит, легче будет мне подраться? – Змей, лапами прихлопнув, их потёр.
- Там поглядим, дай нам обосноваться. В тылу останешься до этих пор. И попрошу, Горыныч, без обиды. Нам надо с Лешим город навестить. А на тебя у нас другие виды, Пока ж порядок будешь наводить. Потом – ещё сегодня отдыхаем. А как же, надо нам в себя прийти – Не каждый день по времени летаем, Случаются издержки по пути.
- А я-то что? – Горыныч улыбнулся. – Я только «за». Винсент, а ну налей, – К Винсенту со стаканом потянулся.
А тот, налив: - За что же выпьем, Змей?
Яга тут поднялась и заскрипела: - Ушли от крови, к крови и пришли. Всего понять ещё я не успела, Но приземлились с вами на угли.
- Так на Руси всегда её хватало. Конечно, кровь имею я в виду, – Светлана на просвет вино держала. – Отсюда же пока я не уйду! И время пропущу, как через сито, Но рыбку в мутной зацеплю воде – Её обильно по векам разлито… Узнать нам надо, где мы всё же? Где?
- Однако же, как ты нетерпелива. Сначала бы нам обустроить быт, – Яга, как и всегда, не говорлива, – А там уже и в город путь открыт.
Они ещё сегодня отдыхали, Назавтра отложив свои дела… И буквы пред глазами заплясали, Рука перо с бумаги убрала. ******
3. На поляне.
Горыныч с Лешим, взявшись за поляну, Деревья корчевали на «ура». Яга, Мадам, Кикиморы, Светлана Им помогали с самого утра. Порядок у избушки наводили, Старались лишь поменее шуметь – За лесом власти строго здесь следили.
- Окрестности нам надо обозреть – Где тут у нас соседи обитают, – Отправила Кикимор Света в путь, – Пока ещё они о нас не знают, Придумайте там с ними что-нибудь. Преследование лесных порубок Вести царь Пётр строго указал. Нам сразу попадаться как-то глупо.
- Так здесь ещё никто и не бывал, – И Леший круг себя повёл руками, – Не вижу здесь пока ничьих следов, И чувствую, что от людей мы с вами Далёко, Света. Мой вердикт таков. И вообще, все НАС должны бояться! Кто против – тем Горыныч подтвердит. Сюда народу незачем соваться – В округе этой дух лесной сидит. С Горынычем мы скоро всё устроим, Получится заветный уголок. Надеюсь, что сдадутся все без боя. Как будто всё, что я хотел, изрёк.
- Ну, хорошо, мы с этим порешили. Теперь нас ждут и в городе дела… Глядите, нам и стол уже накрыли!
Мадам их всех к обеду позвала. Отдали должное обеду… и с Винсентом Решила Света всё обговорить, Как говорится, пользуясь моментом, Двух зайцев сразу чтобы здесь убить.
Сидел Винсент на солнышке с сигарой, Как все, ещё наливку попивал. Змей рядом восседал небесной карой, И, как Винсент, дым из ноздрей пускал.
- Яга с Горынычем останутся на месте. Горыныч будет тыл оберегать; Через Ягу мы посылаем вести – Она нас будет всех объединять. Винсент с Мадам, сойдёте за французов. Художники здесь вообще в честИ – Назвался груздем, полезай-ка в кузов – Работы лучше вам и не найти. Мадам, к тому же, языком владеет – Французский же язык её родной. Глядишь, в учителя попасть сумеет. Пролезем мы – лишь дверцу приоткрой. Имею склонность я к Елизавете, И к ней меня должны вести пути. За девочку хочу я быть в ответе, И, может быть, корону обрести! Меня, мадам, сведёте с цесаревной. Не бойтесь, ещё время утечёт. Вы будете, надеюсь, ежедневно С ней видеться.
- Но как произойдёт С Винсентом наше в граде появленье? Не можем просто мы туда прийти, А то мы сразу вызовем сомненье.
- Попробую вам способ я найти. Винсента без работы не оставят. И хорошо б к Светлейшему попасть. Хотя всегда, везде там что-то правят, Не верю, чтоб работа не нашлась. Светлейший князь достаточно тщеславен – Ты напросись писать его портрет. Вскользь бросишь, мол, князь богоравен, Что невозможного для князя в свете нет. Сойдись, Винсент, ты с ним и покороче – Тебя учить, лишь портить только нам – Сам знаешь ты, как головы морочить, А там представишь и свою мадам. В отсутствие царя, я знаю точно, Что цесаревен князю в дом везут. Так старшая умна и беспорочна, А младшая, как сорванец и плут. Вот с ней, мадам, должны Вы подружиться, К тому же так, чтоб не могла без Вас. Вы сможете! Должно всё получиться! – Мадам пронзает взгляд зелёных глаз. – Играючи учите, не муштрою – Вы с ней – друзья, запомните, мадам. Подружитесь скорее за игрою, А там, глядишь, и я поспею к вам. Потом уже «Светлану в будуаре», Винсент, ты князю в дар преподнесёшь…
- И что, княгиня, Вас ему подарим? Но он женат!
- Бес и к женатым вхож! Вообще-то мне нужна его супруга. А Меншиков? Пусть будет он в друзьях. Надеюсь, что поймём мы с ним друг друга, С одною целью в наших головах. Загадывать я далее не буду, Но скоро нам пора и начинать – Горыныч с Лешим лодку раздобудут. А там и непогоду будем ждать.
Светлана тасовала свои карты, Фигуры расставляла на доске. Зелёные глаза полны азарта, Она уже забыла о тоске. А были ли и встречи с Николаем? Сама себе ответила, смеясь: «Мы спрашиваем – мы же отвечаем – О будущем воспоминанье - князь»!
Горыныч с Лешим снова углубились У дома в дегустацию вина: Глаза у них немного застеклились, Но не достали истины со дна. И потому, о чём-то бурно споря, Они не забывали наливать:
- Достанем лодку, говорю, у моря!
- У рыбаков нам надо побывать!
- Да ты до смерти их всех напугаешь, Ещё спалишь деревню их дотла.
- Что ты меня всё время поучаешь? Твоя рука касалась ли весла? А то, смотри, мы лодку раздобудем – Её же надо будет довести До корабля. А то рядим, да судим – А ты вообще, умеешь ли грести?
- Цыц, Змей! Весло - природы порожденье, Людьми же лишь обстругано оно. Весло, моей руки став продолженьем, Не даст мадам со мной уйти на дно!
Они сидели, пикетировались, Их слушались всё меньше языки, А вот глаза всё больше застеклялись, И неуверенней движения руки.
Кикиморы: - Поляну мы прибрали! - Светланушка, а как же с нами быть? - Все заняты, про всех всё рассказали! - Про нас ужели ты могла забыть?
С Ягой Светлана кофе попивала, И шкалики стояли с коньяком: - Про вас-то только что я поминала – Вы как-то тут у нас особнячком, – Она себя потрогала за мочки, Проверила – серёжки на местах? – К мадам с Винсентом вы пойдёте в дочки?
Кикиморы на стулья сели: - Ах! - Да, дочками ещё мы не бывали! - Всё как-то неожиданно весьма! - Похожи, правда, мы на них едва ли! - И как их называть – папа’, мама’?
Яга на спинку кресла отвалилась И смехом заскрипела, затряслась: - Забавная семейка получилась – И дочками уже обзавелась! Зелёные, да вы не обижайтесь! Надули уже губки, ты гляди! За ради дела вы уж постарайтесь.
- Зато все перспективы впереди, – Светлана свои пальцы загибала, – Во-первых, вместе, под единый кров, А это, как вы знаете, немало. А во-вторых… найдёте женихов! – Кикиморам лукаво подмигнула. – На дочек-то наверняка есть спрос. Надеюсь, настроение вернула, Ответила на мучивший вопрос.
За кроны елей солнце удалилось, Разрисовало красным свой закат, И лапами еловыми укрылось. Синело небо всё металлом лат. Луна приподняла своё забрало, Алмазы по доспехам разбросав. Уже чернёной стали цвета стало, Рисунками созвездий засверкав.
Что человек? – вершина мирозданья? Нечистый дух – его грехоотвод? И где найдём мы больше состраданья? И кто спасёт нас ото всех невзгод? Вопросы есть, но где найти ответы? День всем открыт и всё скрывает ночь. И душами всегда ли мы раздеты? Кто не уйдёт – останется помочь? Для ночи слишком много вопрошаем. Давайте-ка мы лучше отдохнём – Перо пока в покое оставляем, А лучше-ка на посошок махнём! ******
4. Винсент с мадам плывут в Санкт-Петербург.
На море зыбь и море неспокойно – А как мадам не любит этих волн, Пытается держать себя достойно, Но взгляд её тревогой всё же полн. За борт держась обеими руками, Испуганно глядит по сторонам. Винсент гребёт, гребёт, гребёт веслами Навстречу ветру, брызгам и волнам. Кикиморы Винсенту помогают Вторую пару вёсел обслужить – Все вместе по команде налегают. Одну из них поставили рулить…
Вчера прибило к берегу скорлупку И кое-что ещё там из снастей. Корабль, потерявший эту шлюпку, Не разделил с ней участи своей. Её оставил, как напоминанье, Мол, плавал я, просторы бороздил, Теперь осталось лишь одно названье, А сам в ловушку шторма угодил.
Её Горыныч первый заприметил И выволок на берег. И искать Теперь её не надо, сил на ветер Не надо больше тратить. Рассказать Он поспешил Винсенту о находке. К утру немного ветер поутих…
И вот они плывут на этой лодке С надеждой – с корабля заметят их. Из облаков Горыныч подлетает, Перекрывая ветер, им кричит: - Навстречу вам корабль подплывает, И тоже у него неважный вид.
Вот и передохнуть немного можно. Стараясь бок не подставлять волнам, Винсент лишь подгребает осторожно. А вон уже и парус виден нам.
Видок, конечно, был у персонажей – Для нежити вполне привычный вид – Кто в чём одет, не разберёте даже, Мадам лишь боле-менее сидит. Кикиморы, как будто из болота, Винсент скорей на Нептуна похож.
На корабле уже пошла работа: Слышны аврала крики и галдёж.
Финал хороший – спасено семейство. Художник капитану руку тряс: «Как были слажены его команды действа – Теперь кумиром будете для нас». За избавленье из морской пучины, И для сугрева плоти заодно, Покрепче наши выпили мужчины, А женщинам поставили вино.
- Всё хорошо, что хорошо находит Логический и правильный конец, – Винсент уже, конечно, словобродит, – Вы, капитан, герой и молодец!
И вот уже кольцо снимает с пальца: - Вам, капитан, за жизни торжество!
- Нет, не могу я обирать страдальца, Ведь вы и так остались без всего.
Винсент, конечно, сразу прослезился. Махнув ещё, с объятьями полез – На публику спектакль получился – Конечно, Леший был почти что трезв.
- Пойду, своё семейство успокою, Ведь их, наверно, до сих пор трясёт. Погнался я за русскою деньгою, Позарился, всё, думал – повезёт.
- И всё-таки Вы вытянули жребий – Остались живы сразу всей семьёй. Когда досталась эта участь мне бы, Наверное, гордился бы собой. Отмечены Вы, значит, знаком свыше, Когда на дно ушёл весь экипаж.
- Я до сих пор ещё их крики слышу, Когда волна пошла на абордаж. Я всю семью связал одним канатом – И, видите, что их не растерял. Имуществом внёс Нептуну я плату, И он у нас надежду не отнял.
- Ну хорошо, художник, отдыхайте. Мы скоро прибываем в Петербург.
- Когда-нибудь найду Вас, так и знайте, И напишу портрет с Вас я, мой друг!
Вошёл в каюту, потирая руки: - Идёт всё, как задумано, мадам. Кикиморки, весёлые подруги, Понравилось ли приключенье вам?
Кикиморы: - Матросы нас жалели! - И сразу натаскали одеял! - И говорили, что уже у цели! - Их капитан не раз уж здесь бывал!
- И хорошо! Скажу – картина маслом! – Винсент махнул ещё стакан вина, – Сейчас я в настроении прекрасном, И перспектива мне уже видна. Не будем мы раскачивать качели, А просто по теченью поплывём. Так говорите – мы уже у цели! Ну что ж, тогда немного подождём!
Мадам одна поникшая сидела, Была ей качка выше всяких сил – Во рту всё сохло, а сама потела. Винсент ещё вина ей предложил:
- Мадам, прошу, немного потерпите. А, может быть, на палубу пройдём, Там воздухом подышите. Хотите?
- Винсент, не надо, тут переживём…
…Избушка и знакомая поляна. За спину свои руки заложив, Шагами её меряет Светлана, Взгляд беспокойный в небо устремив. Светлана вся сплошной пучок вниманья – Горыныча к себе с вестями ждёт. Им первым будет это испытанье – Винсент, конечно, их не подведёт.
Вот, наконец, Горыныч появился, Спускается, деревья зацепив. Он около Светланы приземлился. Та ждёт, его глазами вопросив.
Стряхнув с себя остатки непогоды, Змей оглянулся, увидал Ягу – Она свои к ним волочила годы. «Оставь, Яга, я их постерегу» – Ей крикнуть Змею что-то захотелось. Но, встрепенувшись, всё же промолчал. Главою правой на себя взял смелость, К Светлане повернулся и сказал:
- Светлана, всё отлично получилось, Корабль нашу подобрал семью. А там тумана пелена спустилась – И вот он я – перед тобой стою. Но вывернется Леший наизнанку; Кикиморам в рот пальца не клади; Мадам вполне сойдёт за иностранку…
- Надеюсь на удачу впереди, – Яга к ним доползла. – Я так устала!
- Ну, ничего, теперь и отдохнём, – Ягу слегка Светлана приобнЯла, – Осталось нам одно теперь лишь – ждём!
День покрывался сумеречной шалью, И на поляну уронил туман. Заход за лесом розовою далью Всё меньше освещал нам задний план. Увязнут дни в болоте ожиданья, Нет хуже нам, как ждать и догонять, Но мы приложим максимум старанья… А дальше - будет, что вам рассказать. ******
5. Визит мадам к друзьям в лес.
А дни идут. Светлане не сидится – Она с Ягой поляной занялась. Хотелось бы получше здесь обжиться, Приобрести и к огороду страсть, Обзавестись своими овощами. Горыныч им пахал и боронил, Светлана засевала семенами – В двадцатом веке Леший их купил.
- И я надеюсь, что он будет славный… Иди-ка лучше ты мадам встречай, – Яга Светлане нА небо кивнула.
Светлана присмотрелась – вдалеке Какая-то к ним точка повернула: - Однако! Я завидую Яге, – Княгиня ей лукаво улыбнулась, – Горыныч! Мы идём встречать мадам! Гляди-ка, как всё быстро обернулось: К нам ведьма с неба – значица к вестям.
Они остановились у крылечка. Горыныч, перепачканный землёй – Не мог же пропустить он эту встречу – Воззрился в небо средней головой, А правой – повернулся Змей к Светлане:
- Летит от друга пламенный привет.
Мадам тут приземлилась на поляне, Метлою за собой оставив след.
- И всё-таки, вот сколько ни летаю, Всё не привыкну…. Да, привет и вам! Винсент просил всем передать отдельный. Но раз уж вы все вместе собрались… Как не было разлуки двухнедельной… Гляжу, в овощеводы подались?
- Решили обустроиться немного – Я думаю – жизнь будет здесь долга. Гостей встречать чем будем у порога? – Спросила, подбоченившись, Яга. – Пока я не забочусь о припасе, Поэтому и говорю: «прошу»! – Рукой на дверь, а ноги в реверансе. – Тебя, мадам, за стол и приглашу.
- Меня так никогда не приглашала, – От смеха Змей дыханье даже сбил.
Светлана тоже слёзы утирала: - Горыныч, значит ты не заслужил.
- Ну что же, тост прошу за возвращенье, – Когда уже расселись за столом. – Мадам, прошу, мы все ждём с нетерпеньем, Поведайте скорее обо всём.
Все выпили. Откинувшись на спинку, Мадам застолье взглядом обвела:
- Друзья мои, простите за заминку. Ну, что сказать? Идут у нас дела. Корабль оказался тот голландским. И шкипер к нам доверием проник, Погоду словом обозвал дурацким, С Винсентом общий он нашёл язык. Меня же ещё в шлюпке укачало – На палубе и провела весь путь. Не раз я свой желудок очищала, Лишь стоило мне что-нибудь глотнуть. Дневник еды был мною перелистан, Сама была, как высушенный лист. Причалили на Троицкую пристань – Скажу я вам, такой длиннющий пирс. Кофейный дом как раз стоял напротив, Винсент меня по сходням на руках – Вся целиком доверилась заботе, Но не забыла и о «дочерях». Они за нами узелки тащили С тем, что у моря удалось «отнять» - Ещё когда с Винсентом мы решили, Хоть что-нибудь с собою подсобрать. Нас шкипер покормил в Кофейном доме. Ну, выпили, конечно, кофия. Я от болезни предалась истоме. Винсент устроил праздник пития, Он должен был спасение отметить Из цепких лап стихии Нептуна. Голландцы эти сущие же дети – Винсента перепить? Не их вина. Обед у них случился, как затравка – Ишь, вздумали тягаться с молодцом! Он всех их там и уложил по лавкам, Лишь шкипер не хотел пасть в грязь лицом, Всё говорил, что здесь прошёл он школу, Пивал не раз уже с самим царём. Но всё же был и он довольно квёлый. Винсент ему сказал, что мы пойдём.
И надо же такому приключиться – Фортуна повернула к нам лицо: Сам царь там соизволил появиться. Мы дверь открыли – он же на крыльцо. Глядим, за ним ещё народ толпится, А он вот, к нам стоит – к лицу лицо. Скажу вам, производит впечатленье: Высок, в себе уверен – как скала. Что началось тут – аж столпотворенье, И мы остались – вдруг решим дела!
Поведали нам – часто здесь бывает, Обычно сам встречает шкиперов, А иногда к себе их зазывает. Тут повскакали все из-за столов. Он их обратно за столы сажает, Вина подать, с собою что принёс. Тут шкипер наш Винсента представляет И Пётр начинает свой допрос.
Скажу вам честно, я всего не помню, Была ещё достаточно слаба. Со временем пробелы я восполню. Скажу одно лишь: это ль не судьба? Само всё сразу приплывает в руки. Винсента сразу царь определил… Не помню… академию науки?
- Наук! – Светланы голос уточнил.
- Наверное. И разговор продлился. Винсенту царь вино сам наливал!.. Ведь тут же и Светлейший твой случился – Пока к себе Винсента он прибрал. Вы видели б, как Меншиков блистает!
- Пока Фортуна у него в друзьях. Не каждому так жребий выпадает – Из подлого сословия в князья. А что сказать? – сейчас такое время. Возьми Екатерину, как пример – Что Пётр вознесёт её над всеми, Наверно, Бог над нею длань простер, – Светлана говорила увлечённо, Зардели щёки, а её глаза Казались даже более бездонны, Чем можно нам об этом написать, – Мадам, я одного не понимаю – В Кофейном доме был весь ваш сыр-бор?
- Не помню я…, со мною так бывает. Ну да, случился этот разговор, Конечно же, в австерии, что рядом. Мы там, как раз и встретили царя. – Мадам глядела, извиняясь взглядом – Глаза у женщин тоже говорят.
- А вот Екатерина, вражья сила, Случиться может и одной из нас. Судьба её сначала всю избила, А после подарила звёздный час? Когда-то я уже вам говорила: Свежо преданье – верится с трудом! Мне помнится, что где-то это было Со мною, только веке вот в другом! Представьте – портомоя и кухарка Взлетает не куда-нибудь – на трон! Простолюдинка, да, и иностранка. Всё потому, что царь в неё влюблён? Я думаю, что было тут нечисто. Не только я – так думает народ. Екатериной Пётр был пролистан, А там уже нашла к нему подход. Заметьте: царь всегда до женщин падкий, Но не был он наивным простачком. Ужели этот плод настолько сладкий, Что он теперь всегда уже при нём?
- Светлана, неужели это зависть?
- Да нет, Яга, себя я вижу в ней. Она войдёт в историю, прославясь Петром Великим, что был мужем ей!
- Ты думаешь, она приворожила, Волшебною травою «обвела»?
- Зачем гадать, когда уже всё – было. Наложница царицей расцвела. Яга, заметь – здесь чувство победило – Любовь! И нет оружия сильней. А ведьма так – всего лишь вражья сила, Лишь средство верных изводить мужей. Гляди, Яга, мадам как притомилась. Иди-ка, уложи её в кровать.
Мадам ушла. Вино же дальше лилось, Лишь успевай бокалы подставлять.
Приверженцами стали диалогов, Всё более ценя прямую речь. Рассказы поведут нас по дорогам, Поведают о результатах встреч. Расскажут сами о себе герои. Дополню их – вдруг будет что не так. Но сказку нашу дальше будем строить, Пером рисуя в ворохе бумаг. ******
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 03.01.2016 20:36
Сообщение №: 134131 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
ВОЗВРАЩЕНИЕ СВЕТЛАНЫ. Чать вторая. окончание.
Кокетству быть! Кормила виноградом, Держа губами ягоды его. А он сидел, помолодевший, рядом, И не соображавший ничего. Он положил ей голову на бёдра, Она к нему склонила свою грудь. Глаза в глаза Светлана смотрит бодро: - Хочу ещё расслабиться чуть-чуть!..
Кокетству быть! Ужели быть кокетству? Конечно, быть, когда всё не во вред. Как молодость вернуть? Я знаю средство! И лучше, чем оно на свете нет!
«Князь Меншиков! Ах, Александр Данилыч! Светлейший князь и дерзкий человек! Сегодня было нам с тобой так мило! Как сладок этот первородный грех!».
Такие дни Светлану окрыляют, Она светлеет кажется душой. А иногда про фрау вспоминает – Как хорошо, не стала я такой! Светлейший спит, зарывшийся в подушках. Светлана смотрит прямо, в потолок:
«Ну вот и покорила ты верхушку. Паук тебя принёс в свой уголок. А он не прост! Иначе б не был князем. Сумел добыть привязанность царя. Высок, напорист и не безобразен – Наш экземпляр, короче говоря. Сам возведёт на трон Екатерину – Вот, кстати, и пример совсем простой: Четвёртого нашла себе мужчину – Смогла на трон вскочить из портомой! И это будет! А что будет дальше? Конечно же, на трон есть претендент – Внучок Петра, пока что ещё мальчик, А для меня ещё эксперимент».
Через гардины наглый луч пробился И точно лёг Светлане на глаза. Один из них легонько заслезился. Прищурилась, сбежала вниз слеза. Светлейший спит. Его дыханье ровно – Когда ещё он сможет отдохнуть?
«Теперь он мой отныне безусловно. И наш тандем вершит совместный путь»
Мужчины! Как бояться нужно женщин! Ведь всё равно круг пальца обведут. Как тараканов выманят из трещин И на закланье души отдадут! ******
ЭПИЛОГ ВТОРОЙ ЧАСТИ.
Альков, кровать. На бархатной подушке, Бордовый цвет бросается в глаза, На солнце - чтобы ярче? для просушки? - Лежит ЕЁ жемчужины слеза. А где же дом? Где раковины створки? Лежат поврозь, их перламутр поблек. И балдахина лёгкие оборки Скрывают покрывала белый снег. Жемчужина свободна, без оправы, Но ей уже намечен гарнитур. Подвеской стать? Или серьгою правой? Она на это смотрит сквозь прищур. Мне становИться вещью антикварной? Быть в ящичке у князя во дворце? Пускай прицепит мне и чек товарный! И цену обозначит на лице! Он думает - раз овладел он мною, Навек ему я в руки отдалась. Ах, князь! Светлейший! Я дороже стою! Цена моя - есть над мужчиной власть! Не я, а ты теперь моя добыча. Да, буду я жемчужиной лежать. Но пусть не входит это в твой обычай. Себе я буду лишь принадлежать.
Жемчужина на бархатной подушке Лежит, скатившись в ямочку слезой... Губернской, пусть воспитанной девчушке, Да разве мог присниться сон такой? ******
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 03.01.2016 23:28
Сообщение №: 134171 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
НЕКОТОРЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ О ЗНАНИИ.
(со слов Петра I)
Не кланяйся, братец! Приставник от Бога Я ваш. Это помни. И должность моя – Смотреть: недостойным не дать – это строго, Ну и не отнять у достойных, так я – Истец. Ибо Бог от меня за вас спросит, Чтоб злому и глупому места не дать Вред делать, и також, кто прю в себе носит. Незнанием хвастать – что дело предать. А буде хорош будешь, значится боле Не мне, а отечеству делать добро. К познанию, братец, не в силах неволить, Но в знании сила, то – дела нутро! ****** (далее домыслы) Нас свет новизны к себе тянет магнитом, Но вера в греховность её глубока. Доверие истинам боле избитым, А новое знанием жжётся пока.
Учиться готовы, но знаний от Бога Хватило нам только, чтоб на ноги встать. А так человече познать хочет много, Но Божья противится нам благодать.
Не знанием калики наши блаженны – Открыта духовная им сторона. Тебе – человек имя и постепенно Ты чашу познания выпьешь до дна.
Всегда не последнее есть любопытство, Всегда нас толкает вперёд интерес. Ведь мог до сих пор и без мыла ты мыться, И в нору свою одинокую лезть.
Да, вера и знание – разные вещи. Но в знание вера нужна нам всегда. Глупец добродетелью вовсе не блещет. А знание веры…. Без веры куда? ******
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 05.01.2016 00:11
Сообщение №: 134242 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
АНЕКДОТ ПРО КРОКОДИЛОВ.
В один из дней два молодых бойца, Уж очень одинаковых с лица, Вопрос решили старшине задать: - Товарищ прапорщик, пожалуйста, ответьте – А крокодилы могут ли летать? Что после этого вопроса поиметь те Два бойца могли? Хотелось бы узнать. Был старшина сначала ошарашен: - А вы “очко” надраили, мать вашу? - Так точно!- отвечали два бойца, Слегка уже взбледнувшие с лица. А старшина загривок почесал: - В полёте крокодила не видал. Скажу одно: зелёный обормот Ни разу не был выпущен в полёт.
Бойцы от старшины не отступают: - Товарищ прапорщик, товарищ генерал Вчера при нас обоих доказал, Что крокодилы всё-таки летают. В один момент вспотевший старшина, По голове провёл, как по коленке. Ответ исправил:- Чтоб земля была видна, Летают, но низенечко… Низенько!
Бойцы опять:- Товарищ генерал Сказал вчера, что хоть им нелегко, Летают крокодилы высоко. Тут прапорщик бойцов белее стал И нервно его челюсть заходила: - Так это ж опытные только крокодилы. А мы сейчас проверим, вашу мать, Как можете по кухне ВЫ летать.
Морали нет, но есть один намёк Для тех, кто лишь готовится к полёту, Что любопытство – это не порок, А средство находить себе работу. ******
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 05.01.2016 23:45
Сообщение №: 134309 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
ВОЗВРАЩАЕШЬСЯ К ПРОЧИТАННОМУ...
Возвращаешься к прочитанному, Но ещё не напечатанному, Жизнелюбием пропитанному, Поперёк и вдоль залатанному.
К прожитОму возвращающему И переживать умеющему, Свою душу очищающему, И душой уже седеющему.
Исходящему стенаниями Где-то между поколениями, Путь устлавший покаяниями, Надоевший отступлениями.
Так и быть, вернусь к прочитанному, До сих пор не напечатанному, Для кого-то неожиданному, Но зато и не залапанному. ******
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 07.01.2016 22:06
Сообщение №: 134513 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
НЕ СПИТСЯ ПОУТРУ...
Не спится поутру – встаю с восходом солнца. Не спится по ночам, так я и не ложусь. Гляжу тогда во тьму открытого оконца И в даль безбрежную ночную уношусь.
Я упиваюсь радостью полёта – Нет ни преград, ни рамок, ни границ. Над головою море звёзд без счёта И ты один – не слышно даже птиц.
Раскинув руки, встречь луне, ночами Лечу, лесов вдыхая аромат, Над спящими раздольными полями, Над лентами пустыми автострад.
Как ночь тиха. Земля угомонилась, Заснули сёла, тИхи города; Луна в реке спокойной отразилась, И в травы чья-то падает звезда.
А я лечу по тишине безбрежной, Купаясь в небе где-то за окном. А чтоб, как все, в постели белоснежной Забыться мне обыкновенным сном.
Но мне не спится звёздными ночами. Священных тайн постигнувший запрет, Я уношусь, чтоб там под облаками Встречать всегда единственный рассвет. ******
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 08.01.2016 11:28
Сообщение №: 134529 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
РИСУЕТ СНЕГОМ ВЕТЕР...
На поле снег. И ветер им рисует - Мы видим очертания головы. Где нанесёт, а где немного сдует. Бровями вылез сухостой травы.
Намёл сугроб, что оказался носом. Овражек проступил провалом рта. "Где губы" - ждём, что вылетит вопросом. И вместо глаз пока что пустота. Но вдруг зрачком упал на поле ворон, Прокаркав что-то рядом сел второй. Кусты по лбу - волосяным убором, Стожок разбросан снизу бородой.
Портрет творился быстрою рукою. Коснулся ветер наконец-то губ.
Картину автор подписал "зимою". А ты решай: тебе он люб, не люб?
Метель накроет рваным покрывалом Творенье ветра. Но, глядите, вверх Глаза взлетают с карканьем усталым... На поле снег. Опять на поле снег. ******
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 08.01.2016 20:27
Сообщение №: 134593 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
Не падай в пропасть! Разлив небесной сини... Плыви душою.
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 09.01.2016 09:57
Сообщение №: 134612 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
Желания, рождаемые чувством В своих порывах трудноудержимы. Цветы в руках, ломаемые с хрустом – В них только что не чаяли души мы. Какое объяснение поступку? Его порой не выскажешь словами. Лишь раздавили хрупкую скорлупку – И чувства, словно пропасть между нами. ****** У мамы – дочка и у дочки – дочь. И вот они не спят какую ночь: Одна не спит, так как охота есть, Другая – ей готовит угощенье, А третья, потому что она здесь И мать, и бабушка – вселенское терпенье. ****** Вот бы взять и пойти вдруг вприсядку. Ни с того, ни с сего. Ах, как хочется! Бросив всё, к ней бежать без оглядки, Чтоб её целовать. Ах, как хочется! И уплыть вместе с милой и сладкой Далеко-далеко. Ах, как хочется! А теперь ещё раз, по порядку. Снова всё начинать? Тоже хочется!
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 10.01.2016 10:08
Сообщение №: 134707 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
ВОЗВРАЩЕНИЕ СВЕТЛАНЫ. (сказка в стихах) Часть третья.
Как нам известно, не стоит на месте, А двигается время наперёд. Бывает, что нам и финал известен, И знаем, что ещё произойдёт. НО! История капризна и беспечна – Теряет часто, много не хранит, И память у людей не бесконечна. У времени же волчий аппетит. Оно года глотает за годами, Бывает, оглянуться не даёт – И мы вперёд летим, не зная сами: А что же с нами там произойдёт? Вот так вот: знаем – но ещё не знаем! Что будет? Будет то, что совершим! Поэтому и место оставляем: Когда произойдёт – оповестим! Вплела себя в историю Светлана – Её с пути уже я не сверну: Произойдёт всё – поздно, или рано: Светлана же у времени в плену!
1. Винсент готовится к встрече.
Светлейший князь. Сам. В золотой карете, На дверцах золотые же гербы. И не поймёшь – карета? солнце? светит. А может это блеск его судьбы? Империал под княжеской короной, А впереди шестёрка лошадей Под бархатной малиновой попоной. Короче говоря, как у людей. Дорогу расчищали скороходы С лакеями – те тоже впереди – О князе сообщавшие народу: - Брысь в сторону, оттудова гляди! Тут музыканты и пажи верхами, В кафтанах синих бархатных – что там? Описывать приходится словами – С златыми позументами по швам. Шесть камер-юнкеров шагали у кареты, Всё это заключал драгун отряд. Сверкало всё, всё было разодето. А вдоль дороги зрители стоят.
Винсент, стоявший у окна, томился, За выездом Светлейшего следя. Подумал, постоял он и спустился К мадам своей, немного погодя: «Недавно отмечали годовщину Полтавской битвы. Это, вам скажу, Не абы что! Решил писать картину – Не зря ж себя в художниках держу.
Немного с краю, где идёт сраженье, С небес навис над этим всем орёл. Он взглядом провожает продвиженье, И конницу, что сам Светлейший вёл. Картину делит тут, посередине Широкое течение Днепра, Где шведы тонут сотнями в стремнине… Над этим вижу я штандарт Петра! А за рекой, уже с другого края, Блестят Москвы на солнце купола, Встречает войско арка золотая, И – перспектива дальняя светла. И ангелы трубят Петру победу. Его фигуру вижу на коне… К Светлане я писать её уеду. Она ещё чего подскажет мне».
- Мадам! Вы где? Хоть напоите чаем! Себе у князя выпросил заказ. Мы в Ораниенбаум уезжаем, – И хитро он прищурил левый глаз.
Мадам взвилась и звонит в колокольчик: - Пусть нам в оранжерею подадут. Винсент, тебе не надобен рассольчик?
- Мадам, пускай графинчик принесут! Ах, как давно не видел я Светлану!
- И я уже соскучилась по ней.
- Надеюсь, всё идёт пока по плану? Давно не присылала новостей. Ну что, мадам, прошу в оранжерею. Пускай ещё и кофе принесут. Ах, с коньячком! Я душу этим грею. Мадам, пускай и трубку мне набьют.
А та в ответ Винсенту с укоризной: - Ты что это командуешь, мой друг? Какой-то ты весёлый и капризный.
- Да что-то вот всё валится из рук.
- Я думаю, от ожиданья встречи. Вот ты сказал сейчас мне про отъезд… Мне кажется, что мы здесь жили вечно… Для багажа нам сколько нужно мест?
- Мадам, Вы не волнуйтесь, право слово. Сначала завтрак, – Он придвинул стул. И на столе уж было всё готово. Винсент к бутылке руку протянул:
- Ну что, мадам, давайте для затравки? Пока мы с Вами вроде бы одни. Хотел бы знать, где шастают козявки, Зелёные душонки. Где они?
И в тот же миг на всю оранжерею Раздался звонкий и весёлый смех – Кикиморы всей шайкою своею Решили разделить с ним винный грех.
Кикиморы: - Ах, вы уединились! - Забыли? Или спрятались от нас? - А мы воспоминаньями делились. - Надеемся, что пьёте вы не квас?
Винсент сидел с, у рта застывшей, рюмкой, Мадам – и со стола не подняла. Вот так всегда с компанией сей юркой. Кикиморы уже все у стола. Винсент махнул: - Какое ваше дело? Здесь даже квас – напиток от Богов!
Компания присесть уже успела: - Мы будем что-нибудь из коньяков!
- Ну, наливайте. Тостом обозначу, Так в пору ваш случившийся, визит. К Светлейшему поедем мы на дачу – Нас Ораниенбаум поглотит. Как вам известно, там живёт Светлана. Компанию составим с вами ей. Ждал этой встречи, поздно или рано, С моделью, может, главною моей.
Мадам косила на него глазами. Кикиморы – и те удивлены. Светлана с Лешим были лишь друзьями, Лишь дружбой были их сердца полны.
- А что вы на меня все так воззрились? Да – Света моя главная модель! (А у мадам глаза вдруг увлажнились) И только! А вы думали – постель? Ха-ха, мадам. Она важна, как образ, Как оболочка. Главное в душе. А Вы глядели на меня, как кобра. Пора давно поверить мне уже! Душа Светланы несопоставима С любой другой, обычною душой. В любом мазке, присутствуя незримо, Она моею двигает рукой. Вы думаете – это я рисую? Да разве можно ТАК нарисовать? Я не пишу – живу, люблю, тоскую… И только так могу её писать! Возможно ль на холсте представить душу? Какие краски будут тут нужны? Не так дыхнёшь и всё… уже разрушил. Движенья сами по себе верны. Рука сама как будто понимает, Куда ей нужно класть какой мазок. Души кусочки след свой оставляют… Хотелось бы ещё один разок.
Кикиморы скульптурами сидели, Мадам забыла про открытый рот. Слова Винсента в воздухе висели И ждали – чья душа их позовёт. Стоял Художник… и чесал в затылке: - Ещё разок… Что думает она?
Глотнул коньяк он прямо из бутылки: - Меня тут посетила мысль одна!
Мадам закрыла рот и улыбнулась, Кикиморы оттаяли, вздохнув. А у Винсента заходили скулы. Пылинку с рукава как будто сдув, Он сел, а то стоял всё это время – Эмоции плескали через край:
- С сигарами коробка… ну да, с теми… Не помните, мадам, Вы невзначай? Она была тогда у нас в избушке. Слетали бы за ними как-нибудь! Приветик передали бы старушке. Горыныча б сумели лобызнуть. Змеюка мой, как по нему скучаю. Нет, надо как-нибудь и самому. Вот жалко мне – как Вы я не летаю. Вопрос перед Светланой подниму. Мадам, а как там, кстати, виконтесса? Ну да, Латур… и это – Лануа? Она не проявляет интереса?
- Винсент, оставь. Нормально там дела! Я по болезни только подменяла Её. Царевны слушались меня. Себе другими их я представляла. Хватило подружиться с ними дня.
И начала мадам тут тараторить, Как Анну с Лизанькой учила языку. И напоследок, после всех историй, Они сказали ей «мерси боку».
Кикиморы: - Учили Вы царевен? - Ах, да, ведь Вы француженка у нас. - А Вы успели рассказать о древе? - Откуда плод был сорван в первый раз.
- Цыц, пьявки! Это вовсе не по теме. Позавтракали? Собирайтесь в путь. Винсент, ты разберись у них в гареме. Молотят языками, просто жуть!
Мадам полна вся праведного гнева. Винсент улыбку прикрывал рукой:
- Я б всыпал розог той, красивой, слева. Шпицрутенов добавил бы другой. Ну, рвать ноздрей, конечно же, не стал бы. Но всех – для исправления – в Сибирь. Мадам, что сделать я могу? Ну – бабы! А, может быть, отправить в монастырь?
Уже мадам сидела и смеялась:
- Ага, себе ты в рясе их представь. Ну, ладно, закусите ещё малость.
- А может их туда отправить вплавь?
Кикиморы: - Ну, хватит издеваться! - Мадам, простите, если что не так! - Ну, захотелось нам покрасоваться. - И, как всегда, попали мы впросак.
Винсент сидел, раскуривая трубку: - Нет, трубка не заменит мне сигар! Хотел бы я представить на минутку Светлейшего, когда получит в дар Он от меня сигару. Что с ним будет? Хотя он, не привыкший отступать, Наверное, и правильно рассудит. Но надо будет всё же показать! ******
2. И СНОВА ВСТРЕЧА.
Подкрадывалось лето незаметно К порогу осени, легонько шелестя Листвою изумрудною заветной, Желтеть чьи лепесточки не хотят. Из изумруда превращаясь в злато, То сразу, то степенно, но леса В любом наряде выглядят богато – Кому какая нравится краса! Кто осень любит, кто-то любит лето, Кому безбрежье нравится снегов – Пусть нравится любое время цвета, У нас четыре времени цветов. Ещё тепло и осень не вступила В свои права, ещё не моросит; Достаточно ещё у солнца силы, И не пропал у лета аппетит.
Светлана в Верхнем парке подставляет Лицо под солнца яркие лучи. Она гуляет и ещё не знает – Винсент уже дорогою ворчит. К Светлане едет в Ораниенбаум – Светлейший отпустил его сюда. Здесь полотно напишет он во славу Оружия российского труда. Князь год Винсенту обозначил сроком, Чтоб к следующей годовщине быть! Следить, сказал, он будет строгим оком. (Следить – следи, не забывай платить).
Винсент и здесь уж многим стал известен, Единственно, он избегал Петра. Предмет писанья был бы очень лестен, Но говорит, что не пришла пора. У князя ж, как домашний живописец. Что хорошо, живёт в его дворце На полном пансионе и не мыслит Пока что о содружества конце. Вот побывал на празднестве Полтавы – Ум живописца сразу подсказал: Оружия российского во славу, Чтоб он картину ону рисовал. И общий план тут встал перед глазами – Он князю рассказал про свой каприз. Вцепился тот в него двумя руками – Для государя сделаем сюрприз!
И вот трясётся Леший на дороге. Неразрешим его с дорогой спор. Сбивая речь чуть не на каждом слоге, С мадам ведёт неспешный разговор:
- И это называется дорогой? Я мог бы лучше отыскать в лесу.
- По-моему, ты хочешь очень много.
- Рессоры даже нас здесь не спасут! Эх, надо было нам доплыть по морю.
- Чтоб наизнанку вывернулась я?
- Так потому я с ветром и не спорю, Супругу свою посуху везя!
Весь путь погряз в пучине замечаний, Слова ложились от версты к версте. Всё высказал по поводу страданий, Вдогонку слов и руку он простер. Подъехали к дворцу. Винсент слезает:
- Мадам, как целый день был на коне. Мой зад один меня, наверно, понимает.
- Винсент, мой дорогой, забыли обо мне! Пусть я не зад, но полностью согласна. Сейчас модели тоже подтвердят.
Кикиморы: - Как ездить здесь опасно! - У нас у всех, ну… эти… все… болят!
- Весомый аргумент и бесполезно Нам спорить, когда сами таковы.
Пока багаж носили их прилежно, Они упали на ковёр травы.
- Эх, благодать! А воздух! А пейзажи!.. Мадам, пойдёмте! Девочки, за мной! Сейчас Светлане мы себя покажем. Любезный, проводи-ка нас домой.
- Прошу, – лакей, их приглашая жестом, Проследовать до двери за собой.
- Как хорошо вернуться в это место. Мадам, Вы помните, гуляли здесь со мной?
- Да, только жалко нет ещё беседок.
- Светлана познакомит нас со всем.
Они неспешно, за лакеем следом, Навстречу шли решению проблем. Терзало их отсутствие Светланы, И не хватало им поводыря. Впустую время капало из крана И уходило в прошлое зазря. Винсент – привыкший к городу, и всё же, Как не хватало близости лесной! Мадам – с ним полюбившая всё то же, Что ей мог обеспечить дорогой. Кикиморы – те за Винсентом вьются, Как нитки за иголкой. Как без них? Мадам с Винсентом разве обойдутся? Не можем мы оставить их одних.
- Друзья мои! – стоит, раскрыв объятья, Светлана, чуть навстречу не бежит: - Вот только что ходила погулять я… Ведь чувствовала – встреча предстоит. Винсент! Мадам! Кикиморки! Родные! С приездом! Как решились вы? Ужель Дела свои закончил расписные? Стрелу пустил – опять попала в цель?
Зелёных глаз слегка слеза коснулась. Размазав по щеке её рукой, Светлана к ним душою всей метнулась, И закружились общею гурьбой. И – встрече быть! Такое впечатленье – Не виделись, как минимум, века. И, наконец, им дарит единенье Судьбы самой дающая рука.
- Картину, посвящённую Полтаве, Для государя князю обещал, С условием, что он меня отправит Сюда, где я спокойно бы писал. К пятнадцатой Полтавы годовщине Петру сюрприз устроить хочет князь. Художнику, тем более мужчине, Лицом ударить не престало в грязь.
- Винсент, следить в веках приучен. Искусству быть – не будем отступать. И далее наш путь не будет скучен.
- Чем дальше в лес… - Тем дольше вылезать!
Винсент не понял: - Вылезать откуда?
- Оттуда же, куда сумел залезть! Винсент, ужели ты такой зануда? Ведь чувство юмора пора и приобресть. Ах, мой Ван Гог! Играюсь я словами! Ну, хватит! Проходите же, прошу!
Пошли, вертя своими головами.
- Я вам потом сама всё покажу. Идёмте, ваши покажу покои (Она хозяйкой тут уже была?). Надеюсь, это вас должно устроить, – Рукой Светлана спальню обвела: - В себя придите. Жду в гостиной зале. Зайдут за вами где-то через час. Кикиморки, гляжу, вы не устали. Пожалуйте, вот комната для вас.
Кикиморы: - А здесь всё так интимно! - Присутствует какой-то даже вкус! - Как жаль, что раньше проходили мимо! - Дворец, как месяц… ожерелье бус!
- Вы отдохните тоже, тараторки. Расслабьтесь. Вас отсюда заберут. – Светлана за собой закрыла створки: - Ну, наконец-то, собрались все тут.
И был банкет. И было угощенье, И, как всегда, вино лилось рекой. Не забывали гости про общенье, Делились радостью и прошлою слезой. Тосты сменялись, так же, как и блюда. Дворец сегодня им принадлежал. Когда ещё уйдут они отсюда? Не раз ещё послужит этот зал. И исподволь Светлана наблюдала – Такими же остались все друзья, Какими и в двадцатом веке знала – Её друзья, по времени скользя.
К окну, как раньше, подошла хозяйка. Стоять она любила у окна. Кикиморы смеялись дружной стайкой, Винсент сидел, цедил бокал вина. Она стояла и в окно смотрела. И тут к ней сзади подошёл Ван Гог:
- Сюда приехать – это лишь полдела. Какой-то надо выбрать нам итог.
Она, не оглянувшись, протянула К нему ладонь и сжала в ней бокал. Губами к ободку стекла прильнула – Язык чуть-чуть напиток обжигал.
- Я здесь, Винсент. Но этого не знают. Просил Светлейший мне помочь ему. Стараюсь я, его оберегаю. Он обо мне ни слова САМОМУ. Он – умный человек, но очень жадный. Но – се ля ви! Таков уж человек! Инстинкт низам присущ, конечно, стадный, Но если ты уж выбрался наверх – Всё мне, всё мало – руки загребают. И я его никак не отучу. Ворует миллионами – все знают, А я, как оберег его торчу. Привязанность Петрову охраняю, Внушаю императору любовь К Светлейшему. И он всё доверяет. А так – давно бы пролилась уж кровь. Ведь умный человек. Беречься надо. Тем более осталось-то чуть-чуть. Ему я говорю: «Помочь Вам рада. Но сами-то не усложняйте путь!». Хочу я дочь Светлейшего – Марию, Впоследствии сосватать за Петра. - ? - За внука! И я, думаю, осилю – Друг другу не противна детвора. Хотя внучок и обделён вниманьем, Травою на обочине растёт. Светлейший тоже: «Торопить не станем, А то мне Пётр голову снесёт». Сам, втихаря, подсовывает Монса Екатерине. Мало ей утех! Сам, как Икар, всё ближе, ближе к солнцу. А как же, тоже близкий человек! Сам провоцирует и тут же сам боится. Он не Горыныч – голова одна. А ежели тот Монс проговорится – Светлейшего и будет в том вина.
Винсент стоял, через плечо Светланы Глядел в окно, в открывшуюся даль. Он впитывал, как губка, эти планы, Над ними он приподнимал вуаль.
И солнце вскоре сядет на верхушки Деревьев. Те его проткнут. Сдуваться, как воздушная подушка Начнёт светило. Это быстро тут. Пора придёт, и скоро будут свечи Здесь зажжены. Но время есть у нас. И скоро мы вернёмся в этот вечер. Пока же точкой завершим сейчас.
3. ПОХМЕЛЬЕ.
Глядели на Винсента изумруды – Светлана отвернулась от окна.
- Всё, я про князя продолжать не буду. И так, надеюсь, линия ясна.
- Да ясности пока я и не вижу. Под, что услышал – подведу итог. К решенью мы не дальше и не ближе. Князь Меншиков по сущности – игрок. Всю жизнь себя противопоставляет Он обстоятельствам. Натура такова. Всему наперекор. Хотя и знает, Что ставка во всём этом – голова! Привязанность Петра его спасает? Что ж, поглядим, доколе. Поглядим. В тебе же тоже дьявол обитает…
- Но мы же и не хвастаемся им! Могла бы натворить я здесь такого!.. Однако, в рамках я себя держу. Лишь лёгкий флирт с историей. С былого Срывать не буду тайны паранджу… Гляди, Винсент, мадам совсем закисла! А, ну-ка тост за дружный коллектив! Победы есть, пусть я не помню числа, Которые мы занесём в актив.
- Виват, мадам! Я Вас люблю, заметьте, Не просто по призванию души, А потому, что нет другой на свете, Которая судьбу мою вершит!
Мадам воззрилась на него, сияя, Роняя слёзы прямо в свой бокал. А кто слезу свою с вином мешает, Любви всю силу тот уже познал. Светлана, наклонясь к мадам, ей в ухо:
- Вы скажете, что он – не человек? Где Вам найти ещё такого друга? Завидую я Вам… который век!
И залилась она задорным смехом:
- Виват, Винсент! – и об пол свой бокал: - Судьба меня связала с ЧЕЛОВЕКОМ, Которого свет никогда не знал!
Винсент опешил. Даже прослезился. Утёр рукой янтарную слезу – Однако же, и вечер получился! Кикиморы, как бабы на возу:
- Ты видела – лесная нежить плачет! - А видела ли ты глаза мадам? - Светлана кого хочешь озадачит! - Как хороша! Перепадёт и нам!
Допив вино, на круг все поспешили – Неудержимой пляске отдались: - Как хорошо! Вот так всегда бы жили! - Нечиста сила, пей и веселись!
И праздник был, неся неудержимо По кругу нечисти весёлый хоровод. Забыто всё, века летели мимо, И время потеряло ходу счёт.
Но не совсем. Когда-то всё проходит. Всему на свете тоже есть предел. И солнце вот будильник свой заводит, Напомнить чтобы – ждёт их много дел.
Лежит мадам, в глаз лезет луч настырно, Пытается сквозь веко сунуть свет. Открыть сумела лишь наполовину Рукою глаз, а дальше силы нет. Ну почему – безудержно веселье? Провальный и беспамятен твой сон! А утром – это жуткое похмелье! Пытаешься сказать, а слышишь стон! «А где Винсент? Пуста его подушка… Ага, вот вижу – просто не дошёл… Зачем так много выпила старушка? Я помню… нужен мне сейчас… рассол!».
Обводит комнату, держа рукою веко, Она тем взглядом, что так просит пить.
«Ах, кто бы был тем добрым человеком…» – Опять теряет рассуждений нить. Вдруг на столе – шампанского бутылка, Початая, а рядом и коньяк:
«Ах, Светочка, родная! Света, милка! Ну кто же позаботится вот так!».
Дрожащая рука неотвратимо К заветному напитку держит путь. Пытается схватить – два раза мимо: «Чуть-чуть правей… ещё… ещё… чуть-чуть».
Бальзам на душу… в рот вливая влагу, Мадам немного и приподнялась: «Нет, надо встать. А то я, если лягу…».
А влага в рот лилась всё и лилась.
«Поди же ты… а я в ночной сорочке! А кто меня в неё переодел? Не помню… я вчера дошла до точки! Но кто-то обо мне ведь порадел? Ну вот, как будто голова светлеет, И сами открываются глаза. Вот интересно, кто же пить умеет? И где же отыскать те тормоза?..».
- Винсент, подъём! – слегка потормошила. Вот Леший – ну лежит бревном бревно. Со столика бутылку прихватила: - Сейчас посмотрим – будет всё равно?
Открыв коньяк, ему смочила губы. Естественно, что он их облизал. Она ему слегка разжала зубы – Чуть-чуть влила. Рукой тот шарить стал.
- Открой глаза, моё лесное чудо, – И голову приподняла ему: - Пить будешь? - Кто?.. Естественно… да, буду! Брысь, женщина, бутылку сам возьму!
И, ухватив её двумя руками, Откинув свою голову назад, Коньяк вливал огромными глотками.
- Я жив, мадам! Как этому я рад! На славу мы вчера повеселились. Не звали ещё к завтраку, мадам? А как мы с Вами в спальне очутились?
- Тебе вопрос я этот же задам!
- И хорошо! Вот так вот в это время Всех император заставляет пить. Сам по чуть-чуть. Зато следит за всеми – Попробуй только тост ты пропустить! А, впрочем, нет. Вчера перестарались… Я, как мужчина это говорю. Как будто мы два века не видались! Но я Светлану отблагодарю.
Винсент уже собою занял кресло, Мадам он на колени усадил:
- Жить без любви, скажу, мадам, я – пресно. Вот Вы, к примеру, придаёте сил Художнику, то есть мне, и вдохновенья. Блуждал бы я в лесу один, без Вас. А так – творю! И пусть мои творенья Порадуют чуть-чуть хоть чей-то глаз. Да, всем мужчина женщине обязан. Светлана понимает лучше всех. Для нас ваш образ вечно недосказан, А высшая награда нам – ваш смех. Хотя уже улыбки нам довольно. Скажите мне, не поднимая глаз, Вы раните нас вольно, иль невольно, Но мы всегда страдаем из-за вас. Скажу я даже больше: вы те души, Что скрыты где-то там, у нас внутри. Боимся эту тайну мы нарушить. Как не любить вас, чёрт меня дери? Как не любить нам то, что нами движет, Любому действу придаёт толчок. Когда не знаешь человека ближе… Когда услышишь этот голосок…
Винсент творил. Пускай пока словами. Он – как забылся, а глаза горят! Что у него сейчас перед глазами? Слова текли, как непрерывный ряд. Мадам сидела на его коленях, Уткнувшись головой в его плечо, И мыслями гуляла во Вселенных, И всё сейчас ей было нипочём. Один лишь он. Один лишь этот голос. Его ладонь застряла в волосах, От бороды, его, щекочет волос.
«Как мы сейчас похожи на двух птах. Щебечет он мне о своей Вселенной, В которой я заполнила всю суть… Светлане расскажу всё непременно. Немного позже… ладно, как-нибудь». ******
4. ПЛАНЫ НА БУДУЩЕЕ.
- Назавтра в планах – вылазка на берег, – Светлана вымолвила – гомон поутих. Проверила рукой наличье серег На всякий случай – не забыла ль их: - В столице в мае чествовали ботик, Который Пётр «дедушкой» нарёк, – Слегка салфеткой промокнула ротик.
Винсент же трубку изо рта извлёк: - Да, помню, праздник был тогда великий, – И закатил глаза он к потолку: - Всё было, а финалили «шутихи». Поддать любитель Пётр огоньку. А завтра что нас в планах ожидает?
- Прислал Светлейший с нарочным пакет. Всем флотом Пётр «дедушку» встречает – Без ботика б не видел флота свет. Предлог хорош. Но главная затея – Успехи всему миру показать: Пусть дипломаты шастают, глазея – Про Петергоф они должны узнать. Что было им задумано, во многом В явь воплотилось из его мечты. А заодно увидят по дороге И флот, да и Кронштадтские форты. Конечно, в Петергофе иностранцев Ждать будет потрясающий приём.
Кикиморы: - У нас не будет шансов? - Ужели на него не попадём?
- А, кстати, – тут Винсент на них воззрился, – Одну из вас встречал я с моряком. Хотел бы знать, как флотский очутился С моею «дочкой»? Мне он не знаком!
Одна из «дочек» опустила глазки И даже попыталась покраснеть:
- Папа’, простите! Всё, как будто в сказке… Вы помните, должны мы были петь У князя как-то раз на ассамблее. Нас попросил об этом государь. Нас поддержал, чтоб были мы смелее, Там лейтенант.
- Там много было харь!
- Папа’, Вы что? Вы ж человек искусства! Как можно? Фи! – и потекла слеза.
- Она права. А если это чувство? Всё хорошо! Что дальше, егоза? – Приобняла кикимору Светлана.
- А дальше что? А дальше был роман!
- А как зовёт тебя он?
- Марианна!
-Надеюсь, не откроется обман?
- Созвучное Светлане подбирала. Запомнить чтобы было мне легко.
- Мадам, Вы знали?
- Кое-что я знала.
- И как у них зашло всё? Далеко? – А сам от них, как спрятался, за дымом, Покусывая трубочный мундштук. Но падали слова неотвратимо: «Как выпустил я дочерей из рук?».
Они друг к другу прикипели что ли?! Уж столько лет и вместе всё творят. Была «модель», сегодня – «дочь» паролем. Семейный получается подряд. Винсент привык: «За них я отвечаю – Пусть сами предоставлены себе. Моделями они мне помогают – Забочусь, значит, я об их судьбе. Лесная нежить о нечистой силе… Такого не упомню я в веках. Как люди бы сказали: «Всё, приплыли!» Пошло бы здесь брожение в умах. А мы же их умов и порожденье. Кто виноват, что превратились в явь? С людьми одно теперь несёт теченье. Куда меня несёт?..».
- Винсент, оставь! – Он даже вздрогнул. – Эти размышленья. Яга сказала – мы грехоотвод. Но есть у нас ещё и самомненье, – Винсент стоял, смотрел Светлане в рот. – Возьми себя. Возьми свои картины. Твой взгляд, манера. Ты не пропадёшь. А волшебство?.. в них нет и половины. Поверь, Винсент, ты пишешь, как живёшь! – Тут взгляд её игриво заискрился, В глазах блеснули звёзды озорства: - Я лишь боюсь, чтоб казус не случился… – Не стала торопить она слова: - Винсент Ван Гог осьмнадцатого века! Мне помнится, ты подпись не менял? Представь себе глаза у человека – Спустя два века он картину взял… А там – «Ван Гог»! Что я такое вижу? Ван Гог в России? Здесь же и писал? Так он же вот, сейчас творит в Париже! Он что себе бессмертие снискал?
Винсент растерян, хлопает глазами, Язык сухие губы облизал. Ему Светлана: - Это – между нами! Здесь госпожа загадка правит бал. История всегда полна загадок – Куда ни плюнь, не могут объяснить. Суть в том, что человек на них так падок. Не бойся, продолжай себе творить. Пусть снова объяснят нечистой силой – Возьмём мы на себя и этот грех. Винсент, родной! Приди в себя, мой милый! И помни – ты художник, человек!
Ему так грело сердце это слово – Он улыбнулся и… смахнул слезу. Стоял перед Светланою, готовый Сейчас на всё: - Сомнений воз везу. Гори огнём!.. Нет, пыл свой поубавлю. Как можешь ты распутывать узлы… Ван Гогу имя я своё оставлю, Непревзойдённым помогу прослыть.
- Мы в сторону ушли от разговора. А ждут-то нас насущные дела. Мадам, всё рассказать уже Вам в пору, – Светлана её за руку взяла: Сказали Вы, что кое-что известно…
- Совсем чуть-чуть.
- Но более, чем нам?
- Не придала значенья, если честно, – Но покраснела всё-таки мадам: - Ну, да! Ну, потакала их роману!
- Заметь, Светлана, и ни слова мне!
-Винсент, ты знаешь, что я врать не стану. Честна всегда была с тобой вполне. А стоило б тебе сказать мне слово И тайну не смогла бы уберечь. А девочке так чувство это ново…
- Вот именно! Об этом-то и речь! А не сорвётся ли в порыве страсти?
- Могу себя я в обществе вести! Любовь владеет мною лишь отчасти. Я научилась честь свою блюсти!
- Ах, ах! Мадемуазель, какие речи!
- Винсент, оставь! – Светланы взмах руки. И Марианне, приобняв за плечи: - И что? Как наши шансы? Велики?
В глазах вопрос, а на лице улыбка, И веет от Светланы теплотой: - Мари, запомни – наше счастье зыбко. Он – человек! И он – совсем другой! Любить людей – людьми же становиться. Папа’ твой прав, что может быть порыв, Когда ты можешь и проговориться, За языком своим не уследив. Открыться же – и это не решенье. Не знаем мы, что он за человек.
- В огне любви сгорают все сомненья, – Винсент вдруг неожиданно изрек: - Решился я. Зачем чинить преграды? Сейчас так мало искренности чувств. Гляди-ка ты, как остальные рады – Окажется насест мой скоро пуст! Дай волю… – распахнув свои объятья, Всех женщин, улыбаясь, сгрёб своих.
- Винсент, полегче, не могу дышать я. Потише. Ты оставишь нас в живых? – Светлана сдавленно проговорила: - Гляди, а то останешься один. Художник! В чьих руках медвежья сила.
- Надеюсь, вам решеньем угодил?
- Винсент, нельзя таким быть обормотом, – Оправив платье, Света изрекла: - Итак, нам завтра любоваться флотом, А для моделей дело я нашла: Для Меншикова я письмо составлю, Поедете вы завтра в Петергоф. Попозже ваши действия направлю, А то к сюрпризу князь-то не готов. Ну, как всегда исполните романсы, Каких ещё не слышал этот век. Наверняка, что будут там и танцы. Когда веселие возьмёт разбег, Ты, Марианна, своего поищешь – Он тоже может оказаться там. Ему для размышления дашь пищу: Папа’ готов ударить по рукам. Но главное – сойтись с Екатериной. Понравиться и напроситься в штат. Петру преподнесёте две картины – Глядите, у папа’ глаза горят. Да, да, Винсент. И, знаю я, какие Возьмут с собой, ему преподнесут. Начнутся скоро времена лихие. Всё там ещё – готовить нужно тут. У государыни мои глаза и уши Должны всегда быть. Мало ли, что князь Задумает. Решит вот всё порушить – Сплести свою необходимо вязь. Кикиморы не лишены таланта – Надеюсь, что романсы всё решат… А, кстати, как зовут-то лейтенанта? Он чей-то сын, приятель или брат? – Светлана говорит, как будто режет Задание на порции для всех.
- Сам по себе. Зовут Михайло Гежин. Своей рукою свой творит успех. Бывал в делах, и был уже отмечен, – И было видно, что гордится им – Взгляд Марианны вовсе не беспечен: - Он говорит: историю вершим.
- Глядите-ка, знакомыми словами Приятель Марианны говорит. И он не затеряется меж нами. У юноши хороший аппетит. Итак – Михайло Гежин! Марианна, Даём тебе своё добро на брак.
Мадам с Винсентом, глядя на Светлану: - Ну, раз решили, пусть уж будет так!
Империя… и трон её на карте! Надежд, свершений, замыслов… смертей! Толпа стоит. Глаза горят в азарте – Чей будет трон? Вы думаете – чей? Таков уж век – всё гвардия решает. Начнётся всё кончиною Петра. Светлана свои веки опускает – Ещё нас ждёт смертельная игра! ******
Поэт
Автор: nicholas1960
Дата: 11.01.2016 11:34
Сообщение №: 134782 Оффлайн
Преодоление пути, Преодоление течения, Чтоб продолжение найти И быть во власти продолженья! Преодоление преград, Преодоление неволи, Чтоб продолжению был рад И продолжением доволен. Благодарю тебя за то, Что ты была преодоленьем. Одна лишь ты - другой никто Не мог моим быть продолженьем!
Оставлять сообщения могут только зарегистрированные пользователи
Мы в соцсетях: