Будто шитое белыми нитками
расползается эго по швам,
все поэты пришиты пайетками
к разорвавшимся в душах грехам.
Не поставить заплатку на рваное,
не зашить, коль порвалась душа,
кровоточит открытою раною,
рвётся с треском по новой греша.
Вдену в прорезь блестящей иголочки
не по цвету суровую нить,
соберу воедино оборочки,
чтобы душу к поэту пришить...
Музы бледные, будто голодные
лезут в рваные дыры души,
понимаю одно - не свободный я,
если сверху диктуют - пиши...

Возьму сам себя на поруки,
уставший от мыслей хмельных,
пусть выпьют за здравие суки,
а я на поминках за них...
Я сам себе бог, сам и дьявол,
судья, прокурор, адвокат,
в пути от Христа до тирана,
сам чёрт был мне недруг и брат...
 
Чтоб ноги несли по дороге,
которой давно уже нет,
друзьям сочиню некрологи,
а сукам за здравие лет...
Встаю по утрам с петухами,
а сплю головой на рассвет,
грехи  зарифмую  стихами,
я писарь, увы, не поэт...

Горемыка ты судьба горемычная,
не подходим мы с тобой по характерам,
ты хотела жить со мной по обычаям,
а тебя я посылал словом матерным...
Ты пыталась зарулить на обочину,
я же гнал тебя дорогой извилистой,
не прощал тебя и бил за пощечину,
ну, а счастье называл Божьей милостью...

Ты гнала меня в огонь, я же в воду лез,
под ножами выживал и под пулями,
я тащил тебя с собой, словно Божий крест,
но словами называл некультурными...
Друг для друга мы враги и приятели,
делим счастье и беду пополам с тобой,
посылал тебя всегда словом матерным,
но что было и прошло называл судьбой...

Как ты там поживаешь, родина,
может быть, заскучала по мне?
Вдалеке привыкаю я вроде бы,
но в душе чёрный лёд в полынье.
На ногах я стою крепче крепкого,
сердце ж воет околичным псом,
может быть, у одра только смертного
мы с душою споём в унисон...
Я родился в рубашке ромашковой
на рассвете вначале весны,
а теперь я лечу вверх тормашками
по бульварам чужой новизны...
По холмам, по загривкам бурьяновым
во хмелю забродивших цветов,
побродить бы от родины пьяному,
но, увы, я пока не готов...
Помани меня родина пряником,
от кнута волчья память скулит,
и душа завывает под шрамами
от твоей материнской любви...
Все обиды прошли и развеяны,
волчий вой не слыхать на ветру,
я приду к тебе шагом размеренным
и в ромашковом поле умру...

Вернётся..?

План на жизнь у меня однодневный,
невозможно загадывать впрок,
все  твердят, что грядут перемены,
каждый жид - непременно пророк...
По утрам я встаю с новостями,
ночью давит оброковый груз -
сплю "спокойно" в налоговой яме,
затянув до хребта свой картуз...
То табак дорожает с бензином,
то квартплата взлетит с ЖКХ,
то арабы бузят с Украиной,
доведут нас "друзья" до греха...
Нет минуты на до и на после,
нет минуты на дом и жену,
все проблемы оставлю на осень,
а потом отлажу на весну...
Каждый день говорю- это надо,
каждый день отвечаю -  потом,
на границе меж раем и адом,
то рогами упрусь, то хребтом...
Позабыл о рождении дочки,
на поминки друзей опоздал,
то венки не купил, то цветочки,
пятый год я спешу на вокзал -
чтоб родным до земли поклониться,
на могилах поправить кресты,
только годы сквозь пальцы водицей
льются в реки мирской суеты...
Я верчусь словно уж на жаровне,
прозу жизни ваяю в стихи,
чтоб потом помолиться иконе,
может Бог и отпустит грехи...
Мне до пенсии, как до Парижа,
пролетаю фанерой над ним,
давит мозг позвоночная грыжа,
да надменности фиговый "нимб".........

Дед мороз по задворкам вселенной
пробирается к нам сквозь снега,
он несёт в новый год перемены
и подарков для всех до фига...
Первым делом - долги за квартплату,
Электричество, газ и тепло,
Тот мужик с бородою из ваты
вручит нам за накрытым столом...
А потом остальное по списку -
хлеб, лекарства, спиртное, табак,
и т.д., и т.п. плюс пиписку,
чтобы ей ковыряли в зубах...
А беззубым прибавку в валюте -
по три йены на их пенсион,
больше доллару верить не будем,
он наносит нам только урон...
Ну, а тем - кому "за"... - вставить зубы,
им добавили к жизни пять лет,
чтобы в фитнес ходили и в клубы,
а не в оперу и на балет...
Чтоб ещё на страну попахали,
чтобы всем им жилось и моглось,
ну, а там снизойдет щедрый барин,
да подкинет рублишка, авось...
Чтоб на хлебушек только хватало,
да квартирку успеть проплатить...
Разве этого будет вам мало?
Чтоб помиловать и не казнить...
Стал бензин по цене самогона,
а автобус дороже такси...
Что осталось? - Молиться иконам,
да о милости бога просить...
Больше трёх нам нельзя собираться,
но зато повод есть на троих,
вот в пример нам приводят китайцев,
пенсиона совсем нет у них...
Предлагают нам так же плодиться,
чтобы шапками всех закидать,
в Вашингтоне откроем столицу,
мы покажем им "Кузькину мать"...
Ну, спасибо тебе, год ушедший,
в новом будет чего до хрена,
поздравляет вас Дед сумасшедший -
С Новым годом, родная страна!

Гулять, да любить - можно даже в сарае,
а дворец в нелюбви словно розы во льду...
Так кого же Господь допускает до рая?
Коль влюблённых гуляк поджидают в аду...

Если нищему бросил гроши, то зачтётся,
если впроголодь кинул немало людей?
Говорят, что злодейство обратно вернётся,
но на самом же деле - пирует злодей...

Так кого же Господь допускает до рая?
Если честный живёт на земле, как в аду,
а злодей до копейки людей обирая
припеваючи царствует в райском саду...

Только бедные могут жалеть, помогая,
у богатых главнее - дела,  да досуг...
Так кого же Господь допускает до рая?
Если рай на земле, лишь для избранных сук....

Толку нет всё валить на судьбу,
что в грехах, лишь она виновата,
хуже будет в сосновом гробу
любоваться лучами заката...

Богу всё, это, вдруг надоест,
он забудет о манне небесной
и пошлёт гладко рубленный крест
над могилкой уютной, но тесной...

Помолись и прощенья проси,
а не домик на райских Канарах,
чтобы бог снизошёл и простил,
лучше жизнь, чем "сосновые нары"...

Что на зеркало толку пенять,
коли с рожей кривою родился,
а ни то ниспошлют "благодать" -
райский сад из венков кипариса...

Господа, не тратьте время даром,
голубую кровь разбавил хмель,
всё что нужно в жизни для гусара -
честь иметь, да вызов на дуэль,
крест нательный, максимум отваги,
саблю, секунданта, да коня...

Господа, оставьте передряги,
чтоб сойтись на рубеже огня...
Выстрел, дым и вскрики секундантов,
вызывавший мёртв, обидчик цел,
в этом суть гусаров дуэлянтов -
не вдаваться в собственный удел...

Где же вы теперь, пророки чести..?
Всё сегодня брошено на кон,
повернуть бы вспять годков на двести,
но не всё зависит от времён...

Вытравили кровь из вен шальную,
правят балом внуки сатаны,
прОдали давно ту Русь святую,
тянут жилы СУКИ из страны...

Мороз рисует на окне
сердца влюблённые в ромашках,
мы донесём к своей весне
любовь друг к другу нараспашку.

Пусть за окном скулит метель,
как зверь отбившийся от стаи,
устали души от потерь
и от находок подустали...

Давай зажжем камин добра
душой уставших, но влюбленных,
в сердцах продолжится игра
седой любовью упоённых...

Пусть за окном трещит мороз,
пусть ночь становится длиннее,
дождёмся мы весенних гроз
в любви ромашковой хмелея...

Пусть дождь рисует на окне
сердца влюблённые в ромашках,
мы донесём к своей весне
любовь друг к другу нараспашку...

 

Венчальная ночь греховных свечей,
Греховная ложь венчальных речей,
Печальная дрожь сакральных ночей
Стальная, как нож заточенных дней
Голодная дочь порочных страстей…

Похоже на маркет, в продажных словах,
Фасовка из рифм пакетами строк
И слога обман на не точных весах
Завешенный ритмом просроченных строф.

Словесная вязь из оргий в стихах,
Моральная вошь зеркальных идей,
Оральная речь на опальных устах,
Лишь воск от свечей затвердеет в воде
В случайную связь, случайных людей…

Переулками, да задворками
Я по родине брел не спеша,
Зависть черную с кривотолками
От меня отгоняла душа…
Что ж ты родина, будто мачеха,
 Я же твой непутевый изгой,
Ветер гонит седых одуванчиков,
Чтоб тебя вспоминали с тоской...

Ты прости меня, мать, непутевый я,
Полетел,  куда ветер понес,
А сейчас я иду очарованный
Колдовством белоснежных берез…
Здравствуй, родина,
 в сердце больно мне,
Не могу надышаться тобой,
Словно грешник стою под иконами,
А душа рвет на части мольбой -
Может ,снова вернемся, останемся-
В уши шепчет, зараза-душа…
Нам немного осталось до старости
Крест нести непомерный, греша…

Ты прости меня, мать, непутевый я,
Не могу возвратиться назад,
Чтобы душу держать под оковами,
Рай земной превращается в ад…
Улетаю опять на чужбину я,
Покидаю родные края,
Соловьи пусть поют над могилами
И березы покой ваш хранят…

Здравствуй родина!
Куст смородины
И берез белоснежный туман...
На чужбине привык уже, вроде бы,
Но душа с сердцем воют – обман…
Убаюкай меня, как в младенчестве,
В спелом поле цветами укрой,
Может сердце бродяги излечится
И в душе воцарится покой…

По просторам твоим не находишься,
По извилистым тропам пешком
Обойду тебя милая вотчина,
По росе пробегусь босиком…
Словно в детство нырну в омут прошлого,
О плохом вспоминать не могу,
Где зерно в спелом поле пророщено
И в ромашках любовь на лугу…

Мне б укрыться березовым ситцем,
Да  собрать белых дев  в хоровод,
Чтобы в роще с душой закружиться
И остаться, хотя бы на год...
Только время летит словно птица,
Жизнь мелькает под серым крылом,
Будут в памяти милые лица,
Будет в памяти родины дом…

Ты прости меня, малая родина,
Я тайком посижу на пруду,
Рвать смородину
спелыми гроздьями
Я к тебе непременно приду…

Черный ангел за окном -
это я летаю...
Что мне делать с этим сном?
Полечу по краю...
Как отмыть теперь грехи,
подо мною церковь..?
Запишу опять стихи,
прочитав их сверху...
От похмелья потроха
крутит мясорубкой,
улететь бы от греха
но душа "под мухой"...
Полетаю в облаках,
упаду на землю,
всё теперь в моих руках,
я итог приемлю...
Белый ангел за окном
шепчет Богу в уши -
Вон они опять вдвоём
обнимают души...
Просыпаюсь вновь с женой
в сердце сто ударов,
понимаю, что живой
в тучах перегара...

По кому звонит звонарь
в хмЕльном перезвоне..?
Тащит мертвых на алтарь,
а живых хоронит...
Поживу пока ещё
с храмом под окошком,
может буду я прощён,
поживу немножко...
Ну, а Бог для всех един,
если есть - присмотрит,
мне б дожить среди любви
до вечерней зорьки...
Мне бы миг с любимой быть,
чем всю жизнь бродягой,
лучше волком в поле выть,
чем в раю дворнягой...

Любила ты меня - вселяя силы.
Прощала ли когда..?
 А может нет...
Ты Бога за меня всегда молила,
закаты перекрасила в рассвет...

В твоих слезах растаяли все беды,
в озерах глаз твоих тонули все грехи,
ты силы мне давала для победы,
одной тебе я посвящал  свои стихи...
А годы-журавли летели в осень
и покрывали инеем виски,
я целовал в макушку твою проседь,
тебя не видя, умирал я от тоски...

Любил ли я ? Не спрашивай, не надо...
Не надо слов, ты знаешь всё сама...
За что мне Бог послал тебя в награду?
Ты моё счастье, но и горе от ума...

Я стал безумным от любви к тебе, родная,
пишу картины для тебя, пишу стихи,
Достать бы звезды для тебя...
Но как? Не знаю...
Наверно Бог послал тебя мне за грехи...

А кони... В горизонт бежали кони,
дрожала под копытами земля...
Но кто их в облака мятежных гонит?
Возможно, златогривая заря...

Мне эхом доносился храп бегущих,
стремящихся успеть туда, наверх...
В душе бунтует прадед подпоручик,
меня ж родили - перепутав век...
В ночное, как мне хочется в ночное,
пустить судьбу бродяжную в галоп,
но сердце под лопаткой сукой воет,
во мне ужились прадед, и холоп...
Скажи мне, мать, с небес тебе виднее,
как дальше жить, куда податься мне?
Заря уходит... В небе вечереет...
Всё дело в неоседланном коне...
А жизнь-зараза, русская рулетка,
один патрон вращает барабан,
стреляет сука в спину очень метко,
ни разу не заклинило наган...
Но у меня от пули-дуры только раны,
зияет сердце ржавым дуршлагом...
В окно осенний дождик барабанит...
И колокол звонит опять по ком?
Друзья давно попадали в бурьяне,
с небес глядят и молят обо мне,
хотелось затеряться бы в тумане,
рвануть в зарю на огненном коне...

А кони... В горизонт бежали кони,
горела златогривая заря...
И мы друзей по-прежнему хороним,
для всех нас уготована земля...