Форум

В этот вечер Лиза старалась не думать о Джеке. В конце концов, все уже решено. И то, что он стал для нее кем-то большим, чем просто защитником, уже ничего не значит. Зеркало в кафе отражало стройную рыжеволосую девушку в нарядном платье. Со стороны могло показаться, что она пришла на свидание и ждет своего возлюбленного, но Лиза ждала совсем не возлюбленного. И по ее взгляду – холодному, отстраненному – это хорошо было видно. Тот, кого она ждала, опаздывал, и Лизу это бесило. Мужчины в кафе иногда бросали на нее недвусмысленные взгляды и даже делали шаги в ее сторону, но тут же отстранялись, стоило Лизе только глянуть на них. Наконец, пришел тот, кого она ждала. Ведьма почувствовала это спиной, и от поясницы до самой шеи пробежали неприятные мурашки. Она все-таки немного боялась его, и принимала это как должное. Ведь он использовал ее страх.

Тихие шаги за спиной – и на стол перед Лизой лег огромный букет красных роз. Ведьма отстранила цветы и как можно более безразлично произнесла:

- Вы опоздали.

- Простите, моя милая, я просто волновался перед нашей встречей, - сияя ослепительной улыбкой, королевский советник сел напротив и подозвал официанта, чтобы сделать заказ. Лиза брезгливо сморщилась – при всем своем стремлении к старой жизни, она не любила этого человека. Не любила и боялась, как инстинктивно боятся всяких ядовитых тварей. А эта тварь еще и очень сильна…

- Я очень рад видеть Вас снова, моя милая.

- К сожалению, я не разделяю Вашей радости, - сухо ответила Лиза.

- Но Вы же сами искали меня… - огорченно бросил советник.

- Вы сделали все для того, чтобы я искала Вас.

- Неужели? – советник притворно горестно всплеснул руками. – Насколько мне известно, Вы уже несколько месяцев не работаете в той конторке…

- Так это все-таки Ваших рук дело! – Лиза гневно стукнула кулаком по столу. – Какого Дьявола Вы стараетесь испортить мне жизнь?

- Это не более чем проверки, моя милая, - советник приторно заулыбался. – К Вам они не имеют никакого отношения…

- С каких это пор Вы опустились до проверок мелких полицейских конторок? И неужели проверять полицейских низших чинов – Ваша обязанность? С каких это пор Вас заинтересовал Джек Ларкин? – Лиза нервно отстукивала пальцами по столу. Королевский советник расплылся в недоброй улыбке:

- Оооо, моя милая! Мне и в самом деле пришлось потратить немало времени, чтобы добиться таких привилегий. Но Вы ошибаетесь. Меня ни сколечки не интересует ни Ваша мелкая конторка, ни Джек Ларкин. Меня интересуете Вы.

- Вот как? – Лиза побледнела. – Тогда какого Дьявола Вы не оставите его в покое? Почему Вы вызываете его для отчетов чуть не по три раза в неделю? Вы же никогда не занимались делами полиции, тем более, провинциальной!

Советник нахмурился:

- Моя милая, Вы меня удивляете. Я Вас такой еще не видел. Вам-то какое дело до этого Джека? Возможно, он просто внушает мне подозрение… Это ведь моя обязанность – следить за тем, чтобы все в нашем славном государстве было хорошо!

- Вы не можете ему простить того, что он пошел против Вас, так? – Лиза ядовито хмыкнула. – Вы просто мстительный трус, использующий свое служебное положение.

Советник не ответил. Он принял принесенный заказ и налил Лизе вина. А по его взгляду девушка не смогла понять ход его мыслей.

- Между прочим, - она решила бросить козырную карту. – Я через неделю выхожу замуж.

Советник промолчал, только взгляд его стал более серьезным. Пригубив вина, он жестом указал Лизе на бокал. Та, немного успокоившись, решилась-таки выпить.

- Выходите замуж… - советник зло ухмыльнулся. – Надо же! Неужели я потеряю Вас навсегда?

- Ну, Вы же мне никогда не предлагали руку и сердце, - усмехнулась Лиза.

- Правильно, я не сумасшедший. Какая из Вас жена? Вы – великолепная любовница, восхитительная машина для убийств, прекрасное и опасное украшение сильного и властного мужчины, но – жена?.. Вы шутите?

- Нет, - грубо отрезала Лиза.

- И кто же этот… счастливый псих, позвольте узнать? Впрочем, нет, не утруждайте себя ответом. Ваше синеглазое чудо случайно не Джеком зовут, нет? Знаете, а я одобряю Ваш выбор. Он очень мил. И наивен, если до сих пор Вас не раскусил. И после таких заявлений Вы требуете, чтобы я оставил его в покое? Какая Вы смелая и смешная, моя милая!

- Я предлагаю Вам сделку.

- Что? – взгляд советника стал серьезен. – А Вы меня пугаете. Если Вы сами предлагает мне сделку, то тут что-то нечисто. Я знаю, что Вы нравитесь мужчинам и многие влюблялись в Вас до умопомрачения, но чтобы что-то подобное случилось с Вами… Лиза, Лиза, заканчивайте с этим. Что такого в этом Вашем Джеке? Неужели эти синие глазки, а?

- Не Ваше дело, - в бешенстве прошипела Лиза. – Не лезьте в мою личную жизнь. Разве Вы не знаете, что злить меня опасно для Вас же? Так Вы выслушаете меня или как? Вы же искали меня потому, что Вам до сих пор нужны мои услуги, верно?

Советник развел руками:

- Вы – лучшая в своем деле. Как я могу с этим спорить? Так что Вы хотели предложить, моя милая?

Лиза задумалась. Потом аккуратно взяла бокал и улыбнулась:

- Я буду работать на Вас, как и раньше. В обмен – Вы перестанете лезть в мою личную жизнь и оставите Джека в покое. Он – мой. Забудьте о своей гордости и личной мести. Хороший политик не станет размениваться на такие мелочи, не так ли? Не смейте посягать на то, что принадлежит мне. Не появляйтесь ни в моем доме, ни в городе. Встречайтесь со мной только по делу. И еще – не беспокойте меня слишком часто и по мелочам. Не приводите заказчиков ко мне, они не должны меня знать, и не упоминайте моего имени. То, что Вы сможете сделать сами – делайте сами. Я Вам не девочка на побегушках. И не забывайте о том, что я – ведьма, и могу убить Вас легко и незаметно. Не стоит меня злить. Попытаетесь загнать меня в угол – и Вы труп.

- Что Вы, милая! – советник поднял бокал. – Я и не думал Вас злить! Пусть Ваша семейная жизнь будет тихой и безмятежной. Но не забывайте о том, что Ваш избранник – полицейский. Причем, не самый плохой полицейский, я ведь общался с ним лично. Вам придется быть очень осторожной, если Вы хотите вести такую двойную жизнь.

- Не Вас учить меня осторожности, - обольстительно улыбнулась Лиза. – Джек ничего не узнает, если Вы не станете лезть.

- Узнаю Лизу, - советник улыбнулся ей не менее обольстительно, и сердце ведьмы невольно забилось чаще. Она получила то, к чему стремилась. Однако ей предстояло обезопасить себя и желательно до того момента, как она пойдет к алтарю. Времени оставалось не так уж много. Лиза прекрасно понимала, что вечно бегать от всех не получится, так что оставалось только получить выгоду от своего положения и пойти навстречу тем, кто мог ее найти. Поэтому к Табити она тоже отправилась сама. Тем более, что она прекрасно знала, что Верховная не станет препятствовать тому, чтобы Лиза смогла найти к ней дорогу.

- Я знала, что ты придешь, - Табити встретила Лизу так, словно та только час назад отлучилась из обители ведьм. – Чего ты хочешь, моя девочка? Ты огорчила меня своим уходом, но я простила тебя. Ведь ты так молода, а молодым свойственно совершать глупости.

- Я пришла попросить прощения, - кротко ответила Лиза, хотя прекрасно понимала, что если бы ни ситуация, она бы никогда не сказала таких слов.

- Я бы больше оценила твое рвение, будь твои слова искренними, - равнодушно ответила Табити, но взгляд ее наполнился нежностью, как у матери, получившей раскаяние непослушного дитя. – Но я выслушаю тебя.

- Я хочу твоей защиты, Табити, - кротко продолжила Лиза.

- Неужели такой опытной и умелой ведьме нужна моя защита? – Табити улыбнулась. – Что случилось, моя девочка?

- Я… - Лиза набралась храбрости и выпалила. – Я выхожу замуж.

- Правда? – удивилась Верховная. – Правда, моя девочка? Ведьмы так редко выходят замуж… Неужели он настолько хорош для тебя?

- Да, - смиренно ответила Лиза. – Я его люблю и хочу выйти за него.

Табити долго молчала, потом весело рассмеялась:

- Ах, лиса, лиса! Подойди поближе, я хочу заглянуть в твою душу.

Заглянуть в душу? Лизе невольно стало не по себе. Но если она хочет получить защиту, надо подчиниться. Девушка осторожно подошла. Табити взяла ее за подбородок и долго вглядывалась в ее глаза своими – Лизу охватили страх и восторг одновременно – ощущения были такими, будто она с головой окунулась в огромное холодное зимнее небо, наполненное бесчисленными звездами, и сейчас захлебнется в нем. Табити улыбнулась и погладила ее по волосам:

- Моя девочка, любовью я это назвать не могу, но то, что внутри тебя, вполне может вырасти в прекрасный цветок. Пока это только бутон. Этот человек тебе дорог, только ты сама боишься признаться себе в этом. Я не могу винить тебя в чем-то… Ты – моя девочка, и дорога мне, как дочь. И как любая девочка, воспитанная здесь. Если вы счастливы – я тоже счастлива. Но я не могу освободить тебя полностью. Чтобы что-то получить, нужно чем-то пожертвовать.

- Я понимаю, - согласно кивнула Лиза, хотя и протестовала внутренне – с чего это она будет должна еще и Табити?

- Твои способности сами не исчезнут, да ты и не захочешь от них избавиться, не так ли? Возможно, в будущем они мне понадобятся. Я дам тебе знать. Но если ты ослушаешься – мне придется наказать тебя, и наказание будет суровым.

- Я согласна, - пожала плечами Лиза.

- Тогда я даю тебе защиту. Я использую все свое влияние, чтобы твоя жизнь была счастливой и безмятежной. Мы будем наблюдать за тобой, и если ты попадешь в беду – я обязательно помогу тебе. Но не забывай о том, что ты пообещала. Я не всегда бываю доброй, Лиза. Помни об этом. Второй раз прощения не будет.

- Я запомню, - Лиза смиренно поклонилась, и Табити ласково потрепала ее по пушистым волосам.

Наконец ведьмочка смогла вздохнуть спокойно. Внутри себя она четко разграничила свой мир. Теперь в нем было только то, что могло принести ей удовольствие. С одной стороны – Джек и безмятежные радости жизни в любви и спокойствии, с другой – ночь, интриги и новые маски, жизнь, полная риска и опасностей, но в то же время бережно охраняемая целым кланом ведьм.

Дома Лиза достала бордовое платье и бережно расправила складки на широкой юбке. Ему не суждено было быть съеденным молью. Она будет хранить его с той же нежностью, как и платье подвенечное. И не только хранить…

Через несколько дней она, зардевшаяся от счастья, уже давала клятву верности, стоя у алтаря. Ее руку украсило нежное колечко с розой, а руку ее избранника – кольцо с драконом. И было много веселья, музыки, подарков, и все поздравляли их… все, кроме Тэсси. Бедная маленькая блондинка вообще не появилась на свадьбе, и Бонни ушла пораньше, чтобы утешить подругу, а Лиза отметила это про себя еще одной маленькой победой. Жизнь определенно налаживалась. Все вышло именно так, как она задумывала. Тень прошлой жизни перестала ее пугать. Напротив – теперь она и сама не прочь была укутаться в эту тень.

- Играй! Ну, играй же!

Черный Принц презрительно взирал на Джека, который пытался заставить кота играть с бумажной мышкой. По его морде выразительно читалось недоумение и вопрос – что этот человек от меня хочет?

- Отстань от зверя, Джек, - уныло бросил Генри, допивая чай. – Видишь – ты ему надоел.

- Разве? Ты посмотри, какой он пушистый! – Джек потрепал кота за загривок, как собаку, тот  вывернулся и грозно зашипел.

- Такое впечатление, что ты женился ради этого кота, - кисло прокомментировал Генри. – Хватит уже его мучить. Я вообще поговорить пришел. Пока Лизы нет.

- Да я понял, - Джек уныло вздохнул. – И что еще?

- Тебе ничего не кажется подозрительным?

- Конечно, кажется! У кота иногда аппетит пропадает. Это ненормально для котов. Коты всегда должны хотеть есть.

- А посерьезней можно? – Генри поставил кружку на стол. – Что ты думаешь по поводу просьбы из центра?

Джек подошел к окну и задумчиво уставился в небо:

- А что я могу думать? Убийство произошло на их территории. Убит человек, приближенный ко двору, не простой прохожий. Никаких зацепок… Но это – их дело, а не наше. Пусть сами и разбираются! Сначала они мурыжили нас не меньше месяца, а теперь им, видите ли, помощь понадобилась. Волшебное слово забыли добавить. Лично я этим заниматься не собираюсь.

- А у тебя нет никаких догадок по поводу того, почему они нас так мурыжили? Тебя вообще без перерыва вызывали. Интересно, какого черта? Самый подозрительный из нас – это Альвар. А его не вызвали ни разу. Чего они хотели-то? Ты ведь так ничего и не сказал.

- А чего говорить? – Джек помрачнел. – Я обычно плохо запоминаю людей, но… Оказалось, что того типа, который меня расспрашивал, я знаю. Лиза с ним встречалась раньше, именно он ее напугал в парке. Оказалось, что он – большая шишка или что-то в этом роде. Он сказал, что я – хороший полицейский и спросил, не хочу ли я работать в центре.

- И что ты сказал?

- Сказал, что не хочу. Зачем мне работать там, где за мной постоянно будут следить? Чтобы каждый день пялиться на его рожу?

- А тебе не показалось это все подозрительным? – хмыкнул Генри.

- Я не идиот, Генри. Конечно, показалось. И то, что он знаком с Лизой… И все эти проверки…

- И то, что Лиза постоянно пропадает, - мрачно закончил Генри.

Джек продолжал смотреть в окно.

- Шеф тебе ничего не говорил? – спросил Генри. – Я понимаю, что тебе это все неприятно. Кроме того, ты – мой друг, и мне тяжело говорить с тобой о подобных вещах, но это необходимо. Шеф наводил справки о прошлом Лизы. Ты ничего не хочешь узнать?

- Нет, не хочу. Мне все равно, что было в ее прошлом. Она – моя любимая женщина.

- Ясно, - кивнул Генри. – Шеф попросил меня следить за Лизой.

- Тебя? – Джек с удивлением обернулся. – Почему?

- Ну, я же следопыт, - Генри пожал плечами. – И именно поэтому я пришел к тебе.

- Спасибо, - Джек снова отвернулся к окну.

- Тебе никогда не было интересно, куда Лиза постоянно уходит?

- Я доверяю ей. Каждый имеет право на свои тайны. Она – молодая девушка, у нее могут быть подружки и свои секреты.

- Вот я и хотел узнать, сможешь ли ты доверять ей меньше?

- Спасибо, - опять повторил Джек. – Генри… Скажи шефу, что я сам буду за ней следить.

- Вот и хорошо, - Генри с облегчением вздохнул. – А еще чайку можно?

Доверие к любимому человеку Джек ставил выше всяких подозрений. Ведь если он начнет сомневаться в Лизе – о какой любви тогда может идти речь? Тем более, в самом начале семейной жизни, когда каждый миг рядом сродни полету. В то, что Лиза может его обмануть, Джек просто даже не хотел верить. И сама мысль о том, что ему предстоит следить за собственной женой, была ему неприятна. Но это куда лучше, чем предоставить право наблюдения кому-то другому, пусть даже и Генри. Тем более, что Генри – человек ответственный. Даже слишком. Если он за что-то зацепится, то уже не остановится. А Джек всегда может дать Лизе шанс. Хотя это и может поставить под вопрос его профессиональные качества. Но если выбирать между службой и Лизой… Противоречивые мысли терзали Джека до самого вечера, пока не вернулась Лиза. Счастливая, в красивом бордовом платье, с розами в прическе. Радостно бросилась в объятья.

- Лисенок, а где ты была, если не секрет?

- Секрет, - очаровательно улыбнулась девушка. – А ты что, ревнуешь?

- Нет, - Джек пожал плечами. – Просто интересно… Может, ты и меня пригласишь на прогулку? Мы могли бы, скажем, по парку погулять…

- Обязательно! – Лиза поцеловала его в губы. – Но не в ближайшие дни, хорошо?

- А почему? Ты с подружками, что ли, встречаешься?

- Ну… - ведьма задумалась, потом улыбнулась. – Можно сказать, что у меня деловые встречи.

- Ты ищешь работу? А почему ты ничего не сказала? – удивился Джек.

- Может, это сюрприз? К тому же, пока и говорить не о чем. Мне тоже бывает скучно дома. Можно сказать и так. Но давай не будем об этом. Работа есть работа, давай поговорим о чем-нибудь более приятном.

- Ну, хорошо, - неохотно ответил Джек, и во взгляде Лизы промелькнуло какое-то легкое подозрение. Или ему просто показалось?

На следующий день не успел он зайти в контору, как тут же появилась Шелли, которая важно сообщила, что их с Генри требует шеф. При этом Генри мрачно добавил:

- Ты готовься. Старик рвет и мечет. Я с утра сказал ему, что следить за женой своего друга не намерен. Ты б его видел…

Шеф кипел. Он нервно расхаживал по комнате, поочередно краснея и бледнея и чуть ли не пыхтя.

- Нет, ну, что за самоуправство, а? Я вас спрашиваю, вы что творите? Я тут вам для мебели, что ли? Я приказал, они договорились! Плевать они хотели на мои приказы! Кто тут главный – вы или я? Что хотят, то и творят! Хотят – задания друг другу спихивают, хотят – женятся!

- Ээээ… - Джек задумчиво почесал затылок. – А жениться тоже нельзя?

Шеф кисло скривился:

- Вот молчи, а? Молчи! Женился – и молчи, неужели тебя жена не научила?

- Совсем старик с катушек поехал, - шепотом сообщил Генри, чем привел шефа в еще большее раздражение:

- Ах, я с катушек поехал?! Ну, спасибо! Я тебе что приказал? Нет, ты не отворачивайся, а скажи!

- Да не могу я следить за Лизой! – вспылил обычно спокойный Генри. – И не хочу! Она – славная девушка, наша бывшая сотрудница, жена моего друга! Какого черта я должен за ней следить только потому, что Вам вдруг что-то в голову стукнуло?

- Я сам за ней прослежу, - тихо сказал Джек.

- Ой, не надо вот этого! Сам он проследит, - шеф жалобно вздохнул. – Тоже мне… Пара поцелуйчиков – и вся твоя слежка коту под хвост… Что, нет, что ли? Развели тут… Никакого уважения! Никакого почтения к старому больному шефу! Вам меня не жалко, нет?

Он грузно опустился в кресло и уныло продолжил:

- Да разве мне самому хочется этим заниматься? Я знаю Лизоньку и очень хорошо к ней отношусь. Такая девочка хорошая, все архивы разобрала, не то что… - он выразительно покосился на Шелли, на что та только хмыкнула. – Вот все зло из-за них! Вот посмотрите – сидит и наверняка козни мне строит, я что, не вижу?

Шелли тяжко вздохнула и пробормотала что-то невразумительное, но явно ругательное.

- Все зло – от женщин! А ты, - он ткнул пальцем в сторону изумленного Джека. – Наивный! Куда ты смотрел, когда тебя черт дернул жениться? Позорище!

- Ну, понеслось… - уже тоскливо прошептал Генри.

- Вы все меня в могилу свести хотите! – гневно бросил шеф и снова ткнул пальцем в Джека. – Особенно ты. Дармоеды! Я зачем вас здесь держу, а? Вот уйду я от вас – и что вы делать будете?

- Напугал! – презрительно хмыкнула Шелли.

- Помолчи! – шикнул шеф. – Вот я и говорю – все зло от них, вертихвосток. В общем, так. Если ты берешь всю ответственность на себя, я, так и быть, соглашусь с этим вашим самоуправством.

- Да, конечно! – обрадовано кивнул Джек.

- От этого дела, что там в центре случилось, я отказался. Это не наша территория, и не их право заставлять нас работать после того, как они устроили нам такую головомойку. Но если что-то произойдет здесь… Хотя вряд ли. Здесь у нас такие особы не водятся. И насчет Лизы… - шеф выразительно покосился на Генри. – Друг мой, покинь, пожалуйста, кабинет. И эту дармоедку с собой прихвати.

- Ну, все! – Шелли встала и выразительно стукнула по столу кружкой. – Ухожу! Совсем ухожу! Черт лысый.

- Ой-ой-ой, - шеф скривился, как на лимон. – Ты видишь, Джек? Я к ней со всей душой, а она мне – «черт лысый»! Вот и тебя такое же будущее ждет, да-да.

Когда дверь за Шелли и Генри закрылась, шеф обернулся к Джеку:

- Я не говорил тебе, почему именно я приказал Генри следить за Лизой. Не подумай ничего лишнего, Джек. Мне самому все это не нравится, и я надеюсь, что наши подозрения не имеют никаких обоснований. Но сам понимаешь – дело серьезное, и совпадений слишком много. Одна надежда на то, что это – просто совпадения. Я попросил Альвара узнать о прошлом Лизы.

- И что он узнал? – обреченно спросил Джек. Сам он никогда не спрашивал Лизу о ее прошлом. Если бы она хотела – рассказала бы сама. А если не рассказала, значит, и не нужно.

- Вообще-то, ничего особенного. Информации на самом деле очень мало. О ее родителях ничего не известно, возможно, она сирота. У нее нет родственников или высокого происхождения, но она в течение какого-то времени жила в столице и вращалась в высших кругах общества. Это довольно странно, не находишь?

- Возможно, - Джек пожал плечами. – Может, она работала няней или гувернанткой?

- Нет, мой друг… - шеф прищурил глаза. – В том-то и дело, что нет. Возможно, она… просто была содержанкой… Знаешь, такое бывает с хорошенькими молоденькими девушками, попавшимися на глаза неким влиятельным особам. Но точно сказать сложно. К тому же, Лиза – ведьма. А где и как она обучилась ведовству, неизвестно. Но, конечно, даже все это, вместе взятое, еще не повод для подозрений. Настораживает другое. Тот господин, что вызывал тебя на проверки.

- Я уже понял, - кивнул Джек. – Вы думаете, что он имеет какое-то отношение к Лизе?

- Я не просто думаю, я знаю. И ты тоже знаешь, правильно?

Джек вспомнил тот день в парке. Тут особо умным не надо быть, чтобы провести связи. Встреча с этим господином непосредственно на проверке уже в первый раз вызвала определенные мысли.

- Так вот, этот господин по чину своему – королевский советник. Вопрос – почему королевский советник вдруг начал проверять работу нашей конторы, а потом вдруг так же потерял к ней всякий интерес?

Джек промолчал.

- И почему он задержался здесь именно в то время, когда случилось убийство?

- Вы думаете, ему это было выгодно? Или он это все и подстроил?

- Не могу знать, - шеф пожал плечами. – Мы отказались оказывать помощь в этом деле. Я могу только предполагать.

- И Вы предположили… - сделал вывод Джек.

- Я бы не предполагал на пустом месте. Дело в том, что Альвар навел справки. Лиза очень часто общалась с этим господином в столице. Не знаю, какие у них связи, возможно, она просто ему нравилась. Пойми, Джек, я не хочу подозревать Лизу. Мне она симпатична, и не только чисто по-человечески. Она работала здесь, и я знаю, какая она усердная и хорошая девочка. Я надеюсь, что и в семье у вас все хорошо. Но подстраховаться – дело святое.

- Я понимаю, - кивнул Джек.

- Вот и хорошо, - шеф улыбнулся. – Можешь идти. Я надеюсь на тебя. И надеюсь на то, что зря волнуюсь. Мы ведь тоже можем ошибаться.

… Можем ошибаться… Джек очень надеялся на эту фразу. Да и не могла Лиза – его любимая Лиза – оказаться замешанной в такой серьезном преступлении. Просто не могла. По крайней мере, Джек в это не верил.

Это тоже история из жизни. Мне вообще почему-то везло по жизни на встречи с людьми, которые чем-то от «обычных» да отличались. Ну, либо прошлые жизни помнили, либо великие миссии выполняли, либо временем умели управлять, либо вообще без всяких зазрений заявляли, что они – боги… Иногда даже мысли появлялись: «Ну, где же, где же нормальные, обычные люди?!!» Ну, конечно, часть из них (особенно та, что не стеснялась о своих способностях говорить при всяком удобном случае) ничем на самом не блистала, кроме комплексов, но были и действительно интересные личности.

Одно время я общалась с двумя девушками-подружками: Аней и Мариной. Знаете, если в человеке есть что-то… ну, такое, нездешнее, оно сразу как-то выделяет человека из толпы. Этакая… Нет, не изюминка, а искорка. И в Ане и в Марине такие искорки были. На самом деле подобные искорки есть от рождения в каждом, но часто люди просто теряют их за ненадобностью.

Я не люблю привязываться к людям и отношусь к ним с осторожностью. Ведь обычно люди – довольно слабые существа, и достаточно только одной незначительной детали, способной в их глазах искривить зеркало мира, чтобы ты без всяких на то причин вдруг из друга стал врагом. Так как по некоторым причинам подобная кривизна отражения в чужих глазах была мне свойственна от рождения, я чаще получала от людей не положительные эмоции, а, что называется, удар под дых. Если в Библии написано, что все люди несут в себе грех от рождения, то теперь я понимаю, почему. Потому что, едва появившись на свет, ты уже несешь в себе информацию, которая делает из тебя чуть ли не чудовище в глазах людей, тебя толком не знающих. Для того, чтобы обрести грех в чужих глазах, достаточно родиться в семье определенных людей или иметь определенный цвет глаз, или приехать из определенного места – да все что угодно! Поэтому свой круг общения я подбирала очень тщательно. И если привязывалась к кому-то (а это случалось редко, а чем старше я становилась, тем реже это случалось) – то привязывалась искренне и всей душой.

Вот и Аня с Мариной мне стали близки, хотя, наверное, все же не настолько, насколько я могла рассчитывать. Люди с искоркой всегда заставляют держаться немного настороже. Ведь одно дело – услышать негатив в свой адрес от обычного человека – да, обидно, но можно просто улыбнуться и забыть, - и совсем другое, когда слово может обрести реальную силу. Собственно, это еще одна причина, по которой я не люблю рассказывать о себе. Чем меньше люди о тебе знают, тем меньше возможности у них искривить твое отражение. Но, собственно, речь не об этом.

Я нормально отношусь к тому, что люди могут видеть одни и те же сновидения. Обычно это указывает на их связи, тем более, что в сновидении мы избавлены от человеческой шелухи и можем общаться искренне, безо всякой кривизны отражений. Но иногда случаются и весьма интересные совпадения.

Однажды мне пришлось участвовать в странном сновидении. В нем я была маленькой вьетнамской девочкой лет четырех, и моя жизнь выпала на период войны. Я родилась в каком-то крохотном лесном селении и была единственным ребенком в семье. Когда начался обстрел, моя мать пыталась меня спасти. Она отправила меня с дедушкой в джунгли, пока остальные жители в панике бегали по поселку.

Мы долго пробирались по джунглям, дед молчал, а я крепко держала его за руку. Помню, я все не решалась с ним заговорить – слишком уж было страшно. Но была уверенность, что все закончится хорошо. Однако эта моя уверенность не оправдалась. В лесу мы прямиком вышли на отряд из нескольких молодых солдат. Совсем мальчишек. Увидев нас, они принялись спорить. Один из них что-то доказывал, второй все выхватывал оружие… Дед молчал, только крепко держал меня за руку. Наверное, в этот момент он уже смирился, а, может еще надеялся. Не знаю, но тот, что все выхватывал оружие, все-таки добился своего, и дед первым получил пулю. А за ним – я…

Глупое сновидение. Странное. Я не помню из него ничего, кроме самих событий. Ни боли, ни страха (он шел как информация – здесь мне было страшно). Только когда я была совсем маленькая (ну, лет этак трех), помню, что страшно радовалась, что родилась в то время, когда люди стали умнее, и войны закончились. Увы, я ошибалась. Люди не стали умнее.

И вот однажды я рассказала этот свой сон Ане. Она выслушала меня, и вдруг стала спрашивать о деталях, да еще и достаточно подробно. А потом рассказала мне мое же сновидение, но с другой стороны. С точки зрения того самого солдата, который пытался отговорить друга не стрелять в беззащитных людей, и не смог этого сделать. Оказалось, что Ане это тоже снилось.

Вот такие пироги…

- Ты – это я?

Девушка в зеркале молчала. «Нет, - подумала Лиза, - Это не могу быть я… Она такая… красивая… И такая… пугающая…»

- Кто ты? – уже тише спросила Лиза. Но прекрасная незнакомка снова ничего не ответила.

Ведьма старалась удержать сон дольше – ведь она хотела знать. В ее мире не должно было быть тайн – кроме тех, что создавала она сама. Этот  сон она уже видела несколько раз, и каждый раз не могла найти ответа, но сейчас что-то было не так, как обычно. Здесь был кто-то еще, кроме самой Лизы и юной королевы или принцессы в зеркале, но Лиза не могла уследить за игрой теней. Тени мягко шуршали крыльями, едва касаясь лица ведьмы, тени гладили ее волосы, что-то неслышно шептали – и Лиза терялась. Наконец она не выдержала.

- Покажись! - выкрикнула ведьма, и тени неожиданно отступили. Перед Лизой стоял ребенок – маленькая, лет двух, девочка. Светлые рыжие волосы, большие серо-зеленые глаза – она чем-то была похожа на саму Лизу, но это явно была не она сама.

- Ты кто? – испуганно спросила ведьма.

Девочка улыбнулась и показала себе на лоб. В волосах ее сияла тиара – такая же, как у девушки в зеркале. Потом малышка взяла Лизу за руку и, протянув другую руку сквозь зеркало, взяла за руку девушку из отражения. «Так странно, - подумала Лиза, -  Будто она хочет нас соединить». В ответ на ее мысли девочка обернулась и неумело произнесла имя. Лиза проснулась…

- Джек… я похожа на древнюю королеву? – спросила она на следующий день, прижимаясь к мужу.

- Лисенок, по-моему, ты еще не такая древняя, - улыбнулся в ответ Джек.

Лиза рассмеялась:

- А на королеву?

- Нет. Ну, разве что - на мою собственную. Ты похожа на лисичку.

- Спасибо хоть – не на пигалицу, - усмехнулась Лиза. – Знаешь, мне приснился странный сон.

И Лиза впервые рассказала Джеку свой сон. К ее удивлению, он даже не стал смеяться, как обычно, а выслушал очень внимательно и серьезно.

- Девочка назвала такое имя?

- Да. Ты такое слышал когда-нибудь?

- Нет, - Джек задумался. – Хэуин… По-моему, сейчас мало кто так называет детей. Как-то Альвар увлекался старыми диалектами  жителей окраин. Знаешь, это там, где начинаются Дикие Земли… Я был там всего несколько раз. Странные там люди живут! Ходят между мирами, даже не зная о том, что они оказываются в другом мире. Как в магазин сходить за продуктами. Насколько я помню, на одном из тамошних диалектов «хэуин» означает «падающая звезда». Это что-то из пришлых языков.

- Странно… - Лиза задумалась. – Кто эта девочка и почему она мне приснилась?

- Ну… Возможно, это какой-то знак. Может, ты еще встретишь эту девочку в будущем, и  она соединит тебя с разгадкой. Сны символичны… Хотя… кто это должен знать? Ты у нас ведьма, а не я!

- Ах ты гад! – Лиза в сердцах стукнула мужа подушкой.

- Вовсе не гад, а твой любимый! – рассмеялся тот, обнимая девушку. И Лизе стало хорошо и спокойно. Она старалась больше не думать про этот сон. Незачем. К ее счастью, все шло хорошо. Советник уже давно не вызывал ее, и Лиза могла спокойно заняться домашними делами. Что же касается того убийства, то тут постаралась Табити, пустив в ход все своим связи, как и обещала. Хотя центр и пытался привлечь к расследованию местную контору, но внезапно появились представители власти из столицы, и без объяснений дело просто закрыли.

Лизе вовсе не хотелось подставлять себя. Она и сама заметила, что Джек стал намного внимательнее. Нет, он вовсе не стал любить ее меньше, и смотрел все с тем же обожанием, но в его взгляде появилось что-то новое – как у пантеры, когда она выслеживает добычу. По чести, ведьма не ожидала такого. Она надеялась, что Джек все же останется в стороне, упиваясь семейным счастьем, и старалась делать все для того, чтобы это счастье поглощало все его время вне работы.

Но все же он отличался – и очень отличался от тех мужчин, к обожанию которых она привыкла. Даже при пылающих и бьющих через край чувствах он умудрялся сохранять холодный рассудок. Эта двойственность сбивала Лизу с толку и здорово портила ей планы. Ей не хотелось быть слишком осторожной именно с Джеком, но она понимала, что недооценила его как полицейского. Он действительно был весьма неплох, и Лизе невольно недоумевала по поводу того, что при всех способностях он остается полицейским довольно низкого ранга в провинциальной конторке с сомнительной репутацией. Впрочем, потом она оставила эти размышления. У Джека была своя система ценностей и свои категории понятий, далекие от  стиля жизни ведьмы, и чем спорить, доказывая свою правоту, она предпочла просто наблюдать.

Впрочем, мысль о том, что внимание мужа надо бы как-то ослабить, а то ведь и королевский советник не оставит ее слишком уж надолго – мало ли, когда она получит свой следующий заказ – внезапно привела Лизу к неожиданному и совершенно безумному решению.

- Я хочу ребенка, - заявила она как бы между прочим, попивая чаи в гостях у Бонни.

- Это чудесно, дорогая! – та радостно всплеснула руками. – Дети – это такое счастье! Ты будешь замечательной мамой.

- Да, я так тоже думаю, - кивнула Лиза. – Скажи, Бо, а дети… много времени отнимают?

Бонни рассмеялась:

- Да практически всю жизнь! Особенно когда маленькие. Но этого не надо бояться – положительных эмоций ты получишь гораздо больше.

- Правда? – Лиза с сомнением посмотрела в окно, где Микки радостно прыгала в грязной луже, совершенно не жалея светлый костюмчик.

- Конечно! Можешь не сомневаться!

«Вот и отлично», - подумала Лиза. Именно так – у нее будет ребенок. Джек любит детей – стоит только посмотреть, как он играет с Микки, будто сам впал в детство… А уж своего он наверняка будет обожать. А если поручить ему все заботы о малыше – то, конечно, он и думать забудет о том, чтобы следить за Лизой. Кроме того, наверняка, дети – это не так и плохо, если уметь их воспитывать. В том-то и дело, что Микки – просто не воспитана так, как подобает быть воспитанной хорошей девочке. Конечно, от самой Лизы рождение ребенка тоже потребует определенных жертв, но… Прикинув в уме все возможные варианты, ведьма решила, что игра стоит свеч. Кроме того, дети с самого начала входили в ее планы, а тут – такая прекрасная причина поторопиться. Кроме того, ее все-таки весьма тешила та мысль, что Джек наверняка будет рад. До сих пор она и думать не думала о том, что может стать матерью, а мысли о Джеке привели ее к тому, что это – весьма неплохо. Наверняка она очень мило будет смотреться с колясочкой, а потом – чинно гуляющей с малышом. Жители города непременно станут относиться к ней намного лучше. Лиза станет уважаемой особой, и никто не посмеет подумать о ней что-то лишнее.

Весть о том, что ему предстоит стать папой, Джек воспринял с самой бурной радостью. Всего за несколько дней весь дом от первого до второго этажа оказался завален всевозможными игрушками, и Лиза уже невольно пожалела об опрометчивом решении.

- Джек, ты думаешь, малышу понадобится столько игрушек?

- Конечно, понадобится!

- О, боги… Но здесь же пройти невозможно! Ты уверен, что ребенку может пригодиться такой огромный кукольный домик? В нем же нас самих поселить можно! А если родится мальчик?

- Ничего, подарим Мики!

- А этот набор вертолетов?

- Ты видела? Они сами летают! Просто супер!

- Да чудесно! А если родится девочка – зачем ей эти вертолеты?

- Ничего, я сам буду играть!

- Ужас… - бурчала Лиза, но в душе была довольна. Она уже и сама с нетерпением ждала рождения маленького человечка.

Интересно, кто это будет? Мальчик или девочка? И на кого он (или она?) будет похож? По крайней мере, сейчас ей было хорошо. Ей не приходилось думать о том, что будет завтра.

***

Длинноволосая девочка-подросток шла по улице столицы, весело насвистывая какую-то веселую мелодию. Могло бы показаться, что она идет просто по своим девчоночьим делам – мало ли, какие дела могут быть у подростков! Она шла, непринужденно размахивая крохотной бисерной сумочкой и подмигивая солидным джентльменам в хорошо отглаженных дорогих костюмах, что шли по улицам, держа под руки своих важных чопорных жен, чем смущала их и вызывала нехорошие взгляды дам. Саму девочку это нисколько не смущало. Она шла вперед с определенной целью и зорко всматривалась в лица прохожих. Наконец ее взгляд остановился на небольшой серой собачонке, что сидела у входа в галантерейный магазинчик.

- Ах ты лапочка! – всплеснула руками девчонка и поспешила к собаке. Та весело тявкнула и побежала в тупик, увлекая девочку за собой. Пройдя как можно дальше и убедившись, что людей вокруг нет, девчонка неожиданно посерьезнела:

- Эй, Альвар! У меня мало времени! Может, хватит в прятки играть?

- Привет, Сибила, - маг неторопливо вышел из-за мусорного бака.

Девчонка хихикнула:

- Ты что там, мусором балуешься, что ли? Совсем уже в собаку превратился?

- Все шутим, да? – Альвар едва заметно улыбнулся. – Ты узнала, что я просил?

Девчонка покрутила сумочку и безразлично бросила:

- А мне мамка не велела общаться со всякими зверомагами подозрительными.

- Хорошо, хорошо, - Альвар достал из-за пазухи коробку конфет. – А если так?

Глаза Сибилы загорелись:

- Так уже лучше! Но мамка все равно накажет. Она у меня знаешь, какая строгая?

- Слушай, - разозлился маг, - А если я сам твоей мамке расскажу, что ты на улицах чужим дядькам глазки строишь? Она тебя знаешь как за косы оттаскает?

- Оттаскает, - задумчиво кивнула Сибила. – Она у меня строгая… Всех в кулаке держит! Вот такая у меня мамка.

- Ну, так ты узнала или нет? – уже начал терять терпение Альвар.

Сибила подозрительно покосилась на конфеты:

- А конфетки с чем?

- С орехами, как ты любишь.

- С орехами… - мечтательно протянула девочка. – Ладно, давай сюда свои конфетки!

- Сначала информацию. А то я к твоей сестре пойду. Она тоже конфетки любит.

- К Алиске-то? – Сибила сморщила нос, - Не надо ей конфет, потолстеет! Хорошо, расскажу я тебе про твою эту Лизку! Уж как ее моя мамка любит – не знаю уж, за что! Она ж рыжая, конопатая, что твоя кошка… А глаза злющщщие…

- А ближе к делу?

Сибила тяжело вздохнула:

- Ну, к делу, так к делу… Какой ты нетерпеливый!

***

- Джек, а вот когда у тебя ребеночек родится, ты меня совсем–совсем любить перестанешь?

Джек в изумлении уставился на Микки, которая запускала бумажные кораблики в луже.

- Нет, конечно! Я буду любить вас обоих! Как я могу перестать тебя любить?

- Ну… - Мики задумалась. – А вдруг это будет девочка? И она будет красивее меня?

- Каждая девушка красива по-своему, - серьезно пояснил Джек.

- Но ты постоянно врешь! – обиженно вздохнула Мики. – Ты вот обещал на мне жениться, когда я вырасту, а сам взял – и женился на какой-то ведьме.

- Это просто для того, чтобы ты встретила кого-то намного лучше меня.

- Правда? – Мики улыбнулась.

- Конечно!

- Ну, тогда ладно.

Бумажный кораблик плыл через отражение огромного ясного неба, преодолевая ненастоящие облака, и все казалось вечным…

Создатель бессловесных кукол,

Судья, палач, поэт, творец –

Ты снова смотришь в серый купол

Пустых нехоженных небес…

Опять в руке зажаты карты –

Ты пригласил меня играть.

И снова Смерть стоит у старта,

Готовясь Вечность обогнать.

Опять я жду удара в спину,

Закрыв глаза, иду на свет.

Какие карты ты мне скинул?

Ты снова в битве или нет?

Удар… Прости – я выше боли.

Лишь на ладонях – чья-то кровь…

Мне снова встать – пусть против воли,

Ведь я – защитник чьих-то снов.

Чужие души охраняю,

Свои меняя каждый круг.

Не прячься! Я тебя узнаю

Под маской – враг ты или друг.

Мой ход! Прости, что слишком рано,

И жизнь твоя – на волоске.

Какою я фигурой стану

На этой шахматной доске?

Ты вновь в игре? Какая спешка!

В твоих глазах бушует ад.

Но и Ферзя съесть может Пешка,

И Пешка первой скажет: «Мат!»

Кто победит – ты точно знаешь,

Игра закончится к утру.

Ты не по правилам играешь,

Я не по правилам (живу?)

Меня ты лишь оценишь хмуро,

Посмотришь гордо свысока:

Так не бывает, чтоб фигура

Вдруг победила игрока.

Ведь для тебя я – лишь игрушка,

Ведь для меня ты – часть игры.

А между нами – тьма и стужа,

И тлеют новые миры…

Маленьким детям положено бояться чудовищ. Уж не знаю, кто и почему так решил – скорее всего, это древние инстинкты, когда наши предки не имели хорошей защиты от диких зверей, и дети чаще других подвергались нападению. Маленькой я тоже исправно боялась чудовищ. Чудовища знали об этом и исправно мне снились. А так как я отличалась еще и чрезмерной впечатлительностью и переживала любое негативное событие в жизни очень остро, чудовища сполна компенсировали мне все переживания. Устав от страха засыпать, я стала искать выход. И нашла. В какой-то книге про значения снов нашла была такая рекомендация: чтобы чудовище перестало быть страшным, надо подойти к нему и обнять. Это так меня вдохновило, что, встретившись в очередной раз с кошмарной зубатой пастью и остыми когтями, я вспомнила о книге и обернулась к монстру вместо того, чтобы удирать без оглядки. Улыбнувшись, я раскрыла объятия и шагнула к чудовищу с фразой «Давай дружить!» К моему удивлению, монстр не бросился ко мне с ответной фразой «Конечно!», а заметно скис, отвернулся с явным разочарованием, брезгливо и обиженно махнул когтистой лапой, высказал «Да ну тебя!» и гордо удалился. Проснулась я с чувством, что меня здорово опустили. С тех пор чудовища ко  мне не приходят. Да и я с ними больше дружить не хочу.

Цитата от Jackylarkin (16-01-2014 19:59):

Отличная философская лирика!

Это случилось в одну из бессонных зимних ночей. Сыну было что-то в районе полутора лет, и он упорно не желал спать тогда, когда это было положено. Он прыгал, бегал, веселился, просил кушать, в общем, делал что угодно – только не спал. Моё отчаяние вполне можно было понять. Я уже не спала несколько ночей, вымоталась, а попросить присмотреть за непоседой мне просто было некого – муж работал в ночную смену. Засыпала я буквально на ходу, пыталась укачать сыночка, бормоча под нос слова из старого детского стихотворения: «Приходи к нам, тётя Кошка, нашу детку покачать…» Но детка спать упорно не желала. Устав, я включила светильник. На часах было примерно без десяти четыре. И тут меня словно водой холодной окатили: за окном кто-то весело болтал и смеялся. В такой-то час! Уставшая, я обычно не пребываю в хорошем расположении духа, а тот факт, что когда мы пытаемся улечься спать, кто-то там еще и болтает, меня сильно разозлил. Я подошла к окну и выглянула наружу. Увиденная мною картина изумила меня еще больше.

Зима в том году была теплой, но все равно – ходить в летней одежде в февральскую ночь я бы не стала. А у нас, прямо под окном, на заборчике, окружавшем небольшой палисадник, сидели несколько дам слегка за…, одетые в легкие платья, весело смеялись, а по дорожке взад и вперед бродил приятной внешности пожилой мужчина и что-то весело им рассказывал. Нервно задернув занавеску, я обернулась к сыну и обалдела. Одна из дам, только что сидевшая внизу, стояла сейчас возле моего малыша и явно собиралась взять его на руки. Я хотела было возмутиться, но она лишь махнула мне рукой – мол, ложись спать, а сама взяла Макса на руки и принялась бродить по комнате, что-то мурлыкая под нос. Спать хотелось настолько, что я, наверное, просто рухнула на кровать. Но тут же, осознав всю абсурдность ситуации, заставила себя проснуться. В комнате было тихо. Макс мирно сопел рядом на подушке, улыбаясь во сне. На часах было без копеек четыре. С улицы доносился какой-то неясный шум. Выглянув в окно, я увидела сидящую на нашем заборчике группу кошек. По дорожке взад и вперед ходил роскошный кот-ветеран и о чем-то воодушевленно мяукал… После этого случая Макс наконец-то стал спать по ночам.

Вот так помогла уставшей маме прохожая тётя Кошка…

- Чудная малышка! – Альвар сделал ребенку «козу», и проворная кроха ухватила его за палец. – Между прочим, у нее знак ведьмы.

- Этого еще не хватало, - Лиза ухватилась за голову и села на стул. – Мало мне проблем с ребенком… Она еще и ведьма! Боги, Альвар, я не думала, что это так тяжело…

- Ну, ну, не расстраивайся, маленькая ведьмочка, - Альвар взял ребенка на руки, и малышка довольно заулыбалась – так, как может улыбаться дитя четырех месяцев от роду, - К счастью. младенцы не остаются младенцами вечно. Они имеют привычку расти. А когда вырастают – покидают своих родителей. Наверняка ты представляла все это по-другому, да?

- Я не думала, что это так ужасно! Ни за что не соглашусь на второй раз. Беременность – это ужасное пузо… Роды – это вообще кошмар! А когда ты думаешь, что все позади, начинается самое трудное… Она забрала у меня все! Все мое время! Все мои силы! Я не могу даже выспаться!

- О, да, они такие, - Альвар, тихонько мурлыча под нос какую-то песенку, стал укачивать девочку.

- А теперь оказалось, что она – ведьма! – продолжала сокрушаться Лиза. – Ты специально это сказал, да? Ведь это неправда?

- Правда-правда, - Альвар уложил сонного ребенка обратно в кроватку. – Когда ты собираешься нести ее к Табити?

Лиза изменилась в лице. Табити была ее тайной. Как? Как он узнал? Какого черта этот проныра, которого она до сей поры считала своим другом. решил лезть в ее жизнь?

- Не нервничай, маленькая ведьмочка, - Альвар окинул ее серьезным взглядом. - Тебе сейчас переживания только во вред. Теперь у тебя ребенок, и ты не имеешь права распоряжаться собой так, как тебе вздумается. Эта кроха – твоя хозяйка сейчас. Не бойся, я не собираюсь бежать и рассказывать все Джеку. По крайней мере, сейчас. Я слишком его уважаю, к тому же, кто позаботиться о твоей дочери, если ты вдруг вздумаешь наделать глупостей, а ты это можешь? А если ты будешь достаточно благоразумна, чтобы решить все свои проблемы без крови и тихо, никто вообще ни о чем не узнает. Кстати, как назвали эту принцессу?

- Мотылёк, - едва слышно пролепетала Лиза, чувствуя собственное бессилие. Какой-то несчастный зверомаг, изображающий жалкого побирушку, сейчас управляет ее судьбой… Ничего более ужасного Лиза и представить себе не могла.

- Чудное имя для маленькой девочки.

- Это для своих. Настоящее имя – тайное, - пояснила ведьма. – Как ты узнал про Табити?

- Очень просто, - Альвар лениво бухнулся в кресло. – Ведьмы не могут существовать сами по себе. По крайней мере, в этом мире. Кроме того, я достаточно давно знаком с Табити. Но я знаю не только о ней. У тебя ведь есть еще и общие дела с королевским некромантом?

Лиза покрылась холодным потом и нервно покосилась на дверь.

- Не волнуйся, Джек сейчас занят, - беспечно махнул рукой Альвар. – Шеф его сегодня загрузил с головой, что называется. Я его попросил. Очень уж я по тебе соскучился, маленькая ведьмочка.

- Каким… каким еще некромантом?

- Ты его знаешь как королевского советника, - милостиво пояснил Альвар. – Лично я с ним не встречался, но и не горю желанием. Да-да, если ты не знала, он еще и некромантией увлекается. Собственно, именно из-за этих своих умений он и попал на такой высокий пост. Эх, на что только ни идут люди ради власти…

Лиза судорожно вздохнула. Ну и новости! Час от часу не легче. А она не придавала особого значения личности королевского советника. Ну и дура… Внимательный взгляд пронзительных глаз Альвара заставлял ведьму чувствовать себя неловко, будто она уже совершила какое-то преступление.

- Чего ты хочешь? – шумно выдохнула она.

Брови Альвара в изумлении поползли вверх:

- Ты серьезно, маленькая ведьмочка? Боюсь, у тебя нет ничего, что ты могла бы мне предложить. Да и не интересует меня обычная человеческая выгода. Ты мне нравишься, а Джек – мой друг. У меня нет причин подставлять тебя. Кроме того, мне совершенно все равно, чем ты собираешься заниматься, пока это не касается Джека и твоей малышки. Ты уже вовлекла нашу контору в одну неприятную историю – помнишь? Все, что я хочу – это чтобы ты была предельно осторожна. Джек любит тебя и обожает дочь. Не знаю, дорожишь ли ты этим маленьким мирком, но для него это – все. Разрушишь – и того Джека, что знаем мы все, больше не будет. Не знаю, в курсе ли ты, что Табити ведет свою войну с королевским двором…

- Еще и это? – ахнула Лиза. Оказывается, она так много не знала о жизни вокруг, с головой окунувшись в мир пеленок и детских игрушек.

Альвар развел руками. Малышка в кроватке захныкала, и маг тихонько покачал ее.

- Разлюбезный королевский советник, не любящий пачкать руки самостоятельно, довольно долго пытался привлечь Табити к службе при дворе, но получил отказ. А отказов этот господин не терпит. Думаю, до тебя он довольно давно искал подходящую ведьму, а все ведьмы подчиняются Табити. А тут появилась ты. Самородок, талант, к тому же, свободный! И господин королевский советник снова может носить белые рубашки, не боясь запачкаться в крови. Он вообще в курсе, что у тебя ребенок?

- Не знаю… - Лиза пожала плечами. – Я давно его не видела.

- Постарайся, чтобы он об этом и не узнал. У этого господина только одна слабость – он не любит делать работу сам. А наличие у тебя семьи не вызовет у него жалости, даже маленькая девочка.

- Я для него… инструмент? – горько спросила Лиза, прекрасно зная ответ на этот вопрос.

- Для него все – инструменты, даже он сам. В любом случае, маленькая ведьмочка, на двух стульях, вернее, даже на трех… усидеть сложно – сама понимаешь. Упадешь – сильно отобьешь то место, на котором сидят. А тебе есть, о ком думать, не так ли?

Лиза с тоской покосилась на сопящего в кроватке ребенка. Так или иначе – она сама захотела ее рождения. Сама захотела создать некое подобие настоящей семьи. И – да – Альвар прав – она упорно не хотела отказываться ни от чего из того, что у нее было. Ни от семьи, ни от чистоты в глазах закона, ни от тех привилегий, что обещал ей королевский советник, ни от знаний и защиты Табити.

- Ты хочешь, чтобы я сделала выбор?

- Я ничего от тебя не хочу, маленькая ведьмочка. Просто нехорошо будет рушить мир тех, кто тебя любит, если ты сама его создавала, а? Я знаю – ты лучше и чище, чем этот твой королевский советник, и человечнее, чем Табити. Я не хочу заставлять тебя что-то выбирать. Просто подумай… Джек ведь не дурак.

- Я тоже не дура. Справлюсь, - сурово бросила Лиза.

- А будущее этой девочки…

- О ее будущем я и думаю! – огрызнулась ведьма. – Что ты вообще в этом смыслишь? Кто, по-твоему, сможет обеспечить ей лучшее будущее – я с моими связями или Джек, у которого нет ничего, кроме глупых мечтаний?

- Прости, прости, - Альвар широко заулыбался. – Ну, ладно, мне пора. А тебе еще мужа встречать. Не буду отвлекать.

Когда за магом закрылась дверь, Лиза погрузилась в тягостные размышления. Королевский советник и правда уже достаточно давно ее не беспокоил, что настораживало. Без дела он сидеть не мог, а, значит, приберег для нее что-то «особо лакомое», то, с чем он сам дел иметь не захочет. Он оставит ей самую грязную и тяжелую работу и явится совершенно неожиданно. И ей лучше найти его самой. Чтобы знать, к чему быть готовой, и показать, что именно она в этой игре – главная, а вовсе не он. Табити… Лиза не хотела показывать ведьме дочь. Но, видимо, это придется сделать, иначе она может потерять доверие. Хорошо хоть мужей Верховной демонстрировать не нужно! Ведьмочка невольно улыбнулась, представив себе, как она могла бы познакомить Джека с Табити. Да уж… Нет-нет, уж это точно нереально. Ей и так хватает проблем. Кроха в кроватке снова захныкала, и Лиза взяла ее на руки. Что и говорить – у Джека укачивать малышку получалось гораздо лучше, чем у нее! Лиза невольно даже стала ревновать, хотя и понимала, что ее собственная усталость и раздражительность не лучшим образом сказываются на общении с дочерью. Больше всего в материнстве ей нравилась внешняя сторона. Она искренне радовалась, что родилась именно девочка, и что наконец-то можно покупать ей все то, чего не было у самой Лизы в детстве. Хотя в таком возрасте малышка была совершенно равнодушна ко всем этим платьицам и кружевам, которыми так усердно окружала ее мать. Зато Джеку она всегда улыбалась… С другой стороны, если в ближайшее время он станет проводить с дочерью больше времени, это освободит саму Лизу. Очень уж давно она не примеряла свое любимое бордовое платье и уже скучала по этому роковому наряду.

К слову сказать, ей приходилось прятать платье от Джека, как что-то постыдное, и лишь в те минуты, когда она оставалась одна, ведьмочка доставала любимый наряд и прикладывала бордовую ткань к телу – и тогда ее сердце стучало часто-часто, как в предвкушении первого свидания. Что Джек мог знать о ее жизни, о ее мечтах и стремлениях? Ведь при нем она просто притворялась, хотя и скучала, и ждала его вечерами. Но семейная жизнь казалась Лизе унылой и однообразной. Хотя она иногда с воодушевлением принималась украшать дом и приводить его в порядок, довольно быстро это занятие ей надоедало. Настоящая жизнь ждала ее там – за стенами этого дома, за пределами этого тихого зеленого городка с приветливыми жителями. Она должна была сверкать, блистать, творить чужие судьбы, быть богиней, а не жалкой феей домашнего очага с фальшивыми крылышками за спиной… Ее сердце жаждало опасностей и ощущения полета или падения, стоя над самым краем пропасти. Или неба?

Вечером, встретив уставшего Джека, она радостно бросилась к нему с объятьями:

- Привет! Как дела?

- Брррр… Шеф, видимо, решил проверить, насколько много у меня энергии… - только и ответил тот. – Как тут мои принцессы?

- Одна из твоих принцесс – королева! – хихикнула Лиза.

- Простите, Ваше Величество! – театрально поклонился Джек. – Как прошел день?

- Все как всегда. Принцесса хнычет, спит, ест… - Лиза изобразила жуткую усталость. – Я уже с ума схожу от скуки. Так хочется куда-то выбраться, где-то побывать…

- Хочешь поехать в центр? – догадался Джек.

- Очень хочу! Но с кем я оставлю дочку? – Лиза виновато опустила взгляд.

- Хорошо, хорошо, - устало выдохнул Джек и улыбнулся. – Шеф дал мне выходной, я сам посижу с Мотылёк, а ты можешь отдохнуть.

Ведьмочка радостно запрыгала на одном месте, хлопая в ладоши.

- Только умоляю – не нужно опять накупать кучу всяких платьиц, их у нас и так полный дом…

- Я куплю ей куклу, - важно ответила Лиза.

- Лисенок, ей пока еще не интересны куклы! Купи ей погремух каких-нибудь, что ли…

Много ты понимаешь, - раздраженно подумала Лиза, но только улыбнулась. Эта черта характера Джека ее откровенно раздражала. В отличие от нее, он всегда лучше знал, что именно может понравиться или пригодиться дочке. Он лучше знал, во что надо одеть ребенка, если прохладно или, напротив, тепло. Он лучше, чем она, знал, что нужно сделать, чтобы дочка перестала плакать, какие игрушки ее привлекают больше, как ее укачать, чтобы она спокойно спала всю ночь, какая температура воды больше подходит для купания… Рядом с ним Лиза невольно чувствовала собственную беспомощность, и это ее бесило. Стремление быть лучшей во всем – причем, не прилагая к этому особых усилий – сказывалось даже в домашних делах, хотя при этом они откровенно ее раздражали. Тем не менее, ведьмочка и сама невольно признавалась себе в том, что, в отличие от супруга, она сама до сих пор не воспринимала дочь как маленького, но все же – человечка, который уже являлся пусть и несовершенной пока, но – личностью. Для Лизы Мотылёк была не только раздражающим и мешающим элементом существования, но и хорошенькой маленькой куколкой, которую можно наряжать, которой можно дарить роскошные игрушки, которой можно хвастать перед соседями… И она совсем не могла понять, почему все ее покупки не вызывают в малышке интереса, но простенькие погремушки она могла вертеть в ручках часами, с восторгом облизывая и обсасывая их… Ей и в голову не приходило, что ребенок даже в таком возрасте может чувствовать отношение к себе. Играть с малышкой Лизе было откровенно скучно, и потому девочка, оставаясь с матерью, чаще плакала и капризничала. Джек же получал от роли отца истинное удовольствие, и получал в ответ улыбки и смех, о которых Лиза и мечтать не могла. Возможно, все изменится, когда Мотылёк подрастет? Лиза искренне надеялась на это. Она не была плохой матерью, просто ей было скучно, ей нужно было развеяться и вернуться домой с новыми впечатлениями. Впрочем, она прекрасно понимала, что обычной прогулки по улицам и набега на магазины ей будет недостаточно. Она хотела совсем другого. И мир с нетерпением ждал ее возвращения.

Не однажды, не сейчас, не тогда… Никогда. Хрупкая фигурка рыжеволосой девушки на самом краю безмолвной бездны. Здесь нет пути. И идти некуда, кроме как во тьму. Упорно, сама того не понимая, Лиза запутывала собственную судьбу, зная, что некоторые узлы ей не распутать – их можно только разрубить – коротко и жестоко. Жизнь вовлекала ее в яркий танец, но пол был скользким, очень скользким… Конечно, она нашла королевского советника и даже на всякий случай узнала его имя, но тут же забыла о нем. Конечно, она удостоверилась в том, что Табити помнит о ней и даже представила ей Мотылёк. Конечно, она с восторгом и замиранием вновь начала новую игру, все чаще и чаще оставляя дочку на Джека, а потом и вовсе перестала сообщать ему о том, что ей нужно отлучиться – у Джека и так было полно работы, он часто пропадал сутками, а по ночам малышка спит - зачем лишний раз вызывать ненужное подозрение?

Правда, ей иногда становилось не по себе, когда Джек, зная о том, что ей нужно отлучиться (конечно, если это происходило днем), просил посидеть с малышкой Бонни или Тэсси. Если Бонни не вызывала у Лизы подозрений, то Тэсси ее бесила. Лиза прекрасно знала о том, как именно маленькая блондинка относится к ее мужу, и порой скрыть ревность для нее было сложно. Иногда она себя и не утруждала, хотя скандалы не доставляли ей удовольствия. Время от времени Лиза начинала убеждать себя в том, что ошиблась, и что семейная жизнь – не для нее. Потом снова себя успокаивала. И все это продолжалось бесконечно. Пока…

Пока однажды, вернувшись ночью, она не встретилась с холодным взглядом синих глаз Джека. Он молча впустил ее в дом и молча проводил в спальню. Лиза не могла оправдаться тем, что просто вышла подышать воздухом – ее тонкую фигурку охватывала ткань бордового платья – словно лепестки увядшей розы. Словно саван, сотканный из чьих-то разбитых судеб. С замиранием сердца Лиза остановилась посреди спальни, потом невинно спросила:

- Мотылёк спит?

- Она у Бонни, - коротко пояснил Джек. – Когда я пришел, она плакала.

- Дети часто плачут по ночам, - холодно ответила Лиза. – Разве ты сегодня не дежуришь?

- Сегодня – нет, - голос Джека стал ледяным, ведьма невольно зябко поежилась. – Думаю, мне не нужно тебя спрашивать, где ты была?

- Не нужно, - гордо ответила Лиза, понимая, что препираться нет смысла.

- Ясно, - коротко кивнул Джек и быстрым шагом вышел из комнаты. Хлопнула входная дверь. Дом погрузился в тишину.

Через пару минут Лизе стало страшно. Джек не вернулся. Не пришел и не стал просить прощения (хотя, если подумать, за что он должен был его просить?). Медленно, стараясь держать себя в руках, Лиза переоделась в домашнее. Задумчиво посмотрела на себя в зеркало. Если подумать, а так уж ли ей нужен этот Джек?.. Но тут же сердце яростно кольнуло: нужен! Он не имеет права просто так уходить! Не имеет права бросать ее! Да, она оступилась. Да, ошиблась. И что? С кем не бывает? Он так легко ушел! Предал ее, бросил одну…

Ведьма до крови прикусила губу. Куда он мог пойти? И тут же сердце наполнилось ядовитой ревностью. Перед глазами четко встало личико глупой блондинки Тэсси. Эта свое не упустит. Но неужели он так легко на это купится? Лиза яростно заходила по комнате, как мечется раненная тигрица. Черт! Как она могла стать такой неосторожной и такой беспечной? Как она могла допустить, чтобы Джек ушел? Чтобы он узнал? Неужели она настолько потеряла бдительность? Ненависть, ревность, боль, досада терзали ее душу. Почему? Почему именно сегодня, когда все так хорошо складывалось?

Ну, конечно… Сейчас он пойдет к Тэсси, и та его утешит… Лиза решительно направилась к двери. Пусть уходит, но он эту ночь запомнит  надолго вместе со своей этой дурочкой!

Лиза шла решительно по ночному городку, но предательские слезы катились по щекам. Хотя она была права – и, да, она имеет полное право закатить скандал! Холодные звезды взирали на нее с равнодушием, на улицах было тихо – город спал. Слышно было, как катит свои воды река. В окне крохотной квартирки Тэсси горел свет. Лиза воинственно вскинула голову. Значит, она была права! Куда еще мог пойти этот предатель?

Подойдя к двери, она с силой вдавила звонок – пальцу стало больно. Тэсси, одетая в простенькую, кофейного цвета короткую пижамку, открыла практически сразу, с изумлением окинула Лизу недоуменным взглядом:

- Что это ты по ночам бродишь? Ну, заходи.

Лиза опешила. Злость испарилась сама собой. Осторожно зашла, огляделась:

- А что… Джек не у тебя?

- А должен быть? – удивилась Тэсси и зевнула. – Проходи. Кофе будешь?

Лиза молча села. Медленно огляделась. Квартирка у Тэсси и в самом деле была крохотная – одна маленькая комнатка, розовая, в рюшах и бабочках, с кучей ненужных безделушек, да необходимое для жизни…

- Не спится мне сегодня, - пожаловалась блондинка и подала Лизе кофе. – Ты пей, подруга, он с коньяком. Ну, рассказывай. Вы что, поссорились?

- Я думала… Я думала, он… - по щекам Лизы покатились слезы и она нервно глотнула кофе. Тот больно обжег язык.

- Ну, да! Поссорились, он ушел, и ты решила, что ко мне? – Тэсси усмехнулась. – Ну, если бы он пришел, можешь мне поверить – я бы не выгнала… Но – как видишь, коротаю ночи одна. Пей, пей. Ну, ты, подруга, и дура, скажу я тебе…

Лиза едва не поперхнулась кофе. Ну и ситуация! Она сидит в квартире у девчонки, которую сама считает редкостной глупышкой, у своей неудачливой соперницы, и слышит от нее, что она – дура!

- Ты не переживай, я прекрасно понимаю, что опыта общения с мужчинами у тебя никакого… - ядовито усмехнулась Тэсси.

- У меня мужчин было больше, чем ты вообще можешь себе представить! – зло отозвалась ведьма.

В голубых глазах ее собеседницы появились веселые искорки, по губам пробежала кривая полуусмешка:

- Говорят, ты – ведьма. А дура. Я ведь не том говорю, что у тебя мужчин было много, а о том, что ты любить не умеешь. И себя любить не даешь. Обожать, восхищаться, превозносить до небес – даешь, а любить… - Тэсси грустно улыбнулась и плеснула в пустую чашку уже чистого коньяка. – Ты не человек, Лиза. Ты – редкое, дорогое украшение, которое можно носить по праздникам, а потом прятать куда-нибудь далеко в шкаф…

В шкаф… Лиза невольно вернулась мыслями к своему бордовому платью. Она, кажется, начала понимать, что именно хотела сказать эта наивная блондинка. Ведь Лиза сама – как это платье. Она не живет, а существует для каких-то отдельных случаев. Особых случаев. А жизнь… Жизнь идет мимо. И, возможно… Возможно, Джек просто хочет прожить эту жизнь вместе с ней, а она прячется в шкаф, чтобы показывать себя-настоящую кому угодно, но только не ему. От этого становилось горько. Она невольно вспомнила золотые глаза дракона – того единственного дракона, которого не интересовали ее способности. Его интересовала она. И Джек… Он смотрел на нее так же, как Ильк. Его взгляд вовсе не был похож на взгляды всех тех, кто видел роскошное бордовое платье, и не видел ее саму. Наряд богини, а под ним… Под ним – пустота. Лиза нервно вырвала бутыль коньяка из рук Тэсси и плеснула себе. Коньяк был горьким, он обжег горло и душу. Если душа плачет – значит, там, под бордовым покровом кровавых роз – что-то есть. Что-то живое…

- И где же может быть Джек? – задумчиво произнесла Тэсси. – На твоем  месте я бы пошла к реке.

- К реке? – изумилась Лиза.

- Да. Когда ему плохо, он любит бродить один там, где нет людей. А ты даже этого о нем не знаешь? – Тэсси горько усмехнулась, - Чем же ты занималась все время, пока вы были вместе?

Чем?... Лиза задумалась. Все это время она мечтала о другой жизни. Искала то, что было близко только ей. То, чем она хотела жить… Нет, не так. То, чем она умела жить.

- К реке, значит? – задумчиво пробормотала она, допила коньяк прямо из горла и неторопливо вышла из квартиры. Тэсси не стала ее останавливать. Зачем?..

Тихая прохладная ночь обняла Лизу темными колючими клыльями, загнав ощущение одиночества еще глубже – в самое сердце. Боль становилась невыносимой. Отчего так? – внезапно подумала ведьма. – Отчего? Ведь ничего не случилось. Я просто была неосторожной, но ночь пройдет… И все наладится. Но тут же она отгоняла эту мысль, понимая, что ничего уже не наладится само собой. Не может наладится. Потому что рушить всегда проще, чем строить.

Река шумела совсем близко, и Лиза стала осторожно спускаться вниз по узкой, едва заметной тропинке. Несколько раз она спотыкалась, упала, разбив себе коленку и выпачкав платье, но все равно продолжала идти дальше, сама не понимая, зачем ей это нужно. Ей казалось – стоит ей только найти Джека – и все решится. Она сможет все объяснить. Но… Есть ли здесь что еще объяснять? Глаза чесались от слез, в темноте трудно было ориентироваться. Наконец Лиза разглядела на берегу старую беседку и почувствовала запах сигаретного дыма. Зараза! – невольно подумала она. – Он же бросил! И уже решительней пошла вперед. Впрочем, чем ближе она подходила, тем менее уверенной становилась. Некоторое время она просто стояла в молчании, и Джек тоже молчал, не глядя на нее. Светлячки кружили над самой водой, а звезды смотрелись в свои отражения.

- Привет, - наконец прошептала Лиза.

- Привет, - Джек улыбнулся. – Садись.

Лиза осторожно присела рядом. Молчание было невыносимо.

- Ты… не замерз здесь?

- Нет. Здесь теплее, чем дома.

Лиза виновато опустила взгляд. Жалобно всхлипнула.

- Прости, - вдруг сказал Джек. – Какой же я гад, если заставил тебя плакать…

- Ничего, - Лиза тряхнула головой. – Пойдем домой?

Эта фраза прозвучала как-то жалко, и ведьме невольно стало не по себе.

- Правда, у нас красивая дочка? – вдруг улыбнулся Джек.

- Да, - устало кивнула Лиза.

- Она рыжая, как и ты. Златовласка. Вырастет – от парней отбоя не будет…

- Наверное, - Лиза попыталась улыбнуться, но не получилось.

- Помнишь нашу свадьбу?

- Конечно… А что?

- Ты была как эльфийская принцесса. В таком красивом платье. Оно тебе так шло… - Джек мрачно усмехнулся. – Гораздо больше, чем это бордовое.

Лиза молчала. Джек вдруг взял ее за руку:

- Лисенок… Я тут подумал… Ты… ты вовсе не должна жить так, как хочется мне.

Лиза удивленно посмотрела на него.

- Я не хочу, чтобы тебе было больно или плохо, - продолжил Джек, и Лизе стало невольно не по себе. – Мотылек уже немного подросла… Конечно, я понимаю, что без мамы ей будет трудно, но… Не волнуйся – мы справимся.

- Ты о чем? – холодея, еле выговорила Лиза. – Ты что… Хочешь меня бросить?

- Нет. Я хочу тебя отпустить. Я же вижу, что ты стараешься, но тебе здесь трудно. Тебе нужна другая жизнь. Я не хочу лишать тебя того, что тебе дорого.

Лиза с силой сжала его руку. Этого она никак не ожидала.

- Нет.

- Лисенок… То бордовое платье… Это ведь не в первый раз, да? Я ведь не смогу вечно прикрывать тебя.

Лиза сжала его руку до боли:

- Нет! Я не надену больше это платье, клянусь. Этого не будет.

Джек грустно покачал головой:

- Но ведь это неправда… Я же вижу, что с тобой происходит. Я люблю тебя, и чувствую, когда тебе больно – мне тоже больно от этого.

Лиза заплакала и бросилась к нему на шею:

- Нет, нет, нет… Не надо так… Давай попробуем еще, пожалуйста!

Она уже не помнила, как оказалась дома – перед глазами все кружились звезды и светлячки – и не помнила, что было потом. Но утро пришло, и Лиза сама пошла к Бонни, чтобы забрать дочку. И снова пришла та самая жизнь, от которой она так упорно убегала, и которой сама же вернулась. Что делать дальше, Лиза не знала. И каждый вечер встречала Джека дома, улыбаясь и стараясь искренне радоваться. Но она и сама чувствовала, что так, как раньше, уже никогда не будет. А в глазах Джека появилось что-то новое, то, чего она раньше не знала – они стали ярче и холоднее.