Время собирать камни

Девичьи глупости. Девятнадцатый век.

Бог мой, как я тебя любила!

как-будто детства благодать,

в саду дорожку проложила

и повернула время вспять.

и отчего? бывает, верно,

в судьбе укромный уголок,

забытой брошеной каверной -

на перепутице дорог...

И смех, и грех... твое кривлянье,

и шутовство, и грубый пыл

убили все очарованье.

а - проще - ты любовь убил.

она валяется бескрылой

в канаве грязной. быть бомжом

тебе судьба определила,

и сказка кончилась на том...

***

и не понять, и не заметить,

где начинается фигляр,

кромсая искренности речи

и доброты душевной шарм...

летит по небу шарик синий

лазоревкою расписной...

кантату звездную Россини

уносит дождик проливной...

Дневник

Странно, но как-то мало по малу, собрался у меня некий роман в стихах, состоящий из трех частей. Решила выставить их рядом, чтобы отношения героев были более понятны. Только, пожалуйста, не забывайте, все-таки, что это - Литературные Герои и не ищите их буквальных прототипов, даже в авторе.)

Часть 1.

Дневник институтки. Девятнадцатый век

Мне нравится, что Вы больны не мной,
мне ... дышится, когда отходит драма,
день выступает павой из тумана,
и солнца виден свет над головой.
Мне нравится, что Вы больны не мной...
Мне нравится... от несплетенья рук
не рухнет мир, но возгорятся свечи,
луна внесет покой в уставший вечер,
утишит сердца напряженный  стук.
Мне нравится нечуткость наших рук.
Мне нравится, что звездные глаза
потушит звезд - реальное - сиянье,
и встреч не будет, как не будет тайны
безумия - в безумии - сказать.
Мне нравится...


Я Вам отдам малиновый закат,
Дорожку в серебре от лунной дали,
И голубой рассвет, и звездопад,
И аметист с кольцом - хранить в печали.
Отдам цветок заветный и блокнот,
И первый поцелуй верну желанный...
Так старый ростовщик приносит долг...
Когда ко мне вернетесь ночью тайной.


Твои глаза - мои глаза,
И что-то важное сказать,
Но только плещет бирюза -
Волна с волною.
Слова расстаяли во вне,
В душе твоей с душой моей
Сплелись. И Эрос подоспел
С любви стрелою.
Скучаю так, что грузен мрак,
Сдавил, не вырваться никак,
Часов бездушных тик-и-так,
В окошке - воет.
И выть самой! Бредет рассвет.
Слова расстаяли во мне,
Как бесполезный рыхлый снег.
Не быть с тобою.


...И жизнь пойдет своим путем,
как намечали звезды. Песни
наверно, сложатся, и вести -
в потоке ветра ли, дожем
прибудут, старым почтарем
ли принесутся стопкой, вместе.
И бесконечный зодиак
не прекратит свои круженья,
король законо-уложенья:
жизнь бесконечно строить так,
в небесно-канцелярский стак -
кармические отношенья.
И вырастешь на целый дюйм,
Дюймовочка. Листок скитаний
- что твой корабль по мирозданью,
чтоб обрела покой и ум
на старость... вечность..., тугодум,
во смерть, и жизнь, и воскресанья.


Стекает в лужицу вода. Полна, полней... ручьем, речушкой.
И в землю прячется... года... Года уже не разглядеть.
И засыхают берега, что ограждали нежно душу,
И засыпает берега настилом белым, точно смерть.
В застывшей муфте - холод рук. Горжетку треплет ветер стылый.
Замерзших - ржанье - рысаков. Карета теплая манит.
Рыдван загружен, полн рундук. Пора, мы расстаемся, милый,
Дожить у разных берегов. Не важно, что душа скорбит.

Часть 1 - на предыдущей странице, почему-то не открывается по ссылке, так что, переверните страничку на предыдущую сами )

Часть 2.


Дневник бывшей институтки.
Девятнадцатый век

Позабытое вчера обернулось песней.
Слышу эха шепоток: так шуршит трава.
Из далекого вчера звук доносит вести,
Полутон ли? Полустон? Пение? Слова?..
И стекают ручейком в тонкие ладони.
Ветер южный залетел и притих у ног.
Хрупкий, горестный мотив, чье-то сердце стонет...
Вспоминается вчера... Льется ручеек.

Дворец с придворьем опустел... Жизнь ускоряет шаг...
Успеть, проделать кучу дел пока не все - не так.
На океанском берегу мой затирает след,
и я по волнам пробегу пока тайфуна нет.
А белокрылый альбатрос крыло протянет мне...
на высоте без долгих слёз растаем - в вышине.
И недоступная ветрам за краем ойкумен
испью целительный бальзам для новых перемен.

Моя молитва и моя любовь
идут - рука в руке - по краю неба,
репей с души сдирая, и от стеба -
хранят - до рассечения основ...
Моя молитва и моя любовь...
Моя молитва и мои стихи -
полеты в поднебесье, где открыто
парит душа, от буден и от быта -    
свободна, от сомнений далеки
Моя молитва и мои стихи...  
Моя молитва... поцелуй небес...
и бережны объятья мирозданья,
второе обретается дыханье...
Моя молитва...
Моя любовь...
Мои стихи...

Бекар подрезал мажор прелюдий...
стаккато градом хлестнул в лицо...
мы миром мазаны бренным,  люди,
не нам ли есть похоронный студень,
порок отцов...
Не нам ли знать и не нам ли ведать,
где право-лево,
Эдемский Сад...
сыны Адама и дщери Евы...
и неба морщится лоб от гнева...  
Змеиный яд...    
змеиный дух - по подкрыльям кожным...
“Или́, Или́! лама́ савахфани́? ”*
И – рубиконом – разрыв проложен...
Дошли до точки, где невозможна
Строка любви...

*Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?»  (Мф. 27:46) 

От "Замахнулся" и до "Со вздохом",
С "Мостов Любви" - до "Едва-едва"...
В безумца мыслях есть тьма подвохов,
ни капли сердца, а голова –
полна игривой и пошлой  фальши  
фигляр кухонный...
мужицкий пляс...
на Вас взирала я восхищенно,
а ныне - Боже, храни от Вас.

О сколько в Вас жестокости...  как больно!  
Оборваная жимолость... Прованс...
Провинция... про Вас гремели строки
адажио весенним и глубоким.  
Мужицкий пляс,
что пьяного идальго контроданс
на тризне... на пирушке... смял, потряс,
и этого - довольно!

рвали сердце друг другу... так рвется уставшая нить, 
и бросали обиду с порога, что кончена жизнь, 
разметалась по дому тревога, и не победить 
этот мрачный обет. 
агрессивное зло изнуряло... а капельки слез 
-как микстура - казалось, и мнилось, что все - не всерьез, 
просто холодно стало, а грубость - колючий невроз... 
убеганье от бед. 
но когда леденелое крошево било в лицо, 
понималось: не будет хорошего, смерть за крыльцом 
затаилась и гостьей непрошенной перед концом 
амок шлет - ярый зверь. 
рвали сердце друг другу... когда на пороге - весна, 
и тепло - как подпруга, копытами бьет Росинант, 
где заслугою - преданность Санчо,  
любовь -как талант 
-в избежанье потерь.

Как сон, прейдут земля и небо,
моря и реки схлынут вспять...
за горизонт, где быль и небыль,
уйду опять.
Уйду... как в плащь окутав душу
от мелких, сУетных забот.
И стук сердец не стану слушать...
как сон - прейдет.
Прейдет... пройдет... За поворотом –
тропа певуча... сделать шаг...
еще один... вселенной ноты...
спектакль - аншлаг...  
Здесь - в Царство путь... желанный    самый...
обитель духа... звёздный блюз...
объятья ангелов - бальзамом
от бренных уз...  

А кучевые облака 
застыли, словно на картине...
был Йом Кипур... и серде стынет
от неизвестного пока 
решенья о тебе в Верхах...
В твоей рутине
Возникли ложь и полуложь,  
и полужизнь. Пустая драма  
горгоной вышла из тумана...
ожёг - куда ни повернешь…

Ты все время мне делаешь больно - 
что за смак?
Твое сердце легко и довольно?
видно - так.
От жестокости грубой хмелею -
пью вино.
Заливать только - жаль - не умею...
все - равно...
Заметет и пургою накроет
этот блеф.
Разбежались... нe стали судьбою...
омертвев...


... а дождь смывает все следы: 
и перекрестные дорожки  
и параллельные, где ты 
уйдешь с дождем в дождя обложку, 
как в книгу... будет ветер дуть, 
раскидывать твои страницы... 
их соберешь - когда-нибудь... 
авось... зимою... пригодится... 
Зажжешь камин, растопишь печь,  
наваришь в турке крепкий кофе 
и будешь долго-долго жечь 
воспоминаний горький профиль...

И день пройдет, и лето пролетит
одною связкой, и потянут годы,
пока не отойдут сомнений воды,
изменится A La Can Can мотив
на теплый стих.
Так катятся мгновенья, не спеша,
стекая в половодье жизни, реку,
где умудреет сердце  человека
и вечная .... душа...

Часть 3.


Найденный Дневник. 
Двадцатый век.

Прочитываю нашу жизнь     
в страницах старого романа...
на чердаке пылился... странно,
но оживает каждый лист.
И я с утра его ищу... 
найду знакомый день и строчку...   
и сердце рвется в плаче - очень,
аккомпанируя дождю...  

***

время заплетается в "не верю",
точно Станиславский подошел,
разложил по полочкам... потерю...
с увереньем :"будет - хорошо"...
и клубочек снова закрутился.
продолжая начатый спектакль...
кто-то на галерке удивился...
интермеццо вставили, как встарь.
где-то там чеширская улыбка,
мурр обыкновенный, без кота...
авансцена: двое у калитки...
да "не верю!" - песенка проста... 

Мне надоело ссориться - вовсе...
был серый день... ты меня послал...
за папиросой... в мокрую осень,
и я ушла ... прямо на вокзал.
Там поездов задыхались глотки
и чемоданов сновала прыть,
а дождь - что голос твой - нудной сводкой –
хлестал без продыха.... волком выть...
Был вечер, утро... брели рассветы,
дожди, и сумрак - без перемен.
Ты, верно, ждал: я куплю конфеты,
забыв: я в осень ушла совсем.

какое счастье: Этот ты - не ТЫ,
пролет мечты из юности - и только.
да зазвучат фламенго, вальсы, польки!
адье! и мусор - вон из головы!
порок - к пороку, и к вранью - вранье,
ты - Казанова в новом исполненьи,
и в жизни даже круче, чем на сцене...
какое счасть: это - не мое!
Тогда - казалось (верно был туман):
ты - милота и нараспашку сердце,
а нынче - столько лжи за скрытной дверцей...    
но без труда читается обман...
Помилуй Бог - в бреду ли, с полупьяну -
быть даже буквой твоего романа...

Когда напьется тишина
предутренним рассветным соком,
я к вам приду - во сне глубоком,
коснусь нахмуренного лба,
и складки - древние - морщин
расправлю, и отдерну шторы,
а паутинный след раздоров  
сниму губами - с губ. И сплин 
исчезнет. Ветер голубой
качаться станет в занавеске...
А я в знакомом перелеске
растаю. Стану тишиной.

Любимые глаза так далеки...
А ты, как попугай, долдонишь имя...
И что с того? Призывами твоими
Не сдвинутся Эльбрус, материки...
Эклиптика не дрогнет. И тоски
Завал не сгинет.
За гладью моря видится утес,
Где царство незабвенного Салтана,
И кажется, там - кот-баюн. И - драма:
Цепями скован, навсегда прирос.
Так сказка завершается. Всерьез.
Как телеграмма... 

 
А ты выдержишь - никогда?
Никогда - это очень долго,
Там, где вечность сочтет года 
и отправит на перемолку...
новых жизней кордебалет...
мы родимся опять - чужие...
привокзальная встреча?.. нет...
там зимы - омертвелой - иней...       
Королевство Кривых Зеркал?
Кай, завязший во льдах навечно?..
Я на тот не приду вокзал...       
Герды путь - в никогда - конечно... 
Но и шторма не будет, да,
он прольется обычной лужей...
Что ж, готовься, что никогда
ты мне больше
не будешь 
нужен...

Хотелось просто плакать. Ни о чем. 
И сразу обо всем. Помимо воли. Что жизнь мелькнула солнечным лучем, и вот - уже закатное раздолье.
О том, что отыграл весенний блюз, с собою унося поток желаний
несбывшихся, но крепок наш союз - семейных уз - почетной датой давней.
О том, что время - наперекосяк - какой пустяк! - мешает зной и слякоть. А в остальном... ну, что еще не так? Все хорошо. 
Хотелось просто плакать.

И снова этот город снится мне:
знакомые бульвары, крепость, башни,
он - призрачный пришелец... день вчерашний,
и тает в обступившей тишине... 

а снег сметает осени шаги.... 
они легки, и зыбки, и туманны... 
их укрывает шалью чужестранной...
и сумерек колеблются круги...    

знакомый город... странный, странный сон...      
он миражом врастает в сердце ночи...   
и больно отчего-то, больно очень...
он есть... и нет его во тьме времен... 

люблю, люблю... поёт шансон,
как надоевший патефон,
заезженый... сломался он,
скребет игла, противен тон...
давно бы выбросить пора  
под электронное "ура",
чтоб ликовала детвора...      
но "Et si tu n existais pas"* -
его тоскливая игра...

***    
в окне повис тягучий дождь, 
как знамя пирровой победы...
уйди, победы не изведав...
твоя планида - дождь и ложь,
и ты когда-нибудь - поймешь...
и  ты когда-нибудь - уйдешь...
дождю подыгрывая следом...

"Et si tu n existais pas"* - если бы не было тебя (франц) 

Меня там больше нет отныне...
"где стол был яств, там - гроб стоит" –
известный говорил пиит,
а я спешу к своей рутине.
Рисую дождь карандашом:    
где штрих к штриху - порывы ветра
графитом намалюю. В недрах
тех пропадет и дым, и дом,
и скатерть с белым молоком...
и даже я сама, наверно.

Бог мой, как я тебя любила!
как-будто детства благодать,
в саду дорожку проложила
и повернула время вспять.
и отчего? бывает, верно,
в судьбе укромный уголок,
забытой брошеной каверной -
на перепутице дорог...
И смех, и грех... твое кривлянье,
и шутовство, и грубый пыл
убили все очарованье.
а - проще - ты любовь убил.
она валяется бескрылой
в канаве грязной. быть бомжом
тебе судьба определила,
и сказка кончилась на том... 

и не понять, и не заметить,
где начинается фигляр,
кромсая искренности речи
и доброты душевной шарм... 

живи, люби и будь любимым,
и добрым (а не как со мной)
к своей единственной - единый,
пусть веет ветер голубой.
матрешки все утонут в прошлом,
и пошлостъ канет за быльем...
быть любящим (отнюдь не дошлым)
не просто... в думах о своем...
жалетъ любимых - это воля
и боль... уходит эгоизм...
живи... любить все боле, боле...-
высоких путь.... и он - oдин. 

                

Мне - не следовать зa тобой 
и твои не вдыхать мне песни - 
фитонциды воды живой... 
вкус нарзана в предгорном месте...
Мне твои не твердить стихи, 
мне твои не хранить букеты ... 
Тонут звезды на дне реки, 
увлекая венки сонетов...
Мне твоих не носить детей, 
не купаться в твоих ладонях,
не быть смыслом прожитых дней, 
не быть будущею истомой...
не коснуться души твоей ...
и в твоем не согреться сердце...
волны катятся по судьбе...
и от них никуда не деться...

летит по небу шарик синий
лазоревкою расписной...
кантату звездную Россини
уносит дождик проливной...

Обиженому...

Надо выкричаться - кричи...
Не летят за тобой дубинки, 
лишь лампады горят а ночи
в тех домах, где любви поминки
отмечают который год... 
а по стенам - твои улыбки...
И побитая "телка" ждет...
Мнут ей душу твои ошибки. 
Покричи... только ей - больней.
Быть мужчиною - путь высокий.
Хромоногость души твоей -
нарциссизм, вот ее истоки.
***
За - щитом... за - мужчиной... за... 
вот для женщины дом, обитель. 
Что же ты не гдядишь в глаза?
Все - обиженый? Извините.. 

Я не буду тебе писать...

Я не буду тебе писать, ни искать.
Как сгорело лето, 
прогорят сотни дней, их - рать, 
я давно уже знаю это.
Жизнь покатит на свой предел... 
Не крутить эту боль - годами...
Я хотела так, ты хотел... 
наш роман обрастал стихами.
Помнишь, рукопись не горит?
В междузвездии лягут строки, 
и ушедшей любви мотив - 
станет одой любви высокой...
Не волнуйся, но напоказ 
я тебя изо тьмы не выну...
вечность сделает так - за нас...
успокойся, мой "друг" старинный...

Но однако же ты представь:
наш роман - на вселенских струнах...
в пеньи ангелов.
Это - явь. Наше детище - злата руны... 

Ты отправил меня в никуда...

Ты отправил меня в никуда,
сердца тон раскромсав настрой,
как катком по душе.... Верно, да?
поезд - в вечность... ты мне - чужой. 
Путь вокзальный заплелся у ног,
выбирай наугад... катись...
Я и выбрала... в куче дорог
ту, мою... лентой выше... ввысь...
Девяти жизней кошек, увы, 
мне не выдано, как видно...
Над могилой моею - орлы... 
провожающие - на выход...

CMC-ка в ночи

СМС-ка в ночи: "приеду?"
Мой ответ в полусне: "зачем?
Скоро город завалит снегом...
Все оставим - без перемен..."
Ты - мечта, ты и боль, и чудо,
межпланетных струн звездный вальс.  
И пришел ты ко мне - откуда?  Где мечты обретают - нас?
Но... Герой не моих фантазий. 
Сожалею, но ты - не ТЫ.
Пепел носится безобразий, что спалили любви мосты...
Ты - такой, как ты есть: бескрылый...
ангел павший? Наверно, так.
Горько в сердце. И я уныло
отмечаю твой каждый шаг.
Столько лжи, столько грязной мути... 
Верю, верю: Фемиды власть. 
Все - не ангелы мы, что судим?.. 

Что хотел - ты?
Another chance?*


*Another chance (англ) - еще одна попытка

Взаимное недоверие

я читаю тебя, и скорблю...
и люблю перечитывать снова.
знаю - лжешь про мороку свою,
и не верю... и слезы - готовы,
оттого, что Сваровский хрусталь -
эта жизнь, в брызги бьется беспечно,
невозвратного времени - жаль,
под колесами брички извечной...
жаль, что ты не подхватишь меня,
если вдруг упаду в твои руки...
усмехнешься: хороший спектакль...
и эффектные очень трюки...

И скачет камень по воде...

я слышу осени шаги...
они уже меня тревожат...
холодный ветерок по коже...
морозцем зачатые дни...
я слышу осени шаги...
И будто камень по воде,
летит кругляш моих мечтаний
и тонет в океане - тайный,
круги - как след... водораздел.
И переделать столько дел,
как-будто завтра - день последний...
чтобы поспеть до Воскресенья...
и снова - камни по воде...
а время делится на здесь
и - там, где вечный снег и - жутко...
Я тороплю свои минутки...
И скачет камень по воде...       

"Лебедь" Сен-Санса

Взлетали руки, нежных два крыла:
Сен-Санса Лебедь умирал на сцене.
То – женщина была ли? Птица? Гений
В агонии? А может, я сама? 
Ей так летать хотелось! Port de bras*,
И – взмах! Еще! Но облетали перья,
И небо отступало. 
Холодея
Она искала синеву. Хоть раз, 
Хоть раз испить свободу и полет!
Она кричала от безумной боли!
От-ча-ян-но! О небо, небо, воля!
Без сил упала, завершив уход. 

* Port de bras (франц) – движение рук из одной позиции в другую 

2014