Глава 4.

Маленький мальчик бодро вскочил со своей кроватки и протянул к матери свои тонкие ручонки — И Дениска всё пролепетал он. Это означало, что и маленький Денис Кравец тоже выспался и уже готов шалить и баловаться, однако совсем не готов есть обязательную утреннюю кашу.

Мать взяла малыша на руки. Прижала к себе. Он положил свою белокурую головку к ней на плечо и вдруг неожиданно произнёс- А, папа сегодня умрёт.

-Что ты такое говоришь -испугалось мать.-Перестань пожалуйста молоть всякую чушь. Наш папа на соревнованиях, он обязательно выиграет большой красивый кубок, привезёт его домой и ты будешь с ним играться. Он очень хороший жокей, его никто не может победить. Слышишь, никто! Сын ничего не ответил он спрыгнул на пол и убежал на кухню. На сердце женщины от слов сына стало как-то тревожно. Она подошла к столу, взяла телефон и нажала кнопку. На экране появилось фото наездника в красивой форме, ведущего под уздцы лошадь. Телефон несколько раз прогудел сигналом вызова и смолк. Женщина набрала другой номер. - Дежурный по ипподрому слушает, ответила трубка.

-Будьте добры позовите пожалуйста Ивана Кравеца к телефону, очень надо -попросила она дрожащим голосом.

-Женщина, это у нас категорически запрещено. Только после завершения соревнований. И никак не раньше. - Трубка запищала сигналами отбоя. Положив телефон на место, мать вздохнула и поспешила на кухню, уговаривать сына съесть хоть немного ненавистной каши.

Иван проверял стремена у коня. -»Попридержать, а вот вам, выкусите. Не на того господин, хороший, напал. Скакуна он мне чистопородного купит, за два миллиона долларов. Как же, держи карман шире. От таких как он дождёшься. Небось поставил, на « тёмную лошадку» и желание имеет сорвать куш, дело известное. А меня кормит пустыми байками. И глаза у него какие-то необычные, колючие. Смотрю в них и будто гвоздь проглотил или подковой в лоб заехали, аж голова затрещала. Нет, господин «колючий» Кравец в таких делах никогда не участвовал и участвовать не будет! Дудки. Сколько бы ты эго своими глазищами не буравил! Имя честного жокея не продаётся. Да и мой конь меня не поймёт. Не дай бог обидится ещё. Он же как человек, всё понимает, разве, что не говорит. Как я ему потом объясню, что мне чистокровную арабскую двухлетку пообещали».

Иван взял щётку и стал в очередной раз протирать круп лошади.

Директор сидел в бывшей директорской, а ныне ВИП ложе ипподрома и лениво наблюдал за тем, что происходит на поле. Он с удовольствием вспоминал, как при помощи своего чудесного дара смог в самый последний момент вырваться из ловушки расставленной операми в Южном городе. Как, за несколько дней до этого, силой своей мысли заставил местного авторитета по кличке Гриб принять смертельную дозу яда. Правда после этих «фокусов» жутко болит, просто раскалывается голова, и никакие, даже самые сильные болеутоляющие таблетки не помогают, но за всё в этом мире надо платить. Вот и этот хлыщ -жокей заплатит, здорово заплатит, если не исполнит его волю. Директор впервые в своей жизни увидел, что его гипноз не действует или действует крайне слабо. Жокей не сказал прямо нет, но и не сказал — да. И головой не кивнул в знак согласия. «Наверное старею»- продолжал размышлять Директор. -» А может быть это следствие переутомления. Моему аккумулятору тоже ведь требуется подзарядка, в виде денежных купюр, желательно самого крупного достоинства и по больше. Женщины, особенно молоденькие тоже обладают хорошей восстанавливающей способностью. Но с этим вообще нет никаких проблем. Тут даже гипноз применять не надо. Просто глянул на неё и она послушно топает за тобой, как преданная кошка. Иногда, от такой покорности, аж противно становится. Ни какой прелести победы от их покорности не ощущаешь. Так похоть одна и всё. Что же это такое выходит, что я никогда и не женюсь, что ли. Нет конечно женюсь, только на ровне себе. Что бы тоже гипнозом обладала, вот и будем сидеть с ней по вечерам и играть в гляделки, кто проиграл, тому и посуду идти мыть. А если, её мама, то есть тёща пожалует и тоже с большими паранормальными способности. Я один против двоих ни за что не совладаю». Он, неожиданно для себя, громко рассмеялся. Солидные соседи по ложе повернули к нему свои головы, но тут начался заезд и все приникли к своим биноклям с цейсовскими стёклами.

Глава 5.

- Мне нужна моя команда. И жильё уровня не меньше четыре звезды. Слышишь меня не менее! Люди должны жить в человеческих условиях. Отговорки, на то, что у тебя государственная организация и что бюджетом там не предусмотрено, отметаю сразу. Проезд и питание так же за счёт принимающей стороны. И ещё не забудь, что мы с тобой конечно друзья, но моим людям требуется ещё и такая банальная вещь как заработная плата. Я, конечно готова этого выродка совершенно бесплатно искать, но как руководитель коллектива- Марго сделала ударение на двойную букву «лл» - обязана заботиться о материальном благополучии своих сотрудников, надеюсь, я всё доходчиво изложила.

Генерал Романец раскатисто, как умел только он, расхохотался.-Ой, ну, насмешила Марго, вот уж квочка, заботящаяся о своих цыплятах, ей богу. Он вытирая платком глаза, мокрые от слез, полез в какую-то из многочисленных папок и положил перед ней очередную бумагу с красивым цветным вензелем в левом верхнем углу. Женщина скосила глаза на текст. «Интернациональный союз конезаводчиков» устанавливал награду в десять миллионов долларов за раскрытие убийства жокея Ивана Кравеца и выражал готовность оказать посильную финансовую и иную помощь следственным органам.

-Так, что они там тоже не верят, что это несчастный случай. - С удивлением спросила Марго.

- Королева, ты же прекрасно понимаешь, там, в этом союзе, самые что ни на есть, проффи собрались. Они прекрасно знают, что конь это существо даже более преданное чем собака, на хозяина никогда копыто не подымет. Тем более, что с жеребячьего возраста сахар из его рук принимал. Они же не наши чинуши, им правда нужна. Жокей высочайшего уровня погиб, это тебе не хухры -мухры. Тут скандал мирового значения возможен. Большие финансовые интересы на кону, тьфу ты чёрт, с этим русским языком, чуть не вырвалось «на коню». А может быть оно так и правильнее будет. Короче тащи сюда поскорей свою сыскную банду. Всё остальное - не твоя забота. А сейчас извини, мне вон туда пора. Романец махнул в сторону окна, за которым виднелись зубцы в виде ласточкиного хвоста.

Фуражное зерно или с чем его едят

Цитата от paw (2016-03-15 17:06):

Бекабад.
----------------------
Небольшой городишко в Ташкентской области Узбекистана, на берегах реки Сыр Дарья, возле Беговатских порогов.
***
Город как город, ничего особенного за исключением того, что в стародавние, то бишь советские времена, работал там в должности директора местного хлебоприёмного предприятия один удивительный человек, как его настоящее имя, я за давностью лет уже позабыл, поэтому назовём его просто -Акмалом Каримовичем.
А удивительность этого человека заключалась в том, что обладал он обострённым чувством чинопочитания. Вот едет например мимо вверенного ему предприятия чиновник из Министерства, а Акмал Каримович уже ждёт начальство и не где-нибудь, а прямо на трассе, и конечно к себе зовёт. Дастархан на свои «потом и кровью заработанные» денюшки, накрывает. А вдруг, этот гость в будущем пригодится. Чутьё у него на всякое начальство было, особое. Как в рекламе навязчивой говорится- »А вдруг!».
***
К чему я вам это всё рассказываю, а к тому, что сведующие люди в нашем родном Министерстве хлебопродуктов УзССР вдруг, в один мало прекрасный день, взяли да и озаботились проблемой полного отсутствия в республике Узбекистан мельницы ржаного помола. То, что в этих краях рожь отродясь не выращивали, да и слыхом о этой злаковой культуре не слыхивали, никого не волновало. У соседей казахов есть, а мы чем хуже. Пусть и у наших дехкан будет выбор- хочешь лепёшку тандырную жуй, а хочешь кирпичик ржаной душистый, тмином сверху посыпанный, с каймаком местным, откушай. Сказано- сделано. А кто у нас тут начальником отдела перспективного развития трудится, а вот он -ваш покорный слуга. Ну и прекрасно, выписывай значит себе командировочку для начала дней этак на тридцать, потому как на больший срок нельзя, не положено. Отчёты в бухгалтерию ежемесячно представлять надобно. В законе нашем советском о том строго прописано, ну и там постираться и помыться, да и жёнушку свою горемычную навестить надо. Что бы значит, лик супруга своего благоверного совсем не позабыла. А через денёк- другой, опять предстоит тебе дорога дальняя в славный город Бекабад и так мыкаться тебе до той поры пока ты в этом славном городишке не сотворишь из старого заброшенного комбикормового завода чудо мельницу, которая рожь диковинную в муку превращать не начнёт, круглосуточно и в больших количествах.
***

Прощай «Берёзка».

Вы знаете чем пахнет поезд « Улан-Батор -Москва». Он пахнет варёной бараниной. Понятное дело, что и пассажиры этого поезда пахнут так же. За время моей командировки в эту удивительную страну я настолько привык к бараньему запаху, что очень скоро перестал его замечать. А вот московский таксист, без ошибочно определил по нему с какого поезда я сошёл и соответственно из какой страны прибыл.

- В контору Внешторгбанка? - Спросил бывалый водила.

Я удивлённо мотнул головой, в знак согласия. А куда может ещё поехать совзагранслужащий, возвратившийся наконец в родные «пенаты». Это, что ещё за контора такая, слыхом не слыхивал — спросит мой молодой читатель. А пожилой, почешет свою поседевшую (или полысевшую) голову и проворчит- не помню, что-то. Вроде бы слыхал, где-то. Ну, что же дорогие мои читатели, придётся мне кое-что вам напомнить или освежить в памяти, потому как всё моё последующее повествование без этого будет мало понятно.

Внешторгба́нк Советского Союза производил так называемые «чеки», были так же их разновидности «сертифика́ты» и «боны». По сути своей это такая своеобразная «параллельная валюта», существовавшая в нашей стране аж до конца 1988 года. Эти самые «чеки» выпускались только в виде бумажек- банкнот, монет не существовало. Скажу вам больше бумажные чеки были даже на 1 копейку.

Именно этими чеками Внешпосылторга платили зарплату советским гражданам, работавшим за границей.

Для чего же наш родной Советский Союз выпускал эти самые красивые бумажечки со всеми возможными степенями защиты? А для того, что бы наш человек живя за границей как можно меньше тратил тамошней валюты особенно, если ему привалило счастье трудится в какой-нибудь в капиталистической стране. И не будь этих самых «чеков» совслужащие полностью снимали бы свою зарплату в валюте и всю её тратили на месте. Но это ещё пол беды. Они же по возвращению на Родину, резко увеличат приток в страну частного вещевого импорта из неконтролируемых источников. По этому во время пребывания за границей часть зарплаты загранработников в валюте условно- добровольно переводилась на счёт во Внешэкономбанке, с которого можно было по возвращении в СССР получить заранее заказанную сумму этих самых чеков. А где их отаварить? Исключительно в специализированных магазинах "Берёзка", именно там можно было совсем легально приобрести различные товары импортного производства, финский холодильник «Розенлев», радиоприёмник «Грюндик» или только что появившийся в продаже видеомагнитофон «ВМ-12» Воронежского завода! Был такой магазин «Берёзка» и в четвёртом городе союза, то бишь в Ташкенте. Запускали в это чудо товарного изобилия только по предъявлению этих самых пресловутых чеков. Покажешь на входе цветные фантики- проходи, наслаждайся. Можешь просто ходить глазеть, а если хватает дензнаков, то возможно и прикупишь чего, чем потом не стыдно перед коллегами похвастаться.

Я свои чеки берег как зеницу ока. Угодить снова в загранкомандировку, мне -мельнику не легче чем верблюду пролезть через игольное ушко. Всё необходимое я себе уже приобрёл, а остатки чудесных -фантиков потрачу на своих детишек. Буду мальцов одевать по последней западной моде, что бы значит с малых ногтей привыкали к хорошему, качественному ширпотребу.

***

И вот в один совсем не прекрасный день прибегает ко мне в аудиторию, посыльный от нашего ректора. Мол завет вас этот самый ректор, срочно при срочно. Я своего шефа не один год знал и если он решил меня с лекции сдёрнуть, значит случилось что-то архи важное. Ну, скажем нашего брата мельника запустили в космос или изобрели наконец способ хлеб изготавливать не из муки, а скажем из целого зерна. (к слову сказать — спустя несколько лет изобрели таки!). Короче прибегаю я к ректору в кабинет, а он усаживает меня возле радиоприёмника и говорит так таинственно — сиди слушай и на ус мотай. А диктор «Маяка» таким спокойным и убедительным голосом объявляет- «По просьбе трудящихся, хождение чеков «Внешпосылторга» через неделю будет прекращено по всей стране отныне и навсегда». Смотрит на меня шеф так жалостливо и сочувственно. А потом и говорит- в нашу «Берёзку» даже не рыпайся, без толку. Она сейчас срочно на переучёт закроется и уже более не откроется никогда. Ты вот, что, ты командировку бери себе в Москву и в Куйбышев, там наши студенты практику производственную проходят. Поезжай проведай их, ну и дела свои чековые поправь. Глядишь к Новому году обнову привезёшь своей половине и про меня старика не забудь.

***

Что творилось возле магазинов «Берёзка» в те дни в белокаменной, описать не возможно, это надо просто видеть. Бабушки пенсионерки из соседних домов бойко торговали номерами очереди. За немалые деньги продавая своё место страждующим из различных городов и весей. Счастливчики, с ладонями сплошь исписанными заветными номерами, брали штурмом добротные двери храма торговли, желая как можно быстрее расстаться с потом и кровью заработанными цветными бумажками. Предновогодняя московская погода подсказывала, что в этом году мне за заветную дверь увы не попасть, а вот подхватить острое респераторное заболевание, это запросто. Ветер то и дело срывая с меня малоубедительную ташкентскую шапочку подвывал на ухо -» дуй поскорее в на Волгу, в город Куйбышев, может быть там, что тебе и обломится». С промозглым московским ветром не поспоришь. В Куйбышев, так в Куйбышев.

На перроне меня встречала стайка наших старшекурсников -студентов. - Учитель, мы всю программу уже выполнили, отчёт уже почти, считай написали, можно мы домой уедем. Соскучились по нашему южному солнышку, да и на сугробы здешние насмотрелись на всю оставшуюся жизнь хватит.

-Ладно- говорю я. - Давайте я ваши почти готовые отчёты проверять буду, а вы по очереди дежурить будете у магазина с мало понятным вам названием «Березка». Как только я туда попаду, так мы все вместе с вами и улетим в тёплые края, аки птицы перелётные.

Домой хотелось всем. Но желание моих «студиусов» встретить Новый год в родных махалях было чрезвычайным! Они сменяли друг друга в очереди, бегали греться к землякам, державшим торговые места на близлежащем базаре, освоили казакский танец « на у присядку». Чего греха таить, принимали глоток -другой исключительно для сугреву. И чудо свершилось, за полтора часа до отъезда поезда Куйбышев -Ташкент я и мои провожатые попали таки за заветную дверь.

-Сапоги женские, французские брать будете?- Отвечать уже нет сил. Просто киваю головой в знак согласия.

-А вот ещё два диктофона Панасоник осталось. Вам надо. Завернуть?

- И ещё вон те пару флаконов «Шанели №5» добавьте пожалуйста. И ещё вон там у вас в углу итальянские колготки лежат. Да, можно всю упаковку. Ничего, что размеры разные. Мне любые сгодятся. Да, конечно в фирменные пакеты с надписью «Магазин Берёзка», а как же иначе.

И это зелёное, блестящее- обязательно, да, конечно беру целым блоком.

***

Уф. Успели. Скупились. Вот правда ещё один чек остался. Ну, да ничего. Это на память. Детям и внукам буду показывать. В их тамошней будущей жизни, ничего этого уже не будет. Дефицита не будет. Или почти не будет.

***

Прошло двое суток. Звонок в дверь соседки по лестничной клетки.

***

-Марина здравствуй. Тут такое дело. Тебе часом сапоги на высоком каблуке, французские, не нужны? Прямиком из «Берёзки». Возьми пожалуйста, а то моей малы- совсем не налазят! Без примерки же, понимаешь, брал!

Рокировка с шампанским.

- Значит домой, в отпуск, собрался. В море купаться будешь, винцо холодненькое потягивать — начальник крутил в руках моё заявление об очередном трудовом отпуске — А нам сирым, здесь сидеть, местное пойло хлебать и по пустыням, аки люди Моисеевы, скитаться.

Я молча слушал его монолог и гадал, подпишет заявление или нет. Если нет, то пойду в отпуск зимой. В море конечно не покупаешься, но с вином знаменитого завода Абрау- Дюрсо будет по легче. Сейчас в разгар лета 1980 года, его даже на Кубани днём с огнём не сыщешь. Желающих испить драгоценный напиток много больше чем мощностей его старинных производственных цехов. А уж привести с юга России такой сувенир, так это всё равно, что чего - нибудь в государственную лоторею выиграть.

- Ты, меня слушаешь или нет- вернул меня на грешную землю голос начальника. - Ты ведь должен меня понять, таким «соплякам» как ты, то есть, таким молодым сотрудникам, у нас отпуск летом предоставлять не принято, не по понятием это. Отпуск летом, его ещё заслужить надобно, долгим и тяжким трудом на благо родного нашего Узбекистана. А у тебя на сегодняшний день, какой тяжкий труд прослеживается, а?

-Так, я того, по командировкам безропотно мотаюсь, в самые дальние кишлаки забираюсь — робко пытался возразить я.

-Ещё бы ты роптал, мальчишка. Тебе государство квартиру дало, двухкомнатную между прочим, опять же зарплату положило, не по годам- приличную. Короче, заявление твоё я подпишу, но учти только в виде исключения, по тому как очень я ваше тамошнее вино уважаю. Ты меня хорошо понял. Поедешь на море, от меня заводу имени Абрау-Дюрсо привет передавай и не менее двух раз, усёк. Ступай в Архивно -хозяйственный отдел, пусть тебе там с билетами подсобят, скажи что я лично просил. Иначе ты в авиа кассе нашинской весь свой отпуск в очередях и простоишь. Шеф раскатисто расхохотался своей же шутке.

***

И вот я дома, в своём родном и любимом Краснодаре. Солнце ласковое, тёплое, ветерок по утрам с реки Кубани прохладой веет. Народу в городе тьма- тьмущая, все спешат далее к Чёрному морю по скорей добраться. Штурмом берёт автобусные и железнодорожные кассы, ну а заодно и винные магазины, что бы значит после долгого стояния в очередях за вожделенными билетами, культурно так отдохнуть в парках и скверах.

Отпуск мой летит. День за днём проходит, а я двух заветных бутылочек шампанского Абрау -Дюрсо никак раздобыть не могу. Все мои друзья и знакомые сочувственно пожимают плечами. Мол и рады помочь тебе - горемыке, но его даже в ресторанах нет. Вообще до нашего города практически ни одна бутылка не доходит. Вот, если хочешь, возьми пару бутылок ставропольского игристого, «Машук» называется. Неплохое винишко, более ничем тебе помочь не можем. Я представил каким взором посмотрит на меня начальник, вздохнул и взял то, что предложили. В Краснодаре у меня не было никакой возможности обратиться в заботливый Архивно- хозяйственный отдел, а по сему вставал я в пять утра, совершал утреннюю пробежку до вожделенной кассы любимого и единственного «Аэрофлота», где и проводил практически весь день в надежде купить обратный билет до Ташкента. К самому концу отпуска муки мои увенчались успехом. Заветным билетом я таки обзавёлся, а вот элитным кубанским вином -нет. Раздобыл только две пустые бутылки из под него. Делать нечего, сунул я их в ведро с водой, туда же опустил и ставропольский «Машук». Да здравствует советский стандарт на бутылки для шампанских и игристых вин. Этикетки были переклеены так, что и комар носа не подточит. С внешним видом был полный порядок, а вот как быть с содержанием, его то так запросто не переклеишь. Бог его знает, какими познаниями мой шеф в этой области обладает. Может он вообще в молодости в должности сомелье трудился, с него станется.

***

В общем прилетел. В родую контору пришёл и бутылки как и полагается при закрытых дверях вручил. Поведал о своих мытарствах по их добытию, в самых, что ни на есть ярких тонах. После чего попросил распить сей дефицит с родным коллективом, в тайне надеясь, что в таком случае шефу не так много достанется и он с малой толики не сможет распознать подмену. Шеф с большой неохотой, но согласился. Своих подчинённых он любил, правда где-то там, в глубине своей широкой души.

***

И вот наступил день великого праздника. Республика с великим трудом выполнила план по сбору хлопка. Молодые сотрудники загорелые и уставшие возвращались из ссылки, с дальних хлопковых полей. Пожилых и сильно семейных наконец перестали по графику посылать на ближние. По такому случаю в конторе был накрыт дастархан. Начальник торжественно поставил в центр стола мой Кубанский презент. Резвая молодёжь тут же потянулась откупоривать бутылки, но я оказался проворней. Дал кое кому по рукам.

-Вы, что черти этакие, с десерта начинать вздумали. Фу, какие не воспитанные. Шампанское Абрау-Дюрсо, только в конце пиршества открывают, это всё равно, что обед с мороженного начинать. Народ нехотя согласился со мной и наполнил бокалы обычными, традиционными напитками. После третьего (или пятного) тоста, шеф сам взял запотевшую бутылку, хмыкнул и сказал коротко- Пора. - Терпеть более нету, мочи. У меня перед глазами появились иллюстрации к произведению Данте Аллегъери, ну того самого, где про круги ада сказывается. После длинного и витееватого тоста все дружно приняли на грудь. В комнате повисла тишина. Я боялся, что всем будет слышно как стучит моё сердце, забравшееся куда-то в пятки. Шеф поставил бокал на стол и коротко произнёс- Не распробовал.

На дне второй бутылки ещё что-то оставалось. Короче, на бокал ему вполне хватило. Все дружно перестали закусывать и ждали начальственного вердикта.

- Н-да. А, прав оказался наш Кубанец. Такое вино, смаковать надобно, точно подметил, мальчишка -десерт это. И никак не иначе. Умеют же там винцо делать, душу советского человека порадовать.

Моё сердце быстренько вернулось на своё место. А начальник продолжал.

- Тут у меня самого скоро отпуск намечается, так я того, прямиком в этот посёлок Абрау -Дюрсо смотаюсь. Уж я там этим десертом вдоволь на потчуюсь.

После этих слов в моей захмелевшей голове пулей пролетела мысль.

- Мне горемычному, завтра же заявление об уходе написать или может быть, опять -обойдётся.

Восемь киевских тортов.

- А ты в Киеве бывал? А на Украине вообще? Нет. Ну, вот и славно. Фамилия у тебя понимаешь, вполне подходящая. Как там у них говорится, зараз за своего хлопца сойдёшь. Короче, тут разнарядка пришла. Надо кого -то послать в этот самых Киев, по обмену опытом. Я бы конечно и сам в этакую тьму- таракань смотался. Горилку, тамошнюю попил, да кто же вами, чертями этакими руководить в моё отсутствие будет. То то, что некому. Короче, давай дуй в бухгалтерию за командировочными. А я пока приказ на тебя накропаю. Ну, что ты на меня уставился. Ступай, радуйся. Чай не в Джизак или Катта- курган посылаю. Да, ещё вот, что. Не вздумай мне оттуда без киевского торта возвращаться, сразу предупреждаю, отчёт о командировке точно не подпишу, заруби себе это на казакском носу. Прояви там свою хвалёную кубанскую смекалку и меня, ну и конечно народ наш управленческий их деликатесом побалуй. Всё. Ступай, устал я от твоей болтовни. Не можешь спокойно и молча начальника выслушать. Ну, что за молодёжь пошла. - Мой непосредственный начальник, наконец- таки закончил свой монолог и вытер платком вспотевшую лысину. По всей вероятности он хотел ещё что-то напутственное сказать, но меня уже как ветром сдуло. Надо же, в сам Киев, в третий по величине город Советского союза и не в обычную трудовую командировку, когда надо вместе с работягами гайки крутить и станки налаживать, а по обмену опытом. То есть посидел, послушал часок- другой и всё, свободен. Иди добывай этот самый дефицитный киевский торт. Как он хотя бы выглядит?

***

Гостеприимные киевляне поселили меня, как высокого гостя, в гостинице «Москва», что в самом центре их улицы Крещатик расположилась. Лето, одна тысяча девятьсот восемьдесят первого года выдалось жарким, даже по их украинским меркам. Благо кафе или столовых на этом самом Крещатике хоть пруд пруди. Хочешь тебе холодного кваса нальют, а хочешь сока натурального, фруктового из таких больших колб с вентилем внизу нацедят. В общем есть что выпить и чем закусить, только вот этого самого пресловутого «киевского торта» нигде в продаже нет. На все мои просьбы, если не продать сей уникальный продукт, то хотя бы сообщить, по секрету, конечно, где находится то заветное место, в котором его иногда «выбрасывают»- мне в ответ либо строили непонятные гримасы, либо откровенно смеялись. Наконец я набрёл на кафе, как сейчас помню, «Каштан» именовалось, где в продаже было пироженное и звалось это чудо кондитерского искусства -»Киевское». Прочитав название на ценнике я просиял от счастья.

- Девушка, будьте добры, скажите пожалуйста- в тот момент, я был сама любезность — а не из «киевского» ли торта часом делают эти замечательные пироженные, путём разрезания его на части.

Продавщица в национальной одежде, правда не первой свежести, взглянула на меня, ну примерно так, как смотрела в далёкой античной древности медуза Горгона на свою жертву и ответила очень ёмко и однозначно -Да.

- И сколько же пироженных получается из одного торта- не унимался я.

-Двенадцать- по всей видимости либо сама продавщица, либо её предки были из родом из селения Лаконы, того, что расположено в не менее солнечной Греции.

-В таком случае, будьте столь добры, продайте мне двенадцать « киевских « пироженных по цене двадцать две копейки за штуку и можно в неразрезанном виде и конечно в заводской упаковке.

-Не велено. -Продавщица ткнула пальцем, с несколькими золотыми кольцами на фалангах, на текст в рамке, который по всей видимости очень внимательно читали только муки, делая на нём соответствующие пометки.

-А если ввиду исключения и можно без сдачи- не унимался я. - Исключительно для одного командированного из Средней Азии.

Продавщица не ответила ничего. Она другим пальцем опять ткнула в текст. Демонстрируя мне, что и на пальце второй руки у неё золотых конец не меньше.

***

Вы не хуже меня знаете до какого города может довести язык. То то же. Нашлись у меня знакомые и в Министерстве хлебопродуктов Украинской ССР. Короче, через завсклад, через товаровед, я получил таки заветную записочку, в которой было сказано. «В такой -то день, в такой то час, я должен оказаться возле такой-то кондитерской и завернув в эту записку ассигнации втрое превышающие государством установленную стоимость торта, обменяю всё это на один тщательно замаскированный торт под названием «Киевский».Ура! Командировка удалась, «любимый» шеф подпишет отчёт о творческой командировке по обмену опытом и я буду героем дня для своих коллег по работе. Два оставшихся дня я боролся с искушением открыть тщательно завёрнутый и скреплённый дефицитной заморской лентой, именуемый иностранным словечком, «Скотч» свёрток. А вдруг, там нет никакого торта, тогда что? Позор и пепел на мою «седую» голову. С искушением я всё же справился. И как положено, отметив в канцелярии министерства своё командировочное удостоверение незамедлительно отбыл в аэропорт «Борисполь».

***

-» Внимание пассажиры вылетающие рейсом 776 в Ашхабад, ваш рейс задерживается на двое суток,не меньше. Потому, что задерживается. И скажите спасибо, что я вам сразу возможную дату вылета сказала, а не мурыжила каждый час объявлением, что вылет рейса откладывается на час. Всё. До послезавтра. Да ещё, вот что - на скамейках и стульях в аэропорту спать нельзя, а где можно я не знаю, я вам не справочное бюро по спальным местам».

Слава богу, мне не в Ашхабад, мне в соседнюю республику, мне в Ташкент и мой рейс ещё не объявляли, так , что есть надежда!

- Мужик, я вижу ты на табло ташкентский рейс высматриваешь.

-Да, и что.

-А то, что мы с тобой землями почти. Я с Туркмении.

Я с удивлением посмотрел на загорелого жителя Средней Азии.

-А земляки должны выручать друг, друга- продолжал мой собеседник.

-Ну, сейчас деньги начнёт клянчить - подумал я и скривил соответствующую гримасу.

- Слушай, будь другом, купи у меня семь киевских тортов. С большой скидкой продам. Совсем пропадут ведь. .А ты, если на то будет воля Аллаха -довезёшь.

***

Вниманию пассажиров вылетающих рейсом номер 123 до Ташкент, вас просят пройти на посадку через секцию номер три.

***

Про то как я пронёс на борт воздушного судна восемь тортов, как долетел- отдельный сказ.

Вы лучше закройте глаза и представьте лица моих коллег и начальника, когда я пятясь задом, открыл дверь в наше управление и торжественно внёс туда дефицитные дары щедрой украинской земли.

Цитата от paw (2014-10-26 06:41):

Есть на востоке чудный город и зовётся он Навои.

Наверное нет в нашей стране человека, который ни разу не слышал знаменитый хит группы Ялла про город в пустыне Учь-кудук или по -русски Три колодца. Так вот про этот самый город я вам рассказывать ничего не буду, потому, что там нет ни одной мельницы, а расскажу я вам сегодня, про соседний город с не менее красивым имеем - Навои.

В своих скитаниях по бескрайней Средней Азии, я ни разу не встречал город, который проектировали целенаправленно именно как город, с великолепным искусственным озером, прямыми как стрела улицами и тенистыми скверами. Когда едешь по Кызыл-кумам то Навои возникает перед глазами неожиданно, словно оазис в безбрежных песках, как оживший мираж восточных сказок. Кремово- белый город с изумительной архитектурой всех своих зданий. Не верите, ну так поезжайте и посмотрите сами. Вот его координаты.- 40°05′00″ с. ш. 65°23′00″ в. д.

Город построили военные строители и многочисленные зэки, обитающие в бесчисленных зонах различной степени строгости плотным кольцом окружившим этот урбанистический оазис. Именно к ним и лежал мой путь. Так как местное УИТУ ( управление исправительных учреждений) и было на этот раз подрядчиком на строительстве мельницы. Скажу сразу, описываемые в этом рассказе события имели место очень давно, в году этак 1984-м.

***

-Мне нужен помощник, а лучше помощница- обратился я к главному инженеру местного комбината хлебопродуктов обрусевшему немцу Ивану Ивановичу Лирнеру.

-Ты, часом не спятил, или съел чего непотребного — голос Лирнера дрожал от негодования.- Что бы я, вот этой самой рукой человека в зону послал. Там между прочим убийцы закоренелые сидят, насильники разные и территория зоны, не один гектар занимает, а охрана у них только по периметру, да и то солдатики сопливые не на земле, а на вышках стоят. У служивых к тому же ещё и автоматы имеются. Всё. Короче, не дам я тебе никого. Звони хоть самому министру. Пусть меня увольняют, но людей я за колючую проволоку не пошлю и не надейся.

Монолог Ивана Ивановича было чистейшей правдой, на строительстве мельницы работали зеки, а по какой статье они были осуждены, нам конечно никто не докладывал. Стройка огромная и персональной охраны, ни мне, как председателю рабочей комиссии, ни тем более моей команде — не полагалось.

- В таком случае, позволь мне поискать в техотделе добровольцев, авось кто и сыщется.- Я тоже начинал «кипятится». Одному мне такой большой объём работы ни как не вытянуть. Да и по такой специфической стройке вдвоём ходить как-то сподручней.

- Гуд - пробасил главный инженер. -weiter, viel Glück (вперёд, удачи). Только, скажу сразу. Что-то Александров Матросовых, готовых за зарплату малую бросаться на амбразуру, я там не замечал.

Диалог был закончен и я поплёлся в техотдел комбината. На что рассчитывал, бог его знает. Скорее всего на удачу и везение. Меня -то самого в зону министр, своим приказом послал, куда же деваться. А, я что им могу предложить. Даже небольшие премиальные и то руководство комбината выплачивает.

Работали в техотделе в основном молодые выпускники различных профильных ВУЗов нашей необъятной страны. Народ весёлый, можно даже сказать -бесшабашный. Ковыряться целый день в чертежах и схемах, скажу я вам, та ещё работёнка, порой засиживались за кульманом до поздней ночи. Что поделать. Партия скажет надо- комсомол ответит есть!

- Кто пойдёт со мной за колючку- сам не узнавая свой голос произнёс я. Златых гор конечно не обещаю, но работа явно не сидячая, подвижная. Возможно, что иногда очень даже подвижная.

В кабинете повисла гробовая тишина. Дело в том, что уже несколько недель, с тех пор как появилась зона, по конторе из уст в уста передавались слухи, что там за забором работают такие упыри, что не приведи господь.

- Я пойду — ответила бойкая девушка в салатного цвета платьице с погончиками, модного в то время фасона «миллитари». Ты, что сдурела- одёрнула её подружка. - То же мне мать Тереза выискалась. Сядь сейчас же на место. Никуда я тебя не пущу. Ещё чего не хватало, что бы мы всем отделом деньги на венок собирали. Пусть этот малахольный сам туда и топает. Он пришлый, ташкентский, его не жало. Ну, почти, не жалко.

***

Спустя неделю, оформив все документы и получив специальные пропуска мы вооружившись…. блокнотами и шариковыми ручками шагнули за колючую проволоку.

-Значит как. Я буду диктовать, а ты записывай — обратился я к своей помощнице. Давайте будем в дальнейшем именовать мою добровольную помощницу просто Оля, для краткости.

- Это будущая шахта грузового лифта, здесь, согласно проекта должен быть сооружён жёлоб для прокладки силового кабеля, а вон там надо установить светильник аварийного освещения. Записала?

С самодельной лежанки сооружённой в этой самой шахте поднялся коренастый мужик небольшого роста в идеально чистой спецовке, с квадратиком белой тряпочки пришитым на груди. Вероятно на ней была написана статья и срок сидельца, но я этой аббвеатуры в то время ещё не понимал. - Дай сюда свои писульки- буркнул он. Мне поглядеть надо.

- Чего - не понял я, глядя на зека сверху вниз и радуясь тому, что он почти вдвое меньше меня как по росту, так и по весу.

- Баклан, значит так. Ты сейчас оставляешь мне все эти записи и свалишь отсюда шементом, скажем в кинотеатр. Дамочке твоей культпоход будет приятен и полезен. А к концу дня приходишь и ставишь свои галочки, что всё выполнено. Хотя можешь и не приходить. Ежу понятно, что здесь полный ништяк будет. Кстати, запомни, моё погоняло - Сила, Силуянов по вашему. Если, что у тебя здесь вдруг не так пойдёт, просто скажи братве, меня Сила знает. Запомни эту фразу, очень даже может пригодится. То, что не удрал отсюда и не наложил в штаты, меня увидев, делает тебе честь. Следовательно не робкого десятка. Короче ступай, сейчас мне пайку принесут, а ты всей своей массой проход загораживаешь.

Уже вечером покидая зону, я поинтересовался у дежурного офицера, сидящего в будке.- А кто такой Сила? - Вор в законе -коротко ответил тот. - В чём - не понял я. Но капитан не ответил, махнул рукой, мол проваливай, не до тебя.

***

Декабрь, он и в пустыне декабрь. Бесконечный, нудный, холодный противный дождь. План по вводу в эксплуатации большого мельничного комплекса трещит по всем швам. Рапортовать на верх надо, а нечего. Но нет предела совершенству и находчивости чиновников, как в те стародавние времена, так и в нынешнее время. Объект было решено разделить на множество маленьких объектиков. Железно дорожный стрелочный перевод — объект ввода № 27. Отдельно стоящая будка путевого обходчика- объект № 43. Сами понимаете, что за ввод в эксплуатацию объекта, пусть даже небольшого, премия полагается. Какая уж маленькая или большая, то великая тайна есть. Нам смертным людям не ведомая. Приёмная комиссия в полном составе, промокнув до нитки ходит от объекта к объекту. Разговорный язык понятен всем. Из тридцати произнесённых фраз- двадцать семь матерных. Наконец исчерпав весь словарный запас, кое какие объекты было принято считать - окончательно построенными. И для констатации этого исторического факта надо срочно подписать соответствующие акты. А они то и оказались запертыми в обычном сейфе стоящем в бригадирской комнате. В общем случилось совершенно патовая ситуация. Комиссия, промокшая до нельзя и готовая подписать акты наличиствует, и бумаги нужные, за ранее подготовленные есть, но в сейфе. Ключи от которого находятся у прораба. А прораба нет, потому как рабочий день давно закончился и его никто не предупредил, что консенсус будет сегодня достигнут. А по сему тело прораба благополучно переместилось с промозглой зековской зоны в тёплую и благоустроенную квартиру, правда совсем на другом конце города.

- У тебя, что тут на зоне ни одно «медвежатника « нет — в сердцах произносит чиновник высокого партийного ранга, стуча от холода зубами и глядя очень не добрым взглядом в сторону майора, начальника этой самой зоны.

- Есть конечно и не один. - Как то не решительно отвечает майор.

-Так зови. Пусть быстренько эту консервную банку, мать её ети, вскроет. Если за прорабом посылать, так мы тут совсем до смерти околеем.

Минут через пять в комнате появился тщедушный мужичонка в перепачканной извёсткой робе.

- Ну, демонстрируй своё мастерство- прорычал чиновник. Только живо. За это с меня тебе дополнительная пайка будет.

Мужичонка молчал. Только переминался с ноги на ногу и мял в руке свою кепку.

-Выйдите все, при вас не вскроет- раздался ссади голос, неслышно вошедшего Силуянова.

-Что ты сказал, мать твою, перемать, опять на дождь выходить, ну уж нет- взревел чиновник.

- Не вскроет -понурив голову, согласился майор.- Он такой, на людях не работает.

Отчаянно матерясь и проклиная и зеков с их понятиями и зимний навоинский дождь члены комиссии потянулись к выходу. Не успела закрыться дверь за последним из них, как через секунду и отворилась.

Возле распахнутой настежь дверки сейфа стоял мужичонка и по прежнему переминаясь с ноги на ногу, мял в руке свою кепку.

***

-Сила, в конце концов когда это прекратится- прораб негодовал.

- Я сам лично, как простой сторож хожу и закрываю на ключ каждую дверь. Кучу времени на это между прочим трачу. А утром хоть ключи на вахте не бери. Все кабинеты открыты. В чём дело! Когда это безобразие закончится.

- Из твоих кабинетов, что-то пропало- невозмутимо парировал Силуянов.

- Конечно пропало. Спирт пропал, им прикомандированные московские наладчики контакты протирают, консервы рыбные пропали, хлеб, печенье.

- Прораб, мать твою, я тебя серьёзно спрашиваю, что конкретно пропало.

-Ну, плексиглаз пропал, целый лист между прочим. Пластмасса цветная пропала.

- А как ты думаешь из чего мы ручки финок делать должны. У нас ведь никакие госпоставки не предусмотренны. И вообще твои дети в школу ходят?

-А при чём тут мои дети- возмутился строитель. - Ходят конечно.

-Вот и мои ходят. Твои в свою, мои в мою. Хорошо. Скажу братве, что бы пыл малость поубавили. Мы же не без понятия, сечём момент, что нужное дело делаем. Мука она всем нужна, может когда мельница заработает хлебная пайка слаще станет. Хотя это вряд ли.

***

О, майн гот! - Негодовал Иван Иванович Лирнер - я всегда подозревал, что ты рано или поздно устроишь навоинскому комбинату некоторую пакость, но что бы до такой степени! Как вообще ты посмел уводить с предприятия такого ценного работника. Между прочим она согласно штатного расписания заместителем главного инженера числится! Это тебе не хухры -мухры, а ответственный инженерный кадр. Лирнер всё ещё крутил в руках письмо на бланке Министерства хлебопродуктов УзССР, о переводе Ольги в распоряжение центрального аппарата. Потом снял очки в толстой роговой оправе, прищурился и внимательно посмотрел на меня. Устало опустился в кресло и размашисто наложил резолюцию- «В приказ».

Я повернулся и пошёл к двери.

- Александр, постой - окликнул меня главный инженер. -Вернись.

Он достал из шкафа початую бутылку настоящего дефицитного французского коньяка «Камю». Наполнил по русски - полные до краёв стаканы.

По отечески обнял меня. -Ты, это, ты в общем береги её там. И совет вам да любовь. Черти вы этакие, менять старика, хоть изредка, вспоминайте. Да и ещё, детишек вам побольше- это он мне уже вдогонку прокричал.

***

Нет, ну вы посмотрите на него- возмущалась министерская дама, неопределённого возраста. -У нас четыре этажа полные незамужних барышень, на выданье. А он, на те, из пустыни себе кралю привёз. И где ты её там в песке откапал. Надо обязательно сказать министру, что бы прекратил эту практику, не женатых парней в командировки посылать, особенно в пустыню.

***

Что я вам хочу сказать в заключение. Парни, если вы ищете себе невесту достойную, то поезжайте обязательно в Кызыл -кумы. Уверяю вас, там уж точно жабы не водятся!

Выверты с распределением.

Те кто учился в высших учебных заведениях при советской власти хорошо помнят, а все остальным будет полезно узнать, что в них существовало так называемое распределение. Каждый выпускник, согласно закона был обязан отработать пять лет на том предприятии или в том учреждении куда его направит любимые партия и правительство. А иначе суд и места не столь отдалённые. Процедура распределения была отработана годами и представляла собой целый ритуал. Перед самой защитой диплома, скрупулёзно подсчитывались все балы заработанные студентом в стенах родной «альма матер». На основании этих баллов составлялась очерёдность захода в заветный кабинет, где и лежали таблички с местами будущей работы. Отличники выбирали из полного списка, ну а те кто учился, скажем мягко — не очень, брали, уже то, что осталось.

Как и везде учился на нашем курсе студент, весьма не прилежный в этой самой учёбе. За давностью лет я его фамилию уже и не помню, а поэтому назовём его, для краткости просто Гена. Средний бал успеваемости, за все его годы учёбы в институте, составлял твёрдый « удовл» или «трояк» по нашему. Отличники ( вроде меня) выбрали себе для работы, далёкие, красивые города, да ещё с обязательным предоставлением жилья, в виде отдельной квартиры. Хорошисты поехали в города областного и районного значения, с предоставлением койко- места в заводском общежитии. Вот наконец настал черёд переступить порог заветного кабинета и нашему незадачливому Геннадию.

Убелённый сединами декан взял со стола последнюю карточку, вздохнул и произнёс — Те, кто заходил в этот кабинет до тебя, вполне возможно, со временем будут терзаться сомнениями, правильный ли выбор они сделали в своей судьбе или нет. Тебя же сия участь миновала, потому как тебе просто выбирать не из чего. Бери бумагу эту и лети голубь мой сизокрылый в Калмыкскую степь, в город Элисту, и я надеюсь, что жить тебе придётся не под открытым небом, а как минимум, в их национальной юрте.

***

С той поры прошло лет этак пять. И в моём родном Краснодаре решено было провести Всесоюзный съезд работников системы хлебопродуктов. Кажется так это мероприятие называлось. Прознав про это, я стал навёртывать круги вокруг своего непосредственного начальника, с целью добиться заветной командировочки на свою малую родину.

- Угомонись - молвил мой шеф. - Не по чину тебе, «солобону» на всесоюзные съезды ездить. Молоко на губах ещё не обсохло. Пусть вот мой зам поедет. Он вообще за всю свою жизнь моря не видел, а ты небось с пупенка в нём уже барахтался.

Однако я не отступил. Уж больно хотелось за государственный счёт, своих родных повидать. Билеты туда и обратно, почти пол моей зарплаты, в то время, стоили. Да и вообще всесоюзный съезд это ого- го, как важно! Как там поёт наша Алла Пугачёва -» если долго мучиться, то что-нибудь получится». Получилось и у меня, старичок зам милостиво отказался от поездки в мою пользу. Правда не за так, а за щедрые дары кубанской земли, за чай «Краснодарский», ну и за бутылочку, другую, третью вина кубанского сухого, марочного.

***

И вот я в краевом драмтеатре. Ваш покорный слуга полноправный делегат всесоюзного съезда. Уф, аж дух захватывает. И вы думаете, это я один такой пробивной, выискался. Отнюдь. Нас, выпускников родной «альма матер» человек семь здесь собралось. Из разных городов и весей огромного союза слетелись. Расселись мы дружной компашкой, в ряду пятом,потому как ближе нельзя. Впереди заслуженные дяди и тёти, все в правительственных наградах сидят. Президиум, как ему и полагается, выходит на сцену из-за кулис. Никто его не выбирал, да это и не важно. Там на возвышении за столами сидят наши корифеи. Люди по учебникам которых мы учились, зачёты и экзамены сдавали. В то время, один факт того, что ты салага сидишь тут и дышишь с ними одним воздухом уже кружил наши комсомольские головы. И вдруг я вижу, что в этом самом президиуме восседает личность очень похожая на нашего Генку. Конечно пяток лет пролетело. Но, что бы из троечников в корифеи, это уж слишком. Наверное обознался. Один известный оратор сменял другого. Наконец объявили перерыв на обед. Нас в один буфет повели, корифеев понятное дело, в другой. Однако мы всё же встретились в вестибюле.

-Генка, чертяка, ты ли это. Или я обознался, тогда прошу вас простить меня великодушно, ошибочка вышла.

-Да, я это -я. Можешь меня потрогать, пощупать. Только вот патлы свои постриг. Начальником большим работаю, сам понимаешь пример обязан показывать своим подчинённым во всём, даже в причёске. Как говорится, должность обязывает. Понимаешь, прибываю в эту самую Элисту, согласно выданного предписания. А там на всю республику все два человека с высшим специальным образованием- министр, ну и я. Вот так моя карьера как на батуте вверх и взлетела.

***

А вы говорите- распределение. Лоторея всё это, и не более того.

Преступление в доме ЛИТО.

Глава 1.

Они старались. Люди, как говорится -»лезли из кожи вон». Сегодняшний концерт для членов ЛИТО «Пристанище Пегаса» был судьбоносным, а всё по тому, что их руководителю Сергею Эрастовичу Сарымсакову удалось наконец заманить к себе самого Абрамянца. Да, да именно того Абрамянца от которого в той или иной степени зависело практически всё население их областного центра. Именно его размашистая подпись на документе означала счастливое владение недвижимостью или не обладание оной. Дело в том, что члены ЛИТО уже много лет скитались по различным домам культуры и чужим творческим мастерским. Каждое их заседание начиналось с одного и того же вопроса -доколе! Все челобитные Сарымсакова в самые различные инстанции получали одинаковую резолюцию -»свободные нежилые площади в городе на данный момент отсутствуют». Между тем, ЛИТО «Пристанище Пегаса» год от года разрасталось. Самодеятельные певцы, композиторы, поэты и прозаики тянулись друг к другу. Их так называемые «курултаи» могли продолжаться не один час и порой усталые но довольные «Пегасовцы» расходились уже далеко за полночь, провожаемые недовольными взглядами сторожей и вахтёров. И вот, вполне возможно, что именно сегодня решится их судьба. Старичок Абрамянц соблаговолит наконец одним росчерком своего знаменитого «Паркера» положить конец их многолетним мытарствам. Но всесильный чиновник сидел в специально для него принесённом мягком кресле с безучастным каменным лицом, лишь изредка поднося платок с старческим слезящимся глазам. Творческий народ толпился за импровизированными кулисами. Пожилая и заслуженная

поэтесса Затулина ходила из угла в угол звеня своими многочисленными литературными медалями и нервно заламывая руки. Певица и композитор Сошкина в который уже раз настраивала свою знаменитую огненно красную гитару. Декламаторы, братья близнецы Стоцкие репетировали свой диалог, притоптывая синхронного ногами. Сергей Эрастович так же не находил себе места. Он в очередной раз менял на ходу сценарий выступлений и не мог понять, в чём дело. Его «Пегасовцы» действительно были сплошь талантливыми людьми и каждый в своей области мог запросто поспорить с известными всей стране профессионалами. Наконец, он отложив в сторону исписанные листки, обратился к Сошкиной — Маша, ты будешь завершать наш сегодняшний концерт. Сама понимаешь, вся надежда на тебя. Умри, но старика мне растрогай! Пой так, как будто эта твоя лебединая песня.

- Эрастович, так я всегда так и пою. Я по другому не умею — как то не решительно возмутилась певица. Но Сарымсаков её уже не слушал, он уже почти бежал в другой конец конец комнаты, на ходу давая указание очередному своему подопечному стоящему возле выхода, ведущего на импровизированную сцену.

Переполненный зал взорвался очередной порцией аплодисментов. Почитатели областных талантов стойко преодолевая препятствия в виде дополнительных стульев и табуреток спешили на сцену, что бы вручить доморощенному кумиру дешёвые букетики местных цветов.

Концерт подходил к концу, уже выступили братья Стоцкие и поэтесса Затулина вполне заслуженно получив свою порцию зрительской любви. Наконец на сцену вышла она. В длинном до самого пола, обильно расшитом блёстками платье. Кроваво красная гитара, в сочетании с концертным нарядом, придала певице какой-то не земной, совершенно демонический вид. При звуках первых аккордов все сидящие в зале напрочь забыли всё, что слышали и видели до этого. Тишина стояла такая, что если бы в маленьком зале кто-то ненароком чихнул или у кого-то вдруг зазвонил телефон, то жизнь несчастного была бы в этот же миг и оборвана. Завораживающий, всё поглощающий голос Марии Сошкиной отражался от стен и проникал в душу каждого присутствующего, вызывая «крупные мурашки». Старик Абрамянц уже не успевал поднести свой платочек к глазам и слезы вырвавшись оттуда струйками стекали по его морщинистому лицу. Мария закончила петь и поднялась со своего места для поклона. Дружно встал и весь зал. Казалось бурным авациям не будет конца, только старик не встал. Он достал из своей кожаной папки листок бумаги и что-то размашисто начертал в левом верхнем углу. Затем жестом подозвал к себе певицу протянул бумагу ей и припал к женской руке с долгим поцелуем. Выбежавший на сцену Сарымсаков забрал бумагу, взглянул на резолюцию и схватился за сердце.

« Просьбу ЛИТО «Пристанище Пегаса» удовлетворить и выделить для его нужд особняк 1816 года постройки расположенный по адресу…. «

Глава 2.

Марго подперев ладонями лицо внимательно всматривалась в своего гостя. Ей казалось, что она знает его всю жизнь. Когда-то давным давно, ещё во времена брежневского застоя она долгими вечерами вникала в сложности филармонической жизни их города. С одной стороны, ярко выраженная преступная деятельность администратора этой организации, организующего левые концерты в станицах и малых городах соседней области. А с другой, покупка через одному ему ведомые каналы дорогущих электрогитар «Стратокастер» для своих молодых и волосатых музыкальных гениев. Создание для них более менее приличных жилищных условий, пошив сценических костюмов из дефицитных кремпленовых, велюровых и трикотиновых тканей. В общем в её прокурорских глазах добродетель этого человека перевесила и поэтому молодой администратор Сергей Эрастович Сарымсаков отделался условным приговором. Не смотря на неудовольствие её непосредственного начальника. «Тебе бы Крулевская не в прокуратуре нашей советской работать, а в адвокатской конторе служить»- ворчал её тогдашний бос.-»Задача прокуратуры страны Советов карать преступников и не более того. А ты пытаешься вместо этого найти в действиях этого преступника смягчающие обстоятельства. К стати не знаешь, где его банда будет давать очередное, как его, всё забываю это заграничное словечко, а вот вспомнил -шоу. Дочка моя, да и жена тоже туда, просто кипятком писают от их концертов. Будь они трижды не ладны. Короче, давай сюда документы на этого авантюриста - подпишу. Но, пусть зарубит себе на носу, ещё раз застукаем прощелыгу за этой, как её- коммерцией, будет товарищ администратор организовывать концерты на Колыме и очень продолжительное время».

Сарымсаков допил третью чашку ароматного чая с бергамотом, кое как унял дрожь в руках и преданно глядя в глаза руководителю частного сыскного бюро «Крулевская и партнёры» в очередной раз стал повторять свой монолог, добавляя в него всё новые и новые подробности.

- Понимаете Маргарита Сергеевна, счастье оно не бывает дозированным, если привалит, так привалит на всю катушку. Получили мы старинный особняк на самой что ни есть окраине нашего города, можно скакать на пустыре. Его ещё казачий атаман вернувшись с напалеоновской баталии построил. Дом большой, но сами понимаете ветром времён потрёпаный основательно. Но мы и этому подарку судьбы несказанно рады. Стали всё там убирать, порядок так сказать, наводить. Отопление в нём ещё со времён первого хозяина, то есть атамана сохранилось неизменным, то есть печным. В каждой комнате по печке или камину имеется. Правда их никто уж много лет не топил, так как там до нас склад какой-то торговой конторы был. Да она почитай уж лет пять тому назад, как разорилась. Под вечер все наконец утомились и по домам разъехались. А меня эта наша поэтесса Затулина никак не отпускала, послушай говорит мою новую поэму и всё тут. Да, если честно, я и сам домой не спешил, один я живу, жена померла в позапрошлом году, дети в столицу подались. А и из этого особняка вечером иначе как на такси до центра города и не добраться. А спасть в домике есть где, комнат то полным -полно. Я если честно, для этой цели туда надувной плавательный матрас из дома привёз. И если уж быть совсем откровенным, хотел его разделить с нашей казначейшей Ниночкой Столяровой. Она тоже дама одинокая и к творческим людям весьма благосклонная. Ой, простите, что-то я не в ту степь опять полез.- Марго молча кивнула головой в знак того, что она внимательно слушает и вопросы будет задавать потом. Подлила руководителю ЛИТО ещё чая.

Сарымсаков продолжал.- Короче Затулина читала, а я от нечего делать стал ходить из комнаты в комнату, заглядывал во все углы. Поэтесса, как пристёгнутая - за мной. А я её старался увести подальше от нашей с Ниночкой импровизированной спальни. И всё искал повод как её побыстрее домой спровадить. Стал хлопать чугунными дверцами встроенных печей. Ну, в общем, если честно, старался мешать поэтессе, как мог, авось сообразит, догадается, что мне не до неё литературных виршей, сейчас. Может поймёт наконец , что и высокой поэзии пора честь знать. И вдруг из одной такой резной печки, точнее из поддувала, свёрток вывалился, в тряпице такой парусиновой. А в нём украшения всякие, кольца, ожерелья, кулоны. Нет не старинные, совсем даже современные, то есть советские с бирками навешанными. Всё как и полагается, проба, вес, цена в советских рублях чернилами проставлена на бирках тех присутствуют. У меня, как я эту красоту увидел, в голове сразу струнный оркестр зазвучал. Ремонт отгрохаем, премии литературные учредим, с творческими гастролями будем ездить. Возвращать ведь клад некому, Советский Союз почитай как уж четверть века как распался. А поэтесса уже над ухом шипит, будто змея подколодная. Серёжа, мол, давай быстренько всё пополам разделим и заживём красиво. Тут конечно Нинка не выдержала, пред нашими очами предстала. Она понятное дело за нами из соседней комнаты наблюдала. Бабы они бабы и есть, как мужика одного в пустой комнате с поэтессой наедине оставить, тут пригляд требуется. Долго мы тогда спорили, как с деньгами поступить. В конце концов решили, что утро вечера мудренее. Клад наш назад в печку класть не стали, а положили его в сейф, такой знаете — советский. Нам вместе с домом достался от прежних владельцев. Советский он конечно советский, однако код на нем какой ни какой, а имеется. Вот мы и решили, что для честности каждый из нас по две цифры введёт, что бы мы только втроём собравшись его открыть смогли. Потом я такси для Затулиной вызвал и оплатил ей дорогу домой. Иначе точно бы не уехала. Спала бы прямо возле сейфа. Утром я уехал в комитет по недвижимости документы на здание наше оформлять. Ниночка убежала в банк, у нас знаете ли в ЛИТО иногородних много, им членские взносы лучше на карточный счёт переводить. А вечером когда я вернулся, глазам своим не поверил. Казначей наш рыдает в три ручья, Затулина в углу ногти грызёт, все наши по углам разошлись, шушукаются. А сейф стоит с распахнутой дверкой и чёрной пустотой зияет. Вот собственно и всё. - Сергей Эрастович наконец закончил излагать очередной вариант своего монолога и потянулся к чашке остывшего чая.

Преступление в дома ЛИТО. Глава 3.

В комнату почти неслышно вошла Вера Марковна молча отобрала у гостя часку с остывшим чаем и взамен поставила перед ним другую с ароматным, терпко пахнущим напитком.

-Этот вам сейчас нужнее будет - произнесла она.- Настой на крымских травах. Успокаивает, гарантирую. Мне его знакомая намедни из полуострова прислала. Он вам сейчас много нужнее будет. -Произнеся эту фразу хранительница сыскного бюро так же тихо удалилась к себе на кухню.

- И что бы я без Веры Марковны делала -подумала Марго.-Как хорошо, что она у нас есть. Наш добрый талисман, наша домоправительница и домокормилица. А вслух произнесла обращаясь к гостю.

Сергей Эрастович, а вы знаете, что вольно или невольно совершили уголовно наказуемое преступление. У, как вы выразились, почившего в бозе Советского Союза есть правоприеник- это наша с вами государство по имени Российская Федерация. И именно её уполномоченным органам полагается сдавать все найденные клады, А вам за это милостиво отстегнут 25% от стоимости драгоценностей. Которые вы трое разделите по своему усмотрению. Однако всем вам такое даже в голову не пришло. Далее. Если у вас, что-либо украли, то это тоже уголовное преступление, расследованием которого так же занимаются уполномоченные государством органы. Сыскное бюро «Крулевская и партнёры» к таковым никак не относится. Надеюсь, что я предельно ясно излагаю, вам все понятно. Поэтому послушайте мой дружеский совет. Напишите заявление в районное отделение полиции, упомянув о том, что клад был найден глубокой ночью и вы оставили его в сейфе для лучшего времени суток и очень жаждали передать находку в их надёжные руки, но вам увы помешали злоумышленники, которых вы и просите разыскать. В таком случае, доблестные наши сыщики, бросив все свои дела незамедлительно отыщут пропажу, тут же вручив вам положенное вознаграждение.- Она сама не понимало, почему так резко разговаривает с этим человеком, в общем ей даже в чём-то симпатичным. Может ей было жалко того навсегда ушедшего времени, когда она была молодой и ей очень хотелось иметь такие вот ювелирные вещи, на бирках которых обязательно указывались проба, вес, цена в советских рублях чернилами проставленная, как правила не подъёмная для молодых сотрудников советской районной прокуратуры. А может её возмутило то, что ни один из этих творческих людей даже в мыслях не держал идею поделиться находкой со своим государством. Которое правда не очень, но всё же как могло, заботилось о своих, порой не путёвых гражданах.

- Сарымсаков- продолжила Маргарита свою тираду.-Скорее всего в ходе поисков выяснится, что у вашего клада имеется законный хозяин, по всей видимости ювелирный магазин или банк или какой-нибудь бывший советский цеховик и в таком случае вам не видать даже своих процентов. Правда счастливый хозяин может отстегнуть что-то с барского плеча, если конечно захочет. Она хотела пожелать Сергею Эрастовичу всего доброго и проводить его до двери. Но руководитель ЛИТО её перебил.

- Маргарита Сергеевна, поймите меня правильно дело в общем- то не в этих чёртовых цацках. В конце концов как пришли, так и ушли, бог с ними. Дело в здании, мы его до сих пор не оформили как следует и если кто-то прознает про нашу находку, то его, то есть здание у нас мгновенно отберут и разберут на кирпичики, будут искать клады. А мы своё помещение столько лет ждали. Помогите нам пожалуйста, очень прошу. Не от себя лично, от всех нас, прошу!

От таких слов Марго даже опешила. Она со своими девочками несколько раз была на творческих вечерах проводимых «Пегасами» и была, как и все в восторге от их творчества.

Она устало опустилась в кресло, открыла ящик стола и молча достала оттуда бланк типового договора.

- Сергей Эрастович, давайте договоримся сразу. Если я отыщу пропажу, то поступлю с ней как того требует закон. Мне моя лицензию дорога, как бы хорошо я к вам не относилась.

***

Спустя два часа после этого разговора строгая начальница сыскного бюро уже направо и на лево раздавала задания свои подчинённым.

-Виктрович, на тебе допрос всей этой троицы, подробно в деталях, а лучше как на следственном эксперименте с обязательным хрометражём.

- Таисия- на тебе как всегда общение с прошлым. Работа тебе предстоит адова. Предупреждаю сразу. Надо найти упоминание о грабеже ювелирных изделий за период скажем так с 1977 по 1991 годы в нашей, ну и в соседних областях. Возьми пару снимков. Сарымсаков догадался заснять свою находку на мобильник, может быть пригодится.

- Хельга на тебе дом. Узнай его историю, кто владел, куда делся, ну и всё в этом направлении.

- Ну, а за собой я оставлю самое трудное. А именно общение с нашим соучредителем, с господином Силуяновым. Сдаётся мне, что это его дружки или подельники когда-то в стародавние времена ювелирный магазинчик ломанули или на цеховичка наехали. Всё. Удачи всем нам. Поможем нашим творческим людям. Талантам надобно помогать, как же без этого.

Глава 4.

Половинкин внимательно исследовал место преступления, а именно старенький сейф, вернее даже не сейф, а автономную ячейку камеры хранения, не весть как попавшую в этот старинный дом. Он переписал в свой блокнот цифры с задней дверцы этого допотопного устройства. Шесть знаков которые набрали независимо друг от друга три человека. Мог ли второй и третий из них отодвинуть шторки увидеть и запомнить цифры? Теоретически мог, особенно третий набрал свою группу и посмотрел какие цифры установили его предшественники. Выходит, тот кто набирал код последним и является преступником. Его размышления прервал шорох и шаги за его спиной. Виктор Викторович мгновенно развернулся ожидая нападения. Но вместо ожидаемого громилы он увидел миловидную хрупкую девушку в модных полу порванных джинсах и обтягивающей ярко жёлтой блузке. Девушка потупилась и сделала то ли реверанс, то ли книксен.

- Нина Столярова -представилась девушка.-Я подумала, что вы обязательно меня вызовите, вот и пришла сюда, сама.

- Не вызову, а приглашу.-Буркнул Половинкин.-Я всего на всего частный сыщик, сотрудник сыскного бюро «Крулевкая и партнёры». И вы имеете полное право вообще не отвечать на мои вопросы, я же лицо частное, не государственное.

Девушка прыснула в кулачок.-Вы лицо симпатичное и отвечать я на ваши вопросы буду, иначе эти козлы и козлихи подумают, что это я их бирюльки стырила, а оно мне надо.

-Позвольте вас спросить, Нина Столярова, это кого же вы именуете козлами и козлихами- поинтересовался Половинкин, пытаясь по удобнее разместиться в старом, видавшем виды, кресле.

-Да всех, все они здесь парно или не парно копытные. Все мнят себя гениями, выпустили при помощи спонсоров или за свой счёт одну -две книжки и считают, что их творения должны в школах изучать. Бездари, несчастные.

-Ну, почему же вы так обо всех- то. Наверняка в вашем объединении есть и действительно талантливые люди. Ваш руководитель, например. Или эта, как её поэтесса Затулина. Говорят из под её пера выходят весьма приличные творения или я ошибаюсь.- Он внимательно посмотрел на Нину.

- Противная она, эта ваша Затулина. Вечно нос задирает. А мои стихи, так вообще чуть по стенке не размазала, а я межу прочим старалась, пол года на литературные курсы ходила, так то вот. Это из -за неё весь сыр бор и начался, это она золото наше общее стырила, больше не кому. Я ведь слышала, как она Серёжу уговаривала давай быстренько всё пополам разделим и заживём красиво.

- Серёжа, это надо так понимать ваш руководитель Сергей Эрастович Сарымсаков?- уточнил Половинкин.

-Конечно он, будто вы не знаете. Сарымсаков тоже далеко не ангел, та ещё зараза, но всё же лучше этих- она помедлила с минуту подбирая подходящее слово- козлобаранов. Он обещал мне протекцию в Союз Писателей устроить, сборник моих стихов издать, короче, как это говорят- продюсировать меня.

-Так почему же зараза- усмехнулся Викторович.-По вашим словам вроде бы как благодетель ваш получается.

- Зараза, зараза и есть. Книжка ещё не известно когда выйдет, я мне спать с ним уже сейчас приходится и не на чистой простыне и перине мягкой, а прямо здесь на надувном матрасе. То ещё, скажу я вам удовольствие.

Она что-то хотела ещё сказать и открыла уже рот, но Половинкин её перебил и направил разговор в нужное ему русло.

-Скажите Нина, в какой последовательности вы набирали цифры на этом сейфе, кто первый. Кто второй, кто- третий?

Ну, первый, понятное дело Сарымсаков, затем я, а потом эта мегера- Затулина. Да какая разница, золотишко то, тю-тю.

В её кармане зазвонил мобильник и девушка не обращая никакого внимания на Половинкина тут же переключилась на разговор с неизвестной собеседницей, с упоением обсуждая особенности действия крема для загара.

Половинкин записал в своём блокноте. -»Нина Столярова. Могла ли посмотреть предыдущие группы цифр? Скорее всего- нет! Но если все же это её рук дело, то ей надо не в поэтессы идти, а в актёрский поступать. Талант в таком случае бесспорно, имеется».

***

- Силуянов, ты мне кота, за .., в общем за хвост не тяни. С твоей помощью или без тебя, я это золотишко всё равно нарою. А тебе морда -бандитская, будет стыдно, от того, что ты не помог бедной женщине, между прочим, любимой женщине.

Марго и Силуянов сидели в греческом ресторане, пили нет не греческое, а наше Российское Массандровсое вино с длинным названием «Мускат белый, красного камня». Олигарх рассматривал цвет вина в бокале на свет и молчал. Он по своим каналам уже получил нужную информацию, но тянул время. Ему нравилось смотреть на Крулевскую в минуты её гнева. Черты лица Маргариты в эти моменты становились резкими и это лицо хотелось незамедлительно покрыть множественными поцелуями. Наконец он решил, что всему есть предел и палку перегибать не стоит. Силуянов пригубил бокал с чудесным вином и произнёс на распев.

- Четверть века назад, в самом начале смутных девяностых, некто по кличке Оглобля взял да и грабанул ювелирный магазин под названием «Изумруд». Нагло так грабанул, прямо средь белого дня. Понятное дело за ним погнались, а он забежал в соседний магазинчик только что народившийся «Минимаркет» скинул там некоторое количество колечек и прочих побрякушек и пока толпа покупателей доставала из-под стеллажей блестящие ювелирные изделия дёрнул через подсобное помещение. А вечером тоже дня, где-то на окраине города Оглобля совершенно случайно повстречался с нарядом ППС. Тут уж без применения грубой физической силы не обошлось. Одного из ментов замочил, другого ранил, но и сам маслину в область шеи словил . Короче далеко уже не ушёл. Взяли голубя и вкатили по полной программе- четвертак, адвокат попался шустрый от пожизненного таки отмазал. Про ювелирный «Изумруд» на суде толком и не говорили, так сказать путём поглощения менее тяжкого преступления более тяжким. На днях этот самый четвертак отзвенел. Оглобля откинулся. А по сему предупреди своих «сыскарей», Оглобля своего не оставит, за схроном обязательно пожалует. Как пить дать придёт. Мужик он резкий, если мента не пощадил, то всяких там поэтов просто на кишки на мотает. Пусть будут там предельно осторожны. Вообще я бы на твоём месте скинул инфу журналюгам. Так мол и так, золотишко нашли и государству чин по чину сдали. Мол господин Оглобля вам более ничего не обломится.

- Силуянов, ты вообще в своём уме. Как я могу публиковать заведомую ложь. Во первых клад пропал, а во вторых, у нас между прочим газеты и компетентные органы по утрам почитывают. Тут же наберут номер редакции, так сказать, уточнить- какое золотишко и куда конкретно сдадено?

- Ну, не знаю- развёл руками олигарх. Против Оглобли, как и против лома- нет приёма.

***

- Маргарита Сергеевна вот посмотрите , я всё про этот дом на отшибе раскопала. -Хельга разложила перед раскрасневшейся начальницей ворох бумаг. Этот дом построил вернувшийся с отечественной войны казачий атаман. Марго сложила все бумаги в кучу и протянула их сотруднице.

-Хельга, ты проделала большую работу, но это уже не важно. Подшей их в архивную папку и дуй к Викторовичу. Он как раз в этот доме опрос проводит. Предупреди всех его обитателей. И Марго рассказала Хельге о состоявшейся беседе в греческом ресторане.

-Давай поспеши. Желательно, что бы это злосчастное строение покинули все. Ты меня понимаешь, все без исключения. Да ещё вот что , намекни своему супругу следователю СК Каверину, что бы он по возможности проследил за этим домом. Хотя какие у него возможности. Оглобля вышел на свободу на законных основаниях, преступления никакого не совершил, пока. Но всё же предупреди. Предупреждён, сама знаешь -вооружён. Спупай. Чапай, то есть я, думку думать будет.

Первый приказ или ППР.

Она была просто поражена первым в своей жизни военным приказом- «Волосы подстричь под солдата срочной службы!»- В армии приказы не обсуждаются, а выполняются немедленно и неукоснительно!

Солдатки растянулись в длинную колонну. Они неумелым и ещё совсем нестройным шагом двигаются в направлении станции Окружной железной дороги. Впереди, задавая тон всей колонне шагают рослые девушки из аэроклубов. На них неплохо сидит военная форма, они чётко отбивают шаг армейскими сапогами. В средине и сзади колонны идут студентки московских вузов и техникумов.

Пытается чеканить шаг и она -героиня моего повествования, получается плохо, но это только пока.

***

Девушка ещё не знает, что именно её назначат начальником штаба полка и на её возражение майор Раскова строго ответит, уже знакомое : «Приказы не обсуждаются, а выполняются».

***

Пытаясь не сбиться с первого в своей жизни строевого шага, уже бывшая студентка вспоминала бурные события последнего лета, осени и зимы. Вот она весело болтая с подружками готовится к экзаменам предстоящей летней сессии. Один из них предстояло сдавать утром 23-го июня. Накануне в её квартире раздался звонок. Приятель, пропуская приветственные слова, взволновано прокричал в трубку: «Девочки, включите радио, сейчас будет важное сообщение. Говорят, что началась война с Германией». После этого, бросив все дела помчались в университет на Моховую. Быстро организовали открытое комсомольское собрание, на повестке дня только один вопрос- считать всех присутствующих мобилизованными. С той поры прошло долгих пол года. Сидели в холодных аудиториях и понимали, что учить физику, математику, геометрию когда враг стоит на пороге твоего дома, просто не для чего. Надо срочно идти - защищать свой город, свою страну. Тем более, что ещё октябре многие студенты получили письма из из ЦК комсомола, в которых сообщалось, что по всем ВУЗам страны объявляется призыв девушек, готовых идти служить в армию. Но, в какую армию и кем, о том в письмах ничего не сообщалось. Позже стало известно, что знаменитая лётчица Марина Раскова занимается формированием женских авиационных частей. Вот собственно и всё. В один день «Рубикон был перейдён». В каптёрке выстояв очередь получила мужское обмундирование — гимнастёрку, шинель и противогаз. Сапог меньше 40 размера там не оказалось. Старшина посоветовал брать, что дают и наворачивать портянки потолще, тогда и сапоги с ноги не улетят.

***

Будущие лётчицы- подружки спали и видели, как они героически сражаются защищая от фашистов небо над родной столицей. Но командование имело на сей счёт совсем другие планы. Девушек по военному быстро распихали по вагонам -теплушкам и отправили на Волгу, в авиационную школу, в город Энгельс. Вместо передовой они оказались в глубоком тылу.
В своих письмах родителям безбожно врали, писали что преподают физику и математику в военном училище. Сами же день и ночь постигали тяжёлую штурманскую науку, готовясь пополнить личный состав женского полка ночных бомбардировщиков.

***

Полк с самых первых дней своего существования получил у немцев прозвище - «ночные ведьмы». И не без основания. Враги считали, что лётчицы просто заколдованы, потому их просто не возможно сбить. Свои же солдатики называли нас ласково по началу — Дунькин полк, это от имени командира полка - Евдокии. А спустя некоторое время все как один стали звать просто - сестрёнками или небесными созданиями. Такого женского полка больше нигде не было.

Тяжеленные бомбы подвешивали хрупкие девчонки, и самолёты свои сами чинили, латали пробоины авиационные моторы разбирали и чистили.
Летали на У-2. С наступлением темноты садились в открытые по пояс деревянные самолётики и улетали бомбить фрицев. Порой за ночь совершали по пять- шесть вылетов. А на полевом аэродроме такие же девчёнки- техники подвешивали по двести- триста килограмм боекомплекта. А теперь давайте посчитаем, шесть ночных вылетов по триста килограмм, то есть выходит что техник девушка- соплячка за ночь своими ручонками до двух тонн бомб перетаскивала. И так каждую ночь без выходных и праздников. Только когда дождь уж совсем взлётную полосу расквасит или туман такой стоит, что и вытянутой руки не видно. Да и то в такие дни им бедным ремонтные работы предстоит выполнять, по полной программе. До войны У-2 считался исключительно учебным самолётом. Крылья, так те вообще были покрыты тканью, лишь по самым краям фанерой окантованы. Если сильно пальцем надавить, так запросто дырку сварганишь. Никакой радиосвязи не предусмотренно, как и прицелов. Парашютов тоже по началу не выдавали, лишь в сорок четвёртом появились парашюты для личного состава. Понятное дело, что на таких летательных средствах можно было исключительно ночью летать. В конце 44-го годапарашюты в конце -концов выдали. Да и то только после того, как уже над территорией занятой нашими войсками сгорели в подбитом вражескими зенитчиками самолёте две девочки- лейтенанта. В кабинке У-2 и так тесно, до невозможности. Штурманам даже приходилось на колени бомбы класть, а тут ещё и парашюты- тяжеленные. Но приказ, есть приказ. Раз положены лётчицам парашюты, значит будут летать с ними. Хотя девчёнки втихоря продолжали ворчать:- Если над нашей территорией подобьют, то уж как-нибудь, да сядем. Эти маленькие, почти игрушечные самолётики даже при выключенном двигателе в крутое пике ведь не срываются.
А если, не приведи господь над немцами подранят, так уж много лучше погибнуть, чем к этим иродам в плен угодить.

***

Перед «небесными созданиями», то есть перед всем личным составом полка ночных бомбандировщиков была поставлена задача.- Повысить точность бомбометания. А как это сделать. Курносые лётчицыуж никак не авиаконструкторы и даже в авиационных институтах никогда не обучались. Но задача конкретная и предельно понятная. Дорогущие бомбы должны ложиться точно в цель- бить фрицев, а не землю вспахивать. Долго ломали голову. Но как говорится -всё гениальное- просто. «Небесные создания» придумали таки практически безотказную систему, в последующем совершенно официально названную ППР. Расшифровывалась сия загадочная аббвеатура так- « Проще паренной репы» В кабину штурмана продевалсяпрочный канат. В нужный момент за него дёргали и на врагов сыпались смертоносные «подарочки». Используя родную нашу российскую темноту, малую скорость самолёта и предельно малую высоту удавалось совершать бомбометание практически на самую голову фашистов. Марина Раскова любила повторять: «Девочки, добивайтесь своего! Женщина может всё!» - И она помнила эти слова. Крепко помнила.

***

Первое время девочки сокурсницы совсем не слушались новоиспечённого начальника штаба- значит в студенческой аудитории мы были подружками, а теперь ты в начальницы выбилась? Но жизнь, особенно в военное время удивительно быстро расставляет всё по своим местам. Взамен убывших товарищей в полк поступало новое, ещё более юное поколение. Вот уже для них, строгий начштаба с правильной академической речью, был непререкаемым авторитетом.

***

Тридцать две смешливые, красивые быстроглазые лётчицы из её полка никогда не сказали заветное -да, в районном ЗАГСе, не стали мамами, не возили своих малышей- первенцев в колясках. Они улетели на небо, да там и остались. Навсегда! После войны она с подругами, накопив немного деньжат, проехала по тем местам где сгорали в своих самолётиках, падали с высоты и пропадали без вести её «небесные ласточки». Почти все девочки -лётчицы были похоронены местными жителями. Как могли соорудили им скромные памятники, но главное наконец написали фамилии на безымянных могилах. Постояли, помолчали. А потом вдруг стали вспоминать, кто их них возил в кабине котёнка, кто вышивал незабудки крестиком, а кто умел петь задорные частушки. Припоминали как девочки порой писали письма придуманным любимым, просто для того что бы выговорится и отправляли их по несуществующим адресам или не отправляли вовсе. Хранили в своих девичьих рюкзачках, надеясь передать тому, в кого когда-нибудь влюбятся, уже потом после Победы.

***

Судьба пощадила мою героиню. Она вернулась в свой родной университет. Только безбожно спала на лекциях. За годы войны организм бывшего начштаба привык спать исключительно днём и бодрствовать ночью.

***

С момента окончания войны прошло почти четверть века. Доктору наук профессору, автору учебника по ядерной физике, для сложнейшего эксперимента понадобилось не много ни мало -пятьсот тонн свинца, пять тысяч квадратных метров рентгеновкой плёнки, а так же большое подземное помещение на глубине десять метров и никак не меньше, но и проявочный центр, конечно. Писала в правительство, доказывала, ругалась, стояла на своём и получила- таки всё что требовалось. А как же иначе, ведь Ирина Ракобольская до сих пор прекрасно помнит слова своего боевого командира Марины Расковой- »Женщина может всё!».

Есть на востоке чудный город, и зовётся он Навои

Наверное, нет в нашей стране человека, который ни разу не слышал знаменитый хит группы Ялла про город в пустыне Учкудук или по-русски Три колодца. Так вот, про этот самый город я вам рассказывать ничего не буду, потому что там нет ни одной мельницы, а расскажу сегодня про соседний город с не менее красивым названием — Навои.

В своих скитаниях по бескрайней Средней Азии я ни разу не встречал город, который проектировали целенаправленно именно как город, с великолепным искусственным озером, прямыми как стрела улицами и тенистыми скверами. Когда едешь по Кызыл-кумам, то Навои возникает перед глазами неожиданно, словно оазис в безбрежных песках, как оживший мираж восточных сказок. Кремово-белый город с изумительной архитектурой всех своих зданий. Не верите, ну так поезжайте и посмотрите сами. Вот его координаты:40°05′00″ с. ш. 65°23′00″ в. д.

Город построили военные строители и многочисленные зэки, обитающие в бесчисленных зонах различной степени строгости плотным кольцом окруживших этот урбанистический оазис. Именно к ним и лежал мой путь. Так как местное УИТУ (управление исправительных учреждений) и было на этот раз подрядчиком на строительстве мельницы. Скажу сразу: описываемые в этом рассказе события происходили очень давно, в году этак 1984-м.

***

— Мне нужен помощник, а лучше помощница, — обратился я к главному инженеру местного комбината хлебопродуктов обрусевшему немцу Ивану Ивановичу Лирнеру.

—Ты, часом, не спятил, или съел чего непотребного?! — голос Лирнера дрожал от негодования. — Чтобы я вот этой самой рукой человека в зону послал? Там, между прочим, убийцы закоренелые сидят, насильники разные и территория зоны, между прочим, не один гектар занимает, а охрана у них только по периметру, да и то солдатики сопливые не на земле — на вышках стоят. У служивых к тому же ещё и автоматы имеются. Всё, короче, не дам я тебе никого. Звони хоть самому министру. Пусть меня увольняют, но людей я за колючую проволоку не пошлю, и не надейся.

Монолог Ивана Ивановича был чистейшей правдой: на строительстве мельницы работали зеки, а по какой статье они были осуждены, нам, конечно, никто не докладывал. Стройка огромная и персональной охраны, ни мне, как председателю рабочей комиссии, ни тем более моей команде — не полагалось.

— В таком случае позволь мне поискать в техотделе добровольцев, авось кто и сыщется. Я тоже начинал «кипятиться». Одному мне такой большой объём работы никак не вытянуть. Да и по такой специфической стройке вдвоём ходить как-то сподручней.

— Гуд, — пробасил главный инженер. — Weiter, viel Glück (вперёд, удачи). Только скажу сразу — что-то александров матросовых, готовых за малую зарплату бросаться на амбразуру, я там не замечал.

Диалог был закончен и я поплёлся в техотдел комбината. На что рассчитывал, бог его знает. Скорее всего, на удачу и везение. Меня-то самого в зону министр своим приказом послал, куда же деваться. А им я что могу предложить. Даже небольшие премиальные и то руководство комбината выплачивает.

Работали в техотделе в основном молодые выпускники различных профильных вузов нашей необъятной страны. Народ весёлый, можно даже сказать, бесшабашный. Ковыряться целый день в чертежах и схемах, скажу я вам, та ещё работёнка, порой засиживались за кульманом до поздней ночи. Что поделать. Партия скажет надо — комсомол ответит: «Есть!»

— Кто пойдёт со мной за колючку? — сам не узнавая свой голос, произнёс я. Златых гор, конечно, не обещаю, но работа явно не сидячая, подвижная. Возможно, что иногда очень даже подвижная.

В кабинете повисла гробовая тишина. Дело в том, что уже несколько недель, с тех пор как появилась зона, по конторе из уст в уста передавались слухи, что там за забором работают такие упыри, что ни приведи господь.

— Я пойду! — ответила бойкая девушка в салатного цвета платьице с погончиками, модного в то время фасона милитари.

— Ты что, сдурела?! — одёрнула её подружка. — Тоже мне мать Тереза выискалась. Сядь сейчас же на место. Никуда я тебя не пущу. Ещё чего не хватало, чтобы мы всем отделом деньги на венок собирали. Пусть этот малахольный сам туда и топает. Он пришлый, ташкентский, его не жало. Ну, почти не жалко.

***

Спустя неделю, оформив все документы и получив специальные пропуска, мы, вооружившись… блокнотами и шариковыми ручками шагнули за колючую проволоку.

— Так, я буду диктовать, а ты записывай, — обратился я к своей помощнице. Давайте будем в дальнейшем именовать её просто Оля, для краткости. — Это будущая шахта грузового лифта, здесь, согласно проекту должен быть сооружён жёлоб для прокладки силового кабеля, а вон там надо установить светильник аварийного освещения. Записала?

С самодельной лежанки, сооружённой в этой самой шахте, поднялся коренастый мужик небольшого роста в идеально чистой спецовке, с квадратиком белой тряпочки, пришитым на груди. Вероятно, на ней была написана статья и срок сидельца, но я этой аббревиатуры в то время ещё не понимал.

— Дай сюда свои писульки, — буркнул он. Мне поглядеть надо.

— Чего? — не понял я, глядя на зека сверху вниз и радуясь тому, что он почти вдвое меньше меня как по росту, так и по весу.

— Баклан, значит так. Ты сейчас оставляешь мне все эти записи и свалишь отсюда шементом, скажем в кинотеатр. Дамочке твоей культпоход будет приятен и полезен. А к концу дня приходишь и ставишь свои галочки, что всё выполнено. Хотя можешь и не приходить. Ежу понятно, что здесь полный ништяк будет. Кстати, запомни, моё погоняло — Сила, Силуянов по вашему. Если что у тебя здесь не так пойдёт, просто скажи братве, меня Сила знает. Запомни эту фразу, очень может пригодиться. То, что не удрал отсюда и не наложил в штаты меня увидев, делает тебе честь. Следовательно, не робкого десятка. Короче, ступай, сейчас мне пайку принесут, а ты всей своей массой проход загораживаешь.

Уже вечером, покидая зону, я поинтересовался у дежурного офицера, сидящего в будке:

— А кто такой Сила?

— Вор в законе, — коротко ответил тот.

— В чём? — не понял я.

Но капитан не ответил, махнул рукой, мол, проваливай, не до тебя.

***

Декабрь, он и в пустыне декабрь. Бесконечный, нудный, холодный, противный дождь. План по вводу в эксплуатации большого мельничного комплекса трещит по всем швам. Рапортовать наверх надо, а нечего. Но нет предела совершенству и находчивости чиновников, как в те стародавние времена, так и в нынешнее время. Объект было решено разделить на множество маленьких объектиков. Железнодорожный стрелочный перевод — объект ввода № 27. Отдельно стоящая будка путевого обходчика — объект № 43.

Сами понимаете, что за ввод в эксплуатацию объекта, пусть даже небольшого, премия полагается. Какая уж: маленькая или большая, то великая тайна есть. Нам, смертным людям, неведомая. Приёмная комиссия в полном составе, промокнув до нитки, ходит от объекта к объекту. Разговорный язык понятен всем. Из тридцати произнесённых фраз двадцать семь матерных.

Наконец после исчерпания всего словарного запаса, кое-какие объекты было принято считать окончательно построенными. И для констатации этого исторического факта надо срочно подписать соответствующие акты. А они-то и оказались запертыми в обычном сейфе, стоящем в бригадирской комнате. В общем, случилась совершенно патовая ситуация. Комиссия, промокшая донельзя и готовая подписать акты наличествует, и бумаги нужные, заранее подготовленные есть, но в сейфе. Ключи от которого находятся у прораба. А прораба нет, потому как рабочий день давно закончился и его никто не предупредил, что консенсус будет сегодня достигнут. А посему тело прораба благополучно переместилось с промозглой зековской зоны в тёплую и благоустроенную квартиру, правда, совсем на другом конце города.

— У тебя что, тут на зоне ни одного медвежатника нет?! — в сердцах произносит чиновник высокого партийного ранга, стуча от холода зубами и глядя очень недобрым взглядом в сторону майора, начальника этой самой зоны.

— Есть, конечно, и не один, — как-то нерешительно отвечает майор.

— Так зови. Пусть быстренько эту консервную банку, мать её ети, вскроет. Если за прорабом посылать, так мы тут совсем до смерти околеем.

Минут через пять в комнате появился тщедушный мужичонка в перепачканной извёсткой робе.

— Ну, демонстрируй своё мастерство! — прорычал чиновник. Только живо. За это с меня тебе дополнительная пайка будет.

Мужичонка молчал. Только переминался с ноги на ногу и мял в руке свою кепку.

— Выйдите все, при вас не вскроет, — раздался сзади голос вошедшего Силуянова.

— Что ты сказал, мать твою перемать, опять на дождь выходить?! Ну уж нет! — взревел чиновник.

— Не вскроет, понурив голову, согласился майор. — Он такой, на людях не работает.

Отчаянно матерясь и проклиная и зеков с их понятиями и зимний навоинский дождь, члены комиссии потянулись к выходу. Не успела закрыться дверь за последним из них, как через секунду и отворилась.

Возле распахнутой настежь дверки сейфа стоял мужичонка, и, по-прежнему переминаясь с ноги на ногу, мял в руке свою кепку.

***

— Сила, в конце концов, когда это прекратится? — прораб негодовал. Я сам лично, как простой сторож хожу и закрываю на ключ каждую дверь. Кучу времени на это, между прочим, трачу. А утром хоть ключи на вахте не бери. Все кабинеты открыты. В чём дело? Когда это безобразие закончится?

— Из твоих кабинетов что-то пропало? — невозмутимо парировал Силуянов.

— Конечно, пропало. Спирт пропал, им прикомандированные московские наладчики контакты протирают, консервы рыбные пропали, хлеб, печенье.

— Прораб, мать твою, я тебя серьёзно спрашиваю, что конкретно пропало?

— Ну, плексиглас пропал, целый лист, между прочим. Пластмасса цветная пропала.

— А как ты думаешь из чего мы ручки финок делать должны. У нас ведь никакие госпоставки не предусмотрены. И, вообще, твои дети в школу ходят?

— А при чём тут мои дети? — возмутился строитель. — Ходят, конечно.

— Вот и мои ходят. Твои в свою, мои в мою. Хорошо, скажу братве, чтобы пыл малость поубавили. Мы же не без понятия, сечём момент, что нужное дело делаем. Мука она всем нужна, может, когда мельница заработает, хлебная пайка слаще станет. Хотя это вряд ли.

***

О, майн гот! — негодовал Иван Иванович Лирнер, — я всегда подозревал, что ты рано или поздно устроишь навоинскому комбинату некоторую пакость, но чтобы до такой степени! Как вообще ты посмел уводить с предприятия такого ценного работника? Между прочим, она согласно штатному расписанию заместителем главного инженера числится! Это тебе не хухры-мухры, а ответственный инженерный кадр.

Лирнер всё ещё крутил в руках письмо на бланке Министерства хлебопродуктов УзССР, о переводе Ольги в распоряжение центрального аппарата. Потом снял очки в толстой роговой оправе, прищурился и внимательно посмотрел на меня. Устало опустился в кресло и размашисто наложил резолюцию: «В приказ».

Я повернулся и пошёл к двери.

— Александр, постой! — окликнул меня главный инженер. — Вернись.

Он достал из шкафа початую бутылку настоящего коньяка «Камю». Наполнил по-русски полные до краёв стаканы. По-отечески обнял меня.

— Ты, это, ты, в общем, береги её там. И совет вам да любовь. Черти вы этакие, меня хоть изредка вспоминайте. Да и ещё, детишек вам побольше! — прокричал он уже мне вслед.

***

— Нет, ну, вы посмотрите на него! — возмущалась министерская дама неопределённого возраста. — У нас четыре этажа полные незамужних барышень, на выданье. А он нате: из пустыни себе кралю привёз. И где ты её там в песке откопал? Надо обязательно сказать министру, чтобы прекратил эту практику неженатых парней в командировки посылать, особенно в пустыню.

***

Что я вам хочу сказать в заключение. Парни, если вы ищете себе невесту достойную, то поезжайте обязательно в Кызыл-кумы. Уверяю вас, там уж точно жабы не водятся!