Форум

НА  РИНГЕ

Он на цыпочках, он как бабочка,

Он культурно мне тычет в рожу.

По перчаткам его я бахаю,

Он увёртывается — осторожен.

Он не лезет в обмен ударами,

Соблюдает все время дистанцию,

Воздух я молочу даром,     

А как хочется достать поганца.

Во втором я уже в гематомах,

Злость моя не имеет предела,

За меня же болеет Тома,   

Там, на первом ряду, вот в чем дело.

Упираюсь ногами твёрдо я,

И желаю одним ударом.

Он увёртывается прыщавая морда,

Воздух я прошиваю даром.

Вот и раунд последний. Со стула

Я срываюсь, как с электрического...

Проиграл по очкам я вчистую,

А его поцелуями напичкивают.

ВСЛЕД ЗА ПСАЛМАМИ ДАВИДА - 6

Помилуй, Господи, помилуй,

Не гневайся: я слаб, я слаб...

Ну, как надеяться на силу

Тому, кто прах, тому, кто раб?

Что смерть? — смерть это утешение,

Живой лишь Бога воспоёт.

Исчезновение моё —

Для мира вовсе не лишение.

Доколе происки врагов      

Лишать вольны меня покоя?

Томить? Ну что это такое?

Каких  достигну берегов?

Я беззакония презрел,

Господь меня не даст в обиду;     

Я недругу навстречу выйду,

Не глядя на потоки стрел.

И устыдится злобный враг,

Как нагости своей, кто наг,

И изорвёт нападки в клочья,

Сломает луки, стрелы, копья.

* * *

Погост, здесь под холмиком мама,

Давно не в тревоге за нас,

А мы в этой жизни упрямо

Хватаем отпущенный час. 

Её не пугает злой ветер

И мутная лога вода…

И мы не поможем детям,

Которых накроет беда.

* * *

А жизнь – такая штука.

От самого крыльца

То встречи, то разлуки        

До грустного конца.

Печальных строк влияние,  

Желаний виражи.

Любое достояние

Отмене подлежит.

* * *

Пропитанный грязью

Снег все же растает,

Растает и сажей

Пропитанный лед.  

А подлый себя

Таковым не считает,

И сам негодяй

Оправдание найдёт.

* * *

Жёлтое безмолвие,

Нити на стерне.

Дни беспрекословно

Тянутся к зиме.        

Никого не кличут

Леса певуны.

А полоска птичья –

Ниточка струны.

* * *

Снег глубокий, след от лыжин

И овраг давно знаком.

В этом мире надо выжить -           

Над законами закон.

Надо выжить в пику бесам,

Боли выдержать дурдом…

Но, а если там, за лесом,

Дома нет, сгорел твой дом?

* * *

Вновь колосится лето,

Радостный птиц непокой.

Радуг цветные ленты         

Над лучезарной  рекой.

Время, спешащее время.

Спутанность серая трав…

Будут холодные ветры,

Утренний иней поправ.

* * *

Много не успеешь,

Прутья режет нож.

Наступает спелость,

Переспелость тож.

Наступает лето,

Осень, холода.

Время – это лекарь

И убийца, да.

Небо в белой пене,

Никнут камыши.

Много не успеешь,

Так что не спеши.

* * *

Юность огня не боится,

Только и только вперёд.

В небо взлетает птица,

Птице так нужен полет.      

Молодость и опасность

Это почти одно…

Искры летят погаснуть, -

Это всем искрам дано.

* * *

Двери крест-накрест забиты,

Чем-то тяжёлым  в упор.

И тишины плиты

Давят нас до сих пор.  

Гарь здесь и пепелище

Давит нам душу живу...

Числится как жилище

Дом, где лишь тени живут.

* * *

Топор был очень остёр.

Затаскивали на костер.

И нёсся истошный крик.

И дымом дышал материк.

Не палят теперь на костре,

Забыты полёты стрел.

Напрасно мне скажут: «Нет,

Гарью не пахнет свет».

* * *

Лес урёмный, лес кривой, -

Не пройти и не проехать...

Слышится и стон и вой -

Это точно не потеха.

Лес урёмный, лес – абрек,

Даже и в цветущем мае…

А найдётся человек

В тёмной  куче негодяев?

* * *

А день длится дольше

На дальних  планетах,

Меня не смущает

Отчаянно это.          

Пусть позже

Смеркается,

Раньше  светает.

А времени мне всё равно

Не хватает.

РИНАЛЬДО  И  АРМИДА

Она скалу бы завалила,

И шкуру бы сняла с кота…

О, Боже мой, какая сила

В тебе сокрыта, красота!..

Путь в Палестину. Крестоносцы.

Дамаск трепещет – нету сил,

Что было – в жерло боя брошено,

Но христиан не сокрушить.

Кого послать… Но не для вида,

Чтоб не под стрелы умирать?..

И соглашается Армида

Остановить стальную рать…

Блистающая красотою

Она как летняя заря,

Вдруг выросла перед толпою,

О светлом рае говоря.

Ринальдо – полководец ярый,

Опешил и попал в полон…

Солдаты разлеглись по нарам,

На пуховик с Армидой – он…

Любовь такая – спасу нету –

Всем кама-сутрам  не чета…

Приятней с девой по паркету,

Чем драк кровавых суета.

Блаженство всякое проходит,

Пусть даже выше потолка.

Бойца на бой мечта уводит,

Хандра – не крылья мотылька.

Долг война на него косится,

К мечу торопится рука.

Пора с Армидою проститься,

Сказать ей: «Милая, пока…»

Но плохо знаете вы женщин,

Коль в ней вы воспалили страсть,

Отдайся до конца, хоть тресни,

Иначе буря свалит вас.

Исчез Ринальдо утром рано,

Пока ласкал Армиду сон.

Проснулась. Где он? Нету рядом,

Как будто ветром унесён.

Она крушила мебель, чаши,

Вазонов пухлые зады;

И даже (извинения наши) –

Под корень извела сады.

Потом напялила доспехи,

Собрала сарацин отряд…

Не ждали бедную успехи –

Лупил Ринальдо всех подряд.

А кончилась чем эта драма?

Добилась дамочка чего?

О ты, моя родная мама,

Вернула дамочка его!

И не показывайте зубы.

Прошу, не щерьтесь мужики;

Вы тоже проявив поскудность,

Смывались словно мотыльки.

Ходили явными пижонами,

Мол, всё, что есть – по фене нам!

И всё же возвращались к жёнам,

Набегавшись по сторонам.

АРИСТОФАН

Были времена грубы –

Чем-то схожи с нашими:

В Древней Греции жил был

Человек бесстрашный;

Смел, необычайно прям,

Не любил обходов…

Эх, таких сюда бы к нам –

Исправлять уродов.

А ему мешали жить

Сидоры и Дуни –

Думали, что задрожит,

Если сильно дунуть.

Да, сатира – острый жанр,

Едкий до отрыжки, -

Колет подколодных жаб

За дурман-делишки;

Забивает болтунов,

Тех, что с маслом схожи…

Метод у неё не нов –

Тряпкой да по роже.

Это был Аристофан,

Не был он овечкой,

Бить по роже не профан

Словом и словечком…

Пусть скудеет грязи слой

В жизненной квартире,

Пусть у правды будет свой

Адвокат-сатирик.

* * *

Капли ночные по жести...

Необъяснимого  суть.

Воображения жесты                                               

Непозволяют уснуть.

Славно часы метрономят,

к нам выплывая из тьмы…

Время не в наших ладонях,

Данники времени мы.

* * *

Сколько раз встречал рассвет я

Рани сна не подарив.

Темь с листов слетает, с веток;

Просыпается залив.                                               

Яркий день сегодня будет –

Скучной серости контраст…

Красота не только будит,

Красота и спать не даст.

* * *

Вечер, какой вечер!

Не торопись, постой, -

Он тишиной отмечен,

Он одарён теплотой.          

Ивы, какие ивы!

Берег задумчив, покат.

И на стекле пролива

Краски меняет закат.

* * *

А жизнь – лицедейка,

Туда же и мы.          

В её плен продень-ка

Себя. Мы вольны.

Счастья испей-ка,

Её стих прочти.

* * *

А лось отбивался бурно.

Гремела собачья  стая.

И ветки еловые бурей.

И свора в чащобе отстала.

Для ружей он  след не оставил,    

Он топким  ушёл болотом.

Добычей обычной не стал он,

Хоть ранами был перемотан.

Вот вечер надвинулся тенью.

И ветра затихли волны...

Он смерть принимал на каменьях.

Он умер, как жил вольным.

ОПРАВДАНИЕ

Невинно на собравшихся глядел,

 И говорил с обидой бракодел:

 «Ведь, даже курицы несут

 Немало брака.

 За это не ругают кур однако».

 Откуда ни возьмись

 Наш мастер появился:

 «Как жаль, — сказал, —

 Что ты не курицей родился».

СЕКРЕТ

 Крокодил съел за обед

 Триста сорок пять котлет.

 Новость понесли в печать,

 Но советуют молчать.

 Знать к чему, что за обедом

 Ест он, да ещё по средам.   

 Незачем смущать народ —

 Вдруг ещё не так поймёт.

 Скажет: «Это что такое —

 Крокодил средь нас живёт!»

 Информация и эта

 Пусть останется секретом.

 Через десять, двадцать лет

 Обнародуем секрет.

КАКИЕ ВЗЯТКИ?

 О взятках ничего не знаю!..

 Дарили мелочь, не скрываю.

 И вы напрасно так суровы.           

 Чтоб я — деньгами!..

 Что вы! Что вы!..

КУПИТЬ

Купить бы где диплом врача,

 Ко мне бы все, как саранча

 Летели, даже кто бескрыл.

 А я бы  клинику  открыл,   

 И душу бы лечил, и тело —

 Довольно выгодное дело.

 А стройка — это не больница,

 На стройке надо шевелиться.

 Не нравится мне быть прорабом,

 И купленный диплом не надо.

БАРБОС И ТРЕЗОР

 Барбос был неподкупный пес, —

 Ворам он воли не давал, —

 Лай очень громкий поднимал,

 Когда ключи те подбирали...

 С поста Барбоса вдруг убрали,

 Но не ослаблен был дозор:

 Барбоса заменил Трезор.

 Тот, видя все, — умел молчать, —

 Умел покой не омрачать...

 О! — тишина, — бесценный дар!

 И разворован был амбар.

ЯБЛОКО

И яблоко заговорило.

 Я не слыхал надменней тона.

 Откуда спесь?

 Тут выяснилось:

 Предок яблока

 Упал на голову Ньютона.

 И вся разгадка здесь.

ПОДНАЖМЕМ

— В начале месяца

 Мы отдыхаем, —

 Это верно.

 Зато в конце

 Так поднажмем —

 Не просквозит.

 Вы только транспорт

 Подавайте своевременно.

 — Зачем вам транспорт?

 — Брак на базу Вторчермета

 Отвозить.

ДОЛГОСТРОЙ

И в суховей и в холодок;

 И в снег с водою вместе, —

 Больничный строить городок,

 Решили все же в тресте.

 И поползли работы дни,

 Как ползают улитки...

 Строители, — да где ж они? —

 Где их былая прыткость?

 Два года первый рос этаж,

 Терзая всех укором, —

 Не переменчив был пейзаж

 За временным забором.

 Как пирамиду, на века,

 Трест строил, не стыдился, —

 Пока дошли до чердака,

 И цоколь развалился.

 Но все ж стеклом он заблистал, —

 Тот городок, — и что же?..

 Наверно, лет через полста,

 Больных он примет все же.

СИНТЕТИЧЕСКОЕ МОЮЩЕЕ СРЕДСТВО

 Говорит жена Петру:

 «В порошок тебя сотру!

 Если ты, кудлатый бес,

 Не достанешь СМС —

 Что за стирка без него?

 Ясно? Лучшего всего!...»

 Петр аж к лешему полез —

 Не достал он СМС.

 А жена его, быть стало,

 Все же с порошком стирала.

 Стирку развела с утра...

 Вы не видели Петра?

* * *

Бессонность мешает рекламам.

Рекламы всё время кричат;

Поверьте пожалуйста нам, мол,

Учитесь наш свет замечать.

Утешим мы вас и одарим, 

В любой обогреем  ночи...

Бездомный на тротуаре,

Он нищенством тоже кричит.

Спит сытый в прекрасной квартире,

Довольства блистает печать…

В кричащем бытуем мы мире.

И будет всегда он кричать.

* * *

А он под фикусом сидел,

Ждал – яблоко, когда на темя,

Чтоб родилась к поэме тема…

Без вдохновенья - беспредел…

Зашелестело меж листов,

И кто-то с оголённым торсом

Ему  с налёта в ухо торснул…

И он открыл – сосед Петров

К его жене опять припёрся.

* * *

Придя домой забейте шкаф

(Вы дома – аудит).

Хороший это будет штраф

Тому, кто в нём сидит.

Откройте бережно окно…

Лети ко всем чертям.

И рыхлое в шкафу дерьмо

Спасибо скажет вам.

* * *

Отличная нынче погода,

На сердце, на почках уют.

Стоит небоскрёб у завода,

А в нём управленцы живут.

Мы с планом привыкли справляться,

Подход наш отменно толков.

В бригаде нас было пятнадцать,

Теперь только пять мужиков.

Живётся легко и богато,

Сгорают дни, словно в костре.

Ввысь тянется наша зарплата,      

А цены в три раза быстрей.

Вот без выходных надрывался,

Ломая горбину Макар.

До солнца он всё ж не добрался,

Как тот Раздедалов Икар.

Жиреют конторские мыши,

Нужд наших не видя в упор.

Всё выше и выше, и выше…

А сердца, как в песне -  мотор.

* * *

Нет,  не ходить нам по воде,

Ну, разве что путём обмана,

Под белой ряскою тумана,

Или в неполной темноте.   

Не ведаем -  идём куда,

Сторонники вещей и хлеба.

Увы, не держит нас вода,

Мы слишком тяжелы для неба.

* * *

Голубеют дали

Холод не тая.

Птицы дёру дали

В тёплые края.

«Не пылит дорога,

Не дрожат листы»,  

И в лесах убого,

И поля пусты.

На душе обида -

С дыркою сапог…

Жалко инвалида

Что лишился ног.

СЛЕПИЛ

 От скуки дикой после пьянки

 Компьютер сделал Толька Планкин.

 Не знаю: водку пил он, ром.

 Но знаю — делал топором.          

 И говорит ему сосед:

 «Компьюктеру износу нет,

 Ну, ежли не включать яво.

 И с виду вродя нечаво!»

ЖАРЕНЫЕ ШТАНЫ

 На толкучке для жены

 Взял варёные штаны —

 Все в заклепках из металла —

 О таких она мечтала.

 Упадешь — и не разбился:

 Словно повар потрудился!

 Правда, пару тысяч стоят, 

 Но не это беспокоит.

 Плохо то, что нет в продаже

 Жареных — обидно даже.

 Будут — cразу, не шучу —

 Сколько хочешь заплачу.

 Только бы, как говорится,

 Жарили их за границей.

КТО РАНЬШЕ?

 — Кто раньше —

 Курица или яйцо? —         

 Скажи, кацо.

 — Не спрашивай —

 Не знаю я,

 Сосед.

 Я только знаю —

 Ни яиц, ни кур

 В мой холодильник нет.

С УЗЕЛКОМ

 С узелком притопал в цех —

 Рассмешил, конечно, всех.

 Но, зато, я в час обеда

 На Камчатку не поеду.

 Не отправлюсь на Чукотку —

 Супа похлебать в охотку.   

 Не помчусь на Сахалин,

 Чтобы съесть столовский блин.

 А не то, как — на обед —

 Ближе и буфета нет.

СПОКОЙНЫЙ ЧЕЛОВЕК

 Настанет день, настанет час,

 Когда мне будет не до вас.

 Я буду тих, как линь, как лещ,

 Как невостребованная вещь.

 Я буду скромненько лежать —

 Начальнику не возражать.

 А как мне возражать, и чем?

 Я — нем, и я доволен всем.

 Меня хоть в деготь, хоть в вино —         

 Мне совершенно все равно.        

 Хоть глубже в яму, хоть к забору,

 Хоть к черту лысому в контору,

 Хоть к бабке Нюре на чердак...

 А, впрочем, жил я тоже так.

Цитата от ЛеонидОлюнин (2016-08-24 11:00):

ВСЛЕД ЗА ПСАЛМАМИ ДАВИДА - 7

На Тебя я уповаю,

Только Ты — моё спасение;

Окружила злобы стая —

Моего желает тления.

Без Тебя давно бы стрелы

Сердца моего коснулись,

Кости бы мои истлели,

Глиной серой обернулись.

Я коварством не наполнен,

Мир не рвал, когда был в мире,

И вражды гасил я волны,

Ямы никому не вырыл.

Господи, твоим лишь словом

Я тушил вражды армады,

Но она готова снова

К кровожадному параду.   

Ты судить меня лишь вправе,

А другой мне суд не нужен;

Если я Тобой оправдан,

Значит — недруг в грязной луже.

Если осуждён я буду

(как судья — Ты непорочен),

Значит, растерял я в бурях

Заповедей высших строчки.

Кто Тебя душой отбросит

В позабытый тёмный закром,

Пусть себя однажды спросит:

«Что со мною будет завтра?»

ВСЛЕД ЗА ПСАЛМАМИ ДАВИДА - 8

Имя Господа — в зените,

Выше имени не будет;

Не ищите, не ищите

Господу замены, люди.

Лишь слепой не знает это

(лишь слепой душой, рассудком),

Ошибается он, бедный,

Ошибается он жутко.

Звезды хвалят имя Бога,

Солнце хвалит Бога имя.

Человек, ты не убогость,

Не из грязи жуткой вынут.

Не убог, но все же помни:

Пред Всевышним ты пылинка;

Поднимать — нелепо волны,

Возомнив себя великим.

Даровал тебе Он блага,

Воду подарил и пищу,

Лошадей, овец армады,

Стены верные жилища.

Не признаший дел Господних,     

Не ломай — чего не строил,

Хватит нам пустынь безлюдных,

Пролитой нам хватит крови.

Господу хвала и слава! —

Род пока есть человечий;

А исчезнет — скажут травы:

«Добрый день!» и «Добрый вечер!»

ВСЛЕД ЗА ПСАЛМАМИ ДАВИДА - 9

Тебя я буду славить , Боже,

И будет радость велика,

Лишь только Ты один и можешь

Перешагнуть через века.

А нечестивые породы,

Что потеряли путь земной,

Должны исчезнуть из природы,

Как сорная трава долой:

Всё потому, что слово Бога

Они убрали от ушей,

Лишь потому, что телу много

Отдали щедро — не душе.

Так помни сильный, помни гордый,       

Тот, кто вознёс себя до звёзд,

Ты будешь никуда негодный,

Ты будешь плавать в море слез,

Ты будешь землю рыть ногтями,

Не человечески вопить:

Ведь ты голодного оставил,

Воды не дал ему испить.

А Бога любящий спасётся,

Как чистый храмовый напев,

Он в мир блаженства окунётся

Здесь многое перетерпев.

Так Слава Господу вселенной,

Как справедливому Судье!

Да, Слово Бога, непременно,

В сердцах приют найдёт везде.

ВСЛЕД ЗА ПСАЛМАМИ ДАВИДА -10

Тетиву натянет злоба,

Запоёт её стрела;

Слабый, погляди-ка в оба —

Не в тебя  летит она?

А Всевышний — на престоле

Сна не знает, строго бдит, —

Чашу чёрную расколет,

Цвет увядший освежит.

И стрелка, что крови алчет,

Что шипит водой в золе,

Сможет он переиначить,

Но уже не на земле.

Нас испытывает Мощный, 

Лжи рассеивает дым,

Ухищрений наших мощи —

Детский лепет перед ним.

Слово Господа нетленно,

Крупный бриллиант оно,

Овладеет всей вселенной,

Овладеет все равно.

ВСЛЕД ЗА ПСАЛМАМИ  ДАВИДА – 11

Речи льстивые — сердце притворное,

Торжествует ползучая ложь,

И в подлунной не сыщешь, наверное,

Правду, даже с огнём не найдёшь.

Трудно жить — всюду чёрные птицы,

Трудно жить — всюду шип из травы,

Не дано мне переродиться,

Не сносить мне своей головы.      

Боже Праведный! Боже Великий!

Наша жизнь — сколько грязи и пней!

Ходят, скользкие, многоликие:

Ищут власти и выгоды  с ней.

Боже — нищих и слабых опора,

И надежды людской благодать,

Нечестивых век кончится скоро?

Слабым долго ещё горевать?

Или может не в жизненном мире

Покорится и гордый, и злой?

Я не вправе роптать, О, Всевышний!       

Как задумано будет  Тобой.