Форум

* * *

           «Нравственности предшествует принуждение»

                                                     (Ф.Ницше)

 Со своей не прав ты повестью,

  Ницше. Всё наоборот:      

 Нравственность идёт от совести,

 А  от силы не придёт.

СУХОЙ ЗАКОН

    Об этом законе написано много,

    С запоями борются, блин, испокон,

    А коль разобраться обдуманно строго,

    Да на фиг кому нужен этот закон.

Кто-то нуждается в этом  законе.

Кто-то имеет иное ввиду…

 Пьют бегемоты, коровы и кони,

 Утки домашние в сельском пруду.

 Ну, запретили, ну отменили,

 Ну, наказали и делу венец,

 Ну, газировку налили в бутыли.

 Что, вакханалии пьяной конец?

 Будут хлебать ацетон, растворитель,

 Всякую жидкость, для дури и драк.

 Пьяный закон подписавший воитель,

 Сам будет хавать текилу,  коньяк.

 Поотравляются, мля, миллионы,

 Словно ударят башкой об косяк.

 Надо, конечно, писать и законы,

 Всякую глупость не надо писать.

 Хочется мне вам легенду напомнить,

 Это не длинный совсем сериал;

 Голову чтобы мозгами наполнить

 Тех, кто заметно мозги растерял:

 Жил-был Пентей-царь на свете когда-то.          

 Знаем – цари для цепей и  плетей.

 Он посчитал, что вино виновато,

 И запретил все спиртное Пентей.

 Все виноградники повырубали,

 Сильно старались рубить, от души.

 Вот и пошла жизнь, какой не видали, —

 Начал народ самогонку глушить,

Склеивать ласты от денатурата.

Лапти отбросит селянин и рад.

Всё потому, что вино виновато,

Всё потому, что подлец – виноград.

Взяться Пентею бы враз за умишко,

Только орёт: «Ни за что! Никогда!»

Вот из страны утекло золотишко,

Хавкою стали лишь хлеб да вода.

Крыли придурка отборнейшим матом,

Он упирался как долбанный вол…

 Тёща зашибла Пентея ухватом.

Блин, даже тёщу законом довёл.

ПЬЕР  ДЕЛЛА   ВИНЬИ

 Пьер дела Виньи – канцлер, фаворит,

 Опора и надежда Фридриха второго,

 В немилость впал и осуждён был скоро,

 Покончил с жизнью и теперь смердит.

 Капризна власть, её не разгадать:

 Сегодня ты в фаворе,

                  завтра за решёткой.

 Судьбе никак нельзя быть чёткой.

 Конца дворцовой драмы не видать.

 Пьер дела Виньи, ты не одинок,

 Таких,  как ты загублено немало.

 Не может человек прозрачней

                      быть кристалла,

 Ты быть попроще, незаметней мог.

 Прошли года, нрав дней не изменить,

 Неисправимы люди власти –

 Они порвут за трон

             и  тигру пасть на части.

 И по-другому, видимо, не быть.

И ВСЕ ЖЕ ЖАЛЬ МНЕ...

 И все же жаль мне Алкифою,

 И осуждаю Вакха я,

 Встать за неё спешу стеною

 Стеня,  не мелко ахая.

 Ну, не любила баба пьянок,

 Тусовок пьяных и вина,

 Зачем так грубо и так рьяно

 Её наказывать так, а?

 Вам нравится вино — хлебайте, 

 Свою курите анашу,

 Но волю выбора ей дайте,

 Пожалуйста, я вас прошу.

 Вот санкцию поднакатили,

 Коль не смогла, как все дышать;

 Додумались же, превратили

 Её в летучего мыша.

 Согнётся всякий перед силой,

 Спиною, шеей, головой…

 О! Это так невыносимо —

 Коль Вакх маячит озорной.

Г А Р П И И

 Жилицы со строфадских островов,

 С  телами птиц  и ликом милой девы.

 Мне слышатся прекрасные напевы,

 Нельзя пред ними  ни склониться ниц.

 Легко поймать из них любую в сеть.

 У светлых дней конец есть и начало –

 Земная жизнь всё это замечала,

 А изменить течение не сметь.

 Есть острова для галок и ворон,

 Где делят ворвань не щадя друг друга,

 Где место есть для лжи, корысти, блуда,

 Где шум и гам стоит со всех сторон.

 Жизнь требует бить клювом и кричать,

 Жизнь требует держать кусок отбитый.

 А коль не так, тогда сойдёшь с орбиты;

 Некролог напечатает печать.

КАПАНЕЙ

 Царь авгиян сам Капаней,

 Богам который бросил вызов –

 В аду, на прут стальной нанизан,

 Нанизывают так курей.

 Его поджаривает чёрт.

 Царь и орёт, как только можно.

 Своих идей он понял ложность,

 На угли жир его течёт.

 Идут века, а он страдает

 И нет страданиям конца.

 Эх, бы ему сейчас винца,

 Где взять винца,    

             сам чёрт не знает.

 А был вождём он, Капаней,

 Считал себя богов превыше.

 Но галки щипанной на крыше,

 Тот Капаней стал не главней.

 Не забывайтесь же вожди,

 Путь короток земной донельзя,

 А в рай за деньги не залезешь,

 И привилегии не жди.

 Вы падишахи, короли,

 Ничуть не выше землекопа.

 И пусть в шелках сегодня попа,

 А за чертой вас ждут нули.

* * *

 Жили-были принципы,

 Знамо ли тебе? –

 Эти  были принцами,

 Эти так себе.

 Третьи просто гадкие,

 Фу, какая гадь –

 На разбои падкие,-

 Лишь бы в морду дать,

 Грабануть кого бы то

 Увести жену,           

 Не скрывая злобу ту

 Вдоль и ширину.

 Нет, такие принципы –

 Явно не по мне.

 Надо бы их выципить

 И держать в турьме.

* * *

С бодуна я лежу без рубашки

И не знаю податься куды. 

«И за все за грехи мои тяжкие»

Вместо водки несут мне воды.

ВЕГНОЙ  ДОГОГОЙ  ИДЁТЕ…

 Дерутся на площади Ленина снова,

 Домашется кто-то опять до тюрьмы.

 Да, соцреализм – это строя основа,

 А соцреализму все преданы мы.

 Вот чья-то башка арматурой пробита,

 Но кто-то получит гораздо сильней.

 Ну, нет здесь разбойников,

                нет здесь  бандитов,      

 Здесь все пацаны из рабочих семей.

 Ментам, прокурорам добавят работы

 (Опять високосный тасуется год!)

 А кто если в драке откинет вдруг боты –

 То до областного начальства дойдёт.

 Солдат гарнизонных приладили в дело –

 От скуки солдаты особенно злы.

 И вскоре заметно толпа поредела,

  А самых побитых в больницу свезли.

 Глядит с пьедестала наш дедушка Ленин,

 Идеи его переделать нельзя.

  Руки взлёт вождя как всегда неизменен:

 «Догогою вегной идёте, дгузья!»

* * *

 Эх, надену телогрейку,

 Валенки с калошами.        

 Поболтаю на скамейке

 С девками хорошими.

 Про корову, про быка,

 Про крупу, про дрожжи, —

 И почем сейчас мука,

 И кто свистнул вожжи.

 Про цыплят, про петуха —

 Пропою запевки.

 Далеко ли до греха

 Коли рядом девки.

 Здесь у нас полно простора,

 И беда горяч народ...

 Девкам — восемьдесят скоро,

 Мне — седьмой десяток прёт.

* * *

    Кто желает мира, пусть готовится к войне.

                          «Вегеций»

 Я желаю мира,

 Но готов к войне:

 У меня секира

 Дремлет на стене.

 У кровати пушка,

 Где гнездо котят.

 Тронь меня, я пушкну…

 Клочья полетят.

 В уголке – гранаты –

 По врагам их чтоб.

 А у самой хаты

 Из бетоны дот.

 Во дворе тачанка –

 Взглянешь   

  – бросит в дрожь.

 Но, зато, пошамкать

 Шиша два найдёшь.

 Лопаю картошку -

 Малость у меня.

 Подкоплю немножко

 И куплю коня.

 Наточу я шашку,

 Полечу в луга.

 Чтобы на отмашку

 Изрубить врага.

ТЕХНИКА

 Постарались техники –

 Нарожали техники:

 Разные посудомойки,

 Электрические койки,

 Миксеры и мясорубки –

 Тык в розетку – ноют сутки;

 Пылесосы, полотёры

 Для квартиры, для конторы.

 Утюги под паром

 Гладят вещи даром.

 Стиральные щётки –

 Приносите шмотки.

 Холодильники всех марок –

 Всё морозят без помарок.

 Чайники, электрогрелки,

 Сковородки и тарелки –

 Всё на электричестве:

 Всё до блеска вычистят.

 Обижается жена:

 Техники-то до хрена,

 Только не включается.

 Путь один - печалиться,    

 И  приходится самой

 Всё ворочать попрямой.

 Отдыхает техника –

 Виртуозность техников.

НУ, НАТАХА!

 Тяжёлый вздох из шкафа –

 Придавлен кирпичом;

 Кого ты там Натаха

 Защёлкнула ключом?

 Гол как сокОл остался,

 Спина  открыта,  грудь.

 И  муж не догадался

 В твой ларчик заглянуть.

 А ты сидишь в конторе,

 Не слышишь перемать…

 С судьбою не поспоришь,

 Придётся дверь ломать.

 Ну, вышел, где одежда?

 В недоумении  Жак!

 Последняя надежда –       

 МужА трусы, пиджак…

 Шагает по бульвару? –

 ТуфлИ как  для слона,

 Пиджак - баркаса парус -

 Трусы – моя страна.

 Идёт мужик без страха,

 Бьёт барабан в груди.

 Натаха, ну, Натаха –

 Ты выспалась, поди…

 Во мне такое чувство -

 Милей своя кровать…

 Нелёгкое искусство –

 К замужней приставать.

ВРУТ

 И такая есть страна,

 Все удобства для вруна.

 Если зубы не болят –

 Можешь врать все дни подряд.

 Если переврёт всех мисс –

 Ей вручат шикарный приз.

 Джентльмен врёт через край –      

 За враньё хоть "Бумер" дай.        

 Там и мэры, там и пэры

 Во вранье не знают меры.

 Но, а эти виги, лорды –

 На вранье наели морды.

 Врите, врите, господа,

 Вам положено, ну, да!

БОКС

 Парни чернокожие

 Лупят в ринге рожи нам.

  (Апперкоты, джебы, хуки),

 Бомбы это, а не руки.

 Наковальни, а не ноги.

 Шибко отшибают роги.

 Отчего они такие

 Смуглым телом налитые? 

 Тренируются  они –

 Кулаком сшибают пни,

 Вместо «груши» - гири

 Пуда по четыре.

 А мешки (не жмите боты) –

 Носороги, бегемоты,

 Африканские слоны.

 Вот такие, брат, они –

 Парни чернокожие

 На мазут похожие.

ГОВОРИ О СПОРТЕ

 Не о лысом чёрте,

 Не про дурь-косяк,

 Говори о спорте –

 Не покаешься.

 Говори о бабах –

 Всё до точки взвесь.

 «Политес» не надо,

Ты в него не лезь.   

 Там струится дёготь,

 Вовсе не елей.

 «Политес» не трогай –

 Будешь здоровей.

ПО  ОСЕННЕМУ  АСФАЛЬТУ

 По осеннему асфальту

 Пробегают листьев стайки,

 Перемёрзших лужиц смальта

 Хруст разносит без утайки.

 Тёплых дней уже не просим,       

 Не пьянят нас дни рождения.

 Рано всё-таки ты, осень,

 К нам, и без предупреждения.

* * *                                           

 Рады росинки восходу,

 Рады лазури небесной.

 Ивы зашли в воду,

 Что там, нашли интересного?      

 Крутит река кольца,

 Весело ей ныне.

 А на лугах - оконца,

 Как зеркала водяные.

 * * *

 Золототканность сентября,

 Она ужасно мимолётна.

 О, как меняются полотна!

 О, как стремительна заря.

 И откровенно говоря,

 Блажен, кто этим насладился,

 Он не для грустного родился,

 И появился здесь не зря..

 * * *

 Дорога, дорога, дорога

 Стремителен оной полёт -

 Не кончится резко у лога, 

 Она и его перейдёт,

 Промчится по жёлтому полю,        

 Затем завернёт в тёмный лес…

 А что там с ней будет после?

 Преследует нас интерес?

 * * *

 И некого нам обвинить,

 Придумано всё здесь не нами;

 Запутана здорова нить

 Под этими вот небесами. 

 Судьба, нашу робость прими,

 С тобою в согласии будем -

 Послушные, тихие мы,

 И те, кто без меры сверх буен.

 ПЕТЬКА

 Петька стоял у забора,

 Петьку в тени не видать.

 Танька появится скоро,

 И не одна, как пить-дать.

 Словно свинец на ладони.

 Ярость готова в полёт.

 Сердце дурное долдонит:

 Крепче ударь, ё-моё!

 Вот , наконец, показались.           

 «Гад, он опять рядом с ней!»

 В нём забурлила не завить,

 Что-то гораздо сильней.

 Хлопнула гулко калитка.

 Многое скрыть может мрак.

 Этот  прошёл мимо зыбко.

 Тяжесть утратил кулак…

 Петька не бросился следом

 Вовсе он не трусоват…

 Грош гнутый этим победам.

 Пата не будет, но мат.

* * *

 А месяц-то май разошёлся,

 Вон как разошёлся, глянь, май!

 Из голубейшего шёлка

 Ты небо - душой забирай!

 Ну, да и трава молодая

 Из влажной земли так и прёт;

 А солнце почти что Даная,

 И речка забыла про лёд.   

 Всё хочет и жить, и резвиться.

 И некого больше будить.

 Вот кустик был – голые вицы -

 Теперь молодецки глядит.

 Совсем темнота поредела

 От пяток и до головы….

 Совсем никому нынче дела

 Глянь, до прошлогодней травы.

 * * *

 Взгляд последний вечернего солнца,

 И провалится вечер в овраг,

 Всё земное с небесным сольётся,

 Всё собою застелить сможет мрак.         

 Незнакомо всё спереди. сзади,

 Ворон страха не будет забыт.

 Пронесётся по небу тьмы всадник

 Только звёзд искры из-под копыт.

 * * *

Да, земля – благое место

(Немец, русский и чечен)

Неужели нам так тесно?

И толкаемся зачем?

Если разобраться честно

(Ясной головой владей).

Мудрому давно известно:

Бог один для всех людей.

* * *

 Листья блещут и смеются,

 Дождь за тучею ушёл.

 Лужи - солнечные блюдца,

 На травы ложатся шёлк.    

Над одной склонилась верба.

В речке ряби не видать.

Надо же, какая щедрость –

Эта Божья благодать!

* * *

 Случайностей здесь не бывает,

 В природе случайностей нет…

 Вот снова  Луна выплывает,

Вот снова белеет  рассвет. 

Полоска зари вновь алеет,

Речная не морщится гладь.

Всё смысл глубочайший имеет,

Но многого нам не понять.

* * *

 То ли летим мы в небо,

 То ли мы падаем вниз…

 Лишнего здесь не требуй,

 Лишнее – тяжести  лишь. 

 И не маши знаменем,

 Взятым на время у зла…

 Много мы в жизни знаем,

 Мало отпущено знать.

* * *

 Падает с веток листва

 Красная и золотая.

 Время бежит, улетает.       

 Неба лазурь так чиста.

  Бешеный ветер и гладь -

 Всё в этой жизни возможно...

Надо уметь забывать

 Всё что нелюбо и сложно.

* * *

 Все мы цари здесь и шахи –

 Есть от небес нам ключи,

 Порваны наши рубахи,

 Жутко в желудке урчит.

 Не признаёт окружение,   

 Нас и не ставит в зачёт;

 Не поднесём возражение,

 «Крыша» пока не течёт.

 Холодно в наших мансардах,

 С музой сидим до зари.

 Есть жизнь пока в миокарде,

 Будем, как можем царить.

* * *

 Любить эти тропы и травы,

 Деревья и ряд их теней.

 Права жизнь, а мы не правы

 Твердя: мало доброго в ней…

 А значит , слова эти брошены

Бумагою рваной в проём.

Неправда, в ней много хорошего

И держимся мы за неё.

ПРИВЫК

 Корёжится невольно,

 Башка напряжена,

 Вот снова недовольна

 Любимая жена:

 «Сто раз уже покаялась

 До глубины души:

 Гад, словно мышь какая-то

 Бумагою шуршишь…»

 Вновь уши прячу в валенки

 В чулан что сложенЫ.

 Из кухни лезут гарики

 Под видом слов жены:

 «Обои все повыцвели –    

 Давно пора менять.

 Тебя же, гад,  с милицией

 От книг не оторвать…»

 Задраил уши ватою,

 И слушать не горю.

 Мне эта речь приватная

 Как эскимо нулю.

 «Швырну бумаги в мусорку,

 Стихам твоим труба…»

 Немного эта музыка

 Мне кажется груба.

 Посапываю в дырочки,

 Какая лепота.

 Ну, почему ты, дурочка,

 Вдруг замолчала-та?

ГАДЮКА

 Выкормил гадюку

 Это гадкий пол,

 Разогнать чтоб скуку.

 Взял и приобрёл.

 А она шипела,

 Иногда спала.

 Какать захотела –

 Справила дела.

 Выползла однажды,

 Дрыхал я как гад,

 Со змеиной жаждой

 В мой вонзилась зад.        

И скажу охотно

Натерпелся с ней…

Только идиоты

Держат дома змей.

* * *

 Тюрикова Капа –

 Чем ни сексструя.

 Капу кто не хапал,

 Только что не я.

 Дать могла и стоя

 Слесарю, врачу.

 Ей звезду героя

 Лично я вкручу.

 Львица на работе, 

 В куртке партбилет.

 Вряд ли где найдёте

 Ей подобных нет…

 Вот она – старушка,

 Отодвинут грех.

 Склянки у подушки

 От болезней всех.

 Сколько слёз ни капай,

 Хоть ручьём теки.

 Позабыли Капу.

 Гады мужики.