Часть   третья.  

                  Семейная жизнь под прицелом…

                      Глава первая.            

  Прошло полгода. За это время Добрынины переехали в Южно-Сахалинск.  Невидимая сила взялась им помочь, самое главное - дала смелость решиться на это. Они ехали жить вчетвером в однокомнатную квартиру.  Легенда о возможном разводе продолжала существовать.  В отделе уже знали, что жена Добрынина с ребёнком уезжает к матери в  Южно-Сахалинск. Задерживать в таком случае мужа означало - разрушать семью, поэтому перевод был оформлен быстро и  как положено.

Квартира в Южно-Сахалинске была новой планировки и в хорошем районе, но одной комнаты на всех было мало. Несмотря ни на что, Галя не давала никому унывать.

- Ничего, не пропадём, что-нибудь придумаем, всё равно какой-нибудь обмен подвернётся с доплатой. Главное - это  скорее выйти на работу, а там мои клиентки помогут!

Она сама не знала, откуда у неё брался оптимизм. Может, потому, что, кроме неё, этого оптимизма ни у кого не было.

Миша с утра уходил в горотдел милиции и там помогал ребятам в уголовном розыске. На работу официально его приняли, но куда конкретно, ещё не определили. Здесь он с работы приходил вовремя и трезвый. Галя всё свободное от хлопот время проводила с мамой, они не могли с ней наговориться. Эдик теперь был под присмотром бабушки. В этом году ему предстояло пойти в первый класс, а они ещё не знали, где будут жить, чтобы оформлять ребёнка в школу.

Как-то Миша дежурил за кого-то в опергруппе, и женщины, уложив Эдика спать, засиделись на кухне за вечерним чаем.

- …И в кого ты у меня такая смелая уродилась? - начала мама. - Твой Мишка никогда бы сам оттуда не выбрался.

- А ему всё сложнее, он же военнообязанный и не может без перевода, куда захотел, туда и поехал.

- Я смотрю, ты всё сама бьёшься, колотишься, а он никакой работы по дому не знает, всё на тебя взвалил. Ни купить, ни достать ничего не может, как другие мужики. Кроме своей работы ничего не знает, зачем такой муж-то нужен?

Тёща сердилась на зятя ещё потому, что первый её приезд в Павловск совпал с его пьянством, и она это хорошо помнила.

- Ничего я не взвалила, мне самой это нравится.  Лучше так жить, чем, как я раньше жила. Непьющий муж всё покупал, доставал и во все кастрюли лез, контролировал!  Мужчина на работе пусть будет генералом, а дома, над тряпками жена должна командовать. А чего это ты, вдруг, взъелась на зятя, чем он тебя-то обидел?

- Да ничем не обидел, я так, к слову, сказала. Мне кажется, ты его не любишь, но всегда за него «горой» стоишь! Не понятно даже?

- Зато он меня любит за двоих и никогда не предаст. Я с ним постоянно чувствую защиту.

- Это хорошо, что он тебя любит. Ещё бы не любил! - не зло ворчала мать и без всякого перехода продолжала -  

 - Жалко, что здесь в Сахалине (она так говорила - в Сахалине.) нет церквей. Хотя какая-нибудь маленькая была, я бы сходила, помолилась, свечки поставила. И Господь помог бы нам с жильём.

- А что, когда ты просто дома молишься, Бог тебя не слышит? – спросила Галя.

- Слышит, но хуже. Он там, где нас много. В церкви Он нас всех и слышит и видит.

  Сколько дочь себя помнила, столько мать молилась своему Богу. Несмотря на тяжёлую жизнь, она никогда не роптала на Него (…а за что мне такое …), только всегда  твердила одно - Бог дал, Бог взял. Гале это было непонятно. Поэтому у неё возникали разные вопросы, но мать была малограмотная и не могла дать на всё  ответы. И Галя считала, что их просто нет.

- Мам, я удивляюсь, но мне совсем не страшно, что мы в такой тесноте оказались. Главное, что из «гнилой ямы», из  Павловска вырвались, правда, же?

- Да, конечно, согласна. В крайнем случае, и так пока пожить можно. Вещи не все разберём. Спать я на кухне буду, раскладушку купите. Даст Бог, всё обойдётся. И Сима  говорила, что со временем всё у вас наладится.  Про тебя только сказала, печаль тебя ждёт, большая… любовная. Но ты всё преодолеешь – понизив голос, шепотом сообщила мама.

  Галя сразу вспомнила Женю, неужели ещё что-то повторится? Забыть она его не забыла, но память о нём «закопала» глубоко-глубоко.

 - В жизни не всё совпадает и любовь тоже, - считала теперь она.

-  После разговора с мамой спать не хотелось, и Галя погрузилась в далёкие воспоминания детства.  

   Она хорошо себя помнила с очень раннего возраста. Когда мама уходила по делам, то её оставляла на соседей. В пустой комнате маленькой девочке казалось, что за ней «кто-то» постоянно внимательно наблюдает. Она это чувствовала и боялась делать недозволенные вещи. (Пакостить, как выражалась мама)

  В воскресные дни они с мамой ездили в церковь.

Церкви в те времена все были закрыты или разрушены, в их городе действовали всего два храма. Народу там собиралось всегда много, особенно, в большие православные праздники. Галя была такой маленькой, что, кроме людских ног и изображений на потолке и стенах, ничего не могла видеть. На стенах были нарисованы разные дяденьки с длинными бородами и маленькие беленькие ангелочки с крылышками, а посредине купола, сидел сам Боженька. Он строго смотрел на всех сверху вниз. И всё видел, кто не слушался и баловался - объясняла мама маленькой дочери. Когда очень уставали ноги, Галя с другими детьми усаживалась вокруг амвона, примыкавшего к золотым вратам, откуда выходили батюшки. Врата, то открывались, то закрывались, туда никого не пускали. Потом, наконец-то, выносили большую золотую, чашку на длинной ножке, и давали всем красное сладкое вино в золотой ложечке с маленьким кусочком хлеба. После причастия, уже можно было, есть: и просвирки, и конфеты, и печенья. Прейдя, домой, Галя быстро переодевалась и бежала во двор играть с детьми. Сверстники переговаривались - боговерующая пришла! Как будто она не такая, как все.

  Как только Галя пошла в первый класс, то уже через неделю заявила матери:

 - А наша учительница сказала, что Бога нет, это всё попы придумали, чтобы дурачить народ. И в церковь ходить стыдно, особенно октябрятам будущим пионерам.

  Сначала мать пробовала переубедить дочь, но после того, как её вызвали к директору для беседы, перестала. После, она уже не заикалась на эту тему.   

  Молчала она до рождения внука, а когда он родился, стала настаивать на его крещении. Галя не возражала, хотя муж был против, боялся неприятностей на работе.

  Через месяц Миша неожиданно получил ключи от двухкомнатной освободившейся квартиры, где раньше жил его начальник. Можно не рассказывать о радости, свалившейся на ребят и о горе их завистников!

  Жизнь чудесным образом налаживалась. Как будто «кто-то» специально устроил им экзамен на прочность.

 - Если выдержите, то получите всё и сразу. А если нет, то какая разница, откуда будете разбегаться?

 На фоне бытовых забот память о молодом капитане морского флота всё реже всплывала в сознании Гали, да и неустанная борьба с собой давала свои результаты.

  Самый трудный период был сразу после его отъезда. Тогда две противоположные «силы» не давали покоя, доказывая свою правоту.

 Первая сила - любительница приключений и красивой жизни - навевала мысли:

 - Ты же всегда мечтала о чистой, романтичной любви. Так вот она пришла, чего же ты боишься? Ты же не побоялась бросить Валерку, такого непьющего, некурящего, так что же сейчас робеешь? Мужа ты не любишь, а только его жалеешь. Кроме его беспросветной работы за гроши и пьянства на той же работе, тебе с ним ничего не светит.  А там, может быть другая жизнь, карьера, деньги! Торопись, решайся, время не ждёт!>

  Тут же подключалась другая «сила» и громила первую:

 - Глупая, опомнись, о чем ты думаешь! Ты же этого капитана совсем не знаешь, три раза всего видела. Валерка сначала тоже «принцем на белом коне» подъехал, пока ты не вышла за него замуж, и он не снял маску.  А про ребёнка ты подумала? Он не «мячик», чтобы из рук в руки перекидывать. Забудь этот мираж, если не хочешь остаться у разбитого корыта!>

Подобные дебаты повторялись регулярно, в конце концов, вторая «сила» победила первую.

 Но больше всего повлиял разговор с Еленой Николаевной перед их отъездом. Последнее время она стала доверительным лицом в их семье, к ней шли в трудные моменты, и она, как врач и мудрая женщина что-то советовала или объясняла. Галя забежала к ней за своей медицинской картой. Перекинувшись несколькими фразами, Елена Николаевна спросила:

- Как у вас сейчас дела? Все говорят, что ты уезжаешь, а Миша тут остается. Про ваш «договор» я помню, ничего не изменилось?

- Да нет, всё по-прежнему, мы едем вместе. Только теперь, Елена Николаевна, меня другая беда замучила.
  И Галя рассказала про свою любовную историю. Гале тогда  было необходимо с ней поделиться. Елена Николаевна, не перебивая, выслушала всё внимательно. После небольшой паузы сказала:

- К счастью или к горю, но такое в жизни случается часто. Тут я тебе не советчица, сама к себе прислушайся. Если сомневаешься и боишься, то значит - не надо ничего! В таких вопросах только время всё проясняет, торопиться не следует. Разрушить всё легко, а создать новое на горе других не просто.

 Галя и не ждала другого ответа, но услышать ещё раз мнение этого человека, было важно.

 Когда «вторая сила» одержала полную победу, Галя решила покончить с этим вопросом раз и навсегда. Она сама предпочитала во всём ясность и не собиралась водить за «нос» человека, который в неё влюбился. Она была противницей собирать возле себя толпу, или, как принято выражаться, поклонников.

Чтобы поклонников держать возле себя, им нужно подавать надежды, то есть врать, а ей это было всегда противно.

  В таких ситуациях замужние женщины (и мужья тоже) часто стремятся держать влюблённых в них на поводке, при этом, «заламывая руки» разыгрывать роль «мучеников»! Дескать, они ну никак не могут уйти из семьи! Совесть не позволяет! Такая свистопляска может тянуться годами, «страдальцам» это нравится, льстит, щекочет нервы!

 При этом, им одинаково наплевать, как на мужа(жену), так и на любовников. А для обманутых влюблённых, эти тайные встречи становятся смыслом их жизни. Время идёт напрасно.  Влюблённые в «миф», могли бы за это время встретить настоящего человека, создать семью, родить детей.

Так вот Галя, видя влюблённость Жени, не хотела перед ним разыгрывать спектаклей. С ним ей хотелось быть честной и помочь ему быстрее забыть ее. Для этого надо было что-то сделать.

  И она решила написать ему письмо, как он и просил. Подумав, и перепробовав всякие варианты, она остановилась на следующем содержании. Конечно, она лукавила, когда заверяла, что уже забыла его. Это она специально, чтобы уязвив его гордость и мужское самолюбие, помочь ему её забыть.

        Вот это письмо:

  «Здравствуй, Женя. Прошёл месяц, как мы расстались. Ты мне дал шесть месяцев на раздумья, но хватило и одного. Сейчас уже поздно сожалеть о случившемся, во всём была только моя инициатива. Ты, как порядочный человек, никогда бы не сделал первого шага, я же поддалась своей прихоти! Если бы мы встретились раньше, когда я была свободна, то, возможно, у нас что-то бы и получилось. А сейчас, когда я в ответе за свою семью, нам надо забыть, даже думать, об этом. От добра - добра не ищут! Я своему мужу нужна больше, чем тебе. У тебя всё впереди, тебя полюбит любая свободная женщина, девушка. Вы начнёте с ней жизнь с белого листа. Я считаю, что самое мучительное в жизни - это неизвестность. Когда не знаешь, но на что-то надеешься, и ждёшь! Лучше, когда всё ясно! Ты меня совсем не знаешь, мой образ - это только твоё воображение!  Таких встреч, как наша, у каждого человека, бывает не одна в жизни. Надо учиться владеть собой, я пока только учусь этому. Я желаю тебе встретить своего человека, главное, свободную женщину, чтобы не начинать жизнь с обмана.

 Выкини всё из головы, как это сделала я. Это был мираж!

Прощай, желаю тебе счастья!

Подписываться она не стала. Запечатала письмо в конверт, потом в другой, побольше, и уже так отправила на имя его родителей, чтобы не прочитали.

             Глава вторая.

    Прошло три года.

 За это время Галя родила сына, ему исполнился один год. Миша всегда мечтал о дочери, но его мечте не суждено было сбыться. Он смирился, ребёнку дали имя Владимир. Эдик ходил уже в четвёртый класс, мама встречала и провожала его в школу. За эти годы ребята обжились и освоились в Южно-Сахалинске, крепко встали на ноги материально.

 К тому времени Миша трудился в горотделе милиции в уголовном розыске. Недавно ему присвоили очередное звание – капитана. В отличие от Павловска, здесь не было организованного пьянства.  То ли в областном центре все были на виду и боялись друг друга, то ли ещё что? Но здесь процветала другая «болезнь», о которой они ещё не знали…

  У Гали после родов оказалось мало молока, поэтому она скоро вышла из декретного отпуска. Работала она в самом престижном, по тем временам, Доме быта. Среди большого коллектива парикмахерского салона из всех выделялась холёная, красивая, но уже немолодая дамский мастер Екатерина Николаевна.

 Руководство Горбыткомбината и Дома быта уважали и даже немного побаивались Екатерину Николаевну. А всё оттого, что она была вхожа в дом к самому главному человеку на Сахалине - первому секретарю обкома партии Ивану Петровичу Тарасову.

  Лично его она не обслуживала, а вот его жена и две дочери были её постоянными клиентками. Дочери приходили к ней в салон, а к супруге «босса» её возили на чёрной обкомовской <Волге>. В определённое время, в строгом чёрном костюме за ней заходил обкомовский водитель. В тот момент Екатерина Николаевна просто сияла от гордости и своего величия!  

  На центральном складе парфюмерии Екатерина Николаевна могла брать всё, что только хотела. Катя, так её называли за глаза мастера, очень гордилась своими важными клиентками. Она, как «курица- наседка», загораживала их собой от всех мастеров, чтобы только дочери секретаря не увидели другой работы и не захотели перейти к кому нибудь другому из молодых мастеров.

  Поначалу у Гали со всеми коллегами, были ровные отношения, но постепенно, в большом коллективе стали возникать всякие трения.

  Впервые это случилось из-за того, что она не хотела, как все, носить ширпотребовскую спецодежду.  Руководство считало, что все мастера должны выглядеть одинаково. Для этого шились ужасные прямые широкие халаты с накладными карманами. Терпение «лопнуло», когда Галя явилась на работу в модном льняном комбинезоне цвета «хаки», с «сотнею» замков – молний. Для удобства пользования…

  Больше всех взбесилась активистка - коммунистка Наташка Самохвалова. После того, как год назад её приняли в партию и тут же выбрали председателем профкома, она так задрала нос, что возомнила себя, чуть ли ни директором Горбыткомбината!

  Наташе было 30 лет, у неё было двое детей и муж шофёр. У неё было некрасивое прыщавое лицо с оспинками. При этом она постоянно красила волосы в белый цвет и эти перегидрольные сухие волосы, ещё больше подчёркивали недостатки её лица. Но она ничуть не комплексовала, напротив, была в себе уверена и считала себя непревзойдённой красавицей. Работала она в мужском зале.

  К красоте и уродству быстро привыкают. Если Екатерина Николаевна сразу поражала своим шиком и холёностью, то Наташка - своей серостью и безвкусицей. Проходило время, и уже никто ничего не замечал ни у той, ни у другой.

  В те застойные времена каждую неделю проходили какие-то собрания: то профсоюзное, то комсомольское, то коллективное, то политинформации, то ещё что-нибудь, не считая партийных, которые шли в отдельном кабинете.

 На всех собраниях была одна и та же говорильня. Сначала о плане, потом о дисциплине, об опозданиях, о прогулах. Потом о жалобах клиентов. Затем начинали выступать активисты, как правило, одни и те же люди. Они вставали и энергично начинали, примерно так:

  - Слушаю я всё это, и хочется сказать: а до каких пор, такое может продолжаться? И пошло - ля-ля-ля…

 Галя не любила все эти собрания, время жалко было на них тратить. А сейчас, после декрета, она и вовсе спешила домой к маленькому ребёнку. Маме, в её возрасте, тяжело было одной с двумя детьми управляться. Но иногда уйти с собраний не удавалось, все двери закрывали.

   - …Вот Добрынина больше всех спешит домой, будто только у неё одной двое детей. Жизнь коллектива её не волнует! Она только может общий вид парикмахерской портить своими нерабочими нарядами. Добрынина, скажи, ты, куда в таком виде пришла - на работу или на праздник? - громким начальственным тоном спросила Наташка Самохвалова.

 - А для меня моя работа и есть праздник! - совершенно честно ответила Галя.

 На что все засмеялись, Наташка тоже не поверила.

  Сама она стригла мужчин без всякого удовольствия, она стремилась в начальники. Для этого поступила на заочное отделение в лесной институт, чтобы потом перевестись в институт бытового обслуживания. У неё была цель - стать директором Горбыткомбината. К этой цели она шла, сшибая всё на своём пути, ничем не брезгуя. Семья у неё была на втором плане, муж хороший попался.  

  С тех пор Самохвалова не упускала случая, чтобы ни придраться к Добрыниной. Наташка не скрывала своего превосходства над другими мастерами. А выделялась она над всеми учёбой в институте. В «справедливом» советском обществе любой «ИТРовец» считался белым человеком, не зависимо от профпригодности.  

  Однажды вечером, когда все уснули, между супругами возник следующий разговор.

 - Миша, я опять думаю, что мне надо поступать в институт. Буду готовиться в юридический, на заочное отделение. Ведь все учатся. Что же, я хуже других?

 Конечно, больше всего ей хотелось учиться по своей профессии, но такого института не было.

 - Люди учатся потому, что это необходимо им для работы, а тебе зачем? Опять ты за старое. Я же тебе объяснял, какой «хомут» ты хочешь на себя повесить. И ради чего, чтобы кому-то что-то доказать?

 - Но без высшего образования за человека не считают, любая Наташка тобою помыкает. А что будет, когда она окончит институт? И ей дадут должность?

 - Тогда учись, если не хочешь быть парикмахером.

 - Но, я не хочу быть начальником, им любой может быть. Я хочу быть мастером, художником своего дела!  Кто - то рисует картины на холстах, а я на головах. И за это их уважают!

 - А тебя кто не уважает, кроме вашей выскочки, прыщавой Наташки? Что ты придумываешь сама себе? - уже раздражённо сказал Миша.

  И тут он впервые привёл аргумент, который повлиял на жену.

 - Ты собираешься учиться в юридическом институте заочно, но там, со второго- третьего курса необходимо переходить на работу по профилю. Это либо, секретарём, либо курьером в суд или в нотариальную контору, а по-другому не возможно, ни как!

 Круг замыкался. Всегда во время таких разговоров Галя отмечала, насколько муж умнее её, и это было приятно.

 А Миша, посмотрев на погрустневшее лицо своей честолюбивой супруги, вдруг предложил:

 - Я, кажется, знаю, что тебе надо! Чем гробить себя в ненужном институте, ты лучше, вступай в партию, и будешь тогда на одном уровне и с вашим директором, и со всеми активистками. На собраниях сможешь всё сказать, что тебя волнует. И тебя будут слушать уже не как простого парикмахера, а как члена партии. Но для этого тебе понадобиться рекомендация!

 Сам он вступил в партию по необходимости ещё в Павловске. Замполит так сразу и заявил: - Если хочешь, Добрынин по службе расти, то вступай в партию….

    Членам партии тогда везде была зелёная улица.

  Мишино предложение запало Гале в голову. Больше всего её привлекало то, что она будет наравне со всеми, хотя и без высшего образования.  

Она поделилась своими планами на работе, и это мгновенно дошло до Самохваловой. Дело в том, что в то время никто из дамских мастеров не был членом партии, Галя первая заикнулась на эту тему. Наташку будто ужалили в одно место, она так возмутилась, как будто Галя посягнула на её личную территорию, на которую не только войти, а даже, думать, не позволено.

 При первом же удобном случае, сверкая от злости глазами, активистка обрушилась на Галю:

 - Это ты… в партию собралась? Собственница, мещанка! Ты только про деньги, да про машины думаешь. Таким, как ты, не место в партии! Тебе никто из наших не даст рекомендации, я первая буду голосовать против тебя!

 Галя удивилась, что она знает о её желании купить машину. Они с Мишей давно искали возможность, где её купить. В то время купить машину было из области фантастики, особенно, для молодых людей.

 Галя не знала, кто у них секретарь парторганизации. Она думала, что это кто-то из конторских служащих. И каково же было её удивление, когда она узнала, что секретарь, никто иной, а кассир, Лидия Ивановна, та хроменькая старая женщина, на которую никто не обращал особого внимания. Это была пожилая женщина, пенсионерка. Она подрабатывала кассиром у них в Доме быта года два.  

Галя была поражена скромностью этой женщины, особенно, на фоне карьеристки Наташки. Однажды Лидия Ивановна заступилась за Галю вовремя одного подстроенного конфликта с клиенткой. Наташка и тут постаралась.

    А насчёт поручителя, Миша вскоре, вспомнил про Галину Пантелеевну, замсекретаря горисполкома Павловска.  

 - Мишка, ты у меня самый умный, я бы сразу не догадалась   - громко обрадовалась Галя, повиснув у него на шее. Тут в комнату зашла мама с Вовиком на руках.

 - Ты чему так радуешься? Что в подъезде слыхать?

 - Мама, я буду в партию вступать, - сообщила ей Галя.

 - Ну и зачем тебе это? По собраниям день и ночь ходить? Кум Николай, который тебя крестил, тоже партейный был, так дома не был никогда. Но он - мужчина, а ты - женщина, мать! Мишка, ты, как муж, запрети ей!

 - Хочет, пусть вступает, зачем запрещать, сейчас время такое, - заступился за жену муж.

 Мама, опустив ребёнка на пол, направилась к двери, приговаривая:

 - Ой, Галька, ты у меня своей смертью не умрёшь, всё равно куда-нибудь да вступишь, ни в г…о, так в партию!

 Ребята дружно засмеялись.

  После принятия решения о вступлении в партию Галя изменилась. Она стала бывать на всех собраниях, вникать во все производственные вопросы и очень скоро стала в курсе всех текущих проблем горбыткомбината. Ей тоже иногда хотелось выступить, но она не могла побороть свою робость и терялась, даже когда было очень надо сказать.

  После была долгая доверительная беседа с Лидией Ивановной. Первое, что та ей сказала, удивило Галю:

 - …На первый взгляд, ты, кажешься совсем другим человеком: самонадеянной, гордой и высокомерной! Потому что выделяешься из всех….

 Галя даже расстроилась, неужели она такой, кажется? Ей об этом говорили учителя в школе, но тогда это была защитная реакция от унижения детьми богатых родителей. А надеяться ей на самом деле было не на кого, отсюда и показная самонадеянность и гордость. 

 - Но это только на первый взгляд. Стоит поговорить с тобой, как всё меняется, ты оказываешься доброй и простой, - утешила её Лидия Ивановна.

 - А почему вы так подумали, как это проявляется? - спросила Галя.

 -  Это не я так думаю, так говорят между собой о тебе мастера, а я слышала.

  После этого разговора Галя стала следить за собой, наблюдать в зеркале. Почему она кажется всем высокомерной? Что нужно изменить в поведении?

 В дальнейшем благоприятно повлиял рассказ о знакомстве с Галиной Пантелеевной. Что та её давно знает и может за неё поручиться.

Через месяц Галю приняли в кандидаты членов партии. Самохваловой, как будто обрубили «крылья». Теперь она только зло сверкала своими карими глазами, когда проходила по женскому залу.  

               Глава третья.

  Последнее время здоровье у Галиной мамы стало резко сдавать. Они ходили по разным врачам, но никто не мог ей помочь.  А когда у матери случилось <рожистое воспаление> на ноге, в народе именуемое  <рожа>, то врачи и вовсе отказались лечить. Они  без всякого стеснения, просто предложили  обратиться к бабкам. Галя с Мишей не знали таких целителей, мало того, считали их разновидностью мошенников. Мама же, напротив,  верила всяким бабкам, видно, её никто не обманывал.

   А в то время найти такого человека было непросто, но у Гали было много знакомых. Кто-то дал ей адрес одной такой женщины, звали её Любовь Серафимовна. О ней рассказывали, что она помогает больным людям, от которых уже отказались врачи. Сама она себя бабкой не считала, и бралась лечить только крещёных.

 Галя отправилась по указанному адресу. На звонок дверь открыла крепкая деревенского вида женщина лет сорока, это и была Любовь Серафимовна. Галя не знала, как с такими людьми нужно говорить, и сказала, что думала:

 - Здравствуйте, моя мама сильно болеет, но врачи не могут её вылечить. Они посоветовали найти ей бабку.  Мне дали ваш адрес, я очень прошу вас посмотреть маму. Мы, конечно, заплатим…

 Женщина, молча, слушала и чуть насмешливо смотрела на гостью, отчего той стало не по себе.

 - Извините, если я не то сказала, - стала оправдываться Галя и сказала ещё большую глупость.

 - Моя мама верит в это…

 - А вы не верите? – не зло спросила женщина.

 Галя хотела уже сказать «Да», но во время опомнилась:-  

 - Я… мы не знаем, а мама хочет. Она верит!

 Галя думала, что целительница возмутится и откажет, но Любовь Серафимовна не отказала.

 В назначенное время мама ждала Любовь Серафимовну, как дети ждут Деда Мороза. Она суетилась и радовалась, от её прихода она ждала чуда.

 С того дня, каждый вечер, в восемь часов вечера, Любовь Серафимовна приходила лечить маме ногу. Ребята в успех не очень верили, но с уважением наблюдали со стороны за таким обязательным и необычным человеком.

 После месячного лечения нога у мамы полностью зажила, ребята были удивлены и не знали, как благодарить целительницу. Денег она не брала, поэтому решили ей что-то подарить, от чего она не смогла бы отказаться. А мама хотела непременно устроить дружеское застолье и пригласить Любу, как она уже её называла.

 Галя всё выполнила, пригласив ещё и близкую соседку по площадке Нину Ивановну, с которой у них сложились почти родственные отношения. Та жила одна, у неё не было ни детей, ни мужа. Нина Ивановна очень полюбила маленького Вовку, а тот, ещё плохо разговаривая, называл её просто по детски – «моя Нина», чем всех смешил.

  Любовь Серафимовна, как оказалось, была очень занятой женщиной, поэтому то, что она сама ходила к маме, было большой честью. Приглашение она приняла, и в назначенное время все собрались. Дело было днём, Миша ещё не пришел с работы. Как только сели за стол, все женщины наперебой стали ухаживать за Любой, предлагая ей все угощения на выбор.

 - Что пьёшь, Любушка? - спросила мама.

 - Я пью водку, а ещё лучше спирт, - просто, без жеманства ответила Люба.

 - Им язвы лечат, а у меня были проблемы с желудком, на себе испытала - пояснила она.

 Все наполнили рюмки, Галя налила себе вина, все смотрели на Любу. Прежде чем сказать тост, Люба размашисто перекрестилась, потом перекрестила стол. Мама тут же последовала её примеру. Тогда Галя с Ниной тоже, глядя на них, перекрестились.

 - А теперь выпьем за здоровье Ирины Николаевны, чтобы нога зажила и больше о себе не напоминала! - сказала Любовь Серафимовна. Все её поддержали. Выпив, стали закусывать. Галю так и подмывало что-нибудь спросить. И она решилась:

 - Любовь Серафимовна, скажите, а как вы обнаружили у себя способность лечить людей?

 Галя приготовилась услышать какую-то фантастическую историю, а та вдруг ответила коротко и просто:

 - А я никого не лечу, всех Бог лечит, я только к нему обращаюсь с молитвой о помощи.

 - А почему Он вас слышит, ведь другие тоже  просят, а у них  ничего не получается?- не унималась Галя.

 - Бог всем даёт по их вере. Чем больше веры у человека, тем больше Бог и посылает.

 Гале этот ответ был совсем непонятен. Как это по вере что-то посылается.

- А нас раньше к Богу не приучали, наоборот, запрещали, дома никогда о вере не говорили. Я в школе, и в техникуме атеисткой была, мы такими и выросли, неверующими.   Откровенно призналась соседка  Нина Ивановна. Она была медработником и очень удивилась, когда у мамы зажила нога.

 - А кто-то и в безбожные времена веру не растерял, на каторгу за неё шли. Мой дед тоже был сослан за веру.

 Да вот и Ирина Николаевна, - и Люба показала на маму, - сколько скорбей и бед перенесла, а в вере только укрепилась, не зароптала, как другие.

 - Что ты, Любушка! - поддержала её мама. –

 Да если бы ни Господь, что бы со мной было? Или умерла, или калекой осталась бы. До сих пор не верится, что я осталась жива и невредима, в том подземелье! 

 И она начала вспоминать, как её в войну в шахте придавило породой. Ожидая в завале спасателей, которым никто не мог про неё сообщить, молилась несколько часов, сколько, она и сама не помнила, теряла сознание. Когда пришла в себя, её уже спасли и подняли на поверхность, кости ног чудом остались целы.

 Галя знала эту историю с детства наизусть и всё равно слушала, удивлялась. Она впервые серьёзно подумала:

 - Правда, а как же её нашли, спасли, и тяжёлый уголь не передавил ей кости?

 - А, у нас  в школе, всегда говорили, что все верующие, затягивают в свои сети и одурманивают людей, как баптисты. Как же разобраться, где настоящие верующие, а где мошенники? - вступила в разговор Галя.

 Любовь Серафимовна посмотрела на неё с нескрываемым сожалением, как на безнадёжно больную.

 - О, какой сумбур у тебя в голове, сама не знаешь, что говоришь! - воскликнула она.

 Мама тут же зашикала на дочь:

 - Что ты мелишь, какие баптисты, причём тут баптисты, мы православные люди! Люба, ты не слушай её, она ничего не понимает!

 - Ничего, ничего, Ирина Николаевна. Пусть спрашивает. Раз в школах правильно детей не просвещают, мы должны разъяснять. К сожалению, об этом нигде и не пишут, и не говорят.(в то время в стране был атеизм) Мы с твоей мамой - православные христиане, и нашей вере скоро будет уже 2000 лет с Рождества Христова, с этого дня и идёт наше летоисчисление. А баптисты появились недавно в конце 19 века, кажется в Америке, точно не скажу, знаю. Они примазываются к нашему Богу, хотя Иисус Христос к ним не имеет никакого отношения. Названий у баптистов много всяких разных, но суть одна. Они готовят зомби, чтобы по приказу шли хоть на смерть. Традиционные религии, как наше православие, призывают только к миру и добру. Баптисты дурманят головы неверующим людям, таким, как ты.

 - А меня никто не задурманит, - заверила Галя.

 - Твоя мама всю жизнь прожила с Богом, а много она тебя, насильно заставляла в Бога верить? А я к вам месяц ходила, много я тебе про веру говорила, вербовала тебя куда-нибудь? - спросила Люба.

 - Нет, словом не обмолвились.

 - Я бы и сейчас не завела этого разговора, если бы ты сама не начала меня расспрашивать. Так кто кого затягивает и дурманит?

 - Да я не вас имела в виду…, - начала оправд

 - Она поняла, что сказала глупость, в чём  ничего не понимала.

 Мама всё подливала и подкладывала гостям угощение, приговаривая, что они ничего не едят, не пьют. Сама она была в хорошем настроении и даже помолодела. Галя радовалась за неё. Она собралась уже готовить стол к чаю, как Нина вдруг спросила:

 - Любовь Серафимовна, а вы в карты гадаете? Я бы так хотела узнать, как у меня на работе будет.

 -Раньше я любила «карты кинуть» они правду говорят, но потом перестала.

  А почему, вы же сами сказали, что они правду говорят? – настаивала Нина.

 - Ворожить - значит, с сатаной дружить! Бог сокрыл от человека его будущее. Представьте, если бы все знали день своей смерти, чтобы это была за жизнь! Поэтому все гадания только от нечистого, чем бы гадалки ни прикрывались.

 - Но ведь карты говорят правду, И могут от «чего-то» уберечь, - вмешалась мама, вспоминая Симу.

 - От одного убережешься, на другое наткнёшься. За всё в жизни надо платить! - повторила Люба знакомую уже Гале фразу. - Все наши неприятности; беды, болезни - от нашей слепоты, когда мы добровольно вступаем в связь с лукавым, хотя нас и предупреждали…

 Перед уходом Люба обратилась к Нине с вопросом:

 - А ты, такая интересная женщина, почему всю жизнь одна живёшь?

 - Не знаю, -  зарделась та.

 - Нам надо отдельно с тобой поговорить на эту тему.

    Любовь Серафимовна была внучкой ссыльного за веру Николая Серафимовича Громова.

  Родилась она за год до войны. Воспитывала её одна бабушка. Мать рано умерла, отец пропал без вести на войне. В том поселении, под Хабаровском, где они жили, были верующие люди, и бабушка, оставшись одна с внучкой, примкнула к ним. Любу воспитывали все вместе. Она с детства знала все молитвы и много тропарей к праздникам. В школе она держалась, замкнуто и ни с кем не дружила.  Много читала и не только <Псалтырь>, <Евангелие>, но  и русскую литературу.

  В той местности, где они жили, было много лагерных зон, а также поселений ссыльных за вольнодумство, или, как это называлось - антисоветчина.  

 Верующие люди жили дружно между собой. Поддерживали друг друга, не ссорились, и это помогало им выживать в трудные военные и послевоенные времена. Бабушка с маленькой внучкой тоже благодаря этим людям выжили, оставшись вдвоём. Если бы не постоянные проверяющие, то они бы создали свой маленький  монастырь, но этого им делать не разрешали.

 - Вас сюда за вашу веру сослали, а вы и тут не унимаетесь! - пугал их проверяющий. Дальше ссылать некуда, только в могилу. Одно моё слово - и вы все покойники.

 Тайком, но все постоянно читали молитвы. Духовной литературы никакой не было и в помине, все молитвы переписывались от руки и так распространялись. У всех верующих было только несколько бесценных книг - <Евангелие> и <Псалтырь>. Это были старые дореволюционные издания, в уже клеёнчатых переплётах на старославянском языке. Подержать их в руках и почитать эти святыни доводилось не многим. Люба такой чести была удостоена, её считали за дочь «полка». Все женщины были в преклонном возрасте и бездетные. Люба тогда много себе переписала в тетрадку, разбирая непонятный шрифт, ей в этом помогали. Кроме верующих в посёлке жило много и других людей; - бывшие осуждённые, ссыльные и потомки коренных жителей этого края.

   Жизнь в те времена в той глубинке была трудная, голодная, без элементарных социальных условий. От отсутствия своевременной медицинской помощи часто умирали молодые люди и дети. Особенно роженицы при трудных родах и от криминальных абортов, а также дети от инфекционных заболеваний и мужчины от пьянства и поножовщины. Пили всё, что под руку попадалось, кто-то на этом наживался. Напившись, начинали ссориться, ругаться, а потом уже и драться с чем попало в руках. Где нет Бога, там царствует сатана, и все эти люди были её рабами. Многие из них удивлялись, как этим богомолкам удаётся выживать в такие голодные времена и откуда у них что берётся.

 Сёстры, так они себя называли, сами себя обеспечивали всем необходимым, они не шатались праздно, как другие, а всё время трудились По-хозяйству. Сажали картошку, овощи и даже держали кое-какую скотину. У них всегда был хороший урожай, несмотря на погоду, что тоже было всем удивительно.  И даже в самые трудные времена они не голодали, а ещё и помогали другим.

 Люба помнила несколько случаев, когда помощь приходила прямо с «неба», а иначе, никак объяснить её было нельзя. Кто-то неизвестный привозил им  продукты:- муку, крупу, соль, сахар. Оставлял под дверями,  случалось это всегда поздно вечером или рано утром, когда никто не мог увидеть.

 - Это Господь, по молитвам, через святых, помощь нам посылает, грешным – говорили об этом сёстры.

Зависти от окружающих было много. 

  За поселенцами и ссыльными постоянно следили специальные проверяющие. Сёстрам категорически запрещалось общаться с поселковыми, чтобы те не «заражались» от них религиозностью. Но люди всё равно шли  к ним и тайком, и открыто. Отказать бывало  трудно, хотя сёстрам это общение грозило смертью.

 Люба с детства видела, как матушка Ирина читала молитвы над водой для каждого больного отдельно. При чтении <Псалтыря> зачитывали списки за здравие и об упокоении, они молились за всех, кого знали. Люди после общения с сёстрами начинали меняться, меньше пили.  Тайком тянулись к вере, тайком крестились. Но как, ни скрывали люди, кое – что доносилось начальству.

   В посёлке жила одна самогонщица, которая спаивала весь посёлок. Звали её Марфа. Она никого не боялась и вела себя как хозяйка в посёлке. Все проверяющие смотрели на неё сквозь пальцы. Никому и в голову не приходило, что эта Марфа и была самой главной доносчицей в посёлке, под её руководством бегали все «шестёрки» за бутылку сивухи.

 В последнее время в тех краях появился один очень вредный проверяющий. Ему было поручено строго  следить,  за верующими, чтобы не допускать распространения религиозной заразы между поселенцами.

 - Лучше пусть все пьют до беспамятства, дерутся, убивают друг друга, чем Богу молятся!- инструктировали его.

 Марфа постоянно докладывала:

 - Ходят к богомолкам лечиться, а те им воду простую наговаривают и тем лечат дураков.

 Проверяющему подобное было, как нож в горло, ему надо было с этим как-то бороться, и он решил:

 - А что, если тебе, Марфа, самой ни заделаться бабкой, народной целительницей.  Пусть лучше к тебе ходят, чем к богомолкам. Кого вылечишь, а кто, случайно, загнётся, невелика беда-потеря! Ха - ха - ха! Главное - народ от монашек отвлечь.

Так они и сделали. Верные люди разнесли по округе молву, что Марфе «Божий дар» открылся - лечить людей. И что она уже вылечила одного, другого, третьего…

  И вот так, ни с того ни с сего, в посёлке появилась знахарка-целительница. В народе, именуемая, просто бабкой, за деньги излечивающая от всех болезней.

 Кто знает, может, вот от таких < Марф - целительниц> и пошли потомственные династии <ясновидящих дев> XXI века…

  Имя Марфа стало нарицательным, как пособницы сатаны. Именно таких бабок возненавидит Люба. Кто осознанно продал душу сатане: колдунов, магов, разных <целителей> под разными названиями и именами. Они идут на всякие лукавства, прикрываясь при этом иконами, крестами и разговорами об Иисусе Христе. К ним на «крючок» ловятся  несведущие люди, принимая их за целителей от Бога, какими они представляются. 

  Люба никогда никого не стремилась «лечить».  Но люди сами постоянно узнавали друг от друга о её «способностях» и шли к ней. За глаза её тоже называли «бабкой», не понимая, в чём их различие.

 Она считала, что раз она может, кому то помочь, то грех отказывать. Люба насквозь видела людей, и знала, с кем нужно говорить, а кого посылать далеко и надолго! Свой дар прозорливости она старалась скрывать, так велела ей матушка Ирина. Гале она решилась помочь потому, что увидела предстоящие ей в будущем большие скорби и потери. Главной составляющей её «лечения» было обращение к Богу и укрепление веры у больного! А всё остальное приходило само собой.

                Глава четвёртая.

  Весной Добрынины купили новую машину. Это были <Жигули> третьей модели, цвета «золотое руно», по тем временам, как хорошая иномарка. Настоящие иномарки простые граждане тогда могли видеть лишь по телевизору у высокого правительства, да в зарубежных кинофильмах.

 Галя окончила курсы автолюбителей, получила права, но ездить одна ещё боялась. Миша стал домашним инструктором по вождению, он постоянно не зло ругался, когда Галя делала грубые ошибки.  Она не обижалась, а только говорила:

 - Я женщина и могу ошибаться, а ты мужчина, умнее, подскажи.

 В те времена женщины за рулём, да ещё молодые, интересные, были редкостью, особенно в глубинке.

 Это только входило в моду. Галя, обожавшая всё красивое и эффектное, упивалась одновременно - и умением водить машину, и красиво с ней сочетаться. Она покрасила волосы под золотистый цвет машины, оттенив к лицу кипельно-белой чёлкой. Прежде чем сесть и поехать, она отмывала машину до блеска, сама прихорашивалась и только тогда выезжала по делам. Дел у неё особых не было - магазины, рынок, портниха. Часто заезжала к Мише в отдел. Миша тоже ездил на машине, но у них был уговор - по служебным делам её не гробить! Но это не всегда получалось. Коллеги и друзья Михаила косо смотрели на Галю. Они тоже мечтали купить машины, но не хотели, чтобы их жёны садились за руль, а Добрынина могла их этим «заразить». Галино равноправие и здесь мало кому из мужчин нравилось.

   В Южно-Сахалинске, в горотделе милиции, с пьянством было  «спокойнее», там был большой коллектив и много женщин. Миша с женщинами всегда был джентльменом.  Всегда старался всем помочь, чем мог.  Кого-то подвезти домой с  тяжёлыми сумками (возраст женщин значения не имел), за кого-то что-то сделать по работе. При этом у него была манера всех называть с уменьшительно ласкательными суффиксами: Олечка, Светочка, Танечка. В отделе все женщины считали Добрынина самым вежливым и добрым сотрудником, каким он и был на самом деле. За время совместной жизни с Галей он научился разбираться в женских причёсках и часто, глядя на неопрятные женские головы, говорил:-

-Да… Мари Ванна, вас срочно надо к моей жене отвести, она вас быстро красавицей сделает!

  Многие загорались его предложением. И он регулярно приводил к Гале своих и не своих сотрудниц из УВД.

Это были  и молодые, и пожилые женщины, некоторые из них  становились постоянными клиентками.

 Однажды он привёл молодую женщину – следователя, звали её Таней Ложкиной. У неё были длинные волосы, не знавшие руки парикмахера. Женщина была симпатичная, у неё был большой, открытый лоб, большие глаза, и всё было бы хорошо в её лице, если бы ни тонкие губы и маленький «стёсанный» подбородок. Он был непропорционален её большому лбу, и это портило её.

 _- Ей срочно нужна большая чёлка, чтобы зрительно уменьшить лоб – подумала Галя, впервые увидев эту женщину.

 Ложкина же, увидев жену Михаила, как и все до неё, не смогла скрыть своего удивления. 

 -  Надо же… какая!... - говорили её удивлённые глаза.

 Галя не раз уже замечала, какое удивление изображалось на лицах женщин, работавших с её мужем, когда они впервые видели её.

  Галя всегда была модно, со вкусом, эффектно одета, и причёсана. За что имела, как уже тут говорилось, даже нарекания. Теперь, став кандидатом в члены партии, от неё все отстали. И уж, конечно, по  сравнению с милицейскими женщинами, она, была «примой», отчего вызывала повышенный интерес к её скромному мужу.

-  Надо же, какая у Добрынина жена! Что же она в нём  такого нашла?..

  Миша, в отличие от Гали, наоборот, мало заботился о своей внешности. За его одеждой следила жена, ему было некогда. Если её не было рядом, он мог уйти на работу наспех одетым. Мало того, Гале нравилось заботиться о нём, ей это было не в тягость, вкуса у неё хватало на десятерых, а Миша и не упирался. Он только успевал примерять новые вещи, которые она ему «доставала».

  Сама она после вторых родов расцвела, фигура у неё не испортилась, так как она постоянно ею занималась. В свои тридцать, она выглядела на 22-24 года. Материальный достаток позволял ей теперь одеваться, как она хотела. В ателье у неё была своя портниха, с которой она воплощала в жизнь свои задумки. Она никогда не шила вещи из последних журналов мод, такое назавтра станет  самым немодным. Она любила «сочинять» свои вещи под какие-нибудь национальные или исторические костюмы или под морскую и военную форму. Так она одевалась и тогда, когда, у её не было хороших тканей. Сейчас же, у неё в ассортименте были все лучшие  импортные ткани.

 Проблема теперь состояла в другом, где демонстрировать свои шедевры?! Покрасоваться можно было на концертах, в театре или в ресторане, благо, что теперь он был не один. Поэтому у Добрыниных вошло в ритуал - появление каждого нового платья предполагало сразу выход в «свет».

  Те, кто её не знал, принимали это за желание «покрутить хвостом» перед мужчинами. На самом деле это было не так.

  Чтобы, «крутить хвостом» перед мужчинами, для этого не нужны никакие наряды! Наоборот, как уже показал опыт, модно одетых и ухоженных женщин мужчины чаще сторонятся….  

  Ей нужно было себе самой постоянно доказывать, что она может, умеет и не делается хуже от времени, несмотря ни на какие бытовые загруженности!

    Не все понимают такую «политику»!

 Лучше всех это понимал только один человек - её муж!   За что она ему была бесконечно благодарна.

 Он одобрял в ней всё:- и её смелые наряды, и её поведение, и её желания. За неё он всегда и везде стоял горой!

  Например, стоя перед большим зеркалом в прихожей, и изображая в нём разные гримасы, она спрашивала его:

 - Миш, а Миш, вот как ты думаешь? Сильно я «захирела» на этом Сахалине, как ты считаешь? Только честно - честно отвечай!

  Миша в это время читал газету или смотрел телевизор.

 - Ни пора ли мне поехать в Европу и посмотреть, насколько  я отличаюсь от европейских модниц. Я давно хочу в солнечную Болгарию. Там на море съезжаются все и даже из капстран приезжают.

  При этом она вставала боком к зеркалу и втягивала в себя живот, потом сильно его надувала, разглядывая, какой он у неё большой может быть.

 - Миш, ну, как ты думаешь, Миш, сколько лет мне можно дать, если я свои белые прозрачные шаровары надену с золотистыми босоножками на высоком каблуке и маленьким топиком на кручёных лямках?

 Миша, читая газету, добродушно с ней соглашался, не отрываясь от чтения. Наконец, мама не выдерживала и вмешивалась в их разговор:

 - Мишка, ну куда ты её опять отпускаешь? Запрети ей «хвостом крутить» по заграницам. Тебе нельзя  туда ехать, так пусть и она дома сидит.

 На что Миша, по-прежнему не отрываясь от газеты, отвечал тёще:

 - Мне всю жизнь нельзя будет за границу выезжать, так что же, и ей из-за меня тоже никуда не ехать?

 - Смотри, Мишка, украдёт кто-нибудь эту вертихвостку у тебя, поздно будет, - предупреждала тёща.

 Тогда Миша, отстранившись от газеты и посмотрев на тёщу поверх очков, с усмешкой говорил:

 - Гальку… нашу…  украдут? Да вы что, мама  такое говорите?! Её если и украдут, то потом бегом прибегут и ещё приплатят, чтобы я их от неё освободил! Пока они добегут до Канадской границы… Ха – ха – ха.      

   Они с Галей долго и дружно смеются.

  А про неё, он знал всё от ребят из комитета. Раньше обо всех докладывали, кто, чем и с кем занимался в загранпоездках. Но мама продолжала своё:

 - Галька, и ты в этом «прозрачном» по улицам идти собираешься? И как тебе только не стыдно, ты же уже не девочка, а мать двоих детей! Другие женщины такое никогда не оденут - возмущалась она дочкиными нарядами. Миша, как всегда, вступался за жену:

 - А пускай другие женщины сначала такие фигуры «отрастят», а потом в прозрачных одеждах у моря гуляют.

 На что мама рукой махнёт, да ещё и сплюнет со словами:

 - <Чёрт дал моду, а сам ушёл в воду>.

  Миша с Галей опять смеются. Мише нравилось, что его жена и дома с детьми всё успевает, и на работе всегда одна из первых, и за собой следит, так что не стыдно перед людьми показаться

 Поэтому муж снисходительно смотрел на все проделки своей жены – «артистки», а пошалить она любила, чувствуя за спиной надёжную защиту.

  А бывали случаи, когда её «артистический талант» не только решал бытовые проблемы, но ещё и … .

 У них стал плохо показывать цветной телевизор – пропадали цвета. Телеателье находилось подбоком, этажом выше в одном здании. Галя несколько раз вызывала на дом мастеров, но никто не мог устранить неполадку. Начальником телеателье был молодой, разбитной парень Валера. Всякий раз, когда приходила Галя, он только шутил, заигрывал с ней, не обращая внимания на её недовольство качеством ремонта. Тогда она решила уговорить самого Валерку прийти в качестве мастера. Говорили, что он лучше всех разбирается в технике.

 Валерка даже и слышать не хотел об этом, никакие уговоры и посулы на него не действовали. Он только в очередной раз прислал другого мастера. Последний мастер, покрутившись сполчаса у телевизора, заявил:

- Ничего сделать нельзя, нужны новые детали, их сейчас нет. А лучше заменить кинескоп, пока он у вас на гарантии.

  Дело было труба, нужно было любыми путями найти подходы к этому повесе начальнику. Он тогда казался противным, хамоватым, и по- хорошему с ним не договориться! Нужно было что – то срочно придумать, но что?

 Подумала, на что он падкий, и пришла к выводу – на женщин и на выпивку! Деньгами его не удивишь, как оказалось. Про них он говорил, открывая ящик своего стола: - Вон их, сколько у меня! Хочешь тебе дам!

  И тогда Галя придумала, как поступить. Главное, чтобы Миша вовремя пришёл с работы, а начало зависело от неё…

 Нужно было разыграть сценку. Артистка в ней хоть и умерла, не родившись, но способности кое – какие оставила.

 Приодевшись поярче и покороче, утром она первая вошла к нему в кабинет. Ей повезло – он был один. Закрыв за собой нарочито плотно дверь, она подошла к его столу и не спеша села на стул напротив.

- Что, опять не работает? – не отрываясь от бумаг, спросил он.

 Наступила пауза.

Он поднял голову и посмотрел на неё.

- Валера, я буду сидеть у тебя до тех пор, пока та сам лично не придёшь ко мне!- она подчеркнула слова «ко мне».

-«Куда к тебе? – удивлёно спросил он.

 - Мне нужен только ты один, понимаешь меня? Только ты можешь мне помочь. Не вздумай даже отказываться, я от тебя не отстану – она говорила эти слова с капризно – шутливой интонацией, как говорят женщины с мужчинами, когда у них есть, либо намечаются интимные отношения.

Валерка совсем опешил, он не мог понять: шутит она с ним или всерьёз? Он тогда не знал, с кем она живёт, замужем или нет. Они встречались мельком только в столовой, как все работники Дома быта, да здоровались при встречах.

 - Что, с телевизором опять...

Она не дала ему договорить:

- И с телевизором тоже! Без телевизора как бы я к тебе могла придти, сам подумай, с какой стати! – и она посмотрела на него долгим заигрывающим взглядом.

 Дескать, как ты не понимаешь?...

- А что, может, действительно телевизор – только причина. Она ведь не первый раз зовёт прийти… - осенила его догадка.

 Тут она встала, изогнувшись над столом, чтобы он рассмотрел её фигуру поближе, и попросила ручку с бумагой. Валера уже другими глазами смотрел на неё….

 Она быстро нарисовала план, как пройти к её дому, и приписала адрес. Жила она рядом. Он молчал, не отказывался, было видно, что согласен.

- Валера, я буду ждать тебя к 7 часам вечера, сразу после работы,- и она специально задержалась у двери, ещё раз демонстрируя свои ноги. Потом, обернувшись, добавила тем же капризным тоном:

 - И не забудь инструменты с деталями для телевизора… - как, будто для отвода глаз громко напомнила она ему, выходя из

кабинета.

  Придя домой, Галя тут же позвонила Мише:-

- Не задерживайся, он сегодня придёт. Должен прийти… 

 В назначенное время Валера пришёл, как на свидание, только без цветов, с чемоданчиком в руке. Галя встретила его, как радушная хозяйка, но без малейшего намёка на прежнее кокетство. Она пригласила его в большую комнату, а сама пошла, варить натуральный кофе.

Валера с интересом осматривал необычный интерьер. Большая комната была удлинённая, чтобы зрительно её расширить, Галя повесила присобранный тюль на проволочном карнизе под потолком, отступив полтора метра от балконного окна. Расстояние от балкона до тюля напоминало не то лоджию, не то «зимний сад». Телевизор на ножках стоял с краю под этой кружевной «перегородкой». Лишь экран оригинально выглядывал из – под белой пены лёгкого тюля.

 Валерке такое довелось увидеть впервые. Через несколько минут Галя принесла душистый кофе, стала разливать в кофейные чашки. По – прежнему исполняя роль внимательной хозяйки. Гость только наблюдал за происходящим. Не успели они допить кофе, как в квартиру вошёл хозяин.

  Галя сделала удивлённое лицо: - Ты так рано сегодня? А мы с Валерой пьём кофе. Он из нашего телеателье, познакомься, пожалуйста!

  Валере ничего не оставалось делать, как познакомиться и начать осматривать телевизор. Галя облегчённо вздохнула и пошла на кухню, заниматься своими делами. Остальная часть дела была за Мишей, они так договорились.

 Когда минут через двадцать она тихонько подошла к закрытой двери, чтобы узнать, как идут дела, услышала часть начатого разговора.

- … А бытовку у вас курирует, кажется, Степанов?

- Да, да, Алексей Иванович.

- Лёшка, значит! Мы с ним не раз на соревнованиях по борьбе встречались. Он в ОБХСС, самый нормальный парень.

- Да ты… что! Ты Степанова близко знаешь, а я давно не знал, как к нему подъехать, чтобы кое что выяснить…

  Галя довольная услышанным, вернулась на кухню.

 Дело в том, что ОБХСС последнее время постоянно устраивало проверки в Доме быта. Особенно доставалось телеателье. Валере хотелось узнать, откуда на них «дует ветер». Сделать это было можно только при личном знакомстве!

 А через час все трое уже сидели за накрытым столом, в той же комнате. Мужчины так увлеклись разговором, что никого уже не замечали. У них оказались ещё и общие знакомые. А когда они выпили на двоих бутылку водки, то подружились окончательно. Для закрепления знакомства Валера достал свой коньяк, который он «случайно» захватил с собой. И он пролетел у них без остановок.

  Уже провожаясь, у дверей подвыпивший Валера вдруг что – то вспомнил и, обращаясь к Мишке, как честный друг не мог ни сказать:

- Миша, хороший ты парень, а вот жена у тебя…

 Он посмотрел на них, как бы решая, говорить или не говорить – Хитрая! Очень хитрая…

  Галя остановила его: - Валерочка, прости меня, пожалуйста, я же пошутила. Надеюсь, сейчас ты уже не жалеешь, что к нам пришёл?

После этого визита, они надолго подружились. Галя помогла ему утрясти скандал с ветераном, который хотел с ним судиться. В автобусе оскорбили пожилого человека, все разбежались, а Валерка остался крайним.

– Если бы ни твоя сестра, я бы тебя никогда не простил – на прощание сказал им ветеран.

 Так Галя стала сестрой. Валерка оказался на редкость залётно – невезучим, но при этом простым и добрым парнем.

Потом уже все забыли, как началась их дружба. Телевизор с тех пор больше не ломался, кинескопы всегда были на «гарантии».

 Тот период жизни у Добрыниных был одним из самых безоблачных. Галя уже забыла думать о возможной встрече с чистой, настоящей любовью. Она так и не поняла, что такое любовь, которая всегда права. О ней, столько пишут, о ней столько говорят, песни поют!

  Но как же она права, та любовь, если вторгается в устоявшуюся, счастливую жизнь и хочет её разрушить? Причинить всем горе и страдания.

  И как разобраться, любовь это или «сумасшествие», какое?  Когда нападает на человека безумная страсть, когда мысли круглосуточно об одном, когда свет не мил без этого человека, когда справиться, с собой нет сил.

 Но проходит определённое время, влюблённые встречаются, наперекор всему, если они не свободны, и их любовь постепенно скатывается к одной несчастной «койке». Но эта «койка» не стоит того, чтобы ради неё рисковать семейной жизнью и спокойствием родных.

 Сама она не знала, любит она своего мужа или только ценит и уважает, но с ним она никогда не испытывала чувства стыда, тревоги и сомнений.

 И понимала, что это важнее всех «сумасшествий», от которых она теперь, как ей казалось, уже была застрахована.

 Лидия Ивановна, дав Гале рекомендацию, стала её наставницей в партийных делах. Теперь Галя со всеми вопросами, прежде всего, обращалась к ней. Слушая внимательно всех выступающих на партсобраниях, она поняла одно - все сбои в работе и разные недоразумения происходят от халатности людей, которые недобросовестно выполняют свои обязанности.

< Если бы все люди делали свою работу на совесть, то и проблем не было бы, вообще!> - думала она.

  В то время в нашей стране была одна-единственная коммунистическая партия. Она была идейно-духовным рулевым, и всех приучали и даже заставляли думать и жить по-партийному.

 Учили-то всему хорошему - быть честными, уважать окружающих, работать добросовестно, но под этой вывеской скрывалось много лжи и фальши. Карьеризм любой ценой, лицемерие и угодничество перед вышестоящим начальством процветали пышным цветом. Главная роль партии - контроль всей жизни общества!

  Член партии считался идейным, а значит достойным, их в первую очередь выдвигали на все руководящие посты. Всё это, конечно, не афишировалось, но и не скрывалось. А за такие дерзкие подробности, что здесь описываются, можно было тогда лишиться всего и надолго!..

 С тех пор  прошли годы, за это время уже выросли и подрастают другие поколения. И им, надеюсь, интересно  узнать из первых уст, как жила в то время молодёжь, нынешние дедушки и бабушки.

 Так вот, чтобы контролировать работу парикмахерских, у каждого члена парторганизации было партийное поручение, куда входило не только проверять, но и помогать тому или иному участку работы.

 Самохвалова, например, была в профкоме и отвечала за работу комсомола, временно замещала комсорга.

 Кроме карьеристов в партии и комсомоле было много честных, добросовестных людей, которые искренне верили в грядущее светлое будущее. Именно на них всё и держалось у советской власти!

  А карьеристы только вовремя рапортовали, кому следует, об успехах.  За «оперативность» их продвигали по служебной лестнице.  

 Галя, как все простые граждане, верила всему, что писалось в газетах и говорилось с трибун. О всей партии она судила по окружающим её людям.

  Однажды вечером, часов в семь, в дверь позвонили. Галя открыла, перед ней на пороге стояла её старая знакомая Валя, из Павловска. С ней они познакомились в поездке за границей, после того стали общаться.

 - Вот, приехала по делам в Южный. До поезда ещё есть время, думаю, дай зайду, повидаю старую подругу. «Пастуха», нашего, тут не встречала? - улыбаясь, спросила гостья.

 Галя пригласила приятельницу в большую комнату и пошла, делать кофе.

 С Валей они были неразлучны всю поездку в Германию и Польшу.  А так как они оказались из одного городка, то дружба их продолжалась и после.  

 Именно в то время, Валентина познакомилась с молодым юношей Игорем, ей было уже 27 лет, а ему всего 19. Валя, сначала, серьёзно его не восприняла, думала только время провести, погулять. Но юноша, сойдясь с ней близко, потерял от неё голову и больше не отходил, ни на шаг.

 Валя была интересной женщиной и очень уверенной в себе.

 Ещё в поездке, она любила  подчёркивать, что она женщина «не простая» и потому, все мужчины от неё, сходят с ума!

 Гале это было непонятно, а Валя только таинственно улыбалась, ничего не поясняла о своей необычности.

  Прошло более четырех лет, за это время здесь они виделись всего один раз, когда только-только переехали в Южный. Валя тогда сообщила, что вышла замуж за Игоря, так звали того молодого парнишку, и живут они прекрасно, её дочь зовет его папой.

 - А что за дела у тебя сейчас здесь? - поинтересовалась Галя.

 - Я приезжала в областную больницу на проверку, сдавала анализы. Я уже три года лечусь по-женски. У меня непроходимость труб от хронического воспаления. Сказались аборты, я их много сделала.

 - А сейчас, что, решила рожать?

 - Да, давно хотим. Игорь ребёнка просит, а я не могу забеременеть. Когда получалось - было не надо, травила, как могла. Сейчас, видимо, Бог наказывает за все грехи. Сказали, надо долго лечиться, но надежда есть.

 - А как Игорь твой?  Всё так же любит тебя, как и раньше?  

 - Да, ещё и больше. Он без меня ни шагу, ему никто не нужен, на молодых девок даже не смотрит. А он у меня красавчик, ты же его помнишь. А сейчас возмужал, ещё лучше стал! И с его родителями отношения у нас хорошие. Настю они очень любят, как свою внучку. Все просят, чтобы я внука им родила, а оно никак. Но я не отступлюсь, всё равно добьюсь, - с улыбкой заверяла Валя, прихлёбывая горячий кофе.

 Да, Галя видела её Игоря, он действительно был высокий и красивый парень. Валя на его фоне смотрелась старше.

 - Как тебе удаётся его удерживать возле себя, что даже на молоденьких не глядит?

 - А знаешь, как у нас в постели с ним…, он даже кричит, сдержаться не может: - Что ты со мной делаешь!!!.. -  загадочно блеснув глазами, уже не первый раз сообщила она интимные подробности.

 Гале было не понятно, и она решила, что они просто хорошо друг другу подходят в половом вопросе, как говорится – «комплект!».

 И хотя у них с Мишей в «этом вопросе» тоже всё было с самого начала замечательно, но она никогда бы не сказала про себя, что она - необычная женщина!  Потом, она ещё не раз вспоминала эти слова и думала, что же есть такое  необычное в женщинах, что все мужчины сходят от них с ума?..

  Первое партийное поручение у Гали - была проверка маленьких «точек» на окраине города. Туда они поехали с Мишей, он предложил помочь. Забытые всеми парикмахерские предстали в плачевном состоянии. Хотя по бумагам текущие ремонты там проводились регулярно. Обо всём увиденном Галя доложила на партийном собрании.

 Кроме директора в тот день на партсобрании  присутствовал «гость» - инструктор горкома.

После доклада «новенькой» кое - кому из присутствующих стало плохо. Всплыли факты бесхозяйственности, о которых  раньше не докладывали.

 Директор, Андрей Николаевич, не скрывая раздражения, тут же принял решение; незамедлительно и досконально разобраться с этим вопросом. 

– Значить так, завтра же все накладные и расходные ордера по ремонтам за отдалённые «точки», ко мне на стол. За последние 5 лет!

  Сказал, как обрубил.

 В помещении наступила гробовая тишина, будто, все подумали о «своих ремонтах» за 5 лет»! 

  После обратился к проверяющей:

 - Скажите, Галя, вы одна ездили на эти проверки или вам кто-то помогал?

 - Помогал!

 - Кто?

 - Мой муж.

 - А кто он у вас, где работает и кем?

 - Он капитан милиции, работает в горотделе в уголовном розыске.

 - А-а… понятно, откуда такой «почерк»!

  - А он вам всегда помогает?

 - Да, всегда. -

 - А в партию тоже он вам посоветовал вступить? - вмешался представитель горкома.

 - Да, он. Мы вместе решили, - поправилась она.

 - А почему вы решили вступить в партию? -  вкрадчиво спросил представитель.

 Галя задумалась.

 Что ему сказать, вычурными словами, как Лидии Ивановне?(она тогда на этот вопрос ответила, по- газетному: Хочу быть достойным строителем коммунизма!) .

  Пауза продолжалась.

 Все смотрели на Галю и ждали ответа. И она сказала, что думала:

 - А чтобы можно было правду говорить, и чтобы меня слушали!

 Лидия Ивановна, директор и представитель горкома переглянувшись, дружно заулыбались.

 - А что, раньше вас не слушали?

 - Нет, не слушали и даже всерьёз не воспринимали, - совсем бойко отвечала Галя.

 - Ну, Андрей Николаевич, такого собрания у тебя давно  не было! Какие кадры среди парикмахеров подрастают!

 А вы, Галя, учиться дальше собираетесь? Или всю жизнь так в парикмахерах и останетесь?

 Эти слова: «всю жизнь в парикмахерах так и останетесь» задели за живое, за «больное» место затронули. И она решила до конца не лицемерить:-

 - А я не стремлюсь, как некоторые в начальники, я люблю творческую работу. Начальников много, а толковых парикмахеров раз - два и обчёлся! - тут уже все засмеялись, кроме Самохваловой и завсклада Ильи Андреевича.

  Посеревший завсклад, уже никого не слышал и не видел. Он думал, где ему накладные и копии чеков взять, на потраченные суммы!

  А Самохвалова краснела и бледнела от злости, что всё внимание собрания переключилось на выскочку Добрынину. Её нервозность заметил инструктор горкома.

 - Андрей Николаевич, насколько я помню, у вас давно комсомол хромает, там никак комсорга не подберут.

 - А почему бы вам Добрынину не назначить комсоргом, дать ей партийное поручение, она смогла бы увлечь за собой молодёжь!

 - Мы подумаем, - ответил Андрей Николаевич и перевёл разговор на другие темы.

 Когда собрание закончилось, у Гали попросили оставить её листок по проверке. На выходе, Самохвалова с завскладом смерили её испепеляющим взглядом, как предательницу, сдавшую партизанский отряд, не меньше!

 Дома Галя рассказала Мише о собрании.  

 - Теперь готовься, выберут тебя комсоргом, но… позже. Пока ты в кандидатах, могут не выбрать. Это серьёзная должность!

 Галя не ожидала, что так получится. После собрания у неё появилось чувство вины. И хотя она не назвала ни одной фамилии, виновники обнаружились сами.

  Это собрание наделало много шума. Была создана комиссия по проверке всех ремонтных работ по горбыткомбинату, выявилось много приписок и списаний. В общем, только потяни за верёвочку - и нитка потянется!

 У многих возникли неприятности в связи с этой проверкой.  Завсклад Илья Андреевич сразу подал заявление по собственному желанию. Что с ним было дальше, никто не знал.

 Сплетни ходили всевозможные, даже такие, что Добрынина специально подключила милицию, чтобы проверить весь Горбыткомбинат. Галя старалась не обращать внимания, но её задевало, когда при ней вдруг стали замолкать разговоры в подсобке. Наверное, они считали, что она доносит начальству.

 Её мучил вопрос. Как же быть, если и молчать нельзя, и говорить – врагов наживать!

  Где же, правда, на самом деле? Как правильно поступать? Кто может всё объяснить??

                  Глава пятая.          

  В тёплый летний день Галя собралась на очередную примерку. Ей позвонила её портниха Тоня, чтобы она обязательно зашла к ней после обеда. Галя предупредила маму, что задержится. Убрав свой туалетный столик, она направилась в раздевалку, как вдруг её окликнули:

 - Галя, тебя в фойе у кассы кто – то спрашивает.

 Она вышла в фойе. Возле кассы стояла неизвестная ей пожилая женщина.

 - Вы меня спрашивали?

 -  Вы - Галя Добрынина? Вас внизу, возле столовой, ждёт молодой человек. Он просил вам передать, - сказала и пошла на третий этаж в ателье.

  Она задумалась, кто её может ждать? Она спустилась на первый этаж, где был вход в столовую, но там никого не было.

 «Разыграли» - решила она и хотела уже повернуться, чтобы идти обратно, как чьи-то сильные мужские руки схватили её сзади и закрыли глаза ладонями. Она сначала подумала, что это Миша, но быстро поняла, что это не он.

 - Отпустите! Кто это? Сейчас же отпустите! - почти закричала она от нетерпения. Руки разжались, она повернулась и увидела перед собой незнакомого молодого человека, с лица которого медленно сползала разочарованная улыбка. Она пристально вгляделась и не сразу узнала в незнакомце…  Женю!

 - Ты?.. Ты… откуда? - только и смогла выговорить она.

А он, дождавшись, когда она, наконец, его узнает, невесело произнёс:

 - Буду ждать тебя в машине, направо от входа. Белые <Жигули> 01-10.

 Сказал и быстро пошёл к выходу.

  Галя опешила от неожиданности.

  «Откуда он взялся? Как он изменился! Длинные волосы закрывали его лицо, раньше у него был открытый большой лоб. Короткая стрижка, так шла ему, зачем он отпустил волосы? – мелькали мысли у неё в голове.

 Она ещё не могла поверить, кого она сейчас увидела.

 - Может, мне показалось всё это?>

 Но его слова: «Белые <Жигули> 01-10 направо от входа» - ещё стояли у неё в ушах.

 Она медленно возвращалась вверх по лестнице, ещё не соображая, что делать.

 Внизу в раздевалке была одна Лена Мохова. Увидев Галю, она встревожилась:

 - Галь, тебе плохо? На тебе лица нет, что - то случилось?

 - Ничего, - ответила Галя и стала переодеваться. Оделась и подошла к зеркалу. Лицо у неё было бледнее обычного. Она поправила волосы и критически оглядела себя с ног до головы.

 <Как я изменилась за эти годы?> - подумала она.

 В зеркале отражалась молодая женщина в синих потёртых джинсах, в кожаной коричневой куртке с накладными карманами. Бежевый воротничок рубашки был расстегнут. Светлые волосы до плеч небрежно растрёпаны. Она себе нравилась.

 - Мне надо на примерку! - вдруг вспомнила она.

 - Выйду к нему и сразу пойду к Тоне, - решила она, сомневаясь, что так и сделает.

 Её «умная сила» предостерегала: Не ходи, иди через чёрный ход домой, он подождёт и уедет, всё сам поймёт.

 Она, было, направилась к чёрному выходу, но теперь другая «сила» вмешалась:

 - Ну что ты, как дура, прячешься? Он, может, заехал на несколько дней в Южный. Хотел с тобой поговорить, а ты убегаешь. Что он, съест тебя что ли?

 Она тут же ухватилась за вторую мысль.

- И верно, что он съест меня! Поговорю, посмотрю на него, узнаю, как он живёт. Может, он давно женился и забыл про всё. И я тоже всё забыла….

  Успокоив себя такими мыслями, Галя вернулась наверх и пошла через центральный выход, хотя могла обойти внизу по улице, - она была как в тумане, голова плохо соображала.

  Выйдя на центральное крыльцо, она посмотрела направо. Там метрах в десяти стояли белые <Жигули>. Непроизвольно посмотрев по сторонам, как воровка, она быстро направилась к машине. Она шла и чувствовала, что за ней наблюдают в водительское зеркало. Она никого не видит, а её, как на ладони, видно со всех сторон!

 Дверца машины перед ней открылась, она быстро впорхнула на переднее сидение,

 - Ну, здравствуй!- тихо сказал Женя, не поворачивая к ней головы.

 - Здравствуй, куда ты собрался ехать?

 - Туда, где можно будет поговорить!

 - Тогда на площадь Победы, поближе к сопке, там воздух чистый, - предложила она, тоже не глядя на него.

  Ехать было недалеко. Галя, молча, смотрела вперёд, непроизвольно высматривая знакомых. Она снова чувствовала себя воровкой.   

 Женя остановился у подножия сопки.

 - Ты откуда здесь и надолго приехал? - первая спросила она.

 - Я здесь живу. Уже три месяца, на улице Фрунзе.

 - Как живёшь? Ты же в Невельске жил.

 - Поменял квартиру на Южно-Сахалинск.

 - А где твоя семья?

 - Я развёлся, живу один.

 - А у меня второй сын родился, у нас всё хорошо, - хотела Галя настроить разговор на простой дружеский лад.

-  Я тоже на машине езжу, недавно сдала на права. А как твоё море, чем ты сейчас занимаешься? - продолжала она говорить с ним, как со старым хорошим знакомым.

 - С моря я списался по болезни, сейчас работаю в «рыбпроме», осваиваю новую специальность. Я заочно учился в рыбном институте, родители когда-то заставили.

 Женя был невесёл, казалось, что он через силу вёл этот разговор.

  - Наверное, обиделся, что я его сразу не узнала - догадалась она.

  Идя сюда, она приготовилась, что он сразу начнёт вспоминать их былые отношения, а ей придётся его сдерживать. Но ничего подобного не происходило.

Теперь ей уже хотелось, чтобы он спросил: - А ты помнишь?... 

 А он, как нарочно, не напоминал ей ни о чём, как будто знал, что она этого ждёт. Её стало раздражать его равнодушное молчание.

 - Ты хотел со мной о чём-то поговорить. Это и есть весь разговор? - с явным нетерпением спросила она.

 - Я хотел тебя увидеть и услышать. До этого я тебя видел только на расстоянии, а сегодня решился!

 - А где ты меня видел на расстоянии?  Подглядывал за мной, что ли?

 - А зачем подглядывать, вечером вся ваша парикмахерская, как на большом экране светится.

 Галя и раньше знала, что в тёмное время суток через большие витринные стёкла их видно далеко, но надеялась, что нечётко.

 - Ну и что, ты ездил сюда смотреть на нас?  

 Она специально сказала <на нас>.

 - Не на «нас», а на тебя одну. Я по-прежнему люблю тебя!  - сказал он всё одной фразой, которую ей хотелось услышать.

 - Я же тебе всё написала! Ты моё письмо получил?

 И они, наконец, заговорили о том, с чего надо было начать.

 - …Получил, через три месяца. Родители не хотели мне его отправлять, брат забрал и переправил.

 - А что, они его прочитали?

 - Нет, но почувствовали, что там для меня нет ничего хорошего. Мне долго не верилось, что ты можешь так собой владеть! Ведь я видел, как ты любила меня! Я помню всё дословно, что ты мне говорила на той квартире.

 Зато она забыла, что ему говорила, Она помнила лишь, что тогда была не в себе, помнила свои неудержимые рыдания и сквозь слёзы признания в любви.

 - А что я тебе тогда говорила?

 - Я не скажу, это были не слова, это были твои мысли. Ты сейчас начнёшь всё отрицать, а я не хочу этого. Это как под гипнозом бывает, что на уме, то и на языке.

 - А ты, значит, воспользовался?

 - Ну зачем ты, так говоришь! Вспомни, какой я сам был. Пока тебя ждал с двух часов, нервничал, боялся, что не придёшь, не захочешь. Мне тот час вечностью показался! Я, вообще, не пью, а тут, стакан водки опрокинул, пачку сигарет выкурил, и хоть бы, что! Ничего не брало! Обычно говорят, что от любви пьянеют, а я, наоборот, от тебя трезвею.

 Она посмотрела на него и вспомнила прежнего Женю.

 - А зачем ты отпустил длинные волосы? Тебе с короткой стрижкой было лучше. И что за болезнь, из-за которой тебя списали на берег?

 - На нервной почве привязался «псориаз». Он в основном на голове появляется, но ты не бойся, это не заразно.

 -  Можешь не объяснять, я знаю эту болезнь, она ещё плохо лечится.

 - Да, и ещё похожа на венерические болезни. Я сначала тоже подумал на сифилис. Пока тебя «забывал», столько баб через себя пропустил, что вполне мог подхватить какую – нибудь заразу. Но Бог уберёг меня, почему – то! - откровенно признался он.

 - Но ты ведь, сказал, что женился, а говоришь, бабы?...  

 - Когда мы расстались с тобой, - начал он свой рассказ, - я ещё надеялся, что что-то ещё может быть. Ты же собиралась со своим мужем разводиться, это знали все в отделе милиции…

  В море он был занят по горло работой и сначала просто ждал весточки. Он жил мечтами, что она решит в ответ на его предложение. Родители, получив её письмо, которое так ждал их сын, увидели, что оно в двух конвертах! Сразу поняли, что там что-то неладное, но побоялись его вскрыть или уничтожить. Потом приехал старший сын и, забрав письмо, передал его на корабль брату. Сначала, Женя, прочитав, расстроился, потом рассердился, что она советует ему её забыть. Как она его уже забыла! Потом понял, что это она специально пишет, чтобы «помочь» ему забыть её. И от этой «помощи» стала ещё желаннее! Он хотел бы ей позвонить, но тогдашняя связь на таком расстоянии не для всех была доступна.  

 По возвращении на берег, он узнал, что Добрынины переехали в Южно-Сахалинск. Догадался, что их развод - фикция для начальства! Он знал, что она давно мечтала о Южном, но перевестись туда было не реально. Он переживал крах своих надежд. Близкие ребята утешали:

 - Возьми себя в руки, всё пройдёт, как только поживёшь на берегу!

 Во Владике его ждали родители, им было уже известно его настроение. Поэтому они срочно решили взять ситуацию под контроль. В первый же вечер свели его с дочерью их лучших друзей и соседей. Мало того, Соня давно, с детства была тайно влюблена в подтянутого морячка соседа. Он был старше её и не воспринимал соседку – малолетку всерьёз.

 Соня выходила замуж, но прожила в браке недолго. Муж два раза пришёл пьяный с работы, и она, собрав вещи, ушла к родителям.

 Жене тогда было всё равно, что Соня, что кто – нибудь  другой! Он в первый же вечер остался у неё, она его не прогнала. Несколько дней они не расставались, никто ничего ему не говорил. Её и его родители молчали. Когда рассеялся «угар», отец сказал:

 <И что, после всего хочешь оставить Соню? Хватит тебе одному болтаться по белу свету! Женись, это хорошая семья, тебя там все любят!>

 …- А мне в тот момент было всё равно. Скажи они мне жениться на обезьяне, я бы и на ней женился. У меня тогда было одно желание - избавиться от мыслей о тебе! -   Рассказывал он Гале, глядя в окно.

- Родители сообща быстро организовали свадьбу. Как я потом понял, у них всё было готово, заранее.

 Свадьба, жених с невестой, гостей полон дом, отовсюду «горько» кричат! Все наперебой поздравляют, телеграммы зачитывают, а я, как во сне! Всё делаю, как положено, улыбаюсь, целую невесту, а сам, как на сцене роль играю. Себя сам успокаиваю - Ничего, поживу, привыкну и всё забуду. Соня спокойная, покладистая, молодая, симпатичная, говорит, что давно любит меня.

  В общем, стерпится - слюбится, одному быть сто раз хуже! Один у неё небольшой недостаток – молчит, лишнего слова не скажет! Стесняется меня, что ли? Через несколько дней после свадьбы утром она мне говорит:

 - <Ты каждую ночь во сне какую-то Галю зовёшь, это когда-нибудь кончится?>

 И так меня заел её слова.

- <А ты что думала, что я все эти годы о тебе мечтал и никого не знал? У тебя тоже муж был, так что ж теперь ревновать к прошлому?> - стараясь смягчить свой пыл, сказал ей. Она, конечно, обиделась, я давай её утешать и рассказал ей про эту Галю, про тебя, значит: -

- Да, была у меня любовь, но я ей оказался не нужен. Может, у нас с тобой что-то получится. Расскажи про своего мужа, ведь ты его тоже любила, как я Галю?  И если бы она тогда поговорила со мной, как мы с тобой в наш первый вечер, обо всём откровенно, как старые друзья, я бы оттаял душой и, может, постепенно полюбил её. Но она не может откровенно говорить, её душа закрыта! Она только старается мне во всём угодить, чтобы я не ушёл от неё. Кое-как прожив с ней месяц, я сбежал на работу, улетел на Камчатку, мы там стояли, хотя, мог бы и не уезжать.

 В порту буквально же в первый вечер, в ресторане, познакомился с женщиной Ритой, она напомнила мне тебя. Разговорились, она оказалась замужем, у неё двое детей, муж военный, почти всё, как у тебя. Мы с ней много разговаривали, у неё было много общего с тобой, по крайней мере, на словах. Я обрадовался, у нас вспыхнул роман. Про мужа она говорила, что он у неё второй, что она ему за всё благодарна. Но дальше - больше, когда она поняла, что я в неё влюбился, а мне просто показалось, она стала сама собой. Муж её был в длительной командировке. Сейчас я думаю, а был ли он вообще, тот муж? Встречались мы у неё на квартире. Она даже и не таилась, только детей отвозила к матери. Недели через две я решил ей сказать, что женат. Её это нисколько не смутило, она лишь сказала:

<Я тебя люблю, и больше меня ничего не интересует>.

Меня это насторожило. Немного погодя, я спросил её:

 <А как же твой муж, если он узнает?>

Она опять мне, как заученный урок отвечает:

- <Я тебя встретила, полюбила, ты меня любишь, какой муж? Он меня давно ревностью замучил. Я жила с ним ради детей. Причём тут он?>

  Меня, тогда, как ледяной водой окатило! Так она врала мне с самого начала! Все, что мне в ней понравилась - была ложь! Потом она предлагала мне уехать куда глаза глядят.

- <Детей пока оставлю маме, а как устроимся, я их заберу>.

 Потом, увидев, что я не спешу никуда с ней ехать, другое говорит:

- <Если ты не хочешь жить с детьми, они останутся у мамы, только деньги будем им посылать>.

  Этими словами она добила меня окончательно. Ради первого встречного она готова бросить мужа, детей!..

   От неё я сбежал, на корабль. Потом у меня ещё были женщины, менее запоминающиеся, но финиш один – разочарование!

 Но из всего этого я извлёк один урок, что «половой любовью» нельзя убить любовь духовную!

 Пока утоляешь телесный голод, кажется, всё прекрасно, но как насытишься, приходит пресыщение! Это ещё страшнее, когда - никто и ничто не интересно, противно! Лучше быть голодным, чем пресыщенным! Это я для себя уяснил! - сказал он, с горькой усмешкой.

 - А что было потом? - спросила она.

 - Потом я узнал, что Соня от меня ждёт ребёнка. И мне, после всех моих «подружек», она показалась самой родной женщиной. Когда я приехал, она уже была на седьмом месяце, но до родов я не дотянул, надо было срочно уезжать. Когда вернулся, то узнал, что ребёнок родился мёртвым. Соня ушла в себя, она и так была замкнутой, я её не мог утешить.

 Стали жить - ни родные, ни чужие! То море, то сессия, а между ними вместе. Был у неё ещё выкидыш. Говорят, надо лечиться, долго, чтобы родить. Она меня любит, но постоянно ревнует к той Гале, которую я до сих пор иногда вспоминаю, во сне.

 А однажды, это было после свадьбы, мы были у каких-то родственников в деревне и там устроили ради нас большое застолье.

  Поставили два длинных стола друг против друга. За один посадили молодежь, в основном одних девчонок, как тогда в Павловске, в ресторане, и мне так снова всё вспомнилось!. Как будто киноплёнку прокрутили.

  Мы ведь тогда в Павловске хотели тихо посидеть, одни, чтобы без драки и шума. А когда узнали, что парикмахеры с нами будут, что тут началось! Все мылись, стриглись, стирались, гладились, как последний раз или перед парадом. А когда мы сели за стол, напротив вас, то все ребята стали выбирать, кто кому достанется. Я разговаривал с Михалычем и одним ухом слушал их.

 Тебя увидел первый раз, когда все вышли танцевать, и поручил узнать твоё имя. А потом ты сама знаешь, как дальше было. Тебя все приглашали танцевать, но я видел, что ты никому не отдавала предпочтение, а только иногда посматривала в мою сторону, а я в твою. А от сильно надоедливых кавалеров, ты смешно убегала на другой конец стола, когда они шли тебя приглашать.

  Я тогда загадал: если с тобой познакомлюсь, то у меня будет что-то хорошее в жизни!

  - Лучше бы мы с тобой не встречались, всем было бы лучше. - тихо сказала Галя.

 - Правда? Хотя, кто знает, может, один Бог…  Я как-то в трудный момент зашёл в церковь, свечки поставил, постоял, послушал службу и вдруг такое облегчение почувствовал, даже удивился, - закончил свой рассказ Женя.

 - Ну, и что ты собираешься делать дальше? - спросила она.

 - Жить, только жить! Мне очень хотелось снова увидеть тебя, поговорить с тобой. Мне кажется, ты меня понимаешь.  Мешать тебе я не собираюсь, не бойся! Мне просто хочется жить рядом, в одном городе, чтобы иногда случайно встречаться на улице и здороваться с тобой. Иногда разговаривать, а время всё излечит. И с тобой, и с женой. – закончил он, как бы, ни на что не надеясь.

 Пока они говорили, время быстро пролетело.

 - Отвези меня туда же, откуда взял. Я там, рядом живу, - попросила она его.

 Они доехали до указанного места. На прощание, он, быстро  сунул ей в руку бумажку с телефоном.

 - Будет нечего делать, позвони, я рад буду тебя услышать. В любое время, хоть когда.

 - Уж, не знаю, надо ли нам ещё говорить?  Вроде бы всё сказали, - ответила она, но бумажку с телефоном взяла.

 Женя резко тронулся с места, и через минуту его уже не было видно:

 - Всё, кончилась моя спокойная жизнь… - с отчаянием подумала она и быстро пошла к своему дому.

   После разговора с Женей у Гали осталось двоякое чувство.

 С одной стороны - ей льстило, что он её не забыл.

  А с другой стороны - а что дальше?!

 Она уже успокоилась, всё забыла, как ей казалось. Просто заводить любовника у неё не было нужды. Муж был лучшим из лучших любовников! А от добра, добра, не ищут!  

 Вообщем, она твёрдо решила, что ни какие проявления любви на неё больше не повлияют. Надо только, чтобы он скорее забыл её.

 - Хороший он парень, такого в друзьях иметь неплохо! Но, для этого надо, чтобы он совсем разлюбил меня, как я его.  – Думала она, упиваясь своей добротой, рассудительностью и порядочностью! 

 Пока она обо всём таком думала, незаметно пролетела неделя, потом другая, третья, а от Жени не было ни каких напоминаний о себе.

 На работе, стоя за рабочим креслом, она то и дело посматривала в окно на дорогу, непроизвольно, выискивая глазами белые <Жигули>.  Противный «червячок» снова зашевелился у неё в душе. Она приготовилась к одному, а оказалось другое. Её всё больше и больше задевало его молчание.

 <Если человек любит, разве он может не проявляться никак? А может, он специально так себя ведёт, чтобы своим равнодушием задеть? Он нарочно мне всё рассказал и теперь молчит, ждёт, когда я первая начну ему звонить.

 Это же известная схема, как игра в «доглядки». Сначала смотришь ты, потом, доглядевшись, смотрят на тебя.

 Точно так оно и есть! - решила она, и от разоблачения хитреца на время успокаивалась. Головой она всё понимала,  сердце не хотело понимать.

  Проходило время и новые вопросы лезли в голову.

 - А может, он заболел или куда-то уехал по делам?    

 После работы в первую смену она находила причины, чтобы пройтись по центральной улице, где хоть раз в день проходят все жители Южно-Сахалинска. Особенно, те, кто в тех местах работает, здание «Рыбпрома» тоже там находилось. Она жила в постоянном ожидании чего то…

 Чувство досады, разочарования сменялись трезвыми размышлениями. 

 - «Ты же боялась, что он будет тебя осаждать своим вниманием, а теперь ты сама ищешь этого внимания, зачем? Он же сказал, что не собирается мешать, тебе жить. Ты осуждаешь женщин, которые «крутят хвостом», собирая возле себя «толпу». Что же ты сейчас нервничаешь, потеряв внимание одного поклонника?

 От этих мыслей приходило отрезвление, но… ненадолго.

 Как только она оставалась одна в квартире, так жёлто-лимонный телефонный аппарат, манил к себе, как магнит!

  «Послушаю только его голос, он же не поймёт, что это я. Мало ли сбоев в телефонной сети бывает>, - думала она. Определителей тогда у простых смертных ещё не было.

  Как-то случился подходящий момент, и она, дрожащей рукой набрала его номер. Закрыла низ трубки рукой, чтобы неслышно было её сердцебиение, затаила дыхание. Длинные гудки монотонно сообщали, что трубку поднять некому.  А ей и этого уже было достаточно, как, будто она с ним поговорил  

  В то лето, когда они купили машину, установилась на редкость тёплая погода, и они с детьми, почти каждое воскресенье выезжали на природу.

   Природа на юге Сахалина не обычная, не похожая на материковскую. Мелкие речки-ручейки текут с каждой, и из-под каждой сопки - возвышенности. Растительность скудно-роскошная! Земля никогда полностью не прогревается, хотя там нет вечной мерзлоты, как на Крайнем Севере. Ночи даже в жаркую погоду всегда прохладные и сырые. Поэтому с ночёвками ездить на природу не принято, особенно с детьми.

 Соседка Марина Михайловна в тот год тоже купила машину <Москвич>, и они семьями выезжали на природу. Эдик ловил рыбу, у него это самое любимое занятие. Он мог часами стоять с удочкой, забывая про еду и всё остальное. 

  Дороги на Сахалине почти все зигзагообразные, особенно в сторону моря, то вниз, то вверх. Миша давал руль Гале, чтобы она набиралась опыта вождения. Самый сложный участок дороги к морю назывался <тёщин язык>. Сразу после поворота, начинался резкий уклон дороги в сторону пропасти, и если не быть готовым, то так и улетишь в эту пропасть, как и случалось!

 В жаркую погоду, все южносахалинцы устремлялись к Анивскому взморью. Вода в море там всегда теплее, берег песочный, купаться одно удовольствие. Загар на Сахалине получается тёмный, негритянский, не медный, как на южных морях.

  Миша, работая на своей «земле» среди корейцев, научился собирать и готовить мидии. Стоя в море по пояс, он пяткой разрывал песок и доставал оттуда ракушки, собирал кучку и начинал готовить. Чистил их в миску, внутренности заливал раствором уксуса. Желеобразное содержимое мгновенно «сворачивалось», и превращалось в белое нежное мясо. Они варились в уксусе. Затем добавлял туда соль, специи, и обалденная закуска была готова на глазах.

  В конце июля начинает идти горбуша, кета, в общем, все лососёвые. Простым смертным ловля этой рыбы запрещена. В это время на природу все берут свежую горбушу и варят уху на костре. Из икры, если она окажется, тут же, солят <пятиминутку>. Так она называется за быстроту приготовления, и за быстрое её съедение, без консервантов, она не хранится.

 Жаркая погода на Сахалине случается не каждый год. Иногда, кроме круглосуточного моросящего дождика и тёмного неба, ничего другого не наблюдается. А когда стоит погода, то тут уж любыми путями все спешат выехать на природу.

 Однажды, по дороге за город, Галя была за рулём. По встречной полосе приближались белые <Жигули>. За рулём тоже сидела женщина.

 Когда они поравнялись, то белые <Жигули> громко просигналили, как бы приветствуя. Галя всмотрелась в салон встречной машины, и на пассажирском сидении ей показался Женя. Миша в это время тоже нажал на сигнал, в ответ на приветствие.

 Когда они разъехались, Галя увидела в боковом зеркале номер, он был - 01-10.

 -С кем он ехал? Но это, лучше, чем, если бы он проехал, не заметив меня>, - подумала она.

 А дети после, стали просить ещё кому-нибудь посигналить. Миша не придал этому никакого значения.

 В общем, спокойной жизни не стало, как она и предполагала.

  Заканчивалось короткое сахалинское лето, наступала золотая, багряная осень.

 Для Галиной соседки Нины знакомство с удивительной женщиной Любой не прошло бесследно. После того, как Люба заинтересовалась её одинокой судьбой, они стали часто общаться. Нина теперь сама вечерами заходила к Любе домой. Галина мама тоже любила навещать свою целительницу.

 У Добрыниных теперь постоянно упоминалось имя Любы, ей были благодарны за бескорыстную помощь.

 Однажды вечером, Галя открывала дверь в квартиру, а Нина выходила из своей. Они поздоровались и разговорились, верней Нине не терпелось сообщить соседке свои новости.

 - Ты знаешь, Люба серьёзно заинтересовалась моей судьбой, - и она вкратце поведала смысл их разговоров.

 - …Первое, что она мне посоветовала: <Хочешь изменить свою одинокую жизни, то начни с молитв, обращений к Богу. Если будешь постоянно читать молитвы, то сама всё увидишь….  Я послушалась, и стала всё делать, как она мне расписала. Вот уже две недели, как читаю утренние и вечерние молитвы. И ты не поверишь, что я заметила!  Куда ни пойду, за что ни возьмусь, всё у меня получается! Думала просто случайности, но таких случайностей раньше со мной не было! Чудеса и только! Галя, я же всегда была убеждённой атеисткой! И если бы мне рассказали про такие «случайности» после молитв, никому бы не поверила. Но себе – то, как не верить?!

 Она рассказала несколько случаев, которые чудесным образом у неё разрешились после чтения молитв.

 - Люба говорит, что это только начало! Я уже, кажется, начинаю верить, что, «Что – То» – есть на самом деле!

 Галя хорошо знала соседку, поэтому не усомнилась в её рассказе. Кому другому она бы не поверила.

  И хотя она охала и ахала, вместе с соседкой, голова её была забита другими мыслями. Она была под сильным впечатлением от первой случайной встречи с Женей. Она вспоминала все слова, сказанные друг другу.

  После работы она направилась в универмаг, людей на центральной улице было как всегда много, но она издалека заметила его. Ноги тут же «подкосились» от волнения.

 -«Что сказать, как себя вести?> -  лихорадочно соображала она, делая, равнодушное лицо.

 Он тоже её заметил. Они приближались друг к другу  с одной мыслью - не показать своего волнения! Поздоровавшись, отошли в сторону, поговорить.

 - Как дела? – равнодушно спросила она.

 - Нормально. На сессии был, досдавал «хвосты». Потом в Невельск ездил к брату.

 - А с кем ты нам сигналил на дороге? – кстати, вспомнила она.

 -  Это жена брата была за рулём, мы возвращались от них, сюда ехали.

 Говорить было не о чем, но расходиться не хотелось.

 - А ты, куда идёшь? - спросил Женя.

 Галя передумала заходить в универмаг, он бы не пошёл с ней.

 - В ателье к портнихе.-

 -  Это, что возле рынка?

 - Да!

 - Тогда я тебя провожу, мне туда тоже надо, - и они медленно пошли рядом.

 Шли, разговаривали о разном, только, не касающихся их самих. Наконец, она не выдержала, и чтобы хоть что-то выпытать о его душевном состоянии, спросила: -

 - Ну, а у тебя лично, какие новости появились за это время? - 

 - Мне стало легче, после того, как с тобой увиделся и поговорил. Кажется, я на поправку пошёл, - весело и беспечно сообщил он.

 - А я наобр… - и она вовремя прикусила язык, чуть ни проговорившись.  

 Он сделал вид, что не заметил недосказанной реплики.

 - На, какую поправку ты пошёл? - допытывалась она.

 Её расстроила эта фраза, значит, он стал забывать её.

 - До встречи с тобой, я всё мечтал о нашем разговоре, а когда поговорил, то сразу стало легче. Теперь ты всё знаешь.

 - То есть, ты свой душевный «груз» на двоих разложил?

 - А что, это возможно… на двоих? - с надеждой в голосе спросил он.

 - Я ничего такого не сказала.

 - Ну, а «груз» на двоих?

 - Не лови меня на словах.

 Тут они подошли к ателье, ей ничего уже не оставалось, как зайти в здание. Никакой примерки в тот день не было.  Они попрощались. Зайдя в фойе и подождав там две минуты, она выскочила на улицу, в надежде, что он ещё далеко не ушёл.

  Но его, увы, нигде не было.

 - «Как быстро он ушёл, ведь за это время далеко не уйдёшь>, - с досадой думала она.

  Посмотрев по сторонам, она пошла домой, то и дело, оглядываясь назад.

 А Женя никуда и не уходил, он зашёл в ближайший подъезд дома и оттуда наблюдал за происходящим. Он понял, что ей не нужно в ателье, но хотел убедиться в этом.  

  То, что он увидел, его обрадовало. Значит, она его не забыла совсем!

  Его решение, приехать жить в Южно-Сахалинск, пришло после одного разговора с цыганкой.

 Женя был человеком самостоятельным и решения спонтанно не принимал, а тут его, как подменили.

  Прожив с женой за три года в общей сложности меньше года, он так и не смирился со своей судьбой. Ему казалось, что ещё можно начать жить по-другому. Когда хочется на крыльях лететь домой, где тебя ждёт любимая жена! Когда дом полная чаща, много детей, когда все дела и мысли общие. И от такой счастливой жизни не хочется никуда сбегать! Для этого он решил начать делать карьеру на суше, хотя море совсем не исключалось. Если понадобятся деньги, то можно пару раз сходить за ними в море, ведь любящая жена никуда не сбежит!..

  О его мечтах знал только его старший брат Слава, они были друзьями. Слава долго отговаривал, советовал забыть несостоявшуюся  любовь. Однажды в разговоре братья коснулись Женькиной зазнобы.

 - Ну, брат, признавайся, ты уже совсем успокоился, забыл её? Ведь ты толком её и не знал. Два раза встретились! Может, там и помнить не о ком, всё себе сам придумал?

 -  Дорого бы я отдал, чтобы её забыть! Её я узнал из разговоров о её муже. Помнишь, я тебе рассказывал про одного мента, что у нас раньше работал?

 Так вот, он, для меня, всё разузнал. Как они приехали в Павловск, как жить начинали. За её мозги и настойчивость, прозвали её в отделе <мегерой>, стервой значит. А его «подкаблучником», однако жили они хорошо, до некоторого времени….

 В тот первый вечер, после ресторана, зашли мы к ней толпой в гости, муж в Южном был, шампанское прихватили выпить. Мои пацаны со своими  девчонками по тёмным углам разбежались.

 А мы с ней про жизнь часа два говорили. Я ей о себе, а она про мужа рассказывала, всё нахваливала его. Себя, заметь, нигде не выставляла! Я уже потом всё сопоставил, что узнал, и что от неё услышал. Сколько баб я встречал, все на своих мужей жалуются, а эта хвалит. При чём, в тот момент, когда  мы друг другу понравились!...  Вот, что меня удивило!

 Но, самое смешное, что хвалила она его в не простой период их в жизни! Он только что по пьянке с сослуживцами загулял на Новый год, да ещё где - в женском общежитии! С пьянством у них в ментовке была беда. Короче, они поссорилась, дело доходило до развода. Он сам об этом всем в отделе рассказывал. Так что узнал я её не по одним словам, а по делам, и поступкам… .  

 - А почему они не развелись?

- Не знаю! Теперь мне кажется, что это была просто хитрая «утка» для перевода в Южный. Слишком быстро и хорошо они там устроились, как мне сказали.

 - Они - то устроились, а ты, брат?  Что ты думаешь делать, время идёт -  спросил Слава.

 - Мне бы только узнать, любит она меня ещё или нет? Вот, что мучит меня, жить не даёт!

 - Да ты что, ведь три года прошло, она, поди, уж и забыла, как тебя звать- величать!

 - Нет, эта не забудет! Я же не забыл её! А у меня кого только не перебывало за эти годы, всё не то! Только ещё больше оценил её на фоне всех. Для любви и жизни только она нужна! Вот только, как узнать, что она сейчас думает обо мне! - риторически закончил Женя.

  Видя состояние брата, Слава сказал:

 - Ну, должен же быть в конце концов выход! Короче, я знаю, надо найти такого человека, кто сможет тебе дать ответ.

 Через несколько дней он позвонил Жене и сообщил адрес одной цыганки.

-  …Народу к ней тьма, всем правду говорит, предсказывает, что делать. Сходи, узнай и успокойся!

 Женя, никогда не веривший гадалкам, решил идти, не раздумывая.

  Цыганка была старая, седая с чёрными прядями, постоянно курила трубку. Её сухие, жилистые, коричневые пальцы были унизаны золотыми кольцами, зубы тоже были из того же металла. Ничего не говоря, она, первым делом, осмотрела его ладони, немного подумала. Потом взяла колоду карт, предложила ему её сдвинуть и начала выкидывать карты по одной.

 - Падает тебе, сердешный, скорая дорога туда, где твоё сердце. Любишь ты давно червонную даму, а она - тебя, но долг ей дороже, чем любовь к тебе.

 - А что она думает про меня? - не выдержал Женя.

 - Про тебя она не думает, у неё долг главнее, но у тебя есть шанс. Сейчас, потом будет поздно! Если не сейчас, то больше никогда, - сказала цыганка, выпуская из ноздрей густой сизый дым.

 - И что, получится у нас с ней?.. - взволновано спросил он.

 - С ней, или с другой, не важно! Всё у тебя падает хорошо, благодаря этому шансу….

 Вернувшись, домой, он стал думать о словах цыганки.

  - Скорая дорога туда, где твоё сердце, значит, в Южно-Сахалинск, куда ж ещё!

 Встретившись с братом, они обсудили, что и как можно сделать, чтобы надолго оказаться в Южном. Быстро такие дела не делаются. Главное, что она помнит и любит!

 - Меняй хату на Южно-Сахалинск, на однокомнатную, пока и такая сойдёт! Работать будешь в рыбпроме, тебе с твоим институтом всё равно надо когда-то начинать. У отца, там связи были, устроят. И действуй по обстановке. Уехать оттуда не проблема, - сказал Слава, потом посмотрел на брата, и воскликнул:

 - А знаешь, Женька, ведь тебе так или иначе, а туда ехать было надо. Цыганка только всё ускорила! А ещё говорят - за любовь надо бороться! А с Сонькой-то, как?

 - А Соньке лишь бы муж был, не пил, да деньги приносил. К ней, когда ни вернись, всегда примет!

 - А может, она тебя любит, поэтому такая?

 - Да скучная у неё любовь. Она, как старуха, хотя моложе меня на пять лет. А что в старости с ней делать? Если одно - хорошо, то другое - плохо. Не будет мне покоя, пока не разберусь до конца с Галей. Вот если не получится, тогда всё равно, а пока есть шанс!

  Прошло совсем немного времени, после первой встречи с Женей, а Гале уже казалось, как, будто она с ним не расставалась на три года.

 Только тогда у неё были страдания от неизвестности, а сейчас - от полной ясности.

  Он её любит, помнил, ждал! Жизнь у него не устроена, как он ни старался её устроить без неё. Опять всё её существо поделилось надвое.

 Одна «сторона» млела от счастья и удовольствия, что её любят, помнят и ждут. Это льстило и давало стимул быть ещё лучше и привлекательнее, ведь за тобой постоянно следят влюблённые глаза и их хочется всё больше и больше удивлять и восхищать.

 О таком состоянии мечтают все женщины на Земле!

  Для этого и ищут эту Любовь, чтобы давала стимул!

  Расскажи кому, все обзавидуются, но только, что толку! Воспользоваться этой любовью она не может, у неё семья,  муж, который её тоже не меньше любит. И жизнь с ним её очень устраивает, если ни сказать больше!

 Почему так несправедливо?! Когда люди хотят, ждут любви, а она не приходит, а кому и так достаточно, она сваливается на голову. И бросить жалко и брать уже не куда! – думала она.

  После второго замужества её взгляды на жизнь кардинально поменялись. Теперь она и думать не хотела ни

О каких изменах. Ни интереса, ни удовольствия в этом она не видела. Чтобы отвлечься от любовных дум о Жени, она читала классику – Бунина, Чехова. А в минуты уныния спасал юмор, больше всего она любила вслух читать своего любимого сатирика Михаила Зощенко. Она обожала его юморные фразы и словечки и к месту их применяла со своими добавлениями.

 После чтения этих рассказов у неё поднималось настроение и уже снова хотелось «бежать» жить дальше. Как бы там ни было, но характер у неё был сильный.

 Она с детства уяснила, надеяться только на себя. Поэтому помощь искала только в себе.

  Прейдя к выводу, что она безнадёжно помнит Женю, она стала думать, что ей делать, как быть с этим счастьем и несчастьем одновременно. Самое ужасное, что она не могла ни с кем поделиться. Елены Николаевны в городе не было. Её окружали люди: либо глубоко семейные, либо, наоборот, «гуляй Вася». В её ситуации они были не советчики.

 Галя снова вспомнила о «том человеке», который всё знает, понимает, и может всё объяснить, как быть, и что делать! 

 Она в любой момент могла позвонить ему, она знала, он ждёт её звонка. Но что дальше?  Заводить любовные отношения на его квартире - спать с двумя одновременно! Днём с одним, ночью с другим! Скакать из одной койки в другую, значит врать обоим. Но это противоречило её нынешним убеждениям.

  Она не была похотливой гурманкой, и интимные отношения ставила Очень Высоко! Только, когда её душа давала «зелёный свет», только тогда её тело могло полностью раскрепоститься. Откуда у неё было такое? Наверное, генетически заложено от казачьих женских корней! 

  Вообщем, иного, выхода, как положиться на время, она не видела.

 А пока она старалась меньше находиться одной, и в свободные вечера часто бывала у соседок, особенно, у одинокой Нины.

 Маленький Вовик там был хозяином, он любил Нину за то, что та обожала его и постоянно баловала. Ему у неё было можно всё. Нина была намного старше Гали, но они оказались женщины одного темперамента, на этой почве они и сдружились.

 Нина последнее время жила под впечатлением от общения с Любой, и кроме как, с Галей поделиться, ей было не с кем.  Кругом были одни атеисты, они могли подумать, что у неё просто  «крыша» поехала. Понять её могла только одна Галя, и она постоянно делилась своими открытиями. А открытия действительно были удивительные, и если бы это рассказывал кто-то другой, Галя в них не поверила.

 Нина много лет страдала непонятными недомоганиями, иногда даже не могла встать с постели. Вызывала врача на дом, но никто ничего у неё определённого не находил. Анализы тоже ничего не показывали, и многие думали, что она симулирует, но Галя-то видела, что это не так. Люба, поговорив с ней, сразу разобралась в её диагнозе и посоветовала читать молитвы. Молитвословы тогда нигде не продавались, как и всякая духовная литература, поэтому всё переписывали от руки. У Нины уже была целая тетрадка таких молитв, она ею очень дорожила.

 Начав всё делать, как велела Люба, заметив первые результаты, у неё начал распутываться «клубок» всяких странностей. Здоровье нормализовалось, на работе обстановка улучшилась.

 - «За всё, в этой жизни надо платить! Это не пустые слова! Сделал плохое дело, обманул, обидел – значит жди, тебе это же вернётся бумерангом».- часто теперь повторяла Нина.

 Эти слова запали Гале в душу, как никакие другие.

 - Тебе, Галя, хорошо, за тебя мать всю жизнь молится, а у меня бабка, отцова мать, чуть ли ни колдуньей была.  Так вот за её чёрные дела, я своей никчёмной жизнью расплачиваюсь. Да ещё и  Бога не признавала никогда. Теперь вот, благодаря Любе, начинаю хоть что-то понимать….

 И они долго разговаривали на эту тему. Галя слушала Нину, верила её рассказам, потому что там были факты, свидетельствующие об истине сказанного.

 Но саму Галю это не касалось, её жизнь проходила в стороне от всего этого.

   В то время она жила двойной жизнью, одна явная, а другая тайная - мысли о Жени. Как он, и что с ним?

                  Глава шестая.

   Заканчивалась сахалинская осень, наступала зима. Временами Гале казалось, что она забыла про свою тайну, у неё были общественные дела, ей уже поручили присматриваться к комсомолу, и она часто ходила на их собрания. Дом и работа занимали тоже много времени. Но стоило ей случайно встретиться с ним на улице или увидеть его машину, стоявшую возле её работы, как всё просыпалось, с новой силой. Про машину она думала, что это он специально тут стоит, чтобы её высматривать. Всё это волновало и не давало покоя.

  Встретившись однажды, случайно, на улице, они незаметно прошли вместе чуть ли не весь город, в длину он небольшой. Говорили на разные темы и про всё на свете, лишь бы было о чём. Женя ни разу не коснулся их отношений, даже случайно. Она тоже молчала. Он был к ней предельно внимателен и вежлив, но не более.

  Она же не знала, что он решил ждать, сколько бы ни понадобилось.

  Жизнь в Южно-Сахалинске ему нужна была и по другим причинам. Так что он ничего не терял, что приехал сюда специально. Ещё он понимал, узнай она о его намерении насчёт нее - всё бы пропало!

  Поэтому он и не торопил события, больше ждал! Он видел, что она к нему неравнодушна, и хотел, чтобы «костёр» в её сердце разгорался всё сильнее и сильнее.

 А своим поддельным равнодушием он только «заводил» её. Галя начинала злиться на него, потом на себя, потом хватала ручку и начинала записывать какие-то нелепые стихи, которые сами складывались в голове и просились на бумагу:

 - Стихами мысли в голове кружатся,

 - Рассудок будто бы померк.

-  Лишь только мысль о том,

-  Как это будет называться…

 - Спасает и на землю опускает.

- О Господи, спаси меня дурную!

-  Сама не знаю, что творю,

-  Себя ругаю, проклинаю,

-  А излечиться не могу.

-  Какой-то «зверь» в меня вселился,

-  И мучит, и грызёт, и не даёт остановиться,

-  А я всё это понимаю,

-  И лишь всё глубже утопаю…

 Настрадавшись любовной темой, она вспоминала что-нибудь смешное, типа:

 Дура, дура, дура я,

 Дура я заклятая.

 У него четыре дуры,

 А я дура пятая!

 Эта частушка теперь часто приходила ей в голову.

 На этот раз её любовные страдания никто не замечал, как поначалу было в Павловске. Она к тому времени научилась собой владеть, чтобы из-за неё не страдали другие.

  Приближался главный праздник семьи Добрыниных. В Южно-Сахалинске было не принято собираться на День милиции всем отделом, как в Павловске. Может, оттого, что он был большой, а может, по другой какой причине.

 Уголовный розыск обычно собирался отдельно в ближайшем ресторане и без жён, с коллегами из следственного отдела, где почти одни женщины. На этот год хотели сделать то же самое, но Миша, поговорив дома с женой, стал их отговаривать:

 - Ребята, но ведь нашим жёнам тоже достаётся от нашей службы, да ещё как! Мы их почти не видим. Значит, мы вместе должны отмечать наш праздник.

 На что, многие говорили примерно одно и то же:

   - Мы с ними дома отметим, зачем, со «своим самоваром» в Тулу? С жёнами одна скукотища, начнут пилить:- Не пей, не смотри по сторонам…. А без них свобода! 

 Сначала этот разговор дошёл до сотрудниц отдела, а потом слух покатился дальше.

 В общем, этот спор дошёл до жён, и все сразу тоже захотели в ресторан. Видя, какие дебаты разгорелись  из-за нежелания гулять с жёнами, Гале пришла в голову идея. 

- Надо сделать так, чтобы мужья увидели своих жён заново!

 Сама она всегда радовалась, когда незнакомые люди  принимали их с Мишей за любовную пару. На эту тему они обожали разыгрывать смешные сценки в чужих компаниях. В таких случаях «артистка» в ней преуспевала! Радовалась потому, что к слову <жена> давно прилепилось двоякое понятие. И в этом была вина, и самих жён. Это она знала и по себе, и по своим знакомым женщинам.  

 Если муж, то уже ничего и не хочется, и так всё сойдёт. Если нарядилась, причесалась, собралась, то только  для дела, а не просто так.

 Да, но и мужья к красоте, тоже быстро привыкают! Тут нужно постоянно «лавировать», по обстановке. А кому охота, легче же ни о чём не замарачиваться! Муж он и есть муж!

 До этого Галя не раз встречала в отделе жён сотрудников её мужа. Все они были молодые, симпатичные, но «никакие», затурканные бытом, детьми и вечными ожиданиями отсутствующих мужей. Денег в милиции всегда платили мало(воровать было не принято), да ещё маленькие дети не давали жёнам работать. Потому многие жили очень-очень скромно, спасали только зажиточные родители, у кого они были. Добрынины, по сравнению с другими его коллегами, жили обеспеченно.

 Галя понимала, что все жёны, устали от неустроенного быта, беспросветного одиночества и соскучились по праздникам. Для этого нужно было подсказать им, как это лучше сделать. Она решила всех желающих собрать в Доме быта. Пришли почти все, и она провела с ними «собрание».

 - «Давайте соберемся на День милиции в ресторане, и всех удивим. Нужно сделать так, чтобы ваши мужья выпали в «осадок», увидев вас. И всё это, при их коллегах женщинах, чтобы те не думали, что жёны у сыщиков «никакие». Если вы согласны, то «вашу красоту» я беру на себя».

 Согласны были все, детали обговорили позже.

 …Пока шла работа с волосами, Галя читала им «лекцию по охмурению» собственных мужей. Молодые женщины, вчерашние девчонки, слушали с большим интересом и вниманием. Чувствовалось, что для многих это не знакомая тема.

 - …Запомните, самое трудное в жизни - это соблазнять  законного мужа! Мешает привычка! Чужого - делать нечего, только пообещай глазами…  И ты,  уже красавица! А завтра, он не вспомнит, как тебя звали!  Мужа надо соблазнять постоянно, не лениться, если хотите, чтобы вас любили и бежали к вам домой. Она рассказывала им про них самих, как они всё неправильно делают. К тому времени, она была не по годам мудрая женщина в семейной жизни. Книги, наблюдения, женский коллектив, рассказы клиенток, да и опыт двух мужей, давали свои результаты.

 Она убедила их вести себя по «сценарию», то есть не «пилить» мужей за лишние рюмки, не вспоминать старые обиды, не обсуждать семейные проблемы. Вообщем, держать себя, как приглашённые на вечер девушки.

  Когда молодые женщины вошли в зал, все присутствующие, мягко говоря, были удивлены. А мужья, как и предполагалось, действительно выпали в «осадок».

 Ошарашенные мужья с интересом рассматривали своих красавиц жён (ребята уже забыли, когда их такими видели). С этой минуты никто с их стола не приглашал других женщин танцевать, все были заняты друг другом.

 Вечер прошёл на удивление хорошо, даже лучше, чем ожидали. Галя, в разговоре, к месту вставила:

 - Ну…  и как вам, нынче, ваши  «самоварчики»?

 Кто-то понял и ответил:

 - Нынче наши лучше всех!

 - То ли ещё будет! - переглянулась Галя с девчонками. Все были в восторге от мужского внимания и чудесного вечера, всем было приятно нравиться своим мужьям.

 Некоторые пары, именно в этот вечер, примирились окончательно после старых накопившихся ссор. Быстрые танцы все выходили танцевать вместе. Миша пел, как всегда, свой задушевный  <Вальс милиции>. Всё было замечательно и даже лучше. Вечер запомнился многим и надолго, с тех пор, каждый год, все стали собираться вместе. А жёны, к Дню милиции, теперь готовились, как к самому главному празднику.

  Позже, Миша часто любил посмеяться, когда вспоминал «последствия» того вечера. Он не раз рассказывал всем знакомым, как ребята между собой делились впечатлениями о  незабываемой «Варфоломеевской ночи» после ресторана.

 А у Гали после этого вечера добавились постоянные клиентки, которых и так было  много. Некоторые стали делиться своими семейными проблемами, спрашивали совета, потому, что Галя могла его дать и сохранить всё в тайне. Галя сама, больше всех, радовалась своей затее.

 «Чем больше счастливых, тем меньше несчастных»,- рассуждала она.

 Но если она могла кому-то посоветовать, как поступить, то ей самой, что делать со своим «треугольником», посоветовать было некому.

  Она думала, что Женя будет как-то проявляться, стремиться к свиданиям, и тогда было бы легче. А то, что   он никак не действовал и не проявлялся, оставалось загадкой и только заставляло больше думать о нём. Ей и в голову не приходило, что всё это специально запланировано!

  Новый год решили встречать в ресторане, надо было показать новый наряд. И ей ужасно захотелось, чтобы там, где они будут праздновать, оказался и Женя. Среди массы чужих людей, никто ни о чём не догадается. А она бы показалась перед ним во всей красе - этого ей и хотелось больше всего!

- «А там и один медленный танец можно было бы с ним станцевать, приглашают же чужие мужчины чужих женщин!> - размечталась она.

  Но как ему об этом намекнуть, сказать, где она будет? Звонить самой не хотелось.

 А в это время Женя думал о том же:

- Как поздравить Галю с Новым годом и хорошо бы увидеться с ней в общественном месте, в ресторане, например. 

 К праздникам принято дарить подарки с поздравлениями.

Тридцатого  декабря вечером Галя подошла к кассе за своим листом, и тут, кассир достала большой лёгкий бумажный свёрток в виде букета цветов и подала его ей:

 - Какая-то пожилая женщина принесла тебе и просила ещё передать, что завтра утром зайдёт! А зачем, я не поняла. Может, там тебе письмо и ждут ответа

У Гали ёкнуло сердце. Она быстро открыла свёрток и стала искать письмо. В свёртке действительно оказались живые цветы – хризантемы, по тем временам большая редкость - зимой на Сахалине живые цветы! А ещё там лежала голубая коробочка с французскими духами <Эллипс> и открытка. Письма не было. После новогоднего поздравления шла приписка: «От вашей клиентки Жени из Невельска!»

 Это был он! Как хорошо, что у него двойное имя, и мужское и женское.

 - А когда та женщина зайдёт? - спросила Галя у кассирши.

 - Точно не сказала. Завтра утром - и всё!

 Это была почта.   «Какой хитрый!» - подумала она, радуясь его изобретательности. Никто ничего и не заподозрит в этом подарке. Только она знает, что у неё никогда не было клиентки Жени из Невельска.

 У неё тут же нашлась чистая открытка, и она подписала её, в конце добавила слова: -

 «Желаю вам встретить этот Новый год в ресторане «Океан», там будет очень весело! И подписалась одной буквой Г.

 В этом году Гале повезло, она работала в первую смену.  Вторая смена, как правило, заканчивалась очень поздно, пока заждавшиеся мужья, ни забирали домой жён - мастеров.

 Приготовив дома всё к празднику, Галя стала собираться. Мама с детьми, должны были встречать Новый год у соседки Марины Михайловны. Там обычно собиралась большая компания, и у всех были дети. Мама обижалась, что они уходят из дома.

 - Это всё Галька придумала, идти в энтот ресторан.  Сели бы дома, как люди, своей семьёй. Это ей, «вертихвостке», надо свои наряды показывать. А ты, Мишка, кругом потачник! Взял бы и запретил ей, как муж! - незлобно ворчала она.

 - Мама, да что вы такое говорите! У неё же новогодний наряд пропадёт, никто ещё ни разу не видел. Она его полгода специально к Новому году шила. А дома неинтересно, никто не увидит, - как всегда, поддерживал жену зять, перешучиваясь с тёщей.

  К 10 часам вечера все поднялись к Марине Михайловне, проводить старый год. Там был роскошный стол и много гостей - родственников. Посидев немного со всеми, Добрынины направились в ресторан.

 Ресторан <Океан> в тот год только открылся и был самым крупным и модным заведением в городе. Большой зал делился надвое. Сцена с музыкантами находилась в первом, большом <отсеке>, поэтому все стремились попасть именно туда. Во втором <отсеке>, обычно, находились те, кому нужно было просто тихо посидеть, поговорить.

 Галя, скрывая волнение, думала об одном - придёт ли Женя? Ведь все столики в ресторане давно заказаны, как он сумеет туда попасть?

 В фойе ресторана толпились празднично одетые люди, все ждали своих знакомых.

 Отдав мужу верхнюю одежду, Галя зашла в туалетную комнату, чтобы поправить макияж и причёску.

  - Наряд на ней был из панбархата цвета «молока». На полупрозрачном шифоне редкая россыпь крупных цветов мягкого бархата. Платье было вечернее, без рукавов, длиной выше щиколотки, чтобы открывалась обувь. Вязанная серебряная шапочка на макушке утопала в волнистых волосах, удачно сочетаясь цветом с серебряными босоножками на высоком каблуке, и бархатным цветком с серебряными нитями внутри. Цветок крепился на открытом плече на бретельке. Простой покрой платья подчёркивал фигуру и красоту ткани. Серебреная шапочка «Джульетты», хризантема на плече и босоножки оригинально сочетались и  бросались в глаза.

   На фоне поголовного блестящего люрекса и переливающихся трикотажей, «простое» белое платье с маленькой серебряной шапочкой было, как «маяк» в блестящих волнах  людского «океана».

 Галя, причёсываясь у стенного зеркала, внимательно осмотрела отражение публики и осталась довольной собой. Эффектнее себя, она не увидела никого. Сложив косметику в вязаный серебряный мешочек, который играл роль косметички, она вышла в фойе. Миша стоял с ребятами и их жёнами у входа в зал, все ждали её. Пока она подходила к ним, десятки любопытных глаз рассматривали её. Стены в фойе были зеркальные, всё пространство, как впереди так и сзади просматривалось насквозь.

 Но Галя шла, не глядя по сторонам, умирая от желания посмотреть, ни появился ли Женя? Жаль если он не придет и не увидит её, ведь больше всего ей хотелось понравиться именно ему.

  Миша с ребятами задержались покурить. Галя с женщинами тоже решили пока не спешить в полутёмный зал. Хотелось побыть в освещённом фойе и посмотреть на всех! Часто встречались знакомые лица, люди здоровались и поздравляли друг друга с Новым годом. Немного погодя, все двинулись в зал. Компания молодых ребят, заметив серебряную шапочку, восторженно воскликнули:

 - О, какая  тут Джульетта! А где же твой Ромео потерялся?

 Сзади подходил Миша с ребятами, он тут же нашёлся:

 - Ну, кому тут Ромео понадобился, выходи!

  А Гале тихо шепнул:

 - Ты ищешь кого-то?...

 - Да, нет, просто смотрю знакомых… - ответила она, решив взять себя в руки.

 Их столик на шестерых находился в центре зала и просматривался со всех сторон. Гостей было много, в проходах стояли дополнительные столы, в полумраке трудно было разглядеть лица. Ребята постоянно заговаривали о работе, жёны их останавливали, но ненадолго, поэтому они часто выходили курить. Без двух минут двенадцать проворный тамада начал своё новогоднее поздравление, а народ приготовился открывать шампанское.

 Под бой курантов все встали с полными бокалами в руках, затрещали, захлопали хлопушки, кругом посыпались конфетти и серпантины.

 Все громко закричали <Ура!>, но в общем гаме и шуме Галя спиной почувствовала чей-то пристальный взгляд.

 Она повернулась и увидела в дверях зала Женю. Он был с незнакомым солидным мужчиной начальственного типа. К ним тут же подбежал администратор и повёл их к столику возле окна, там уже стояли два свободных стула.

  Галя проводила их взглядом, и ей сразу стало беззаботно весело! Все вдруг стали родными и близкими, ей захотелось  кричать «ура», прыгать от радости и танцевать- танцевать. Свободного места хватало только для медленных танцев. Немного погодя, стали заказывать музыку с поздравлениями.

 Третье поздравление показалось Гале интригующим. Тамада громко объявил: -

 - Старый знакомый из Невельска, поздравляет с Новым годом свою любимую и просит спеть для неё песню «Три года ты мне снилась».

 Полилась чудная мелодия со знаковыми словами: <…три года ты мне снилась, а встретилась вчера…>.

 Галя перевела взгляд в сторону столика Жени, он разговаривал со своим спутником и смотрел в её сторону. От их стола отошёл официант, положив в карман, что – то вроде сдачи. Ситуация напомнила Павловск и их первую встречу в <Причале>, а слова песни, говорили за него:-  «…Три года ты мне снилась, а встретилась вчера…

  Кругом все шумели, громко разговаривали, зал постепенно наполнялся густым дымом, многие курили. Заиграла медленная мелодия, Миша пригласил Галю. Она же думала, как ей заказать песню для Жени, чтобы он это понял. На её счастье, когда объявили её поздравление, мужчины ушли курить. Тамада громко объявил:

 - Галя поздравляет всех своих друзей - старых и новых с Новым годом… и просит спеть для них её любимую песню <Не отрекаются любя>.

 У неё забилось сердце, когда она увидела, что он направился к ней. Они отошли подальше от её столика, и толпа танцующих поглотила их.

 - Спасибо за твоё поздравление, значит, это твоя любимая песня?

 - Тебе тоже спасибо за цветы и духи! 

  Она совсем забыла, что ей надо держать себя в руках и утонула в его нежных объятиях, а он всё ближе и ближе прижимал её к себе.

 Чудная музыка со словами, говорящими о них, сладкой истомой накатилось на обоих. Надо было успеть, что-то сказать друг другу, а они молчали, слова песни говорили за них. Музыка, к сожалению, очень быстро закончилась, и пришлось возвращаться на места.

 - Не провожай меня, - сказала она, чтобы их не увидели вместе.

 - Позвони мне, - сказал он, отходя от нее в сторону, как будто знал, что им больше не встретиться в этот вечер.

  К трём часам ночи гости ресторана стали потихоньку расходиться. Женя со своим спутником ушёл рано, на прощание он посмотрел на Галю и сделал незаметное движение рукой к уху, напоминая о звонке по телефону.    Домой пришли под утро. Миша только успел раздеться у кровати, как мгновенно заснул. Галя прибрала за ним вещи. Домашние все спали, только ей одной не спалось. Мысль о телефоне не давала покоя. Наконец, набрала номер Жени.

 - Алло, слушаю, - мгновенно ответил он, будто сидел, ждал звонка.

 Галя помолчав, сказала:

 - Это я.

 - Я понял.

 - Что ты делаешь?

 - Лежу на диване, как дурак, трезвый, а кругом орут пьяные соседи.

 - А тебе кто не давал пить?  

 - Одному пить не интересно. А давай сейчас с тобой вместе выпьем и чокнемся перед телефоном, за Новый год - предложил он.

 - Давай!

 Она пошла, принесла бутылку красного вина. Налила себе в фужер и поднесла его к трубке.

 - Ты готова? - спросил он.

 - Да, - ответила она.

 - Давай выпьем за Новый год и за то, чтобы в этом году восторжествовала справедливость! Во всем!

   - За справедливость!

 - За справедливость!

 Они чокнулись о телефонную трубку и выпили.

 - А с кем ты был в ресторане и как попали туда? - поинтересовалась она.

 - Когда я получил твою открытку (это наша уборщица тётя Маша была за почтальона), я стал думать, как попасть в ресторан. Сергеич застрял у нас в командировке, у него здесь полно дел. Живёт он в гостинице, ему было всё равно, куда идти, я его и уговорил. Когда сунулись в «Океан», мест нет, вообще! Тогда он нашему главному позвонил, тот всё и устроил.

 - А сейчас он где, твой Сергеич?

 - С женщиной познакомился в ресторане, пошёл её провожать!

 - А на тебя, много было охотниц? Тебе ни предлагали быть провожатым? - не могла ни съязвить она.

 - А я не затем туда шёл, чтобы с кем-то знакомиться. - «бальзам» на душу плеснул он.

  У людей от алкоголя, как известно, язык развязывается и всё становится проще, легче, чем у трезвых.

 - Ты думаешь, почему я приехал сюда? – начал он.

 - Дела у тебя здесь, чтобы по специальности работать.

 - Да, работа, но первое, самое главное дело для меня - это ты! Если бы я точно знал, что ты меня не любишь, я бы сразу исчез из твоей жизни, навсегда! Мужа ты не любишь, у тебя один долг к нему, и не спорь даже! Любишь ты меня, я знаю, вот что мучит и не даёт покоя! - выпалил он всё без остатка.

 Если бы не водка, он бы этого не сказал.

 Галя не придала большого значения его словам. Ей хотелось утешить его и при этом не врать, ничего не обещать.

 - Если честно, то я сама ещё не пойму, что такое настоящая любовь и люблю ли я, вообще, кого-то. У меня уже были такие «сумасшествия», как к тебе, но они потом куда-то бесследно исчезали и, кроме пустоты, ничего не оставалось. А с ним у меня никогда не было «сумасшествия», но с ним мне спокойно, надёжно и не страшно. А от сумасшедшей любви к тебе, тогда в Павловске, мне было страшно, стыдно и тревожно. Почему так, не знаю?

 -Это от того, что ты меня мало знаешь. С ним тоже не сразу так стало.

 - В том - то и дело, что с ним сразу было спокойно. Я, вообще, никого и ничего не боялась, хотя мне тогда было чего бояться и стыдиться. У нас всё начиналось, как с тобой, не с чистого листа. Только не спрашивай меня сейчас ни о чём. Может, когда-нибудь я тебе сама всё расскажу.

 - Не буду, не буду ничего спрашивать, ты и так со мной откровенна, как никто из женщин. Все говорят только то, чтобы понравиться, хитрят или молчат о том, о чём надо сказать, как моя бывшая жена. А с тобой я могу всю душу наизнанку вывернуть и обратно запихнуть! Ты со всеми так откровенно говоришь, я имею в виду мужчин?

 - Нет, не со всеми, только с Мишей и с тобой, больше ни с кем не получалось. С одним, поначалу было, а потом оказалось, что он всё время врал.

 - Значит, у тебя было трое мужчин?

 - А это так важно?

 - Важно, что ты опять не врёшь, у всех обычно последний - это второй.

 - Когда я не хочу говорить правду, то молчу.  Лгать - себя унижать! Будто я этого хочу, а у меня не получается.

 - Первый раз слышу такую формулировку о лжи. Откуда ты такая взялась на мою голову? Хоть бы немного от тебя моей бывшей Соньке отбавить.

 - Наверное, ты её любишь, раз вспоминаешь и жалеешь? Она тебя сильно любит?

 - Она-то любит, да я нет. Если бы любил, то тебя бы забыл. Скрытная она, будто боится меня, что я что-то узнаю и сбегу от неё. Я уже несколько раз сбегал, а она всё ждёт. Может, из-за денег или непьющего мужика терять не хочет, сам не пойму…

 В это время Галя услышала шум в спальне.

 - Всё, заканчиваем беседу, у меня кто-то проснулся. Потом поговорим.

 - До свидания.

 - До свидания, - ответил он.

 Все спали, шум ей показался.

  Наступил Новый год и новая жизнь. Когда рассеялось <похмелье>, Галя стала жалеть о своей откровенности и о своём поведении в целом. Она лишний раз убедилась, что все глупости люди делают под воздействием алкоголя.

 Её сумасшедшая любовь к Жене, как она её называла, то затухала, после общения с ним, то, вдруг, неизвестно отчего разгоралась с новой силой.

  После вечера в ресторане и их ночного разговора у неё настал период такого затухания и самобичевания одновременно. У него же, видимо, наоборот, после их душевного сближения выросли «крылья» за спиной, он пытался несколько раз ей позвонить. Если не она брала трубку, он тут же отключал телефон, если она, то он специально медленно говорил:

 - <Галю, пожалуйста, позовите… - чтобы она узнала его голос.

 Галя, услышав его голос, и даже, имея возможность говорить, отвечала:

  <Вы ошиблись номером>. Он считал, что она не одна.

  А ей просто не хотелось с ним говорить, не хотелось подавать надежд.

 Она считала себя сильной и решительной, постоянно за что-то боролась и добивалась поставленных целей. Без этого ей жить было неинтересно.

 При этом всегда подчёркивала: Я сама! Сама рано начала работать, сама училась, сама себя делаю, сама жизнь свою строю, сама, сама, сама!..

  Это «я сама» очень обижало маму, особенно, когда это говорилось при посторонних людях.

-  Как же ты всё сама, что же я тебя не растила, не воспитывала? Ты что на ветке выросла? Подожди, сильно не гордись, жизнь прожить – не поле перейти!

 - «Лучше уж быть гордой, чем, чтобы об тебя ноги вытирали! Все на кого-то в жизни надеются, а я только на себя!»- гордо отвечала она матери.

  Она тогда не понимала, что человек всего лишь ничтожная «песчинка» в бесконечном пространстве бесконечности!   

 В тот год у ребят выпадал отпуск. Галя давно мечтала съездить в Болгарию, по тем временам это было круто. Документы на такие поездки оформлялись задолго до поездки. Ей хотелось погреться и искупаться в тёплых водах Чёрного моря, а заодно посмотреть: не отстала ли она от европейских женщин, живя вдали от цивилизации! Как бы там ни говорилось, но оторванность от центра сильно ощущалась.

  Мише за границу выезжать было нельзя, с чем он легко смирился, и спокойно отпускал жену одну.

На работе у Гали всё было прекрасно, никакие активистки до неё уже не докапывались, теперь её саму считали за активистку. Особенно её авторитет вырос, после одного скандального случая, который потряс всех и её тоже.

  Екатерина Николаевна, холёная бриллиантовая дама (она обожала прозрачные «камушки») по-прежнему обслуживала женскую половину семьи первого секретаря обкома партии. Когда же в салон приходили дочери партийного босса, то она курицей – наседкой кружилась возле них, заслоняя их своим телом от любопытных глаз, не давая им сделать ни одного самостоятельного шага.

  А тут, она решила лично отвести их к новому косметологу, как, будто без неё они дороги туда не знали. А «кружилась» она перед ними ещё потому, чтобы какой-нибудь молодой мастер не переманил важных клиенток к себе.

 Беда пришла неожиданно! Нина - косметолог посоветовала дочерям партийного босса пользоваться дома немецкой косметикой.

 Девчонки удивились и хором сказали:

 - А у нас нет таких масок.

 - Как нет? Для вас каждый месяц Екатерина Николаевна получает со склада немецкую косметику для лица, - и она перечислила всё, что та постоянно выписывала для них.

 Сёстры, ничего не сказав, быстро ушли домой.

 Дома всё рассказали. Какая была на это реакция, легко догадаться! Разразился скандал!

  Жена первого секретаря обкома была простая женщина. При своём высоком положении она не пользовалась косметическим кабинетом, не носила бриллиантов. Это была ещё старая гвардия коммунистов, повидавшая на своём веку всё: и голодное детство, и скудное студенчество. А ещё и по природе своей она была скромной женщиной. Звали её Елизаветой Тихоновной.

 Это ЧП сразу стало известно директору горбыткомбината. Скандал разгорелся с новой силой, когда выявились и другие детали. Оказалось, что Екатерина Николаевна, быстро разобравшись во всех телефонных кодах обкомовской системы, стала лихо ими пользоваться. И по доставке на дом дорогих продуктов, других дефицитов, о чём вслух не говорилось.

 После разоблачающего местного собрания, на другой день, Галю вызвали к директору. Разговор он начал издалека, но сводился он к одному - надо уметь держать язык за зубами! А то многие не умеют это делать.

 Галя, не раздумывая, успокоила директора:-

 < Вы знаете, сплетницей я никогда не была. Но у меня другая беда, гораздо хуже! Мне про себя нужно всё рассказать первому встречному – поперечному! После чего сама страдаю!

 Андрей Николаевич улыбнулся её простоте, и объяснил:

 - Галя, мы вас вызвали, чтобы сказать, что женская половина семьи Тарасова хочет, чтобы вы их обслуживали вместо Екатерины Николаевны. Девочки будут сами ходить к вам в салон, а к Елизавете Тихоновне вас будут отвозить и привозить. О времени вы будете предварительно с ней лично договариваться по телефону. И ещё просьба, - и он посмотрел на неё долгим взглядом.

 - Если вы там… у них… что-то увидите, услышите, то не надо об этом всем рассказывать, на работе, особенно. Вы меня поняли?

 - Андрей Николаевич, с головой у меня проблем ещё не было, могли бы и не повторять.

 - Ну, ладно, ладно, не обижайся. Язык – наш враг, это не надо забывать!

  Через несколько дней её уже подвозили на блестящей чёрной служебной Волге к дому первого секретаря обкома партии Сахалинской области.    

  Ей было очень интересно посмотреть, как живут такие большие люди! Тогда об этом нигде ничего не писали и не рассказывали. Они подъехали к обычному пятиэтажному кирпичному дому, ограждённому деревьями и глухим забором. Дом делился на два подъезда, на каждой площадке было по две квартиры. На втором этаже дверь открыла сама Елизавета Тихоновна. Это была невысокая, неполная женщина лет пятидесяти, с видом учительницы, когда-то она ею и была на самом деле. Они познакомились. Галя разделась, и Елизавета Тихоновна пригласила её в специальную комнату, под потолок выложенную чёрным кафелем, под названием <ванная>, хотя самой ванны там не было. Потом, видя, что Гале всё интересно, Елизавета Тихоновна предложила ей посмотреть всю квартиру. Наверное, ей это приходилось делать часто, слова и маршрут были отработаны.

 - Вот это у нас зал.

Это было большое помещение из трёх-четырёх больших комнат, так показалось Гале.

 - Здесь Иван Петрович принимает международные делегации, которые посещают Сахалин, чаще всего это японцы.

 В центре зала стоял большой длинный стол со стульями, мягкая мебель, много японской аппаратуры, и закрытые шкафы.

 - Здесь кабинет.

 Это была обычная комната метров 18. Вместо стен - стеллажи с книгами. Стол, стул, диван, всё как в кабинете.

 - Сколько же у вас книг? Много!

 - Да, мы книги любим, ещё со студенчества их покупали, вот за столько лет и скопилось.

 Она показала кухню, столовую, даже приоткрыла дверь в спальню с красивой большой деревянной кроватью и платяными шкафами. Мебель была из красного дерева. Очень красивая и, наверное, очень дорогая.

 - Галя, всё это не наше, - начала пояснять Елизавета Тихоновна, как учитель объясняет в школе.

 - Всё это государственное - и квартира, и почти всё в ней. Кроме книг, да и то не всех! Пока человек работает на этом посту, ему всё это предоставляется. Многие думают, что мы очень богатые, а у нас нет ничего.

 Гале тогда в голову пришла мысль:- А хорошо всем пользоваться, ничего покупать не надо. А если износится, сотрётся, ковры, паласы, например, посуда, перебьётся - другое выдадут. Так что пока человек работает, можно и денег на своё накопить.

 Они зашли в «ванную»  и начали заниматься делом.

 Галя была независтливая женщина, поэтому, утолив любопытство, она полностью переключилась на свою работу.   Стрижки Екатерина Николаевна делала все одинаковые и устаревшие.

 Елизавета Тихоновна Галиной работой осталось довольна,  заплатила деньги по прейскуранту, и Галю отвезли домой на той же чёрной <Волге>.

  Сидя на заднем сидении в правительственной машине, Галя переваривала свои впечатления от встречи с женой первого человека на Сахалине.

 <Вот кому надо бы демонстрировать дорогие брильянты и холёное лицо, - думала она.

 - А тут - ну, полная противоположность! Представляю Катькино лицо, когда она впервые увидела Елизавету Тихоновну! Наверное, сразу подумала:

 - Эх, меня бы сюда, на её место!….

 Впоследствии у Гали сложатся тёплые, добрые отношения с этой семьёй. А тогда она убедилась, что в нашей партии - только лучшие люди, и на больших постах тоже. Ей было не вдомёк, что она тогда увидела исключение из правил, а не само правило. С дочками Тарасова Галя тоже быстро нашла общий язык. Им давно хотелось чего – то нового, модного.

               Глава седьмая.

   Женя, не дозвонившись до Гали, перестал ей напоминать о себе. Он уже понял: чем меньше к ней стремишься, тем скорее она начинает искать общения.  

  Как-то во вторую смену она шла на работу. У центрального входа стояли белые «Жигули», подумала:

 <Может быть он?>

  Зайдя в рабочий зал, она первым делом взглянула в окно, чтобы рассмотреть номер автомобиля. Номер был – 01-10.

 После новогодних праздников они ещё не общались. И она решила подойти к нему поздороваться. Когда она вышла на крыльцо, машина уже отъезжала. Она махнула рукой, но он быстро уехал, будто не заметил её. У неё засосало под «ложечкой».

 - Он специально не остановился, он не мог не видеть меня. Центральный вход обозревается со всех сторон. Да, он обиделся, я уже больше месяца не звоню, ну и всё! Мне больше ничего и не надо!> - мысленно успокаивала она себе, довольная своим решением.

 Во время работы, она отвлеклась и забыла обо всём. Но как только все разошлись, началось…. К концу смены она уже изнемогала от желания позвонить. Дома это было невозможно, здесь, в подсобке, тоже постоянно кто-то находился. Она решила пойти в фотоателье и оттуда позвонить. Она там никого не знала и её тоже не знали, поэтому можно было говорить. Часов в девять вечера она набрала его номер.

 - Женю можно? - спросила она.

 -Его нет, он уехал в командировку, что ему передать? - спросил незнакомый мужской голос.

 - Ничего… хотя… когда он вернётся?

 - На той неделе должен вернуться. А кто его спрашивает? - допытывался чей-то голос.

 - Знакомая, - сказала она и положила трубку.

 - Так, значит, это не он был в машине, - успокоилась она. 

 И она снова начала думать о нём.

 Прошла неделя, другая, никто не звонил.

 - А ведь ему должны были передать о моём звонке, - думала она.

 - Значит, он специально не звонит мне назло!>

 Не выдержав, она снова позвонила ему вечером. Трубку снял Женя.

 - Здравствуй, как дела? - делая равнодушный голос, спросила она.

 - Нормально!

 - Тебе передали, что я звонила?

 - Что ты, нет! Какая-то знакомая> - так представились.

 Он говорил отрывисто и холодно. Галя его не узнавала.

 - А почему ты так разговариваешь, обиделся?

 - Нет, я не обиделся, но понял, что я тебе не нужен, поэтому решил о себе больше не напоминать.   

 Они молчали, пауза затягивалась. Нужно было что-то говорить, либо класть трубку. Первый не выдержал Женя.

 - Галя, я всё тебе сказал, ты знаешь моё отношение к тебе, оно не изменилось. Но больше я тебе о себе не напомню, слово даю!

 Она продолжала молчать, не зная, что сказать.

  Не дождавшись ответа, он сказал: - «До свидания», и первый положил трубку.

 - Ну и ладно, ну и, слава Богу, наконец, всё закончилось>, - успокаивала она себя, ещё не зная, как отнесётся к его неожиданному поступку.

 Да, конечно, он прав, что так поступил, и от этого чувство к нему только… разгоралось! 

  Прошло достаточно времени, Женя по-прежнему молчал. Чем больше проходило времени, тем сильнее ей хотелось хотя бы услышать его голос по телефону.

  Однажды вечером, не выдержав, часов в десять она набрала его номер и… затаила дыхание. Услышав дорогой голос, она обрадовалась и решила подождать, пока он первый повесит трубку. Но он её не вешал, они оба молчали. Так продолжалось довольно долго, пока Галя, не выдержав, первая прервала связь. Всё это означало, что он уже не сердится, а ждёт её первого шага.

 Такие молчанки стали регулярно повторяться - кто кого перемолчит!

 - А может, он кладёт трубку и уходит>, - подумала она и решила проверить, так это или нет. Как-то она позвонила и стала ждать, что он первый не выдержит и, наконец, скажет хоть одно слово. То ли оттого, что она устала ждать в напряжении, то ли, случайно, но у неё непроизвольно вырвался сокрушённый вздох: <О…о…х…х> ….    

 И тут же в ответ раздался смех. Сначала она не поняла и хотела обидеться, но потом до неё дошло, как это со стороны может быть смешно! Подолгу молчать и вздыхать от этого! И она тоже залилась неудержимым смехом, казалось, они оба никогда не успокоятся. Сквозь продолжительный смех она еле-еле вымолвила:

  <Ой…ой…ой, не могу больше….

 - Я тоже… - ответил он. Так они помирились.

 С тех пор почти каждый день, урывками, то днём, то вечером они созванивались, лишь бы ненадолго услышать друг друга. Только чокнутые влюблённые могут молоть чепуху, как что-то важное и значимое. Они рассказывали друг другу, как живут и что делают, вплоть до мелочей. А она ещё умудрялась между этой болтовнёй сочинять стишки о любви, которые записывала в маленький блокнот. Рифмы там особой не было, но чувства в сравнениях облекались в слова и стремились запечатлеться на бумаге. По телефону она узнала его почтовый адрес и, переписав всю свою «поэзию», отправила ему по почте.

 Сколько бы ещё это продолжалось, неизвестно.

 Но тут неожиданно, выбрав из всех, Добрынина направили на курсы повышения по наркомании в Хабаровск. На 40 суток. У Гали ёкнуло сердце, но она, ни словом не обмолвилась об этом своему телефонному другу.

 Вскоре после Мишиного отъезда у Марины Михайловны был юбилей в ресторане, к которому она давно готовилась.

 Галя не знала, что будет на нем одна. К этому времени маленького Вовика на всё лето отправили на материк к бабушке с дедушкой, подальше от стопроцентной сахалинской влажности.

  Повеселившись со всеми, Галя раньше всех уехала домой.  Дома уже все спали. Скинув «каблуки» в прихожей, она зашла в ванную комнату, чтобы перед сном смыть макияж.

 Увидев себя в зеркале, она вдруг остановилась, и…, придвинувшись ближе, внимательно всмотрелась в своё отражение. Она долго смотрела себе в глаза, как в душу!

 Ну…, что?… спрашивала она себя, ещё сомневаясь….

 Не найдя другого ответа, решилась

 Быстро набрала его номер. Время было около часа ночи, суббота. Он не спал.

 - Я иду к тебе, встречай меня прямо сейчас, - и она уточнила, как будет идти, по какой улице.

  Накинув пальто, она вышла из подъезда.

  Стояла весна, на улице было тепло по-сахалински. На столбах раскачивались ночные фонари, людей не было видно. Она быстро шла посреди проезжей части дороги. В начале улицы показался знакомый мужской силуэт, она запомнила его ещё по Павловску. Они, молча, свернули на другую улицу и, пройдя ещё немного, оказались возле его дома.

 - Вот здесь я живу на первом этаже, крайний подъезд, - сказал он, направляя её в нужную сторону.

 <Десять минут от меня>, - удивилась она.

В квартира было темно и тесно. Всюду стояли какие – то вещи, коробки.

 - Я не знал, что ты придешь, а то бы убрался и вообще…- смущённо говорил он, ещё не веря в случившееся.

 - Свет большой не зажигай, а то на улице всё будет видно, - попросила она, в первую очередь, заботясь о конспирации.

 - Зажги маленький свет, если есть, и включи тихо музыку.

 Они зажгли «бра» над журнальным столиком и двумя креслами. Она села в одно из них и осмотрела жилище. В полумраке она разглядела беспорядок холостого мужчины, женской руки там не чувствовалось. Это согрело душу. Видимо, как перевезли вещи, мебель, так они и стоят до ума не доведённые. Женя не знал, чем угостить ночную гостью.

 - Да не волнуйся, ты так, я только что с юбилея, ничего не надо. Я только немного посижу, и ты меня проводишь, - успокаивала она его.

 Он был растерян неожиданностью её прихода и ещё не мог собраться. Чтобы снять напряжение, предложил:

 - Галя, у меня есть водка. Если бы я знал, то всё закупил. А так друзья приходят и всё выпивают, что имеется в запасе.

 - И часто друзья ходят?

 - Не очень, но бывают, и выпить никто не отказывается.

 Женя смущался и волновался. Гале это нравилось. Сама она была в лёгком опьянении и чувствовала себя свободно и легко, как никогда. Она не знала, что будет происходить дальше, но сейчас её душа была на седьмом небе! Женя соорудил какой-то стол. Как назло у него ничего интересного дома не оказалось. А в то советское время не было ни ночных ларьков, ни магазинов, где можно было бы что-то купить.

 Они пригубляли холодную водку и запивали сладкой водой с сахалинской ягодой с изумительным запахом и необычным кисло - малиновым вкусом. Курили и разговаривали ни о чём. Он не спрашивал её, как она решила, вот так взять и вдруг, ночью прийти. Он не знал, что Миша уехал. Решил, что она после ресторана зашла к нему ненадолго. От неё сейчас можно было ожидать чего-нибудь непредвиденного. Он то и дело подходил к магнитофону, чтобы выбрать для неё лучшую музыку, у него было много записей.

  - К сожалению, советской эстрады у меня нет. Что тебе поставить?

 - Поставь Чилентано.

 В тот год Чилентано был особенно популярен. Чудная музыка наполнила комнату.

 - Ты мои произведения читал? - вспомнила она про свою любовную лирику.

 - Конечно, я их выучил наизусть, - без намека на юмор сообщил он. В доказательство прочитал несколько строчек, особенно ему понравившихся. Она была польщена его ответом.

 Наступила затяжная пауза, они, молча, смотрели друг на друга.

 Наконец, он, вставал, и подошёл к ней: -

 - Можно, я тебя поцелую! - и опустился перед ней на колени.

 Было неудобно, она встала, освободив место, и села ему на колени.

 От нежного поцелуя закружились головы. Поцелуй длился долго. Затем она высвободилась из его объятий, встала, отряхнула одежду и направилась к выходу.

 Он решил, что свидание окончено, и мысленно собрался её провожать. Но она, дойдя до дивана, остановилась, и, не оборачиваясь, стала… медленно раздеваться….

 …После они лежали на разобранном диване, ему не верилось во всё происходящее.

 - Что с тобой, как это ты решилась на такое?

 - Я подумала, что тебе «это» очень надо, - просто ответила она и, не дожидаясь встречного вопроса, добавила:

  - И мне тоже!

 - И тебя это не обижает?

 - Нет, ты прошёл все экзамены на обиды.

 - А ты всё ещё меня проверяла?

 - И себя тоже.

 - А что дома скажешь?

 - Он уехал, поэтому я и пришла.

 Тут ему от радости захотелось ещё кое-что уточнить, что его втайне мучило.

 - А ты не боишься, вдруг я заразный?

 На что она спокойно ответила:

 - Что ж, будем вместе лечиться!

 Только сейчас она поняла, что он стеснялся своего псориаза и боялся, что она будет брезговать.

   Дома мама не заметила, когда вернулась дочь. Галя пришла в шесть часов утра и незаметно проскользнула в спальню. С Женей договорились встретиться через два дня в пять часов вечера, чтобы ей не поздно вернуться домой. Эти два дня они впервые не звонили друг другу, готовясь к новой встрече.

 Перед тем как ехать к нему, она приготовила обед, чтобы привести с собой домашней еды. Живя холостяцкой жизнью, он, наверное, забыл, что это такое.

 Подъехав к его дому, она припарковалась поблизости. Осмотрелась кругом, ничего подозрительного на глаза не попалось. С тяжёлой сумкой вошла в подъезд.

 В ту ночь она ничего не видела, сейчас, при свете, ей всё было впервые. Дом был пятиэтажный, в подъезде чисто, что редко бывало в открытых подъездах.

 Дверь открыл Женя, и сразу забрал у неё сумку.

 - Что тут у тебя такое тяжёлое, я всё купил, напрасно ты надсажаешься!

 - Да я не пешком, я на машине приехала. Там вкуснятина, такое в магазине не купишь.

 В квартире было свежо и чисто, как будто её только что вымыли.

 - Еле успел до тебя закончить, - сообщил он ей с радостью. Два дня «палубу» драил. Хорошо, что тётя Маша помогла с окнами и шкафами.

 Галя, сняв куртку, прошлась по комнате. Всё сияло чистотой, окно и стенка были натёрты до блеска. Ночью она грязи не заметила, но такого свежего воздуха явно не было.

 - Это ты два дня мыл квартиру? - с удовольствием спросила она.

 - Если бы ты меня предупредила, что придешь, я бы давно её отмыл, а так всё руки не доходили. Да и стимула не было. Я, как тебя утром проводил, так мне всё сразу в глаза и бросилось! Думаю, ты придёшь и весь этот бардак при свете увидишь…

 -В общем, взял я на работе отгул, упросил тётю Машу, уборщицу, и мы с ней вдвоём всё успели. Ванну с туалетом я сам драил.

 Галя заглянула в ванную и увидела максимальную чистоту, какую можно было «выжать» из допотопной сантехники. На кухне тоже был порядок, но не было элементарных вещей: - штор на окне, нужной посуды, кухонной утвари.

 Галя стала разбирать свою сумку.

 - Ты сегодня обедал? - спросила она голосом жены, встретившей вечером своего мужа.

 - Некогда было, я ещё полдня по магазинам мотался и на рынок ездил.

 Зато всё купил, - и он открыл холодильник, полный продуктов. Галя проверила всю имеющуюся посуду, и они вдвоём быстро накрыли стол в комнате. Женя налил шампанское в стаканы и сказал:

 - У меня такое чувство, будто ты моя жена, и уже давно. А сейчас вернулась из командировки, я тебя очень ждал и готовился к твоему приезду.

 - Мне тоже кажется, что я не у чужого дяди в гостях, - с улыбкой сказала она.

 - За что выпьем? - подняв бокал с шампанским, спросил он и продолжил:

 - Давай за нас с тобой, чтобы всё разрешилось у нас по справедливости.

 -Помнишь, как мы чокались возле телефонов на Новый год?

 - Помню, - ответила она.

 Им было хорошо вместе. Они так долго шли к этому, что сейчас не могли нарадоваться возможности быть вдвоём. Они ели и пили, рассказывали друг другу, как прожили эти два дня, про уборку в квартире, как про самое радостное событие этого года.

 - Я никогда не знал, что можно с таким удовольствием выгребать отовсюду грязь.

 Потом они пили кофе со всякими сладостями, которых накупил Женя.

 Время быстро пролетело. Женя жалобно посмотрел на Галю.

 - Что, уже поедешь домой? Но тебе сейчас нельзя за руль.

  -  Я оставлю машину на улице, утром заберу.

  А может, останешься сегодня? Давай что-нибудь придумаем, - уговаривал он её.

 - Ладно, сегодня останусь, но на будущее наглеть не надо, - сказала она и позвонила маме, солгав ей, что находится за городом и вернётся завтра к работе.

 Время было уже за полночь, Галя задремала, но тут её растормошил Женя.

 - Нет, нет, только не спать,  

 - Спать, у нас с тобой пока, нет времени. Считанные часы мы можем побыть вместе, а ты спать собралась.

Давай лучше поговорим. Я предлагаю шампанского для бодрости хлебнуть. Ты не думай, я не алкоголик. Просто у меня сейчас праздник на душе. Ты меня понимаешь?

  - Жалко только, что все праздники быстро кончаются! - заметила она.

 - А ты лучше пока не думай об этом.

  - Не думают только животные и дебилы. Мы с тобой кто?                                         - Может и дебилы, но влюблённые. 

   Женя не хотел омрачать своего праздника.

 Чокнувшись, они выпили без тоста, она спросила:

 - О чём ты хотел говорить?

 - Я столько думал, что должно произойти, чтобы ты согласилась, быть со мной, и тебя не мучил долг.

 - И что?  

 - Чтобы он тебя разлюбил и… бросил.

 - Ну, скажи, если бы такое случилось, ты бы вышла за меня замуж?

 - А куда мне было бы деваться? Только ты тогда не захотел бы меня подбирать брошенную, все любят благополучных, замужних - не то, шутя, не то серьёзно ответила она.

 - Ты мне хоть какая нужна, - не обращая внимания на её тон, продолжал он. Вышла бы?

 - Возможно. После него, у меня ты, - уже совсем серьёзно ответила она.

 - Не представляю такой ситуации. Хотя в жизни всё возможно. Ведь я считала, уверена была даже, что всё у меня под контролем. Всех вас мужиков насквозь вижу, знаю, чего вам от нас надо, и - на тебе - влипла!

 - А мне от тебя ничего не надо, мне ты сама нужна, со всеми потрохами, грехами, детьми, со всем на свете… - начал он горячо, но она не дала ему договорить.

 - Вот-вот, этого-то я и боялась больше всего на свете! Ещё раньше, до тебя. Я всё думала, что делать, если придет она - любовь. Как правильно поступить, если у тебя уже есть в это время счастливая семейная жизнь? Ты представь себя на его месте. Ведь где гарантия, что это будет последний раз? Жизнь большая, и лет через пять, может, как насмешка природы, снова встретится любовь и так до бесконечности. И что дальше? Менять мужей из-за каждой новой любви, из-за остроты ощущений, новизны, из-за погони за первоначальными чувствами? Которые, каждый раз переходят в будничные? Где же тогда настоящая любовь, кто ответит? Ты можешь на это ответить?

 Он задумался, и начал доставать сигареты.

 - Мне кажется, столько Любовей не бывает, как ты говоришь. Ведь сколько я искал её специально, чтобы забыть тебя, но она не встречалась.   -   

 Потому и не встречалась, что ко мне любовь была не забыта. А поженились бы мы, ты бы обо мне уже так не думал, привык.

 - Ты хочешь сказать, что если бы я женился на тебе, то сразу бы «наелся» и начал по сторонам смотреть? Но у меня полно других дел, чтобы думать только о женщинах. Ведь твой муж не думает так, если ты им довольна.

 - С моим мужем мы уже полпуда «соли» съели, а с тобой мы ни дня вместе не жили, чтобы о чём-то рассуждать. И ты обо мне ничего не знаешь, и я мало о тебе. Разве можно наши отношения сравнивать?

 - Но что, же делать с любовью, ведь она не даёт нам жить врозь - ни тебе, ни мне?

 - Если бы я знала на это ответ! Я и пришла к тебе, надеясь, что через наши временные отношения что-нибудь прояснится. Сидение в бездействии не помогает, а только усугубляет. Может, мы с тобой насытимся друг другом, да и всё пройдёт, так тоже бывает.  Пока не дают - хочется!

 - Значит, ты пришла, чтобы «насытиться» мной и забыть? - спросил он.

 - Как получится. Считаю, пусть лучше между нами всё будет честно, чем ещё, и тут врать и лицемерить!

  - У нас всё по-честному, я уже и не представляю, как оно по-другому бывает…

 - Ты хочешь, чтобы я тебе показала, как по другому нечестно бывает, сейчас…

 Она быстро спрыгнула с дивана, как засидевшаяся без дела актриса, которой, наконец, предложили сыграть главную роль.

  Вышла в коридор, чтобы собраться, и вернулась оттуда уже с другим выражением лица.

 Подошла к нему, и, потупив глаза, скромно присела на краешек дивана.

 - Женечка, любимый, наконец-то я снова вырвалась к тебе. Ты не представляешь, как мне трудно уходить из дома к тебе. Он меня ревнует, подозревает, угрожает и даже бьёт. Он, кажется, всё знает, но я молчу, я умру за нашу любовь! - и она встала на колени, протянула руки вперёд, сморщила лицо в плачущей гримасе.

 - Я бы к тебе давно пришла навсегда, бросив дом, дачу, начальника-мужа, но… мои дети! Он не отдаст детей, а я же мать, никакая-нибудь там кукушка! А настоящая мать!     Ты сам это уже понял за столько лет нашей тайной любви.  Если ты меня разлюбишь и бросишь, я умру без тебя! Я наложу на себя руки! - и она упала, головой на диван, якобы рыдая.

   Женя засмеялся и захлопал в ладоши.

 - В тебе талант пропадает! - воскликнул он.

 - Какой там талант, ты не видел ещё талантов! Ну, вспомнил, что такое ложь и лицемерие? Тебе такое нравится, такая любовь?

 - Ты сейчас напомнила мне своим «театром» Ритку. Помнишь, я тебе рассказывал?

   Она чем-то на тебя была похожа, поэтому я её из всех выделил. Она всё это же говорила только другими словами, но смысл примерно такой же. На самом деле она готова была уйти с каждым, кто её больше обеспечит. А откуда ты всё это знаешь, если сама не такая?

 - В книжках читала, в кино видела, да и мои женщины, рассказывают. Им же надо с кем-то поделиться, чтобы без передачи, вот со мной и делятся. А ваш «брат», если не подлец, - невинные птенчики по сравнению с нашей «сестрой»!

 Поздно утром они проснулись. Галя пошла, умываться в ванную, и нашла там новую зубную щётку в упаковке. Чистое, отдельно висящее полотенце -  всё это было для неё. 

 Когда они выходили из квартиры, то уже все соседи были на работе, но Галя всё равно боялась встретить знакомых. Ей казалось, что кто-то за ней следит, за её любовными похождениями. Она боялась постоянно, пока ходила к нему на свидания, боялась публичного позора!

  Их отношения только для них назывались любовью, для всех остальных это было обычное б…во!

 Так думала она, не обманывая себя, о мнении окружающих.

  Но всё складывалось так, как будто кто-то способствовал их сближению.

 Про похождения дочери мать не догадывалась. Галя ездила на машине «с подружками» на природу после работы, ходила с ними в кино, в рестораны и всегда заранее обо всём её предупреждала, когда не могла вернуться вовремя. Эдик с утра до позднего вечера пропадал на рыбалке с соседским мальчиком. Возвращались с полными рюкзаками ещё живой рыбы. Галя с мамой раздавали её по всему подъезду.

  Прошло больше месяца их любовных отношений. За это время произошло много перемен. Галино влияние чувствовалось во всём. Из временного холостяцкого жилья Женина однокомнатная квартира превратилась в уютное гнёздышко ухоженного мужчины. Женя сначала долго не соглашался на перемены.

 - Зачем мне всё это надо, я здесь жить не собираюсь. Если я в Южно-Сахалинске останусь, то квартиру буду менять набольшую и лучшую, а пока и так сойдёт!

 На что Галя приводила ему свои проверенные аргументы:

 - Никто не знает, кто, сколько проживёт на этом свете, а жить нужно сегодня и сейчас, и где бы ты ни жил, всё должно быть уютно и красиво.

 Для этого не нужны большие затраты, и всё в будущем сгодится.

 Без больших затрат на окнах появились оригинальные шторы - тёмные и тюлевые. На полу в комнате, под цвет штор, мягкий ковёр два метра на три, чтобы легко было его вытаскивать для чистки. И обои в прихожей. Да ещё сделали перестановку.

 В Женином гардеробе тоже произошли изменения, там добавились солидные вещи. До этого он любил только спортивную одежду

 Когда они занимались благоустройством его жилья, он завёл разговор о своих материальных возможностях:

 - …Ты не думай, что со мной тебе придется начинать с нуля, как вы начинали с Мишей. Всё, что у тебя сейчас есть, я тебе также обеспечу.

  У меня есть небольшой, но «капитал» на срочном вкладе. Да и так я могу хорошо заработать, если будет мало.

 - Это очень важная деталь, но в нашем случае она дело не решает, - совершенно равнодушно отвечала она.

 За время общения, никто из них не разочаровался друг в друге. Галя уже стала к нему привыкать, но больше всего её мучил страх разоблачения и позора.

 Она со страхом ждала возвращения мужа.

 Женя же, наоборот, всё больше и больше влюблялся в неё, уже не в мечтах, а в реальной жизни.

 Она не переставала его поражать своей хозяйственностью, практичностью, вкусом, фантазией и отсутствием какой-либо меркантильности, чего он никогда раньше не встречал у других женщин. Она уже знала про его денежные дела, от неё он ничего не скрывал. И когда он ей предлагал купить что-нибудь значимое в подарок, она ему отвечала:

 - У меня всё есть. А выбрасывать деньги на разную чепуху, не вижу смысла. Лишь бы дарить!

 - Первый раз вижу, когда женщина отказывается от подарков.

 - А я не отказывалась, ты для меня и так ничего не жалеешь, и этого достаточно. А то, что я хочу - не твоя забота! Жадность - страшный порок, а жадный мужчина – это, просто ущербность! Но тебе это не грозит, ты не жадный… – философствовала она на эту тему.

  А хотела она тогда, ни много, ни мало, бриллиантовый гарнитур! Серьги и кольцо с одним «камушком».

 У неё уже было два кольца с брильянтами, но, то была «россыпь», а вот с одним «камушком» не хватало.

  Она просто не представляла, ну - как можно жить без такого гарнитура!!! В то время он стоил более двух тысяч рублей, треть машины.

 Этой «болезнью» к камушкам они все тогда переболели, заразившись от Екатерины Николаевны. Слава Богу, потом прошло. 

 Женя в этом деле конечно ничего не смыслил, как и другие нормальные люди. Только преуспевающие советские парикмахеры из-за моды и пресловутого престижа тянулись к бессмысленной показухе!

  Если бы она ему тогда только намекнула о своём желании, он не пожалел бы для неё денег, но она не хотела этого делать. Осознавая, что она ему никто, для таких затрат. Она чувствовала, что они скоро расстанутся, а облапошивать дорогого ей человека - это было не в её правилах.

 Незаметно пролетели сорок суток. Миша за всё это время только несколько раз напомнил о себе. На сороковой день раздался телефонный звонок.

 - Завтра в двенадцать по-сахалински буду в Южном. - Соскучился жуть, приеду, всё расскажу. - коротко сообщил он.

 Галя всю ночь не спала, было о чём подумать перед этой встречей! О содеянном, она не жалела, эта связь успокоила и отрезвила её. Точнее сказать, она не жалела в частности, она уже жалела вообще.  

 Сейчас она только хотела скорей уехать в отпуск от обоих, а время всё поставит на свои места… - надеялась она.

                                         Часть четвертая.

                                     За всё надо платить…

                 Глава первая.

  Самолет из Хабаровска прилетел рано утром по расписанию, но домой Миша явился после пяти часов вечера, и хорошо выпивши. За время учёбы они там все сдружились, и теперь, при расставании, дружбу надо было скрепить водкой. Скреплять начали с вечера, продолжили перед отъездом в аэропорт, потом в аэропорту, в самолёте и закончили на железнодорожном вокзале, пока ждали поезда для оставшихся сахалинцев.

 Галя, увидев мужа пьяным, обрадовалась, что он не заметит её волнения. Миша с порога начал всех обнимать, целовать, дети не слезали с него. А Галя, первым делом, отправила мужа в ванную.

 Когда сели на кухне ужинать, он без конца рассказывал про свою учёбу, про новых знакомых и про всё, что они делали эти полтора месяца.

 - Ну, а ты, как тут жила? Что делала, какие новости за это время? - громко икнув, спросил он.

 Когда он перепивал, то начинал икать и картавить, это был признак, что всё, пить хватит!

 - Меня приняли в партию… - Галя, неловко замолчала, не зная, что ещё сказать.

 - А…, да,… несколько раз ездила на машине на природу. То с Мариной Михайловной, то с девчонками с работы, чаще всего с Леной Моховой…- вспомнила, наконец, она свои новости.

 Галя понимала, что ей сейчас, главное, не молчать. Говорить, говорить, лишь бы не молчать, сочинять напропалую.

  Вот когда надо было играть, жаль, что «артистка» в ней, как назло, умирала!

За ужином они все выпили за встречу немного вина, и Миша, дойдя до кондиции, пошёл спать! Время было девять часов вечера.

 Галя позвонила Жене и попросила его пока не звонить ей. Чувствовалось, что он за неё тоже переживает.

 На другой день Миша с утра убежал в отдел, Галя со страхом ждала его возвращения. Она боялась, что ему сообщат про неё, что видели её там-то и с тем-то.

 Но прошло несколько дней, Миша оставался спокойным, видимо, никакой информации ему не поступало.

  Как Галя ни старалась быть раскованной и непринуждённой, но чувство вора, который втихаря обокрал квартиру и спокойно общается с её хозяином, не покидало её.  

 Самое трудное было с выполнением супружеского долга, который после такой длительной разлуки должен был быть на первом месте. С этим проблем у них никогда не было. Её никогда не принуждали через силу выполнять этот «долг», всегда терпеливо ждали её желания. Сейчас же было очевидно ясно, что желания у неё нет, один голый долг! И Миша из-за этого стал нервным, вспыльчивым и недовольным.  Если бы Галя могла хорошо играть постельные сцены, этого бы не случилось. Но! …

  Отчуждение нарастало. Галя впервые поняла, как «это» важно для спокойной семейной жизни.

 С Женей она не встречалась, за всё время позвонила ему только один раз. Она с нетерпением ждала своего отъезда в отпуск, ей хотелось скорее уехать от обоих.

  Скоро Миша стал поздно приходить с работы, он не спешил, как раньше, домой. Работа у них всегда была, хоть сутками не выходи из отдела. Вечерами, частенько в кабинет кто-то заглядывал с бутылкой. Миша не отказывался составить компанию. Он чувствовал, что что-то произошло за время его отъезда, но не хотел копаться и узнавать, что здесь без него было.

 А сделать это ему было элементарно, но что потом?

 Как будто кто-то отводил его от таких действий и говорил: <Не надо!>

 Он хорошо помнил тот её разговор ещё в Павловске, когда она спрашивала его, как бы он поступил, если бы к нему вдруг пришла чистая, настоящая любовь.

 А потом, то страшное время, когда она металась и искала «пятый угол» от каких-то своих переживаний. Он тогда не отходил от неё ни на шаг, чтобы, не дай Бог, кто другой не подошёл.

 Всё, прошло, жизнь наладилась, стала лучше даже.

 Она родила ему сына, значит, она сама справилась с собой.

 А сейчас, он снова увидел те же виноватые, растерянные глаза, как она их ни маскирует, всё равно видно. Чтобы это была какая-то случайная связь, как у него бывает, навряд, ли!

 За столько лет за ней такого не замечалось ни разу.

 А если что-то серьёзное, то у серьёзного и концовка может быть серьёзная, а этого, как раз ему и не надо.

 Жизнь свою менять он не намерен. Его всё в ней устраивает, и никакие её заскоки не могут поколебать их устоявшуюся счастливую жизнь.

  - Скорей бы она уехала в свой отпуск, а там, через два месяца, будет видно. А пока я тоже буду отдыхать без неё.  Думал расстроенный Миша, главный пострадавший в этом «треугольнике».

 Перед самым отъездом Галя зашла к Жене, они поговорили обо всём. Она рассказала, что творится у них дома. Договорились,что она будет звонить оттуда.

  У Гали был отпуск за два года, как бывает на Сахалине, почти два месяца. И две путёвки: сначала в Прибалтику, а потом, с первого сентября, в Болгарию на целых двадцать дней. Группа в Прибалтику формировалась на Сахалине. Это были в основном молодые женщины, девушки, несколько семейных пар. Перелёт предстоял долгий, и у неё было время обо всём подумать.

  В душе опять дискуссировали две противоположные «силы», как у неё всегда бывало в трудные моменты.

 - Дура ты, дура, на себя и обижайся, коль всё у тебя так складывается. Надо было лучше притворяться, и ничего бы никто не заметил. И была бы ты перед всеми хорошая!

  Миша довёз её до аэропорта, занёс ей чемодан и, холодно простившись, тут же уехал. Дел много!

 Она понимала, что другого не заслуживает, но всё равно, было обидно и горько на душе. Как она ждала этой поездки, давно мечтала, что поедет на мировой курорт, где народ съезжается из разных стран на бархатный сезон. Наряды себе сшила специально туда, а вот настало время, и нет никакой радости от происходящего. Почему ей опять неспокойно и тревожно на душе?

 Вся причина в Жене. Если бы она ни встретилась с ним четыре года назад (уже прошло целых четыре года!), то всё было бы у неё хорошо.

 Все вокруг только и мечтают о таких тайных отношениях, называемых ими любовью. И ничего им не мешает радоваться этой двойной жизнью. Прикидываться, лгать, в итоге, все довольны - И обманутые мужья, и любовники.

 Слово любовники, Галя органически не переваривала, для неё это означало - люди занимающиеся сексом.

 Любовью заниматься нельзя, это духовный процесс, а не физиологический. Занимаются сексом, а этим словом только прикрываются.

 Вот у них с Женей была настоящая любовь!

 «Была» - она поймала себя на этом слове, потому что сейчас она уже не чувствовала к нему того, что было раньше. Куда же она девается эта любовь, которая, то жить не даёт, то куда-то бесследно исчезает?

 Ведь если она любит своих детей, маму, то это постоянно и никуда не исчезает. Значит, это и есть настоящее чувство, а «то» - что-то другое?

 В тот момент ей казалось, что она, вообще, никого не любит, кроме своих детей и мамы. Жила бы себе спокойно, если бы не эти вспышки страсти. Страсти!!!

- Вот, наконец-то, найдено верное слово того, что со мной происходит временами. Страсть, страсть, что это такое? Хорошо или плохо? Значит, ко всем мужчинам в кого она влюблялась, была только одна страсть, которая потом исчезала. А как же тогда выглядит настоящая любовь между мужчиной и женщиной?

 Этот вопрос для неё оставался неразрешённым.

 В самолёте было тихо и темно, все спали. Гале тоже приснился сон.

 Снились какие-то незнакомые мужчины, потом вдруг появились Миша и Женя и начали её оскорблять и бить. Она стала плакать и убегать от них.

 - Что с вами? Вы плачете? - проснулась она от вопроса - её спрашивала девушка, сидящая рядом.

 - Да нет, это во сне, - сказала Галя, вытирая слёзы.

 Девушка, видимо, уже устала сидеть и ей хотелось пообщаться.

 - А вы тоже по путёвке в Прибалтику? – и, не дожидаясь ответа, продолжала:

 - А вы одна?  И я одна, давайте познакомимся.

 Они познакомились, её звали Оксаной. Это была крупная девушка на вид лет 25, но, оказалось, ей всего 21 год. Она только закончила в Южно-Сахалинске пединститут и первый раз одна летела на материк. Она рассказала, что её родители, особенно мама, очень за неё волнуются. Она и сама, видно, не меньше их волновалась.

 Разговорились. Оксана понравилась Гале, она была совсем ещё неопытная девочка, хотя уже закончила «иняз» и собиралась преподавать в школе английский язык.

 - Не переживай, Оксана, я буду тебе временно за маму, я тебя на девять лет старше.

 - Да вы… что? - не поверила девушка, потому что на вид они казались ровесницами.

 С той поры они везде были вместе.

 Оксана шутливо называла Галю маленькой мамой по-английски.

  Прибалтика всем понравилась своей архитектурой, природой, чистотой. Старинный Вильнюс - своими средневековыми достопримечательностями, величественными костелами с органами. Там всё было организованно для туризма.

  Но всё впечатление перечёркивалось нескрываемым враждебным отношением к русским. Про Сахалин там никто не слышал, поэтому, чтобы их не сочли за чукчей, они решили представляться, кому из Москвы, кому из Ленинграда.  

 На русскую речь в магазинах почти не реагировали или отвечали сквозь зубы, кое-как. Тогда девчонки стали всё спрашивать на английском языке. Говорила Оксана, а Галя ей только поддакивала с умным видом: <О, ес, ес…

  Жили они на турбазе, оттуда их каждый день возили по экскурсиям. После Вильнюса у них был маршрут в Друскининкай. Перед отъездом многие захотели сходить в местный ресторан, чтобы посмотреть, что у них и как. Литовский гид предложил им одно заведение неподалёку от их турбазы.

 - Там говорят по-русски, - аргументировал он свой выбор.

 Компания подобралась из одних молодых женщин и девушек. Галя с Оксаной тоже вошли в их число. Ресторан был неплохой, но особо ничем не отличался. Разве что тёмными скатертями на которых грязь не видно.

 Под конец вечера все развеселились и раскрепостились, полвечера просидев за столом. Галя, как всегда, с интересом наблюдала за происходящим.

 Точно так же, как и везде, под конец вечера появились мужчины-съёмщики. Они делают вид, что пришли в ресторан, припозднившись. Приглашают развеселившихся женщин на танцы, а сами высматривают себе сговорчивых партнёрш на ночь, чтобы не промахнуться.

 Оксану постоянно приглашал один и тот же высокий парень. Она с удовольствием с ним танцевала, было видно, что он ей понравился. Галя танцевала только быстрые танцы со всеми. На медленные танцы её не приглашали.

 - Чего зря время терять… - думали о ней кавалеры.

  Немного погодя, Галя заметила, что давно не видела своей молоденькой спутницы. Прошло ещё два танца, её всё не было. Галя заволновалась, девчонки с их стола сказали, что Оксану только что видели в баре с какими-то юношами. Она собралась пойти за ней, но тут появилась Оксана с тем высоким парнем. Он уже уверенно обнимал её за талию и всё время что-то шептал ей на ухо. Она смущалась и розовела от его слов.  За версту было видно, что она от него уже без ума. Галя же, наоборот, разглядев его поближе, разочаровалась.

- Эдакий профессорский внучок, любитель удовольствий. Дуры девки «вешаются» на таких, думая, что он перспективный….

 Но тогда Галя, ещё не почувствовала надвигающейся опасности. А то бы она вовремя «вцепилась» в неопытную простушку, и всё ей объяснила.

 А так внешне всё было пристойно, и она подумала:

 - Пусть девочка повеселится среди ровесников. Она редко бывает в мужских компаниях. У них в пединституте одни девчонки учатся, парней на всех не хватает.

 Перед самым концом вечера Галя хотела сообщить Оксане, где они будут собираться, чтобы уйти со всеми вместе.

Оксану она заметила танцующей в кругу неизвестных ребят. Галя стала делать ей знаки подойти, но высокий парень перехватил их, и постукал пальцем на свои ручные часы:

 -  Дескать, скоро конец, потом подойдёт.

 Галя снова успокоилась. А когда объявили, что вечер окончен, все сразу высыпали на улицу. Кругом слышались приглашения на «чашечку кофе»!

  Женщины их группы стали собираться в кружок. Оксанки нигде не было видно. Галя заволновалась уже не на шутку и попросила всех подождать, не уходить без них. Наконец, она увидела девушку, та видела её тоже, и пыталась к ней подойти.  Но высокий парень, как бы шутя, удерживал её и всё время что-то шептал ей на ухо, видимо, уговаривал. Тогда Галя сама подошла к ним.

 Оксана наклонилась к её уху и, шепотом сбивчиво сообщила:

 - Галя, Галь, ребята меня приглашают покататься по ночному Вильнюсу и заехать в какое-нибудь ночное кафе. А мне одной страшно, давай поедем вместе. Они такие хорошие, в университете учатся и тоже на инязе.  Ну, поедем, они такие воспитанные, вежливые…

 Галя прервала её:

 - Ты что, совсем сдурела, куда ехать с незнакомыми, да ещё в чужом городе? Я никуда не поеду.

 Она хотела силой повести Оксану за собой, но тут «профессорский сынок» встал между ними и загородил девушку. Неподалёку стояла машина незнакомой марки. Оттуда, как по команде, выскочил другой парень и, оскалив жёлтые зубы, кинулся к Гале:

 - Девушка, девушка! Ну, почему вы не хотите с нами поехать покататься? Мы вам покажем наш замечательный город. Вот… ваша подруга уже согласна, - при этом он усиленно моргал своему дружку, чтобы тот быстрее сажал Оксанку в машину, дескать, вторую сам уломает.

 Оксанка увидев, что её подруга уже беседует с другом её симпатии, тут же полезла на заднее сидение. 

 - Её нельзя одну отпускать с ними, она ничего не соображает>, - пронеслось в голове.

   И хотя ей самой было тоже страшно, но другого выхода не оставалось.

 Даже если бы она сейчас закричала во всё горло: -<На помощь!>, её никто бы не поддержал. Ничего не поняли бы.  А тем временем глупую девчонку увезли бы. Ищи – свищи!

  Всё это происходило в считанные секунды. Раздумывать было некогда! Но у Гали в трудные моменты жизни всегда открывалось «второе дыхание». «Кто-то» начинал думать и действовать за неё. Вот и сейчас, она сообразила и, повернувшись к своим одногруппницам, демонстративно громко скомандовала, будто была у них за главную:

 - Девочки, вы пока идите, а мы скоро вернёмся. Номер машины запомнили? Если что, будете звонить, куда знаете, как всегда!

  Женщины, конечно, ничего не поняли, но это было сказано не для них. Желтозубый парень услышал реплику, но не придал значения.

 В это время он услужливо открывал переднюю дверцу машины. Оксана, увидев Галю в машине, совсем расслабилась и стала целоваться с парнем на заднем сидении. Проехав несколько улиц, они заехали во двор многоэтажного дома, типа сталинских, и остановились.

 - Девчонки, у меня бензин кончился. Давайте зайдём к нам на минутку, я деньги возьму. У нас есть интересная коллекция старинных монет. Пока посмотрите, мой дедушка - известный нумизмат…- молол что-то водила.

  Оксана со своим спутником уже выходили из машины, она совсем раскисла. Высокий парень вёл её за талию, а у Гали от напряжения вылетел весь остаток хмеля. Спорить, и упираться в этой ситуации было бессмысленно. Они бросили бы её одну, а Оксанку затащили в подъезд.

  Оксана была хорошая, скромная девушка, но её в семье никто не воспитывал так, как воспитывала Галю её простая, верующая, иногда и грубоватая мама. Она все вещи называла своими именами и всё сказанное, всегда подкрепляла примерами на знакомых.

 Оксана, к 21 году, может и слышала обо всём, но она до конца не представляла, что может сделать парень с пьяной понравившейся ему, и даже не понравившейся, девушкой, если она идёт к нему ночью. И про последствия, которые бывают после этого.

 Но это ещё не самое страшное, а бывает ещё и смертельное! … Это, когда нарываются на отмороженных и извращенцев, и там… - жуткие картины Галя отогнала от себя.

 - Эти вроде не из тех.

  В подъезде было темно и она, лишь на ощупь по лестнице переставляла ноги, лихорадочно обдумывая, как себя правильно с ними вести.  

- Надо увидеть, как они себя поведут, и тогда будет всё ясно, решила она, готовясь к любому «театру».-

 Она ругала себя, что по внешнему виду Оксанки не определила, что та недоразвитая дурочка в любовных делах, и так легко ловится к таким прощелыгам. Интересно, что он ей весь вечер врал, отчего она так повелась?

 Наконец, они добрались до места. Это был не то четвертый, не то третий этаж, пролёты были большие, и, казалось, шли долго.

 Квартира была хорошая, но запущенная, видимо, пожилых людей, не из бедных. Хозяева, скорее всего, были на даче, а парни пока водили туда девок и устраивали кутежи.

 Галя порывалась что-то сказать Оксане, но парень не отходил от неё и всё время собой загораживал. Проходя по большому коридору, Галя заглянула на кухню. Там был ужас - пустые бутылки, грязь, мусор!

 - Где у вас тут туалет? -  громко спросила она, обращаясь к парням.

 - Оксана, зайдём вместе.

 Они зашли в туалет и закрылись. Галя включила на весь напор воду над раковиной и тихо сказала:

 - Ты теперь понимаешь, куда они нас привезли? Это же обычная <контора> - так раньше называли места бардака и разврата.

 До Оксанки, наконец, дошло, и она сразу пришла в себя.     - Ой, что будет?

 - Будь возле меня, я что-нибудь придумаю. Ты сказала им,  что мы с Сахалина?

 - Нет, как договорились, я из Ленинграда.

 - Хорошо, а я из Риги буду, если что.

 Пока они были в туалете, парни тоже посовещались и уже ждали их.

 Квартира была двухкомнатная с высокими потолками. В той комнате, куда они вошли, был зал или гостиная. Посредине стоял большой стол, на котором была выгружена вся посуда из шкафа, как будто кто-то собрался её перемыть. В квартире не было ничего, что можно было предложить гостям.

 Оксанкин «хахаль» потащил её в другую комнату, якобы, что-то ей «показать». Она даже не успела пикнуть.

  Наступила затяжная пауза.

 Нужно было срочно что-то предпринимать. Только дремавшая в душе «артистка» могла сейчас помочь выпутаться из этой непредсказуемой ситуации.

  Галя пристальным, наглым взглядом осмотрела оставшегося с ней парня с ног до головы.

 Тот довольно ухмыльнулся, думая, что она его оценивает, как сексуального партнёра...

  <Обычная шестёрка>, - определила она, вспоминая все термины и выражения, какие она когда-то слышала от Миши, читала в книгах и видела в кино.

 -Хозяин – тот, чей-то внучок! Книг в квартире много, в прихожей целая стена в полках с ними.  А этот, Желтозубый, видимо, у него, на побегушках, внучок в барах пьёт, а он возит.

 Такие «шестёрки», как этот, уважают силу и беспредельную наглость. Галя решила, что будет изображать из себя наглую, самоуверенную хамоватую бабу, якобы, знающую толк и с той и с другой стороны закона.

 «Шестёрка», тем временем, наливал какую-то непонятную жидкость в грязные рюмки. Никому и в голову не приходило, что надо знакомиться.

 Галя, сделав руки в боки, прищурившись, брезгливо посмотрела на грязные рюмки.

 И, растягивая слова, бесцеремонно заявила:

 - А я… не пью… всякое г…  !

 Сказала таким тоном, будто ей до этого обещали столетний коньяк.

  Парень удивился и посмотрел на неё взглядом, говорящим:

  <А зачем тогда шла, если не пьёшь?>

 Он привык, что сначала все ломаются, не хотят ехать, а потом не выгонишь. Ему, видимо, было всё равно, кто ему достанется. Его дружок ту бабу подцепил, а ему эту, а, да один хрен! – было написано на его противном лице.

  Он уже собрался пить свою гадость, когда Галя подошла к нему близко. И, наклонившись к самому уху, как бы только лично ему, тихо, но внятно сказала:

 - Ну, ты, я вижу, не совсем дурак! Тебе-то оно… зачем надо? - и она покачала головой, - за изнасилование лямку тянуть? А тут ещё и групповуху можно, при желании оформить….

 - и сделав умную мину, вопросительно посмотрела на него, как старший следователь на подозреваемого.

   «Шестёрка», как ужаленный в одно место грязно заругался:

 - Да на х… мне это надо! Я что … -  он долго на кого - то ругался матом, потом со злостью вылил в себя пойло.

 Галя заметила, что на него её слова подействовали. Видимо, с законом у него уже были стычки. А может, у него на тот момент уже и «условно» было, то-то он так подскочил при словах: «при желании оформить». 

 И она продолжала:

 - А сюда я пришла из-за неё, не могла же я её одну с вами отпустить. Номер вашей машины и вас видели все, я им велела записать, чтобы кому надо сообщили. Ты это понимаешь!  Вас видели! Если мы через час не будем на месте, вас быстро вычислят, если уже ни вычислили. Давай, вызывай нам такси и на том расстанемся. И дружку скажи…

 - «Шестерка» вскочил и загородил собой дверь.

 - Я его торопить не буду, ему все бабы сами дают. Она сама хотела.  Может, он её уже уломал… -

 Галя опешила, от неожиданности.

 - А если и, правда, он соблазнил её… 

  Она села на свободный стул и закурила, прислушиваясь к звукам за стеной, не кричит ли Оксанка?

 Ведь она совсем её не знала. Как она поведёт себя в такой ситуации?

  «Шестёрка» между тем наливал себе уже третью рюмку и делал это с каким-то остервенением, будто разозлился на себя и на всех.

 Галя со страхом брезгливо подумала:

- <Сейчас нажрётся, как свинья, и последний разум потеряет>.

 Чтобы не показать страха, она небрежно накинула ногу на ногу и как бы, между прочим, начала:

 - Вот мой родной дядя, брат моего отца, он помощник прокурора в Риге. Так вот он постоянно дома, про такие дела нам рассказывает. Как за «развлечения» ребят в тюрягу сажают, причём «пачками» сажают!  И чаще за групповуху, где больше одного…

«Шестёрка» вздрогнул, поднял на неё свои помутневшие глаза и с кислой улыбкой сказал:

 - А мы никого не насилуем, у нас всё полюбовно.

 - Значит, вы любите всех, кого сюда таскаете? Каждый день разных?

 - Да разве этих б… можно любит…. - и он снова грязно выматерился.

 - А что же вы тогда с хорошими девочками ни познакомитесь, как все нормальные люди?

 - Хорошие… девочки??…  Ха-ха- Да покажи мне хоть одну такую. У всех одна разница - сколько ломается. Кто сразу в койку, а кто цену себе набивает!

 - Наверное, его кто-то бросил, раз он такой злой на всех>, - подумала Галя, а сама встала, намериваясь идти к двери в другую комнату.

 - Ну, всё, хватит…

 Но «шестёрка» снова опередил её и, заглянув в комнату, сделал какие-то знаки.

 Оттуда тут же выскочила растерзанная, красная Оксанка. Всё это время там шли уговоры вперемежку с борьбой. Дружки недолго посовещавшись в коридоре, начали вызывать такси на литовском языке, чтобы скрыть свой адрес.

Оксана приглаживала растрёпанные <пёрышки>, продолжая при этом всхлипывать. Она была до смерти перепугана и не могла прийти в себя.

 - Такси ждёт внизу, - сообщил «шестёрка», желая поскорее избавиться от ненужных девок.

 Те «пулей» выскочили в подъезд и в темноте, не разбирая ступенек, добрались до заветного выхода.

У дверей действительно уже стояло пустое такси с зелёным огоньком. Шофёр был пожилой мужчина, что их весьма обрадовало.

 Галя сказала ему название турбазы. Он, услышав, незаметно усмехнулся, видимо, уже не первый раз отвозил отсюда девчонок на их турбазу.

- С приезжими баловаться безопаснее, чем с местными-, - подумала Галя.

 Молча, доехали до турбазы. Выйдя из машины, сели на лавочку.

 - Галя, прости меня, я же не знала, что они такие окажутся. Он весь вечер стихи читал, слова мне говорил…

 Галя прервала её вопросом:

 - Ну, что, уломал он тебя, только честно?

 - Да ты что? Я ещё вообще ни с кем, ни разу… Я ещё девочка, - сказала она так искренне, что Галя ей поверила.

  Наверное, и тот подонок этого побоялся, коль уговаривал её столько.

 - Я ему об этом сказала, а он всё равно руки мне заламывал и рот зажимал. Всё говорил, чтобы я вам не мешала… - рассказывала перепуганная девушка.

 - Ну, слава Богу, а то я грешным делом подумала…  Потому что ты не кричала. Прости меня тоже, что плохо о тебе подумала.

 И они пошли к своему корпусу.

 На другой день по турбазе пронеслась новость, что одна девчонка из московской группы попала в больницу.

Её вчера, после того же ресторана, нашли на дороге избитой и изнасилованной. Оксанку это известие убило.

 - Это и нас с тобой могли так, попадись мы кому другому, - сокрушалась она, наученная горьким опытом.

   А Галя всё удивлялась и вслух, и про себя, как в образованной семье растёт девочка и ей не объясняют таких элементарных вещей. Ведь это только благодаря природной нераспущенности она не превратилась в животное, которое, попробовав раз, уже лезет туда постоянно.

 Да, это крайность, но часто встречающаяся.

  На эту тему больше всех ей запомнился один случай, ещё в Павловске. Миша тогда работал по делам несовершеннолетних.

В исполкоме регулярно собиралась комиссия, где обсуждали трудных подростков, вызывали их родителей, чтобы вместе решать, что дальше с ними делать.

 Так вот, была там одна девочка, было ей всего 12 лет, а она уже таскалась по солдатским казармам. Все говорили, что у неё бешенство матки - это в двенадцать-то лет! Мать её оказалась никакая не пьяница, а нормальная женщина, учительница математики. Она очень переживала за дочь, но ничего не могла с ней поделать. Когда её спросили члены комиссии:

- Ну, а вы своей дочери когда-нибудь объясняли, что «это» делать, стыдно, некрасиво, особенно девочкам?> На что учительница ответила:

 - Я не хотела юную душу оскорблять грязными словами, которыми люди называют этот процесс и тех людей, кто им без разбора занимается. Я хотела её, вообще, от всего оградить, чтобы она до совершеннолетия даже не знала об «этом» ничего>.

 На что ей сказали:

 - Но ведь от матушки - природы не «оградишь», она в человеке заложена и проявляется в желаниях, которыми надо уметь управлять, а вы её этому управлению не учили!>

  Пока эту девочку мама «уберегала» от грязи, мальчишки во дворе собирались в сарае, чтобы попробовать делать «то», что делают взрослые. Такие «сарайчики» проходит всё человечество в нежном возрасте. Только кто рядом пройдёт, а кто «внутри» побывает.  Эта девочка побывала «внутри» и после первой пробы почувствовала кишечное удовольствие и, как глупое животное, ухватилась за него, не понимая, что это такое. Если бы она до этого слышала от мамы и других уважаемых ею взрослых, что «это» позорит девичью честь, что мальчишки не уважают тех девчонок, то она бы знала, что «это» - не безобидное занятие.

  А в результате, у девочки поехала «крыша», и она под насмешки и улюлюканья ровесников мальчишек ходит, как прокаженная, собирает чужие «плевки».

 - Лучше уж так, как меня мама воспитывала. Я ещё ничего не понимала, но знала одно:

- «Это» детям делать НЕЛЬЗЯ!!!> -

…Незаметно пролетели 18 дней. За это время Галя только два раза позвонила на Сахалин. Дома трубку сняла мама.

 - С Эдиком всё хорошо, не переживай, всё на своей рыбалке пропадает. А Мишку дома не вижу, как ты уехала. Приходит поздно ночью, а то и вообще не приходит. Приходит днём – моется, да переодевается. Только хочу его спросить, а уже дверь состукала. Я и слова не успеваю ему сказать, - сообщила она Гале.

  Женя оказался дома. Они поговорили. Она рассказала, как отдыхает, про Прибалтику.  Его голос дышал любовью, и хотя он ничего о ней не говорил, это чувствовалось в каждом слове.

 - Я так скучаю по тебе, позвони мне ещё, обязательно! - сказал он ей на прощание.

 Но Галя больше не позвонила никому, через несколько дней она из Москвы вылетела в Болгарию.

  В три часа ночи они приземлились в аэропорту Варны. Как только сошли с трапа самолета, так сразу под ногами почувствовали тепло, исходящее от земли, чего никогда не почувствуешь на Сахалине и в Сибири. Кругом на газонах благоухали розы. Настоящие розы всех цветов, размеров и сортов. От них исходил тончайший аромат розового масла. Лёгкий ветерок был свеж, как с моря. После сырого, бескислородного Сахалина, прохладной Прибалтики и очень холодной Москвы, тёплая, прогретая болгарская ночь показалась раем.

 <Вот бы где я хотела жить!> - неожиданно пришла мысль.

 Потом их везли комфортабельным автобусом по утренней Болгарии в сторону Албены. Галя смотрела в окно, где мелькали зеленые поля, низкорослые плантации виноградников, то болгарские одноэтажные домики, увитые до крыш диким виноградом. Было чудесное сентябрьское утро. Галя всегда мечтала о юге, хотя раньше там никогда не была. Это была её первая встреча с ним.

  Албена в ту пору считалась самым молодым и модным курортом в Болгарии. Негромоздкие, итальянской архитектуры отельчики стояли прямо вдоль побережья, буквально в 50 метрах, а где и ближе к воде.  

 После недружелюбной Прибалтики радушная Болгария показалась родным домом. Все болгары, независимо от пола и возраста, очень хорошо относились к русским. Гале понравилась болгарская южная кухня. Ресторан в их отеле располагался на первом этаже, и из его открытых окон запах болгарского перца и специй постоянно витал в воздухе, вызывая зверский аппетит.

  После такого питания, нужно было срочно заботиться о фигуре. Борьба за неё и без того шла постоянно!  Самое эффективное в этом деле – быстрые танцы! Никакие тренажёры и аэробики не могут одновременно включать все группы мышц, как это происходит в быстром танце.

  Целыми днями они были на пляже, солнце в это время года уже не жжёт, и загар получается великолепный. А так как, почти все были из холодного климата, то солнце и море никому не надоедало. С танцами оказалось сложнее, но и эту проблему решили успешно.

   Когда Галя задумала поехать в Болгарию, то у неё кроме отдыха на море была ещё одна задача. Внимательно рассмотреть женщин, живущих на Западе. 

 И определить, насколько они своим внешним видом, поведением, манерами ушли вперёд от Дальнего Востока. В частности, никому тут неизвестного острова Сахалина. Галя намеревалась не только посмотреть, но и кое-что перенять для себя, для работы, если будет что-то новое, модное, интересное А отстать от моды для неё было равносильно утрате квалификации должного уровня. (В тридцать лет такое бывает).

 Но, как оказалось, западные женщины отличались от наших «тем», что перенять было не возможно. Они меньше всего уделяли внимания своей внешности. Вот эта «убийственна простота» отличала их от русских женщин. И Галя не могла понять, что же тут хорошего, что можно перенять? А может, у них это крайность, как у наших бывает.

 Наша крайность - это броский макияж; контрастные, чаще голубые, тени на весь глаз, толстый слой тонального крема с румянами на скулах. Высокая прическа, залитая «насмерть» лаком, чтобы держалась неделю. И всё это с восьми утра, с сумками в переполненном транспорте. Чтобы не считали, что за собой не следит!

  Одежда западных женщин отличалась от нашей одежды расхлябанностью и неряшливостью. То ли от жиру бесились и им неохота одеваться, то ли в этом вся «фишка» !? Только никак не могла сообразить, где же тут «собака зарыта», что ей из всего увиденного почерпнуть?            -    Поразительно было то, что по отношению окружающих чувствовалось, что эта «мятая простота» - есть цивилизованный Запад, а всё тщательно продуманное и замаскированное под простоту – отсталая «Руси». Такое определение она слышала себе вслед, когда шла по улице.

  А удивительно было ещё и потому, что когда-то, в ранней юности Галя всё своё моделирование одежды черпала только из западных фильмов. Её сегодняшний вкус формировался на зарубежных звёздах послевоенного поколения, таких как Клаудио Кардинале, Мелен Демонжо и др.  Может, поэтому она так стремилась поехать посмотреть на западных женщин, уверенная, что они все - последовательницы своих модных соотечественниц. Её разочарование усиливалось, что всё - пассивно лениво - никакое - приветствуется и одобряется в обществе!

 А они в летних сарафанчиках, загорелые и ухоженные -  <Руси> -  отсталость!

  А в мятых майках с облупившимися от солнца носами мужеподобные женщины - Запад, прогресс!

 В общем, ей за Державу было обидно.

  Быстро пролетело время отдыха.

 Утрами и вечерами заметно похолодало, хотя бархатный сезон ещё продолжался.

                     Глава вторая                 

 Перед вылетом на Сахалин Галя несколько раз позвонила Мише, хотела с ним поговорить, но так и не дозвонилась. О времени её прилёта знали двое - он и Женя. Галя возвращалась из отпуска домой с младшим сыном. После Болгарии она заезжала к родителям мужа, где всё лето гостил их сын.

 Чем ближе была встреча с мужем, тем больше и больше она о нём думала. За эти два месяца разлуки она ещё раз проверила свои чувства к двум мужчинам, которые её любили. Когда она улетала, ей казалось, что она никого из них не любит, так она устала от борьбы с собой.

 Раньше она считала, что всё в этой жизни решает САМА, и нет таких проблем, которые она САМА бы не решила. Но её самоуверенность «разбилась в дребезги»» в случае с Женей. Чего она боялась, то и произошло! Ей встретился человек, который полюбил её по-настоящему, но он был уже лишним в её жизни. Выходя замуж за Мишу, она считала, что не любит его, но жизнь показала, что только такой, как он, ей нужен в жизни, и никто другой. 

У Миши было много хороших качеств, У Жени они тоже были, но он пришёл в её жизнь позже, когда место мужа было уже занято. Как будто кто-то посмеялся над ней.

 Когда-то она мечтала о своём «принце», а ей твердили, что она никому не нужна.

  А теперь, когда у неё всё есть, появился ещё один замечательный человек, который страдает и теряет возле неё зря время.

Как у человека практичного в её мыслях даже пробегали имена тех девушек и женщин, которые одиноки и давно мечтают о встрече с таким мужчиной, как Женя. Но не в её власти устраивать человеческие судьбы! Ей надо было свою жизнь утрясти, чтобы вернуть прежние отношения с мужем и скорее мирно расстаться с Женей.

  Как сделать второе, она знала. Женю нужно было   разочаровать. И от этого ему стало бы легче с ней расстаться, как с той Риткой, про которую он рассказывал.

 Обо всём этом думала Галя, сидя в кресле самолёта.

 Когда все встречающие разошлись, она поняла, что Миши уже не будет. Маленький аэропорт быстро опустел. Галя с маленьким сыном получили багаж и стали присматриваться к таксистам, чтобы доехать до дому. Только они вышли из здания аэровокзала, как напротив дверей остановилась знакомая белая машина. Женя выскочил из неё и быстро подошёл к ним.

 - Я наблюдал за вами до последнего, думал, что он всё-таки появится. Я был здесь всё это время, - сказал он, счастливый от возможности их встретить. Он быстро погрузил вещи в багажник, а Галя всё смотрела по сторонам. По дороге разговаривали обо всём, Женя вёл себя так, будто что-то знал, но не хотел говорить. Доехав до дому, он, как старый знакомый, занёс вещи в квартиру. Мама поблагодарила его и оставляла пить чай.

 - Другой раз обязательно попьём, а сейчас они очень устали, им надо отдохнуть с дороги, вон какие они измученные! - заботливо говорил он несостоявшейся тёще. Галя с сожалением смотрела на него, думая:

 <Ну почему нельзя иметь двух мужей? Один пьёт, работает, а другой в это время встречает>.

 - Спасибо тебе, - сказала она, выйдя с ним в подъезд. - Ты весь день потерял из-за нас.

- Я бы всю жизнь потерял из-за вас, да вы не хотите, - шутливо - грустно, ответил он и пошёл вниз, ничего не ожидая. Галя не стала кричать ему вслед, что позвонит, он и так на это надеялся.

  Миша дома появился рано утром, заросший, немытый и с похмелья. Он сказал, что был далеко за городом и не смог приехать их встретить. Свою новую машину Галя в окно не узнала, так она постарела за эти два месяца! Или… была очень грязная.

 - Я тут без вас весь ушёл в работу, мать вот подтвердит, - рассказывал он, стараясь не глядеть прямо в глаза.

 Про его работу она уже хорошо знала, но вот только у них был договор: не гробить свою машину на служебные нужды. Долг за неё был ещё не выплачен.

 - А где ваш Кулибин? - так звали водителя их служебного <уазика>, который был прикреплён к розыску.

 - Да он сломался, как всегда, а нам надо было срочно выехать на место, - объяснял Миша, понимая, что жена права на сто процентов.

 - Я её сегодня отмою, не было смысла мыть перед дорогой. Я сам не хотел, чтобы ты её такой видела, - перед уходом на работу сказал он.

 - И вот так все два месяца, - сказала мама после того, как за ним захлопнулась дверь.

- Мылся, брился только на ночь. Смотри, Галька, как бы у него баба не завелась… - сказала она, как про вшей, которые могли завестись у него от грязи.

 - Да уж всё возможно за такое время, - сказала, как подумала, Галя.

 - А ты больше одна езди по курортам, доездишься. Где это видано - врозь ездить по два месяца?

 -Да я бы с ним ездила, если бы его отпускали. Не по своей воле одна мотаюсь. Всё, больше без него никуда не поеду! - оправдывалась она, думая тяжёлую думку.

В душе она уже приготовилась, что муж без неё спал с другими женщинами, и в этом она винила только себя. Всё так совпало! Но теперь она приехала, всё должно закончиться, хотела надеяться она.

  Вечером Миша приехал вовремя и на чистой машине. Они провели время, как нормальные супруги после расставания, но Галя чувствовала, что он весь собран, как комок нервов. И вовремя близости боялся что-то сказать не так и не то сделать….

 Прошла неделя, вторая, а Миша оставался по-прежнему замкнутым. Теперь он постоянно ездил на работу на своей машине и возвращался поздно. Галя, стоя на работе у окна или идя по улице, постоянно высматривала свою машину, в потоке движущегося транспорта. На душе было тревожно!

  И тут, вскоре после её приезда, когда она переходила центральную улицу, из-за угла со стороны горотдела милиции, вывернула их машина цвета <золотого руно>. За рулём был Миша, а на заднем сидении, вполоборота, пригнувшись, сидела некрупная, молодая женщина. Галя хотела помахать ему, но он, не заметив её, быстро пролетел мимо. Всё произошло так внезапно и быстро, что она даже засомневалась: не ошиблась ли она? Но, спокойно восстановив всё в памяти, поняла, что не ошиблась.

  Всё было бы нормально, если бы женщина сидела с ним рядом на переднем сидении, мало ли с кем он может ехать! Но то, что она старалась быть незамеченной для всех, было очевидно и сразу наводило на мысль…. Так может сидеть только любовница, которая хочет спрятаться от посторонних глаз.

 Галя не была ревнивая по натуре, она постоянно видела Мишу в обществе разных женщин.  Как правило, он про всех ей потом рассказывал. Но тут было что-то другое!  От плохого предчувствия неожиданно кольнуло в груди, да так, что, ни о чём другом она уже не могла думать. Она стала соображать, кто его подружка? Прошло уже десять дней, как она приехала, а они прекращать отношений не собираются, как оказывается!

 Свои отношения с Женей она считала уже навсегда законченными, по крайней мере, постельные, только тот об этом ещё не знал. Она хотела с ним расстаться быстрее, но безболезненно. В надежде, что он сам на неё обидится и уйдёт. Он ведь гордый, и ему надоест её ждать.

После увиденного в машине, Галя весь день думала об одном.

 Если Миша в Павловске, мучаясь в подозрениях, не хотел ничего узнавать про неё, в надежде, что всё само рассосётся, то Галя была другого мнения. Она считала, что пока существует тайна, «всё» будет продолжаться до бесконечности. А как только тайна всплывёт на поверхность, то тут надо будет решать: либо туда, либо сюда. Если бы тогда в Павловске всё сразу раскрылось с Женей, то, скорей всего, эта история на том и закончилась. 

 То, что случилось сейчас с её мужем, она оценивала, как временную интрижку на почве сексуального голода. Весь день она обдумывала, как ей поступить, чтобы узнать всё и сразу. Женщина показалась ей похожей на Таньку Ложкину, которую он, как и других, приводил к ней в салон за красотой, но это было не точно. Галя решила прибегнуть к хитрости, чтобы по горячим следам раскрыть это <дело>. Восемь лет, прожитых бок о бок с уголовным розыском, да гены папы - участкового не пропали даром. У Гали, благодаря её работе, был большой круг знакомых, даже очень, и она умела ими пользоваться. Знакомые были буквально везде, а те знакомые имели своих знакомых, надо было только правильно сориентироваться.

 Чтобы точно узнать, кто эта женщина, Галя решила обратиться к своим милицейским клиенткам.

 Первым делом она позвонила Тамаре, которая со своим мужем тоже работала в уголовном розыске. Поздоровавшись и обменявшись несколькими фразами об отпуске, она напрямик спросила Тому про Мишу, как про давно известный ей факт:

 -  Тамара, в отделе уже все знают, что я приехала? Мои «агенты» мне уже всё доложили. Кроме Ложкиной ещё кто-то посягал на моего мужа без меня или пока она одна?

 Тамара замешкалась, но Галя почувствовала, что попала в цель, и продолжала:

 - Да ты не переживай, Том, я от других всё узнаю. Я сама виновата, что мы так долго были в разлуке, но сейчас-то я приехала! Что она там думает, у неё же у самой муж и маленький ребёнок.

 Тамаре, видимо, не терпелось что-то рассказать, но она боялась остаться виноватой.

 - Галя, я ничего не знаю, правда. Знаю только, что они вместе ездят куда-то на обед и по работе везде вместе. Только я тебе ничего не говорила, мой узнает - убьёт!

 Галя заверила, что про неё ни одна душа не узнает, и попросила последить за соперницей, на всякий случай. Следователи и <розыск> по работе всегда связаны, тут нет ничего удивительного. Значит, они ехали на обед, когда она увидела их днём. Что там за обед - можно догадываться. Не вытерпев до вечера, она позвонила мужу в кабинет и сказала:

 - Вечером я жду тебя дома, есть разговор, серьёзный!

 По его голосу поняла, что он сразу заволновался, но не удивился. Значит, это не простая интрижка!

 Миша пришёл с работы раньше, чем обычно. Было видно, что подготовился отпираться.  Может, он видел её сегодня из окна машины, когда проскочил мимо, но он знал, о чём пойдёт речь. Галя начала сразу:

 - Миша, я всё знаю про тебя с Таней, мои клиенты – «глаза и уши» - всё рассказали мне про вас, про ваши совместные обеды. У вас что, любовь?

 - Какая ещё любовь, мы по одним делам работаем… - начал отпираться он. Он не знал, что она ещё про него знает, и пытался это понять. Но Галя не стала больше, ни до чего докапываться, ей нужно было только сообщить ему, что ей всё известно. Она была уверена, что этого ему будет достаточно, чтобы всё прекратить. Она, полагавшаяся всю жизнь только на себя, всех мерила своею меркою. Скажи ей Миша тогда в Павловске, когда она искала <пятый угол> от внезапно нахлынувшего чувства, что он всё знает, то у неё от страха, тут же всё и закончилось бы. Так думала она, но кто его знает, как было бы на самом деле?

 В конце разговора она мирно ему сказала:

 - Миша, я во всём виню только себя, мы с тобой долго были в разлуке, так всё совпало! … - сказала она с ударением и со смыслом.

 -Но теперь, если ты меня ещё любишь, давай начнём жить, как прежде, как мы всегда с тобой жили, без всяких лишних! ...

 Миша молчал, но по его глазам было видно, он был не против.

 Ночью в кровати они лежали, как чужие, каждый думал о своём. Галя пыталась вспомнить всё, что когда-то знала, слышала об этой Ложкиной.

 Тихая, скромная, недавно вышедшая из декретного отпуска, порядочная…. И тут Галя вспомнила один случай, который вывел её из себя. Однажды в разговоре у Миши промелькнула фраза: <У нас в отделе она самая порядочная…> Слово <порядочная> он сказал с каким-то ударением, похожим на восхищение. Галю это заинтересовало. Самой порядочной среди всех женщин отдела оказалась Ложкина, которая только что побывала у неё в салоне. На вид - она сама скромность и кротость, трудно было даже представить, как она находится среди одних мужиков в прокуренном кабинете. Слушает бесконечные <маты> и дышит вечным перегаром от постоянных клиентов: – потерпевших, свидетелей и подозреваемых. Галя стала выяснять, в чём же заключалась её порядочность, такая отличительная от всех и так его поразившая. Рассказать конкретно было нечего, кроме её доверительных жалоб на вечные приставания к ней всех сотрудников отдела. Галю это рассмешило.

 - Миша, и ты в это поверил? Пристают только к тем, кто этого хочет!

 - Ты не знаешь, какие у нас есть бабники в отделе, они пристают ко всем, не разбираясь, коллега ты или потерпевшая.

 - А почему тогда ко мне никто и никогда не пристаёт? Я, что, хуже вашей Ложкиной? А меня окружают тоже мужчины и разные!

Миша замялся с ответом, а потом вспомнил.

 - Тебя все боятся, даже самые отъявленные. Да и меня знают… - добавил он, как аргумент.

 Мише она ничего не доказала, а только поняла, что её муж совсем не знает элементарных женских хитростей, что показалось очень опасным. Он не сказал ей тогда самого главного, что «скромница» попросила именно у него защиты от нападок коллег - обольстителей. Это ей понадобилось сразу после того, как она увидела её, Галю.

  - Дескать, если эта баба в нём что-то нашла, так и мы поищем! …

 Если бы Галя знала об этой просьбе, она сразу догадалась, кто «расставил сети» на её мужа.

  На другой день, будучи под сильным впечатлением от случившегося, она не могла сдержаться, чтобы ни позвонить Ложкиной в кабинет. Она снова всё мерила своей меркой. Надеясь, что, как только та узнает, что всё известно, у неё тут же пропадёт весь интерес к её мужу. Над её самоуверенностью можно было посмеяться. Она считала, что знает весь женский род, ей и в голову не приходило, какие на свете бывают женщины! А тогда от обиды просто хотелось позвонить и тоже сказать что-нибудь обидное. Она думала, что даже такие малознакомые люди, как они с Ложкиной, не должны гадить там, куда придется ещё ни раз обратиться.

 Трубку сняли моментально.

 - Следователь Ложкина слушает, - казённым голосом ответила она.

 - Здравствуй, Ложкина! – с сарказмом начала обиженная жена, - Узнаешь, кто звонит?

  Молчание.

 - Я приехала, понимаешь, давно уже приехала! Так что корми своего мужа обедами, а моего оставь в покое! И не напрягай его просьбами тебя подвозить. Ты пользуешься его безотказностью. Ты меня поняла! Таня?

 Молчание продолжалось:

 - Так поняла, или нет?

 - Поняла, - тихо и скромно ответила Таня.

 Самонадеянная Галя вздохнула свободно, она, глупенькая, поверила этому ответу. Ведь она не могла видеть, как зло сверкнули, глазки, и презрительная улыбка скривила губки самой «порядочной» женщины горотдела милиции!

 Вечером того же дня Миша пришёл с работы неожиданно рано и сразу пошёл в ванную. Он был в весёлом настроении и делал вид, что о Галином звонке Ложкиной не знает. Галя тоже ничего ему не говорила, ей было совсем невесело.

 После ужина зазвонил телефон. Миша подлетел к нему, чтобы его никто не опередил. Его вызывали на работу, а он, будто ждал этого звонка. Одеваясь в прихожей, он вдруг стал успокаивать жену:

 - Выброси ты свои бабские подозрения и не верь своим сплетницам-клиенткам. У нас со всеми только рабочие отношения и ничего больше, - сказал, и хлопнул входной дверью.

 Вечером, когда она уже лежала в постели, грустные мысли вереницей пробегали у неё в голове. Главная мысль была одна: вот и пришла расплата за чистую, настоящую любовь. Вспоминались слова Нины:

- <За всё в этой жизни надо платить. Что ты человеку сделала, то и получишь в ответ себе бумерангом!>

  Как быстро всё сбылось! Как быстро чистота в грязь обернулась! - удивлялась она.

  Миша целыми днями и вечерами пропадал на работе, и хотя так было всегда, сейчас чувствовалось, что это не та работа, которая была раньше. Уйдя в тот вечер, после ванны, на работу, Миша больше не вернулся и не позвонил. Но так бывало часто, и подозревать что-то было невозможно. Если всё подозревать, то не надо жить с сотрудником уголовного розыска! Тогда надо выходить замуж за того, у кого нормированный рабочий день, как у парикмахеров, например.

 На следующий день, часам к пяти вечера, вдруг неожиданно Миша позвонил с работы. Непонятно весёлым голосом он спросил, что она делает.

 Наступила пауза. Но в трубке были слышны отдалённые голоса. Миша кому-то что-то говорил, держа трубку на расстоянии. Потом глупым торжественным голосом сообщил:

 - А сейчас с тобой будет говорить сама Марго, следователь…

 И тут его слова заглушил взрыв такого похабного бесстыжего ржания - хохота, что у Гали сердце сжалось от предчувствия. Кто может так ужасно смеяться? Она, ещё не видя и не зная этой женщины, уже возненавидела её, а сама сказала неутихающей горгоне:

 - Трубку передайте Мише!

 Та так и сделала. Галя возмущённым, срывающимся голосом специально громко и грубо спросила:

 - Это что ещё за б…, ржут у тебя в кабинете?

 Миша прервал её, чтобы она ещё чего не сказала, и торопливо стал объяснять:

 - Это наша новая следователь по делам несовершеннолетних Маргарита Валерьевна, она такая юмористка…  

 Смех в стороне продолжался, казалось, смеялись над ней.

 Теперь Галя прервала его:

 - Ты домой думаешь вечером приходить, или ваши юмористки без вас не остаются ни в обед, ни вечером?

 Миша стал что-то молоть про работу, Галя бросила трубку. Её всю трясло после этого звонка. Ржание этой Марго стояло в ушах. В нём было всё: и цинизм, и насмешка, и наглость, и ещё что-то необъяснимо страшное. Такой смех она слышала впервые. Впоследствии, по нему одному она будет определять человека.

 Галя не могла найти себе места, ей надо было с кем-то поделиться. В это время все были на работе, и она вспомнила про Женю. Она позвонила ему на работу и сказала, что к шести вечера подойдёт к нему домой с Вовиком.

 Забрав ребёнка из сада сразу после ужина, она направилась к Жене. Это был её первый к нему визит после отпуска. В груди у неё всё клокотало и бушевало, она шла к нему, как к близкой подружке, которая всё выслушает и поймёт. Но она помнила и о другой своей задаче…. В трудные моменты жизни «кто-то» руководил ею.

  Женя уже ждал их в прихожей. Он сразу познакомился с Вовиком и стал его раздевать. Вовка был не из скромников, весь в маму, сразу пошёл в комнату. Там на диване лежал большой плюшевый <мишка> и ещё какие-то игрушки для самых маленьких. Завладел всем этим богатством, ему уже никто был не нужен, на какое-то время. Галя прошла на кухню, села у окна и закурила свои сигареты. Видя идущего к ней Женю, она жалобно простонала.

 - Ты представляешь, у меня Мишка загулял! - начала она и пересказала всё, что произошло у них со дня приезда. Пока она ныла, он сочувственно смотрел на неё. Со стороны никто бы не понял, кто это беседует. То ли брат с сестрой или еще, какие близкие родственники, но только не те, кто были на самом деле. А она, глядя на него, думала: <Это как же надо сильно меня любит, чтобы   всё это слушать и жалеть меня, дуру?!>

 Когда прошли первые эмоции, Женя продолжал её слушать. Он не удивлялся и, не перебивал её, как будто всё это ему было давно известно. Галя, закончив рассказ, удивлённо посмотрела на него.

 - А ты что молчишь, ты всё это знал? – догадываясь, спросила она.

 - Да, Галя, знал. Я не хотел тебе первым всё рассказывать, чтобы ты не подумала…

 Она не дала ему договорить, понимая, что он знает больше.

 - Так кроме работы и совместных обедов у них ещё что-то было? - задала она наивно - дурацкий вопрос, сама прекрасно это понимая.

- Рассказывай всё без утайки, - приказала она ему, в душе смеясь над собой: как любовница пытает своего любовника про похождения законного мужа. Нарочно такое не придумаешь!

 - …Вскоре после твоего отъезда, однажды утром, подходя к моей работе, я увидел вашу машину, она стояла на нашей стоянке. Я, узнал ее, но не придал этому значения. Пока курил со знакомыми ребятами, из соседнего дома вышел твой муж с женщиной, - и он описал Ложкину. - Они сели в вашу машину и уехали в сторону отдела. Время было около девяти часов утра. И так было не раз, - закончил он своё сообщение.

 - А когда был последний? - быстро спросила Галя.

 - Сегодня!

 Галя даже подпрыгнула от неожиданности. Это когда его вечером вызвали на работу и он, уходя, успокаивал её - не слушать сплетни! Она была сражена наповал! Она ещё думала, надеялась на какие-то мелочи, а тут…

 - А может, у него с ней любовь, - вдруг осенило её, - раз он так открыто, действует?

- Да какая там люб… - горячо начал, Женя, но тут же осёкся на полуслове, понимая, что отрицать - не в его интересах.

 - А я-то думала, у него это просто сексуальный голод! А если это - любовь, то всё дело меняет! Я его держать не буду. Может, ему с ней будет лучше, чем со мной, - стала вслух рассуждать и думать Галя, осмысливая новое известие.

 Женя молчал, у него в голове пробегали другие мысли, которые пришли ему впервые, когда он увидел Мишу утром с этой бабой. Он вспомнил чёрную цыганку с золотыми зубами и её слова: <Будет у тебя шанс, и только сейчас!> Шанс - вот он и настал! Он старался глубже спрятать свою радость и молча, смотрел на неё.

 - Ну, раз так, значит судьба у меня такая! Снова развод! Налей чего-нибудь выпить, - попросила она, ещё не придя в себя от услышанного. Про свой первый брак она уже ему поведала, ещё до отпуска. Она уже хорошо его знала и не боялась за тайну про усыновления старшего сына.

 Женя открыл холодильник, предлагая ей всё содержимое. Галя достала бутылку красного вина <Медвежья кровь>, а он открыл её. Налили в два стакана, себе она налила полный стакан.

 - Женька, помнишь, ты мечтал, чтобы меня муж бросил? Вот домечтался, только ты тут совсем не причём. Всё из-за меня. Тебе голову морочу и мужа прогуляла. На меня наплевать, детей вот жалко. Сколько у них отцов ещё будет? Мать б…, и дети сироты!

 - Тише… ребёнок услышит, - зашипел он на неё.

 - А ты, я вижу рад, - снизив голос, продолжала она. - А я бы на твоём месте никогда не связалась с такой, как я. Где гарантия, что такое ещё не повторится? У меня лично нет никакой уверенности!

 Она выпила целый стакан прохладного вина и продолжала рассуждать, хорошо помня свою задачу. Она искренне хотела помочь ему в ней разочароваться, был как раз подходящий случай!

 - Вот, Женя, представь картину - мы всё оформили: развод, брак, детей переписали на новые фамилии. Хотя Миша от детей не откажется, этот не даст согласия, - предполагала она, притворяясь более выпившей, чем была на самом деле.

- Устроим свою жизнь, пойдут будни с заботами и проблемами. Жизнь настоящая - это не вечный праздник, это больше - будни с проблемами, которые надо вместе решать! И вдруг, где-то, случайно, на банкете я окажусь одна, или в другом каком – то месте, но это не важно. Встречаю человека и снова, как в тебя, без ума в него влюбляюсь, он тоже. И снова наступает праздник души, снова пришла настоящая любовь! И всё старое уже ничего не значит, только новая чистая любовь захватила всю без остатка. А что потом? Детей уже никто не переписывает, они подросли, сами не хотят, а у неё, то есть у меня, снова любовь! А любовь всегда права! Тебе такое горе надо? Нет, тебе такая женщина не нужна! - закончила она, уверенная, что его убедила.

 - А что ты за меня всё решаешь?  Что, у меня своей головы нет? - неожиданно резко спросил он.

 - Ты лучше прямо скажи, что я тебе не нужен и всё, а то плетёшь тут всякую чушь. Готовишь что ли меня заранее? - понял он её замысел.

 - Женя, во-первых, я тебе никогда ничего не обещала! - сразу посерьезнев, сказала она.

 - Не обещала, пока вы жили, а теперь, если вы разойдётесь, это уже другое дело. Что тогда? - он смотрел на неё, ожидая ответа. Ей не хотелось ему что-либо врать, но надо было отвечать, и она решила сказать правду.

 - Женя, прости меня, но у меня нет уже тех чувств, которыми я мучилась до прихода к тебе. Они у меня и до этого, бывало, пропадали, то с новой силой обрушивались заново. Зачем же обманывать тебя, если я с собой не разберусь?

 - А я тебя и не тороплю, я не на гулянку собрался, больше ждали…

 Тут пришёл Вовик. Женя сразу посадил его на колени.

 - Может, его покормить надо? - спросил он Галю.

 - Да нет, нам надо идти, дома я его покормлю, - вставая, сказала она, понимая, что ничего не вышло с разочарованием.

  Почему, когда люди хватаются, цепляются за любимых, то одно нечаянное слово может разрушить всё, а когда специально их говоришь, то ничего не получается.

 - Может, вас довезти на машине? Вовик устал. – предложил он.

- Нет, мы лучше по воздуху пройдёмся, голова раскалывается, мне сейчас всё равно не уснуть.

 - Я провожу!

 Они втроём вышли и не спеша дошли до Галиного дома. Гале было впервые всё равно, увидят её с Женей или нет. Всё в один момент встало с ног на голову!

 У дверей подъезда Женя предложил:

 - Отведи ребёнка, а сама ещё выходи.

 Галя так и сделала, дома ей не хотелось оставаться с собой наедине. Это всё у неё было впереди.  

 - Мама, дай Вовику покушать, чего он захочет, и положи спать. Эдика домой загони вовремя, а я немного прогуляюсь, - сказала Галя, направляясь к двери.

 Мать уже поняла, что у дочери неприятности с мужем, и она догадывалась, из-за чего.

 - Ну, правильно! Давайте теперь все разбегайтесь из дому. Сам по ночам вечно шастает, теперь ты ещё возьми моду! Потом и я пойду, куда глаза глядят, давайте все разойдёмся… - как всегда, ворчала она, когда Галя закрывала за собой дверь.

 Они вернулись к Жене.

Гале не хотелось в этот вечер оставаться со своими мыслями наедине. От мамы тоже надо было всё скрывать, она и так злилась на зятя. А зять, видя отношение тёщи, платил тем же. Ей сейчас только не хватало войны между ними!

 Как только они зашли в квартиру, Женя предложил:

 - Позвони сразу матери, успокой её. 

 Услышав в трубке родной голос, Галя сказала:

 - Мам, ты не волнуйся. Я встретила старую знакомую, и сейчас у неё. Её муж в отъезде, можно я у неё останусь, чтобы поздно не возвращаться?

 Мать всегда наказывала дочери, как та стала взрослой: <Лучше останься у знакомых, чем поздно идти одной, только меня предупреждай>.  

 Нынче, по возвращению из отпуска, Галя твёрдо решила прекратить все близкие отношения с Женей. Она хотела восстановить свою прежнюю семейную жизнь, как она давеча сказала Мише: <Без всяких лишних> Но, то, что всплыло за последние два дня, перевернуло всю её жизнь.

  Оказывается у её мужа серьёзные отношения с серьёзной женщиной, и прекращать их он не собирается! А она, как дура - жена, хвататься и цепляться за него не станет.

 Кто-то держится за мужа из-за его денег, кому-то он необходим как мужчина в постели, кто-то любит без ума.  Для неё муж был, прежде всего верным другом, всё остальное тоже в избытке прилагалось. А для настоящего друга можно пожертвовать всем, лишь бы ему было хорошо. Галя искренне так думала, и от этого у неё больно щемило в груди. Она умилялась, себе. Какая она справедливая! Она понимала, во всём случившемся сейчас - виновата она.

 - Галя, ты застряла? Давай включайся в работу - услышала она, заходя на кухню.  

 Вдвоём они быстро соорудили стол. Когда они сели ужинать, было около девяти часов вечера.

 - Вино будешь? - спросил он, собираясь наливать его в стаканы.

 - Буду, - невесело ответила она.

 - Галя, ты меня прости, но я не разделяю твоего горя, -  он с иронией подчеркнул слово <горе>.

 - Мне кажется, ты зря всю вину берёшь на себя. Рано или поздно у вас это бы случилось. В милиции всегда много пили, а где частые пьянки, там и женщины. Дисциплины, у них там нет никакой, сухого закона нет в помине, как в море. Работа ненормированная. Всё это расслабит любого. А потом, от судьбы не уйдёшь, что должно было случиться, то и случилось. Так что положись на матушку-судьбу и не терзай себя понапрасну.

 Они выпили за справедливость, как всегда. Гале есть не хотелось, она никак не могла отвлечься от случившегося. Женя скрывал свою душевную радость под хорошим настроением. Ей тоже хотел поднять его, развеселить.

 - Я последнее время, - начал он, - стал какой-то суеверный. Без тебя много обо всём передумал. И такие интересные факты заметил. Я, оказывается, именно о такой женщине, как ты, мечтал всегда.  

 - О какой ещё такой? Чего ты меня своей лестью успокаиваешь. Я себе цену знаю, особенно сейчас! - посмотрев на него, насмешливо сказала она.

 - Да ты не поняла меня. Просто в ранней юности, ещё в школе, за мной девчонки бегали, а мне никто не нравился. Мне самому хотелось за кем-то бегать. Старший брат, Славка, тот рано стал девок по чердакам таскать. Хорошо отец вовремя узнал, и прикрыл тот чердак. А то бы Славку женили в восьмом классе из-за чьей-нибудь беременности. У нас на улице много молодёжи жило, всякое случалось. Я Славки моложе на четыре года, но спокойнее его оказался в буйном возрасте. Мне с девчонками всё легко давалось, что даже было неинтересно. А как мы поступили в мореходку, так вообще проходу от них не стало. Моя бывшая жена Соня, тогда тоже меня впервые разглядела у родителей, а ей было 12 лет. Я занимался спортом, учёбой, всё мечтал о море, о капитанстве.

 Потом время быстро пролетело, глянь, а все дружки переженились! В основном из-за беременностей подружек. Брата Славку тоже на его Любке по этой же причине окольцевали в 24 года. Жениться я не хотел, но стал задумываться, что серьёзных отношений у меня, ни с кем никогда не было. Стал внимательнее ко всем присматриваться. Мне хотелось встретить такую, чтобы она и не страшная была и не лёгкого поведения.

 - Ты считаешь, что все «не страшные» обязательно легкомысленные?  

 - Но, мне именно такие всегда попадались, честное слово, не вру, - горячо стал доказывать Женя.

 – А если умная, интересная, то такая страхолюдина - сам не подойдёшь! Особенно запомнился один случай, очень уж девчонка симпатичная была. Был я с родителями у каких-то наших родственников. И была там девушка, на вид моложе меня. Всё при ней, особенно отличалась длинной косой до пояса. Я её сразу приметил, а она меня. Весь вечер я за ней наблюдал, думал, у неё кто-то есть. Под конец вечера познакомились, и я пошёл её провожать. Говорили о том, о сём. Она мне понравилась. Думал, за дружу с ней на время отпуска, а там видно будет. Перед расставанием решился её поцеловать. Но как только я её обнял, она с такой силой прижалась ко мне, что хоть укладывайся тут, же на этой лавочке. Естественно в подобных случаях «лавочки» наступали не за медлительно, но интерес к дальнейшему пропадал.  

Может, они думают, что «этим» нас надолго завлекают? Это, какими же дурами надо быть, чтобы про нас так думать!

Конечно, никто не откажется от таких возможностей, но на этом всё может и закончиться. У меня лично так всегда и случалось. Меня с детства воспитывали в уважении к женщинам. Став подростком, я узнал, что все телесные удовольствия, за которыми так гонится наш  мужской род, исходят от женщин. А повзрослев, став опытным в сексуальных делах, я понял самое главное - какое вы женщины на нас, мужиков, влияние окажете, такими мы и будем!

 - А я и не знала, что ты таким философом можешь быть. И что, за все эти годы тебе никто так и не встретился? – с участием спросила она его.

 - Теперь понимаю, что не встретилась.  

 - И… где же ты был, когда я никому была не нужна, как мне внушал мой Валерка- подумала она, а вслух сказала: -   - Если бы мы встретились с тобой до Миши, ты бы мне не понравился. Я на красавцах обожглась на всю жизнь. Я сама красавица, а два соловья на одной ветке не поют.

 - Да не был я никогда красавцем, - всерьёз стал оправдываться Женя.

 Галю это немного развеселило.

 - Ты сейчас рассказал мне историю своей юности. А я в такие же годы вас всех презирала из-за ваших «чердаков да сараев». Если ты до меня не встречал нормальных девчонок, то я до Миши не встречала никого путного. Только узнав его, я поняла, что среди мужчин тоже есть порядочные, добрые, честные, любящие люди. Тебе попадались распущенные девки, моя мама их называла - <слабы на передок>, а мне – те парни, которые только таких и искали. Чуть что - под юбку. Скромного вида и косы до пояса у меня сроду не было, скорее всё наоборот. Да ещё молчать я не любила. Вот все и думали, что ещё та! А мне приходилось отбиваться, да хамить. Если не дашь по морде, то просто так не понимают….

 Я всех возненавидела за их «проверки» на доступность к телу. Валерка самый хитро мудрый оказался, нашёл свои говорильные подходы. При этом несколько месяцев пальцем до меня не дотрагивался. А я, дура, и поверила.  После его обмана решила: буду всем мстить, раз все мужики такие хитрые и подлые! И так думают многие женщины, с этой злобой проживают жизнь.

 Ты сегодня про судьбу вспомнил, что от неё не уйдёшь.  Так вот у меня с детства такое ощущение, что есть какая-то надо мной сила. Она ведёт меня по жизни, даже против моей воли. После разочарования в дружбе и любви я вся ушла в злобу и месть, собралась жить в хитрости и обмане, как все «умные люди». Но как только я решилась на это, чья-то «сильная рука» взяла меня за «шиворот», вытащила из задуманной помойки. И почти против моей воли забросила в новую жизнь с Мишей.

  Поначалу я сомневалась, боялась, что ошибаюсь снова, а прошло немного время, и поняла: это то, что мне надо! Именно о такой жизни я и мечтала. Он оказался надёжным, честным, любящим другом по отношению ко мне.

 Я и сама с ним рядом стала добрее и чище, откинув все злые мысли о мести.  

  Вместо того чтобы жить и радоваться, меня стала угнетать мысль, что жизнь без сумасшедшей любви к мужу, это - не полное счастье.

 Я стала думать о приходе такой любви со стороны, и это меня пугало. Я боялась этой сумасшедшей любви, которую ещё называют чистой и настоящей, от неё у меня были одни неприятности. И тут вскоре меня «кто-то» наказал за мои глупые мысли. Дескать, ты думала, как быть, если придет к тебе настоящая любовь? На - получи её и пробуй!

 - Это ты про меня сейчас говоришь? - спросил Женя.

 - Да! Ты у меня появился - любовь желанная, - с насмешкой сказала она.

 - Других я теперь двадцатой дорогой обойду, учёная. Хотя нельзя зарекаться ни в чём! А результат - Мишу потеряла.  Хорошо, если эта Ложкина окажется лучше меня, не такой эгоисткой. А ты говоришь, почему я виню себя? Это я первая стала внушать ему своими разговорами, что у всех она может быть в жизни - эта чистая любовь! А моё поведение - когда на лице всё написано, как было в Павловске, а сейчас снова всё повторилось! Ты поставь себя на его место, тогда бы ты по-другому заговорил. Сколько он натерпелся от меня, тут любой загуляет! - с упрёком говорила она, глядя на Женю.

- Но ведь не нарочно же мы с тобой всё это устроили! Не из-за «лавочек» же с чердаками? Посмотрел бы я на тех людей, кто от таких чувств смог бы воздержаться, - ответил он на её укоризны.

 - Да, ты прав! Год боролись, боролись, да так ничего и не вышло, - сказала она, не зная, что боролась она одна.  Женя решил поддержать:

 - А то стали бы мы сами мучиться и мучить своих близких!  Про своих близких он упомянул впервые. Гале эта реплика запала в душу. И она решила эту тему разведать, сам он об этом никогда ни заикался.

 - А что твои родители говорят насчёт развода с Соней?

 -  Они всё ждут и надеются, что я одумаюсь и вернусь к ней. Её мать с моей мамой - старые подруги.

 - Да… не так - то там всё просто, как он говорит, - подумала она, стараясь не выдавать своего любопытства.

 - А как же ты собирался на мне жениться, если родители против?

 - Это они пока против, пока тебя не узнали. Я уже один раз женился на их невесте и по их желанию. За три года так ничего и не получилось. А если мне будет хорошо, то они на всё согласятся, не то, что на тебя! - резонно ответил он.

 - Женя, ты мне никогда не показывал фотографии родственников: родителей, брата…

 - Тебя Соня интересует? - прямо спросил он.

 - И Соня тоже,- не стала отказываться она.

 Женя порылся в каких-то ящиках и принёс альбом с фотографиями. Среди других фото, нашлись его свадебные. Соня была симпатичная молодая девушка в белом скромном платье. Она держала Женю под руку, как свершившееся чудо! А он был какой-то неестественный, как будто из-под «палки» улыбался. Галя ревниво сравнила себя с Соней и нашла, что она хоть и старше годами, но выглядит наравне с ней. Глядя на чужую жизнь, она на время отвлеклась от своей жизни. Женя тем временем поставил советскую эстраду, то, что ему теперь стало нравиться.

 - Раньше меня только зарубежная музыка волновала, а сейчас я стал слушать наших певцов и композиторов. Слова песен меня особенно трогают. Без тебя я запал на Юрия Антонова и его песню «Двадцать лет спустя».

…Чтобы двадцать лет спустя, были мы близки, как сейчас…,- проговорил он словами текст песни, намекая на своё желание.

 Эту ночь они провели вместе. Он сгорал от любви, она заглушала боль.

                                                             Глава 3.

  На другой день вся действительность с новой силой обрушилась на Галю. Её жизнь, такая устроенная, такая устоявшаяся, всё время подымавшаяся в гору, вдруг в одночасье лопнула, как мыльный пузырь. 

 На работе она не подавала вида, вся была в делах и заботах. К тому времени ей дали важное партийное поручение – возглавить комсомол горбыткомбината, то есть стать комсоргом. Работа, дом, дети, уборка, готовка – всё это тоже было на ней. 

  За мужем она наблюдала несколько дней, готовясь к серьёзному разговору. А он, кажется, успокоился и наглел на глазах. Так бывает с людьми, когда они попадают в дурные компании.  Он думал, что жена, поворчав, смирилась, как другие жёны его сослуживцев.

Домашними заботами он никогда был не обременён, но его присутствие всегда чувствовалось во всём, и этого было уже достаточно. Сейчас же и этого присутствия не стало. Единственно, что оставалось прежним – это деньги, которые он, как и прежде, отдавал все до копейки. Он знал, что его лепта в домашний бюджет значительно меньше, но тем не менее отдавать зарплату в дом для него была приятная мужская акция. И Галя это очень ценила, скидывая со счетов много других его недостатков. Мелочность и жадность она считала наивысшим человеческим пороком, будь ты хоть ангелом в других вопросах.

 Думая всерьёз о предстоящем разводе, она, как человек практичный решила посчитать на бумаге всё, что они вдвоём нажили за эти годы. Для того, чтобы честно поделить всё между ними.  Выйдя сама из бедности, она считала, что не так важно заработать деньги, как уметь их с умом потратить. Она гордилась своими способностями в плане нежадной домашней экономии. Она даже придумала себе шутливое определение «По-Зощенски»: -

 -  Я, казацко-кулацкая внучка, адаптированная в советской экономике, с тонким художественным вкусом!

 Посчитав все доходы и расходы стало ясно, что живя один, муж не смог бы на свою милицейскую зарплату прокормиться в столовых и ресторанах.  Готовить дома у него не нашлось бы время. Не говоря уже об одежде, обуви, и других каждодневных расходах. Его капитанская зарплата со всеми сахалинскими надбавками на тот момент составляла 380 рублей. Из которых ещё удерживали подоходные и партийные взносы. Именно взносам можно было проследить все его «капиталы» с первой получки до последнего дня.  Конечно, тогда люди жили, и на меньшие зарплаты, и никто не умирал, прожил бы и её Миша, но как?!

 Короче, она решила, что она с детьми и мамой останутся в квартире, а новую машину, страховые накопления и личные вещи он заберёт себе. Чтобы не делить квартирного имущество, она решила на какое – то время отказаться от алиментов на детей.  Пусть ковры, посуду, мебель покупает сам с новой женой.  Он и так, по тем временам, был завидным женихом с полным гардеробом и новой машиной.  Обидно было рубить по живому, но так складывалась жизнь.

 Последнее время   Миша постоянно приходил домой очень поздно. Только утром она и видела его в их широкой двуспальной кровати. На работу расходились в разное время, поэтому, когда он не ночевал дома, то не виделись сутками. В одно утро, собираясь на работу, она уходила   раньше, сказала спящему мужу:

- Я хочу подавать на развод, надо всё подробно обсудить сегодня вечером.

 Миша тут же открыл глаза, будто и не спал вовсе.  Жена ушла на работу, а муж крепко задумался. Её слова о разводе, неожиданно, как обухом ударили по голове! Ей он не сказал ни слова, типа: что случилось, почему?

Но такого резкого поворота он никак не ожидал, наоборот, он уже успокоился после первого их разговора, про увиденную женщину в машине. Он думал, что она смирилась, так как больше ей ничего не известно. Про себя он считал, что ничего ужасного не произошло, потому что все так живут, как он сейчас. Двойной жизнью! В этом деле главное, как учили мужики, - ври, хоть под ножом ври! Потом всё пройдёт, а ты чистый!

Как оказалось, в отделе все имели любовниц среди своих.  Спали друг с другом, и даже менялись, когда надоедало. Это было удобно: пошёл на работу – и всё тут, на месте.  Уйти из дома тоже не проблема, в любое время могут вызвать, никто не проверит….

Рано или поздно всё это произошло бы, вспоминал он холодность жены. Ко всему прочему, он остался один на целых два месяца…  После его возвращения с учёбы только всё ускорилось. На него давно засматривались разные бабёнки, да времени раньше на них не было, всё домой бежал, к жене.  

 Вообще – то, он, бабником не был, с женщинами вёл себя всегда уважительно, по-джентельменски. Руки, как другие мужики не распускал.  Он всегда опасался схлопотать по роже за какую – нибудь вольность, считая это вполне правильным поведением.

 В семье он рос младшим ребёнком, мама его очень любила, а он её. Отца он видел редко, тот сутками пропадал на службе, он тоже начинал с уголовного розыска. Жили бедно, но честно. Став постарше, он всегда старался помочь матери, и это доброе отношение к матери впоследствии перешло на весь женский род. Девушек лёгкого поведения, он не уважал, но и не презирал, в глубоком опьянении мог сойтись и с ними. По натуре он был весёлым, озорным парнем и не прочь был пошутить с девушками, но всегда знал границы дозволенного. Ему, как и всем мужчинам, тоже хотелось нравиться женщинам.

Ещё живя в Павловске, он заметил, что все знакомые женщины вдруг начинают им интересоваться… после посещения его жены. После того, как Галя прославилась на областном конкурсе парикмахеров, желающих попасть к ней на причёску женщин постоянно росло. Видя такое дело, Миша стал пользоваться славой жены. Когда ему по работе был нужен кто – то из женщин, то он легко находил с ними общий язык, заговорив про жену – парикмахера. Он знал, что нужно рассказать о ней, чтобы их заинтересовать. Каждый раз, видя преобразившихся от походов к его жене знакомых женщин, он испытывал гордость, как, будто это было его рук дело. Галя это знала и была рада помочь мужу.

В Гор отделе   было много сотрудников и сотрудниц. Весной появилась ещё одна. Говорили, что до декрета она работала в следствии.  Новая сотрудница ничем не выделялась среди других, разве же только… скромностью.  Как – то к ним в кабинет зашла скромница Таня. Мужики не смогли не задеть «больного» (сексуального) вопроса при виде новенькой. Миша, как джентльмен не дал перегнуть палку. Позже они не раз вместе выезжали на происшествия и работали по одним делам. Теперь они уже здоровались и курили в курилке, как старые знакомые. Возможно, всё на том бы и закончилось, если бы ни Мишин язык. Может он захотел дополнительного к себе внимания, а может, как «специалист» пожалел её косматую голову, но только он сказал ей о своей жене. На голове у той Тани, известное дело, и «конь не валялся». За собой она не стремилась следить, как другие, постоянно носила казённую форму и считала себя без того молодой и привлекательной. Но предложением сослуживца заинтересовалась и не откладывая, пошла смотреть хвалёного мастера. Сам Миша казался ей простачком, на такого она никогда не обратила бы внимания. Но увидев смелую, уверенную в себе модно одетую его жену, за которой бегали благодарные клиентки разных регалий. Это было удивительно и неожиданно. Галя тогда правильно поняла её взгляд, Таня так и подумала:

- Что же она в нём нашла? Так может и мы тоже поищем...

 Вернувшись в отдел, Таня навела справки про Добрынина. Характеристика у него оказалась сверх положительная, ни с кем романов у него не было. Но главное, что она узнала – он боится жены, а та им командует. Скорее всего, кто – то из Павловских похлопотал в отместку, чтобы и тут закрепить за Добрыниным унизительную репутацию «подкаблучника». Галин вид вызвал у Тани сильную женскую зависть. А зависть, как известно – «В глаза улыбается, а в кармане камень сжимается!»

 Ну, ладно, была она кем – то, а то необразованная парикмахерша! А главное, все в рот ей заглядывают – возмущалась Ложкина, совсем не беря в расчёт, что именно «эта парикмахерша» первая сделала с её волосами то, чего она давно хотела, но не знала, как объяснить.

Она так бы и продолжала ходить за красотой, если бы не…

  Приглядевшись к Мише, и не найдя ничего интересного, тем не менее решила назло «поиграть» с ним, как она умела это делать! В то время у неё были затянувшиеся до декретные романы, но новый флирт не помешает. Для начала она решила потешить его мужское самолюбие. Она попросила защиты от «невыносимых домогательств» коллег – поклонников. Своим выбором она подчеркнула своё расположение к нему.

 «Больше ей обратиться не к кому…»  

Миша с удовольствием во всё поверил, ему польстило быть защитником у такой хрупкой женщины. Другой на его месте тут же приступил бы к любовным действиям, сами намекают. Миша же, наоборот, побоялся, своим ухаживанием, оскорбить доверчиваю женщину. А Ложкина уже и не знала, как быстрее завести этого «подкаблучника».

Незадолго до его отъезда на учёбу в Хабаровск, к ним в отдел пришла новая следователь Бесова Маргарита. Ей было 39 лет, но вела она себя, как 25 летняя.

 Её «поселили» в одном кабинете с Ложкиной, и очень скоро они сошлись – матерщинница Марго и скромница Ложкина. У них оказались одинаковые взгляды на жизнь. Марго, пообщавшись с соседкой, поняла: наш человек! Чтобы устранить все барьеры в отношениях, она не стала скрывать, что пришла в новый мужской коллектив не только работать, а ещё и урвать себе мужа.

-  По – хорошему мужика уже не найти, наш поезд ушёл! Остаётся только силой брать. Погуляли мы на славу, хватит, пора своим домом обзаводиться! – говорила она, похохатывая.

 Марго была уверена, что именно «громкий, заразительный» смех – её главное обаяние. Подходящих холостых сотрудников в отделе не оказалось, но Марго это не смутило.

 «Жена не стена, можно и отодвинуть!» - весело повторяла она.

 Скоро в отделе уже все узнали, что юмористка Марго быстрее всех раскалывает подозреваемых. В общении у неё были такие трёхэтажные маты, что видевшие виды опера диву давались от подобных «конструкций». Про своё прошлое она не рассказывала, даже Ложкиной. Про неё только знали, что она недавно заочно окончила юридический институт. До этого много лет работала на материке в суде секретарём, позднее в райотделе дознавателем. Если Марго вела себя открыто, не прикидываясь, громко хохоча по любому сальному замечанию мужчин, то Ложкина представлялась неискушённой скромницей.

 Быстро заметив интерес соседки к приехавшему после учёбы Добрынину, Марго решила их свести, не откладывая. Они придумали день рождения подруги и пригласили туда после работы Мишу и двух коллег. Там хорошо выпили и остались ночевать…  Лиха беда начало!

После секса в ту ночь, Миша собирался молчать, чтобы не скомпрометировать замужнюю женщину. Но та неожиданно, со слезами на глазах призналась, что давно о нём страдает и вот… не сдержалась!  Миша поверил. Ему льстило, что все просто так трахаются, а его одного полюбили… по – настоящему! 

 Ложкина, изменив причёску, стала следить за собой, менять одежду. У неё от поставленной задачи, разыгрался спортивный интерес. Ей во что бы то ни стало надо было влюбить в себя этого преданного «подкаблучника», тем более, что в отделе мало кто в это верил. Временное сексуальное воздержание здорового мужчины сказалось на любовных отношениях. «Варфоломеевские ночи» с Ложкиной были замечены всеми. Марго по этому поводу постоянно пускала сальные шуточки, типа:

 - Добрынин, а у тебя сил только на одну хватает? А то я буду вторая в очереди… Ха- ха – ха- …. 

 Ложкина при этом скромно потупляла глазки в пол. Миша увлёкся ею, принимая всё за чистую монету, тогда ему казалось, что он влюбился.

  Марго за два месяца работы в новом коллективе «перепробовала» всех мужчин, кто её интересовал. Но все коллеги были закалены внебрачными связями, их трудно было сбить на что – то серьёзное, типа уйти из семьи. Нужно было искать «второго» Добрынина, им оказался его напарник «сосунок» Андрей Завьялов. Андрею было всего 25 лет, у него росла дочка, ровесница Вовика, два с небольшим годика.

 До этого Андрей на взрослую матерщинница Марго не обращал никакого внимания. Поэтому ей нужно было менять тактику. Сначала она старалась казаться простушкой – хохотушкой. На самом деле это была хитрая, много повидавшая на своём веку тётка. Видя, как Ложкина быстро окрутила простака Добрынина, ей тоже захотелось таких же романтических отношений. Кроме Завьялова, на такое никто не годился. Любовный ажиотаж охватил её, безрадостная, одинокая жизнь наполнилась интересом!

 Решив действовать, она, вдруг загадочно погрустнела! Все стали интересоваться такой резкой переменой, но Марго только скорбно отмахивалась: дескать, отстаньте, не до вас! Она тоже взялась за свою внешность, зачастила в косметический кабинет, сделала причёску, стала чаще ходить в «гражданке» на высоком каблуке. Короче, женщина изменилась, не узнать!

 Чтобы скорее открыть глаза «объекту», Ложкина подключилась помочь подруге. Она, якобы, по секрету сообщила Мише, что её подруга тайно влюблена в Андрея. Раньше будто бы скрывала, прикидываясь грубой, а сейчас уже нет сил. Вот какой она стала от неразделённой любви!

Миша «тайну» не сохранил, потому что её сообщили всем, тоже по секрету. И хотя Андрею Марго никогда не нравилась, но известие, что по нему давно страдают тоже польстило мужскому самолюбию.

 Если бы Галя, хоть раз увидела этот цирк с переодеваниями клоунесс, она бы сразу раскусила их хитрые цели. Но всё происходило при закрытых дверях кабинетов блюстителей порядка.

 После приезда жены Миша стал осторожным. Ложкина укоряла его в этом. Про подозрения жены он рассказал своей компании. Они теперь часто собирались вчетвером. Андрей сошёлся с Марго. Общая тайна женатых мужчин объединила их, они вместе работали, а теперь ещё и «отдыхали» вместе, между работой. Друзья учили его не сознаваться жене ни в коем случае, он тоже собирался молчать.

За то время, пока не было жены, Ложкина добилась полной власти над ним. Она считала, что он уже никуда не денется от неё. Так было у неё с другими любовниками, пока она сама их ни бросала. Теперь только оставалось увести его из семьи, не важно на сколько, лишь бы увести. Весь кайф заключался именно в этом! Она не раз закидывала «удочки» про его развод, самой уйти от мужа ей не представляло никакого труда.

 – Захочу, завтра же выгоню его из квартиры…  – уверяла она.

  Жили они в однокомнатной квартире её матери, ребёнок постоянно «гостил» у бабушки на материке.

 Несмотря ни на что, думать о разводе Миша даже не собирался. Свою семейную жизнь он считал вполне устроенной, а своё увлечение – обычным служебным романом.  Да и сама Таня, когда узнал её ближе, оказалась совсем не той, какой поначалу ему показалась….    

 Просто совместная работа, с утра до вечера рядом, и её ненасытное половое желание, держали его возле неё. Всё чаще ему хотелось всё прекратить, но он не знал, как мирно это сделать, без обид. В общем, он запутался, но надеялся, что скоро всё само собой закончится. И вот в такой ситуации он услышал от жены слова о разводе.

Он не знал, что думать, не то, что делать!

 На этот раз в восьми часам вечера он был уже дома. Закрывшись в спальне, Галя спокойно начала ему излагать. Она сказала, что знает про его серьёзные отношения с Ложкиной и про то, что после её приезда эти отношения продолжаются.

 – …Ты первый сказать не решаешься, так я тебе говорю. Если ты полюбил другую женщину, зачем продолжать жить вместе, мучиться возле нелюбимой жены. С детьми ты будешь встречаться, когда захочешь, а насчёт квартиры и… - и она рассказала ему весь свой расклад про делёж имущества. Когда она заговорила о машине, о деньгах, он не дослушав, отчаянно махнул рукой и раздражённо вставил:

 - Да не надо мне ничего этого…

Было видно, что вещевой вопрос его совсем не волновал, его мучило что – то другое.

 Кроме этих слов больше он ей ничего не сказал. Замкнулся в себе. Сначала она решила, что он не хочет ничего объяснять. Потом подумала, что ему неудобно за произошедшее, очень уж вид у него был потерянный.

 Прошло несколько дней. Супруги спали отдельно. Миша то приходил домой вечером, то нет. С детьми общался, но не весело. Галя пыталась с ним заговорить, но он отвечал только – да, нет. Днём и ночью она думала о происходящем, ища объяснения его поведению. Как вдруг на ум пришла простая мысль:

- А может он просто не хочет разводиться, и потому молчит? Не знает, что сказать, чувствуя себя виноватым.

 Она вспомнила, что раньше, когда он был в чём то сильно виновен, то тоже всегда молчал. А она, чтобы во всём разобраться, силой вытягивала из него первые слова. Потом он отходил, и они нормально обсуждали все мелочи, из – за чего произошла ссора. Чтобы на будущее не оставалось старых обид и недосказанности.  Прожитые годы доказали, что именно такие разборки помогали сохранять мир и семейное счастье.

  Она подумала: - Я так решительно наехала на него с разводом, а он не знает, что мне сказать в ответ, чувствуя свою вину. А я сама – то хочу этого развода, этого дележа имущества, разъездов?  

  И у неё снова сильно защемило в груди, как первый раз, когда она увидела согнувшуюся Ложкину на заднем сидении в их машине.

– Нет, я не хочу с ним разводиться! Если он не хочет, то и я не хочу. Слишком много вместе пережили и дети его очень любят…

Её так и подмывало сказать ему, что она тоже в такой же «замазке», как и он. Но кто - то удерживал её от признания. А он, будь бы кто другой на его месте, уж обязательно припомнил бы ей Павловск….

 Прошла мучительная неделя молчания, потом другая. Мама, видя такое, засобиралась в гости на материк к родственникам в деревню. Она давно мечтала о поездке, да всё откладывала.

- Уеду я, чтобы глаза мои не глядели на вас обоих. Всё это твои распрекрасные курорты наделали. Говорила – не езди, так не слушала меня… - справедливо ворчала мать.

 В выходной день Галя была дома. Миша пришёл и молча, прошёл в большую комнату. Галя зашла следом, решив поговорить с ним любой ценой.

- Миша, - начала она, как учительница, вытягивая по слову с ученика.

- Ты мне должен чётко сказать: ты разводиться со мной хочешь или нет?

Он молчал, упорно глядя в сторону, как нашкодивший ученик.

- Ты мне скажи: да или нет? - продолжала она его пытать.

Он выдавил из себя слово «нет». Галя ухватилась за это «нет» и продолжала:

 - А отношения с Ложкиной продолжать собираешься?

Галя поняла, что он не любит Ложкину, как она подумала, а скорей всего, он запутался в своих отношениях. Она много говорила ему по нескольку раз одно и то же. Наконец, он тоже заговорил:

- … Я, я один во всём виноват! Она из – за меня с мужем расходится. Она меня любит, а мне показалось, что я влюбился…

 Из его краткого рассказа, она поняла, что все их встречи происходили и происходят только в компаниях.

 А зачем влюблённым компании?!

Их роман начался сразу после её отъезда в отпуск. На этот раз её интересовали все мельчайшие подробности. Ей нужно было понять, кто такая Ложкина, что она за человек? Что скрывается за её внешней скромностью? А больше всего её интересовал один вопрос: кто был инициатором первой близости и где это происходило?

А он тоже хорошо изучил жену и знал, что если она всё узнала, то молчать – себе дороже!  А, если ей всё рассказать, покаяться, то она может успокоиться и… даже простить.  

- Я был инициатором. Мы остались вдвоём, ей стало плохо. Я наклонился к ней…

Разговор был исчерпан, всё стало ясно. Миша пообещал честно поговорить с Ложкиной и закончить их любовные отношения.

 Галя успокоилась, судя по – себе, если бы ей сказали «всё», то это было бы «всё»!

 Наступил относительный мир и покой. Только Миша оставался каким – то растерянным, не было в нём твёрдости человека, принявшего своё решение.
 Вскоре он снова начал задерживаться на работе, приходил выпивши. А самое страшное, чего никогда раньше у них не случалось за все прожитые годы, он стал злиться и ругаться по всяким пустякам. Стоило ему переступить порог, как в своей квартире его всё начинало раздражало. Чуть что, он соскакивал с места и убегал куда – то. Потом возвращался, но не всегда. Галя тоже за собой стала замечать несдержанность. Как никогда сделалась вспыльчивой, раздражительной, ссоры только учащались.

 А однажды он пришёл с работы поздно вечером и сильно пьяный. Она, как всегда, поинтересовалась: с кем и где гулял? На что он, как с цепи, сорвался и начал орать не своим голосом:

- Не твоё дело, где я и с кем пил! Хватит за мной следить, я больше не буду перед тобой отчитываться! На х… мне такая жизнь сдалась! Я уже не тот мальчик, который был в Павловске…

Он кричал ещё что – то вперемежку с грязным матом, такого раньше с ним никогда не случалось. Галя не выдержала и зашла на кухню, чтобы тоже резко ответить ему и взглянуть на разбушевавшегося мужа.

 Но, когда она посмотрела на него, то застыла от изумления. На перекошенном от злобы лице, не вяжущиеся страдальческие глаза!!! Глаза были совсем не злые, наоборот, они были удивлённо -  грустные, как бы говоря: - Что, что я делаю! ... 

 Её поразила такая несовместимость происходящего. Эти грустные глаза глубоко запало в душу, как совершенно необъяснимое, но очень значимое.

 С каждым днём у них в доме, всё чаще и чаще, стали происходить всякого рода неприятности.

 У Эдика в школе началась война с классным руководителем. Он учился в пятом классе и был гиперактивным ребёнком, постоянно что – то творил. Чтобы «успокоить» ученика, классная дама нашла один выход - многократно строчить письма на работу родителям. Мама с Мишей перешли на «военное положение». Друг друга совсем не терпели. Галя оказалась между двух огней. Одна отдушина была – вечера у соседки.   Нина была в курсе всех событий. Галя рассказывала ей про необъяснимые вещи, творящиеся у них дома. Нина приводила аналогичные случаи из своей жизни. Вывод напрашивался один – всё это неспроста! А мать, только раз увидев разъярённого зятя, тут же поставила свой диагноз: -

- «Сделано» нашему Мишке, ох, и крепко «сделано»! Надо его срочно к Любе вести, только она поможет!

   Но ни, про какие Любы он и слышать не хотел.

 – Я, что вам, дурак ходить по бабкам!

Галя не раз пыталась поговорить с ним по душам, но ничего не получалось.

 «За всё надо платить»! – вспомнились слова. Вот и пришла расплата!

А Миша, как в клетке продолжал, метаться по своей квартире. Стоило ему посидеть спокойно час – другой, как ему срочно надо было куда – то убежать. А если идти было некуда, он бесился, как зверь, ища причину, пока не находил её. Дети чурались отца, а он никого не замечал. Жизнь превратилась в бесконечный кошмар!

 А ко всему прочему добавлялись ещё и телефонные звонки Жени. Он хотел с ней поговорить и просил о встрече. Ей говорить с ним было не о чем. А он продолжал жить своими намеченными надеждами. Галя же об этом не догадывалась. Ей хотелось одного – поскорее мирно расстаться.

 Когда она поняла, что Миша не влюблён, а просто запутался, как она с Женей, то вспомнила про Соню.

 И решила тайком действовать через неё. Раньше она о ней ничего не знала, но увидев её на свадебном фото, задумалась. Ведь там чья – то жизнь, любовь, надежда! И она до сих пор одна, а вдруг она ждёт его? Не зря же родители надеются, что он к ней вернётся! Чтобы узнать её адрес, она решила последний раз сходить к Жене поговорить.

Она пришла к нему вечером с Вовиком. Ребёнок, зная обстановку, занялся игрушками.  Женю интересовало, что она собирается делать в её ситуации. Галя вкратце, не вникая в подробности, рассказала про свои семейные дела.

- …В общем, мы с Мишей помирились, он мне всё сам рассказал – привирала она, будто так всё легко было. -   - Я его простила, так как сама больше его виновата во всём случившемся. – закончила она.

Женя был поражён и разочарован.

- И это после всего, что было? Они же всей компанией смеялись над тобой, ты же сама возмущалась, когда мне рассказывала.

- Он за всё попросил прощение, - врала она, выгораживая мужа.

- Ну, знаешь, Галя, я тебя не узнаю и не понимаю.

Тут в прихожей громко зазвонил телефон, Женя вышел и сразу прикрыл дверь ногой. Галя поняла, что это надолго. Она быстро открыла ящик письменного стола, где хранилась почта. Её интересовали адреса на письмах и открытках. Вскоре на глаза попалась красочная открытка с днём рождения. На обратной стороне мелким школьным почерком было написано:

- Здравствуй Женя! Поздравляю тебя… Спасибо за твои приветы. Твоя мама регулярно их мне передаёт. Она говорит, что ты много работаешь и готовишься к диплому. У меня всё нормально, врачи сказали, что я уже здорова. Если захочешь мне написать, я буду очень рада. Соня.

 Р.S. Я не верю, что ты поехал искать «мираж», как выразилась ваша Люба.

Адрес Сони оказался знаком. У них были только разные номера квартир в одном доме с родителями. Вскоре вернулся Женя, возбуждённый от разговора.

- С работы звонили, там у них вопросы возникли.

 Он смотрел на Галю, вспоминая, на чём они остановились.

- Ты сказал, что меня не понимаешь – напомнила она ему его слова, продолжая думать о Соне.

- Да, не понимаю. Если вы с ним помирились, так что же он ездит с ней, как и ездил. На днях утром они, как всегда, отъезжали к 9 часам на работу, в машине были вдвоём.

У Гали от этого сообщения больно кольнуло в груди, но она этого не показала.

- Я, наоборот, понял, что вы совсем расстались, если они объединились, и ничего не скрывая, живут вместе. А ты мне говоришь, что простила. Тебе не надоело его враньё? Ты же всегда ратовала за правду, за справедливость. Что с тобой?

Галя попыталась рассказать ему про «непонятности», которые с ними происходят последнее время, а с Мишей особенно. Но Женя не стал слушать, отмахнулся и сказал:

- Всё это бабские бредни, ты просто его оправдываешь. Не сидится ему дома, потому, что хочет уйти.

- А чего же не ушёл совсем, я его отпускала, развод предлагала.

- Не знаю, я его вообще не понимаю. Как он мог променять тебя на эту общипанную курицу? Я бы на твоём месте плюнул на всё это и прекратил свои страдания…- он хотел добавить: и пришла бы ко мне навсегда!

Галя сделала вид, что не поняла его намёка. Ей хотелось плюнуть на их разговор и уйти отсюда навсегда. Но не хотелось и тут ссориться, она знала, время скоро всё устроит. Сейчас всем тяжело, все запутались в своих отношениях. Кто любит, кто разлюбил, а кто, вообще, не знает, что было!

- А когда ты собираешься к родителям? – сменила тему она.

- Думаю, на Новый год поехать. У меня дела во Владике, а заодно и к ним заскочу. Новый год встретим, повидаемся…- он удивлённо посмотрел на неё.

- А почему ты спрашиваешь об этом?

Она сделала равнодушное лицо и бесстрастно ответила:

-  Да так просто, ты ведь давно у них не был.

 А сама подумала: - «Значит, на Новый год он увидится с Соней. К тому времени нужно успеть отправить ей письмо».

Пока она понятия не имела, что можно написать незнакомой девушке, да ещё той, которая, возможно, из – за неё пострадала. Не встретились бы они с Женей в Павловске, то может, женился он и не было бы с кем жену сравнивать. И не потому, что Соня была хуже, просто влюблённые всегда преувеличивают достоинства своих любимых.

Женя стал предлагать попить чай с тортом, но Галя вдруг «вспомнила», что ей должна звонить важная клиентка. Расставаясь с Женей, она видела в его глазах разочарование.

Новость о муже, которую она услышала от Жени, не была теперь большой неожиданностью. Хотя болью отдалась в груди. В таком состоянии, в котором сейчас находился её муж, всё было возможно. Он был ненормальный и поступки делал такие же.

  Измучившись вконец, Галя решила сделать то, что ей давно советовала соседка Нина.  С ней у них сложились почти родственные отношения. Нина после общения с Любой скоро стала «специалистом» в божественных делах. Она знала, как правильно молиться, соблюдать посты и т.д. Галя никогда бы не поверила во все рассказанные ею чудеса, если бы сама не стала их свидетелем. Все изменения в жизни к  лучшему у Нины стали происходить именно после этого. До сего времени, Галю только удивляли чудеса, но никак её не касались. Сейчас же другого выхода не оставалась.

Первое, что нужно было сделать – освятить квартиру.  Хочу сразу пояснить неискушённым читателем. Освящение жилища это дело только священнослужителей!

 Но! В восьмидесятых годах 20 века на юге Сахалина(до 45 года остров Сахалин был  японский)   церквей не было и в помине.

Веры у людей тоже не было, поэтому колдунам жилось вольготно, не было против них никаких противоядий. И только верующие люди, как Люба, могли что – то объяснить и направить в церковь. Живя без церквей и священников, люди приспосабливались с помощью молитв, святой воды и глубокой веры, защищать свои жилища сами.

Одному такому способу и научила их Люба. С зажженной свечкой, со святой водой, с повязанным платком на голове и с горячей молитвой Галя несколько раз обошла всю квартиру, как учили.  Она очень верила в то, что делала, больше ей надеяться было не на что!

 Закончив, она села отдохнуть, на всё про всё у неё ушло больше часа. Усталости не было, наоборот, она почувствовала, как тяжёлый «камень» с души свалился, хотя результатов она ещё не видела. Посидев с облегчением от проделанной работы, она с замиранием сердца стала ждать прихода мужа с работы.

 Ей объяснили, что после такой чистки, вся порча останется за порогом. Бесы не смогут находиться в освещённой святой водой и молитвами квартире.

Идти в садик за Вовой было ещё рано, и она начала готовить ужин. Часов около шести вечера она услышала, что кто – то открывает своим ключом входную дверь в прихожей. Мама в тот момент сидела на лавочке с женщинами на детской площадке, Галя видела её в окно. У Эдика тогда ключа не было, кроме Миши, открывать дверь было некому. Но его приход в такое время был неожиданно ранний, может что – то забыл… 

Она с ложкой замерла у плиты, прислушиваясь к малейшему звуку. Кто – то вошёл в прихожую и остановился. Тишина стояла гробовая, она слышала, как стучит её сердце. Она решила не проявляться, подождать…    Через несколько секунд вздрогнула от Мишиного голоса, он зашёл на кухню.

- А… ты дома, а я думал, что нет никого. Ходил по адресу в нашем районе, а на обратной дороге что – то так меня домой потянуло…

Она слушала и не верила своим ушам. Он говорил таким тоном, как раньше, до всех ссор и скандалов. Она молчала, боясь, что ей всё кажется.

- А Вовик ещё в садике? Я пойду, схожу за ним. А в магазине нам ничего ни надо? - сказал и пошёл к двери.

- Чёрного хлеба купи – вдогонку крикнула она.

Он ушёл, она села на лавочку и от удивления не могла прийти в себя. Прошло немного времени, и Миша вернулся с обоими детьми. Эдика он встретил на улице и силой привёл домой.

- Ты уроки сегодня делал? – спрашивал он его.

- Нам ничего не задавали – как всегда отвечал тот.

- Умывайся хорошенько и покажешь мне дневник. – говорил Миша, раздевая Вовика в прихожей.

Эдик всегда учился без большого желания, а с пятого класса, с приходом новой «училки» это стало, вообще, проблемой.

 В этот вечер Миша не пошёл в отдел, остался дома. После ужина общался с детьми, Эдика посадил за уроки. Почитал газеты, и допоздна смотрел телевизор. Галя ни о чём его не спрашивала, она хотела насладиться тишиной и покоем в своём доме.

После этого вечера Миша перестал дёргаться, кричать, метаться по квартире и убегать, как раньше. 

Но в остальном всё оставалось по – прежнему.  Он ничего не говорил о «больном вопросе», надеясь, она ничего про них не знает.

Убедившись, что всё происходит не по его воле, она решила действовать сама. Часто заводила разговоры о его работе, чтобы догадаться, что там твориться. Интересоваться его работой, у них было заведено с самого начала. Сейчас же он старался ничего не рассказывать, чтобы скрыть происходящее. А она боялась спросить лишнее, чтобы не испортить достигнутого мира. Рассказав сначала о своих новостях на работе, она, как бы, между прочим, спрашивала его:

- А у вас какие новости в отделе?  Ты по – прежнему с Завьяловым работаешь?

И Миша начинал рассказывать, уже не в силах молчать. Ему самому хотелось поделиться с ней, как раньше, своими проблемами.

- У нас комиссия из Москвы ожидается по раскрываемости. Все трясутся, будет большая министерская проверка. Возможно, сам Чурбанов приедет. Проверять будут всех или выборочно, этого никто пока не знает.

- А тебе чего бояться? – спросила она, как глупая жена.

- Чего бояться? – повторил он за ней. – Бояться всегда есть чего, ты просто не понимаешь.

Он стал жаловаться на «мелочи», из – за которых их достают дотошные граждане, мешая работать по серьёзным делам. Это бесконечные кражи велосипедов, петушков и курочек, убежавших со двора и т.д.  Заявители таких краж пожилые люди, у него была одна такая старушка. 

- Ну, а как у тебя сейчас дела с Ложкиной? – решила она к слову вставить свой вопрос.

- Никак, просто рабочие. Я ей сказал, что между нами всё кончено.

- А она сильно переживает? – прикинувшись ничего не знающей дурочкой, спросила она.

- Она мужа выгнала из – за меня. Я, свинья, искалечил ей всю жизнь… - говорил он с жалостью.

 Галя еле сдержалась, чтобы не проговориться, что знает о них всё. Она решила промолчать, понимая, что этим ничего не добьётся, кроме ссоры. Но и этих несколько слов ей хватило, чтобы понять, что с ним происходит, и как он к этому относится. Стало ясно, что они по - прежнему «дружат» вчетвером, только Ложкина сменила тактику. Теперь она давит на жалость, зная его слабое место. Как ей удаётся удерживать его возле себя, Галя догадывалась. Но нужны были доказательства. Нина давно советовала обратиться к Любе. Теперь это оставался единственный путь к спасению… .

 Галя чувствовала себя загнанной в угол, из которого ей одной не выбраться. Мало того, ей нужно было и мужа вытаскивать из «глубокой ямы», в которой он оказался не без её «помощи»!

 Теперь она жила в ожидании. Всё её внимание сосредоточилось на муже. Она наблюдала за родным человеком, который стал чужим не по своей воле. Многие люди, как и она раньше, не верят во все небылицы, типа: порчи, поделки. Они считают, что со временем люди сами меняются в худшие стороны, и дело тут не в каких – то порчах и поделках. А раз так, то нечего с ними и нянькаться, бросать их нужно, да и дело с концом! Это обычная схема поведения близких людей, будь то супруги или родственники в подобных ситуациях. Но Гале не хотелось бросать мужа, она понимала, что он всего лишь «пешка» в чужой игре. Да и времени было мало для таких глобальных перемен к худшему. За какие – то три месяца он из доброго, честного, любящего мужа, превратился в злого, лживого, подлого человека. Прежним он оставался только в меркантильных вопросах, та же бессеребренность. А это перевешивало многие недостатки, и новые тоже!

Порой она себе удивлялась, как она может так терпеливо ко всему относиться? Валеру за его обман и предательство она возненавидела за одну неделю, а его она любила сильнее, чем Мишу. О Мише она никогда так не страдала, не мучилась от желания быть с ним. С ним ей с первого дня было просто легко, хорошо и очень надёжно!  И стоять за него «горой», не позволять его унижать за простату и доброту, над которой во все времена люди смеялись.  «Простота хуже воровства! 

А может ей было с ним легко и просто оттого, что она в нём видела себя, до всех своих разочарований и озлоблений.

Приходя домой, Миша играл роль прежнего мужа. А она делала вид, что ничего не замечает, пытаясь в разговорах хоть что – то понять о его настоящей жизни. А его «настоящая жизнь» становилась всё хуже и хуже. Он чувствовал, что запутался, но пока не понимал, насколько губительно и опасно. Его успокаивало то, что все в отделе живут такой запутанной жизнью. Начальство не обращало внимания, сверху указаний не поступало, а наоборот, примеры высшего руководства являлись образчиками такого поведения. К пьянству и разврату, как и во все времена, относились с пониманием  и  снисхождением. Сойдясь по пьянке с Ложкиной, он хотел только развлечься, уверенный, что всё быстро закончится, как только вернётся жена из отпуска.

Он считал, что временная измена не может плохо повлиять на семейную жизнь, если о измене никто не узнает.

Так считают многие мужчины, утешая себя в правильности своего поведения, инициаторами которого они считают только Себя!  Они и не догадываются, что именно их часто используют!

                            Глава четвёртая.

  Договариваясь о встрече с Любой, Галя боялась, что Миша не согласится пойти на эту беседу. Он, как и многие люди, а мужчины особенно, не верил во всю эту галиматью, связанную с <порчами> и <подделками>, насылаемые разными бабками. Галя же, видя внезапную перемену мужа в худшую сторону, хотела лучше верить в его <порчу>, чем в то, что он – хитро мудрый лжец, тайный сластолюбец. То, что он тайком продолжает жить с Ложкиной, было ясно. Но если бы он любил её, то ушёл бы к ней, Галя чистосердечно ему это предлагала. Но он не хочет уходить! Значит, остаётся одно из двух: либо он - законченный ЛЖЕЦ, либо его мозги - под гипнозом, то есть порчей.

  Уже шёл третий месяц этой нескончаемой «свистопляски», а его отношения с Ложкиной никуда не выстраивались. Может быть, кого-то и устраивала такая жизнь - он в одну сторону, она в другую, но не Галю. Она, всегда полагавшаяся только на свои силы, сейчас оказалась в полной беспомощности, не находя никакой логики в поведении и поступках своего мужа.

 Когда Люба вымолила у Бога маме исцеление от <рожистого воспаления>, как она говорила, они с Мишей, не могли ни согласиться, что есть всё-таки «необъяснимая сила»!  Второй раз помощь «этой силы» ощутилась после освящения квартиры, но об этом Галя пока не могла ему рассказать.

 Пока она мучилась, ища предлог для похода к Любе, та, будто догадавшись, позвонила сама.

  Любовь Серафимовна гостей встретила радушно, она ждала их.

 - Миша, ты проходи сразу в большую комнату, а я сейчас туда подойду. Гале дам кое-что посмотреть, - сказала она, увлекая её за собой на кухню.

 - Ты посиди тут, я сначала должна поговорить с ним наедине. Дверь плотно закрывать не буду, тебе всё будет слышно. При тебе он может быть скованным, а мне нужно посмотреть на него естественного. Постарайся нас послушать, чтобы тебе стало всё ясно, потом зайдёшь к нам.

 Миша после звонка Любы недоумевал, о чём она собиралась с ними говорить? Он догадался, что нынче дело в нём, иначе, обошлись без него. Он не верил, как его тёща разным бабкам, но Люба оказалась другим человеком. После случая с тёщиной ногой до него дошли ещё положительные отзывы о ней. Причём, от очень уважаемых им людей! Получается, что Люба – не простая <бабка>, как её называют, и не какая-нибудь аферистка, считал теперь Миша.

 Когда Люба вошла в комнату, он был весь во внимании. Присев на краешек дивана, напротив него, начала с неожиданного вопроса:

 - Миша, ты знал Горюнова Олега Петровича?

 - Нет, лично не знал. Но слышал про него, болтали всякое, а что на самом деле случилось, не знаю.

 Галя тоже не знала этого Горюнова и не понимала, с какой стати Люба про него вдруг вспомнила.

 - Так вот, за полгода до того, они с женой были у меня, я с ними разговаривала, но не смогла убедить…, - продолжала Люба.

 - А причём здесь Горюнов? Я что-то не пойму, - удивлённо перебил Миша.

 - Что у нас с ним общего?

 - Не торопись, я всё по порядку объясню. Есть вещи, которые, к сожалению, не все понимают. Например, я обо всём говорю и сужу с позиции верующего человека, а неверующие люди меня могут не понять.

 - А какая разница, между позициями верующего и неверующего человека?-

 - Хороший вопрос! Верующий во всём надеется на Бога и Его Силу. Жить старается, и действовать по его законам. Неверующий не верит в Бога, а значит, не верит и - в сатану. А сатане это на руку! Нечистого не боятся, а значит, не остерегаются.

 Миша, молча, слушал, пытаясь понять, к чему она клонит.

 - …Врага рода человеческого надо остерегаться и защищаться от него, но это возможно только с Господом Богом. 

 - Что-то я не пойму, Любовь Серафимовна? Вы меня предостерегаете, только я в толк не возьму, от чего?

 - Миша, мне доподлинно известно, что на тебя дважды «сделали».  Тебя ждут большие неприятности и даже хуже… Если ты не отойдёшь от этого человека.

 - Какого ещё человека? - с усмешкой и с испугом спросил он, глядя на Любу.

Галя за дверью тоже вся напряглась во внимании.

 - Этот человек - женщина, с которой ты общаешься последнее время и по работе и… после работы тоже!

 - Но мы с ней только по работе, - начал было свою <песню> Миша, но Люба прервала его:

 - Мне басни не надо рассказывать. У кого отношения только по работе, тех не привораживают до смерти, как сделано на тебя.

 Миша выпучил глаза и хотел возмутиться, но вспомнил, с кем он говорит, осёкся.

 - Да-да, Миша, это не шуточки, я просто так, тебя сюда не вызывала бы! Ты крест нательный носишь? - вдруг спросила она.

 -  Сейчас не ношу. Раньше носил, но потом цепочка порвалась, - ответил он.

 - Будешь на верёвочке носить, постоянно, с сегодняшнего же вечера. Самое главное, ты должен от этой женщины отойти совсем, только по работе и больше ничего. Ни есть, ни пить, ничего из её рук! Ко мне походишь несколько вечеров после шести вечера. Остальное я всё скажу Гале.

 Галя уже вошла к ним в комнату и молча, слушала их разговор. Она думала, что Люба специально напугала мужа, чтобы он скорее расстался с Ложкиной. Миша, озадаченно молчал, переваривая всё услышанное. Потом спросил:

 - А почему вы Любовь Серафимовна в начале разговора вспомнили про Горюнова?

 - А потому, что у него всё точно так же начиналось, как у вас. Но они меня не послушали, ни он, ни его жена. А результат ты знаешь!

 Миша, от этих слов побледнел, но вида не подал.

 - Извините, а как это <сделано> и кто это делает?

 - Этим занимаются люди, которые добровольно связались с нечистым духом, продали душу дьяволу. Названий у них много - это колдуны, маги-чародеи, бабки и много всяких других, смысл один.

   Миша замялся, было видно, что его мучил один вопрос, задать который он не решается. Люба была бы не Люба, если бы не прочитала этот вопрос по его глазам!

 - Ты хочешь спросить, кто я такая, как меня называть, если я обладаю какими-то познаниями? Это тебя интересует? - спросила она.

 Миша утвердительно улыбнулся, довольный, что она догадалась сама и не обиделась даже.

 - Я не бабка, я большая грешница перед Всемилостивым Господом, которая ненавидит всю эту бесовщину. Дело в том, что я бесов вижу в отличие от других, и хочу, пытаюсь уберечь вас всех от них и их козней. Чтобы вы не обращались к ним ни за какой помощью. Обычно, как только люди почувствуют, что с ними или их близкими творится что-то ненормальное, противоестественное, то сразу бегут искать <бабок>, чтобы те сняли с них <порчу>. <Бабки> берутся за «работу» и появляется облегчение, но это временно и ненадолго. Обычно, из одного угла в другой перегоняют, вот и всё. С мужа на сына, с сына на другого члена семьи и так до бесконечности. Настоящая помощь может быть только от Бога.  Значит, надо браться за себя - молиться, поститься, исповедоваться, причащаться. Первым делом, отойти от нечистых людей, никаких общений с ними! Только так можно защититься от вражеских нападок. Но помощь от Бога не сразу приходит, а все хотят мгновенной помощи. Вот поэтому и случаются страшные трагедии, как у Горюновых.

 - Так вы думаете, что он из-за этого?..

 - Я не думаю, я знаю. И знаю даже, чья это работа.

 - Да за такое надо сажать!.. - начал было возмущённо Миша и, вспомнив, что говорит ерунду, замолчал.

 Прощаясь в коридоре, договорились, что Миша полностью расстанется с «той женщиной». Он пообещал.

 Когда вышли из подъезда на улицу, то шли, молча, каждый думал о том, что услышал от Любы. Галя начала первая:

 - Я не весь разговор слышала, поэтому не всё поняла. Расскажи, что она тебе говорила, - прикинулась она.

 Ей хотелось услышать его мнение. Миша молчал, он был потрясён, особенно тем, что узнал про Горюнова.

   Олег Петрович Горюнов был большим человеком в определённых кругах. Про него поползли упорные слухи, что он загулял со своей секретаршей, да так, что дело дошло до развода. Кто – то сообщил обо всём высшему партийному руководству. К тому времени у Горюновых в семье творилось то же самое, что было у Добрыниных. Лютая злоба супругов друг на друга, беспричинные скандалы. Только Добрынина терпела и боролась с собой. А Горюнова, наоборот, громко, чтобы слышал весь чиновничий дом, кричала и угрожала даже. Закатывала истерики на «неадекватное поведение» мужа. Каждый раз всё заканчивалось <неотложкой> для жены, а муж сбегал из дома.

Добрые люди подсказали жене пойти к <бабке>: дескать, мужа твоего кто-то привораживают, вот он и бесится.

 Первой <бабкой> оказалась Люба. Она все объяснила - как Гале с Мишей, и наказала, чтобы не вздумали прибегать к каким-то ответным действиям, жене объяснила.  Жена, не послушала совета, пошла к другой <бабке>, та, ни от чего не отговаривала, а дала «ударную дозу» к возвращению мужа домой. В итоге, через какое – то время, мужа нашли мёртвым в петле. Повесился, оставив на столе записку:

 - «Я не хотел, но «они» меня заставили…».

 После похорон эту тему сразу замяли, будто ничего не произошло. Жена после случившегося сразу заболела шизофренией. Здоровый, нестарый, полноценный человек, как Горюнов, сгорел, как свечка, и никто из этого не делает никаких выводов! Никому не надо во всем разбираться! Коммунистам-атеистам этого делать нельзя, они же всё отрицают. А сатана - враг рода человеческого и торжествует в безбожном мире! Шизофрения привязалась к жене самоубийцы! Неспроста! Именно об этом их предупреждала Люба. Кто к нечистому обратится за помощью хоть раз, того он будет мучить всю жизнь. До тех пор, пока человек ни обратиться к Богу - искренне покается в своих грехах! 

  А тем временем, Ложкина Таня, <самая порядочная женщина отдела>, была в шоке от подкаблучника Добрынина. В её многоликой сексуальной практике такой попался впервые. До него она всех сражала наповал своим опытом, умением и… хотением. Себя она считала <роковой женщиной>. И лишь Добрынина удивить своими сексуальными талантами она не могла. У этого <простака> самая высшая планка была - это схожесть с его женой. - <Как моя Галка!> 

- Конечно, это была ложь, но сам факт! - возмущалась «роковая дама».

 В юности Танюшка была тихой, неприметной «серой мышкой». В школе она ленилась следить за собой, никогда не бегала по магазинам за модными тряпками, как другие девчонки. И никто даже не догадывался, что в душе она была <хищницей>, мечтающей покорить всех мужчин, которые только встретятся на её пути. Ей нравились женщины, которые умели мужиков ставить на колени, независимо от их возраста и положения. Такой была её мать, которую в детстве она почти не видела, воспитываясь у бабушки. Но она слышала разговоры окружающих о ней, где постоянно звучало, что кто-то бросил семью, детей, из-за её матери. Замужество не мешало матери быть <роковой женщиной>, одинокие, меньше ценятся (мамины рассуждения). Своё тело Таня считала главным источником удовольствий, а половое влечение у неё было регулярно - постоянно, как желание оправиться по-маленькому. Прошло несколько часов и снова…. Кто-то бы страдал от такого, но это от недопонимания. У мужчин это ценится, как, ни какое другое женское достоинство! Таня в этом убедилась давно, мужики за «это дело» мать родную, детей, хоть кого и хоть что забудут. Правда, после насыщения, многие любят поговорить, что они сволочи, кобели и всякое такое, но проходит время и…, они снова у твоих ног! На этом можно играть в любые игры, что она хорошо поняла и успешно использовала! Больше всего Танюшке нравилось сильно-сильно влюблять в себя мужиков, а потом уводить их от жён, невест - всё одно! Самый <кайф>, когда союз до неё был крепкий, серьёзный, тут нужно применять свой опыт, темперамент и, сексуальную квалификацию, которая не у всех есть! Настоящей половой жизнью она начала жить класса с четвёртого, до этого только «баловалась» с ровесниками по чердакам, и подвалам. К окончанию школы она была уже опытная самка, с бессчетным количеством сексуальных партнеров. Если раньше она страдала от своей внешней скромности, то теперь поняла, что это даже очень хорошо, как <панцирь,> под который можно спрятаться. А потом удивлять, поражать! Ей нравились комплименты её сексуальных партнёров, которые всегда говорили одно и то же:

<Я сначала думал, что ты ещё девочка, а ты оказалась такая…> - восторженно говорил какой-нибудь новичок.

 После школы она, не раздумывая, пошла в юридический институт. Ей нужна была работа в окружении мужчин, и не каких-нибудь работяг, а со званиями и положениями. Она бы лучше пошла в армию, но туда тогда женщин не брали. Прейдя после учёбы в отдел, она сразу схлестнулась с женатым старлеем, Лохновским Юркой. У того тогда уже была жена и два сына, двойняшки. Юрка моментально одурел от новенькой «скромницы» следовательши, такого темперамента он не встречал у всех баб вместе взятых. Их связь тянулась несколько лет. Помимо этого у Тани были ещё кратковременные связи с сотрудниками других служб. Всё происходило прямо на работе и «случайно». Танюшка, вообще, любила риск, а в этом деле без риска нет остроты ощущения. Мужики это тоже ой… как ценят! Это когда утром, в кабинете у начальника, сразу после планёрки, едва только все разошлись, закрывшись на ключ.  А кто-то в это время дёргает дверь, не понимая, куда делся их начальник, ведь только что был в кабинете…

 Жена Лохновского, узнав про их отношения, долго жаловалась на неё начальству, выгораживая, при этом мужа. Но так ничего и не добилась, а только испортила Юрке карьеру.

 Сейчас Ложкиной хотелось такого же Добрынину. Не бросая, Юрки, «скромница» мимоходом, схлестнулась с парнем своей школьной подружки, которая влюбилась в него без ума. Свадьба расстроилась. Парень бросил подружку и предложил Тане выйти за него замуж, так как Таня забеременела. От кого она забеременела, она и сама не знала. Чтобы точно знать от кого беременность, нужно, минимум, прожить месяц с одним человеком. Для роковой женщины такое постоянство было невозможно! Вот так, между делом, она вышла замуж, родила дочь.

 Вернувшись в отдел, заверила Юрку, что дочь от него. Дело в том, что за время её отсутствия, Юрка кем-то увлёкся, а Тане надо было всё вернуть на круги своя. Начальник молодой, перспективный, тоже жил в семье, но от встреч с нею в рабочее время не отказывался. Таня решила, вплотную, заняться этим начальником, так как она женщина серьёзная, а не какая – нибудь «дешёвка» подследственная! Но тут, она столкнулась с Добрыниным! Его самого она бы и не заметила, но его жена, парикмахерша знаменитая, достала её своей самоуверенностью и славой!  Да ещё и отзывы о их счастливой дружной семейной жизни «подлили масла в огонь»! Таня захотела, во что бы то ни стало, поставить парикмахершу на место и посмеяться над ними обоими, как было с Лохновскими!

  Поначалу всё шло прекрасно, жена уехала, Потом и финиш уже был на горизонте. Но тут вернулась жена, и всё стало «пробуксовывать», как только он попадал домой.

Последнее время он всё больше уходил из-под её контроля. На его предложение навсегда расстаться, она ответила согласием. Они обязательно должны расстаться, так поступают все порядочные люди! Она всегда говорила мужчинам то, что они хотели от неё слышат. Чтобы они не думали, что она, как жена, ими руководит. 

А как нужно ими, мужиками, руководить, она давно и хорошо знала. Для этого есть <бабка>, живущая за кирпичным заводом. За десятку, она хоть кого сделает послушным, надо только не переборщить. С Лохновским одного раза хватило на все эти годы, а Добрынина никак не может заставить плясать под свою дудку! Хотела ещё на него «заказать», да бабка боится, отговаривает. С одним она переборщила, у того <крыша поехала», он и того… в петлю залез от сильного приворота!

 Таня не хотела никому причинять зла, тем более смерти, но если ничего этого не делать, то по-хорошему, мужиков из семьи не выдернешь! А Добрынина ей надо было с «корнем» из семьи вырвать, как самого неподдающегося. Дело уже пошло на принцип! - считала <роковая женщина>.

  Она всегда мечтала быть в окружении поклонников и любовников. И чем их больше, тем лучше! А для того, чтобы они между собой не договорились против нее, их надо постоянно сталкивать лбами, лучше по работе. Ей нравилось, когда из-за неё дрались, враждовали, жаль, что устарели дуэли! Всё это так украшает <роковую> женщину и поднимает её перед всеми забитыми бабами отдела! Лохновский быстро поверил в басню про дочь и снова увивался за Ложкиной. Добрынина последнее время он возненавидел по понятной причине.

   В то время весь отдел жил в ожидании министерской проверки из Москвы. Все <подчищали> свои дела. Таня решила, что настал случай сделать подлянку Добрынину, чтобы сильнее столкнуть его с Лохновским. В разговоре с Юркой, как бы случайно, она поведала ему об одном слабом звене в добрынинских делах, о чём Добрынин сам уже и забыл, наверное. Юрка решил отомстить сопернику, не соображая, что его на это, как дурака, подтолкнули.

 …Вернувшись от Любы, ребята сразу осмотрели всю Мишину одежду и, особенно, обувь. Всё, что они там обнаружили, было им предсказано Любой. Миша ещё раз убедился, что Люба говорит не пустые слова.

 Конечно, читателю, всё это кажется полным бредом, но факты упрямая вещь! Очистив одежду от чужого: волос, шерсти, иголок, заполнили всё своим. Своё состояло из молитв, которые Галя переписала на тканевые «листочки», чтобы не хрустели, нарезав их из старой белой простыни. Молитвы зашила во все подкладки, какие были в одежде у Миши. Надели ему на шею алюминиевый крестик, освящённый в церкви, повесив его на простую верёвочку. Галя надеялась, что раздеваться ему больше не придётся перед злодейкой - чародейкой.  А Миша, хотя и пообещал Любе расстаться с «коллегой», чего он и сам хотел, но не представлял, как это сделать на работе, да ещё и быстро! Галя, понимая серьёзность положения, решила не спускать глаз с Ложкиной и всей их гопкомпании, насколько это было возможно!

  До разговора с Любой, она и представить не могла, какие коварные женщины бывают на свете! Только поговорив про Бога и его злейшего врага - сатану, она поняла, откуда, что, в людях берётся!

Всех мужчин такие женщины, в первую очередь, берут «этим делом»», зная их природную слабину! А раз так, она решила окружить своего мужа таким сексуальным вниманием, чтобы при виде чаровницы, его тошнило, как от переедания….  

  И всё пошло, как по маслу!

 Супружеский долг, выполняемый По-стахановски и со знаком качества, быстро дал свои результаты. У Миши развязался язык, особенно, в постели. И Галя, наконец, узнала всё, что её давно интересовало. Чтобы бороться с врагом, прежде, нужно его изучить. На войне, как на войне!

Ложкина, почувствовав, что в её <прелестях> больше не нуждаются, разозлилась до смерти и решила мстить и мстить, по-всякому!

   И хотя дело сдвинулось с мёртвой точки, но, до полного выздоровления Миши было ещё, ой как, далеко! Тем более, что Ложкина отступать не собиралась, наоборот! Мало того, её забавляли подобные невидимые семейные войны. Чтобы женщины ни делали тайно и в открытую, спрашивают всегда только с соблазнителей мужчин! А женщины всегда только жертвы!

Ведь каждый раз, в итоге таких войн, страдали неверные мужья, и их карьеры. А значит, страдали и их семьи, и дуры жёны, затеявшие войну! В своей нынешней победе с Добрыниными «скромница» Танюшка не сомневалась!

 Теперь каждый вечер Галя ждала мужа с работы с повышенной тревогой. Она понимала, чтобы полностью избавиться от врага, надо менять всю обстановку, а это - как передвинуть гору с места. Но у Гали теперь появилась надежда, у неё есть Люба, и она подскажет, что делать.  Молитву от врагов <Живые помощи>, по совету Любы, она выучила наизусть. Теперь в ожидании мужа со службы, читала её про себя постоянно.

  А вокруг продолжалась привычная жизнь, никто из окружающих и не подозревал, какие страсти творятся у Добрыниных дома. На работе всё было нормально, клиентки по-прежнему любили её за красоту, какую она им творила. Она же, создавая эту красоту, присматривалась, внимательно к своим постоянным клиенткам, думая, кто из них в будущем сможет ей пригодиться. Она понимала, без хорошей «агентуры» трудно победить врага, это подсказывала генетическая интуиция.

   Помимо затянувшейся войны с «роковой разлучницей», Галя успевала не только дома, но и в общественных делах.  В то трудное для семьи время, она впервые побывала на двух партийных конференциях.

  На районной партконференции делегатами были одни рабочие, поэтому ничего интересного для них не было.(рабочим только на словах пели дифирамбы)

 На городской партконференции делегаты были уже избранные(отобранные). Для них уже продавали дефицит - книги, художественную литературу. По тем временам недоступные вещи.

 У Гали разбежались глаза, она давно мечтала о домашней библиотеке. Они с Мишей сразу приобрели более двухсот книг. В основном, это были подписные издания любимых классиков: Льва Толстого, Бунина, Куприна, Гоголя, Зощенко и других.

  Наряду со всеми проблемами, какие у неё были на тот момент, одна из них - это затянувшийся разрыв с Женей.

Он всё ещё продолжал на что-то надеяться, и никак не обижался на её поведение. Она помирилась с мужем, вся была в заботах о восстановлении своей семьи. И ничего этого она от него не скрывала. Что ещё ему было нужно, чтобы отвернуться от неё окончательно, она не понимала?!

 В итоге, созрел план письма к его бывшей жене. В письме она хотела подсказать Соне, что именно сейчас ей нужно сделать первый шаг к их примирению.

  Но, как такое написать, в каких словах выразить, а главное - от кого? Вот что давно мучило и не приходило в голову. Времени до Нового года оставалось всё меньше и меньше, нужно было срочно отсылать письмо. Чтобы к их встрече, Соня была уже в курсе событий. Поставив себя на место брошенной жены, Галя постоянно думала, кому бы она сама поверила больше всех. Какой-то неизвестной доброжелательнице? Жене его друга? Самой Гале? Или Галиной близкой подруге, кому? Кому???

И тут, вдруг, она услышала мамин голос. Мама с упрёком выговаривала старшему внуку, пытавшемуся убежать на улицу гулять:

 - …Ну, почему ты никого не слушаешься, ни учителей в школе, ни мать с отцом, ни меня твою бабушку? …

 Вот, кого бы все послушали - добрую бабушку! – обрадовалась догадке Галя.

Если бы её мама, хорошо знала Женю, и всю его жизнь, то, Галя представила, что бы мама могла сказать человеку, желая примирить его с женой.

  Потренировавшись достаточно на черновиках, она, наконец, остановилась на следующем тексте письма к Соне от незнакомой бабушки:

             Здравствуй, Соня!

  Пишет тебе Пелагея Степановна, бабушка лучшего друга, твоего мужа Женечки. Ты извини меня, Сонюшка, (можно и тебя я так буду называть), что я вмешиваюсь в вашу личную жизнь!  

Но кроме нас, стариков, кто ещё вам подскажет, что, и как, в жизни бывает?! Мы -то всё уже на себе испытали, и Господь открыл нам глаза! К Женечке я отношусь, как к родному внуку, и он меня, кажется, тоже за свою бабушку почитает. За то время, как он приехал в Южно-Сахалинск, он у нас с первого дня бывает. Я уже знаю про всю его недлинную жизнь. Я очень переживаю, почему он живёт один. Все люди должны жить семьями, даже птицы живут парами, так сам Бог велел.

 Однажды я заболела, и мне нужно было давать лекарство по часам. И в тот день никто не мог быть рядом, кроме Женечки. Пока он сидел возле меня, мы с ним разговаривали о жизни.  Я передам тебе наш разговор полностью, а ты решай сама, что тебе делать.

 - …Женя, почему ты живёшь один, почему не женишься? За тебя любая пойдёт.

 - А я был женат, Пелагея Степановна, невесту мне родители сосватали, но не получилось у нас с ней.

 - А что ж такое, разве родители плохую сыну посватают?

 - А она не плохая, просто не любила меня.

 - Почему ты так решил, зачем же она шла за тебя, она же не уродина?

 - Нет, не уродина, но я ей был нужен, как муж и только!

 - А кем ты хотел быть?

 - Другом, прежде всего, чтобы всё пополам - и дела и мысли, и радости и горе!

 - А так бывает?

 - Бывает. Если бы я этого не знал, то не мечтал бы о таком.

 И тут, чтобы я всё поняла, он рассказал мне о своей любви к замужней женщине. Про её письмо, ответ ему, и про то, как он сразу на тебе женился, чтобы забыть ту женщину. После чего, я и спрашиваю его о главном:

 - И всё-таки, скажи, чем твоя Соня отличается от той Гали?

 - Душа у Сони закрыта для меня, вот чем! У Гали с первой встречи душа была для меня нараспашку, а такое случается очень редко в жизни. У меня было впервые, может, поэтому, я так влюбился и запомнил её. После неё, такое, мне, не встречалось ни с кем.

 - А если у Сони душа открылась бы к тебе, ты бы полюбил её?

 - Не знаю…, но оценил бы точно!

 - А ты свою душу откроешь ей навстречу?

 - А моя душа сама откроется, если кто искренне к ней тянется, без обмана.

 - И ты готов всё простить, что бы тебе ни стало о ней известно? Может, она чего-то боится, потому и душу не открывает?

 - Не знаю, но я бы постарался понять, если бы и она постаралась понять меня тоже.

   Сонюшка, деточка, я тебе написала наш разговор, решай сама! Если ты его любишь, а любить есть КОГО, и прощать есть КОГО, сделай то, что он хочет. Таких людей, как твой Женя, на земле единицы, поверь моему опыту. Только чистые, честные люди мечтают о том, о чём мечтает он - о родстве душ! Какая бы тайна ни мучила тебя - откройся ему! Он оценит, поймет, а если надо, простит! Но и ты, что бы он тебе, ни поведал о себе, - всё прости, всё забудь. И тогда у вас всё получится! Понимание, всепрощение и… дети!!! Срочно рожай ребёнка! Сходи в церковь, на коленях проси у иконы Богородицы, и она, не сразу, но поможет! Твоему Жене сейчас, как никогда, очень трудно. Он один, совсем один! У всех свои жизни, у той Гали тоже своя жизнь. Соня, ты ему больше всех сейчас нужна. Не относись к нему, как к <памятнику> мужского величия, он такой же ранимый и слабый, как все люди, только мужчины это скрывают.

 Заканчиваю на этом моё письмо. Сонюшка, прости меня, старушку, за вмешательство в вашу жизнь, но душа болит, на вас глядючи. Как получишь моё письмо, сразу сходи в церковь и попроси у Богородицы помощи в твоих семейных делах, а Она, всё управит! С поклоном и уважением Пелагея Степановна.

 P.S. Женечке меня не выдавай, хотя бы сразу. Мужчины не любят, когда им указывают, а я вроде, как учу вас. Храни вас Господь!>

 Галя перечитала письмо и осталась довольна старомодным сленгом, кроме слова <памятник>, такое бабушка знать не могла про Женю. Она сама себе удивилась, как у неё получился такой текст. После Жениного рассказа о его юности и про двенадцатилетнюю Соню, Галя представила, как та могла к нему относиться. Она помнила себя 12-летней девочкой, ей тоже тайно нравился один 19-летний сосед, <местный Ален Делон>. А его родители ещё, полушутя – полусерьёзно, говорили Галиной маме:

 - Вот придет сын из армии, женим его на вашей Галочке, она нам нравится!

 Но, по возвращении парня из армии, Галя сумела разобраться в гуляке-соседе и вычеркнула его из своей девичьей души. Здесь же всё было иначе!

 Соня, никогда не разочаровывалась, она всегда мечтала и любила положительного соседа - морячка. Родители тоже, сообща, мечтали о союзе детей. У Жени не было другой невесты, и всё шло к тому.

 Но, тут, у неё, вдруг, какой-то непонятный брак, следом развод?! Всё это было похоже на простую отметку, как бывает после случайного секса. Но это только догадки, хотя очень похожие на истину. И потом, когда Женя пришёл с моря, весь расстроенный, родители предупредили Соню: ни в чём ему не отказывать!.. Чтобы после… ему было некуда деваться!

 - Так оно и было, скорей всего,- предполагала Галя.

  Соня, любя, конечно, ревновала его к какой-то женщине, чьё имя он называл во сне и о которой думал, лёжа с ней в постели. И как ей было тогда ему открыться, когда она боялась его потерять, ведь у них всё было искусственно подстроено. Если он тут же сбежал от молодой жены на корабль, а потом - мёртвый ребёнок! И дальше, никакой жизни, одно терпение! Галя вспомнила её открытку, свадебное фото и её, Соню, державшую мужа под руку, как свершившееся «чудо»! Да, он в её глазах был как <памятник> мужской чести и достоинства. Умница, красавец, молодой перспективный капитан, да ещё с деньгами!

 «Господи, и где ты был раньше?»… - в сотый раз пронеслось в голове, но тут же забылось.

 Оставалось только переписать письмо другим почерком

…Ложкина заметила, что Добрынин стал всячески избегать оставаться с ней наедине. Он, как будто боялся её. Соблазнять его можно было только в компании, как и раньше. Марго же последнее время, всё чаще уединялась с Андреем. Её дела по охмурению неопытного опера - мальчишки шли медленно, но стабильно. Первым делом, она сумела втесаться в доверие к его жене, глупенькой Маринке, и от неё узнавать всё про их личную жизнь. Той, и в голову не могло прийти, что эта прокуренная, потрёпанная жизнью тётка может серьёзно «зариться» на её мужа.

  Марго несколько раз заходила к Марине днём, якобы искала Андрея по срочному делу. Она не отказывалась от предложенного чая и часами засиживалась с женой коллеги по работе. Марина по-свойски, как женщина женщине, жаловалась на жизнь, на постоянное отсутствие мужа, на его выпивки после работы и т.д.

   Всё это потом Марго умело использовала при обработке «объекта».

 Перед Новым годом Ложкина собралась ещё раз сходить к <бабке>, ей надо было ещё кого-то приворожить, кому-то добавить "порчи". У неё на пол-отдела было сделано, она так уже к этому привыкла, втянулась, что без приворотов не могла жить. А кому было «сделано», те от этого спивались, непонятно чем болели, бесились, из дому уходили, разводились, когда жёны уже не выдерживали.

 И все думали, что это мужики такие сволочи, подонки, как на подбор собрались в одном месте и в одно время.

 Танюшка предложила Марго пойти с ней для ускорения «дела», но та грубо отказалась.

 - Да на х… попу гармонь! Мне мужик здоровый и полноценный для жизни нужен, а не сдвинутый и заторможенный, какими они после твоих приворотов делаются, - ответила заботливая Марго.

  Таня промолчала, она знала, что кроме вреда здоровью «привороты», ничего не дают. Никто ни с кем долго не живёт после этого. Мужики спиваются, болеют, становятся импотентами в любом возрасте. И всё это беспричинно, само собой происходит, никто же ни во что не верит!  Но её, «роковую женщину», это нисколько не волновало, ей нужен был сегодняшний результат - покорения намеченных жертв! Что будет с ними дальше - это их проблемы! А то, что ей самой может грозить за все её чёрные дела, в её куриную голову не приходило. Она про истину, что за всё в этой жизни платить придётся, никогда не слыхивала, а если и слышала, то не верила. Она давно уверилась в своей безнаказанности!

  Последнее время её стала сильно раздражать Марго, но ссориться с ней было нельзя, тогда, вообще, не будет никакой компании. Где ей тогда обрабатывать придурка Добрынина? На её счастье, на следующее утро, на совещании, объявили результаты министерской проверки. Нескольким операм дали по выговору, а вот Добрынину - неполное служебное! Все так и ахнули! За что? Кто написал на него жалобу за отказной на начальника управления, и эта бумага попала в руки проверяющим из Москвы. Ложкина первая кинулась утешать Мишу, проклиная всех, кто подстроил такую подлянку. Все сочувствовали, и даже Лохновский возмутился громким матом на кого – то…

 Миша всё время прорывался к начальнику, чтобы узнать подробности своего обвинения, но тот был в окружении московской комиссии.

 В тот вечер домой он пришёл поздно, пьяный и… весь в губной помаде. Наутро всё рассказал Гале, убитый случившемся. Откуда на нем появилась помада, он не помнил, и было видно, что не лгал. Гале всё было ясно, и жалоба тоже неспроста появилась, как раз вовремя. Она утешала мужа и высказывала свои подозрения.

  Узнав от начальника, кто написал на него жалобу, Миша тут же пошёл по адресу, чтобы самому во всём убедиться. «Пострадавшая» оказалась та самая бабушка, у которой несколько месяцев назад пропали курочки-несушки. Ребята неоднократно предлагали ей взамен других хохлаток, но старушка хотела вернуть своих. Прейдя в очередной раз в отдел, её любезно встретил незнакомый молодой сотрудник. Для того, чтобы её курочки скорее нашлись, она с удовольствием подписала предложенную ей бумагу….

  Всё это Миша узнал из её рассказа. Тот «вежливый» мужчина по описанию был похож на Лохновского.

Весь отдел кипел от возмущения. Лохновский вскоре исчез. Сначала это был внеочередной отпуск, а после перевод куда-то… 

 Марго с Ложкиной возмущались больше всех. Первая не знала, что это была «работа» второй. Пользуясь, случаем, Ложкина пыталась затащить Добрынина к себе домой, но, кроме выпивок в компаниях, дело дальше не шло. Тогда в ход пошли все изобретения.

  Однажды в воскресенье Галя вернулась домой с работы после первой смены, к счастью, нигде не задержалась по дороге. Мамы дома не было, она куда-то уезжала, из взрослых с детьми должен был быть Миша. Входная дверь оказалась открытой, а в квартире один двухлетний ребёнок и больше никого. В первую минуту, она подумала, что муж на секунду выскочил к соседям, прошло время, но никто не приходил. У неё от ужаса сжалось сердце, что мог сделать несмышлёный ребёнок один в пустой квартире! Так поступить нормальный человек не мог, только сумасшедший или наркоман! Потом она узнала, что утром ему позвонила Марго и сообщила: «Ложкина отравилась.» И он ненадолго вышел…

 Он кинулся спасать «умирающую». Дверь в её квартиру была открыта, «умирающая» лежала на диване, а на полу валялись рассыпанные таблетки снотворного. Потом были слёзы, истерики, признания в несчастной любви, разговоры о непонимании и т. д. Потом снятие стресса и кидание на шею…. После дома, он что-то объяснял, оправдывался, но это был бред сумасшедшего!

  Выпивки на работе снова участились, нервотрёпка продолжалась. Муж, больной на голову человек, был сам себе не хозяин! А тут ещё он сообщил, что на Новый год его поставили дежурить в опергруппу с 31 на 1 января и… с Ложкиной! Все попытки с кем-то поменяться не увенчались успехом, и Галя приготовилась к ужасу!

   Двадцать восьмого декабря вечером в парикмахерскую зашёл Женя, он улетал во Владивосток по делам и к родителям на праздник. Они теперь запросто могли видеться везде, как простые приятели. Ей не нужно было больше играть роль, она была сама собой. Как-то в разговоре по телефону Галя ему твёрдо сказала, что у них есть два выхода: либо расстаться так, что даже перестать здороваться, либо остаться друзьями. Из предложенных отношений Женя выбрал второе. Перед отъездом он зашёл поздравить её с Новым годом, забрать у неё бумаги, она просила подать их в церкви. Галя была с ним, как всегда, откровенна, ничего про свою жизнь от него не скрывала.  Она искренне хотела, чтобы их жизни устроились у каждого по-своему. Галя сообщила последние новости, связанные с её мужем, ссылаясь на поделки Ложкиной. Женя смотрел на неё с нескрываемым сожалением.

 - Галя, только не обижайся, но ты такая, же дура, как все бабы!

 Женя, считал, что муж её просто обманывает. А она и не обижалась на него. Она думала, как подготовить его к встрече с Соней. И, как бы к месту, заметила:

 - А знаешь, Женька, я только сейчас поняла, глядя на свои домашние неприятности, какая у тебя Соня, настоящая любящая женщина. - Она подчеркнула «у тебя». - Другая бы, да, на её месте, уже сто раз опоила тебя каким-нибудь «дерьмом», как, оказывается, все суки делают.

 - Я бы ей опоил… - начал он, но Галя его прервала:

 - Да ты бы ничего не узнал, как все, ни о чём не догадываются. Стал бы дурачком и, всё.

 И Галя рассказала ему симптомы людей, «обработанных бабками».  Женя не слушал её, его интересовало другое.

 - Что-то ты часто стала про Соню вспоминать, хочешь, чтобы я к ней вернулся? - напрямик спросил он.

 - Да, хочу, а что тут плохого! - так же прямо ответила она. - Она с детства тебя любит.

 - Не забывай, что любит меня благополучного. Может, за это и любит! А запил бы я, да загулял по-чёрному, как твой? Или ещё хуже - без работы остался, без денег, где бы её любовь была? Не знаешь? Вот и я не знаю. Ничего не знаю про неё!

 Но Галя не унималась:

 - На её долю тоже много выпало – бесконечно ждать тебя! Мне кажется, она ждёт, потому что любит тебя.

 - Откуда, ты знаешь, что она меня любит? -  заинтересовавшись, после её утверждений, спросил он.

 - Да я, как на фотке вашей свадебной увидела её, так всё и поняла! Любит она тебя одного, страдает о тебе, а ты ничего этого не замечаешь. А мы должны думать о тех, кто нас любит, а не о своих прихотях!

 Женя поморщился, он всё это уже слышал. Он не любил, когда его учили.

 - А что ж ты тогда обо мне не думаешь, ведь я тебя… 

 Галя не дала договорить:

 - Женя, мы с тобой на эту тему уже договорились, сколько можно?! Я вот принесла записки, - быстро перешла она к другому вопросу, - …отнесешь их в церковь и…

 И она подробно объяснила, как и что нужно сделать.

 - Ты тоже заодно подай записки за своих родных и близких, - учила она его. 

  За здравие – это за живых, об упокоении – за умерших.

 Они вместе дошли до входной двери и попрощались, как добрые друзья. Он чмокнул её в висок, а она, обхватив его руку, двумя своими, на прощание прижала к себе. Глядя на их теплые дружеские отношения, кто бы посмел сказать про них грязное слово?!

                 Глава пятая.

  Галя давно заметила, что все крупные семейные неприятности у них случаются именно на Новый год. И вот снова новогодняя ночь в «закрытом пространстве» с чаровницей Ложкиной, которая всё это и подстроила. Хотя на тот момент Галя ещё не знала её до конца, но уже поняла, что дело пошло на принцип. У Ложкиной была одна задача - столкнуть их с Мишей лбами, да так, чтобы, и без того их шаткая семейная жизнь разлетелась вдребезги. Миша же этого ничего не понимал, верней не придавал значения. Он прощал Ложкиной её «лёгкое поведение» и по-прежнему считал себя зачинщиком их любовных отношений. Выход был один - разделение по работе. Но на тот момент, это было так, же не возможно, как переехать жить в Болгарию.

 Надежду на его «прозрение» Галя возлагала на Любу, вернее - на Бога. Ведь до первого её обращения к Богу, их жизнь стремительно неслась в пропасть, а сейчас процесс приостановился, и этого, нельзя было не заметить. И Миша изменился после разговора с Любой. На него очень повлиял пример Горюнова, так глупо ушедшего из жизни. И только Любин рассказ приподнимал «завесу» во всей этой странной истории. Теперь Миша стал кое что замечать, некоторые «нюансы,» на которые раньше не обращал внимания. Всё это сблизило супругов. Он действительно пытался расстаться с Ложкиной, но у него это не получалось. Ему не нравилось, что его опекают и торопят. А Галя удивлялась себе, что, её не бесит его ложь, мягкотелость и постоянное лицемерие. А наоборот, она готова ходить за ним, как за слабоумным больным, понимая, что он попал в сатанинские сети. И в этом она чувствовала указание откуда-то свыше! Близкие люди её не поддерживали, они считали, что Миша просто лжёт и ему это нравится. Но больше всех хотела в этом её убедить сама «делопроизводительница» - Ложкина. И чем труднее Гале было всё переживать, тем сильнее щемило у неё в груди. Такого сильного чувства к мужу у неё раньше никогда не было. Она с утра до вечера думала только о нём: где он, с кем, что с ним? Подобное было, когда она «умирала» от любви к Жене, но, то было иначе, периодами. Сейчас же, переживания были постоянны.

 В общем, Галя страдала и мучилась так сильно, как никогда бы не стала страдать из-за добровольных любовных похождений близкого человека, мужчины. А ещё, ей уже стало очевидно, что пока «чаровнице» не прижать как следует «хвоста», но при этом, не зацепить мужа, она от своих игр не отступится. Ведь потому она такая наглая, что уверенна, жёны не смогут достать её одну, не навредив своим мужьям, а значит и самим себе. Пример тому – Лохновские. Галя хорошо это понимала, и терпеливо ждала подходящего случая.

 Так вот, оказывается, зачем, таким б…м нужны мужчины со званиями и с должностями! Ведь за простого Ваньку, простая Дунька, давно бы ей ноги - то повыдёргивала, и это, без всякого сомнения!

   Приближение Нового года ждали с затаённой тревогой. Авось обойдётся! Кто-то из мужчин смеётся сейчас, читая эти строчки. Смешно, конечно, когда самих не касается.

   Утром 31 декабря супруги вместе позавтракали, и Миша ушёл на дежурство. У Гали на душе «заскребли кошки», она пыталась про себя молиться, но на работе плохо получалось. Вечером, часам к одиннадцати, он заехал на праздничный ужин, был в хорошем настроении. Они, выпили по рюмочке за уходящий год, Миша поужинал и уехал дежурить. 

  Новый год Галя встретила в кругу своих друзей - соседей, на душе было очень тяжело и тревожно.

  Первого января она весь день прождала его дома, думая, что он, как всегда, не может сразу уйти от друзей - коллег. В груди ныло и щемило от страшных предчувствий, но поинтересоваться где он находится, было не у кого. 

  Утром второго января она пошла на работу в надежде, что вот-вот он придет домой. К трём часам дня она позвонила маме и, убедившись, что его до сих пор нет, она не раздумывая, пошла к Любе. На её счастье, хозяйка была дома и не занята. Перекинувшись несколькими фразами, Люба прямо спросила:  

  - Что-то случилось с Мишей, давай, рассказывай!>

 Галя поведала свою печаль, рассказав обо всём. 

 - …Места себе не нахожу, подскажите, что мне делать?

 - Молиться надо, больше делать нечего, - спокойно ответила Люба.

 - Да, я, и так молюсь, <Живые в помощи> выучила.

   Люба усмехнулась над её словами и сказала:

 - Ты считаешь, что так молятся? Да ты ещё не знаешь, как люди молятся по-настоящему! Надо не просто молиться, надо на коленях вопить от всего сердца, не переставая! Сила молитвы не в многословии, а в искренности молитвенного вздоха. Как молились все святые, с них пример надо брать. 

   И Люба вкратце рассказала о некоторых святых 19-го века: о Серафиме Саровском, об Оптинских старцах. У неё была самодельная книжка в клеенчатом переплёте, она открыла её, полистала и, найдя нужные строчки, зачитала.

 - … Молись, чтобы Господь воцарился в сердце твоём, тогда преисполнится оно великим ликованием и радостью, и никакая печаль не в силах будет потревожить его…-

 Это слова Оптинского старца Нектария, - сказала она и продолжила:

 - …Кого посетит Господь тяжким испытанием, скорбью, лишением возлюбленного из близких, тот и невольно помолится всем сердцем и всем помышлением своим….

 А это слова старца Льва, - сказала она, как будто специально для неё подбирая изречения о молитвах. 

  Галя внимательно выслушала всё, и у неё появились вопросы:

 - А кто сочиняет все молитвы?

 На этот вопрос Люба опять ответила словами из своей рукописной книжки:

 - «Молитв готовых у нас нет. Они не сочинены, а изливались из сердца святых, под действием какого-либо созерцания и события, и случая в жизни».

 Люба закрыла свою самодельную клеенчатую книжку и сказала:

 - Начни для начала постоянно читать «Отче наш» и «Богородицу». А когда пойдёт у тебя беспрестанное моление, то я тебе перепишу в отдельный блокнот всё, что требуется - и утренние, и вечерние молитвы, как я Нине переписала.(тогда в продаже не было никаких православных молитвенных изданий). 

 - Люба, у меня столько вопросов накопилось за всю жизнь, а ответить никто не мог. Мама не знает, хотя она верующая, я и решила, что ответов нет вообще.

 - Все ответы в духовных книгах; в Библии, Евангелие, Псалтири, в Житии Святых. К сожалению, их у нас запрещают, но при желании всё возможно. Тебе мой совет - сядь, спокойно всё обдумай и напиши все свои вопросы. Как будет время, я, что смогу, тебе объясню. Что бы ты сейчас, первым делом, хотела спросить?

 Галя подумала и спросила:

 - А как выглядит Бог, ведь его никто не видел? 

 - Сравнений по этому поводу много. Например, воздух, самого воздуха никто видел, но все знают, что он есть.

 - …Бог вида не имеет, Он везде. Молясь Богу, лучше не воображать Его никак, а только веруй, что Он есть – «есть близ… и всё, видит и слышит».

 Это определение Святителя Феофана Затворника.

- «Бога мы не можем представить, с этим надо просто согласиться. Вот Бога-сына - Иисуса Христа - люди видели, Он жил на Земле, ходил среди людей, и родила Его простая женщина Мария. Он изображён на иконах, как наш Спаситель, Бог-человек. А про Бога-отца и не заморачивайся, Он везде, повсюду, как воздух! Ты лучше думай, как начать учиться жить с Ним и меньше грешить».

 - А что для этого надо делать? - спросила Галя.

- Молиться, молиться и ещё раз молиться, и всё само собой придёт: подсказки, нужные мысли, правильные люди встретятся. В общем, сама увидишь, понимать начнёшь, что не так делала и как надо правильно впредь поступать.

 - А почему Всесильный Бог не может всех заставить быть правильными и не грешить?

 - А потому, что Он создал нас себе подобными, свободными. Вот мы и распоряжаемся своей свободой сами по своему усмотрению, а как, сама видишь, что кругом творится! Некоторых из нас Он подталкивает к правильным поступкам, но мы не всегда это понимаем.

 Галя оживилась:

 - Да, точно, я часто замечала, что меня «кто-то» чуть ли ни силой вёл в нужном направлении, только я раньше не знала, кто это. Я всегда мечтала встретить умного человека, который бы мог всё объяснить. А теперь я понимаю, кого я искала – это и есть сам Бог! 

 - И ещё у меня есть один давний вопрос. Почему у меня внутри живут два человека - один хороший, другой плохой? Они постоянно спорят между собой.

 - И кто чаще побеждает? - спросила Люба.

 - Плохой, конечно. Я после жалею, что уступила, но уже поздно.

  Плохой, как ты называешь - это твоя плоть, а хороший – совесть. Плоть постоянно просит удовольствий. Если идти на поводу своих плотских желаний, превратишься в безмозглую скотину. Эти желания – лень, пьянство, похоть и так далее. По этому поводу я люблю одно высказывание Святителя Феофана Затворника:

 <…Самый лукавый враг - плотоугодие. Эта «легавая» прикинется околевающей, но только пожалей её - уже и не удержишь. Подай одно, подай другое. А прикрикнешь на неё, замахнешься - она и заскулит, залезет под лавку и ничего ей уже не надобно….

 - А почему вы, Люба, всё время чьими-то цитатами говорите? Что своими словами сказать нельзя?

 - А это у меня смолоду в привычку вошло после многочисленных атеистических диспутов. Раньше мода была проводить их в школах, вузах. Все боялись выступать, а я выступала. Мой дед не побоялся за веру на каторгу пойти, а я буду бояться за веру правду сказать. На этих диспутах каждое моё слово подвергалось сомнению. Дескать, а чем вы можете это доказать? - каждый раз спрашивали меня. Вот я и научилась всё говорить цитатами Святых. Против Преподобных и Святителей уже так просто не засомневаешься.

 Провожая гостью, Люба сказала:

 - Кто на Бога уповает, тому Бог во всём помогает! Читай постоянно молитвы, и увидишь, всё у вас разрешится, но только… не сразу!

 Они попрощались, и с тем Галя пошла, читая про себя молитву от врагов: «Живый в помощи Вышнего, в крове Бога Небесного водворится… - тикало в голове у неё по дороге домой.

  После разговора с Любой она немного успокоилась. Но придя домой, и увидя, что Миши до сих пор нет, опять почувствовала себя плохо от предчувствия. Она взялась учить наизусть молитву «Отче наш», как советовала Люба. И каково же было её удивление, когда менее чем через час она уже знала её назубок. Как будто молитва дремала в ней давно, а сейчас только вспомнилась.

  Встав на колени перед иконой, Галя собралась молиться, как ей объяснила Люба. И тут… слёзы сами собой полились из глаз неудержимым потоком. Хорошо, что она знала молитвы наизусть. Не видя ничего, она молилась и молилась, пока слёзы не высохли сами. Прочитав много – много раз, она устала с непривычки. Не успев прилечь на кровать, мгновенно заснула, хотя времени было мало. Домашние её не трогали, мама всё видела.

  Глубокой ночью она вдруг проснулась с одной ясной целью: -

- Надо идти искать Мишу! Он у Ложкиной, она живёт где-то рядом, в их районе.

  Адреса она её не знала. Почему-то раньше ей не приходила мысль в голову, что надо узнать её адрес.

 Не раздумывая, она быстро начала одеваться, ещё не представляя себе, куда пойдёт. Было три часа ночи. Мама спросонья удивилась, увидев дочь в верхней одежде у входной двери.

 - Ты куда? Ночь на дворе!

 -  Мне надо… - уклончиво ответила она

 - Ох…ох… девка! … - плачущим голосом засокрушалась мать, догадываясь, куда её дочь одна направилась глухой ночью.

  Вообще-то Галя была трусихой и по ночам никогда одна не ходила, это было впервые в жизни! Но сейчас она ничего не боялась, у неё в сознании билась, не переставая, как пульс, молитва: «Иже еси на Небеси да святится имя Твоё, да придет Царствие Твоё, да будет воля Твоя… и так без конца, начиная с начала.

 Под слова беспрестанной молитвы она вышла на улицу. Стояла непривычно тихая, безлюдная, морозная, ночь. Кругом было светло от белых сугробов, а на черном небосклоне сияли все звезды, какие есть. Всё происходящее было и наяву, и как во сне, такое с ней происходило впервые. Не переставая читать молитву, она решила, что пойдет домой к их водителю, он знал адреса всех оперов и следователей. Она понимала, что Кулибин адреса Ложкиной ей не даст, побоится, что потом ему достанется. Но она шла, уповая на Бога, к которому взывала беспрестанно в молитве: <…и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого…>.

  Она шла легко и быстро, впервые ничего и никого не боясь, совершенно одна по ночному морозному городу, который ещё не отошёл от празднования Нового года. Нигде не было ни души, ни одной машины! Она удивлялась себе, и всему, что с ней происходило, это были чудеса! Кто-то вёл её, кто-то руководил ею, она только беспрестанно читала молитву и машинально переставляла ноги, утопая по колено в заваленной снегом нечищеной дороге. Идти предстояло очень далеко, когда-то они там были в гостях на дне рождении. Галя шла, не думая о расстоянии, слушая только себя: <…Хлеб наш насущный, даждь нам днесь и остави нам долги наша…>

На её звонок, дверь открыли оба супруга. Они ахнули, увидев Галю одну, в такое время. Они знали, откуда она пришла.

 - Адрес Ложкиной, скажи, - без вступления тихо спросила она.

 То, что Кулибин не удивился её просьбе, подтвердило Мишино местонахождение. Боясь остаться виноватым, водитель заюлил:

 - «…номера квартиры не знаю, всегда в машине ждал внизу» …

 Галя, не и ожидавшая другого ответа, молча, повернулась и пошла назад через весь город. Вслед до неё донеслись слова взволнованной жены:

 - Все вы там перебывали, я знаю, трус несчастный!

 Галя шла обратно, проваливаясь в глубокий снег, который, вдобавок, ещё пошёл крупными хлопьями. Но совершенно спокойная, с небывалой душевной поддержкой, которую ей давала внутренняя молитва. Шла она по проезжей части дороги в полном одиночестве, как вдруг, откуда-то «черной точкой» вынырнул человек и стал к ней приближаться. Человек этот оказался мужчиной, он хотел, наверное, что-то спросить. Видимо, от кого-то вышел и не знал дороги обратно. Галя смертельно перепугалась и, от этого, как всегда сделалась смелой и наглой. Не дав ему приблизиться, она так на него зло рявкнула не своим голосом, что мужчина от неожиданности тоже перепугался. Он резко шарахнулся в сторону и тут же провалился с головой в большой сугроб, а Галя ускорила шаг по направлению к центру города. 

  Около шести часов утра она дошла до своего района и пошла в примерном направлении, где могла жить Ложкина. Когда - то в разговорах она слышала, откуда её забирают. Все окна в домах были темные и только изредка попадались со светом. Галя шла через все сугробы на свет этих окон, чтобы по возможности в них заглянуть. Дома в той стороне все были старые, двух - трехэтажные, и в освещённых окнах всё было видно с улицы.

 - Может, где-то и мой Миша сидит возле такого же окна, - думала она, не глядя под ноги, брела по сугробам, не разбирая дороги. Она по-прежнему про себя читала молитву и при этом могла ещё и подумать о чем-то. Мысли, пробежав, исчезали, а молитва продолжалась…хлеб наш насущный даждь нам днесь…

 Так дошла до длинного, кирпичного пятиэтажного дома, про который она тоже когда-то слышала, что Ложкина именно в таком живет. Он был один похожий. Она обошла его со всех сторон. Свет горел в нескольких окнах на верхних этажах.    

 - Отчего мне так сильно жжёт, даже печёт в груди? Ни усталости, ни раздражения нет, а я уже больше трёх часов брожу по заснеженному городу с этой режущей болью в груди? – с удивлением подумала она, пытаясь разобраться, что с ней происходит.

  -Да ты любишь его, поэтому и жжёт в груди… - неожиданно ясно пронеслось в голове.

  - Да, нет, я его просто жалею…

 - А это, и есть, для тебя настоящая любовь!

  Галя даже остановилась от свалившегося на неё вывода.

 - А ведь, похоже, что это действительно так!

 - Ведь разве я, стала бы мотаться из-за кого-то, одна ночью по пояс в снегу?  Да чтоб они все в «доску» загулялись! Я, со своей гордостью и самолюбием стала бы перед кем-то унижаться, позориться? А любовь у меня сейчас проснулась потому, чтобы я его не бросила в трудный момент. Это я обратилась с молитвой к Богу, и вот, что первое он мне посылает! - догадалась она.

  Когда-то она, как все, осуждала тех дур жён, которые ищут своих мужей у любовниц, потому что во всем винила только мужчин. Она тогда не знала, что бывают разные мужчины и разные женщины. Если сластолюбивых, похотливых самцов с трудом, но можно понять, то самок, за такое, надо срочно изолировать от общества. «Бешенство матки» не может быть у нормальной женщины! Другой причины не наблюдалось. Поэтому сейчас она шла искать не добровольно загулявшего мужа, а вызволять пострадавшего друга из беды. Не больше, не меньше!

 А город тем временем просыпался. Начинался первый рабочий день нового года. Откуда ни возьмись, появилась мысль, где узнать адрес Ложкиной….

…Когда Галя входила в крайний подъезд того длинного дома, время было уже около девяти утра. Народ почти весь разошёлся на работу. Ложкина тоже спокойно могла уйти к девяти часам, как положено, но она этого не сделала. Можно было предположить, что она ждала жену Добрынина, которая должна была, наконец, пойти искать своего загулявшего «подкаблучника». Ради этой встречи всё и затевалось!

На звонок в дверь, «чаровница» тут же спросила, будто стояла у двери и ждала звонка: -

  - Кто там?

 - Открывай, свои! - с усмешкой ответили ей.

  Ложкина не открывала. А Галя, скрывая волнение, повернувшись спиной к двери, стала молча бить в неё ногой.

 Соседки, старые бабушки, одна, потом другая, пооткрывали свои двери, но, увидев приличную даму в соболях и норке, тут, же закрылись. На лицах бабушек было явно написано:

 - А мы знали, что тут «всё» так и закончится! …

  А Ложкина специально тянула время, чтобы сильнее разозлить дуру жену на её бабника, подонка мужа. Который весь праздник провёл со своей любовницей, наплевав на семью и жену.

  Наконец, минут через пять дверь открылась, она - в задрипанном ситцевом халате, накинутом, на голое тело, отошла в сторону, пропуская гостью пройти.

 Первый взгляд был на вешалку, а там… сиротливо болталась его несчастная куртка!

 Квартира была допотопная однокомнатная, запущенная хрущёвка, доставшаяся от родителей.

 Войдя в комнату, и оглядевшись по сторонам, Галя мгновенно оценила обстановку. Посредине стоял раздвинутый стол, уставленный грязной посудой с остатками засохшей консервированной еды. Видимо, за ним несколько дней назад собиралась большая компания. В торце комнаты на диване сидел Миша в брюках и майке. Поглядев на него внимательно и встретившись с ним взглядом, Галя поняла, что он сильно заторможен, похож на зомби. Он сидел, как обреченный, у него не было никакой реакции застигнутого любовника в душещипательной обстановке. А реакции в подобной ситуации могли быть разные, примерно следующие:

 -Первая – «Ах, ты теперь все знаешь, я люблю её и остаюсь здесь»!

 -Вторая – «Галя, прости, так получилось, я тебе всё объясню…».

 -Третья – «Да ну вас обоих на хрен, я пошёл отсюда…»

 -И четвёртая – «Девочки! А давайте жить дружно»! …

 Всё это она потом поймёт, а тогда, в возбуждённом состоянии, стало ясно одно: здесь он задержан не совсем по своей воле, а может, и вообще, против нее!

 За секунды оценив окружающую обстановку, жена перевела взгляд на хозяйку квартиры. Та с улыбкой наблюдала за реакцией гостьи, в коротком халате, не надев даже колготок, хотя время у неё для этого было достаточно.

  Он сидел без рубашки…. Всё это нарочито указывало на недавно прерванный интим, только вот «интимщик» сидел какой-то совсем уж невозбуждённый! …

 Во всём этом хотели убедить, её - дуру жену, которая ходит, ищет своего подонка - гуляку мужа.

 Галя внимательно посмотрела в глаза Ложкиной. У той на лице не было ни малейших следов волнения, а это подтверждало многое!

 Танюшка - разлучница ждала, когда же начнётся долгожданный мордобой мужа, после которого и ей, возможно, немного перепадёт.

 Разобравшись, что к чему, Галя уже не могла оставаться здесь ни приличной, воспитанной дамой, ни генетической кулацкой внучкой с тонким художественным вкусом, а могла быть только отчаянной дурой Дунькой, пришедшей выдернуть ноги за своего Ваньку!

 Что тут началось! Откуда только силы взялись! Намотав на руку её волосья, сбив с ног на пол, Галя била её башкой об пол, приговаривая:

 - «Порядочная женщина», отвечай, сколько ты ещё собиралась продержать его в своей вонючей камере?»

 Ложкина молча, извивалась, пытаясь освободиться. Она только тихо взвизгивала от боли, чтобы соседи не услыхали. Больше всего она, пыталась спрятать лицо, чтобы не было синяков. Так её ещё никто не бил!

 А Галя в экстазе, усевшись верхом на спину, пыталась подтянуть её к батарее…

 В тот момент она совсем не соображала, что делает. Миша, поняв её замысел, очнулся, подскочил к ним и схватил жену за руки.

 - А…, тебе эту б…ну жалко! - заорала она не своим голосом.

Но он успокоил её несколькими словами, от которых пыл сразу остыл:

 - Ей это на руку будет…

  Раз такое дело, Галя поднялась с Ложкиной и вылила свои возмущённые эмоции на всё, что было в этом стане бардака и разврата. Всё происходило быстро в считанные секунды. Пока Галя крушила посуду в шкафу и на столе, ёлку и бутылки со спиртным, водки и вина было закуплено на ещё один Новый год, Ложкина присела «отдохнуть» на стул и дрожащими руками стала закуривать сигарету. Она с удивлением и испугом наблюдала за происходящим. Её будто током дёргало, когда Галя попадала в точку своими словами - это про «бабок» и «привороты». На упоминание про Лохновского и про подстроенную жалобу она не обратила внимания.

  Миша тоже сидел, и бесстрастно наблюдал за всем происходящим, уже довольный тем, что жена не убивает Таньку. А вид его говорил:

 - Как мне всё надоело! …

Таньку же больше всего удивляло, что у этой жены нет никакой злобы на виновника мужа, будто он тут и ни при чём.

 Она ведь специально всё подстроила, чтобы столкнуть семейку лбами, а получается, она одна во всём виновата!

  Галя прочитала её мысли по глазам и, подойдя к ней, сказала:

 - Ты, Ложь…кина, несчастная женщина! Ты всех мужиков ненавидишь, потому их и травишь. Хочешь, чтобы они под твою дудку плясали. Думаешь, я не понимаю, зачем тебе мой муж понадобился? Да тебя «жаба душит», что кто-то живёт в любви и согласии. Тебе такое не дано!

   Подойдя ещё ближе и, брезгливо взяв кончиками пальцев за её несвежий халат, сильно оттянула его на животе, обнажив синие, худые, поцарапанные «цыплячьи ноги».

 - Ты… посмотри, на себя… разлучница! Ведь без твоих приворотов, ни один мужик, не позарится на твои прелести, и уж, тем более, не уйдёт из семьи!

 После этого Галя совсем успокоилась, и устало обратилась к мужу:

 - Миша, одевайся, пойдём домой, отмываться!

 И тут, Ложкина с нарочитым надрывом подалась вперёд, уверенная, что «объект» всё ещё в её власти.

- Миша, не уходи! ...

 Галя была сражена её наглостью и упорством. Разлучница продолжала считать, что любовник не разделяет поведения жены.  А просто с ней, с Ложкиной, пережидает скандал, чтобы не связываться с дурой женой. Галя обратилась к мужу:

 - Миша, скажи, наконец, этой женщине, как она тебе нужна и как ты к ней относишься. Она до сих пор ещё не поняла!

 - Да, скажи, Миша! Скажи…- с надеждой на свои привороты подхватила Ложкина, не замечая рядом его жены. Миша слабым, измученным голосом, как заученный урок, пробормотал

 - Таня, я же тебе давно говорил, что у нас с тобой ничего не получится!

 Тут только Галя заметила, что он весь горел, у него явно была высокая температура.

 - А где твой крестик? – заметила она.

 - Верёвочка порвалась, он в кармане, - ответил Миша. Галя поняла, кому помешал его крестик. И повернувшись к Ложкиной, твёрдо заверила:

 - Запомни, «порядочная женщина», если с моим мужем что-нибудь случится из-за твоих приворотов, я тебя уничтожу! … Морально!

Ложкина только нервно усмехнулась, как бы отвечая: - «Посмотрим, кто кого! ...

   Когда они спускались по грязной лестнице вниз, Галя вдруг представила себя на месте побитой Ложкиной, как бы она сейчас рыдала! …

 Миша, до этого всё время молчавший, вдруг заговорил:

 - Она уверяет, что после двадцатого числа я к ней перейду, навсегда!

 И он рассказал, как было дело. После суточного дежурства, они всей опергруппой, с водителем, заехали коллективно выпить за Новый год, чтобы потом всем сразу разойтись. Марго уже ждала их на квартире, готовя праздничный стол. Поехать туда с ними Мишу уговаривали все.

 -…Ну, что ты Добрынин, как всегда, от коллектива отрываешься? Всем домой надо. Всех дома ждут и т.д. Уговорили, поехали, выпили, посидели, а потом что было, уже не помнил, заснул…  Просыпался периодами, чтобы уйти домой. Окончательно проснулся, только тогда, когда тебя увидел…- сумбурно рассказывал пропавший муж.

 Галя понимала, что это уже всё - кризис, больше такое продолжаться не может!

 - Всё, на этом конец! Либо ты вообще увольняешься из органов, 

Либо вы работаете врозь - в порыве заключила она, хотя сама понимала, что ни первое, ни второе, практически, было не возможно.

  По пути они зашли в отдел, чтобы сказать, что Миша заболел, у него температура. Пока он разговаривал в кабинете, в коридоре Галя встретила знакомую и та ей сообщила:

 - …Представляешь, только что Ложкина явилась на работу вся потрепанная, закрылись с Марго в кабинете, и смеются до истерики, обсуждая случившееся….

 Галя была в шоке!

 Дома она первым делом хотела отправить мужа под душ, но он, сбросив куртку на пол, свалился на диван. Тогда она решила хотя бы дать ему попить немного святой воды - для очистки от скверны. Сделав несколько глотков, он сразу побежал в туалет, где его начало сильно рвать. Из туалета он вышел бледный и с ужасом сообщил:

 - Там… всё чёрное и… кажется, черви!

 Галя бросилась звонить Любе на работу, чтобы сообщить ей о случившемся. Люба велела срочно выпить слабый раствор марганцовки, чтобы промыть желудок, и как можно больше пить воды. Вечером Галя позвонила Елене Николаевне, и тоже сообщила о случившемся.

 - Утром надо вызвать врача. Пока не понятно, откуда температура. Может, он простудился, может, отравился.

 - Отравили! - поправила Галя.

  Миша спал, временами нервно вздрагивая. Чувствовалось, что внутри у него неспокойно.

  А ночью она услышала, вернее, почувствовала какую-то возню в прихожей. Увидев, что Миши на кровати нет, она пошла к дверям. Он стоял у вешалки и что-то пытался найти, не зажигая света, Галя, в полусонном состоянии, спросила его:

 - Ты куда?

 - Мне домой надо, меня дома ждут, - скороговоркой говорил он, видимо, ничего не соображая. Тут до неё дошло, что происходит на самом деле.

 - А кто тебя ждет? - решила попытать она его воспаленное сознание. Он, отворачиваясь в сторону, упрямо твердил:

 - Меня Галя ждет, дети ждут, мне домой надо - как ненормальный, твердил он одно и то же.

 Тут она обняла его, желая разбудить и привести в сознание, ласково шептала:

 - Да ты же дома, с Галей, с детьми. Мишенька проснись!   Услышав её голос, он сразу успокоился и покорно лёг в постель.

 Галя потушила свет и закрыла глаза, собираясь тут же заснуть, но через несколько минут всё повторилось. И так было несколько раз, пока он не выпил святой воды. Уснуть по – настоящему так и не пришлось. Всю ночь она тревожно прислушивалась, чтобы он не убежал домой… к Гале.

                 Глава шестая.

   Из того, что она увидела у Ложкиной на квартире, и случившегося потом, у неё нарисовалась ясная картина Мишиного места во всей этой новогодней истории. И что тому могло предшествовать. За последние сутки она прозрела и поумнела, лет на десять. Она испытала на себе, как можно выжить в экстремальной ситуации, если в твоем сердце есть вера в Бога. Как оказалось, её вера всегда жила в ней, только глубоко - глубоко внутри. И стоило ей только раз от всей души молитвенно обратиться к Богу, как Он тут же пришел к ней на помощь.

 На другой день вызвали врача из поликлиники МВД. Елена Николаевна привела свою коллегу терапевта, но никто определенного диагноза так и не поставил. Все склонялись к какому-то отравлению.

 Через неделю Мише стало лучше, а потом всё вернулось на круги своя. Внешне ничего не изменилось, но в душе у «потерпевшего» произошли сдвиги и не в лучшую сторону.

 Пока Миша болел, Галя сама сходила в Управление МВД к Славину и всё ему рассказала. Дело в том, что его жена была одной из самых близких клиенток. Галю приняли, как дочь, внимательно вникнув в неприятную ситуацию. Начальник УГРО всегда ратовал за прочные семейные узы сотрудников, особенно в такой беспокойной службе, как уголовный розыск.

  -Всем жёнам, прослужившим с мужьями до пенсии, надо выдавать особые ордена «За терпение». – любил повторять он.

 Когда Галя закончила свой невесёлый рассказ, он сказал:

 - Ну, из органов ему ещё рано увольняться, а вот «разделиться», пожалуй, найдём такую возможность! 

 - Город растёт, и одного гор отдела становится мало.

 Давно уже ждём разделения по районам, так, что в новый отдел мы переведём Ложкину, а в старом останется Мишка.

 Галя, ещё не веря своим ушам, только успевала про себя твердить:

  «Слава тебе Господи, Слава тебе Господи, Слава Тебе! Ну, надо же, какое чудо!!! Ни раньше, ни позже, а как по заказу и город вовремя разделился».

 Ложкина, после нового года срочно укатила в кратковременный отпуск, вспомнив про ребёнка. Её дочь воспитывала старенькая бабушка.

 Миша, проболев неизвестной болезнью больше недели, плохо помнил, что с ним было на Новый год. Он был как «контуженый», и говорить с ним обо всём было рано. Про вновь созданный отдел он узнал от ребят, а про разделение с Ложкиной сообщила Галя. Ему было всё равно, он забыл бы эту историю, если бы о ней не напоминали. Временами он снова начинал нервничать и метаться по квартире.  Но Галя теперь знала причину. Она была предупреждена, что быстро от этой беды не избавишься! Она скорее закрывалась в ванной и от всего сердца начинала молитвенно взывать к Господу, прося помощи. И уже через несколько минут Миша успокаивался.  Видя такие результаты, она теперь ни за что не бралась, прежде, не помолившись. Она реально чувствовала, что Бог её слышит. Всё, что она у Него ни просила в то время, у неё сбывалось. Может так, Господь хотел укрепить её проснувшуюся веру!

  Люба за время болезни приходила к ним три раза посмотреть на Мишу. Галя поджидала её с тетрадкой. У неё были запасены вопросы, и она вносила туда Любины ответы, записывая всё подробно, чтобы потом спокойно во всём разобраться. Это у них был так называемый мини-ликбез по ликвидации безбожности. Люба переписала к тому времени Гале утренние и вечерние молитвы в отдельный блокнот, и та уже молилась, как подобает по всем правилам. Галя была способная ученица и всё впитывала как губка.

 Мама тоже присутствовала на этих и «ликбезах». Она не уставала удивляться просвещённости Любы и всё ахала и охала, слушая её.

  Не успели ребята успокоиться, как «скромница» Ложкина решила продолжить начатую игру. Она и не собиралась её заканчивать. Наглость «порядочной женщины» не имела границ.

 - Результат безнаказанности! Прошло несколько дней после выхода Миши на работу, как у них дома вечерами стал обрываться телефон. Спрашивали Мишу. Кроме Ложкиной так нагло надоедать было некому.  Вернувшись из отпуска, она оказалась в другом отделе, и другого способа доставать бывшего дружка у неё не было. Галя, может быть, не обратила внимания на звонки, если бы до неё ни дошла одна реплика. Ложкина уверенно и открыто, похвасталась в женском коллективе:

  - …А Добрынина пусть не надеется, жить я им всё равно не дам! ...

 Все эти звонки были рассчитаны не семейные скандалы, чтобы жена завопила: -

  – А… тебе твои любовницы звонят, значит, ты снова с ней!

  Галя рассказала об этом мужу. Когда звонки совсем достали, Миша с Кулибиным поехали к ней на квартиру. Миша не скрывал, что не желает встречаться с ней наедине. Но и эта встреча ничего не дала.

 Когда возвращались, по дороге в отдел водитель Кулибин за компанию тоже разоткровенничался и рассказал про «скромницу» Таню такие подробности, что у Миши зашевелились волосы на голове.  Оказалось, их водитель, задолго до того, тоже сходился с ней, но не на главных ролях, а в промежуточных массовках. Когда случайно оставались вдвоём в машине…. И он тоже, как Миша, поначалу не мог плохо о ней подумать. Даже тайно страдал. Но за эти годы повидал уже столько! …

  Миша и так знал, что женщины бывают всякие. Кому-кому, но им-то в милиции это известно, постоянно сталкиваются с «женским отрепьем»! Но, чтобы умная, скромная Таня могла делать «такое» со всеми подряд, а не только с ним одним. И не впервые! Его чуть не вырвало от представленных панорам…

 В этот день, вечером, Мишу ждали с работы, как с опасного задержания. Когда после ужина мама с детьми ушли к себе, Галя начала:

 - Ну, рассказывай – не поясняя о чём, спросила она.  Миша нехотя поведал ей об их встрече с Ложкиной. Галя продолжала внимательно смотреть на него. Она чувствовала, что вся эта ничтожная история с этой «чаровницей» таит в себе гораздо больше опасности для их семейной жизни, чем может показаться на первый взгляд.   

 Поэтому ей мало было сейчас одного сообщения об их встрече, ей хотелось услышать его выводы о наболевшем.   

  Влияние Ложкиной, как и всех особей данной породы, не проходит даром. Миша закрылся в себе и делал вид, что ничего страшного, не произошло. В отличие от жены, он вообще, больше не хотел вспоминать эту тему. Но понимая, что жена не отстанет, после паузы, начал говорить:

 - Я вижу, ты ждёшь, когда я начну распинать и оскорблять Таньку за всё, что было. Да, я её не защищаю, она очень подлая и нечестная баба. И она пошла на преступление, (он поверил, что его травили приворотами) но она – женщина! Понимаешь, женщина, и в этом вся её амнистия!

 Галя была в шоке! Она смотрела на него и не знала, что сказать. С одной стороны, она до глубины души была возмущена дебильной простотой своего мужа, от которой всё и происходит.

   А с другой стороны; она перед ним снимала шляпу! Какую же надо иметь чистую душу, чтобы так уважать всех женщин! Если бы она ни встретила в жизни такого человека, как её Миша, она ни…ког…да не поверила, что среди мужчин встречаются такие люди! Ей выпала особая миссия - узнать это! Сам чуть не умер от её отравы, и её же амнистирует!

  Галя поняла, что сейчас говорить ему о ней бесполезно, он поверит только фактам. А самое страшное, что пока он будет о ней с уважением рассуждать, от опасности возобновления этого любовного криминала им не уйти. Если капельницы очистили ему кровь от шлаков, то мозги всё ещё затуманены гипнозом.

 Если в душе она и «снимала шляпу» перед его порядочностью, то в жизни нельзя было потакать его слепоте. Да и обидно стало за себя и за других жён, чьих мужей так же целенаправленно обрабатывают «коллеги» по работе, и не только в милиции.

 - Значит, если ты её прощаешь, как женщину, то мне не следовало вытаскивать тебя из её барделя? Так получается?

 Миша молчал, а она продолжала:

 - Я понимаю, почему ты её прощаешь. Потому, что поверил её басням о любви. Но только любовь не на словах, а на делах подтверждается. Любовь - это всё для любимого человека! Когда я поняла, что ты не можешь с ней расстаться, первая мысль была у меня, что ты её любишь. А раз так, то я тебе мешать не хотела. И поэтому я заговорила про развод, чтобы тебе сделать хорошо. Про себя я не думала, честное слово! А она, вырывая тебя из семьи, думала о тебе хоть сколько - нибудь? Почему ты не ушёл к ней, когда у тебя была такая возможность?

 Он продолжал молчать и слушал. Казалось, он впервые серьёзно вникал во всё с ним происходящее. Галя, видя это, пыталась до него достучаться.

 - Молчишь! А я знаю, почему ты не ушёл к ней. Потому, что некуда там уходить! Она сама не живёт, как человек, болтается, как г… в проруби, и других за собой в никуда тянет. Если бы я не обратилась к Богу, то со временем у нас тоже всё могло, закончилось Горюновской развязкой! Ты видел, чем она тебя кормила, когда рыгал над унитазом?

 Миша сильно поморщился от этих слов, вспомнив, что было. А Галя продолжала:

 - Так какая у неё после всего может быть к тебе любовь? Она и знать о таком святом чувстве ничего не знает.

Как вы мужики не поймёте, что подобные суки вас всех ненавидят и мстят вам за то, что они для вас только унитазы, куда вы справляете нужду!

То, что с вами происходит, это - плохоуправляемый мужской инстинкт, а у подобных «особей женского пола» - это разложение души!

Вот почему я ходила тебя искать глухой ночью по колено в снегу… - И она рассказала ему подробности той новогодней ночи.

 Миша не ожидал такого расклада, он и не задумывался, как ей тяжело пришлось всё пережить. Да и когда ему было задумываться, он еле-еле отходил от «гипнотического» угара.

 - Так скажи, надо было мне тебя искать или нет? - повторила она свой вопрос.

 - Галя, прости меня, дебила, ты меня не так поняла. Я её не защищаю, но не бить, же ей за всё рожу! Была бы она мужиком, другое дело. За такое убить мало!

 - Я тебя не бить её призываю, а только открыть глаза на действительность и адекватно разбираться, кто есть кто!

 Миша задумался, а потом примиряющем тоном начал:

 - А насчёт нас мужиков, надо нас искать или нет? Я тебе честно скажу про себя.  Помнишь, в начале нашей жизни, ты часто повторяла, что никогда не будешь унижаться, как другие бабы – бегать, искать мужа! Я это хорошо запомнил. Мужики, бывало, когда задерживались без дела, переживают, а я один спокоен. Моя, гордая – никогда не пойдёт искать! Но самое, смешное, так и быть, признаюсь тебе, нас нужно искать! Если нас совсем не контролировать, то мы наглеем всё больше! Бывало, сидим в кабинете, уже пора по домам, а в башке всё какое-то мальчишество свищет. И… куда-то… тянет! Потом сами жалеем, а на хрена… было надо! Иногда «профилактики» нам устраивать надо, сразу после них никуда уже не тянет. Лучше дома и своей жены нет ничего!

  Галя смотрела на него, как он это полушутя - полусерьёзно рассказывал, и видела - не врёт! А он знал, что за такие чистосердечные покаяния она ему всё прощает, и на год вперёд! А у неё и впрямь отлегло на душе от его уже забытой откровенности, как впервые годы их жизни. Тут их нестерпимо потянуло друг к другу….  Супружеский долг «отдыхал» по сравнению с действительностью!

 Спустя время, они лежали довольные друг другом и разговаривали, будто встретились после длительной разлуки. Ему захотелось ещё исповедаться, чтобы сбросить с себя надоевший груз.

 - …А насчёт жизни, скажу откровенно. Есть мужская поговорка, только не обижайся! Хороший левак укрепляет только брак. Я ведь до всего этого наивно думал, что все семьи живут так, как мы с тобой живём, а оказалось, нет.

  И он рассказал про Ложкину в быту. Какая она хозяйка и как распоряжается семейным бюджетом. Оказалось, у них с мужем денег – куры не клюют. Но всё идёт сквозь пальцы, ни на себе, ни в квартире, ни в холодильнике, ни на книжке. Дома, как в общаге, один кофе с сигаретами с утра до вечера. В квартире ремонта не было сто лет, кроме старой посуды, да рассохшейся мебели, больше нет ничего.

- …Она, как ты не стремится к домашнему уюту, красиво одеться. А про разные брильянты, и не задумывается, как вы все, помешались с Катькой! - в заключении сказал он.

 - У неё, видать, одна забота - устройство половой жизни. А туда и так сойдёт! - съязвила Галя и тут же ухватилась за самую главную тему.

 - Ну-ка скажи мне, - ласкаясь к нему, пристала она, - какими ещё «достоинствами» она обладает, раз уж так все её домогаются? Кроме «бешенства матки», что у неё ещё есть особенного?

 Миша не хотел говорить на эту тему. И потому стало ясно, что сказать есть о чём, то-то он скрывает!

 В общем, под натиском каскада ласки и нежности он не устоял и осторожно начал объяснять:

 - …В постели она отличается от других женщин особой раскрепощённостью по отношению к мужчинам. И этой неординарной способностью она и берёт мужиков….

- Ну-ка, ну-ка отсюда поподробнее… - пристала она к мужу.

-Короче, вся её феноменальность заключалась в минете.

  - Так тебе всегда ещё чего – то не хватало в наших отношениях? – удилась она. А я, думала, что, лучше, как у нас уже не бывает!

  - Мне всего хватало, но нас мужиков, как бы, ни было хорошо и прекрасно, всё равно в чужие «помойки» тянет.  Мы так устроены, понимаешь!

И он добавил ещё высказывания друзей на эту тему. Она вопросов больше не задавала, ей уже и без того было, о чём подумать!

  Во второй половине 20-го века, когда наш народ ещё не был полностью обработан зажравшимся Западом. Когда слово «секс» не было приставкой ко всем существительным, одушевлённым и неодушевлённым, в нормальном обществе «минет» считался одним из презираемых занятий. Подтверждение тому, самые оскорбительные, злые, грязные и позорные маты были всегда именно на тему минета. Эти жуткие оскорбления и сегодня таковыми являются.

  Открыто этим занимались только проститутки и зэчки, за что их грубо обзывали те же мужчины «сосками». Такого рода оскорбление становилось несмываемым позорным клеймом! Сами мужчины, пользующееся такими услугами, презирали «сосок» за такие ласки со всеми!

  Галя, от услышанного, почувствовала ужасную брезгливость. Ложкина в её глазах упала до самой последней отметки. И хотя Миша говорил об этом без уважения, чувствовалось, что его такие «ласки» тоже не оставили равнодушным. Галя сразу вспомнила знакомых женщин, которые хвастались своими особенными способностями в постели. Вот, значит, что они имели в виду, дошло теперь до неё!

 Миша уже крепко спал, а она всё думала. Что же это такое на самом деле? Она никогда раньше не задумывалась на подобные низменные темы.

 Всё, что мужчинами не уважается, даже если им и нравится, для неё считалось грязью.

Так думали все нормальных женщин, наивно считала она.  А теперь, как она узнала, тайно, этим занимаются не только зэчки, а и другие люди…

  Значит, эта Ложкина, и ей подобные, будут считаться желаннее, а значит лучше всех из-за таких неординарных способностей! Ради крепкой семейной жизни с любимым мужем можно пойти на всё, цель оправдывает средства. Но сначала надо во всём досконально разобраться, решила она. И разобраться не как-нибудь, а с медицинской точки зрения. Если это медициной не отрицается, то…

 Буквально на следующий день эта тема для глубокого изучения была сообщена Елене Николаевне.

 - Лена, - (они уже перешли на <ты>) – я тебя умоляю, перерой все свои медицинские талмуды, но узнай про этот минет всё досконально.

   И она рассказала, почему её эта тема так заинтересовала. Лену тоже, кажется, затронуло, ведь у неё тоже был муж, да ещё какой! Юрий Соломин в «Адъютанте его превосходительстве» был полная его копия. И в заключение разговора, Галя, с полным самопожертвованием, на какое только была способна, но с горьким юмором заметила:

 - Если после изучения, всё окажется допустимо нормальным с медицинской точки зрения, то… и мы тоже будем…. А чем мы хуже! Они для разврата со всеми, а мы с мужьями, для укрепления семей, раз им так «это» нравится!

 Сохранить семью, как она теперь поняла и узнала - очень трудно! А чем труднее задача, то… не отступать же её решать. 

Несмотря ни на какие стрессы и болезни, внешняя сторона жизни у Добрыниных оставалась без изменений. На работе, у неё никто даже не подозревал о каких - то семейных переживаниях. Мало того, как говорится, «с неба камни вались, ну а ей всё нарядись»! Внешне она не изменилась, лишь немного похудела, но долгожданный мир с мужем всё заполнил светом и сиянием глаз. Вот эту перемену заметили все и сразу.

 - Ты влюбилась, что ли? - спрашивали клиентки и коллеги.

 - Да! - отвечала она всем.

 - В кого? - с любопытством спрашивали они, ожидая чего угодно, но только не того, что она отвечала.

 - В своего мужа!

 - Да мы серьёзно! - не верили они.

  И это ей нравилось! Они не могут влюбиться в своих мужей, а она смогла! Вместо того, чтобы после всего возненавидеть своего «слабака» мужа, загорелась к нему сильным чувством, которого раньше ни к кому не испытывала. Это были настоящие Чудеса! Божьи Чудеса!  

   Её молитвенная жизнь шла вперемежку с партийной. Кому скажи, не поверили бы! Раньше о вере не говорить, все молчали об этом. Галя, ничего не зная, кроме своего окружения, считала, что все коммунисты - самые добрые и честные люди, или стремятся быть такими. А ещё она думала, что многие, как и она, втайне верят в Бога. Тоже молятся утром и вечером и всегда, когда остаются одни. Ни про какие «гулаки» лагеря, массовые сталинские расправы с «предателями Родины» и другими подобными действиями простые люди не слышали, кроме как от самих пострадавших.  А если и слышали, то не верили в это.

  Начиная с утра, она молилась о помощи во всех делах и партийных тоже, и Бог помогал ей во всём.

  А ещё, она молила Бога об устройстве семейной жизни Жени. Она считала его, если не другом, то хорошим человеком, который пострадал и из-за неё тоже! Он всё ещё находился во Владике. Однажды он позвонил ей на работу, было очень плохо слышно. Он не мог до кого-то дозвониться по работе и просил её это сделать, срочно! Галя всё записала и передала по адресу. На его вопрос, как у неё дела, не раздумывая, ответила: «Очень хорошо»! Хотя тогда всё было тревожно.

 - А у тебя как дела с Соней? – как о решённом вопросе, спросила она. Он усмехнулся, не то с удивлением, не то просто так. Дескать, откуда она знает, что у него есть дела с Соней? И ответил непонятно, но без раздражения:

 - Твоими молитвами, да той бабушки… - конца было не слышно.

 - Какой бабушки? - несколько раз переспросила она, так и не поняв, о ком шла речь. Про письмо он знать был не должен.

 Несмотря на семейные проблемы, общественная жизнь постоянно продвигалась. Галя свято верила, что это очень нужно людям. Став комсоргом Горбыткомбината, она, с девчонками организовала первый большой комсомольский вечер. Бесплатные билеты, на него выдавались только передовикам производства. Многим пришлось подтянуться. Гостей на этот вечер пригласили из сугубо мужских комсомольских организаций. Требование к гостям было одно – мужчины передовики, непьющие и холостые.

  А тем временем подходило время областной партийной конференции. Это было крупномасштабное областное мероприятие. Галю избрали делегаткой, как передовика и общественницу от горбыткомбината. Она была рада туда попасть по двум меркантильным причинам: первая - купить дефициты, которые там продавали в большом ассортименте, второе – покрасоваться перед большой аудиторией незнакомых людей. Наряд туда был специальный. Больше ей негде было показаться! Хорошо, что партия не знала её эгоистичных стремлений, а то её туда не выбрали бы! Хотя у других членов, можно подумать, стремления были лучше?!

  Занимаясь своими текущими делами, Галя ожидала приговора заклеймённому грязным матом занятию, чем славятся чаровницы «ложькины». Конечно, во все времена кто-то подобным занимался, и это их право, но не хотелось, чтобы «это» для всех становилось НОРМОЙ жизни!

  Где-то к концу недели Елена Николаевна позвонила и с усмешкой сообщила:

 - Твоё задание выполнено, в субботу часам к шести вечера жди в гости. Своему Мише передай, чтобы он тоже был, мой муж хочет с ним поговорить.

 Галя тут же начала подготовительные хлопоты. Они любили принимать у себя гостей.

  В назначенное время, все собрались.

 Перекинувшись несколькими фразами, Миша, как хозяин, сразу пригласил всех за стол.

 - Поговорить можно и за столом. А сначала нужно выпить за встречу. Сколько мы уже все вместе не собирались, кто помнит? - спрашивал он, разливая в рюмки спиртное.

 Выпив, закусив и поговорив, как положено, все приостановились. Галя делала знаки, что уже пора. Врач понимала, чего от неё ждут.

  Елена Николаевна, не спеша пересела в кресло, напротив стола, и достала из сумочки свои записи. Все приготовились слушать. И она начала излагать с медицинской точки зрения, простым, доступным языком о вреде и «пользе» минета, подчеркнув, что это - вывод одного врача и её личное мнение. Мужчины под маской полного безразличия пытались скрыть своё любопытство.

         «Ленин доклад». - назвала впоследствии этот исторический доклад Галя.

  - В природе, что особенно хочу подчеркнуть, это действие никак не воспринимается, а значит отвергается. В животном мире нигде не замечено, чтобы какие-либо особи этим занимались, а значит, это вредит потомству. В природе всё учтено до мелочей. Перелистав кучу медицинских справочников, я смогла выстроить следующую картину этого процесса.

 Когда происходит традиционный половой акт, то при наступлении оргазма у мужчин выбрасывается определённое количество семени, спермы, не нарушая самой «матрицы».

 Галя хотела задать вопрос, но Лена остановила её, сделав знак: - дескать, подожди, всё поймёшь! И продолжала:

 - Когда же наступает оргазм, вызванный минетом, или его ещё величают оральным сексом, то нервное раздражение у мужчин в тот момент достигает наивысшей отметки. Оно во много раз сильнее, чем при обычном половом акте. Что им и нравится, - пояснила она, глядя на Галю.

 - И при этом происходит очень мощный выброс большого количества спермы, да такой силы, что может повреждаться сама «матрица», которая является местом для роста новых клеток будущей спермы. А этого быть не должно! Это нарушает природный процесс восстановления, роста и созревания клеток. От незрелой спермы не родятся дети. Но это ещё не самое страшное, хотя нарушение деторождаемости уже есть величайшее преступление перед природой.

 Тут она впервые перевела свой взгляд на притихших мужчин и, как бы обращаясь к ним, стала объяснять дальше:

 - Все люди, а в данном случае мужчины, делятся на три категории по выносливости организма в половой сфере.

 Есть сильные - это первые, есть средние - это вторые, и слабые - это последние. Внешне это никак не определяется. Мужчина может быть высокий, здоровый, мускулистый атлет, а по половой выносливости самый слабый, и наоборот.

 У первых мужчин организм может долго справляться с нарушениями семя образования, но всё равно не бесконечно. Любое нарушение в здоровье может сразу проявиться именно там.

 У вторых - очень скоро могут начаться проблемы. В первую очередь нарушения при нормальной половой жизни. Сначала недостаточная, а потом и вовсе отсутствие должной эрекции и так далее. А главное, что эти мужчины уже не будут удовлетворяться обычным традиционным половым актом! Они становятся зависимыми от минета!

 Ну, а про слабых мужчин, и говорить не приходится. При постоянном занятии такого рода секса, уже через год - два это полные импотенты. Их будут интересовать только «умелицы» подобной половой жизни, хотя слово жизнь тут никак не подходит. Вся жизнь рано или поздно убивается, как детская, так и мужская.

 В живой природе всё отмерено, нигде, ни в чём нет бесконечности. У всех заложены свои ресурсы, возможности, так и половая жизнь тоже отмерена каждому индивидуально. На эту тему без конца спорят, и будут спорить всегда. Но жизнь неумолимо показывает: - Хочешь - потрать всё сразу, а хочешь - растяни на всю жизнь, смотря какими порциями, потреблять будешь. Статистика неумолима, ещё сто лет назад импотенция у мужчин не была такой распространенной бедой, как сейчас. Мои пациентки жалуются, что мужчины после сорока часто ни на что не способны, разве лишь только для таких занятий. Многие женщины годами лечатся от бесплодия, а причина может скрываться в «здоровых» мужьях. Откуда - сами делайте вывод. А вывод таков – оральный секс приводит к зависимости, бесплодию и в конце концов к импотенции!

 Лена закончила свой «доклад». Миша срочно потянулся за сигаретами. Встав из-за стола, он прикрываясь юмором, но на полном серьёзе заявил:

 - Ну, бабы!!! Не знаю кого как, но меня вы точно вылечили! ...

  И они пошли курить на балкон. 

 - Разволновались… - кивнула им вслед Лена, сама не меньше взволнованная серьёзностью проблемы. Галя тоже была под огромным впечатлением от доклада.

 -И, что, много у нас уже зависимых людей от этого? - первым делом поинтересовалась она.

 - Я такой статистики ещё не встречала. Но то, что «минет», проникает всюду, в этом сомнения нет.

 - Но он, же губит мужские организмы?

   - Галя, кого это волнует? Мужиков? Да они как дети! Ты уже сама поняла, что за «сладкое» жизни не пожалеют! Всё дело в нас, в женщинах. Если бы женщины не прельщали их этим, то и проблемы не было.  Каждая хочет быть лучшей перед ними! Кто – то из – за любви, кто – то этим мужика привязать, а кто – то и этим зарабатывает.

 - А им самим, что с того, кроме перечисленных причин, объясни, как врач -

 - Этот вопрос уже не ко мне а, скорее всего, к психологу, тут в головах надо искать причину.

   - Но это же получается настоящее вредительство, как от наркомании!

  - Если так живёт семейная пара, то это их сугубо личное интимное дело. Но, когда это ставится на поток со всеми, то – это уже преступление!

 В это время с балкона вернулись замёрзшие мужчины. Они срочно выпили, чтобы согреться. Разговор переключился на Афганистан. Муж Лены в то время часто бывал там, в командировках и рассказывал интересные подробности.  Видя, что у женщин свои секреты, они с удовольствием уединились с бутылкой на кухне.

  Галя тоже налила по фужеру шампанского, и они, продолжали разговор. Лена осторожно спросила Галю:

 - Ну, как у вас сейчас дела? Миша успокоился насчёт той женщины?

 Галю от поставленного вопроса, как иголкой кольнули.

 - Лена, да ты как не поймёшь, не в нём дело! Привыкли все только мужиков винить! В нашем случае он только пешка в руках этой минетчицы.

 Она впервые назвала Ложкину этим именем, точнее которого для неё, уже, и быть не могло.

 - Ты его защищаешь потому, что он твой муж. А вообще, как, ты его простила? 

- А я и не обижалась, мало того, не поверишь, я влюбилась в него по уши, как никогда и не в кого раньше. Я постоянно его жду, хочу его одного. Мы из койки не вылезаем, будто не прожито столько лет вместе. И никакого минета не надо, и так… выше крыши!

- Это твоё самолюбие взыграло.

- Может быть, но я рада такому повороту. Раньше он меня сильнее любил, теперь роли поменялись.

- Я рада за вас! Что всё хорошо закончилось.

 - Если бы закончилось! Я бы с удовольствием всё забыла и её в первую очередь, но нельзя!

 - Почему нельзя? - удивилась Лена.

 - Как только я выпущу её из вида, она тут же возобновит свои происки, способов у неё много. У неё это хобби - отравлять жизнь в благополучных семьях! Одинокие мужики её не интересуют. Я уже навела подробные справки о ней, начиная с того дня, как она пришла работать в отдел. Разные люди, а рассказывают одно и то же, так что оговора, напраслины быть не может.

 - Лена, если бы, мне, раньше, рассказали, что такие женщины существуют на свете, я бы не поверила.

  И она поведала ей о похождениях Ложкиной с коллегами по работе.

 - Я всё больше склоняюсь думать, что у неё на этой почве просто «крыша съехала».  Её нужно в психушке обследовать, чтобы изолировать от общества, да ещё и мужского! Я встречалась с потерпевшей женой Лохновского, так вот она предупредила, что минетчица, сама никогда не отстанет, пока у нас будет мирная семейная жизнь.

 - Да она, может, преувеличивает?

 - Я бы тоже так подумала, если бы мне о ней не доложили мои «агенты». Причём самые надёжные!

 - Ну, ты прям, как со шпионами борьбу ведёшь – «агенты» доложили, - с насмешкой повторила Лена.

 Галя, нисколько не обидевшись, пояснила:

 - Так с кем поведёшься, от того и наберешься.

 - Понятно, понятно! Так о чём агенты доложили? – улыбнувшись, успокоила ее Лена.

 - А о том, что Ложкина при всех нагло и открыто заверила, что жить Добрыниным, она всё равно не даст, пусть даже не надеются. Это после того, как Миша её впервые на место поставил. Понимаешь, что это значит? Она мне войну объявила! От него я всё держу в секрете, он этого не поймёт, не поверит.  У него женщина – амнистия!

 - А что ты собираешься делать, чтобы не навредить мужу? Ведь они вдвоём замешаны в этой истории.

 - Мне Господь поможет, когда дело правое, я уже поняла. Он мне и мысли, и слова подсказывает. А когда надо, то отводит, не допускает значить.

 И Галя привела тому несколько примеров.

 - Представляешь, несколько раз собиралась Мише сознаться про Женю, и каждый раз не получалось. Первый раз погас свет во всём доме и в районе даже, разговор не получился. А на второй раз я только открыла рот, как замигал свет, и закачалась люстра. Я онемела от такого предупреждения!  После Любиных «ликбезов» по ликвидации безбожия, я много, что стала понимать. Я теперь без молитв ни за что не берусь. И после их чувствую реальную Божью помощь, подсказки разные.

  - А как это? - без усмешки спросила Лена.

  Про признание я тебе уже сказала. Если не получается мне ему признаться, то значит, этого делать не нужно. Моего раскаяния перед Богом достаточно.

 -  И я так тоже думаю – поддержала Лена.

 И ещё от одной большой глупости отвёл меня Бог. Как свалилась на нас эта «свистопляска» с минетчицей, я всё порывалась его начальству позвонить и разнести их за пособничество. Сколько я ни пыталась дозвониться, ни разу никто трубку не поднял. Как специально все куда - то на тот момент выходили из кабинетов. Тогда я злилась, а сейчас Бога благодарю, что спас меня от непоправимой глупости. И вот сейчас, на горизонте, эта невидимая война с минетчицей для чего-то мне посылается - закончила Галя.

 В конце разговора Елена Николаевна предупредила ещё об одной опасности идущей от «минета». Это венерические заболевания, причём трудно излечивающиеся.

 Галя сжалась от страха.

  В конце вечера, все собрались за чаем с тортом. Мама и дети были с ними. Мужчины, ещё выпили по рюмке водки, на посошок, и к одиннадцати вечера, все разошлись. Прощаясь с гостями, в прихожей, Галя с шутливой улыбкой, сказала:

  - Пока Бог даёт нам природные силы, то надо те силы БЕРЕЧЬ и ЦЕНИТЬ! А не искать замены в ущербной зависимости, от кого-то! Я правильно мыслю? 

 - Правильно, правильно! - чуть ли ни хором, со смехом поддержали её все. Смех был только прикрытием, в их компании все понимали, что это так!

 На партийную конференцию она собиралась как на бал.

 Для партийных «выходов» у неё был, скромный костюм «гимназистки».  Чтобы её все запомнили, она этот образ не меняла.  Главное, чтобы, из-под чёрной длинной юбки клёш, при движениях, могли выглядывать хлопчатобумажные кружева. Как это было у настоящих, дореволюционных гимназисток. Жалко, что не было русой косы, приходилось обходиться светлым паричком с короткой стрижкой. Но, в общем, всё было в тему!

  Партконференция проходила в новом Дворце профсоюзов. Всё было организовано, как всегда, на высшем уровне, но Гале это довелось видеть впервые. На этой конференции собралась вся элита Сахалинской области. Помимо делегатов со всего острова, там несла службу почти вся милиция столицы. Простые сотрудники были в форме - на улице, а офицеры в «гражданке» - по всему Дворцу профсоюзов. Добрынина с Завьяловым поставили дежурить на втором этаже, где находился зал заседаний. Знакомых на этой конференции у Гали не было. Кроме неё делегатами от горбыткомбината были: директор Андрей Николаевич и ещё незнакомые ей люди из областного Управления.

 Не успела она подумать о предстоящей скуке, как проверяющий на входе документы мужчина, громко объявил:

 - Вот и Добрынина нашлась! Быстрее раздевайтесь, вас давно ждут в счётной комиссии, проходите вон к тому столу, - и он указал, куда ей идти.

 Через несколько минут она уже сидела за длинным столом среди других людей и отмечала прибывших делегатов Корсаковского района. Ей показывали мандаты, а она вычёркивала их фамилии из списка.

   Время пролетело быстро. Народ, отметившись, переходил в зал заседания. До начала оставались считанные минуты. Галя только сейчас заметила, что по левую руку от неё сидел старый знакомый, инструктор горкома партии, фамилию его она не запомнила. Это был кареглазый красавец, похожий на знаменитого итальянского артиста Марчелло Мастроянни, только с украинскими корнями, скорее всего. На вид ему было лет 35-38, такой везунчик, любимчик женщин. Галя с юности «таких» не переваривала. Освободившись от большого наплыва делегатов, он обратился к ней, как к старой знакомой. Они с ним уже третий раз встречались на партконференциях.

 - Привет передовикам-парикмахерам, много у тебя ещё не отмеченных?

 Галя посмотрела и сказала, сколько.

 - Ещё немного подождём и пойдём в зал, уже не придут. - Он говорил, улыбаясь самоуверенной улыбкой знатока, снисходительно разговаривающего со случайно прибившимся новичком. Было видно, что он очень гордится своим положением - инструктор горкома КПСС - это тебе ни хухры-мухры!

 - Видимо, хорошие причёски делаешь, раз тебя везде выдвигать начали, - сказал он, давая понять, что он в курсе того, как она сюда затесалась.

 Галя ничего не сказала. А он вразвалочку, демонстрируя себя красивого, направился в зал, знаками приглашая её следовать за ним. Конференция уже открывалась.

  …К Тарасовым Галя обычно ездила из дому, чтобы не бросать клиенток на работе. Накануне они созванивались с женой босса, когда подходило время их встречи. 

 Ездила она туда тихо, незаметно, не афишируя, как это делали её предшественники. Обкомовскую чёрную «Волгу» видели только соседи её дома, и то они не знали, к кому она приезжает. Но, как оказывается, о её посещениях семьи первого секретаря обкома знали все. Реплика «Марчеллы» подтверждение тому.  Видимо, многих это интересовало. И вообще, она сразу заметила, вернее, почувствовала, что окружающие её люди к ней стали относиться иначе, как бы заискивающе. И, так было у всех, кто хоть как – то приближался к верхушкам власти. Хитрые люди сразу начинали этим ловко пользоваться, как баба Катя, так её за глаза называли между собой девчонки….

  Галя вдруг очнулась от  мыслей, услышав свою фамилию и имя. Она непонимающе стала оглядываться по сторонам, думая, не послышалось ли ей. Рядом сидящий делегат спросил:

 - Вы Добрынина? Вас приглашают пройти в президиум.

 Галя растерялась ещё больше оттого, что прослушала, о чём до этого шла речь. Она только машинально голосовала со всеми, поднимая свой мандат. Видя замешательство в зале, ведущий громко в микрофон повторил:

 - Почётным членом президиума приглашается мастер первого класса Добрынина Галина Леонидовна, парикмахер горбыткомбината города Южно-Сахалинска. Пройдите и займите своё место!

   Она, как во сне, под многочисленные взгляды делегатов прошла между рядами и поднялась на сцену. Ей указали место с краю, рядом с двумя женщинами сельского вида. Это были передовики производства: почётная доярка и работница зверосовхоза по выращиванию норок. Присутствие здесь этих женщин было наглядным воплощением в жизнь лозунга – «Народ и партия - едины!».

 После организационных вопросов начался доклад первого секретаря обкома КПСС Тарасова Ивана Петровича. Галя впервые увидела его вблизи. Это был крепкий, не старый мужчина, самого простого вида. Она внимательно слушала его речь и незаметно разглядывала окружающих. Её соседки-передовицы оказались не такими уж старыми, как показалось на первый взгляд. Доярка, чувствовалось, была привычная в такой обстановке, а вот работница зверосовхоза, видимо, тоже была впервые в такой ситуации, как и Галя.

  Зал был очень большой и до отказа заполнен делегатами, сидели даже наверху, на балконе. Делегаты в основном были мужчины, женщин совсем мало. Женщины все однотипные - полные, в возрасте, одеты в готовые японские костюмы административного покроя. Галя думала, что если она доживёт до такого возраста, то всё равно никогда не будет так одеваться. До неё тогда не доходило, что так одеваются потому, что другое не лезет, из-за лишнего веса.

  Доклад был длинный и касался всех районов области. Когда речь зашла о Павловске, она с интересом прослушала всё. Тут ей пришло в голову, что делегатами от Павловска могли быть Галина Пантелеевна и начальник отдела милиции, как минимум. Их она знала, а они её. Она вдруг подумала, что её сейчас видят все знакомые, кто сидит в этом зале. При этой мысли она покраснела от удовольствия и гордости за себя. И наряд её так к месту пришёлся, радовалась она. При этом, она незаметно специально поправляла юбку, чтобы из под неё выглядывали белые зубчики кружев. Освоившись, она стала вглядываться в лица сидящих перед ней внизу делегатов, но они все были незнакомые.

 В перерыве, выйдя из зала, она сразу наткнулась на Мишу с Завьяловым. Они с восхищённым видом поджидали её. Андрей такого не ожидал. А Миша, польщённый положением мужа такой жены, специально, чтобы привлечь внимание, громко пошутил:

 -  Значит так у нас, доярки со свинарками в президиумах сидят, а подполковники их охраняют!

  Среди них были и с такими званиями. При этом он слегка обнял её, чтобы все видели, чья это жена.  Галя тоже радовалась, что она такая важная дама!

 - Я здесь Ланского видел, он сказал, что Галина Пантелеевна тоже приехала. Она будет выступать с докладом. А от тебя все знакомые в шоке… - не мог успокоиться восхищённый муж, глядя на неё.

  Народ вышел из зала, все разбились по кучкам, многие пошли курить. Галя к тому времени уже не курила, она направилась в дамскую комнату. 

 Доклад первого секретаря продолжался ещё целый час после перерыва. От монотонной речи нестерпимо захотелось спать. Галя и так страдала низким давлением от сахалинского климата, а тут оно упало, наверное, до самого минимума -70 на 50. Она незаметно, вонзала ногти себе в руку, чтобы от боли оживиться и подавить желание спать, но ничего не помогало. Она уже сто раз пожалела, что сидит здесь, как дура, перед всеми на виду. Сидела бы она сейчас внизу, как все, и никто бы не видел, как ей тяжело бороться со сном. Там и задремать можно, как вон некоторые! Такие муки борьбы со сном, испытывали многие, но труднее всех было тем, кто сидел в президиуме. Тут Галя вспомнила, что надо помолиться, и Бог поможет. Прочла про себя несколько раз «Богородицу», и ей действительно стало легче, а тут ещё и доклад закончился. Все сразу оживились ненадолго, пока били в ладоши, аплодируя оратору. Начались выступления первых секретарей районов. Кто-то говорил интересно, с шутками даже, и тогда спать не хотелось, а кто-то невнятно, тихо, неинтересно. Помогала только молитва, да аплодисменты.

 Обед был роскошный. То, что ели избранные члены партии, то не ел никто и никогда! Эта областная конференция была только маленькой порцией того «большого шикарного обеда». Такого разнообразия, качества и свежести блюд она не видела нигде ни в каких ресторанах, даже за границей.

 Не было только спиртного и пива, а безалкогольная продукция была в огромном ассортименте. Всё, что выпускалось на Сахалине из напитков, стояло, как на выставке. Кушанья стояли на больших длинных столах, по-шведски. Все подходили и выбирали себе понравившиеся блюда по вкусу. Затем садились за столики с белыми скатертями. Некоторые сдвигали столы, чтобы садиться большими компаниями. Мише, обедать с Галей было не положено, у них было своё расписание.

 - Вы делегаты, а мы ваши охранники, куда нам с вами за один стол. - с усмешкой говорил он.

 У Гали разбежались глаза от изобилия закусок, а ещё было и горячее. Главное она взяла две чашки крепкого, чёрного кофе, чтобы не спать! Хорошо, что всё было в маленьких порциях, можно было многое попробовать.

 Поставив всё на поднос, она посмотрела, куда ей сесть, как вдруг чей-то мужской голос окликнул её:

 - Галина Леонидовна, садитесь с нами…

 Галя посмотрела на приглашающего её человека и не узнала его. Она перевела взгляд на его соседей и увидела среди них одну женщину - это была Галина Пантелеевна. Она улыбалась и махала ей рукой. Когда ей помогли устроиться за столом, она со всеми поздоровалась. За обедом Галина Пантелеевна задавала Гале вопросы об их жизни и работе в Южно-Сахалинске. Галя односложно отвечала, не вдаваясь в подробности. 

 Ей хотелось поговорить с Галиной Пантелеевной наедине, без свидетелей. Наконец, мужчины встали и все двинулись в курилку. Галя быстро начала расспрашивать про общих знакомых из её салона <У моря>. За эти годы у всех ничего не изменилось, только сняли с работы начальника порта, мужа Натальи Ивановны, её клиентки.

 - …Его сняли с должности из-за чьей-то анонимки. Разбиралась специальная комиссия, кое-какие факты подтвердились, хотя и косвенно, - пояснила Галина Пантелеевна.

 - А что, анонимки ещё действуют? Говорят, это ушло в прошлое? – смекая, поинтересовалась Галя.

 - Не как раньше, но некоторые разбирают. И если факты подтверждаются, то меры принимают серьёзные.

  В то время в стране только что к власти пришёл Андропов, и началась борьба с нарушителями трудовой дисциплины. С коллективным пьянством во главе с начальством. Много чего предпринималось тогда.  Для кого-то всё обернулось бедой, а кому-то как раз на руку! … 

 В голове зрел план «военных действий» по борьбе с минетчицей и ей подобными. 

 В это время вернулись Павловские делегаты-мужчины и встали рядом со своей начальницей. Галина Пантелеевна участливо спросила:

 - Ну, а ты сама, что думаешь делать дальше? Так всю жизнь в парикмахерах пробыть? Тебе ещё не поздно на заочное отделение в институт поступить и продвигаться по карьерной лестнице. Сначала в райком комсомола, а оттуда по ступенькам дальше. Тебя хвалят и по партийной линии, я всегда, при случае, интересуюсь тобой. Вот и не упускай шанс!

  Она по-дружески, от всей души советовала Гале такой путь. Все они в своё время начинали кто откуда. Галина Пантелеевна, к тому времени, имела большой авторитет на Сахалине, и её рекомендации много значили. Тарасов и её муж, когда-то вместе приехали на Сахалин. После войны, восстанавливать народное хозяйство, оставшееся от японцев.

 Гале не хотелось сразу обижать Галину Пантелеевну отказом, и она сказала, что подумает об этом. Конечно, честолюбивый «червячок» тут же стал поднимать свою голову, но она быстро его успокоила.

  Все её честные признания в любви к своей работе всерьёз никто не воспринимал.

 «Парикмахер - и в Африке парикмахер!» - так считала советская элита.

  Не своего рода популярность, ни всеобщая заинтересованность в данной специальности, не давали, хоть убей, престижа такой творческой профессии, как парикмахер. Оставляя только одно унизительное определение - обслуга! Но до Гали и тут не доходило, как, в самой равноправной стране мира, где победили неравенство, может сохраняться такое презрение к обслуге. Ведь, по большому счёту, все профессии на земле призваны кого-то, обслуживать.

 Врач - обслуживает, лечит больных. Учитель - учит, при этом тоже обслуживает учеников. Артист - обслуживает своих зрителей. И даже сама партия - наш рулевой, тоже любит себя называть: «слуги народа». Так в чём дело? Откуда такое пренебрежение, как к каким – то ущербным проституткам, недоумевала она про себя.

 Вот почти десять лет, как она трудится в этой сфере, из молодого начинающего мастера она превратилась в опытного профессионала, каждый год повышает свою квалификацию. Она выучила уже не один десяток молодых мастеров, некоторые из них стали призёрами конкурсов, и всё это не считается уважаемым в советском обществе.

 Любой «вшивый» инструктор горкома или райкома партии на пять ступеней стоит выше на социальной лестнице классного парикмахера! Трепать языком по бумажке сможет каждый, а вот сделать стрижку, причёску, чтобы изменить в лучшую сторону до неузнаваемости человека, - могут единицы!

 До этой партконференции она уже стала забывать, об этом, думать, но сейчас ей напомнили со всей остротой. Она вспомнила насмешливое лицо <Марчела Мастроянни>, того инструктора, в начале конференции сидевшего с ней за одним столом.

  Значит, её не за хорошую работу посадили на почётное место в президиуме, а из-за личной причастности к высшей власти? Сама власть, скорее всего, тут и ни при чём.  Ей срочно захотелось оттуда исчезнуть, чтобы не быть посмешищем. Она решила прикинуться, что заболел живот.

 - Ой, что-то мне плохо стало, но я знаю, почему…. Помогите мне пересесть в зал, там я смогу незаметно выходить на воздух, когда мне понадобится – пожаловалась она Галине Пантелеевне.

 - Галя, ну как же так, тебе такой почёт оказали, а ты?

 Галя от этих слов сильно сморщилась, как от приступа внезапной боли внизу живота и схватилась за него руками.

 - Ну, ладно, ладно, пойду сейчас скажу. Эх вы, молодёжь, никак нельзя на вас положиться. Но ты не вздумай уйти совсем, голосовать нужно, это серьёзный момент.

 К ним подошёл Миша, посоветовав сводить жену в медпункт, Галина Пантелеевна пошла в зал. В медпункте померили давление, дали таблетку. В это время прозвенел последний звонок. Галя зашла в зал позже всех и села на свободное место у дверей. Её никто не искал.

  Второе отделение «концерта» было интереснее первого. После первых секретарей горкомов начали выступать простые люди. Некоторые говорили смело, с шутками и даже называли фамилии виновников проблем. Им иногда аплодировали, а иногда… боялись. Галя слушала и думала: если бы по всем этим сигналам принимались меры, то и проблем не стало бы. Но ведь этого никогда не будет.

 Она сидела, ни на кого не обращая внимания, и даже могла дремать. Она благодарила Бога, что он подсказал ей, как вовремя поступить. Передовиц сельского хозяйства пересадили в другое место, и её отсутствие не бросалось в глаза. А хотя, кому она там была нужна, как и все эти доярки со свинарками?!

  Самое интересное было после, когда всё закончилось. Делегатов пригласили в помещение на первом этаже с чёрным выходом во двор. Там продавали товары, которых в магазинах не было и они назывались дефицитом

 Мишу туда не пустили, он был не делегат. Галя потратила все свои деньги, их оказалось мало! Довольных делегатов с большими бумажными пакетами провожали милиционеры до двери во двор. Кто знал, типа «Марчел», захватили с собой столько денег, что уезжали с товаром на машинах.

 После этой конференции Мишино начальство решило, что жена Добрынина - член обкома, если её везде выдвигают.

                                          Часть пятая.

                                        Справедливое решение.

               Глава первая.                

 На партконференции Галя испытала разочарование, зато после неё было много положительного. Вот почему все так стремятся к власти, что даже одно к ней случайное «прикосновение» и то дало ощутимые результаты.

  С Миши, ничего не объясняя, тут же сняли незаслуженное наказание. Всё происходящее было далеко не случайностью, и только Галя знала, Кто им помогает.

  Буквально на другой день, поздно вечером из Павловска позвонила Валя, с которой они ездили за границу. Ей срочно понадобилось проконсультироваться у Миши насчёт личных дел, связанных с законом. Галя к тому времени, кое в чём разбираясь, старалась По-возможности иногда ограждать мужа от лишнего беспокойства.

 - …Ты сначала мне всё расскажи, потом будем Мишку дёргать. Одно я знаю точно - никто не станет заниматься твоими делами, пока ты ни напишешь заявление на имя начальника милиции, если хочешь получить помощь.

 Валя, нервничая, сбивчиво начала рассказывать, постоянно кого – то во всём обвиняя.

 - Да о ком ты говоришь, я никак не пойму? – перебила её Галя.

 -  Про мужа алкоголика, говорю, Игоря моего молодого помнишь? – пояснила она.

 - Как так? Это когда он успел у тебя стать алкоголиком, ты же всегда его только хвалила?

 - Да, хвалила и захвалила! Три года мы прожили душа в душу. Но потом, когда с ребёнком у нас стало не получаться, он начал выпивать. А всё потому, что врачи его обвинили в бесплодии. Оказывается у него сперма плохая, сказали, что какая – то «молодая», и из-за этого не получается забеременеть. Он начал злиться, психовать, как будто кто – то ему виноват в его бесплодии. Постепенно становилось всё хуже и хуже, а сейчас он уже нигде не работает, а только пьёт да ревнует меня ко всем подряд. Я от своего «первого» из-за этого ушла, а теперь ещё один на мою голову свалился. Хорошо, что я не родила от него! А сейчас мне надо его из квартиры выписать. Хотела у твоего Миши спросить, что нужно для этого делать. Как правильно действовать.

 Галя догадалась, в чём там дело, и её так и подмывало сказать об этом.

 - А почему ты так быстро его возненавидела? У вас же необыкновенная любовь была, после которой уже не расходятся. Ты же сама меня уверяла.

 - Любовь была, да, но закончилась! Галя, мне надоело всё тянуть на себе. Он ни дома, ни на работе ничего не хочет делать, а про постель…, так я, вообще, молчу! Обнаглел совсем! Будто я одна должна его обслуживать… - и она прикусила язык, будто проговорилась.

 - А может, вот именно, с этого твоего «обслуживания», всё и началось? Ты знала, что от минета мужчины, кто раньше, а кто позже становятся импотентами? - не сдержавшись, выпалила Галя.

 На том конце провода от прямого попадания в цель, сильно поперхнулись, и тут же, наверное, как «змею», бросили трубку….

 После этого разговора, они больше никогда не общались.

 Если уголовный розыск круглосуточно призван бороться с нарушителями закона и прочим криминалом, то в жизни его сотрудники сами тоже часто потерпевшие.

 В данном случае, под масками «порядочных и влюбленных» в них женщин, в отделе орудовала «банда» распоясавшихся минетчиц, одетых в милицейскую форму.

 Контингент уголовного розыска и других служб милиции был наполовину молодой. Тем ребятам и в голову не приходило, что рядом опасность. И дело тут не во всех женщинах в погонах, а только в тех «блудливых козах», которые перебаламутят всё стадо, как ложка дёгтя, в бочке мёда!

  Именно женщины отдела лучше всех всё видели, но вмешаться и остановить никого не могли.

 - Все люди взрослые, и могут жить по-своему!

  Так могло звучать оправдание происходящему.

  В каждом смешанном коллективе возникают интимные отношения, и от этого никуда не уйдёшь! Но последние годы в отделе с приходом «скромницы» Ложькиной и ещё нескольких ей подобных, повсюду стали твориться беспардонные вещи. В рабочее время можно было наткнуться где угодно и на кого угодно. Молодые мужчины делали вид, что ничего не происходит, а пожилые, тоже ничего не замечали, кроме, наверное, воспоминаний молодости…

  Когда Галя начала конкретно интересоваться подобными вещами, то её завалили фактами откровенных прелюбодеяний между сотрудниками и сотрудницами отдела. О причине её интереса достоверно знали только две женщины - Тамара из розыска и Валентина Ивановна из Управления МВД. Гале для всех нужно было оставаться в тени, чтобы никто не узнал, откуда «дует ветер».

 Конечно, догадываться могли, и догадывались, но одни догадки к делу не пришьешь! Многие женщины отдела и Управления возмущались бравадой и наглостью «похотливых коз», которые и не собирались скрывать своих интимных связей на работе.

 Если раньше разборки с Ложкиной  считались личным делом, то теперь масштабы этого преступления значительно расширились. От нескольких «прелестниц» в форме страдало всё женское окружение. Это и сотрудницы и жены сотрудников, не говоря уже о самих сотрудниках.

 В данной ситуации оставалась одна-единственная схема поведения, - лучшая защита - нападение!

 «Нападать» решено было через анонимное письмо в обком партии. Но прежде предстояло провести своё частное расследование по разводам.

 Как оказалось, за последнее время половина семей в розыске распались, остальные были на гране того. На подходе была молодая семья Завьяловых. Узнав об этом, Галя решила, встретилась с пострадавшими жёнами, но на этот раз с каждой по отдельности. Как всегда, во всём помогала её любимая работа.  Жёны сотрудников помнили её после того счастливого вечера на День милиции и с удовольствием шли к ней.

  Свой интерес Галя выдавала, за общее беспокойство о сложившейся обстановке в отделе - это участившиеся разводы и жалобы на коллег-любовниц. Ложкина проходила соучастницей во многих «делах», поэтому направить на неё главный акцент не представляло особого труда. Разговаривая с каждой разведённой женой, Галя руководствовалась не одним любопытством, но и желанием помочь, как Бог помог ей. К сожалению, о Боге она не могла со всеми открыто говорить. Это не простая тема!

 Первая разведённая семья была старшего опера Чернова Олега. Они прожили пять лет, у них была четырёхлетняя дочь. Жена Олега, Алеся, жаловалась на всё то, чем страдали все без исключения: работа без выходных, маленький оклад и самое невыносимое - частые выпивки с коллегами. Причин для выпивок много, а вот отказаться, уйти от них могут немногие. А в итоге - постепенное отчуждение друг от друга.

 - …Сначала нам поговорить толком было некогда, с утра до вечера на службе, а после уже и желания не стало, - рассказывала Алеся.

 Галя не знала, как ей нащупать хоть какую-нибудь «ниточку» былой любви в их отношениях.

 - Ну, а когда-нибудь у вас бывали минуты откровенности друг перед другом, когда вы признавались в своём недопонимании? Стремились его преодолеть? Не в один же день у вас всё треснуло пополам?

 - Ты думаешь, я не пыталась! Были у нас и разговоры, и примирения. Он всегда признавал, что мало нам времени уделяет, но последний год его как подменили. Может, у него белая горячка началась? Он стал злой, на нас кричит, чуть, что из дому убегает, а самое главное - не даёт ни копейки денег. Я из-за ребёнка вынуждена пока в детском саду работать, а там зарплаты мизерные. Короче, он меня так измучил, что я подала на развод и алименты. Уеду с дочкой к маме.  

 - А про его любовницу тебе что-нибудь известно? - осторожно спросила Галя.

 - У него их много, и все они из милиции, он этого и не скрывает. Он мне всё время тыкал, что я - никто по сравнению с ними! Знаешь, мне уже всё равно, с кем он и кто они. Самое противное, что в наших интимных отношениях он тоже стал требовать таких же ласк, которыми его ублажают его б! …  Это и ускорило наш разрыв окончательно.

 Гале и тут стало всё ясно. От предложения подписаться под письмом и, если понадобиться, подтвердить устно, Алеся не отказалась. Она поддержала благое намерение - остановить разгул беспредельного разврата.

 - …Может, кому не поздно ещё и поможет! – с горькой усмешкой, на прощание сказала она.

   После ухода Алеси Галя подумала: А ведь у нас с Мишей  всё точно так же могло закончиться, если бы я ни обратилась с молитвой к Господу Богу! Слава Тебе Господи, слава Тебе! - с благодарностью многократно проносилось в уме.

  В назначенный день к Гале пришла Марина, жена Завьялова. Это была совсем молоденькая девушка, ей не было и 25 лет. Еле сдерживая слёзы, она пожаловалась Гале на распад семьи, даже не спрашивая, почему та этим интересуется. У них в семье тоже давно творилась похожая свистопляска, уже переходящая во взаимную ненависть. Маленькая дочка очень любила папу Андрея, и пока всё держалось только на ней. А он метался между Марго и семьёй.  

 - …Я же, Галя, и подумать не могла, что она специально к нам ходит, когда его дома нет, чтобы всё у меня выпытывать про нашу жизнь. Я ей, как пожилой женщине всё рассказывала, думала она там, на работе, за ним приглядит. А она в это время уже с ним спала… - и Маринка залилась горючими слезами.

  Гале стало жалко её, пострадавшую вместе со своим мужем от этих прожженных аферисток, извращенок в милицейской форме.  Захотелось, во что бы то ни стало, помочь ей, как младшей сестре.

  Они уединились и долго беседовали. Галя подробно объяснила молодой женщине, что к чему. Почему её муж так к ней переменился, как его день изо дня на службе обрабатывает хитрая Марго. Как используются её ошибки и неопытность.

 Маринка перестала реветь, и вся была во внимании. Она, как никто, продолжала, любить своего Андрея, и Галя решилась: -

 - Марина, ты крещённая?

 - Да, а что? - И Галя рассказала ей про Бога. Как Он помогает всем, кто к Нему искренне обращается, какие Он может творить чудеса по молитвам к Нему. Маринка впитывала сказанное, как «губка», верила каждому слову. Галя для неё давно стала авторитетом.

 - И почему я раньше к тебе не пришла? Галя, я же не знала, куда мне с моим горем податься… - снова зарыдала она.

  Марго действовала осторожнее Ложкиной, но всё равно её «манёвры» могла не заметить только неопытная Маринка.

 Они конкретно обсудили план действий, вплоть до разговора с Андреем. Переписали молитвы «Отче наш» и «Богородицу». Договорились, что будут созваниваться по возможности.

 Галя решила через Мишу узнавать настроение Андрея и постараться уговорить мужа помочь восстановить распадающуюся семью. Дома она рассказала о «случайной встрече» с Мариной, которая поведала ей о своей беде.  Миша ещё сам не излечился от подобной болезни, и такая просьба могла только ускорить его выздоровление. Больше всего его тронули переживания маленькой дочки Завьяловых, он всегда мечтал о девочке.

 Значит, Господь посылает мне ещё и эту Маринку, надо и за неё бороться…, - думала она, засыпая в тот вечер.

  - Люба, объясни мне, почему бывают такие бездушные женщины, у которых нет ничего святого? Только тело с женским половым органом и всё! Почему они такие? - спросила Галя, как только зашла к ней в квартиру.

 Они встретились с Любой на другой день после разговора с Мариной. Люба, как всегда, быстро ответила:

 -  А твой вопрос и есть - ответ. У них нет души, нет ничего святого, а есть только тело с половым органом. Вот поэтому они и такие!

 - Но ведь так долго не проживёшь, как они живут. За такую подлую жизнь придется расплачиваться болезнями, бедами, скорбями…

 - А откуда тебе это стало известно? Кто научил тебя так думать? – перебила её Люба.

 - Как кто? Ты учишь, мама, так Бог нас учит.

 - А их мамы тому не учили, и в Бога они не верят. А где Бога нет, там кто есть? - Люба спрашивала, как учитель урок, и продолжала: - Где Бога нет, там есть сатана. А у сатаны одна задача - больше людей погубить, чтобы все поспились, с ума посходили, отсюда его полное название - враг рода человеческого. В свои сети он завлекает лёгкой моралью - живём один раз на этом свете! Рви от жизни всё, что только сможешь!

 Для этого он насылает на людей разные страсти: к водке, наркотикам, блуду и так далее. Люди считают, что они с этими наклонностями родились, и потакают своим страстям. На преступления идут, из – за страстей. Ошибочно принимают их за что – то настоящее, как за любовь, например. А желания от страстей бесконечны, пока до гибели не доведут, не остановиться. Пей, пей, пока ни сгоришь от водки, колись, пока не умрёшь от передоза, и так во всём. А люди не понимают и ещё гордятся страстями.      «Он или она такая страстная!  О страстях говорят, как о достоинствах.

 И только с верой, можно понять, что страсти - это плохо! Страсти нужно подавлять в себе, а не потакать им до бесконечности. Из всех страстей самая гибельная и распространенная – гордость! Гордость и верующих и неверующих осаждает. Её часто принимают за особенность характера: дескать, я такой родился и ничего тут не поделаешь.

 Галя сразу вспомнила себя. Это ведь она такая, всегда гордилась, что она самостоятельная и независимая. А Люба продолжала, будто читала её мысли:

 - Гордость у неверующих, да и у многих мало верующих людей, считается благородным качеством и к ней приписывают много других уважаемых качеств, как честность, порядочность. Но у гордости нет места жалости, а значит, и добра с милосердием. Гордый человек, надеющийся только на себя, не может понимать тех, кто надеется на Бога, для него это унизительно. А раз унизительно, то значит плохо и недопустимо.

 Люба говорила эти слова, глядя на Галю, будто всё это к ней относилось. А та тут же начала оправдываться:

 - Я с тобой не согласна, доброта и простота у меня с гордостью уживаются. Я добрых людей всегда уважала.

 - Тебе так хотелось думать, потому что той гордости у людей в разных количествах бывает: у кого-то чересчур много, а у кого-то поменьше. Ты же не будешь сейчас отрицать, что в душе ты всё равно считаешь себя лучше многих?

 - А я и так лучше многих, -  совершенно искренне вырвалось у Гали.

 -  Это и есть твоя гордость! - заключила Люба.

Но Галя не обиделась, а начала объяснять, почему она так считает:

 - Люба, мне кажется, что совсем без гордости жить на земле невозможно, заклюют, затопчут. Такие, как Самохваловы, минетчицы разные.  Совсем простые и добрые люди за себя в нашем обществе не смогут постоять, так мы с «малой гордостью» их и защитим. Я как раз пришла об одной такой простушке просить.

 И она рассказала Любе про Завьяловых. Спросила, правильно ли она поступила, что рассказа о Боге и дала учить молитвы.

 - А она сама этого хотела, ты её не силком заставляла? - поинтересовалась Люба.

 - Да, да, конечно, она ищет помощи, как я искала. Не могу же я одна, получать от Бога помощь и не поделиться с другими, с теми, кто об этом ничего не знает. Это же, как закрывшим одеялом тайком жрать под одеялом, а кругом голодные….

 Подобные беседы всё больше и больше просвещали неугомонную искательницу правды.

Теперь она знала, что её мучило к Жене! То была любовная страсть, которая временами куда - то исчезала, то с новой силой обрушивалась на неё. Не давала жить, заставляла изменять мужу. А название тому чувству - Я хочу! Настоящая любовь не пропадает, она вечна!   

  - Как же отличить, когда приходит Любовь от Бога, а когда страсть от нечистого? Эти чувства так похожи, что разобраться не возможно?

 Гале казалось, что на этот вопрос никто и никогда не ответит однозначно. Она думала, что Люба будет долго объяснять, перечисляя отличительные признаки. Но та ответила коротко и просто, как уже до неё на этот вопрос ответили Святые отцы. Во все времена, с создания мира, людей мучили одни и те же вопросы!

 - Когда Любовь приходит от Бога - сердце радуется, а когда от сатаны - оно смущается.

 Галя задумалась над этим коротким ответом, а потом радостно воскликнула:

 - Точно, всё так и есть! Встретившись с Мишей, я была в такой же ситуации - замужней женщины, но я ничего не боялась и не смущалась. Потому что Миша был послан мне Богом!  А с Женей с первой встречи одни смущения, сомнения и… стыд! Бесконечный стыд, он меня просто замучил! И ещё один вопрос в связи с этим. Почему, когда Миша вернулся с учёбы, у меня было такое ощущение, будто я воровка и обокрала его дом? За время наших отношений с Женей это чувство вора не покидало меня?

 И на этот раз Люба недолго думала над ответом, но ответила более подробно:

 - Это оттого, что мамины «семена» в тебе проросли, не погибли. До школы она регулярно причащала тебя в церкви, молилась о тебе. По-христиански брак, семья - святое! Господь так определил: муж и жена - одна плоть, от которой родятся дети. И тело жены уже не принадлежит ей одной, а и её мужу, с которым они составляют одно целое. Поэтому ты чувствовала себя воровкой, когда отдавала себя другому мужчине. Твоя совесть возмущалась этим, и ты ощущала стыд. Это очень хорошо, когда есть такой стыд! Значит, душу твою Дух Святой посещает, она и стыдиться. Тело человека по Божьему разумению называется Храмом души, и должно сохраняться в чистоте. Вот почему Богом так ценится девственность – наивысшая степень чистоты! А у сатаны нет никаких запретов, никакой чистоты, наоборот, больше грязи, разврата. Оправдывая всё половыми удовольствиями.

 Лично Галя всё понимала и соглашалась даже. Но в окружающем их мире, она знала, за малым исключением, никто не променяет половые удовольствия на девственную чистоту! Мало того, последнее время над девственностью стали открыто смеяться, по понятным причинам.

  Мужчины - для того, чтобы освободить себе доступ к телу, а женщины - чтобы оправдаться.

 И поэтому Галя, от имени всех неверующих, задала тот самый волнующий вопрос: «Что же это за жизнь без плотских удовольствий?» 

 - Бог не отрицает никаких земных удовольствий, какие не несут вреда здоровью и будущему потомству. Плотские удовольствия допускаются, но не вредные и в меру!

  - Но в том-то и дело, что все удовольствия считаются вредными. Курение, алкоголь, половые связи с понравившимися людьми. То, что для всех обывателей смысл жизни - то и вредно получается!

  Почему все удовольствия вредные и от сатаны? А от Бога удовольствий мало? Что, Бог, не может в противовес своему врагу добавить своих, Божьих, удовольствий, чтобы никто не гонялся за вредными?

 Люба задумалась и, видимо, не оттого, что не знала ответа, а решала, как понятнее ответить, когда понять не могут. Галя ждала ответа, а услышала вопрос:

 - А как ты лично относишься к неблагодарным людям?

 - Очень плохо, - не раздумывая, ответила она. - Считаю, ужасно быть неблагодарной свиньёй в ответ за сделанное добро. И принимать добро за само собой разумеющееся, как будто кто-то обязан его делать!

 - Так вот, наверное, так же и Бог думает о нас всех! -  

 - Ты спросила, где же Божьи удовольствия, якобы их очень мало. Так вот, сама Жизнь, дарованная нам Богом, уже одно сплошное удовольствие, к которому мы относимся как к само собой разумеющемуся, или, как неблагодарные свиньи, - твоё сравнение!

 Вот тебе маленький пример. Представь на минуточку, тёплое летнее утро! Ты проснулась, потянулась, потом легко спрыгнула с кровати и подошла к окну. Ты увидела голубое бездонное небо, залитое солнечным светом, услышала пение птиц. Поплескавшись под приятным душем, ты стала пить свой ароматный чай или кофе.

 И другой пример. То же утро, кто-то проснулся. Но он не может, ни потянуться, ни спрыгнуть с кровати, он уже несколько лет лежит неподвижно. Он не может увидеть ни неба, ни солнце, так как ослеп. Он не может САМ ни пить, ни есть…

Дальше можно не продолжать. Только этот второй понимает, каких удовольствий он лишён. И так мы все, пока всё имеем, данное нам Богом не ценим и не бережём! Здоровье, движение, чувства, творчество и т. д. - всё это огромные Божьи удовольствия. А люди, пока имеют, нисколько этого не ценят!

 Галя задумалась. Она впервые посмотрела на всё со стороны. Больше вопросов на эту тему ей задавать не хотелось. 

 …Сколько людям ни дай, им всё равно будет мало. И только через горе, скорби, несчастья они начинают что-то ценить и понимать – закончила мысль Люба.

 Галя не знала, как ей начать разговор с Мишей про распадающуюся молодую семью Завьяловых. Она боялась нарваться на его категоричное «нет», после чего трудно будет вернуться к этой теме. А время будет упущено безвозвратно. Она думала, ломала голову и при этом молилась и просила у Бога помощи в нужном для всех деле. Ведь если Миша возьмется «вытаскивать» Андрея, то и сам тогда вылезет окончательно. Галя вспомнила, как несколько лет назад, на том знаменитом вечере, на День милиции, Маринка с Андреем были самой молодой и красивой парой. Их можно было принять за парня с девушкой, а у них уже была маленькая дочка Настенька, копия папы! Они поженились, когда он заканчивал учёбу, сразу приехали по распределению в Южно-Сахалинск. Настенька родилась уже здесь, ребята из розыска долго «обмывали» папину дочку. Как всё было хорошо! И квартиру им дали. Живи, люби, работай, да радуйся! Так нет, раз - и всё! Приехала Бесова Марго, нагулявшаяся досыта баба.

 В милиции Марго оказалась не как все нормальные люди, а из-за проблем с законом. В дикой юности и ещё раньше у неё были залёты по «малолетке», она состояла на учёте в милиции. Там её пожалели и пристроили сначала туда, потом сюда, а после курьером - ученицей машинистки в суд.

 Ритка на новом месте прижилась, остепенилась. Ей льстило находиться возле важных судей, которых все боялись, а она была для них просто Рита. В личной жизни ей не везло. В детстве она росла почти беспризорной. Мать постоянно пила спиртное и водила мужиков домой. Рита всё время проводила на улице, больше играла с мальчишками. За её смелость ребята уважали её, но до поры до времени. Как только она подросла и стала округляться, мальчишки стали интересоваться ею по-другому. А так как, Ритка ничего не боялась, то она единственная из всех девчонок их двора пошла в подвал трахаться. Она думала, что если она будет, как взрослая, то пацаны уважать её будут ещё больше. Но всё получилось наоборот. Она сразу заметила презрительные взгляды, ещё вчерашних «корешков», хотя сами с удовольствием по очереди спускались с ней в подвал….

Сама она удовольствия не имела, или не понимала, или они не могли…. Среди ребят был один, старше всех, красавец Юрка. Он нравился всем девчонкам, но в подвал с ним не шли, родителей боялись.

 Как-то днём Юрка позвал Ритку к себе домой и напоил бражкой. Раздел догола и стал целовать, обнимать…. И тут она впервые почувствовала то, о чём раньше только слышала. Юрка ей и так давно нравился, а после того, она была готова для него на всё! Он это так и понял.

 - А теперь ты меня целуй… - предложил он. - Да не сюда… - И он показал, куда. Ритка засмущалась, замешкалась, а он стал ей рассказывать, про редких женщин, кто умеет так делать. А главное, мужики таких женщин очень любят и даже из-за них стреляются. Во как! И он показал фотокарточки, где были сфотографированы «знаменитые артистки», показывающие, как это надо делать. В общем, убедил, ей тоже захотелось стать лучше всех «колхозниц», которые тёмные дуры и ничего не понимают в любви.

 Юрка, с ума сходил от удовольствия, а сама Ритка с «того» ничего не имела, но ради любимого готова была на всё. Очень скоро вся их «любовь» скатилась только к «этому». Ей хотелось нормальных отношений, где и она бы ловила «кайф», но Юрка только стал больше поить её бражкой, уговаривал и даже давал денег. Теперь она понимала, как это мужикам нравится!

Когда Юрке надоело уговаривать подружку, он её бросил, обругал грязными матерными словами и пригрозил:

 - Теперь я всем расскажу, какая ты «соска» ….

 Ритка с горя запила, а было ей тогда 15 лет, школу бросила. Денег не было, и она связалась с плохой компанией. Несколько раз их забирали в милицию, и кто знает, чем бы всё это закончилось, если бы не баба Варя.

  Варвара Ильинична была строгая, но очень добрая инспекторша по делам несовершеннолетних. Работа в милиции - это как на свалке, только на свалке мусор бездушный, хотя и среди него бриллианты попадаются. А в милиции среди мата, крови и ненависти задержанных, тоже встречаются нечаянно оступившиеся душеньки, которые сами того не понимают. Отсюда и подходящее название служащим в милиции – «мусора». А, каково им быть, мусорами - то, а особенно, женщинам! Не тем сексоткам, которые во все времена лезли в мужское окружение под видом работы, а настоящим воительницам за порядок в нашей грешной и безумной жизни.

 Вся преступность растёт и умножается с нашего подрастающего поколения - детей. И никому до них нет дела: ни родителям - пьяницам, ни делающим свою карьеру нормальным родителям, ни государству с чиновниками.

И у многих наступает момент: либо этих безнадзорных детей сажать, либо миловать. И всё зависит в их судьбе от тех, кто окажется рядом. Так вот, Ритке повезло, она оказалась возле доброй, не зачерствевшей души, бабы Вари.

Ни круглосуточная работа, без выходных, ни грошовая зарплата, ни грубость и хамство окружающих, не сделали из неё гестаповки по отношению к задержанным ребятам. Пожалела она девчонку и взяла под своё «крыло».

 - Ты что, хочешь себе такую же жизнь, как у твоей алкоголичке матери? Запомни, у женщины, помимо работы, два пути: либо замужество, либо вразнос! А разнос он разный бывает, преуспевающий тоже….  Главная задача для женщины - детей рожать, воспитывать, жить в семье, всё остальное - блуд, грех, как его ни маскируй! Я со своим Митричем больше тридцати лет, как один день прожила, и вместе работали, вместе детей растили. Он бандитов ловил, а я всё с ребятишками беспризорными. Сколько оступившихся душенек от тюрьмы и от смерти уберегли за все эти годы - не счесть!

 Баба Варя не скрывала своей веры в Бога, и её за это только все уважали, к ней прислушивались. В общем, если бы не она, где бы та Ритка сгинула, одному Богу известно. Под её руководством Ритка пошла в вечернюю школу, работая, где придется. Дотянув до совершеннолетия, баба Варя пристроила её в суд, ученицей машинистки и курьером одновременно. И хотя денег там платили мало, Ритка в суде прижилась, обтесалась, и всё время думала о замужестве. Все молодые работники суда были студентами-заочниками юридического института. Ради него многие там и работали. Разговоры постоянно были о сессиях, о темах работ, о практике. Ритка уже знала столько, будто сама проработала и в розыске, и в следствии. Самой впрягаться в эту кабалу она не спешила. Она надеялась удачно выйти замуж, как её одна знакомая. Та встретила курсанта и теперь стала женой офицера, живёт, как барыня. Ритка отошла от своих старых компаний, но встретить приличного парня ей никак не удавалось.

 Но однажды это случилось! Он приехал по распределению, молодой, холостой, перспективный, как о нём говорили. Пока был на стажировке в прокуратуре. Ритка, увидев его, замерла, ну, вылитый Юрка, её первая любовь. Красивее Юрки она не встречала. В общем, не сразу, постепенно, но Ритка его закадрила. Её мать тогда постоянно находилась в больнице, и она жила одна.

 Геннадий, так звали того парня, был хорошего воспитания, и сразу серьёзно отнёсся к их отношениям. И Ритка впервые в жизни почувствовала к себе мужское уважение. Всё шло у них культурно, чинно и чисто. Даже стало «попахивать» возможной свадьбой. Ритка, радуясь, думала:

- Вот оно счастье, дождалась! Хватит об меня ноги вытирать, муж прокурором будет!  

 Видя его полное к ней расположение с уважением, Ритка решила тоже лицом в грязь не ударить, а выказать ему всю свою любовь, как настоящая женщина! Гена вёл себя больше чем скромно, он уже несколько раз ночевал у неё, не прикасаясь к ней, как мужчина. Ритка ценила его к ней уважение, но было непонятно. Как так, все хотят, пристают, а он рядом, и стесняется! И она решила его обрадовать, ошеломить, а как, она хорошо знала! Благодаря ей, состоялся интимный вечер. Они выпили вина, поговорили по душам. Ритка к тому времени уже обтесалась среди культурной публики и умела раскрывать темы. От выпитого вина, от умных Риткиных речей, Гена совсем расчувствовался. Он не открыто, но почти, признавался ей в любви, всё ещё боясь к ней прикоснуться. Ритка была рада всему, кроме его затянувшейся нерешительности. Не выдержав, она первая прижалась к нему, поцеловала в засос и повалила на кровать…. Свершилось!

 Гена сильно волновался, видать, он был не «асс» в этих делах, но Ритке всё понравилось. Она уже любила его, и решила сделать ему за его благородство «подарок»! Такой, который ему никто не преподнесёт! Она это знала! Они выпили ещё и даже больше, чем надо. И она сделала всё, как учил Юрка…

 Результат был сразу и налицо! …

Гена был больше чем в шоке. Ритка только не могла понять одного: очумел он от удовольствия, или от удивления?

  Наутро они разошлись по своим делам, а вечером она зря прождала его дома. Не пришёл он и на второй день, и на третий. Короче, Гена стал её избегать. Что бы она ни делала, он шарахался от неё как от «чумы». Ритка не могла понять, в чём дело? Ведь всем мужикам «это» очень нравится, так почему он так испугался? Она, бедняжка, не понимала элементарных вещей!

 Вскоре Гена перевёлся в другой суд, и они больше не виделись. Ритка долго не могла успокоиться, ей было ничего не понятно, и она решилась поделиться своим горем.   Взяв бутылку портвейна, кусок варёной колбасы, пошла к бабе Варе, как к своей крёстной матери. А баба Варя тогда только что вышла на пенсию по болезни. Её иногда навещали бывшие подопечные, которые благодаря её своевременной поддержке сумели встать на ноги. Ритка тоже не забывала своей спасительницы, считая её за мать, которая всегда выслушает и подскажет, как никто другой.

 Выпили, закусили, и Ритка, всё, без утайки, рассказала про свой облом с замужеством.

 - Что делать, Варвара Ильинична, как этим мужикам угодить? И так плохо, и так не хорошо! Я же для него старалась, самой - то мне и даром не надо! Почему он бросил меня?

 Баба Варя, молча, с грустью смотрела на Ритку. С такой «темой» она была знакома, но только среди отбросов женского рода. Среди нормальных женщин «это» презиралось или скрывалось. Прежде всего, потому, что мужчины не уважали таких женщин!

 - Ой, Ритка, сверху, вижу я, ты отмылась, вон какая стала! А в душе у тебя по-прежнему - одна грязь, не отскобленная! Не «этим» берут настоящих мужиков, не видать тебе хорошего мужа с твоими понятиями.

 - Так им же «это» больше всего нравится. Я знаю, вот я и хоте… - нетерпеливо вставила Ритка, но баба Варя грозно оборвала её, даже повысив голос:

 - Им, может, и нравится, а Богу - нет! А они, сами того не понимая, Бога боятся, и потому за людей не считают тех баб, которые их на этот грех сбивают, хотя и не отказываются, когда где обламывается. Не зря, у мужиков самый позорный мат - В р..т т…!.-  Открытым текстом напомнила она.

 - Так они же сами нас учат - начала оправдываться Ритка.

 - А кто их научил?  Первые «уроки» юным мальчишкам старшие тётки дают, это потом, они уже учёными становятся. И сами развращают девчонок, тех, кто с ними по подвалам, да чердакам таскается. Ты уважения к себе ждёшь от мужчин, а его только чистотой заслужить можно! Неужели тебя жизнь до сих пор ничему не научила? Ведь у тебя сейчас такое окружение, всё на твоих глазах происходит. Если бы ты будущему прокурору другой подарок подарила - свою девственность, он бы оценил и тебя не бросил. Жалко мне тебя, не так живёшь! Возьмись за ум, хватит женихов «одним местом» ловить. Учись пока не поздно, да уезжай отсюда подальше. Здесь про тебя, поди, уже все знают, такое «клеймо» мужиками быстро друг дружке передаётся, - сказала ей на прощание баба Варя.

 Вскоре она навсегда уехала к своим детям в другой город.

 А Ритке, больше таких речей никто не говорил, а только наоборот. После того разговора с бабой Варей она одно время и впрямь собиралась больше «этого» не делать. Но по пьянке забывалась, ей хотелось удивить, покорить, привязать к себе очередного хахаля. Показать себя необыкновенной, страстной женщиной, не то, что все остальные! Других достоинств у неё перед другими не было. Но ничего не помогало, замуж никто не звал, хотя за «этим» ходили, не забывали.

 С возрастом она поняла, пока мужики «этого» не знают, то спокойно обходятся обычными отношениями. Но стоило им «это» раз показать, как они только «этого» и ждут! …

 Проболтавшись ещё несколько лет, она пошла, учиться, как все, заочно. Учиться было легко, все курсовые и контрольные достать было где.

 В общем, через несколько лет Ритка превратилась в Марго. А ещё через год она завербовалась на Сахалин, где собиралась начать новую жизнь, с белого листа.

 В работе она толк знала, особенно перед новичками. Под звонким смехом скрывала свой возраст, прикидываясь простушкой. Но когда было надо, откуда что бралось! Она от кого-то переняла такой хитросплетенный мат, что видавшие виды мужики, перед ней терялись. Оказавшись в новом мужском коллективе, она быстро поняла, что все мужики давно разобраны и, кроме «случек» на работе, ей ничего не светит. Но у неё были другие задачи. Поглядев на молодую соседку по кабинету Ложкину, она решила действовать так же, не обращая внимания на возраст, жён и детей.

 - Пожили, и хватит! Дайте другим пожить! - рассуждала она.

 Под руку ей попался Завьялов, совсем сосунок, но только в таком возрасте, как он, ещё и оставалась надежда на успех.

 Для обработки «объекта», главное – это быть постоянно, рядом! А остальное природа и женская хитрость доработает. Играя на общих интересах по работе, добиваясь совместных успехов в ней, всё это даёт шанс на взаимопонимание. Когда взаимопонимание по работе достигнуто, начинаются разговоры доверительного характера о непонимании в жизни близких людей. Ревнивых мужей, домостроевских жён и т.п.   При всём при этом играется роль тактичной умной, но безнадёжно влюблённой женщины, которая всё понимает и, ни на что не рассчитывает….  Боже сохрани!  Кроме счастья быть рядом, хотя бы по работе. Все разговоры, кроме рабочих, крутятся возле больной темы – недопонимания в семье!

 Про себя Марго, по секрету, рассказала, что именно из-за этого недопонимания она и ушла от перспективного мужа прокурора и одна уехала во «тьму тараканью». Ничего не побоялась, такая уж она принципиальная!

 - А у тебя с женой есть полное взаимопонимание? - спрашивала она Андрея, уже всё до этого выпытавшая у доверчивой Маринки. Андрей не хотел ничего рассказывать про свою семейную жизнь. Тогда хитрая Марго начинала хвастаться своей жизнью с прокурором, какая она была замечательная жена! А потом рассказывала про плохих жён, как те поступают. Андрей, слушал и понимал, что у него тоже плохая жена. И так день изо дня, и даже круглосуточно во время совместных дежурств, влюблённая тётка трется возле молодого парня, изображая из себя всё понимающего «друга».

- А что там про нас болтают по отделу, это плюнуть, да растереть! – доверительно говорила она ему в начале.

  Глядя на такую же «любовь» Добрынина с Ложкиной, Андрей быстро сдался. А что терять-то, если любят, ведь от него не убудет, а женщине приятно…

  А Марго только этого и надо было, лиха беда начало, остальное дело времени и «техники». Марго- это не глупая Маринка! У Маринки, кроме молодости, ничего нет! Дело пошло быстрее и лучше. Бесконечная совместная работа в одном пространстве, общие знакомые и интересы, а главное «нестандартный» секс, когда угодно и где угодно!

 За двадцать лет, отделявшие Марго от её юности, минет, уже преодолел тот барьер презрения и аморальности, каким его считали в юные годы былой Ритки. И хотя такие действия по-прежнему не афишировались, но мужчины с «этим» встречались всё чаще и чаще. Хорошо это или плохо, и в голову никому не приходило додумывать, главное – мужчинам приятно! Так что Ритка дожила до своего времени, когда бояться было нечего. Её «талант», на фоне неопытной молоденькой жены, засиял сногсшибательным светом. И Андрей поверил, что его любят без ума, раз для него пошли на такие нестандартные ласки!  

 Об уходе из семьи Андрей сначала не помышлял, там была любимая доченька, да и Маринка ему ещё не надоела, если честно. Когда-то он был в неё сильно влюблён и долго её добивался. Да и, вообще, всё было хорошо, как ему казалось. Пока умная Марго, ни «открыла ему глаза».  

 Она теперь всё чаще и чаще исподтишка закидывала «удочки» про его развод. Она рисовала радужные картины возможного счастливого будущего, где-то в другом месте, где им никто не помешает. Про разницу в возрасте, он уже знал от неё, на примере жизни выдающихся людей.

 Короче, капля камень точит, особенно, когда тот «камень» ни о чём не догадывается. Андрей считал, что ситуация у него под контролем, но постепенно мысли, направленные хитрой Марго, всё чаще и чаще мелькали у него в голове.  

 В общем, Андрей был на перепутье. Что делать, он не знал. Приходя домой к дочке или за вещами, он лгал, что живёт у друга. Они постоянно ругались с женой, спокойно не разговаривали. Его заедало, что она не плачет и не просит его вернуться. Марго это объясняла тем, что жена его просто не любит. А Маринка сначала была в шоке от поступка мужа, потом убита и расстроена, а потом, просто не знала, что ей делать. Она ревела по ночам, на работе старалась скрывать от всех своё горе, но удавалось плохо. Она работала медсестрой в поликлинике МВД, и слухи быстро просачивались сквозь стены. За Маринкой пытались ухаживать неженатые парни, но ей никто был не нужен, кроме её Андрея.

 Разговор о Завьялове состоялся, как бы случайно. Галя наблюдала за мужем, соображая, что у него на душе. Говорить он ничего не хотел, ссылаясь на «не наше дело», и уж тем более разделять какие-то опасения о «пострадавшем». Пострадавшим он и себя не считал.

Оклемавшись после Нового года, оставшись без общества Ложкиной, он смотрел на произошедшее проще. Он считал всё обычным мужским флиртом, с которым он сам покончил. А жена, как все жёны всё преувеличивает. Он уже не верил ни в какие привороты, ни в червей, которые ему показались, ни в ненависть Ложкиной. Он только не отрицал, что она квалифицированная минетчица, и этим мужиков сводит с ума. Понимание этого, Галю уже утешало.

 Своё любопытство к делам Андрея она объяснила приходом его жены, а также последней новостью, которую ей, якобы по секрету, сообщили её влиятельные клиентки.

 Скоро начнутся партийные рейды-проверки по всему Сахалину, особенно в больших организациях, и в отделах милиции тоже. На предмет пьянства и блядства среди сотрудников и сотрудниц. Всё это вызвано участившимися сигналами в райкомы, горкомы и даже в обком партии. Уже провели статистические исследования, и наибольшее число разводов на сегодняшний день зафиксировано в органах внутренних дел и на железной дороге. Там, где коллеги круглосуточно трудятся вместе…. Меры планируется принять самые серьёзные, вплоть до увольнений, снятий с должностей и перевода на нижеоплачиваемую работу и так далее. …О наведении порядка будут докладывать в Москву, - сказала Галя и специально вышла из комнаты, чтобы дать мужу переварить информацию наедине с собой. Он знал, что его жена редко лжёт, а в те времена ужесточённой Андроповской дисциплины это вполне могло быть.

 Миша задумался. …Из-за каких-то любовниц - минетчиц слетать с работы, не хотелось. Их отношения, к сожалению, были у всех на виду, и если кто-то заинтересованный захочет, то…. И он сразу вспомнил про своё неполное служебное, про то, как появилась эта кем-то подстроенная жалоба. Слава Богу, что Ложкиной сейчас рядом нет, а Андрюху надо предупредить. Он постоянно с Марго и все знают про них…

 Обо всех этих мыслях мужа Галя догадалась, когда вернулась в комнату. Он смотрел телевизор, но перед ним, видимо, вставали другие картины. Он сидел отрешённый, устремив взор куда – то поверх экрана….

 И хотя их отношения после разгромной новогодней ночи наладились, партконференция их ещё улучшила, но всё равно это были не те отношения, какие были в начале их семейной жизни, отмечала Галя.  

Её Миша, после всего произошедшего изменился, другим стал Миша! Казалось, обработка минетом растлила его душу. Неизвестно только, временно или навсегда? Умом она его осуждала и даже злилась, а сердцем оправдывала. Чем больше он «падал» в её глазах, тем сильнее она старалась отмыть его от грязи. И больше всего ей хотелось, чтобы он сам понял, стоит ли эта грязь всей их счастливой жизни! Ведь до этого им всего хватало!

Конечно, одной ей такое было бы не под силу, но теперь у неё был Бог. На её веру в Бога Миша смотрел равнодушно. Он не отрицал и не поддерживал её, но ей это тоже было понятно, потому что так сразу не бывает.

Согласиться с верой в Бога - это уже почти самому поверить. А это уже будет высшая ступень! - думала она. Только бы нам скорей выбраться из этой «помойки», а там, глядишь, Бог нас не оставит!

              Глава вторая.

 Несмотря на то, что всё происходящее могло только разочаровывать её в муже, разжигать и без того обиженное самолюбие, она же чувствовала совершенно обратные чувства. Это всё увеличивающаяся, любовь к нему, которая так долго таилась внутри, прикрываясь одной жалостью.

 Её любовь к мужу, и вера в Бога, одновременно вышли из своего «укрытия». Она не хотела верить, что он разлюбил её. Просто его любовь сейчас, как когда-то у неё, ушла вглубь, а её вышла на поверхность.  Свою открывшуюся любовь, она ему целиком не показывала, а только в меру и вовремя. Любовью надо экономно распоряжаться, как деньгами, чтобы всё сразу без ума не истратить, ни пресытиться, а потом ни сидеть голодными.

 Но всё равно, как бы днём, она не скрывала своих сильных чувств, их ночи были наполнены нежностью и любовью. Никакие искусственно вызванные удовольствия, не сравнятся с натуральными. Когда душа и тело образуют одну духовно-физическую гармонию. Эти гармонии очень помогали в возрождении прежних отношений, но Гале хотелось ещё скорее вернуть себе прежнего мужа.

  Теперь ей многое открылось в семейных отношениях. Оказывается, браки совершаются на Небесах - не пустые слова!

 А может, и Женя был не случаен в её жизни, чтобы она через свою вину смогла понять измену мужа. Чтобы в будущем не ошибаться!

  Оказывается, сильно любить мужа – ой, как не просто!!

С любовником встретился, да расстался, а любимый муж круглосуточно рядом. Постоянно нужно держать себя в руках, если хочешь оставаться любимой и не наскучить со своей любовью. Без Божьей помощи долго не продержаться, а с Его помощью и это возможно!

 Но самое трудное - это постоянный страх за своё семейное счастье. Ведь до всего случившегося она и не предполагала, что её «сестры» по плоти, в тайне повсеместно охотятся за женатыми, особенно благополучными семьянинами.

 Одинокие, живущие, сами по себе мужчины, такого интереса меньше представляют, как ни странно это звучит.

 А логика проста - женившись один раз, мужчина сможет и в другой раз связать себя браком. А наша «сестра», в какой бы морали ни воспитывалась, генетически тянется к длительному союзу.  

 Раньше Галя, как и все женщины, во всех грехах винила только соблазнителей - мужчин.

  Теперь же ей стало ясно и понятно, что их вина нескончаема, а потому будет вечна! Она заложена в их функциональном значении на этом Свете. Как бы их ни обвиняли, они своей мужской миссии никогда не изменят.

 А вот женщины всё забыли, а молодые поколения те, и вовсе не знают своего Божьего предназначения. Добиваясь равноправия с мужчинами, уравнялись и в половом вопросе

  А всему виной, наша безбожная слепая жизнь, где, насмехаясь над всеми, царствует враг рода человеческого.

Он, лукавый, понимает, главное - в этом деле, женщину с пути сбить, а мужик, он и сам собьётся!

 Это он, лукавый, наущает женщин идти на всякие изощрения в достижении первенства друг перед другом по доставлению половых удовольствий сильному полу.

 Но только ничего не помогает. Всё меньше и меньше крепких семейных союзов в длительном проживании. Всё меньше уважения к слабому полу, а где нет уважения, там любовь быстро тает!

 Многие женщины стали считать, все мужики – сволочи! И тот трус, который, ради новой любви боится из семьи уйти. И тот, который уже ушёл. Ведь рано или поздно всё повторится. И крутится эта нескончаемая «карусель любви», кто быстрее на неё запрыгнет! А на всех всё равно не хватит.

 И растёт эта неустанная вражда между теми, кому Богом суждено жить в любви и согласии с сотворения Мира. А сатана ещё и подначивает: Семья это рабство! Пережитки прошлого! То ли дело - беспрерывная новизна и острота ощущений….   

 Много мыслей на эту тему проносилось последнее время в голове у Гали, а поделиться ими, поговорить было не с кем. Её клиентки, в лучшем случае, вежливо молчали, частично соглашаясь.

 А чаще звучало категоричное: Тебя, Галя, послушаешь, так мужики все – ангелы с крылышками. А если бы они сами не хотели, то и налево не ходили бы! Отрезать им…, и дело с концом! И т.д. и т.п.

 Из всех этих суждений, она поняла одно, что спорить на эту тему, не только бесполезно, а и вредно даже! Как всё бессмысленное. Трудно понять мораль верующего человека, гордыня не позволяет.

 …Продумав спокойно у телевизора всю ситуацию, возможную с проверкой, Миша впервые понял и оценил, как хорошо, что он расстался с этой подругой! Ему не хотелось признаваться самому себе, что без помощи жены….  

 Но самым «отрезвляющим душем» был, конечно, её минет. Ложкина надеялась опьянить своей раскрепощённостью, а только отрезвила, глаза открыла.

 Ну, не может быть в духовно-нравственном смысле чистой женщины, с такими способностями для всех! «Говорило» глубоко в душе. Когда ничего не знал, было спокойно, но после «Лениного доклада» интерес поубавился.

 «А вдруг я из последней группы? Хрен его знает, но, По-любому, лучше не злоупотреблять!» - посчитал он.            

  Поздно вечером, перед тем, как заснуть, он вдруг вспомнил, что забыл рассказать жене ещё одну новость.

 Вчера на утренней оперативке было сообщение из Павловска. В подвале жилого дома задержали молодого мужчину, который принуждал малолеток из неблагополучных семей заниматься минетом. В КПЗ, куда его закрыли, мужики об этом прознали, и так сильно его отп…, что он сейчас сам стал потерпевший. Лежит избитый в реанимации. Если выживет, то будут судить за растление малолетних.

 Галя, как услышала эту новость, сразу вспомнила Валю из Павловска и её Игоря.

 - А как его звали, того избитого извращенца? – взволнованно спросила она.

 - А тебе зачем? - удивился Миша.

 И Галя рассказала ему про звонок из Павловска и про все её подозрения.

 - Узнаю завтра, если тебе интересно, - сказал он и тут же уснул.

 А Галя долго думала обо всём услышанном, и ей казалось, что это тот самый Валькин муж, которого выгнали из дома

 Ночью ей приснился необыкновенно яркий сон, он был похож на фильм о средневековье. Вперемежку с сонным сумбуром декорации и костюмы людей напоминали то время.

…Она, Галя, оказалась в большом помещении без крыши, напоминающем амфитеатр, в центре которого шёл какой-то спор – суд. Сначала она не слышала и не видела происходящего. Ей только хотелось скорее выбраться из тесной толпы и уйти домой. Вдруг, как бывает во снах, она, протискиваясь, оказалась в самом центре этого суда и увидела всё происходящее. На скамье подсудимых сидели трое молодых мужчин, их судили за попытки изнасилований и принуждение к извращениям несовершеннолетних детей. На первых рядах перед судьями сидели богатые люди, о чём можно было судить по их одежде. Это шляпы с перьями, бархат, расшитый золотом. А рядом с ними сидели люди и в современных костюмах. В общем, сонный сумбур! Все они громко возмущались и требовали немедленной казни извращенцам. Галя тоже, как и все, осуждающе смотрела на подсудимых. Как вдруг среди них она разглядела Игоря, Валькиного молодого мужа. Он сидел, опустив ниже всех голову, и, кажется, никого не слышал и ничего не видел. Неподалёку она увидела саму Вальку, беременную, с каким-то мужчиной, видимо, новым мужем. Суд, кажется, подходил к концу, как вдруг из гущи толпы показалась пожилая женщина и кинулась на колени перед судьями, моля их о помиловании.

 - Пощадите моего сына, он не виноват, это его бес попутал! Он больше не будет никогда, пощадите! Он рос тихим, скромным мальчиком, он до своей жены и женщин не знал, пощадите! - причитая со слезами, вопила она. Тогда судья, громко стукнув по столу деревянным молотком, спросил:

 - Кто ещё может что-то сказать в защиту её сына?

 До этого все только выступали с обвинениями и требовали самого жёсткого наказания - казни. Мать первая вступилась за своего сына, не понимая, как он на такое пошёл. Этим сыном оказался Игорь, потому что он, с болью в глазах увидев мать и не в силах ей помочь встать, отвернулся. Было видно, что ему очень стыдно, и он готов провалиться сквозь землю, но земля не принимала его. Валька сидела, уцепившись за нового мужа. А как она хвалила этого Игоря, когда с ним познакомилась! Он был намного её моложе, лучше и чище. Валька к тому времени была уже опытная в любовных делах баба, всё хвасталась, загадочно сверкая глазами: «Кто хоть раз со мной побывает, тот ум навсегда потеряет!» …

 Сейчас был как раз такой момент, когда она, его бывшая жена, могла за него вступиться, но она и не собиралась этого делать. Увидев Галю, она тут же отвернулась в сторону, говоря своим видом: «А я-то тут причём?».

 При виде такой несправедливости у Гали заклокотало внутри, и какая-то сила вытолкнула её к судьям. Она твёрдым, уверенным шагом подошла к матери Игоря, помогла ей подняться с колен и, обращаясь к судьям, не своим, решительным голосом сказала:

 - Я - бывшая подруга жены её сына. Я хорошо знала их обоих с первой их встречи и до сего дня. Можно мне дать показания в защиту этого человека?

 Все сразу притихли от неожиданности, недоумевая, что можно сказать в защиту такого подонка. Валька вся покраснела от неудовольствия и страха. А Галя, сама себя не узнавая, разоблачающим голосом начала рассказывать:

 - Где-то лет семь назад, я познакомилась с Валентиной Заблудовой в турпоезде за границу. Мы были неразлучны все 20 дней и за это время успели узнать друг друга. В то время Валентина была в разводе с первым мужем и, естественно, стремилась встретить приличного человека. Эту тему она проблемой не считала, так как всегда хвалилась своими особыми способностями сексуального характера. Я тогда не понимала, о чём шла речь. Сразу после нашего возвращения из турпоездки она познакомилась с юным мальчиком, таким он тогда казался на её фоне. У них быстро закрутился роман. Игорь без ума влюбился и уже через несколько дней перешёл к ней жить.  Все близкие сначала удивлялись такому скороспелому и неравному союзу, но парень был настолько серьёзен и самостоятелен во всех отношениях, что все решили - Вальке просто повезло!  Сама она хвасталась своим молодым мужем, приписывая всё случившееся только своим неординарным сексуальным способностям.

 Галя посмотрела в сторону Вали, та, сидела вся красная, закусив губу. Её новый муж ничего не замечал, он слушал.

 - Так вот, все годы их совместной жизни Игорь был примерным мужем, пока он ни стал… инвалидом.

 - Инвалидом? Инвалидом! - пронеслось громко по рядам сидящих и стоящих вокруг людей. Мать Игоря тоже тревожно вскинула удивлённые, заплаканные глаза на Галю.

 - Не слушайте её, она всё врёт, - не выдержав, вскричала беременная Валька. Муж начал её успокаивать.

 - Тише, тише! - застучал молотком главный судья, а Гале кивнул головой - продолжать. Она и продолжала, чеканя каждое слово:

 - В семейных интимных отношениях все вольны поступать так, как им заблагорассудится. Это их личное дело. Но при этом надо знать, какие последствия бывают при отклонении от норм. Моей бывшей подруге было не известно, что при длительно – постоянном баловании молодого мужа оральным сексом, у него может нарушиться жизненно-необходимое семяобразования и его созревание. Об этом говорят медицинские источники. –

 Тут она чётко и громко повторила весь Ленин «доклад».  Не успела она закончить, как шквал возмущений обрушился на неё:

 - Этого не может быть! Она всё врёт! Это неправда! - неслось со всех сторон. А какая-то тётка даже громко крикнула:

 - Её саму надо судить за такие речи!

 Все, кажется, забыли про обвиняемого, переключившись на Галю. А она смотрела на разъярённых граждан, и ей показалось, что многие похожи на «Ложькину и Бесову»…

 Это, как сумбур во снах бывает.

 Судьи тоже задумались, потом тихо о чём-то зашептались. А народ всё кричал, уже переругиваясь между собой.

 Кто-то застыл в удивлении….

А Галя даже не ожидала, что эта тема такая больная для многих и во все времена. Все гонятся за удовольствиями, но не хотят ничего знать о расплате за них. Наконец всё стихло, после усилий судей. Галя продолжала:

 - Так вот, Игорь стал зависимым человеком. Почувствовав свою ущербность в важном для мужчин вопросе, он стал пить и злиться на всех. Жена быстренько его выгнала, даже не понимая, откуда что и почему! А всё было её «рук» дело!

 А они теперь вон, посмотрите! - и она кивнула головой на подсудимых, - Напьются и ходят, ищут, кто бы им такое «удовольствие» доставил. Может, глупые девчонки, по подвалам шастающие, от недопонимания и без воспитания? И, глядишь, научатся, и пойдёт это дело дальше по цепочке, от неё – к нему, от него – к ней и так до скамьи подсудимых! А в заключение хочу сказать, что в случившемся виноваты оба - и Игорь, и его жена! Если супруги выбрали такой вид интимных отношений, то пусть живут до смерти вместе, и никто никого не бросает на произвол судьбы. Тогда и не будет таких бродячих извращенцев!

 Тут опять поднялся шум, спор, и сон переключился на какой-то другой.

 Проснувшись, Галя сразу вспомнила необыкновенный сон, и рассказала его Мише.

 - Как жалко, что я не успела услышать приговора, - сожалела она.

 Часам к одиннадцати Миша позвонил ей из кабинета и сообщил, что задержанного зовут Игорем! Галя почему-то и не сомневалась, что это был он, тот, кто ей приснился ночью.

 Миша срочно хотел переговорить с Андреем, но никак не мог застать его одного. Марго таскалась за ним повсюду под видом работы. Наконец они остались одни.

 Рассказав ему, о предполагаемой скорой проверке сотрудников на предмет аморалки, то есть пьянства и внебрачных связей, Миша спросил:

 - Ты что, серьёзно решил семью бросить из-за этой?

 Андрей молчал.

 - Ты хорошенько подумай, брат, у тебя ведь дочка, и с Маринкой вы хорошо жили до этого, - начал вдруг уговаривать его Миша.

 - Да дело в том, что Маринка никогда меня так не любила, как эта любит! Пылинки сдувает. – не радостно сказал Андрей.

 -А может, она просто злится на тебя, что ты из дому ушёл? Ей же, обидно? - не отступался Миша.

 - А если обидно, то хоть бы всплакнула при мне, обратно позвала. Так я ей, значит, нужен!

 - Ну, а ты сам кого любишь, Маринку или эту? ...  Андрей, молча, стал прикуривать сигарету. Видимо, не простой это стал для него вопрос.  Миша тоже закурил и стал объяснять о необходимости срочного возвращения в семью:

- Время сейчас такое, про одну трудовую дисциплину везде говорят. Я тебя по-дружески предупредил, об этом пока никто не знает. Вспомни мою жалобу, кто-то и тебе такое же подстроит, только у тебя всё сразу подтвердится.

 - Спасибо за заботу, - с горькой усмешкой сказал Андрей. В это время в кабинет вошла Марго и стала гадать, о чём они без неё говорили. Она, как старая ведьма предчувствовала, что тучи над её головой сгущаются. А Андрею было горько ещё и потому, что с недавних пор его самого тянуло домой с непонятной силой

  Маринка, придя тогда от Гали, сразу выучила две молитвы наизусть и стала каждый день читать их по многу раз. А также всё выполнять, как они договорились, она оказалась на редкость понятливой ученицей. А может выхода у неё другого не оставалось! Так или иначе, но только скоро сама себе стала удивляться. После молитв, мысли умные, нужные стали приходить в голову, а главное - она успокоилась. На многие вещи взглянула по-другому, на загулявшего мужа перестала злиться, как раньше. Ей срочно захотелось убраться, всё перемыть в запущенной квартире. Раньше ни на что не было желания, одна апатия к жизни. Сделала кое-какую перестановку, купила, наконец, новые занавески на кухню. За собой стала следить, как до замужества. Главное, по ночам рыдать перестала, а когда не спалось, читала молитвы по сорок раз и более.

 В общем, вся собралась, поумнела и очень похорошела! После чтения молитв просила Бога о возвращении мужа домой. И муж, как будто услышал её зов. Когда он «случайно» зашёл, то был удивлён внезапной перемене в доме, и с брошенной женой. Она спокойно, без подколов, с ним разговаривала, даже что-то советовала, как лучше сделать. Такого раньше никогда не было. Своим поведением она будто звала его вернуться, но слов об этом не говорила. Она ждала, чтобы он первый начал, а он не знал, что делать.

 Марго сразу заметила его перемену и, встревожившись, стала выяснять причину. Андрей молчал. И вот сейчас этот разговор с Добрыниным о дисциплинарной проверке. Чтобы вернуться домой, Андрей решил обмануть Марго, сказать ей, что приезжают его родители в гости. Когда-то они здесь тоже жили.

 Вечером Миша передал Гале их разговор с Андреем.

 - …Мне кажется, он уже сам хочет домой вернуться, да никак у них разговора на эту тему не получается, Маринка его «маринует» …, - сделал Миша свой вывод.

 А Марина просто хотела, чтобы у загулявшего мужа у самого созрело желание вернуться к ней и дочке.  

  Галя была очень рада, что Миша сделал разумный шаг по отношению к семье приятеля. Узнав настроение Андрея, Галя заинтересовалась прокуренной Марго.

 - Миша, а что вам с Андреем известно о прошлом Марго, кто она, что она? О ней никто ничего толком не знает, может, она вам рассказывала?

 Миша передал то, что слышал от Завьялова:

 - Говорит, что муж у неё был прокурор. Говорит, что она его сама бросила. Они работали вместе в суде, потом она от него уехала сюда.

 Гале эта легенда показалась совсем неправдоподобной.

 - Чтобы у такой вульгарной бабы, с таким похабным смехом - и муж прокурор!? Не похожа она на замужнюю женщину, врёт она всё!  Она, и сюда притащилась, где её никто не знает, чтобы мужика себе найти любой ценой! Пока её ни раскусили на новом месте.

 Говоря эти слова, Галя как в воду глядела.  Она предложила Мише навести о ней справки по их каналам, но он ничего не обещал.

«Завтра же позвоню Валентине Ивановне в УВД, она поможет. Надо вывести эту «прокуроршу» на чистую воду, это многое объяснит>, - решила она.

 Перед сном она позвонила Маринке и всё ей сообщила:

 - Жди мужа, может, уже завтра придёт! Да делай всё, как мы с тобой договорились. Никаких обид, добро добром вернётся!

 Придя на другой день с работы, Маринка увидела, что все вещи Андрея на своих местах. Он перевёз их, когда она была на работе. Она приготовила ужин и сходила в садик за дочкой. Папу ждали, не подавая вида, хотя Настенька ждала его каждый день. А Андрею уйти было совсем не просто, эта чёрная аферистка уже успела так захомутать парня, что считала его своей собственностью. Она устроила истерику с падениями в «обморок» на диван и угрозами, что лишит себя жизни, если он не вернётся к ней.

 Тихо открыв дверь своим ключом, он прислушался. Марина разговаривала с дочкой, что-то ей объясняла. А та без всякого перехода:

 - Мам, а мам, ну скоро мой папа Андей придёт, я уже поскучилась, - по – детски, не выговаривая слова, спрашивала она.

 У Андрея радостно забилось в груди. «Ждут, значит, его, вещи увидели и ждут2, - подумал он, раздеваясь.

Умывшись после грязного кабинета и бумаг, он вошёл в комнату. Кивнув Марине, подхватил Настю на руки.

 - Ты меня ждала, доченька? - спросил он, прижимая её к себе и целуя в щёку.

 - Папа, а ты насовсем пришёл к нам, больше к чужой тёте не пойдёшь жить? - с детской прямотой спросила она. Андрей укоризненно посмотрел на жену: Ну, зачем ребёнку надо было такое говорить?

 Марина, молча, пожала плечами, вроде знать не знаю, откуда она такое взяла.

 - А кто тебе такое сказал, доченька? - спросил он.

 - Все говолят: и Ленка с пятого этажа, и баба Нюся говолит, что ты нас с мамой блосил.

 Андрей прижал её к себе и сказал:

 - Врут они всё, никого я не бросил, я всегда буду с тобой.

 - А с мамой будешь? - уточнила Настя.

 - И с мамой буду, и с тобой, - заверил он дочь.

 По-другому ответить он не мог. Да и не хотел!

 Пока Андрей возился с дочкой, Марина накрыла стол на кухне и позвала всех ужинать. Андрей подумал:

- «Это так, из вежливости и из-за Насти она всех зовёт к столу».

 Когда сели за стол, Марина вдруг достала из холодильника бутылку белого вина и дала ему открывать. Насте налили сладкой воды с вареньем. Марина подняла свой бокал и сказала:

 - Выпьем за возвращение!

 В её голосе, на удивление, не было ни усмешки, ни издёвки, будто они уже накануне обо всём поговорили. Андрей опять сильно удивился.

 Выпили, поели. Настя не слазила с папиных рук, не нарадуясь, встречи с ним. А он тоже не хотел с ней расставаться.

 Марина вымыла посуду и прибрала на кухне. Вдруг зазвонил телефон. Марина кинулась к нему. В трубке молчали….  Так было несколько раз. Андрей даже не пошевелился. Все понимали, кто это звонит. Марина выдернула шнур из розетки, Андрей не возражал: «Если надо, и так найдут, приедут», - подумал он.

 Когда ребёнок уснул, настало время для разговора по душам. Они сели на кухне. Марина ждала, что он ей скажет, хотя понимала, что особо говорить нечего. Она спокойно смотрела на него, в уме читая «Богородица дева радуйся…», и это давало ей терпение и выдержку, что ещё недавно было не возможно. Андрей не узнавал своей жены. Что с ней произошло, она стала лучше, чем была когда-то. Он смотрел на неё и, кроме жуткого желания, ничего не мог сообразить. Ничего не говоря, бросив в раковину горящую сигарету, он схватил её в объятия и стал целовать. Она не вырывалась….

 Через несколько минут они лежали в кровати и не могли опомниться от случившегося. Они проговорили всю ночь. Вспоминали прошлое, как встретились, как встречались.

С этого вечера Андрей стал жить дома, а вскоре к ним приехала погостить бабушка Андрея.

 Марго он старался избегать, но она не собиралась так просто упускать своего «мальчика», как она его называла. А когда поняла, что он помирился с женой, то стала рвать и метать.

 А тем временем Галя узнала от своих людей подробную биографию Марго. Миша тоже узнал, и они теперь все знали её тёмное прошлое. Андрея это сообщение шокировало.

Он понял, кто его дурачил, пытаясь женить на себе.  

 Как раз в это время Галя должна была встретиться с женой Тарасова. Эта встреча должна была быть необычной. Галя собралась поговорить по душам и кое о чём попросить свою высокопоставленную клиентку. За то время, пока они встречались по делам, они успели узнать друг друга и даже стать приятельницами. Жена такого большого чиновника оказалась человеком, какого редко встретишь среди простых людей. Галя не боялась, что Елизавета Тихоновна выдаст её секрет, который она собиралась ей открыть. Галя хотела попросить её содействия в рассмотрении её анонимного письма в обком КПСС. Она рассказала о сложившейся ситуации и о своём личном деле в ней. Объяснила, почему она именно так поступает, а не иначе.

 Елизавета Тихоновна печально выслушала её. Видимо, ей это тоже была знакомая тема, как во все времена и во всех семьях. Особенно у людей с положением, где летят сразу все головы, а мужские в первую очередь. На одно кресло всегда много желающих!

 - Елизавета Тихоновна, я никого не хочу напрасно оговаривать. В этом письме одни голые факты, результаты открытого разгула разврата. А порядок сам собой никогда не придет, если кто-то не возьмётся за это грязное дело. Ведь не всегда так было?

 - Ой, Галочка, к сожалению, всегда так было, и с этим так трудно бороться. Бог с ними не может бороться, а ты говоришь… - непроизвольно вырвалось у неё, она хотела оставить это незамеченным.

 - Ой, и вы тоже в Бога верите? – начала, было, Галя, обрадовавшись этому известию, но её взглядом и словом остановили.

 - Тише, тише, нам нельзя на эту тему говорить, - почти шёпотом сказала добрая женщина, привыкшая прятать свои религиозные взгляды.

 - Да, да, - понимающе закивала Галя. Этот факт тогда очень поднял всю коммунистическую партию в её глазах. Уходя, она оставила письмо, отпечатанное на машинке без подписи на имя первого секретаря обкома КПСС. Больше на земле обратится, за помощью, было не к кому!  

Конечно, никакой надежды, ни на какую партию у неё не было. Надеялась она только на одного Господа Бога, который через добрых людей ей поможет. Другого выхода приструнить нападающих «прелестниц» просто не было.

  После страшного Нового года прошло уже три месяца, а от Жени не было никаких известий. После того неразборчивого звонка он ещё раз ей звонил и спрашивал: «Как дела?»

Галя тогда ему сказала, что у неё теперь всё будет по-другому. Потому что она нашла всё, что так долго искала.

 - А как твой муж? - уточнил он.

 - Замечательно, как никогда.

   Желаю вам счастья.

 Галя тоже ему пожелала счастья, она интуитивно почувствовала, что это их последний разговор в их былом качестве. По его голосу она поняла, что он не расстроен, а, наоборот, рад за неё. Видимо, у них с Соней всё налаживается, раз он успокоился.