Форум

****

Проси прощенья и прощай

другим за те же прегрешенья.

Не поддавайся невзначай

соблазнам злостных искушений

напомнить прошлые грехи,

съязвив о глупости ушедшей.

Они хоть были и плохи,

но не считай себя безгрешным.

Прощай обугленным словам

за их слепое вольнодумство.

Скорей всего, обидчик сам

давно наказан за безумство -

он ищет новые пути

для примирения с тобою.

Придёт с повинною - прости

за глупость бедного изгоя.

***

****

Опять стрелой предубежденья

в строку вонзается злословье.

Ну, сколько можно быть мишенью

стихам, написанным с любовью?

Опять язвительное жало

не оставляет их в покое

за то, что сердце изваяло

из слов обычных

                 неземное.

Пускай штурмует вдохновенье

просторы новых мирозданий,

не опасаясь осужденья

закоренелого сознанья.

В колчаны стрелы,

               жало – в ножны,

нравоученья –

               на зимовье:

писать по схеме невозможно

стихи, рожденные любовью.

***

****

Сегодня модно стало,

                    для престижа,

по телефону другу прихвастнуть,

что, мол, недавно воздухом Парижа

очистил за ночь немощную грудь.

Зачем спешить под Эйфелеву башню,

терпеть жару у входа в Сакре-Кёр;

неужто берег старой Сены краше,

чем голубой есенинский простор?

Кто хоть однажды прятал звездопады

под косы милой в пахнущем стогу,

тот не заменит вечную усладу

на эскалатор центра Помпиду.

Конечно, можно побывать в Париже,

сбежав от скуки бесполезных дел,

но красота есенинская ближе

тому, кто Русью с детства заболел.

***

                                                                     Александру и Нине Аксёновым…

Осенний сад в безмолвье погружён,

скучает дом и тихо у порога

в два голоса под старый саксофон

поют сердца, повенчанные Богом.

Звучит ноктюрн, написанный судьбой.

Под каждой нотой прожитые годы,

театр абсурда, северный прибой

и две души, летящие к свободе.

Подарки Музы – только на двоих.

По одному творить им невозможно:

сегодня джаз, а завтра легкий стих

взлетит над миром, заражённым ложью.

Пути-дороги пройдены вдвоём,

печаль давно размыта Даугавой,

слепая боль запрятана в октавы,

а впереди ещё один подъём…

Годам не верьте – время не прошло!

Оно с друзьями просит у порога

вернуть назад ушедшее тепло

под саксофон, подаренный вам Богом.

***

Донской край

Край донской без конца и без края,

золотистая степь над рекой.

Никакая сторонка иная

не сумеет сравниться с тобой.

Только здесь, на просторах придонья,

где ковыль и степной зверобой,

казаки угощают с любовью

знаменитой тройною ухой.

На полях дончаки удалые

на скаку обгоняют ветра

и Аксиньи с утра озорные

выпускают зарю со двора.

На закате душистые травы

пригласят на покой каюки,

расцветёт под луною купава

всем законам земным вопреки.

Очаруют казачьи напевы,

в пляс заманит донское вино -

неженатым прекрасную деву

только здесь повстречать суждено.

А на утро кого-то гнедая

унесёт с той красой неземной…

Никакая сторонка иная

не сравнится с донской красотой.

***

****

Душа зовёт пройтись по хуторам,

упасть в траву у маленькой станицы,

на полчаса зайти в старинный храм,

признать грехи и Богу помолиться.

Спуститься к Дону узенькой тропой.

Избавив плечи от своей поклажи,

проспать всю ночь на золотистом пляже,

запрятав ноги под речной прибой.

Увидеть утром таинство реки,

когда заря у полусонных плёсов

зелёным ивам расплетает косы

и в каюки садятся рыбаки…

Благодарю счастливую судьбу,

за волшебство вечернего затона,

за хуторок и старую избу,

за ту весну, что обвенчала с Доном.

***

На Пушкинской…

По тихой Пушкинской гуляет пёс.

Меж каблуков, кроссовок и штиблетов.

- Какой же бес тебя сюда занёс? -

ворчит в сердцах распаренное лето.

- Не по душе собачий аромат

ни каблукам, ни новеньким кроссовкам.

Ты не опрятен, друг мой, и лохмат.

Мне за тебя перед листвой неловко.

Её растила бережно весна,

потом и я не пожалела краски.

Здесь молодёжь гуляет до утра -

им ни к чему дворовые Савраски.

Напрасно лето тратило свой пыл -

мешая всем и даже не краснея,

заросший пёс по местному «Бродвею»

куда-то вдаль спокойно уходил.

***

Пушкинская улица (Пушкинский бульвар) – красивейшая улица центра Ростова-на-Дону, любимое место отдыха растовчан.

                                                       …Если где-то ставят памятник,
                                                       то всегда найдутся голуби...
                                                                 Эллионора Леончик, Ростов - на - Дону

Крики, вздохи, комплименты -

         группа лиц в слепом экстазе

под бетонным постаментом

         размусоливает фразы.

Новый бюст сияет бронзой,

         только чей – никто не знает.

Кто-то, видно, слишком борзый –

         знать, фигура должностная.

Век тщеславья не проходит:

         те, кто в прошлом – на помойке.

Лица новые народу

         продолжают «перестройку».

Кто-то в креслах, кто в Канарах,

         кто уже на постаментах.

Против этих жадных нравов

        не помогут аргументы.

Только время быстротечно -

        голубь сядет и на бронзу…

Лучше, всё-таки, сердечней

        приносить народу пользу.

***

****

Мы сами в чём-то виноваты,

что не устроен домострой -

жизнь от аванса до зарплаты,

конечно, кажется пустой,

когда в ней нет открытых окон,

друзей весёлых за столом,

а вместо них ревнивый "кокон"

ворчит на кухне ни о чём.

Впустите солнечное чудо

в закрытый мир своих забот,

пусть озабоченная удаль

при ярком свете оживет;

ворчливый "кокон" встрепенется,

накроет в зале скромный стол

и пригласит к обеду солнце

на бесподобный свой рассол.

***

****

Мы такие, как есть – из души не изъять

ни вчерашних дождей, ни попутных ветров.

Пусть года выдает серебристая прядь,

каждый снова отправиться в юность готов.

Пробежать по вечерней росе босиком,

под ночлег обустроить чужой сеновал,

проболтать до зори с закадычным дружком,

наказав петуху, чтобы тот не проспал.

Подогреть на углях счастье прошлых времён,

под гитару напеть старомодный мотив;

убедиться, что в прошлую юность влюблен,

если с ней, как и прежде, остался учтив.

Нас уже никогда не изменит судьба,

ни опасный подъём и ни блеск золотых.

Мы привыкли растить в чистом поле хлеба

и любые печали делить на двоих.

***

                                                          По мотивам стихотворения «Звёздный блюз»
                                                                  Зои Видрак–Шурер, г. Нью-Йорк

Уйдёт мой сон в просторы неба

на грани ночи и зари.

Уйдёт туда, где раньше не был,

без оговорок:

                 - Досмотри.

Прервёт блаженные полёты

над ежедневной суетой

на самой совершенной ноте,

что ночью кажется святой.

Ещё не прервано мгновенье

между реальностью и сном,

ещё хватает вдохновенья

лететь в просторе неземном

на крыльях истинной свободы,

что только лишь во сне чиста.

Одно мгновенье…

                  И на входе

опять пустая суета.

***

****

Давно печали горбят спину,

зовут из парка в дом болячки.

Живем уже наполовину…

Всё чаще на неделю в спячку

уходят прежние желанья.

Стекло оконное тускнеет,

не ощущая прикасаний.

Зато становятся честнее

года,

              идущие на смену

словам излишнего восторга -

контракт на едкие измены

воскресшей совестью расторгнут.

Теперь и взгляд на перспективу

куда острей.

                Не бесполезно

судить о прошлом справедливо

сединам мудрым повсеместно,

найти в себе остаток силы

и рассудить в дыму угара,

что небо мы с тобой коптили

вчерашней юностью

                   недаром.

***

***

Мне за тобой самой судьбой доверено

лететь всю жизнь.

                  Безропотно лечу.

Судить меня за это -  

                  преждевременно:

останусь верен хрупкому плечу.

Другие есть, но мне они не надобны.

У них свои и крылья, и полёт.

Пью сколько лет божественное снадобье,

и убеждён –

                 оно не подведёт.

Лететь вдвоём над призраком сомнения

нам суждено.

                 И лучшую звезду

в других мирах и прочих измерениях,

хоть и хотел бы,

                 знаю -

                            не найду.

Ползут в подъезды злостные шипящие,

за двери робко прячется молва,

а мы спокойно входим в настоящее,

всю жизнь считая, что любовь права.

***

****

Рыжим солнцем разогрета

осень,

          млея от тепла,

мне последних два билета

в бабье лето продала.

На заезженном трамвае

с ненаглядной,

             под закат,

мы уедем,

             и не знаю -

возвратимся ли назад.

Нам бы выйти на конечной,

выбрать самый яркий куст

и встречать в обнимку вечность

при миганье звездных люстр.

Счастье нежными губами

пить без страха и стыда…

Кто осмелится

              за нами

в бабье лето,

              навсегда?

***

****

У времени есть место на покой,

на полчаса душевных размышлений,

на рандеву в последний день осенний

ни с кем-нибудь, а именно с тобой.

Найди возможность в осень убежать

от суеты и вечных отговорок.

Пусть даже и зашкалило за сорок -

меняй на сквер измятую кровать.

Весенним сердцем время упроси

остановить чудесное мгновенье.

Найдя в листве источник вдохновенья,

не поскупись на тихое «merci»

за weekend с волшебной тишиной –

сюрприз судьбы другим на удивленье,

за полчаса душевного общенья

ни с кем-нибудь, а именно с тобой.

***

****

Листаю дни, как будто черновик –

пока заря избавится от ночи,

короткий полдник с вечером впритык

спешат закат быстрее напророчить.

Ещё один исписанный листок.

На нём ошибки некогда исправить,

внушив себе – огрехи между строк

не нарушают признанные нравы.

Перелистнул, а прошлое в груди

съедает душу мудрыми словами:

- Ты от себя, дружок, не уходи,

они не могут исправляться сами.

Возможно, завтра будет суждено

обычный день вместить в одну страницу,

её заполни с толком и умно,

чтоб за огрехи не пришлось стыдиться.

***

****

Грузчик с лопатой у грязного стока,

дворник с метлой, видно, тоже с Востока.

Рядом напарник в таком же халате,

что и застиран, и трижды залатан.

Мимо проходит, на них не похожий,

в новенькой куртке случайный прохожий.

Взгляд полусонный и даже брезгливый

в сторону тех, кто втроём сиротливо

чистят бульвар перед каждым рассветом

осенью поздней, зимою и летом.

Мир изменился, и нет покрывала,

что от нужды всю семью укрывало.

Все разбежались по новым квартирам.

Кто-то в халате, другие в мундирах

в поисках счастья летают по свету.

Только его, к сожалению, нету

ни у простых, ни у слишком богатых -

каждый заботой своею распятый…

Всё-таки, жаль, что судьба разорвала

наше родное одно покрывало.

***

                                                                      Положим, так - за нами ничего,
                                                                      лишь память, как затёртая монета…
                                                                           Лев Либолев (Борщер), Германия

Взглянуть порою хочешь за плечо,

узнать – что там,

              на просеке осталось.

Не разглядеть глазами ничего,

одни пеньки и грустная усталость,

лесоповал и редкие кусты,

борьба за жизнь и мелкие раздоры.

Казалось в прошлом –

                 помыслы чисты,

но слишком много, даже с перебором.

Ломать - не строить.

                 Глупость по верхам

промчалась ветром, разбивая двери.

Осталась боль с печалью пополам,

которым нынче вряд ли кто поверит.

Но приглядись –

                 увидишь и ростки.

Пробилась мудрость между сорняками.

Неважно, что пока невелики,

слепую глупость одолеют сами.

А мы потом, за левое плечо

взглянув у края ненасытной бездны,

душой поймём, хоть было горячо,

прожили жизнь совсем не бесполезно.

***

****

У поэта особенный вид из окна.

Даже если красуется груда камней,

то ему обязательно в полдень видна

белоснежная шхуна и чайка над ней.

На заре – просыпается вдруг океан,

неприступные горы штурмует закат.

Старый месяц вчера был опять полупьян.

Может, звёзды сегодня его отрезвят?

Превращается облако в парус мечты,

в заповедные строки слезинки дождя,

перемёрзшие снежные хлопья – в цветы,

до улыбки весенней пургу доведя.

Через стёкла оконные может поэт

видеть то, что другому, увы, не дано -

если Музой божественной он обогрет,

то сумеет из строчек сплести волокно.

***

                                                                    20-летию азовского клуба
                                                                    авторской песни «Маленький Париж».

Снова осень прячет под зонтом

тишину промокшего бульвара

городка, что каждому знаком

по напевам старенькой гитары.

Еле слышно листьями шуршит

под ногами будничная проза,

по ночам в осенний колорит

непогода добавляет слёзы.

До Монмартра, вроде, далеко,

но слывёт давно молва недаром,

что в Париж попасть у нас легко

под напевы старенькой гитары.

Если вдруг под вечер загрустишь -

мир извечных собственных сомнений

поменяй на «Маленький Париж»,

на часок сердечного общенья.

***