Нина Аксёнова - Санина
г. Рига, Латвия.
195. Душа стоит у храма
Душа стоит у храма
с протянутой рукой.
Бросают ей, но мало –
народ идёт простой.
Посёлок захудалый,
церквушка чуть жива.
Душа давно устала –
не ела, не пила.
Душе давно не стыдно
за нищий жест и вид.
Вот только тело стынет,
да и нутро болит.
Перед душой, напротив,
с протянутой рукой,
такой же с виду вроде,
стоит Господь босой.
Одна рука мечтает
о грошике в пыли –
другая предлагает
себя в поводыри...
196. Распахни ему окно
Ты во́рона поставь-ка на крыло –
не чёрного, а белого от бога.
И настежь распахни ему окно
в тобою позабытую дорогу.
Но только ты про боль не говори,
пускай летит не пуганым и смелым…
и белым между небом и людьми,
не ведая, что быть не стоит белым.
Молчи о том, что труден птичий век
у тех, кто не вписался оперением…
и даже если ворон – человек,
молчи, что есть толпа и град каменьев...
Лети, родной – рывок, ещё рывок! –
и пусть ты неугоден белой мастью,
не бойся растерять своё перо.
Поверь, оно приносит людям счастье!
197. Чур, не с нами...
Войну с лица Земли не смыть войной,
она волной отхлынет лишь на время.
Помчится убивать чужое племя
от берега, где замер мой покой.
И снова дети, жёны, старики…
чужие жизни захлебнутся смертью.
Чужие вдовы – чёрные платки,
«Ваш сын погиб…» придёт в чужом конверте...
Войну войной не смыть с лица Земли.
И ненавистью зла не уничтожить.
Под флагами возмездия твои
слова и мысли станут злыми тоже,
И кто-то от твоей падёт руки –
Чужие дети, жёны, старики.
Всё выше вал беды меж берегами
под шёпот:
«Чур, не к нам…», и «Чур, не с нами…»
198. Пацан прислушивался к миру...
Пацан прислушивался к миру.
Из заполошного эфира
ловил летящие слова:
«...похолодало... будет град...»,
«...снаряд...»
«...похоже, что из "града"...»,
и шёпот рядом:
«Мать мертва»...
Он слушал, как дедуля плакал,
и как кричали люди: «Ад!»...
Пацан прислушивался к аду.
Он слеп.
Ему минуло два.
Мы в соцсетях: