Форум

Борис Красильников

г. Москва, Россия

377. Поэты                                        

Поэты, чей прах растворился в земле,

Строками стихов ходят в гости ко мне,

Как другу вверяют порывы души,

Сердечные тайны, волшебные сны...

И в те же мгновенья гостят у других -

Почти вездесущность их с Богом роднит.

Роднит со Всевышним их участь творца -

Сплетением слов будоражить сердца.

378. Он ею бредил наяву

Он ею бредил наяву:

Она мерещилась в прохожих, 

Скакало сердце на ветру,

От черт лишь издали похожих.

В беседах, именем её,

Других он нарекал случайно,          

На миг, впадая  в забытьё:

Рассудком  раскрывалась тайна.

В пути  не замечал  скандал,

И то, что кто-то был неловок,

Он  годы с нею проживал,

Проехав, десять остановок.

При ней он телом каменел,

И лава  слов, в нём застывала,         

И бегством он спастись хотел,       

От той, что так околдовала.

И после, проживая  дни,

Как узник, ждущий приговора, 

Срывал боязней кандалы,

Для встречи с ней и разговора. 

Открыла дверь  ему - лишь Тень,

Той, что безумством его стала,

Он опоздал…   и  ощутил:                        

Финал рассказа  «После бала».

Но разум не желал принять,

То, что мечта его угасла,

Шептали губы слово: «Кать…»

И  жизнь  его  была  прекрасна!

379. Когда, устав от жизни серой

Когда, устав  от  жизни серой,

От тяжести похожих лет

Себя представишь королевой,

В которую  влюблён  поэт,

Тогда помолодеет тело,

Украсит лик - оклад волос,                                         

Смотреть на жизнь Ты станешь смело,

Забыв про Гамлета вопрос.

И в забытьи  мечты блуждая,      

В очах  прикрытых  сон  тая,

Увидишь, как Посланник Рая,

Волшебный свет льёт на тебя. 

А рядом преклонив колени,

Как призрак юности былой,

Поклонник твой - подобный Тени -

Явится словно дух святой

Ты сможешь Тень его ударить,   

Ты сможешь Тень его обнять

И он, морями отдалённый,

Почувствует любви печать.          

Преодолев разлуки дальность,

В тот миг к сердцам вдруг боль придёт                    

И нереальный мир Реальность                  

В слезах невольных обретёт.            

380. Молчаливый диалог

Их молчаливый диалог

возник от молнии незримой,

её разряд сбил мысли с ног

сердца, наполнив юной силой.

Под шелухой избитых фраз

живёт словам он параллельно,

в движеньях рук, в сиянье глаз,

от окружающих келейно.

Они в пространстве, средь дверей,

наполненном  рабочим бытом,

а не на острове вдвоём,

людьми и Богом позабытом.

Друг друга ищут их тела,

как Юг и Север на магните,

толпе чужда их маета,

понятна  - Левину и Китти.

381. Становлюсь всё ближе к Богу

Становлюсь всё ближе к Богу,

Сбросив груз вражды, обид.

В невесёлую дорогу

Собираться предстоит.

Ручейком текут желанья,

Иссыхает их исток -

Тело шепчет: до свиданья,

Всем страстям, что вспомнить мог.

Счастьем было бы, наверно,

Не вкусив телесных мук,

В чан  кипящий, окунувшись,

Возродиться Новым вдруг.

Но боюсь, что наш Создатель,

Эту сказку не читал,

И для плоти предназначил

Всем известный ритуал…

Пусть я стану бестелесен,

И прозрачен, как эфир,

Лишь бы слышать звуки песен,

Видеть, как прекрасен мир.

С ветром подружусь навеки,

С вьюгой закручу роман -

Понесёмся по планете

В разноцветье разных стран.

382. В слепом младенчестве крещёный

В слепом младенчестве крещёный

Храм, воплем страха огласив,

Познаешь термин – «оглашенный»,

Когда ударит жизнь под дых.

Тогда наденешь крест нательный,

Свечу пред образом зажжёшь.

И станет с ближним  речь елейна,

Но с губ слетит лишь благом ложь.

Отведаешь тогда кагора -

И каплям с ложки – будешь рад,

Из рук священника – просфора -

Настроит жизнь твою на лад.

Отливом отойдут невзгоды,

Путь указуя в благодать,

Но не сорвёт душа оковы -

Вновь телу станешь угождать.

В довольстве,  разомлев по-детски,

Подумаешь, что жизнь постиг

И вдруг в узоре занавески,

Узришь укором божий лик.

383. Там город оказался садом дивным

Там огород казался садом дивным,

Наполненным неведомым зверьём,

Сарай убогий - замком нелюдимым -

Рождались страхи шорохами в нём.

Там небо ежедневно трепетало

Крылами белоснежных голубей,

Малины спелой было вечно мало -

Тянулись ручки меж листвы за ней.

Вертелась там юла и мягкий мишка,

Попав в объятья, помогал уснуть,

И словно разукрашенный из книжки,

Котёнок забирался мне на грудь.

Бетоном зданий заросло то место -

Кричи «АУ» – его не отыскать,

Фантомной болью оживает детство

И памятью пускает время вспять.

384. Неизбежность

Собратьям стайным став немилым,

Недугом сброшенный с небес,

Дрожал комочком сизокрылым

Под дверью, что вела в подъезд.

Нахохлившись, глаза сомкнувши,

Болезнью загнанный в тупик,

Казалось он у ног прохожих

Молил приблизить смерти миг.

Но не топтали тело ноги,

Собаки воротили нос,

Лишь где-то ворон одинокий