442. Борьба с врагами
(посвящается моему дедушке Константину Ивановичу Шадровцеву)
Победа, и Москва за нами!
Но вновь звала на бой Отчизна:
На рубеже борьба с врагами,
Они – последыши фашизма.
Чтоб их навек послать в нокаут,
Был призван райвоенкоматом
Служить на базе Порккала-Удд
Мой дедушка в пятидесятом.
У Кости детство было трудным,
Тогда не тех «врагов» искали:
В тридцатых стал отец подсудным:
Служил царю он, мол, немало.
Свела отца в могилу травля,
Увёз мать «Чёрный ворон» вскоре,
В детдом «детей врагов» отправили –
Сироток-братьев Костю с Колей.
К войне домой вернулись с мамой,
В войну работали охотно,
Держали коммунизма знамя:
Пахали, сеяли для фронта.
Победа! Но сменил орало
На меч мой дед, и хоть, конечно,
НКВД судьбу сломал, но
Он сам почти НКВДшник.
Его учили в Ленинграде
В спецшколах боксу, коду Морзе,
Был в «Раквере» – в погранотряде, –
Как реквием любой угрозе.
Всё меньше банд, всё реже стоны,
Чуме коричневой не сбыться!
Мой дед хранил покой Эстонии
И нашей Родины границы.
Кто друг, кто враг, кто так… по жизни
Сама установила нация,
А вот проклятому фашизму
Не будет реабилитации!
443. Фронтовое письмо
(посвящается моему двоюродному дедушке Павлу Ивановичу Шадровцеву)
С детства помню на шкафу портрет,
Дедушку спросил я: «Что за дядя?»
«Брат мой, – отвечал, – и твой же дед,
На войне погиб, он был в осаде...»
Через годы я прочёл письмо
Фронтовое, пишет деда Паля
За сто дней, как фриц убьёт его,
Дорогой сестре блокадной Рае.
Пишет, что в Финляндии был он,
А затем в училище курсантом,
В Ленинграде, в Костроме потом
Инженерных войск стал лейтенантом.
После выпуска – всё на фронтах
С севера до Чёрного он моря,
Получал ранения в боях,
Сам бойцов в училище готовил.
Защищал столицу он Москву,
Разгромил врага под Сталинградом.
А теперь горюет, что ему
Бабушку не встретить, умерла та,
И что дедушка его один,
Просит, с мамой чтоб была Раиса,
Про дела его друзей, родни
Чтоб подробнее писали в письмах.
Он вестям был несказанно рад.
Не постичь того в тщете житейской,
Что изведал старший лейтенант,
Гордость третьей армии гвардейской.
В двадцать постарел, но был всё ж цел,
В бой последний шёл на Украине.
Был убит на Северском Донце,
В братской он лежит с тех пор могиле.
На портрет смотрю – и не солгу,
Как живой он на изображении,
Говорит, в бессмертном он полку
И ведёт последнее сраженье.
444. Каширская эскадрилья
Вой «вульфов», «мессеров»* атаки.
На них невинных стынет кровь.
Но мчатся к «матадорам» «яки»,
В суровом небе «бой быков».
Породы разной «бычье стадо»,
Для каждой выдан номер свой:
Здесь легендарный Як девятый,
Як первый, третий и седьмой.
Как будто высь – одна Севилья,
Нет только зрителей-землян,
Как зверь дерётся эскадрилья**
Под управленьем каширян.
Гаврилин, Моргунов, Павловский
Отважны – глазом не моргнут,
В порыве ярости и злости
На крыльях смерть несут врагу.
Бывает, что в такой погоне
Внезапно друг подбит в бою,
На выручку «Каширский школьник»
Примчит, коль Выборнов в строю.
А если смолкли пулемёты,
Когда бессилие от ран,
Собою жертвуют пилоты,
Так Дударев шёл на таран.
Но Яки не одни. На «ланях» –
На «лавках» – Жидов бьёт врагов
За то, что от фашистской длани
На «Чижике» пал Иванов.
Немало кровопийц наземных.
Как на коньке, на горбунке
Воюет Лазарев отменно,
Штурмует немцев вдалеке.
На «Пешке», словно на пегасе,
На высоте паря большой,
Ведёт умело, первоклассно
Разведку вражьих войск Лезжов.
Румянцев их бомбит бесстрашно,
Везёт и груз для партизан
На Ере, Митчелле-«Милашке».
Так шла на извергов гроза,
Их на фронтах различных били,
Победная взошла заря.
Единой Слава эскадрилье
Героев асов-каширян!
______________
* «Фокке-Вульф» и «Мессершмитт» – марки немецко-фашистских истребителей.
** Большинство каширян Героев Советского Союза – лётчики, воевавшие во время Великой Отечественной войны, громившие врагов на различных фронтах, но вместе они – единая каширская эскадрилья!
Наши герои летали на следующих истребителях и бомбардировщиках:
на истребителях Яках (Як-1, Як-3, Як-7 и Як-9) – Выборнов Александр Иванович (1921-2015 гг.), Моргунов Сергей Николаевич (1918-1946 гг.), Гаврилин Павел Фёдорович (1920-1995 гг.), Павловский Илья Михайлович (1923-1982 гг.), Дударев Михаил Михайлович (погиб 24.04.1945 г.);
на истребителях Ла-5 и Ла-7 (по прозвищу «Лавочки») – Жидов Георгий Никонорович (1916-1974 гг.);
на пикирующем бомбардировщике-истребителе Пе-2 («Пешка») – Лезжов Иван Иванович (1923-2015 гг.);
на истребителе И-15бис («Чиж») – Иванов Леонид Илларионович (1909-1941 гг.);
на штурмовике Ил-2 («Горбатый») – Лазарев Василий Романович (1920-1989 гг.);
на дальнем бомбардировщике Ер-2 («Ер») и на американском бомбардировщике Митчелле Б-25 («Милашка») – Румянцев Фёдор Селиверстович (1916 -1988 гг.).
445. Рубаха-парень
(посвящается Сергею Есенину)
Так много говорят посмертных слов,
Заискивая пред авторитетом,
Что носят маски из его портрета.
Быть нараспашку мало кто готов…
Ты был рубаха-парень… Ты… живой…
120 лет, а всё тридцатилетний…
Уж старше я тебя при жизни этой,
И как общаться мне на «вы» с тобой?
Ты близок мне и тем, в ком русский дух!
Твои стихи, как будто письма к маме,
Летят они по небу журавлями,
Доносятся романсами разлук.
Твои стихи – осенняя листва,
Печаль и радость Родины – России,
В пшеничном поле и в небесной сини
Твоя душа по-прежнему жива.
Пускай, Сергей, рост невысоким был,
Но мысль твоя пронзила звёздный космос,
Раздался громом мужественный голос,
Поэт-рубаха, словом ты рубил!
Среди наветов, как свеча, сгорал,
Но в прошлом и сегодня нараспашку.
Возможно, и рождён ты был в рубашке,
Но в ней однажды всё же умирал…
446. Звёздное перо
(посвящается каширскому литературному конкурсу)
В небесном поле расцвела звездчатка,
Пасётся яркий месяц, как пегас,
Кому-то в эту пору спится сладко,
А для кого-то это – звёздный час.
Переполняет душу вдохновенье,
И вырастают крылья за спиной,
Не сковывает сила притяженья,
По-ангельски летим в мир неземной.
Там звёздный пир, там благодатью пахнет!
И время мчит по млечному пути,
В усах оно застрянет, в рот не капнет,
Нельзя порядок жизни поглотить.
Из вечно молодой, необычайной
Страны вернёмся в мир, где всё старо.
Из крылышка как будто бы случайно
В ладонь ложится звёздное перо.
Не заболеем звёздною болезнью,
Коль сердце бьётся птицею в груди,
Отчёт о путешествии полезный
Напишем – и весь мир омолодим!
447. Галочки
Нет, чтобы сделать оригами,
Иль написать брошюры, книги,
Но буквоед опять черкает
Отчётных птичек – чик-чирики…
Одним немым и лживым песням
В его “скворечнике” есть место,
Так рвётся дотянуть до пенсии
Бумажный птичник прямо с детства.
Особенно он любит галок
На незапятнанной тетради,
Они же с самого начала
Любое дело так изгадят!
Вон вторят “умницы”, кивают,
Как будто люди там – на “крыше”!
Но “галочки” мозги склевали,
И голос разума не слышен.
Почёт и слава дохлым, серым,
А жизнь – опять к едрене фене…
Нас временным развеет ветром
Из праха в прах, душа лишь – Феникс!
Зачем нам “птичья” мертвечина,
Охота до чернильной желчи?
К чертям собачьим бумажнину!
Живых любите птиц и женщин!
448. Значение любви
Одним нужны мордашка и фигурка,
Другим – манеры, крепкое плечо…
Но это всё не стоит и окурка,
Когда любовь не значит ничего…
Мы пылки часто в жаркую погоду,
От сливок и от кофе горячо…
Друзья мои, пора сливать нам воду,
Когда любовь не значит ничего.
Целуются друг с другом нынче мило,
А завтра также с кем-нибудь ещё…
Разменяна на шило жизнь и мыло,
Когда любовь не значит ничего…
Семейный симбиоз… Он так привычен!
Ведём годам рутины гордо счёт…
Зачем нам вспоминать о чём-то личном,
Когда любовь не значит ничего?..
В холодной пустоте, безликой, злобной
Надежды нет, одно лишь “итого”…
Тех, кто любви отдался, в жертву словно,
Счастливей нет на свете никого!
Мы в соцсетях: