27. Николаю Рубцову. Седые листья
В моё жилище вломилась лихо,
Колдунья – осень.
Протяжной песней, прощальным криком,
Ворчаньем сосен.
Клубятся мысли-седые листья,
Глаз осень щурит:
«Тебя рисую волшебной кистью,
Боишься бури?»
Кофейной гущей судьбу гадаю:
Где путь мой млечный?
Что делать дальше -никто не знает,
Вопрос извечный.
Взорвется буйством ревущей бури,
Старуха-осень.
Но быстро тучи слезу сморгнули,
И в небе просинь.
28. На танец пригласить, позвольте, вас...
Скитаясь как-то раз в объятьях ночи,
Возможно, виновато в том вино,
На дискотеку, как бы между прочим,
Я заглянул. Да… не был здесь давно.
Присел за столик с краю, у эстрады,
Бармен принёс заказ-мои сто грамм,
Соседки-девушки чему-то рады,
Я пью и жду...Чего? Не знаю сам.
Играют тени и танцуют пары,
«На танец пригласить, позвольте, вас?»
Я встал и нежный звук гитары,
Мне подсказал-объявлен дамский вальс.
Даёт мне руку…Боже, как красива!
И в танце точно следует за мной.
А тело…Тело гибкое, как ива,
Сравнимо только с мягкою волной.
Подняв глаза, она назвалась: «Ева…
Вы в школе выступали …о войне…»
Как будто ток по оголенным нервам,
И чувство позднее вновь вспыхнуло во мне.
Но всё ушло как завершился танец,
«Увидимся», -промолвила она.
И я опять один… Солдат-афганец…
Мой друг, бармен, налей-ка мне вина…
29. Скользили лыжи-падал снег…
Скользили лыжи-падал снег,
Лыжня петляла между сосен.
Воспоминание навек,
Хотя минуло сорок вёсен…
Чудесен лес под Новый год,
На ветках иней серебристый.
И сыплет снегом небосвод,
Неповторимым и пушистым.
Мне двадцать лет –огонь в груди,
Шагаю по лыжне умело.
За силуэтом впереди-
За незнакомкой в чём то белом.
Её догнал я у кафе,
Под вывескою странной «Замок».
Мы пили кофе «Нескафе»
Под сводами небесных арок…
Неправда то, что «время лечит»,
Не спится и не греет плед:
Её чуть вздрагивали плечи,
Когда смотрела мне вослед.
А я ушел. Ушел навеки,
Афган, война… наш эшелон.
А с ней, возможно, кто-то третий,
Уж скоро утро…где ты, сон..?
30.Какой запомнил я тебя?
Тягучим зноем дышит лето,
И блюз звучит негромко где-то
Скамейка в парке… и глаза,
Как много хочется сказать…
Постой, не надо…помолчим,
За дверью Счастье…Вот ключи…
Какой запомнил я тебя?
Загадочной –при свете дня,
Счастливой... ночью, при луне,
С небес сошедшую ко мне.
И ласковой в рассветный час,
Когда будило солнце нас.
Вкус губ со мною навсегда:
Как пахнет ночью резеда!
Прощальный взгляд... в нём грусть с теплом,
Быть может, было это сном?
Спасибо милая тебе,
Что ты была в моей судьбе…
31.Песня кулика
Внимал послушно зал притихший,
Осенней «Песне кулика»:
Вот полутон, как ветер сникший,
Как свист паденья свысока,
И звуки, как слова трехстиший,
Пьянили зрителей слегка.
Вмиг сякухати стон протяжный,
Взорвался с буйством скрипача,
Затих, дрожа о чём-то важном,
Быть может, о любви крича?
Иль о видении миражном
В сверканьи острого меча?
Созвучий косу заплетая,
Кото магически запел.
Дуэт. В нём музыка иная-
В гармонии разящих стрел
То замирая, то вздыхая
Тон флейты нежен был, но смел.
Волшебный звук летел за птицей,
Семь ноток струнами кото
Неповторимой вереницей,
На сцене превратились в сто.
В полёте став души частицей,
Стихов и музыки родство…
_______________
Сякухати- (вид бамбуковой продольной флейты) - традиционный японский музыкальный инструмент.
Кото- старинный японский музыкальный струнный щипковый инструмент. Род гуслей. Имеет обычно 13 струн
32.Судьба
Сверканием клинка миг жизни
отразится в вечности.
Закружатся в прощальном танце
сакуры цветы.
И не уйдет ничто от смерти
в этой быстротечности.
А на полях желаний вянут
лепестки мечты…
33.Рыбалка
Спозаранку, едва заалеет восток,
Лучезарной улыбкою солнца,
Вглубь пруда уведёт меня шаткий мосток,
Распахнув в мир былого оконца.
Поплавок невесомо скользит по воде,
Переливами красок играя,
Черноглавый щегол, устремившись к заре,
Пролетел, как стрела самурая.
Легкой рябью дрожит, кучерявится гладь,
Поднимается выше Светило:
«На рыбалку идешь?»- гладит голову мать,
Боже мой, как давно это было!
В отраженьи воды виден сказочный лес,
Облака, солнце, мостик и небо.
В зеркалах водоёма и сам я исчез,
Заплутав в лабиринтах Вселенной.
«Не печалься, сынок!»,- рядом с мамой отец,
Леха…Саня…из взвода ребята…,
Тесно слившись, как сто олимпийских колец,
Растворились в объятьях заката.
Без улова шагаю домой налегке:
«То-то, радостно рыбе на воле!»
Бороздою былого – слеза по щеке:
«Ничего…Она высохнет вскоре…»
Мы в соцсетях: