Форум

Благословенный(продолжение, начало на предыдущей странице)

Агнислав, не выпуская руку жены, набрал номер врача и попросил того незамедлительно посетить их. Эскулап как будто бы ожидал звонка и тут же пообещал выехать. Агния, в перерывах между приступами боли, что-то бормотала о каком-то Чёрном Властелине и Башне Боли, но Агнислав не придавал этому никакого значения, считая бредом. Он был готов отдать всего себя, лишь бы этот ужас прекратился.  

- Милая, - шептал несчастный, целуя жену в лоб и губы, - что с тобой. Скажи и я всё сделаю, чтобы помочь.

Но Агния, казалось, находилась где-то далеко и ничего не слышала, продолжая терять  жизненную энергию. Видя ужасные мучения любимой, Агнислав рвал на себе одежду и волосы, от ощущения собственной бесполезности. Он никогда не считал себя верующим человеком, но сейчас молил все возможные Силы о помощи. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем появился долгожданный врач. Он, не подходя к Агнии, воскликнул:
- Где Благословенный?
Агнислав поначалу оторопел, ибо считал, что эскулап просто обязан сначала броситься на помощь его жене. 
- Доктор, спасите её, я умаляю Вас, - содрогаясь от рыданий,  попросил он.
Но врач, казалось, совсем не слышал этого. Он вновь воскликнул:
- Где Благословенный?
Но у Агнислава уже не осталось сил ответить. Он смог лишь поднять руку и показать на окно. Эскулап, не теряя времени, бросился туда и через минуту радостно воскликнул:
- Слава Тримогучему! Благословенный жив!
Он, преклонив колено, поцеловал ребёнка в лоб и только после этого подошёл к страдающей. 
- Помогите, доктор, - одними губами прошептал Агнислав.
Эскулап с первого взгляда понял, что происходит с несчастной и от этого волосы у него встали дыбом. Он слышал о Потерянных, но никогда и не предпологал, что это так ужасно. Никто и ничто уже не могло помочь несчастной женщине, ибо телом она оставалась с людьми, а душа была заточена в Башне Боли, обречённая на вечные муки. Доктор посмотрел на Агнислава и упавшим голосом произнёс:
- Ей уже не помочь,  тело ещё среди нас, а душа в плену у Чёрного Властелина. Единственное, что можно сделать, так это отправить страдающую плоть в Шангри-Лу, ибо только там живут монахи-целители, что смогут уменьшить боль.
 Видя, что несчастный Агнислав не проявляет никаких эмоций, врач достал сотовый телефон и через мгновение произнёс:
- Чёрный Властелин забрал свою первую жертву. Нужна срочная помощь по спасению страдающего тела. Слава Тримогучему, Благословенный вне опасности!
Сделав это, эскулап достал из сумки ампулу "гидазепана" и сделал успокоительный укол. Прошло несколько мгновений и тело Агнислава обмякло. Доктор положил несчастного на кровать и укутал одеялом.
- Поспите, - сказал он тихо, - это Вам поможет всё пережить и не распрощаться с рассудком. Завтра я навещу Вас.
Прошло ещё пятнадцать минут и в номер постучали. Доктор открыл дверь и пропустил четырёх буддийских монахов. Они быстро подошли к Агнии, подняли над кроватью и через мгновение растворились в воздухе.
"Ну, вот, с одним разобрались, - подумал доктор, потирая руки, - теперь поможем отцу Благословеннного осознать всю ответственность, что лежит на его плечах".
Проверив пульс Агнислава, он довольно крякнул и покинул номер.

Тем временем на Малуме Чёрный Властелин потирал руки от удовольствия. Ещё бы, ведь ему удалось выйграть первое сражение и отнять у Благословенного любящую мать.
"Да, не легко пришлось, ибо  сильнее материнской любви нет ничего во всей Вселенной, но не зря же я  пять тысяч лет оттачивал своё чёрное мастерство. Теперь бессмертная душа матери обречена на вечные мучения в Башне Боли и никто не сможет освободить её. А об отце не стоит и беспокоиться - обычный, ни во что неверящий, лопух. С такими легче всего совладать. Я даже и трогать его не буду, предоставлю отличиться Перникиозе. А когда дело будет сделано, то никто уже не помешает завладеть Благословенным. Даже прославленные рыцари Святой Матери, этой блаженной, пекущейся о всех жителях Вселенной, останутся не у дел" - думая так, Чёрный Властелин готов был праздновать свою победу. 
Но он рано радовался- даже будучи заточённой в Башне Боли, душа Агнии источала яркий свет, постепенно подтачивающий Малум. 


Как только врач покинул номер, Верум и Потенс возникли перед кроваткой Благословенного, приняв облик двухголовых жителей Созвездия Стрельца. Они внимательно осмотрели ребёнка и остались довольны увиденным. 
- Да, брат Потенс, - тихо, чтобы не разбудить Благословенного, произнёс Верум, - не дремлет Чёрный Властелин. Лишить младенца матери в его духе. Но пусть злодей рано не радуется - пока мы в силах ему противостоять, Благословенный будет в полной безопасности. 
Он с улыбкой посмотрел на соратника и продолжил:
- А этот смертный доктор сделал правильно, послав тело матери Благословенного в Шангри-Лу. Во-первых, только там могут уменьшить страдания, а во-вторых,  Чёрный Властелин не может попасть туда, даже приняв вид сгустка энергии. 
Потенс, внимательно его слушая, подошёл к спящему Агниславу и нащупал пульс. Верум, проследив за действиями сотоварища, сказал:
- Вот что, как только он проснётся, мы тут же поведвем ему о той опасности, что угрожает его сыну и всей Вселенной. Думаю, что из него выйдет неплохой рыцарь.
Потенс посмотрел на соратника и кивнул головой. 

Цитата от витамин (2015-12-20 17:24):

Благословенный

Когда Агнислав наконец-то проснулся, то поначалу никак не мог вспомнить, где находится и что с ним произошло. Ну а когда, вдобавок, увидел ещё и двух двухголовых существ, смотрящих на него пристально во все восемь глаз,  вдруг  понял, что окончательно потерял рассудок. Верум и Потенс, прочитав нескрываемый ужас в глазах смертного, улыбнулись, обнажив ряд кинжалоподобных зубов. Это непередаваемое зрелище мигом отрезвило Агнислава - он понял, что эти существа вполне реальны, а значит с ними можно вступить в бой или, что намного лучше, попытаться всё мирно решить. Верум и Потенс, заметив эту резкую перемену, снова улыбнулись и протянули  клешнеподобные руки, как  знак доброй воли. Агнислав очень осторожно, по очереди, пожал их, что окончательно убедило его в реальности происходящего. Видя, что смертный полностью пришёл в себя, Верум, отвесив грациозный поклон, произнёс:
- Приветствую тебя, храбрый рыцарь. Мы прибыли по поручению Верховной Жрицы Храма Судьбы для защиты твоего сына. 
Увидев удивление на лице собеседника, он пояснил:
- Вот уже пять тысяч лет жители Вселенной ждут появления, предсказанного великим Слепым Старцем, избавителя от тирании Отца Зла - Чёрного Властелина. И это долгожданное событие свершилось три недели назад в твоей семье, смертный. Твой сын и есть Благословенный. 
  Агнислав ненадого замолчал, переваривая услышанное. А Верум, присев на стул,  продолжал:
- Поверь, быть отцом избавителя не только огромная честь, но и гигантская ответственность. Чёрный Властелин пойдёт на всё, чтобы не дать Благословенному дожить до совершеннолетия. Первый удар злодей уже нанёс - душа твоей жены заключена в Башню Боли на Малуме.
Агнислав, услышав это, вдруг понял, что давно  не видел Агнии. Он встал и внимательно осмотрел номер, но ничего не обнаружив, спросил: 
- Если душа моей жены заключена в Башне Боли, то где тогда тело?  
- Не волнуйся, оно сейчас находится в самом, что ни на есть, безопасном месте, недоступном даже для Чёрного Властелина - Шангри-Ле, - пояснил Верум, улыбнувшись, - буддийские монахи позаботятся о нём, избавив от мучительной боли. Знай, что никто, кроме твоего сына, не в силах освободить её душу, но он пока что младенец. А значит мы вместе должны приложить все свои силы, дабы защитить Благословенного от сил Зла.
Агнислав очень любил свою едиственную Агнию и долгожданного сына, настолько сильно, что был готов без промедления отдать за них жизнь. Он внимательно посмотрел на Верума и Потенса, как бы оценивая их в качестве   реальных союзников. Всё было бы хорошо, если бы не их ужасающие морды, по которым никак нельзя было  определить истинные намерения.   Будто бы поняв это, Верум сказал:
- Дабы больше не смущать тебя, смертный, мы примем более привычный   для твоего вида облик.
Не прошло и мгновения, как перед Агниславом возникли два странствующих монаха.  Один из них  был высоким, стройным и голубоглазым, опоясанным чёрным змееподобным поясом и опирающимся на дубовый посох с головой змеи.  А второй -   немного плотный, ниже первого на три головы, кареглазый, опоясанный зелёным меховым поясом и опирающийся на тисовый посох с головой росомахи. 
- Называй меня Верумом, - произнёс первый, протягивая руку, - что по-вашему означает верный. А этот смущённый толстяк Потенс, что значит мощный. 
Агнислав назвал своё имя, по очереди пожимая руки и чувствуя их крепость. 
- Ну, вот, теперь, когда мы познакомились, настало время договориться о главном - о защите Благословенного. Я предлагаю отправиться в одно из тринадцати измерений и затеряться там до его совершеннолетия, - предложил Верум, пристально глядя на смертного.
- Если вы спросите моё мнение, - взял слово Потенс, - то по-моему нет ничего лучше, чем раствориться во времени. Не может же Чёрный Властелин вместе со своими прихвостнями быть одновремено в нескольких эпохах.
Агнислав же сразу стал противником этих предложений:
- Прятаться, значит признавать могущество противника. Я понимаю, что Чёрный Властелин есть средоточие вселенского зла, но и мы же не лыком шиты. Неужели   трое здоровых мужиков не смогут  обеспечить безопасность младенца? 
Верум и Потенс переглянулись. Им всё больше и больше нравился этот храбрый смертный, очень  напоминающий их самих.
- Ну что же, - после недолгого молчания сказал Верум, - ты отец и твоё решение первостепенно. Мы остаёмся на Земле и бережём, как зеницу ока, Благословенного. Я думаю, что нам просто необходимо побыстрее покинуть Крит, ибо противник может попытаться нанести новый удар. 
Он пристально посмотрел на соратников и спросил:
- Какие будут предложения о месте дальнейшего пребывания?
Агнислав, недолго думая, ответил:
 - Мы отправляемся в Москву, только там я буду чувствовать полную безопасность для сына. 
- Ну что ж, Москва так Москва, - сказал Верум, а Потенс кивнул в знак согласия, - но я оставляю за собой право немедленной эвакуации, в случае неминуемой опасности. 
Прошло полчаса и в номере стало пусто. Тем же вечером Агнислав вылетел в Москву, а его соратники передвигались обычным для себя способом - по Коридору Пространства и  Времени. 

Верховная Жрица Храма Судьбы никак не могла   наказать отступницу Чуньшен, хотя понимала, что без этого никак не обойтись.

Она знала китаянку с её самого раннего детства и тогда ещё решила принять участие в   судьбе, подающей большие надежды, девочки. Чуньшен никогда не видела своих родителей и Верховную Жрицу воспринимала как родную мать, а та относилась к ней как к дочери. Святая Мать возлагала большие надежды на воспитанницу и никак не могла предугадать печальный исход.

На созванном по поводу страшного предательства Совете Сестёр было единогласно решено навечно заточить Чуньшен в Башне Совести. Отступница стояла напротив Верховной Жрицы, опустив голову,  и смиренно ожидала её решения. Святая Мать была готова заключить воспитанницу в объятия и, покрывая поцелуями, простить ей все прегрешения. Но сдержала себя и произнесла:
- Чуньшен, признаёшь ли ты свою вину?
Китаянка, не поднимая голову, ответила:
- Признаю и готова понести подобающее наказание.
Верховная Жрица, сдерживая слёзы, постановила:
- Да будет так. За преступление против жителей Вселенной я приговариваю сестру Чуньшен к пожизненному заточению в Башне Совести. Да сжалится над отступницей Тримогучий!
Открылись двери и стража Храма Судьбы вывела китаянку из тронного зала. Верховная Жрица смотрела им вслед и размышляла о хитросплетениях судьбы. 

Объявившись  на  Крите, Перникиоза незамедлительно бросился в гостиницу, где находился Благословенный. Но там его ожидало разочарование - археолог Петров с сыном отбыл в Москву. Прихвостень Чёрного Властелина был готов волосы на голове порвать от отчаяния. Ведь он думал, что сможет в два счёта справиться со смертным и похитить его сына. А теперь ему ничего не оставалось, как отправиться в России. Браня себя на чём свет стоит, Перникиоза достал из кармана чёрный порошок и, прочитав заклинание на древнем языке, растаял в воздухе. 

  

Благословенный

Сердце Агнислава чуть не разорвалось от тоски, стоило только ему войти в свою московскую квартиру, где всё напоминало об единственной и неповторимой Агнии. О, если бы была возможность   самому спасти жену, то он бы, не задумываясь, тут же сделал всё возможное и невозможное. Но, к глубокому сожалению, ничего от него не зависело. От осознания собственной бесполезности опускались руки и в голову лезли мысли о смерти, которые Агнислав тут же отгонял, считая их недостойными. Как бы почувствовав настроение отца, Благословенный сначала тихо захныкал, а после громко заревел.

- Тише, малыш, - прошептал Агнислав, взяв  младенца на  руки и начав его укачивать, - всё будет хорошо, вот увидишь. Ты вырастешь и спасёшь нашу маму. А пока набирайся сил и ничего не бойся, пока я с тобой. 
Благословенный,убаюканный родителем, засунул большой палец правой руки в рот и, посасывая его, как соску, вскоре заснул. Агнислав, тяжело вздохнув,  положил младенца на диван, сел в кресло  и погрузился в размышления:
"Как же мне сейчас не хватает Агнии. И не только потому, что она так вкусно  готовит  и содержит квартиру в идеальном порядке. Это всё неотъемлемые атрибуты семейного быта, за выполнение которых я готов ежесекундно   благодарить. Мне не хватает, прежде всего, её утончённого ума, способного найти наилучший выход из любого создавшегося положения. Будь она рядом,  давно бы уже решил, что предпринять для защиты сына. А так мне приходится полагаться на двух странных рыцарей, посланных некой Верховной Жрицей, о существовании которой  я и не подозревал до вчерашнего дня. Не спорю, они не робкого десятка и владеют всеми навыками боя, перемешанного с магией, но доверить им полностью судьбу сына ну никак  не могу. А значит придётся использовать собственную интуицию, не раз спасавшую от полного фиаско, и знания, полученные в течение всей жизни. А если вспомнить все приёмы, изученные за восемь лет карате, то вцелом из меня может получиться неплохой воин. Кто знает, быть может я смогу стать на одну ногу  с Верумом и Потенсом. ..."
- Благословенному угрожает опасность! - сквозь пелену раздумий услышал Петров и,  мгновенно вскочив с кресла, увидел своих сотоварищей,  стоящих посреди гостиной. Извечные странники были облачены в рыцарские средневековые доспехи, источающие лучезарный свет.
- Сюда направляется Перникиоза - самый преданный прихвостень Чёрного Господина, - произнёс Верум, - он не только жесток и коварен, но и обладает познаниями в чёрной магии. Тлетворный, так переводится его имя, словно гончий пёс идёт по вашему следу и не остановится ни перед чем, дабы угодить своему господину. Нам просто  необходимо сейчас же покинуть не только Москву, но и Россию, ставшую так опасной для Благословенного. А чтобы Перникиоза не знал, где искать, мы используем Коридор Пространства и  Времени. 
Агнислав, видя напряжённые лица рыцарей, не стал спорить. Он  быстро собрал сумку и, взяв сына на руки, приготовился к необычному переходу.  Видя, что смертный готов к перемещению, Верум вытянул правую руку вперёд, щёлкнул большим пальцем с перстнем в виде головы орла об указательный с золотым кольцом и через мгновение перед изумлённым Агниславом возник призрачный коридор, уходящий в неизвестность. Верум прошёл первым, показывая дорогу. Потенс, улыбнувшись, отвесил поклон и показал рукой на коридор, предлагая Петрову последовать за скрывшимся в темноте рыцарем. Агнислав, мысленно перекрестившись, прижал сына к груди и переступил грань реальности. Поначалу он ничего этакого не почувствовал - коридор как коридор. Но уже через мгновение услышал еле различимый гул, похожий на работу двигателя.  Агнислав тотчас же решил узнать природу звука, но не видел ни зги - как впереди, так и позади царила вечная ночь.
"Могли бы хоть факелы поставить, а то так не ровен час и на смерть разбиться" - пронеслось у него в голове.
Вслед за ним последовал Потенс, не переставая улыбаться. Ему было не в диковинку так перемещаться, в отличие от смертного.  Агнислав  хотел было выведать у Потенса всё о коридоре, да рыцарь опередил его:
- Находясь в Коридоре Времени и Пространства,   нельзя задерживаться больше, чем на минуту. В противном случае, можно переместиться совсем не туда, куда было задумано. Вот был у нас случай..
Но Верум, на которого они неожиданно натолкнулись, чуть не сбив с ног, не дал ему договорить:
- Приготовьтесь к выбросу.
В ту же секунду невидимая сила сжала тело Агнислава, да так, что дышать стало трудно, и вытолкнула его из коридора. Петров очень испугался за сына, но, к счастью, Благословенный был в абсолютном порядке. 
- Мы на месте, - констатировал Верум. 
Агнислав ненароком зажмурился, отвыкнув от яркого света. А когда открыл глаза то, к своему удивлению, увидел Собор Святого Петра. 
- Мы что, в Риме? - спросил он у рыцарей.
Верум посмотрел на него с улыбкой и кивнул головой. 

Как вовремя затворился коридор, прямо перед самым носом Перникиозы. Прихвостень Чёрного Властелина, попав в Москву, при помощи Всевидящего Ока быстро вычислил улицу, дом и квартиру Петровых. Он, как и на Крите, предвкушал скорую победу и даже слышал слова господина, назначающего его своей Тенью - самой наиважнейшей должностью на Малуме, дающей безграничную власть. Но ворвавшись в квартиру, снеся с петель входную дверь, злодей увидел всего лишь исчезающую тень Коридора Пространства и Времени. К своему глубокому разочарованию, Перникиоза не мог воспользоваться таким перемещением, ибо рыцари Святой Матери, создавшие его, наложили вечное заклятие против Зла. Злодей от злости чуть не лопнул, понимая, что потерял след Благословенного. Даже Всевидящее Око было не в состоянии помочь, ибо видело только реальность. Теперь только сам Чёрный Властелин мог обнаружить местонахождение младенца, а это означало полное признание своей бесполезности.   Перникиоза непонаслышке знал о том, что случается с потерявшими доверие господина, и очень боялся возвращения на Малум. Но делать было нечего и он, приготовившись к наказанию, в одно мгновение перенёсся в тронный зал мрачного дворца своего господина. Как и предполагал Перникиоза, Чёрный Властелин был в бешенстве.
- И ты решился предстать перед моими очами после провала?! - прогромыхал Князь Зла - Да знаешь ли ты, что даже за меньшее я приговариваю к смерти?!
Перникиоза, услышав это, распластался на каменном полу, рискуя вызвать приступы радикулита, преследующего злодлея последние сто лет. 
- Господин, - еле скрывая дрожь, произнёс  тлетворный, - я полностью осознаю свой проступок и готов к наказанию. Но прошу дать мне ещё один шанс.
Чёрный Властелин не знал жалости, но страх перед Благословенным подмял под себя всё остальное. Злодей прекрасно понимал, что без помощи таких, как Перникиоза, его ожидает неминуемая погибель. 
- Даю тебе последнюю возможность послужить мне, - после небольшого раздумья, произнёс Чёрный Властелин.
Услышав это, Перникиоза бросился целовать сапоги господина. 
- Но сначала я вгляну в Зеркало Истины, способное видеть как в реальности, так и ирреальности, - добавил Чёрный Господин и щёлкнул пальцами.
Через мгновение перед ним возникло огромное зеркало, поддёрнутое прозрачной пеленой. Злодей провёл рукой по стеклу и оно показало беглецов.
- Они в Риме! - воскликнул Чёрный Властелин - Отправляйся сейчас, да смотри, не подведи меня на этот раз!

Цитата от витамин (2015-12-22 20:22):

Благословенный

Придя в себя от изумления, Агнислав восторженно произнёс:

Верум, пристально посмотрев, умерил его пыл:

- Смертный, пойми  же наконец, что мы здесь не на экскурсии. Нашей главной задачей, как ты помнишь,  является защита Благословенного, а значит любые отступления категорически невозможны. Вот исполнится твоему сыну шестнадцать, тогда и сможешь совершать любые паломничества. А сейчас, прошу тебя, соберись. 

Агнислав, поняв свою промашку, опустил голову. Он понимал, что не прав, но дух исследователя никак не давал сосредоточиться. Потенс по-дружески похлопал его по плечу, как бы говоря -  не падай духом. А Верум, посмотрев на Благословенного, продолжил:

- Если мне не изменяет память, то где-то недалеко от Пьяцца-дель-Пополо, на Виа-дель-Корсо,   находится небольшой церковный приют Святого Климента,  возглавляет который   наш старый друг  отец Мариус. Нам нужно как можно скорее добраться туда. 

- А известно ли вам, что именно   Пьяцца-дель-Пополо до тысяча восемьсот двадцать шестого года являлась местом публичных казней? - вопросил Агнислав, торжественно посмотрев на рыцарей.

Потенс и Верум переглянулись, но предпочли промолчать, давая возможность смертному выговориться. И Агнислав, никем не перебиваемый, продолжал:

- Пьяцца-дель-Попола располагается за северными воротами стены Аврелиана, называющимися Порта-дель-Пополо.  Именно отсюда   берёт своё начало Виа-Фламиния - древняя дорога, по которой  до эпохи железнодорожного транспорта шли нескончаемым потоком в Рим паломники. С северной стороны  на Пьяцца-дель-Попола выходит самая древняя церковь Рима - Санта-Мария-дель-Пополо, давшая ей название. Посреди площади возвышается тридцати шести метровый египетский обелиск, восхваляющий деяния Рамзеса Второго. А вокруг него  группа из четырёх маленьких фонтанов - "Фонтано-дель-Обелиско". Кроме того,  Пьяцца-дель-Попола известна тем, что от неё лучами на юг расходятся улицы: Виа-дель-Корсо(одна из главных улиц Рима), ведущая на Пьяцца Венеция; Виа-дель-Бабуино - на Пьяцца- ди -Спанья и Виа-дель-Риппета -  к мавзолею Августа. К западу и востоку от Виа-дель-Корсо  находятся  церкви Санта-Мария- деи-Мираколи и Санта-Мария-ин-Монтесанто,  воздвигнутые в тысяча шестьсот восемьдесят первом  и тысяча шестьсот семьдесят девятом годах архитекторами    Карло Райнальди, Карло Фонтана и Лоренцо Бернини.  Нынешний неоклассический облик   Пьцца-дель-Пополо придал между  тысяча восемьсот  одиннадцатым и тысяча восемьсот двадцать вторым годами архитектором Джузеппе Веладье, соединив её Наполеоновской лестницей с холмом Пинчио, на котором находятся виноградники виллы Боргезе.  С правой стороны Пьяцца-дель-Пополо находится фонтан Нептуна - морской царь с трезубцем  в компании двух дельфинов, а слева, в сторону холма Пинчио - "Рим между Тибром и Аньене"- богиня Рима с копьём и мечом, а рядом  волчица, кормящая Ромула и Рема. 
Дослушав смертного до конца, Верум  сказал:
- Похвально-похвально. Как  жаль, что твои познания не смогут нам помочь. 
Услышав такой,  не очень лестный отзыв, Агнислав решил ничего больше не говорить. Во всяком случае, до тех пор, пока к нему не обратятся напрямую. Верум, не обращая внимание на обиду смертного, продолжил:
- Как только мы окажемся в приюте Святого Климента, то сразу же предпримем все меры по защите Благословенного. Преподобный Мариус не раз помогал в наших приключениях, так что на него можно всецело положиться. Что же касается остальных жителей приюта, то они, ни в коем случае, не должны даже знать о том, что безобидный младенец есть  Благословенный. 
Агнислав и Потенс, дослушав до конца, понимающе кивнули головами. А Верум, не уменьшая темпа движения, трижды свернул налево, потом дважды направо,  и обогнув старый полуразвалившийся дом,  остановился перед двухэтажным зданием приюта. На крыльце стоял священник среднего возраста, немного тучноватый, с приятными чертами лица.
-Ох, наконец-то, - произнёс он, мило улыбнувшись, - а я вас ещё с утра поджидаю.
Увидев незнакомца, святой отец протянул руку и представился:
- Отец Мариус, директор вот этого  приюта. Безумно рад с Вами познакомиться. 
Агнислав, назвав своё имя,  ответил на рукопожатие и замер на месте - прямо над головой священника находилось свечение, подобное тому, что изображается на ликах святых. 
- Мариус, - укоряюще произнёс Верум, - перестаньте пробуждать у Вашего гостя припадок религиозности. 
Услышав это, святой отец хитро улыбнулся и уже через мгновение нимб исчез. 
- А теперь, - продолжил Верум, - покажите нам наши покои. 
Отец Мариус, пропустив гостей, вошёл в приют и  вскоре, гремя ключами, отпер небольшую комнатку, скрытую лестницей. 
- Вот, чем богаты, тем и рады, - сказал он.
Верум, первым войдя внутрь, внимательно всё осмотрел и, довольный увиденным, дал знак остальным. 
- Я Вас очень благодарю, Мариус, за Вашу безграничную доброту, - поблагодарил рыцарь.
- Завтрак у нас в девять утра, обед в час дня, а ужин в шесть вечера. Располагайтесь, - произнёс священник и скрылся за дверями.
- А теперь, смертный, пришла пора защитить Благословенного, - тихо сказал Верум, запирая дверь изнутри.
Он  достал  из сумки красный мел и  начертил три магических круга. В первом обозначил места стихий - на севере вода, на юге - воздух, на востоке - огонь, а на западе - вода. Во втором изобразил зодиакальный знак из тринадцати фигур, где лев и скорпион располагались напротив друг друга. А в третьем  написал имена святых на древнеаравийском языке. Когда всё было готово, Верум попросил Агнислава встать внутрь первого круга, выставив перед собой Благословенного. Как только всё было исполнено, рыцарь вознёс руки над собой и стал петь заклинание. В одно мгновение стихии ожили, заветрелся зодиакальный хоровод, а имена святых загорелись алым светом. Чем дальше пел Верум, тем сильнее Агнислав чувствовал, как некая сила, протекая по его рукам, вливается в Благословенного. Прошло десять минут и всё завершилось. Верум, падая от усталости, произнёс:
- Теперь твой сын ничем не отличается от обычных младенцев. Но это не означает, что его не надо беречь пуще зеницы ока. Я немного передохну и создам вокруг Благословенного непреодолимый дляЗла барьер. Благодаря ему младенец будет в полной безопасности, полностью невидимый даже для Зеркала Истины.
Сказав это, рыцарь опустился на кровать и вскоре забылся чутким сном. Агнислав покормил сына и, убаюкав, положил рядом с защитником. После чего спросил у Потенса:
- А Мариус что, ангел?
Рыцарь хитро улыбнулся и ответил:
- В понимании людей он посланник Тримогучего, а мы его знаем как храброго и благородного воина, сражающегося во имя Добра. 
Агнислав понял, что Потенс что-то не договаривает, но допытываться не стал, решив немного вздремнуть. То же самое пришло на ум и рыцарю. Прошло десять минут и комната стала сотрясаться от богатырского храпа.
 
В Папском дворце с утра царил переполох - безо всякой причины понтифик впал в кому. И это в воскресенье, когда Папа должен был прочесть из окна Апостольского Дворца  молитву "Ангелус Домини" и обратиться с проповедью к мирянам. Вызванные эскулапы лишь разводили руками, намекая на преклонные годы Папы. А несчастный камерарий, на плечи которого упала большая ответственность(ибо он, в отсутствии Папы, выполнял его обязаннности), перечитал все известные и неизвестные трактаты по медицине, хранящиеся в Папской Библиотеке.